Ночью мне приснилась Лита. Такой, какой она мне навсегда запомнилась, – смеющейся, с распущенными волнистыми волосами. Она что-то говорила, но слов было не разобрать. Был только голос – нежный, звонкий, звучащий, как музыка. Мы были на пляже, как тогда, перед самым моим отлетом. Зеленоватые волны Изумрудного океана Сороры лениво лизали белый песок, мы любовались ночным небом и разговаривали.

Лита, пожалуй, была первой женщиной, которой я по-настоящему открылся. Мы с ней могли разговаривать часами. Я, правда, не мастер в этом деле, но я любил ее слушать и готов был слушать не переставая. Все время, что мы были знакомы, я не переставал ей удивляться. И, пожалуй, не меньше я удивлялся самому себе. Откуда ни возьмись, во мне появились те чувства и эмоции, над которыми я раньше только посмеивался. Я даже стихи пробовал писать, ей-богу!

Сейчас, после трех кошмарных лет на Альдебаране и всей этой пакостной истории с Кроуэллом, воспоминания о Лите казались несбыточными грезами. А было ли все это на самом деле? Неужели было? Стройная фигурка на фоне заката, щекочущая мягкость шелковистых волос, блеск бездонных зеленых глаз и нежный, завораживающий голос…

Свет резанул по глазам, как вспышка ослепляющей гранаты. Я смачно выругался, приподнялся на локте и, щурясь, злобно взглянул на стоящих у двери охранников.

– Чего надо?

– Собирайся, к тебе посетитель, – мрачно заявил тот, что стоял поближе ко мне.

– Что, прямо среди ночи?

– На твоем месте я бы поторопился.

Я, кряхтя, поднялся с лежанки и последовал за ними. Мы долго плутали по безлюдным коридорам и в конце концов остановились перед маленькой неприметной дверью рядом с выходом на пожарную лестницу. Она мало походила на вход в комнату для посещений. Я вопросительно взглянул на сопровождающих, но они и бровью не повели. Встали чуть поодаль и взяли на изготовку лучеметы. Пожав плечами, я открыл дверь и вошел внутрь.

Темно, как в могиле. Впрочем, я сразу почувствовал, что не один. Где-то в этой тьме скрываются еще как минимум трое. И чутье опытного ганфайтера подсказывает, что сейчас не стоит делать резких движений.

Вспыхнула лампа под потолком – какой-то архаичный светильник с конусовидным абажуром. Он выбросил вниз узкий сноп желтоватого света, выхватив из тьмы сидящего на стуле человека. Очертания комнаты по-прежнему скрадываются мраком, так что она кажется бескрайней. И где-то там, за спиной сидящего, маячат две смутные фигуры, от которых так веет смертью.

Я пригляделся к незнакомцу. Это старик. Седые волосы гладко зачесаны назад, шикарный костюм сидит на сухощавой фигуре как влитой, падающий сверху свет отбрасывает резко очерченные тени на лицо, делая его похожим на безжизненную маску. Да, это старик, но ни в позе, ни во взгляде его нет ничего немощно-старческого. Наоборот, он кажется высеченным из единого куска гранита. В глазах же – стального цвета, блестящих – явственно чувствуется что-то хищническое. Впрочем, меня это мало тронуло.

– Кто вы? – спросил я, потому что незнакомец не издавал ни звука, лишь пристально разглядывал меня, словно примериваясь, как бы получше вцепиться в глотку.

– Мог бы и сам догадаться! – презрительно скривился он. – Меня зовут Кроуэлл. Бенджамен Эрнест Эдгар Кроуэлл. Собственной персоной, так сказать.

В голосе его, тоже отнюдь не старческом, звенит сталь.

– Мне нет нужды разъяснять тебе ситуацию, Нортон. Ты знаешь, что нужен мне, и знаешь, зачем нужен. Я тоже нужен тебе. Только я могу вытащить тебя отсюда, пока твое дело не передали в суд.

Какое-то время я помолчал, разглядывая его. Потом заговорил, стараясь, чтобы голос звучал безучастно:

– Это ведь вы подослали тех головорезов ко мне в номер, не правда ли? Грязная игра. А я терпеть не могу, когда меня подставляют.

– Я посылал тех людей, чтобы они доставили тебя ко мне, а не затем, чтобы ты их прикончил. Так что ты сам все это заварил, и нечего строить из себя оскорбленную невинность! Но мы теряем время. Я жду твоего ответа.

– Я ведь уже ответил этому вашему прихвостню Ковальски. И своих решений я не меняю.

Старик вспыхнул, да так неожиданно, что я вздрогнул.

– Да кого ты из себя корчишь?! Ты что, до сих пор не понял, с кем имеешь дело?! Тупая неблагодарная скотина!!

Кроуэлл замолчал и несколько секунд сверлил меня ненавидящим взором. Впрочем, он быстро взял себя в руки.

– Я вытащил тебя с Альдебарана, и теперь ты мой, Нортон, со всеми потрохами. Здесь ты никто, я – бог! Я могу сделать с тобой что угодно. Могу прямо сейчас пристрелить, как собаку!

Я промолчал, небрежно скрестив руки на груди. Уже давно для того, чтобы испугать меня, нужно что-то гораздо большее, нежели просто слова.

– Но я приготовил для тебя более достойную участь. Как ты думаешь, если твое дело передадут в суд и если я переговорю со знакомыми прокураторами, на какой приговор ты можешь рассчитывать? Молчишь? Небось мечтаешь, что снова вернешься на Альдебаран? Нет уж, тебе теперь прямая дорога на Ад!

Он замолчал – видно, чтобы насладиться произведенным эффектом. Но подобный вариант для меня не был неожиданностью. Мысль о том, что мне могут назначить высшую меру наказания, билась в мозгу с тех пор, как я вернулся с допроса у Тахимото, и грозила свести меня с ума. Кроуэлл прав. Теперь я полностью в его власти. И мне уже не вырваться, как ни пытайся. Остается единственный шанс. Но я упрямо не хотел признаваться в этом даже самому себе. Признавать то, что меня приперли к стенке, не оставили выбора.

– Слушай, Нортон… – неожиданно тихо сказал Кроуэлл. Мне показалось, что голос его чуть дрогнул. – У тебя есть дети?

– Не знаю, – немного подумав, ответил я. – Может, и есть. Но я о них ничего не знаю…

– Ты ведь тоже не так уж молод, Нортон. Ты поймешь меня… – Он заглянул мне в глаза, и сейчас это уже был взгляд старика – не беспомощного и дряхлого, но умудренного жизнью и очень от нее уставшего. – Когда смерть начинает навязчиво заглядывать тебе в лицо, поневоле задумываешься над тем, каков был твой жизненный путь. Я стар, Нортон. Я гораздо более стар, чем ты думаешь. Но даже с моими деньгами и со всеми чудесами медицины я не могу жить вечно. Да и зачем мне это? Я уже устал от жизни, и смерть меня совсем не страшит. А бессмертие… Единственное бессмертие, которое доступно человеку, – это повторять себя в детях. Отдавать им всего себя, чтобы потом знать, что, когда придет твой час, после тебя останутся те, кто будет о тебе помнить, те, кто будет нести частичку тебя дальше, через годы, через века…

Кроуэлл усмехнулся, глядя прямо перед собой невидящими глазами. Сейчас он разговаривал не столько со мной, сколько с самим собой. Но я слушал его, слушал внимательно, и то, что он говорил, было близко мне. Мы были в чем-то похожи. Мне даже стало немного жаль этого старика, хотя я начал его ненавидеть еще до того, как увидел.

– У меня не было своих детей. Или, может, были, но я о них ничего не знаю, как и ты, Нортон. Но Диана… Это дочка одного моего друга, погибшего пятнадцать лет назад. И она стала мне родной. Я не жалел для нее ничего, я исполнял любой ее каприз. Она – самое дорогое, что у меня есть. И вот… Моя девочка… Она уже десятый день там. Ты представляешь, что для нее значит каждый день, каждая минута, проведенная в этом аду?! А я… Я любого заживо сожру, лишь бы вытащить ее оттуда! Пойми, я ведь могу и заставить тебя. Но… Я хочу, чтобы ты понял. Я хочу, чтобы ты помог мне. Потом я дам тебе столько денег, сколько ты сможешь унести. Но ты должен спасти ее, слышишь?

– Зачем она полетела на Ад?

Он вздрогнул, будто очнувшись. Пристально взглянул мне в глаза.

– Ковальски разве тебе ничего не рассказывал?

– Говорит он только то, что вы ему прикажете, я так понимаю. И вы явно что-то скрываете от меня. Вся эта история с репортажем слишком притянута за уши. Или, может, ваша дочурка была немного придурковатой?

– Не смей… – вспыхнул было Кроуэлл, но потом смолк. Опустив голову, он с силой потер лоб кончиками пальцев, что-то обдумывая. Наконец снова взглянул на меня.

– Ладно, Нортон. Пожалуй, мне нужно тебя предупредить кое о чем… Ты прав, Диана не идиотка, чтобы соваться на Поллукс-5 из-за какого-то там репортажа. Тут совсем другая история, хотя и в нее довольно трудно поверить. Я сам сначала не мог поверить… Все из-за одного проходимца по имени Алекс Зотов. Он вроде бы теллурианин. Не то наемник, не то вандер, не то пират. Я использовал его пару раз для некоторых дел, которые требовали его навыков. И не заметил, как он подбил клинья к Диане. А она… В ее возрасте девушки так легкомысленны. Любовь, ахи, вздохи… Она слишком увлеклась этим негодяем. Я не мог допустить, чтобы он разрушил ее жизнь. Поэтому упек его на Ад.

– Не проще ли было просто его пристрелить?

– Не будь таким циничным! К тому же я хотел, чтобы Диана поняла, что он за человек, чтобы разочаровалась в нем и в конце концов забыла об этой своей прихоти.

– Думаете, это была прихоть?

– Черт возьми, Нортон, я же говорю – он для нее совсем не подходил! Он явно с ее помощью хотел завладеть моими деньгами, не более того! Хитрый сукин сын! Но я его недооценил. Точнее, его дружков, которые остались на свободе. И недооценил чувства Дианы. Когда я обнаружил это ее послание… – старик на какое-то время замолчал, чтобы совладать с собой. – В общем, они сговорились. Диана отправилась на Ад, чтобы… В общем, она там вроде заложницы. Я должен вытащить ее оттуда, но вместе с ней должен вытащить и Зотова. Они там вместе. И, думаю, она до сих пор жива только потому, что он за ней присматривает.

– Кроме телеметрического браслета, у вас есть какая-нибудь связь с девчонкой?

– Да. Точнее, была. Она провезла с собой небольшой передатчик. Атмосферные катаклизмы на Поллуксе-5 создают чудовищные помехи, но несколько раз им все-таки удалось выйти на связь. К тому времени я уже обзавелся своими людьми на одной из орбитальных станций. Так что ей удалось передать, в каком районе она находится и с кем.

– Значит, с ней там телохранитель…

– Даже двое. С Зотовым один из его дружков, тоже попавший под приговор. Его отправили на Ад позже, как раз с той партией, в которую удалось затесаться Диане. Его я тоже должен вытащить, как понимаешь, – он криво усмехнулся.

– То есть мне придется эвакуировать оттуда всю троицу?

– Не будь идиотом! Мне нужна только Диана. Тех двоих тебе, скорее всего, придется пристрелить. Но – должен тебя предупредить – они парни не промах. Именно поэтому мне нужен такой, как ты, – опытный наемник, настоящий профессионал. Ганфайтер, как вас называют. Я знаю, на что способен Зотов, и поэтому не поленился заполучить тебя. Ты ведь весьма популярен в определенных кругах, особенно здесь, на Периферии. Говорят, ты лучший.

Я пропустил последние фразы мимо ушей. Мне надоело объяснять, что все давно уже в прошлом. К тому же это все равно ничего не меняет. Я или выполню это задание, или останусь гнить на Аде. Третьего не дано.

– То есть я должен убить этого вашего Зотова? А как к этому отнесется Диана?

– Это уже не твое дело. Главное – вытащи ее оттуда.

– Просто я подумал… Если уж она полезла на Ад из-за этого парня, то это о многом говорит. Как бы она потом… не отвернулась от вас. Не думали об этом?

– Что-то ты слишком сентиментален для наемника! – желчно оборвал меня старик, снова становясь самим собой. – Я, по-моему, ясно дал тебе понять, что от тебя требуется. И я не привык, чтобы мои приказы обсуждались.

Я промолчал. Действительно, какое мне дело до всего этого? Сейчас речь идет о том, как бы мне выпутаться из этой истории.

– Итак, ты теперь в курсе некоторых подробностей. Остальные детали тебе объяснят Вэйл и Ковальски уже по дороге к Поллуксу. Я надеюсь, ты больше не собираешься отказываться от задания, Нортон? Пообещай мне, что сделаешь это.

Я знаю, ты человек слова. Дай слово, что сделаешь все, чтобы вытащить Диану оттуда… Обещаешь?

Я усмехнулся.

– У меня есть выбор?