Глава 17
Все хорошо, что хорошо кончается

Сквозь прозрачную стену купола Габлеру было хорошо видно, как маршируют на плацу файтеры в полном боевом снаряжении. Он уже знал, что они сами себя называют «марсианами». Издалека трудно было разобрать, что выражают их лица, тем более до половины скрытые кислородными масками, но, несомненно, никак не восторг от подобного времяпрепровождения. Габлер их вполне понимал – сам немало часов провел в долине смерти, и приятным такое занятие назвать не мог. Файтеры легиона «Солнце» чеканили шаг под рыжеватым небом, затянутым бледной кисеей облаков, холодный ветер вздымал вездесущую, тоже рыжую, пыль, и бледный кружок Солнца с сочувствием поглядывал на тезок из своей космической дали. Крис, в отличие от этих парней, находился в тепле, на втором этаже герметического купола, одного из многих, возведенных на марсианской базе Стафла. Не хотелось своим праздным видом мозолить глаза занятым службой людям. Он в одиночестве сидел на длинной скамье у стены и чуть не ерзал от нетерпения, ожидая прибытия Янкера. Каботажник уже совершил посадку в местном космопорте, и Улисс вскоре должен был появиться на базе. Никаких аэротакси на этой неуютной планете не водилось, но от Марсополиса до базы легиона «Солнце» ходила надземка – с десяток обшарпанных вагончиков, ползущих под контактной линией от опоры к опоре чуть быстрее перебравшего в кабаке эфеса.

Последние дни Габлер мог смело вычеркнуть из жизни как бесцельное убивание времени.

Штабист свое слово сдержал – патрульный крейсер, идущий с Конфайна, заглотнул спасалку и доставил Габлера на базу легиона «Солнце» в целости и сохранности. Встретили его на Марсе не то чтобы неприветливо, но как-то настороженно. Крис не знал, что наговорил о нем Янкер, но чувствовал холодок и некоторую отчужденность по отношению к собственной персоне. Он был агентом грэндов, и принимать его за своего никто тут не спешил. Выделили койку, поставили на довольствие – большего он и не вправе был ожидать. Спасательную шлюпку с крейсера сгрузили и заявили, что это не их забота – возвращать ее на «Суллу», пусть грэнды об этом побеспокоятся. Крис был вовсе не против – Янкер заварил эту кашу, ему и расхлебывать.

Здесь, на базе, файтер узнал, что все боевые операции в пределах Империи до сих пор отменены. Никаких разъяснений на этот счет не поступало, а если и поступало, то лишь тем, кому положено.

Очутившись на четвертой планете системы Солнца, Габлер понял, что добровольно никогда бы не согласился жить и работать здесь. О Марсе он кое-что знал еще с детских лет и теперь убедился воочию, что это отнюдь не то место, где текут молочные и медовые реки. Арьен Рютте отнюдь не сгущал краски, жалуясь на свою службу. Терраформированием занимались тут чуть ли с незапамятных времен, но совсем не с той скоростью, с какой христианский бог создал пригодную для жизни землю. Тут был разреженный воздух, тут было холодно, тут было пыльно. Из-за проблем с финансированием комплексы по производству искусственных парниковых газов строились медленно, и их было недостаточно. По первоначальным планам, всего лишь за несколько декад средняя температура на Марсе должна была повыситься на десять градусов по Цельсию. На самом же деле этот процесс растянулся на века. И не наблюдалось пока на поверхности этой некогда вполне пригодной для жизни планеты цветущих яблонь, о которых пелось в одной старинной песне. Правда, после принятия решения о размещении на Марсе базы Стафла дела пошли быстрее, но все равно тут пока было, мягко говоря, более чем прохладно.

Тем не менее люди на Марсе жили и работали. На планете имелось десятка два городов, если можно так назвать поселения под герметическими куполами, рассчитанными на десять – двенадцать тысяч человек. Бо́льшую часть проживавших тут составляли специалисты, занятые техническим обслуживанием тех самых газовых комплексов и предприятий по добыче и обогащению полезных ископаемых. Работали они вахтовым методом, так что населением в полном смысле этого слова их назвать было нельзя. Так же, как и большинство файтеров легиона «Солнце». Кроме того, Марс с давних времен облюбовали археологические экспедиции, извлекавшие из-под кизеритовой поверхности все новые и новые артефакты древних автохтонов. Ну и плюс туареры – их было не так много, как на других планетах, но они все-таки были. Любителей экзотики хватало во все времена. На Марс с Земли, кроме балкеров, регулярно ходил каботажник, и планета худо-бедно поддерживала статус обитаемой.

За трое суток, проведенных на Марсе, Габлер успел ознакомиться со всеми немногочисленными достопримечательностями Марсополиса, расположенного в сотне километров от базы Стафла, посетить космопорт (патрульный крейсер совершил посадку не там, а на базе), а также смотаться на экскурсию в некогда знаменитую область Сидония. К ней в былые времена было приковано внимание всех ромсов… нет, тогда еще не ромсов, а землян.

Так что, в общем-то, считать, что время было потрачено напрасно, не стоило: вряд ли ему, Крису Габлеру, когда-нибудь вздумалось бы посетить Марс, эту некомфортабельную планету на задворках Виа Лактеа. Имелось в Империи множество гораздо более привлекательных мест. А тут волей-неволей пришлось. И это значило, что не люди выбирают пути, а пути выбирают людей…

Сидония, расположенная в северном полушарии Марса, была издавна известна некими структурами, похожими на изъеденные временем гигантские искусственные сооружения. Крис прибыл туда вместе с группой туареров на суборбитальном фроге – шумном и тряском реликте, каких Габлер раньше и в глаза не видел. Реликт сбавил ход, находясь высоко над рыжей равниной, усеянной каменными обломками. С треском вылетела в небо оболочка воздушного шара, ее быстро заполнил газ. Фрог, покачиваясь, завис над Сидонией, изредка вздрагивая от импульсов корректировочных двигателей, не позволявших воздушным потокам унести аппарат от нужного места.

«Марсианский Сфинкс… Пирамида… Город… Форт… Купол…» – женщина-гид перечисляла объекты, предлагая посмотреть то направо, то налево.

Крис послушно поворачивал голову, но, как ни старался, не мог углядеть ничего необычного в скальных образованиях Сидонии. На нефракталы они ну никак не тянули. Да, действительно, вон та скала отдаленно напоминала пирамиду, а вон ту гряду можно было при желании принять за возведенную кем-то стену. Тут все дело было в воображении. Купол вообще вряд ли соответствовал своему названию, это была самая заурядная возвышенность. И меньше всего походила на лицо Сфинкса изъеденная ветрами и временем огромная каменная структура с углублениями на вершине. Габлеру доводилось видеть на разных планетах скалы, гораздо больше похожие на скульптуры. Но никому и в голову не приходило считать их творениями древних цивилизаций.

Тем не менее панорама была впечатляющей, по-своему красивой, а рассказ гида обо всех перипетиях исследования Сидонии Габлер слушал с интересом. Крису даже показалось, что он понял, зачем предкам нужно было так раздувать эту историю с «Лицом» на Марсе (кое-кто даже считал его ликом Иисуса Христа), – скучно жить в мире без тайн…

…Когда файтеры в сопровождении вигионов начали покидать плац, направляясь к высившимся неподалеку громадам ангаров, Габлер посмотрел на часы. Если верить расписанию, надземка с Янкером плелась уже где-то в окрестностях базы. Он встал со скамейки, пересек пустой холл и направился по длинному коридору в сторону контрольно-пропускного пункта. Там должен был с минуту на минуту появиться Улисс. Ходить тут было необыкновенно легко, как в детских снах, – гравитационных силенок у Марса явно не хватало.

Дойдя до лестницы, ведущей вниз, на первый этаж, Габлер увидел за прозрачной стеной подлетевшую к высокой платформе надземку. Он уже ездил на ней в Марсополис и обратно и знал, что база Стафла – ее предпоследняя остановка. Конечная называлась несколько загадочно: «Кратер-Лаборатория» – там надземка то ли разворачивалась, то ли просто шла задом наперед в пункт отправления (или передом назад – и то и другое выглядело у нее абсолютно одинаково). Герметические двери грязно-оранжевых вагонов разъехались в стороны, и оттуда вышли человек пятнадцать – двадцать, в основном в темно-синих и серебристых комбинезонах с облегающими голову капюшонами и с кислородными масками на лице. Светлые бегунцы казались слишком легкой обувью для здешних морозов, но Габлер знал, что с подогревом у них все в порядке – сам сейчас носил такие же. Янкера Крис определил без труда: Улисс тоже был в комбинезоне, только не в форменном, а черном, с белыми полосами по бокам, соединенном с теплыми сапогами, – вероятно, купил в местном космопорте. А скорее всего, взял напрокат – где еще, кроме Марса, нужен такой наряд? Оттуда же была и черная теплая шапочка, закрывающая уши, подобранная явно под цвет комбинезона.

Подземка двинулась дальше, а покинувшие ее пассажиры направились к контрольно-пропускному пункту, где, как и положено, их поджидал вратарь. КПП находился метрах в пятидесяти от платформы, так что Янкер не успел бы замерзнуть и в костюме. Впрочем, в самой надземке было отнюдь не жарко, и он бы наверняка продрог без комбинезона, добираясь из Марсополиса.

Крис остался ждать императорского чиновника у лестницы. Очевидно, вратарь получил соответствующее указание, и Янкер в его владениях не задержался. Спустя несколько минут он уже приблизился к Габлеру, снимая на ходу шапочку и маску. Вид у него был не очень приветливый.

«Еще бы, – подумал Крис. – Пришлось грэнду растрясти свою задницу…»

– Привет, – бросил Янкер.

Он протянул было руку, но, заметив, что Габлер не собирается ее пожимать, принялся поправлять придавленную шапочкой прическу.

– Заждался уже, – сказал Крис. – Тут прямо тоска зеленая.

Мимо них проходили прибывшие «марсиане», бросая недоуменные и любопытные взгляды на инсигнии Габлера.

– После расскажешь, – процедил Эрик, сверкнув на него глазами, и потер пальцем переносицу. – Где тут начальство располагается?

– Пошли, покажу.

Крис повернулся и начал подниматься по лестнице.

– Сейчас я с ними потолкую, – сказал Янкер за спиной, шагая по ступеням следом за ним, – и свалим отсюда. Надземка вернется через час.

Крис оглянулся:

– А со спасалкой уладил? Все-таки чужое имущество.

– Уладил, – буркнул Янкер. – Надеюсь, у тебя были серьезные основания?

– Серьезнее не бывает, – вздохнул Габлер. – Если бы не…

– Потом, – тут же оборвал его Улисс. – И не здесь. Я заказал два номера в Марсополисе, в отеле. И билеты на каботажник. Уходим завтра.

– На Землю? – уточнил Крис.

– А ты что, где-то в другом месте успел зарыть? – раздраженно отозвался Янкер.

Крис развел руками:

– Молчу…

Отель носил многобещающее название – «Олимп». В его холле можно было полюбоваться красочным изображением этого вулкана, самого высокого не только на Марсе, но и во всей системе Солнца. Вулкан вздымался в небеса чуть ли не на тридцать километров, намного переплюнув знаменитую гору Единорога, и являлся несомненным украшением планеты. Чего никак нельзя было сказать об отеле, безусловно, худшем из всех, в которых приходилось останавливаться Габлеру. Трехэтажное блочное строение выглядело таким обшарпанным, словно никто тут пальцем о палец не ударил со времен первых поселенцев, а в отношении меблировки ему дала бы сто очков вперед любая казарма. Скудная была меблировка, во всяком случае, в номере Криса. Не в номере даже – в каморке. Узкое ложе да откидной столик у голой стены, да откидное же сиденье – вот и все. Ни ванной, ни душа, лишь раковина с краном, откуда тонкой-тонкой струйкой текла холодная вода, да и то не сразу, а если хватит терпения дождаться.

Впрочем, одну ночь провести тут было можно. Все-таки в тепле, в искусственном климате, а не где-то на каменистой равнине, едва освещенной спутниками Марса Фобосом и Деймосом. И главное – на первом этаже был кабак, а значит, постояльцам не грозила голодная смерть.

Поставив нэп в уголок и вымыв руки, Крис уселся на скрипучее ложе, привалившись спиной к замызганной стенке, и стал ждать Янкера. Тот вошел без стука, как к себе домой, умостился на откидном сиденье. Комбинезон и шапочку он оставил в своем номере и теперь был в том же сером, под цвет глаз, переливчатом костюме – просторный пиджак и широкие брюки. Мягкие русые волосы лежали ровно, явно смоченные водой.

– Ну, рассказывай, – сказал он и потер пальцем переносицу, словно старался сгладить горбинку. Этот жест был давно знаком Габлеру. – Объясни, к чему все эти твои неожиданные выкрутасы. Юнит, как я понимаю, у тебя не с собой…

– В надежном месте твой юнит, – ответил Крис, и Янкер облегченно вздохнул. – Устроил ты мне отпуск по полной программе.

– Рассказывай! – нетерпеливо и властно повторил Эрик. Замашки грэнда из него буквально выпирали.

И Габлер рассказал.

Об отеле «Туарер» в Елисавете. И о другом отеле, «Селигер», в Твери. О Здено Шатане и Лили Акимжанов – не уточнив, что он выяснил, кто они такие. О том, где и зачем он спрятал юнит. О файтере легиона «Солнце» Арьене Рютте. А еще о преследующей его, Габлера, беллизонке Анизателле, из-за которой он и оказался на неприветливом Марсе. И объяснил, почему она его преследует.

Эрик Янкер слушал внимательно, то и дело потирая переносицу и не сводя с Криса глаз. Было видно, что настроение у него улучшилось. Если сначала своей напряженной позой он походил на готового к прыжку зверя, то по мере повествования плечи его расслабленно опускались, а потом он и вовсе чуть ли не расплылся по стене, вытянув перед собой ноги в светлых, с рубленым носком, ботинках на толстой подошве. И глаза его повеселели.

– Гладиа… Крис, ты молодчина! – Янкер вскочил и принялся было расхаживать по номеру, но в такой теснотище это было практически невозможно, и он вновь опустился на сиденье. – Лихо ты все провернул! Не ожидал от тебя такой прыти…

– Учимся помаленьку, – непримиримо буркнул Габлер. Но не мог не признать, что похвала эта ему, черт побери, приятна…

Янкер снова встал, вплотную подошел к Габлеру и навис над ним:

– Меняю условия.

Крис насторожился, но не успел ничего сказать, потому что Эрик тут же пояснил:

– С меня не пятьдесят, а семьдесят. Рассчитаюсь, как только получу юнит. Не возражаешь против такого бонуса?

Крис, мысленно возликовав, пожал плечами, стараясь сделать это равнодушно:

– С чего бы мне возражать? Могу только приветствовать столь высокую оценку своего труда.

– Та-ак… – Янкер, пропустив, кажется, слова Габлера мимо ушей, уставился в пол, и палец его принялся совершать привычные движения. – Значит, семьдесят плюс обещанная протекция… Так… Этих двоих мы уже взяли…

Перед глазами Габлера встало лицо Здено Шатана, и в голове прозвучал его вопрос: «Тебя все устраивает в Империи?»

Но он не стал ничего говорить о коллегах Янкера.

«Не суй свой нос в чужой вопрос, а то дарбос откусит нос», – вспомнился мудрый совет из детских лет. Таинственный «дарбос», вероятно, был каким-то сказочным чудищем.

Вместо этого он сказал:

– Беллизонка. Если ты не поможешь ее утихомирить, мне эти деньги будут ни к чему. Покойнику ничего уже как бы и не нужно.

Эрик поднял голову и некоторое время смотрел на Криса, словно о чем-то размышлял. Наконец успокаивающе повел рукой:

– Думаю, можешь о ней забыть. Разберемся и с ней, и с этим твоим храмом беллизонским. Причем в самое ближайшее время. Возьмем под контроль все космопорты, никуда не денется. Сейчас сядешь, поработаешь над мнемами всех троих, потом мне скинешь, а я разошлю куда надо. Угон галеры на пожизненное тянет.

Габлер встрепенулся:

– Но они голову могут заморочить – будь здоров!

– Не беспокойся, с нашими людьми такие фокусы не пройдут, кое-чему обучены. Они ведь у нас не первые такие, эти твои девочки.

У Криса словно гора с плеч свалилась. Но, как это ни парадоксально, ему было жалко Низу.

«А что поделать? – спросил себя он. – Если не ты, то тебя. Да, действительно, как на войне…»

Он никогда не думал, что этот принцип применим и к мирному времени.

Местный космопорт, как и отель «Олимп», особого восторга не вызывал. Вероятно, они были ровесниками, и никакой модернизации за все это время не проводилось. Главное – этот ветеран выполнял свою функцию: принимал и отправлял каботажные корабли и балкеры и предоставлял прилетающим-улетающим минимальный набор услуг.

Никаких бюстов и досок здесь, как и на Земле, не наблюдалось, зато у противоположной от входа стены возвышалась скульптурная группа – пять мужчин в полный рост, в старинных громоздких скафандрах с откинутыми шлемами. Короткая надпись на постаменте гласила: «Первым». Ниже значились пять имен, а под ними шла еще одна строка: «Равнина Изиды. 2039 от Р. Х.». Надпись явно меняли, потому что она была на терлине, а год приводился по старому календарю землян, когда терлина еще и в помине не было.

Вчера Габлер отказался от предложения Янкера посидеть в кабаке – не хотелось ему находиться в одной компании с Улиссом, вести какие-то разговоры… Эрик не стал настаивать и ушел к себе. Крис поработал над мнемами, стараясь как можно более точно припомнить облик трех «студенток»-беллизонок, а потом отправился бродить по Марсополису. И там же, в городе, и поужинал в почти пустом кабаке, почему-то постоянно возвращаясь мыслями к Низе.

Ночью он спал плохо, снилось что-то незапоминающееся, но оставлявшее неприятный осадок, и почему-то было душно. Не выдержав, Крис выбрался из постели и отправился в тот же кабак, где ужинал. Там и просидел, отмахиваясь от вездесущих хошек, до самого утра, потягивая сначала коктейль, а потом перейдя на водку «Сфинкс». Водка была довольно убойной, голова от нее отяжелела, и он уже под утро поплелся в номер. И наконец заснул да так крепко, что Янкеру пришлось его будить – пора было отправляться в космопорт.

По залу слонялись два файтера в парадной форме – сослуживцы Арьена Рютте. Крис выделил их среди других пассажиров не только из-за комбинезонов, но и потому, что оба «марсианина» были уже крепко навеселе. Хотя вели себя вполне достойно, в стиле эфесов. Что ж, отметить начало отпуска – святое дело…

Янкер сдал ненужные больше прокатные комбинезон и маску, и они направились на посадку. Прибывший вчера каботажник «Петр Великий» уже подготовили к старту. Кто такой Петр Великий, Габлер не знал. Может, один из христианских апостолов? Или какой-то древний земной владыка?..

Уже подходя к приветливо распахнутому люку в тускло-сером боку каботажника, он в последний раз окинул взглядом рыжую равнину, полукольцом охватывавшую взлетное поле, увидел корявые силуэты скал на близком горизонте и подумал, что вряд ли его когда-нибудь потянет вернуться сюда.

Каюта на каботажнике оказалась куда просторней номера отеля «Олимп». И оборудована была не в пример лучше. Хотя все эти каюты и номера отелей уже успели надоесть Крису хуже горькой редьки. До Земли «Петр Великий» должен был плестись больше суток, а там… Космопорт «Дикое поле», обмен юнита на деньги – и наконец-то домой, домой, домой! А предложения Янкера, если они, конечно, будут, – потом, все потом… После отпуска, на свежую голову.

«Петр Великий» пошел на разгон, оставляя позади холодный Марс. Крис заказал нижнее белье, и только-только успел переодеться, раздумывая, какую бы посмотреть объемку, когда в каюту заявился Янкер.

– Пойдем ко мне, – предложил императорский чиновник. – Расскажешь поподробнее об этой твоей… народной мстительнице…

Открыв дверь каюты Эрика, Крис понял, что тот основательно подготовился к разговору. Круглый низкий стол на колесиках был выдвинут на середину комнаты и чуть ли не покряхтывал под тяжестью бутылок и тарелок с закусками.

Эрик приглашающе махнул рукой, и по этому расслабленному жесту Габлер догадался, что тот уже успел снять пробу со спиртного.

Можно было, конечно, принять гордый вид и отвергнуть предложение… Да, в юности, наверное, Крис именно так и поступил бы… Но не теперь. Эрик мог быть ему полезен. И в конце концов, какой смысл вставать в позу, когда можно спокойно посидеть и поговорить с человеком, который когда-то был его другом. И пусть эта дружба провалилась в бездну прошлого, куда, как известно, нет возврата… но хотя бы из уважения к прошлому!

Крис сделал несколько шагов, опустился в кресло и молча взял стакан.

– Давай… – тут же сказал Янкер. – За успешную операцию.

Габлер чокаться не стал, залпом проглотил жгучее содержимое и принялся жевать бутерброд с какой-то незнакомой острой пахучей зеленью.

Янкер со стуком поставил опустевший стакан и сразу же налил еще.

– Я вообще-то непьющий, – сообщил он. – Ну, практически непьющий… Но по такому поводу… Если бы ты знал, Крис… Если бы ты знал…

Он поднял стакан, и Габлеру пришлось выпить еще раз. Все-таки это было лучше, чем сиднем сидеть в своей каюте.

Некоторое время они молча жевали. Взгляд Эрика блуждал по потолку. Пойло было забористое, и Крис почувствовал, что у него сам собой начал развязываться язык.

– Ну и как же ты… это… вместо небес на землю? – спросил он, откинувшись на спинку кресла. – Мечтал летать, а угодил в грэнды…

Янкер прожевал бутерброд и вновь наполнил стаканы.

– А я летал, – сообщил он, глядя куда-то за спину Крису. – Легион «Либер»… В патрулях ходил, стажировался… На крейсаках, как вы их называете. – Он криво усмехнулся и поводил пальцем из стороны в сторону. – Так что небеса я видел, Гладиатор… Другое дело, что нашлось кое-что поинтересней.

– В Администрации Босса, – кивнул Крис.

– Да, в Администрации, – подтвердил Эрик. – Между прочим, там тоже работа, а не просто протирание штанов. И работа, я тебе скажу, очень и очень…

– Женат? – коротко спросил Габлер.

Эрик приглашающим жестом поднял стакан, выпил. Вновь со стуком опустил на стол. Было видно, что файтерскую закалку он не прошел. Правда, и сам Крис чувствовал, как зашумело в голове, – едкий напиток с вычурным названием «Марсианские сны» демонстрировал свое высокое поражающее действие.

– Не женат, – наконец ответил Янкер. – Как-то, знаешь ли, не до того… Да и зачем жена, когда и так есть с кем…

Он шумно вздохнул и расслабленно распластался в кресле. Крис молча сгреб с тарелки остатки салата и отправил в рот.

– Ты думаешь, я не помню? – тоном утопающего произнес Эрик. – Ты думаешь, меня совесть не мучит?

– Давай не будем, – поморщился Крис и обнаружил, что у него все плывет перед глазами.

– Давай, – тут же согласился Эрик. – Но я все помню, Крис… Все помню! Просто так карта легла… Ты уж прости…

Габлер усмехнулся. Сейчас у него не было обиды на Улисса. Действительно, чего обижаться? Просто так легла карта… Если считать, что друзья – это всего лишь семерки, десятки и короли, то какие могут быть обиды? Да и вообще – столько лет прошло…

– А Коди Акробата ты помнишь? – спросил он.

– Я всех помню! – вскинулся Эрик. – Ты просто не понимаешь… не можешь понять… – Он обреченно махнул рукой и повторил: – Так карта легла, Крис…

Бутылка совершила неуверенный вираж в его руке, но все-таки не промахнулась мимо стакана. А потом устремилась к стакану Криса.

– Погоди, – сказал Габлер. – Я сейчас.

Он встал, слегка покачнувшись, и направился к двери. Он хотел показать Улиссу то стерео, на котором беззаботно улыбались молодые веселые парни: Кристиан Габлер, Эрик Янкер и Коди Рис. Коди Акробат.

Нэп открылся только с третьей попытки, стерео выскальзывало из пальцев. «Марсианские сны» были отменным пойлом, и Крис готов был рекомендовать этот напиток всем сослуживцам. Покрепче зажав в руке стерео, Габлер выбрался в коридор и нетвердой походкой направился к приоткрытой двери каюты Янкера. «Петр Великий» вроде бы не совершал никаких маневров, но файтера швыряло от стены к стене. Ему все-таки удалось добраться до двери Янкера, но тут в поле зрения обнаружились две расплывчатые фигуры – серебристые, как ангелы. Их тоже изрядно мотало. Габлер попытался сосредоточиться и понял, что это не ангелы, а те самые отпускники-файтеры, которые блуждали по космопорту в Марсополисе в предвкушении долгих-долгих свободных дней. Орлы на их парадках, как и положено, тоже выглядели совершенно пьяными.

– О! – воскликнул один из «марсиан», делая попытку обнять Криса. – Герой нашего времени!

Габлер не успел отстраниться, и файтер навалился на него и забормотал в ухо:

– Все знаем, братуха… Рыбку поймал, браслеты надел и рванул на спасалке, чтоб не светиться… Чистая работа! Даешь копоти, «минерва»!

– Ты о чем? – пробормотал Габлер, тщетно пытаясь отцепить от себя мощного эфеса и при этом не помять стерео.

– А-а, знаем! – не отцеплялся «марсианин». – У нас только и разговоров вчера было…

«Вот так и рождаются легенды», – подумал Крис.

– Выпей с нами! – вступил в разговор второй эфес, черноволосый, желтолицый и узкоглазый. – Ты ж нас уважаешь?

– Не проблема, парни, – выдавил из себя Габлер. – Только я вот… – Он, высвободившись наконец из захвата дружелюбного «марсианина», махнул на дверь. – Мне сюда надо…

– И нам сюда! – хором взревели эфесы.

– И это правильно! – подхватил появившийся в двери Янкер, которого тоже мотало, как лист на ветру. – Заползай, пернатые, устроим небо в алмазах!

Да, судя по всему, пить ему действительно приходилось не очень часто.

Бравые «марсиане» не заставили себя упрашивать и с радостным шумом-гамом ввалились в каюту, чуть не сбив Янкера с ног. Габлер вошел следом и, бросив стерео на стол, рухнул в кресло, словно подбитый лонг. Эрик извлек откуда-то очередную бутылку, лихо осушил обе чашки с кофе и плеснул туда изрядную порцию очаровательных «марсианских снов». Наполнил и стаканы, чуть не промахнувшись, и выпрямился, изо всех сил стараясь не качаться:

– Ну, что, орлы, пусть всегда будет Рома, пусть всегда будем мы!

Орлы, рядышком усевшись на ложе, незамедлительно выпили и, положив друг другу руки на плечи, грянули разухабистыми нестройными голосами:

На последнем припеве к хору присоединился Янкер, а Крис сидел, тупо уставившись в стол. Ему почему-то стало вдруг совсем невесело. Со стерео на него смотрел вечно молодой Коди Акробат. Коди не довелось служить в Стафле.

– О-о! – взвыл Янкер, когда эфесы допели свою бравую песню. Размашисто повел рукой, чуть не опрокинув стакан на столе, и обвел «марсиан» мутноватым взором. – П-поете хорошо, парни. Как звать? Братья Орфеи?

– Никак нет! – рявкнул здоровяк. – Валерий Лидис!

– Тан Мяо, – расслабленно кивнул желтолицый. Поставил пустую чашку и подался к Янкеру. – Слушай, а вот ты… ты Императора часто видишь? Нормальный он мужик?

Улисс вытаращился на него и даже, кажется, слегка протрезвел.

– А с чего ты взял, что я его вообще вижу?

Тан Мяо сощурил свои и без того узкие глаза, поводил пальцем перед носом у Эрика:

– Э-э, не надо! Разведка четко работает. Ты же оттуда. – Палец метнулся к потолку. – Но не хочешь – не отвечай.

Янкер мельком взглянул на понурого Криса и выдавил из себя короткий смешок. Зачем-то взял недопитую бутылку, повертел в руке. Ответил, стараясь тщательно выговаривать слова, хотя удавалось не очень:

– Не каждый день, но вижу. Мужик как мужик. Лично я никаких претензий к нему не имею. Надеюсь, и он ко мне тоже.

– Годится! – удовлетворенно взревел Лидис. – Наливай!

Эрик не заставил себя упрашивать. Бутылка метнулась к чашкам «марсиан», потом нависла над стаканом Криса, но тот прикрыл свою посудину рукой:

– Я, пожалуй, пропущу. Еще не вечер.

– Как знаешь…

«А что, собственно, Император? – подумал Габлер. – Что мне до Императора? Правит себе и правит. Должен же кто-то править…»

Пол норовил ускользнуть из-под ног, словно гравитатор «Петра Великого» работал со сбоями.

– А правда, что у «сильванов» серьезная заваруха? – выпив и прожевав, вдруг вкрадчиво осведомился Тан Мяо. Видать, очень любознательный был парень.

Янкер поднял брови:

– Откуда инфа?

«Марсианин» неопределенно повел плечом:

– Да говорят…

Теперь уже Эрик поднял палец.

– Говорят – значит, врут, – назидательно изрек он. – Есть такое высказывание. – Он задумчиво покачал головой. – Да-а… уж что-что, а слухи у нас моментально распространяются… Не успеешь, как говорится, на каком-нибудь Нова-Марсе беллизонку приобнять, – Янкер скользнул взглядом по встрепенувшемуся Крису, – как где-нибудь на Китеже уже шушукаются: мол, трахнул ее, и не раз.

Валерий Лидис загоготал, запрокинув лицо к потолку. Тан Мяо тихонько фыркнул.

Янкер вдруг выпрямился в кресле, выкатил грудь колесом:

– А вот если бы легион «Сильван» или ваш попер против Императора, да еще вместе с другими, – поддержали бы? А?

Лидис чуть не подскочил на ложе, а узкоглазый вжался в переборку. «Марсиане» уже не выглядели пьяными.

– Да ты что, мистер! – Лидис чуть не задохнулся. – Да никогда! Да мы за Империю, за Императора…

– Грудью! Вот этой вот! – Тан Мяо заколотил себя кулаком в грудь.

– Э-э… – протянул Янкер. – Не все такие… Не все… за Империю… – Он вновь откинулся на спинку кресла и сдавил руками подлокотники. – А вот если бы появились какие-нибудь чужаки? Не воевать, нет, бож-же упаси! А предложили бы мирно сосу… сосуществовать… рядом… на одних планетах… Для обоюдной пользы и общего процветания… А вам бы приказали: дать отпор, уничтожить! И что бы вы сделали?

– Приказ – это святое, – суховато отозвался Лидис, и Мяо тут же согласно кивнул. – Поставят задачу уничтожить – уничтожим!

«И чего он к ним прицепился? – с досадой подумал Габлер. – Мелет черт знает что… Провоцирует? Зачем? Так они тебе и скажут, даже если…»

– Понятно, – кивнул Эрик. – А если бы не было приказа? Сами-то согласились бы сосу… черт!.. со-су-щест-во-вать с чужаками? С мирными, высокоразвитыми… С автохтонами-то ведь ладим.

Желтолицый блеснул на него глазами и ответил осторожненько, словно шел по тонкому льду:

– Так автохтоны, считай, свои… Сколько с ними живем… А чужаки… – Он замолчал. Разговор явно перестал ему нравиться.

– Свои-то свои, – подключился Лидис, – но у нас на Астрее такие разборки с болвейцами – ни в каких ньюзах не увидишь…

Он зыркнул на Эрика, делано закашлялся и потянулся за бутербродом.

– Ага-а… – сказал Улисс, сгреб в горсть щеки, но тут же уронил руку на подлокотник.

И промахнулся. Было видно, что его здорово развезло.

В каюте повисло какое-то неловкое молчание.

– Вот, – поспешно сказал Крис, протягивая Эрику стерео. – Помнишь?

Янкер прищурился, вглядываясь, пьяно качнул головой.

– Как молоды мы были… – пробормотал он. – Коди… Коди Акробат…

«Марсиане» жевали, и вид у них был настороженный. Кажется, непонятные разговоры грэнда их несколько напрягли.

Эрик плавно повел рукой и проникновенно, но совершенно немузыкально затянул:

«Марсиане» подхватывать не стали. Крис тоже молчал. Янкер осекся и посмотрел на Габлера. И вновь сказал то же, что уже говорил:

– Если бы ты знал, Крис… Если бы ты знал…

– Что? – жестко спросил Крис. – Насчет измены?

– А-а!.. – отмахнулся Эрик и вновь схватился за бутылку. – Давайте, парни, за мир и дружбу… И всеобщее пр-процветание! Мы будем пить и смеяться, как дети!

«А пошло оно все…» – подумал Габлер и подставил стакан.