Мне казалось, я слишком устал, чтобы хоть что-то смогло произвести на меня впечатление. Я был не прав.

Ночной Ад отличается от дневного, как альдебаранские подземелья от детского парка аттракционов. Поначалу, когда Поллукс только скрылся за горизонтом, плато накрыла кромешная тьма. У нас были фонари, но пользоваться ими было несподручно – в таком мраке любой источник света виден за километр. Снова нас выручил Муха. В темноте малыш видит чуть ли не лучше, чем при свете, и если бы не это, мы точно сверзились бы в какую-нибудь расщелину.

Насколько я знал, у Поллукса-5 нет естественных спутников. Поэтому удивился, когда небо на западе начало светлеть. Вскоре уже можно было различить очертания непрерывно ворочавшихся облаков, оттеняемых снизу бледным мерцанием.

– Что там? – спросил я у Бао.

Тот равнодушно пожал плечами.

– Скоро будет посветлее.

Действительно, тьма понемногу рассеивалась. Облака будто бы светились сами собой, и вскоре все небо превратилось в сплошной мерцающий навес. Впрочем, света этого хватало только на то, чтобы различить сами облака, зато у поверхности мрак, кажется, сгустился, стал почти осязаемым. Я вспомнил, что перед отправкой мне выдали очки ночного видения, но они, как и прочие полезности, сгинули во время землетрясения. На капсулах, оставшихся после высадки команды Вэйла, мы отыскали многофункциональный бинокль. Он был поврежден – видно, посадка вышла не очень удачной. Может, потому его и выбросили. Но нам приборчик пригодился, поскольку тепловизионный режим на нем худо-бедно работал и можно было хоть как-то ориентироваться в темноте.

Сумеречная прохлада, столь приятная после иссушающего зноя, вскоре перестала быть такой уж приятной. Еще немного – и я уже основательно замерз. Чертовы скалы остывают так же быстро, как и накаляются.

Шли мы не меньше трех часов, но пролетело это время, как один миг. Я, кажется, отключился, шел на автопилоте, машинально переставляя ноги и то и дело поглядывая в бинокль. К лагерю мы подошли с юго-запада, там, где, как и говорил Джамал, торчали из земли останки какого-то большого строения.

Сам лагерь высился в синеватой мгле абсолютно черным пятном. Окон в корпусах нет, или они заделаны наглухо. Стена же, огораживающая внутренний двор лагеря, достаточно высока, чтобы скрыть от лишних глаз пламя костров и факелов. Звуков из-за стены тоже не слышно – мы слишком далеко, метрах в трехстах.

– Эй, одноглазый! – почему-то шепотом окликнул меня Джамал. – Дай-ка я взгляну в эту штуковину…

Я нехотя протянул ему бинокль. Сразу почувствовал себя ослепшим. Без приборчика ведь и в пяти шагах ни черта не разглядишь. А к темноте у меня после альдебаранских шахт отношение особое.

– Что там за хрень? – пробормотал Джамал. – Видишь? Огни.

Действительно, километрах в полутора от нас, у западной стены лагеря, горит десятка два костров, разглядеть их можно и невооруженным глазом.

– Дай-ка…

В тепловизионном режиме костры еще заметнее, образуют обширные «теплые» области. Можно различить и многочисленные фигуры, снующие вокруг них… Я зажал кнопку увеличения…

Сгорбившиеся, будто придавленные сверху изрядной тяжестью, фигуры с двумя рядами шипов вдоль позвоночника, уродливые вытянутые морды, тощие, как у насекомых, конечности, тоже с уймой мелких шипов и роговых наростов. Да уж, понятие «гуманоид» весьма широкое.

– Ну что там?

– Эриданцы.

Кажется, во время инструктажа Вэйл говорил, что зона homo sapiens граничит с их ареалом. Уж не знаю, какой умник додумался разместить рядышком кровных врагов, в свое время не одно десятилетие находившихся в состоянии вялотекущей войны. А может, это и специально. Чтобы заключенные не думали, что они здесь на курорте.

Джамал снова выхватил у меня бинокль и припал к окулярам.

– А-а… Шипастые ублюдки!

– Доводилось встречаться?

– Давно. Когда жил здесь. Они иногда шастали по окрестностям лагеря. Обычно мелкими группками. А тут их собралось не меньше сотни. А может, и больше.

– Может, их землетрясение согнало со своих мест?

– Не знаю, не знаю… Тряхнуло-то в тот раз основательно, давненько такого не было… О, гляди.

Он передал мне бинокль.

– Западный корпус. Там, слева, надстройка была. Так похоже, обрушилась напрочь. Хе-хе-хе…

Корпус – массивное приземистое строение, которому, казалось бы, любые катаклизмы нипочем, – и правда оказался изрядно потрепанным. Если приглядеться, можно различить длинные трещины, разбегающиеся по всей внешней стене, а часть постройки действительно обрушилась во Двор, обнажив внутренние перегородки.

– Эти твари, похоже, уже давно здесь стоят. Осаду устроили… – пробормотал я, разглядывая походный лагерь эриданцев.

– Какая, на хрен, разница. Лишь бы они нас не заметили…

– И то верно… Ну, и где твой потайной лаз?

– Ты думаешь, я помню? Где-то здесь… Надо подождать, пока рассветет немного.

Я тихо, одними губами, выругался. То, что успех всего дела зависит от Джамала, с самого начала не прибавляет мне настроения, а уж если его затея с подземным ходом провалится, я совсем огорчусь. А если я огорчусь, то первым делом башку откручу этому лупоглазому уроду.

– Тссс… – зашипел Бао где-то у меня за спиной. Тут же я почувствовал, как крохотные ручонки Мухи вцепились мне в штанину.

– Что такое, малыш?

Сигнал опасности. Ничего конкретного, просто, похоже, кого-то почуял. Тысяча черепогрызов! Что, если это патруль эриданцев?

Огнестрел сам собой перекочевал со спины в ладони. Я распластался на камнях, укрывшись за огрызком стены. Где-то рядом примостился Бао. Муха и вовсе спрятался у меня под боком, пальчиками-коготками уцепившись за куртку. Джамал куда-то исчез. Наверное, скрылся там, слева, за торчащей из земли сваей.

Затихли. Держа огнестрел одной рукой, я огляделся в бинокль. Никого. Прятаться тут особо негде. Несколько разных по высоте обломков стены, две кучи какого-то хлама посередине – вот и все, что осталось от строения.

Сбоку, со стороны лагеря, донесся сухой перестук, будто россыпь мелких камешков покатилось по склону. Мы как один развернулись в ту сторону.

Тишина. В поле зрения – по-прежнему никого.

Шорох раздался с другой стороны, и я снова инстинктивно развернулся.

Снова тишина…

Когда шум раздался в третий раз, я даже не шевельнулся. Бинокль тоже отложил, огнестрел перехватил поудобнее. Очертания развалин четкими силуэтами выделяются на фоне мерцающего голубоватым светом неба. Будем надеяться, этого достаточно, чтобы разглядеть появление чужака.

Опять шорох, и опять со стороны лагеря.

– Может, хватит играться? – сварливо буркнул я.

– Может, и хватит, – тут же отозвался кто-то из темноты. Я вскинул огнестрел, ориентируясь на голос. Но стрелять пока не стал.

– На вашем месте, ребята, я бы убрал оружие. Один выстрел – и сюда сбежится вся округа. Этой ночью здесь никто не спит…

Голос доносился откуда-то сверху. Похоже, незнакомец укрылся на верхушке стены. Выстрелом снизу его так просто не достать. Зато мы у него как на ладони.

– Кто ты такой? Покажись!

– Пожалуй, воздержусь, – насмешливо ответил чужак. – Если честно, я вообще не горю желанием с вами общаться, ребята.

– Тогда чего тебе надо?

– От вас? Ничего. Вообще-то это вы сюда приперлись. И… скажем так, потревожили меня.

– Я тебя сейчас потревожу, ублюдок! – прорычал из темноты Джамал. – Только покажись, и я тебя на куски покромсаю!

– Ну надо же… Знакомый голос. Я уж думал, обознался. Далеко же ты забрался от своих владений, уродец. У вас тут что, делегация по обмену опытом с Головастиком?

– Не твое дело! Лучше проваливай отсюда, пока цел! Или я тебе… – Джамал, проявив недюжинную фантазию, принялся расписывать, что он сделает с наглецом, когда тот попадется ему в руки.

– Они что, знакомы? – шепнул я, надеясь, что Бао меня услышит.

– Стрелок, – ответил он.

Тысяча черепогрызов! Значит, Зотов жив… Надо ли говорить, что этот факт меня совсем не обрадовал?

– Зотов, я полагаю? – постаравшись придать голосу этакую небрежность, спросил я.

Ответ последовал спустя минуты две, не меньше.

– Не думаю, что мы раньше встречались, парень. И готов поспорить, что никто из местных не знает моего настоящего имени… Кто ты такой?

– Меня зовут Грэг. Грегори Нортон. И я здесь для того, чтобы вытащить вас с Дианой наверх.

На этот раз ответа не было еще дольше.

– Эй, ты еще здесь? – не выдержал я.

– Здесь, – отозвался Зотов уже откуда-то сбоку. Я машинально направил огнестрел в его сторону. – Значит, ты человек Кроуэлла?

– Не совсем. Он меня нанял специально для этого задания.

– Цена, похоже, была немалой. По крайней мере, меня бы долго пришлось уговаривать.

– Меня тоже.

– Так ты пилот? Где же флайер, который нас подберет?

– Где, где… – пробурчал я. – Нет никакого флайера. Как нет и девицы. Все пошло наперекосяк.

– Да, Диану захватил этот чертов Головастик. Я, к сожалению, ничего не смог сделать…

– Надо вытащить ее оттуда. Она – наш единственный путь наверх.

– Предлагаешь действовать сообща?

– Можно, конечно, и посоревноваться. Но, по-моему, это было бы глупо.

– Что ж, ты прав… Только на твоем месте я бы не очень-то доверял местным. Этот уродец – настоящий псих.

– Ты только покажись, говнюк! – зарычал Джамал.

– Заткнись, или я тебя сам успокою! – взорвался я. – Командую здесь я. И я говорю – мы будем действовать вместе!

– Терпеть не могу, когда мной начинают командовать, – зловеще прошипел уродец. – Может, тебе пора клинков моих отведать?

– А как насчет пули в лоб? – парировал я, нарочито громко клацнув затвором огнестрела. Мы замерли, прислушиваясь. Друг друга-то не видим. Темень такая, что хоть глаз выколи.

– Не горячись, Грэг, – наконец подал голос Зотов. – Пальбу поднимать ни к чему. А на уродца не обращай внимания. Он просто ревнует. Привык, что у него здесь нет достойных противников, вот и корчит из себя невесть что. Но, надо будет, я его приструню. А, Джамал? Напомнить тебе нашу прошлую встречу?

– Заткнись, ублюдок! Только покажись – и ты покойник! Слышишь?!

– Слышу, слышу. Только вот не торопился бы ты с выводами, красавчик.

– Да пошел ты!!

Я вздохнул. Ей-богу, с такими соратниками начинаешь подумывать о том, что лучше бы работать одному.

– Вот что, давайте-ка договоримся сразу! – рявкнул я, воспользовавшись паузой в их перепалке. – Или мы будем действовать все вместе – и тогда каждого, кто затеет грызню, пристрелю сразу. Или же разберемся с вашим спором прямо сейчас. Как насчет честного поединка?

– Без проблем! – отозвался Зотов.

– Джамал?

Уродец промолчал. Я мысленно чертыхнулся. Видно, так просто стравить их не получится. Жаль. Кто бы ни победил – у меня осталось бы на одну проблему меньше.

– Ну так что?

– Ладно, пусть живет. Может, пригодится. А разберусь я с ним попозже, – проворчал Джамал.

– Вот и отлично. Теперь мы – одна команда. Все уяснили?

Никто не ответил, но молчание в данном случае вполне можно считать знаком согласия.

– Ты, я полагаю, претендуешь на роль лидера нашей славной компании? – спросил Зотов. Голос его снова доносился сверху, но на этот раз гораздо ближе.

– Ты что-то имеешь против? Я последние лет двадцать был командиром обоймы наемников. Можно сказать, это у меня в крови. Хотя, если ты думаешь, что справишься лучше, готов уступить. Особенно если у тебя есть толковый план, как нам выбраться отсюда. В конце концов, это все, чего я хочу.

– Как и я… Да нет, Грэг. Меня все устраивает. Хотя, если честно, я больше привык действовать один… А насчет плана… Нужно что-то придумать, и побыстрее. Я думаю, ближе к утру эриданцы начнут штурм.

– Проклятье!

– Да, скоро здесь будет жарковато… Вот что. Не знаю, как вам, а мне эта игра в жмурки порядком надоела.

– Фонари у нас есть. Но свет могут заметить эриданцы. Или кто-нибудь из лагеря.

– Тут есть приличный кусок стены, за которым можно укрыться. Там все и обсудим. Двигайте за мной.

В темноте коротко мигнул свет сигнального фонаря. Я нехотя поднялся, все еще держа огнестрел наготове. Пара дней, проведенные на этой планете, превратили меня в настоящего параноика.

Но Зотов, похоже, играет честно. Впрочем, и Вэйл об этом говорил. Время от времени подавая сигналы, он провел нас к нужному месту. Мы уложили рядом три фонаря, позаботившись о том, чтобы их лучи не уходили за пределы небольшого закутка, образованного остатками стен. Уселись вокруг них, как пещерные люди вокруг костра.

Что ж, по крайней мере, теперь можно разговаривать, видя собеседника.