История восьмая. СУМАСШЕДШИЙ
«Твоя статья не совсем верна», — в мысленном голосе Беса сквозило явное неудовольствие.
— Сам виноват, — буркнула Катя, отправляя файл в бездонные хранилища «Всезнайки». — Ты же ничего не рассказываешь толком. Вот мне и приходится фантазировать.
Шеденберг оказался слишком занятым, чтобы проконтролировать составление графика полетов, а диспетчеры, как обычно, сделали все через… в общем, недоработали. И у «Маргаритки» образовалось четырехдневное «окно», которое совершенно нечем было заполнить. После приснопамятных событий на Талере отправляться на пляж было бы решением непредусмотрительным, особенно с учетом того, что им удалось избежать сколько-нибудь серьезной ответственности. Компания «Талера-Галакто», вне всяких сомнений, в курсе — и постарается напакостить просто из мести. Тем более что инструментов у портовых властей для этого более чем достаточно.
Так что экипажу «Маргаритки» пришлось срочно искать, чем себя занять. Снежка (следует признаться, как-то не особо убедительно) заявила, что намерена как следует выспаться (что означало — «вспомните обо мне, только если война начнется»). Ленка наверняка ударится в очередной, ни к чему не обязывающий роман…
Катя решила закончить (а прежде — начать) давно откладываемое дело — «родить» статейку в сетевую энциклопедию. И вот теперь она терзалась муками творчества, постепенно придавая своим сумбурным мыслям более-менее стройную форму. И, разумеется, вызывая на свою голову ехидные комментарии Беса.
«Ты и так узнала непозволительно много».
— Лучше расскажи, что такое «тис'сей».
Этот разговор в той или иной форме происходил уже, наверное, в десятый раз. Бес упорно не желал говорить ни о чем серьезном, то ли пребывая в шоке от содеянного, то ли за что-то на Катю обидевшись. Первое предположение было более вероятным — девушка уже давно уяснила, что ее инопланетный приятель имеет кучу комплексов в части этичности поведения. И под понятие «неэтично» попадали скопом все виды воздействия на психику… кроме простой беседы «ни о чем».
«Я бы хотел вернуться к твоей статье», упрямства Бесу было не занимать. — Идея о переносе сознания астронавтов при гибели их корабля полностью бесперспективна. Мы же это обсуждали — я неспособен прокладывать межзвездный маршрут…»
— Стало быть, по остальным пунктам у тебя возражений нет? — ехидно поинтересовалась Шелест.
«Одинокий друг» сообразил, что попался в достаточно простую ловушку, и обиженно замолчал. То ли не желая говорить вообще, то ли подбирая аргументы для продолжения спора. Тем временем Катя неторопливо заполнила необходимые реквизиты статьи, установила свой личный пароль для последующей корректировки и завершила сеанс. «Всезнайка» пополнилась новым объектом, и (почти наверняка) уже через пару часов появятся первые отзывы. Вне всякого сомнения — насмешливо-оскорбительные, поскольку для подготовки серьезной отповеди нужно время. Плевать, она честно признала, что выводы основываются скорее на фантазии, чем на фактах. Если бы Бес был по сговорчивей и поделился бы чем-нибудь из своих информационных запасов…
«И ты тут же выложишь мои ответы в эту вашу сеть», — обиженно предположил Бес.
Катя готова была признать, что в словах «друга» присутствует доля истины, и тут же с огорчением поняла, что Бес и эту мысль уловил.
— Я не понимаю, какой вред может быть в том, что ты мне что-нибудь расскажешь.
«Наши принципы вырабатывались очень долго, — пояснил Бес, после чего желчно уточнил: — Много дольше, чем существует ваша цивилизация. Поверь, всему есть причины».
— Ну ты можешь хотя бы сказать, что такое тис'сей? — Катя упрямо стремилась добиться хотя бы крошечной уступки.
Бес долго молчал, затем неохотно признался: «В вашем понимании — элитный воин, состоящий на службе у верховного правительства… И что, тебе очень помог мой ответ?»
— Хм… сразу же возникает куча неясностей. И в самом деле, короткая фраза вызвала целый шквал вопросов. Элитный воин? Значит, имеются и обычные? Армия? Насколько большая? Несет угрозу? Где это государство? Велика ли контролируемая ими территория? Материк? Планета? Звездная система? Им знакомы межзвездные перелеты? Какова вероятность столкновения с Федерацией? Какие шаги необходимо предпринять? Тут же мелькнула мысль (Катя аж застонала, понимая, что этот бред тут же стал доступен Бесу) о том, что вновь загрузив память тис'сей в разум человека и как следует допросив ее (его?), можно получить ответы на множество вопросов. Стоит только службе безопасности получить хотя бы каплю подобной информации, тут же тако-ое начнется…
«Именно так. И кое-кто начнет делать выводы… Например, что элитные воины-одиночки на службе у правительства — это наверняка убийцы или, скажем, исполнители приговоров…»
— Это то же самое. Почти.
«Да. Тут же последует заключение об агрессивности цивилизации в целом, раз она нуждается в подобного рода особях. А в совокупности с теми обрывками воспоминаний, которые у тебя сохранились, можно создать некоторое представление и о моральном облике этой расы. Поэтому, встретившись с ними — а такая встреча возможна, хотя вряд ли она состоится в обозримом будущем вы, люди, будете иметь уже определенное суждение… но совсем не обязательно верное. Кроме того, к моменту вашего контакта пройдет уже много веков с того момента, как я имел возможность общаться с тис'сей Кес'сой. Возможно, изменилось и их общество… но преодолеть сформировавшееся предубеждение вам будет сложно, и разве что ваш бог ведает, во что это может вылиться. Поэтому мы почти никогда не делимся информацией о тех разумных, с кем нам доводится иметь дело».
Выдав эту непривычно длинную тираду, Бес замолчал. Катя тоже не тревожила своего спутника, мысленно вновь и вновь прокручивая в памяти его слова, одновременно сравнивая их с собственными ощущениями. Пожалуй, Бес в чем-то прав, эта (Катя была уверена, что существо, на некоторое время поселившееся в ее теле, было женского рода) тис'сей — достаточно неприятная личность. Память не сохранила почти ничего, но вот общий настрой… Если оценивать расу по ее отдельному представителю, можно очень и очень жестоко ошибиться.
— Кажется, я тебя понимаю.
«Поэтому давай поговорим о чем-нибудь другом. О чем угодно…»
Пискнул коммуникатор, на экране появилось лицо Снежаны.
— Привет, чем занята?
— Да так… — Катя неопределенно пожала плечами. Не заявлять же, что занята решением этических проблем теории и практики межрасовой коммуникации. — В общем, ничем важным. А есть идеи?
— Бери Ленку, иди ко мне.
— Зачем?
— Джад приволок бутылку «Лунной фантазии» сорокового года, говорит, есть достойный повод.
Катя мысленно прикинула, сколько стоит бутылка такою вина, и пришла к однозначному выводу, что, если повода и нет, его непременно стоит придумать. Шедевр французских виноделов, «Лунная фантазия» неизменно входила в топ лучших напитков, изготавливаемых на планетах, подконтрольных Федерации, и немногие из рядовых пилотов могли позволить себе отметить праздник подобной роскошью. Тем более она все еще ощущала себя немного виноватой перед Келфером. Конечно, он зануда и прилипчив, как репейник. Но, с другой стороны, без него временами становится скучно. Да и счастьем («сомнительным» — мысленно съехидничала Катя, адресуя эту реплику Бесу) общения с «одиноким другом» она, вне сомнений, обязана именно Джаду.
«Передай ему спасибо и от меня, — тут же отозвался Бес. — С тобой интересно».
«Растяжения, разрывы связок, раздробленные кости и прочее — да, это и в самом деле было увлекательно».
«Сарказм тебе не идет».
— Через двадцать минут буду.
Снежка демонстративно-скептически осмотрела подругу, очевидно, еще не начинавшую приводить себя в порядок после сна, затем ухмыльнулась:
— Полчаса в твоем распоряжении.
Экран погас прежде, чем Катя задала вертевшийся на кончике языка вопрос: а почему это местом рандеву определена каюта Соболевой? То, что элитное вино совершенно не следует демонстрировать в общественном месте, — понятно. Тут же появится куча желающих похлопать Джада по плечу, поздравить или посочувствовать (в зависимости от того, что же послужило поводом)… Но почему у Снежки?
Мысленно перебрав события последних месяцев, Катя с удивлением поняла, что немалая часть малозначительных на первый взгляд событий начинает выстраиваться в некую логическую цепь… вернее, в две цепи, странным образом все больше и больше переплетающиеся.
— Ну Снежка, ну тихоня! — Возмущение капитана было несколько наигранным, но за отсутствием зрителей этот всплеск эмоций пропал впустую. Если не считать зрителем (вернее, слушателем) Беса.
Вне всякого сомнения, Джад крутится возле девушек каждую свободную минуту, но максимум внимания уделяет именно Снежане. Сама Катя настолько привыкла, что рыжий капитан постоянно находится неподалеку, что попросту перестала обращать на него внимание. А стоило бы… При всех своих недостатках, Келфер умел быть и обходительным, и остроумным, и просто приятным — чтобы устоять перед его натиском, необходимо либо иметь устойчивый иммунитет против подобных персон, либо быть весьма и весьма избалованной мужским вниманием. Очевидно, Снежка не устояла.
Сразу вспомнились и происходящие время от времени исчезновения подруги — ненадолго, полдня, день… и, что характерно, в эти периоды, как правило, и Джада не было на горизонте.
Положа руку на сердце, из людей, подобных Келферу, получались не самые плохие мужья. Только вот повышенная доза авантюризма, склонность к излишнему, а зачастую и ненужному риску — все это могло однажды привести к печальному исходу. Впрочем, куда хуже, когда рядом с тобой до отвращения «предусмотрительный» человек, все решения которого взвешены и просчитаны на десятки ходов вперед исходя из их максимальной эффективности. С таким, может, и надежно — но тоскливо до зевоты. Жизнь, лишенная неожиданностей, превращается в быстро надоедающую череду серых, одинаковых будней… А с Келфером не соскучишься, это уж точно.
— Может, эти два молодых идиота решили объявить о помолвке? — поинтересовалась Катя у погасшего экрана.
«Тебя это беспокоит? Ты против такого союза?» — иронично поинтересовался Бес, самим тоном давая понять, что ответ очевиден.
Катя пожала плечами. И в самом деле — Снежка уже большая девочка, и вправе самостоятельно делать выбор. Вмешательство может привести лишь к испорченным отношениям с подругой, вообще не особо допускавшей кого-либо в свою личную жизнь. И… и… и, черт подери, не такой уж и плохой выбор…
«Ты просто расстроена, — хмыкнул Бес. — Тебя огорчает, что этот парень выбрал не тебя».
— Вот еще! — возмущенно буркнула Катя. — Очень он мне нужен… И вообще, я рада за Снежку!
Бес промолчал, словно лишний раз подчеркивая, что он (как всегда) прав, и обсуждать здесь больше нечего. А Катя, с удивлением отметив, что из отведенного ей получаса прошло уже тридцать пять минут, принялась торопливо приводить себя в порядок, дабы предстать перед обществом во всем блеске…
Градова появилась, когда Катин макияж находился на полпути между «удовлетворительно» и «нормально», но останавливаться на достигнутом Шелест не собиралась. Ленка выражать нетерпение не стала и, устроившись в кресле, уставилась в стену остекленевшими глазами. Вероятно, опять или проглядывала в Сети последние светские сплетни, или изучала каталоги модных новинок — что неизбежно приведет к обнулению ее счета. Шеденберг и в самом деле выдал девушкам премию за операцию с «Таррагоной», не слишком большую, но и не совсем крошечную. Поскольку, в отличие от подруг, Ленка не была склонна к экономии, увесистые пакеты с яркими этикетками попадали на борт «Скайгард-7» довольно часто. Следовало отдать Градовой должное — делать подарки она любила ничуть не меньше, чем покупать обновки себе, а потому баланс ее кредитки большую часть времени находился в положении «около нуля».
— Ты в курсе, что Джад подбивает клинья к Снежке? — поинтересовалась Катя, критически разглядывая результаты своих трудов.
— Что? А-а… да кто ж этого не знает? — механически ответила Лена, не прекращая общения с Сетью. — Я думаю, он сделает ей предложение недели через две-три. Карел принимает ставки.
Катя мысленно обозвала себя слепой курицей. Значит, все об этом знают, только капитан не в курсе. Идиотизм. Классический случай, «как не надо управлять коллективом».
— Ставки на предмет, получит ли он согласие?
Ленка тряхнула головой, ее глаза приобрели осмысленное выражение.
— Да насчет согласия никто не сомневается. Вопрос лишь в том, когда рыжий соберется с силами. А то дождется, что Снежана возьмет его за шкирку и поведет к венцу. Там еще месяца два назад все было ясно, но потом ты попала в реанимацию — Снежка ужасно переживала, Джад, как настоящий мужчина, проявил понимание. Потом док сказал, что с тобой все будет в порядке, но тогда уж у Келфера не было времени, его гоняли в один патруль за другим.
— Да уж, предложения руки и сердца на бегу не делаются.
— Ты зря ехидничаешь, — буркнула Лена. — Я бы предпочла признание где-нибудь на берегу моря, под шорох волн, при свете звезд…
— И при вспышках ракетных разрывов, — мрачно добавила Катя. — Пляжи Талеры для нас закрыты надолго. А обзорная палуба станции тебя устроит?
— В принципе устроит. Но это так не романтично… К тому же я выслушала уже три признания на обзорной палубе, и мне кажется, что на этой замечательной цифре стоит остановиться.
— Итак, за что пьем?
Подсознательно Катя ожидала, что именно сейчас прозвучит ожидаемое признание, после чего засмущавшаяся Снежка потупит очи, (ох, как хотелось бы на это посмотреть!) и прошепчет что-то невразумительное, что при желании можно будет интерпретировать как согласие. Или хмыкнет, заметив, что, мол, «давно пора». Но признания не прозвучало.
— Сегодня Шеденберг сообщил, что мне выделен новый корабль, — сообщил Джад голосом, в котором совершенно не звучало восторга.
После памятных гонок в астероидном поясе, результатом которых стала потеря «Корсара», довольно неплохого, хотя и устаревшего штурмовика класса «Баньши», Келферу приходилось довольствоваться убогим «Стражем». Отсутствие у этой модели ГР-привода исключало для Джада возможность участвовать в выполнении платных контрактов, которые практически всегда были связаны с маршрутами за пределы Альсафи.
Конечно, рыжий капитан страдал. Мало того, что при заключении контракта со «Скайгард» ему удалось выбить себе жалованье всего лишь по классу С6, так еще и треть полученных сумм регулярно уходила на компенсацию за утраченный «Корсар». Нельзя сказать, что Джад бедствовал, но термин «стеснен в средствах» подходил ему как нельзя лучше. Может быть, именно поэтому он и тянул с предложением Снежке руки и сердца, понимая, что мужчина, намереваясь создать семью, должен быть готовым и содержать ее. И вот ситуация изменилась… Почему же он не рад?
— И что тебе сосватали?
— «Мантикору».
Катя замерла с открытым ртом. Снежана ухмыльнулась и безапелляционно обвинила рыжего во лжи. Леночка, изрядно поднахватавшаяся сведений о военных кораблях Федерации, даже не полезла в Сеть за информацией. О «Мантикоре» слышали все. И все о ней мечтали. Ну кроме пилотов истребителей, традиционно считавших все модели штурмовиков калошами, пригодными только для десантных операций. Только вот новейший средний штурмовик, созданный с учетом всего опыта эксплуатации устаревших «Протеев» и «Баньши», традиционно поставлялся исключительно во Флот. Причем в его элитные подразделения, во Вторую Гвардейскую, например. Но передать машину, часть узлов которой формально еще проходила по категории «секретно», в полугражданскую организацию? Да еще пилоту, бездарно раскурочившему свой корабль во время идиотских соревнований?
— Ты ничего не напутал? — поинтересовалась Катя.
— Я так понимаю, — ядовито заметила Снежка, — что юноша выдает желаемое за действительное.
— Ничуть, пожал плечами Джад. — Я уже расписался в официальных документах. Наша станция получает три «Мантикоры», одна мне, две прибудут с экипажами.
Он неторопливо разлил по бокалам драгоценное вино, затем добавил скучающим тоном:
— Я поговорил со Стивенсом. Он неофициально запросил другие станции «Скайгард»… так сказать, частным порядком. Везде идут поступления новой техники. Штурмовики «Мантикора», истребители «Клинок» и «Тайфун». Новенькие, только что с конвейера. Одновременно снимаются с эксплуатации старые модели, в первую очередь «Стражи».
Катя подняла бокал, любуясь переливами золотистого света на хрустальных гранях. Пожалуй, Джад прав — это достаточный повод открыть бутылку коллекционного вина. Но дело не только в том, что парень получил великолепную машину, — «Скайгард», похоже, подходит к новому этапу своего развития.
— Что ж, за это стоит выпить.
— Да уж… — тускло подтвердил Келфер. — Выпьем. Кажется, никто ничего и не понял? Выпьем за упокой программы «Скайгард».
— Не поняла?
— Все очень просто. Флот отдает новейшие и дефицитные машины в частные руки? Ой, не смешите меня… гарантирую, не пройдет и полугода, как «Скайгард» в полном составе войдет во Флот. В лучшем случае на правах структурного подразделения. Думаю, с самого начала это было экспериментом — создать условно-гражданскую структуру, прельстить людей ощущением собственной значимости и неплохими окладами, выдрессировать пилотов… и потом поставить их перед выбором, лишиться работы — или войти во Флот. Рекрутов с каждым годом все меньше и меньше, не так ли? И их надо учить — а тут сотни обкатанных экипажей, с массой практического опыта. Сколько среди нас бывших военных? Пятая часть, не больше, да и те, преимущественно ушедшие на гражданку по своему желанию или, как Катя, под давлением обстоятельств. А теперь, как думаете, многие ли демонстративно бросят штурвал и откажутся от полетов?
В сказанном был определенный смысл. Постоянные недоборы в Военно-космическую академию, неуклонное снижение финансирования, и одновременно дегероизация Флота посредством средств массовой информации. Разве что блестящий командор Лангер все еще оставался в пределах амплуа обаятельного красавца-интеллектуала, в остальном же все чаще и чаще офицеры флота преподносились публике в виде этаких мордоворотов, только и умеющих, что жечь и разрушать. У общества вырабатывалось стойкое представление о том, что Флот — удел садистов, неудачников и отщепенцев.
Идея создания «Скайгард» — частной полицейской службы, принимающей на себя ряд обязанностей Флота, выглядела очень уместным решением, выгодным для всех участников. Фонд «Будущее Федерации», неоднократно выступавший в поддержку долгосрочных проектов, не обещавших особой доходности, подвел под программу «Скайгард» достаточно надежную теоретическую базу. Флот разом избавился от целого ряда рутинных обязанностей переложив их на плечи гражданских пилотов, и при этом практически полностью сохранил контроль за таможенными операциями, поскольку, так или иначе, «Скайгард» всегда находился под крылом армии. И Джад, безусловно, прав. Если сейчас поставить пилотов и персонал «Скайгард» перед подобным выбором, то подавляющее большинство не пожелает расстаться с космосом и предпочтет «меньшее зло». То есть службу… Особенно, распробовав новую, самую современную технику.
— Ладно, давайте все-таки выпьем. За твой новый корабль, Джад. И за то, чтобы твои мрачные прогнозы не оправдались.
Вино и в самом деле оказалось великолепным. Постепенно мрачный настрой покинул Келфера, и он снова стал самим собой — шутил, смеялся, подливал девушкам в бокалы искристый золотой напиток… Катя вдруг подумала, что, если рыжий окажется прав и Флот попытается наложить лапу на команду «Скайгард», она сама вряд ли найдет в себе силы все бросить и вновь отправиться искать гражданскую работу. Пилотом буксира? Каким-нибудь-по счету помощником на дальних грузовых или пассажирских рейсах? И это еще можно будет считать не малой удачей, большинство компаний не приходит в восторг от идеи пустить женщину в капитанскую рубку корабля. Сбережений хватит на год, максимум — на два, если потуже затянуть пояс. Так что, весьма вероятно, ей снова придется надеть военную форму… слава всевышнему, закон о женщине-матери утратил силу и вряд ли армия откажется от опытного мастер-пилота.
Внезапно ее размышления прервал сигнал тревоги. Пять секунд сирены, способной поднять ото сна даже мертвого, после чего послышался голос Стивенса:
— Говорит диспетчер «Скайгард-7». Боевая тревога. Повторяю — боевая тревога. Режим «DEFCON 2», повторяю, DEFCON 2». Всем пилотам приготовиться к вылету. Техникам срочно прибыть на летные палубы.
— Что могло случиться? — округлила глаза Леночка.
— Там разберемся, — фыркнула Катя. — Бегом переодеваться. «Маргаритка» стоит в боксе, так что минут десять в запасе у нас есть.
— Моя калоша уже в доке, так что я пошел! — Джад уже стоял возле двери, когда надо, рыжий мог выглядеть вполне дисциплинированным, только вот редко это проявлялось. — Надеюсь, ничего серьезного не произошло.
Через двадцать минут «Маргаритка», находясь по такому случаю под управлением ALS, покинула третий док. Мерцая навигационными огнями, неподалеку висели уже почти все боевые машины «Скайгард». «Нокс» Карела Бэйна выдвинулся вперед — сенсоры этой машины лишь немногим уступали мощной, но порядком устаревшей локационной системе станции. Два тяжелых истребителя «Тайфун» — Якадзумо и Шевчука — заняли позиции у полюсов станции, где плотность огня бортовых орудий платформы была существенно ниже. Остальные машины, в том числе четыре легких (и бесполезных в случае боевого столкновения) «Стража», уже отошли на пару сотен километров, заняв внешний пояс обороны.
Открыв крошечный сейф, Шелест извлекла из него заклеенный конверт, в котором находились новые коды для защищенной линии связи. Прикоснулась к матово поблескивающему окошку дактилосканера, несколько секунд чип конверта считывал и анализировал отпечаток ее пальца, затем решил, что доступ правомерен. С легким шелестом лопнула герметичная упаковка, Катя достала из конверта прямоугольную пластинку и вставила ее в прорезь на пульте управления. Спустя пару секунд с легким щелчком пластинка-ключ выскочила назад. Одновременно серая каша на мониторе связи сменилась изображением полковника Шеденберга. Он молчал, ждал, видимо, пока все закончат смену кодов и смогут принимать расшифрованный сигнал.
— Пилоты! — наконец заговорил он. Выражение лица Шеденберга не предвещало ничего хорошего. — Час назад в пространство Талеры вошли корабли амстад — «Черная вдова» в сопровождении двух «Звездных скитальцев» и трех «Хищников». Цели эскадры Роя пока неизвестны. «Черная вдова» идет в походном положении, система подавления ГР-оборудования не активна, истребители находятся в эллингах. Тем не менее в соответствии с Соглашением, заключенным между Федерацией и Ассамблеей Амстад по итогам Конфликта, боевым кораблям Роя, классом равным или превосходящим легкий крейсер, запрещено посещение ряда подконтрольных Земле звездных систем, в том числе и Альсафи. В случае агрессии со стороны амстад нам предстоит принять бой.
Шеденберг выдержал паузу, словно ожидая возмущенных возгласов. Большинство пилотов имело достаточно общее представление о военных кораблях Роя, но и этого вполне хватало. Один лишь «Уль'тэк'ка» (в просторечье именуемый «Звездным скитальцем») мог с высокой степенью вероятности сжечь орбитальную платформу. Не говоря уж о том, чтобы расправиться с разномастным флотом «Скайгард» — на это тяжелому крейсеру амстад потребовалось бы не больше часа. Линейные корабли Федерации в период Конфликта доказали свое превосходство, но у мирной Талеры не было смысла держать эскадры Флота.
Так что если битва начнется, исход ее предсказать не трудно. Но никто из пилотов не выразил желания пуститься в бега, пока «Черная вдова» не раскрыла свои лапы эффекторы, и не превратила ГР-приводы в бесполезные наборы запчастей. Вслух не выразил, хотя наверняка такая мысль посетила многих…
— Ну что ж, трусов и паникеров нет, — хмыкнул полковник. — Это радует. Итак, слушайте приказ. Первыми огонь не открывать. Ни при каких обстоятельствах. Далее… кораблям занять места в оборонительной сети, данные сейчас поступают в ваши навигационные системы. Рассредоточиться и ждать. Сейчас эскадра находится у вэйпойнта Бета-7, до выхода на орбиту Талеры — три часа двадцать минут. В случае боевого столкновения сосредоточить весь огонь на «Черной вдове» и «Пираньях». Для тех, кто предпочитал проводить время в баре: у вас есть время изучить материалы по кораблям Роя. Связь на этой волне. Всем доложить готовность.
— Борт-812 «Маргаритка», приказ ясен, приступаю к исполнению! — тут же отрапортовала Катя.
— Борт-700 «Сакура», исполняю! — тут же послышался традиционно спокойный голос Тори Якадзумо.
— Борт-220 «Нокс», вас понял…
— Борт-313 «Шмель», исполняю…
Один за другим все пилоты отчитались о том, что координаты боевого строя получены. Катя переключила бортнавигатор на выполнение маневра, и откинулась в кресле — пройдет не меньше часа, прежде чем «Маргаритка» займет выделенное ей место в одном из узлов жиденькой оборонительной сети. О том, что впереди, возможно, тяжелый и безнадежный бой, думать не хотелось. Как и о том, что в подобной ситуации те же амстад, к примеру, незамедлительно капитулировали бы. Инсекты могли драться отчаянно — но лишь в том случае, если шансы на победу существенно отличались от нуля. Вообще, если верить хроникам, прогноз результатов боя являлся для Роя одним из основных факторов, определяющих тактику действий. Понятие «до последней капли крови» амстад не принимали, если земляне демонстрировали подавляющее преимущество, амстад либо сдавались, либо спасались бегством. Другое дело, что не так уж часто возникали ситуации, когда Флот мог собрать достаточно мощный ударный кулак, чтобы вынудить противника отказаться от сражения.
Люди, напротив, готовы были в любой ситуации сражаться до последнего. Еще и потому, что твердо знали — из плена амстад в здравом рассудке почти никто не возвращался. Да и не были инсекты особо заинтересованы в пленниках или трофеях…
Так что и немногочисленные корабли «Скайгард», и истребители Флота, расквартированные непосредственно на Талере, примут бой. И, если этот бой на самом деле состоится — погибнут все до одного, а великолепные курорты Талеры будут сожжены. Амстад не нуждаются в пышной зелени. Погибнет и станция — два тяжелых «Звездных скитальца» справятся с ней шутя, Шеденберг не продержится и пары часов. И никто не придет на выручку…
Непонятно другое. С чего бы это Ассамблея вознамерилась пойти на конфликт? Отношения между двумя могучими расами трудно было назвать дружескими, но и военным столкновением не пахло. Разделив сферы влияния, обе стороны старались друг друга без необходимости не тревожить, сведя официальные контакты к минимуму. Ну, имелся и некоторый культурный обмен, существовали туристические программы… Может, кто-то сильно оскорбил инсектов? Оскорбил настолько, что эти странные создания определили боевой рейд как единственно адекватный ответ?
— Кать, если будет бой, у нас есть шансы? — словно подслушав мысли подруги, поинтересовалась Леночка.
— Нет, — коротко отрезала Шелест.
— Правда?
— Ни единого.
— Печально… — протянула Градова. — Я, кстати, вот что хотела сказать… Вчера пришло письмо от папа.
— Как он? — Градов-старший в свое время произвел на Катю весьма благоприятное впечатление, как манерой общения, так и готовностью материально поддержать экипаж «Маргаритки» на первых порах. Правда, при этом господин Градов преследовал и собственные цели, но выглядело все вполне пристойно.
— Как обычно. Строит планы относительно моего будущего. Просит подумать о том, чтобы вернуться…
Что ж, и этого следовало ожидать. Будучи одним из самых богатых обитателей Сибириады, Градов-старший разумеется, не мог позволить единственной дочери надолго связать свою жизнь с довольно опасной работой в «Скайгард». На год-другой — ради бога, это только пойдет на пользу, но не более.
Катя и сама понимала, что за проведшее время Лена стала куда серьезнее, и теперь мало походит на ту беззаботную девчонку, которая буквально силком тащила подруг в офис компании «Перспектива» на встречу с господином Адаричем. Да, Ленка по-прежнему теряла голову от модных новинок, но зато все это время она жила на самостоятельно заработанные средства, не рассчитывая на бездонный кошелек папа. Рано или поздно Градов должен был призвать дочь в лоно семьи.
Кроме того, имелся еще один нюанс, который Ленка не желала озвучивать, но не могла не осознавать. Она и только она являлась наследницей семейного дела. В прошлом Градов неоднократно пытался заинтересовать дочь вопросами управления своими компаниями, но все эти попытки вдребезги разбивались о полное неумение Леночки быть серьезной больше десяти минут кряду. Сейчас ситуация изменилась. Может, Ленка еще не вполне созрела для того, чтобы взять в свои руки управление семейными капиталами, но она вполне способна была сделать в этом направлении первый шаг.
— И что ты ответила?
— Пока ничего.
Немного помолчав, Лена неуверенно добавила:
— Но я не думаю, что хочу поступить на службу во Флот. Если Джад не ошибается и «Скайгард» доживает последние месяцы… В общем, там будет видно.
— Главное, чтобы не получилось так, что это мы доживаем последние часы, — мрачно заметила Снежана. — Шеденберг, видимо, совсем рехнулся, если думает, что наши галоши способны остановить пару «Звездных скитальцев».
— Он этого и не думает, Катя попыталась защитить полковника. — Просто так сложилась ситуация, что другого выхода нет. Когда Конфликт Амстад завершился, многие эксперты утверждали, что Ассамблея пошла на мирные переговоры не столько потому, что амстад исчерпали свои живые и технические ресурсы, сколько потому, что на собственном опыте убедились — люди будут стоять насмерть.
— Я слышала и другие мнения, — презрительно фыркнула Снежка. — Например, что целью Роя было оттеснить людей из своего сектора, а затем закрепить получившиеся границы. Что, объективно рассуждая, и произошло. Ты же не станешь отрицать, что Сфера Амстад после Конфликта стала больше…
— Стану. Рой потерял контроль над тремя звездными системами…
— …в непосредственной близости от границ с Федерацией. Зато получил доступ к четырем удаленным системам откуда Флот быстренько вывез остатки колонистов. Причем если нам достались малопригодные для жизни планеты, то амстад сейчас вовсю занимается колонизацией новых миров. Занимается уже почти полвека, а для этих уродцев пятьдесят лет при их скорости размножения — это как триста лет для нас. Знаешь, почему тот период называется Конфликтом, а не войной?
Катя промолчала. Зато в разговор тут же влезла Леночка:
— А правда, почему?
— Потому, что в войне должен быть победитель, — недовольно пробормотала Катя. — А однозначно определить победителя в Конфликте Амстад довольно сложно.
— Ну почему же, — не удержалась от ехидной реплики Снежана, — очень даже можно назвать истинного победителя… Только эта истина в Федерации несколько непопулярна.
— Эскадры Роя были разбиты в хлам, — все еще не сдавалась Шелест. Теперь она спорила уже не из стремления к истине, а от обиды за Флот, к которому некогда принадлежала.
— Да. В среднем процентов на сорок-пятьдесят… Я бы не назвала это сокрушительным поражением. Ассамблея потеряла почти все крейсера, зато сохранила чуть ли не половину «Черных вдов».
— Да ну тебя! — сдалась Катя. — Послушать, так это людям надо посыпать голову пеплом и просить прощения у инсектов… Да будет тебе известно, что они сами запросили мира. И безоговорочно приняли условия, которые выдвинула Федерация, выплатив компенсацию за нанесенный ущерб. И с тех пор эскадры Роя ни разу не появлялись в закрытых для них секторах.
— Кроме как сегодня.
— Ну да, но мы ведь не знаем причин.
— Боюсь, и не узнаем. Если будет бой, от нас останутся рожки да ножки. Если не будет, вряд ли кто-то из политиков снизойдет до разглашения информации. Боевые эскадры так просто на нарушение границ не идут, должна быть достаточно веская причина, и ее наверняка похоронят под грифом «совершенно секретно».
Девушки замолчали. Томительно тянулись минуты, лишь бортовой компьютер каждые тридцать секунд принимал текущую информацию о перемещении эскадры Роя. Пока что все выглядело достаточно невинно. «Черная вдова» не пыталась развернуться в боевое положение (если это произойдет, всем ГР-приводам в радиусе десяти тысяч километров, включая системы дальней связи, придет полный трындец) или выпустить истребители. Более того, эскадра, отойдя на пятьсот километров от Бета-7, легла в дрейф и, похоже, намеревалась приступить к переговорам.
Шелест понимала, что все может измениться в любой момент. Градом посыплются из эллингов верткие «Пираньи», бросятся в атаку крейсера, выпуская рои ракет, вспыхнет ненадолго ослепительная звезда в том месте, где только что находилась орбитальная платформа. Или же тяжелые корабли исчезнут во вспышке ГР-перехода, так и не объяснив, зачем явились в мирную систему Альсафи. Оставалось только ждать. И надеяться на благополучный исход.
— Внимание, говорит «Скайгард-7», на связи Шеденберг! — На экране монитора появилось лицо полковника. Теперь он казался несколько менее напряженным, зато куда более раздраженным. Последнее, впрочем, было его нормальным состоянием. — Отбой боевой тревоги. Переходим на режим «DEFCON 4». Пилотам действовать в соответствии с графиком полетов. Борт-700 «Сакура», примите новое полетное задание. Свободные от расписания… Он скосил глаза на монитор, затем пояснил: — Шелест, Келфер, это вас касается. Прибыть ко мне на инструктаж. Вопросы есть?
Выслушав подтверждения команды и уверения в отсутствии вопросов, полковник отключился.
— Отбой-то он отбой, — бурчала Катя, выводя штурмовик в точку захвата ALS, ругаться с диспетчерами и садиться на ручном управлении не было настроения. К тому же после перенесенного стресса мелко дрожали пальцы… Так самую малость. Только вот амстад все еще сидят в системе. И, как всегда, никаких объяснений.
— Капитан Шелест, капитан Келфер… — полковник неодобрительно поморщился, глядя на порядком помятый комбинезон Джада, но замечание делать не стал. — Для вас у меня есть оплачиваемый контракт. Скажу сразу, дело не самое приятное… Небезызвестная вам компания «Талера-Галакто» недавно начала оказывать туристам новую услугу — экскурсию в астероидный пояс. Флот пытался пресечь эту забаву на корню, но безрезультатно. Завтра состоится первый экскурсионный рейс.
Обычно многословный, сегодня Шеденберг говорил короткими, рублеными фразами, словно еще и этим, помимо кислого выражения лица, стараясь продемонстрировать свое отношение к происходящему. Катя (а весьма вероятно, и Келфер тоже) полковника понимала: астероидный пояс — совершенно не то место, где стоит находиться туристам. Слишком опасно… если только их не запихают в тральщик. Или в тяжелый крейсер. И то и другое — сомнительно.
— Ваша задача — сопроводить туристический челнок до вэйпойнта «Эпсилон-16»… Да, Келфер, именно туда. И в целости и сохранности доставить обратно.
— Простите, полковник, но я хотел бы уточнить, — вылез вперед Джад. — Наша задача в том, чтобы красиво покружиться вокруг шаттла, эффектно разнести на куски парочку небольших астероидов, в общем, произвести впечатление?
— Да, — буркнул Шеденберг. — Причем мне намекнули, что если стрельба по астероидам будет действительно эффектна, то стрелок получит премию. Но это не самое важное. Прошу не забывать, кто будет находиться на борту шаттла.
— Люди с очень пухлыми кошельками, — тут же подала голос Катя.
Комментарий был явно излишним. Для людей со средним достатком самый обычный межзвездный перелет выливался в серьезную финансовую проблему, а уж экскурсия в астероидный пояс стоила наверняка сумасшедших денег. Раз уж «Талера-Галакто» расщедрилась на оплату ценного эскорта «Скайгард». Для желающих отдых на планете-курорте мог включать в себя некоторые элементы с «острыми ощущениями», хотя бы охота на Большом Болоте. Надо было неплохо знать фауну и флору Талеры, чтобы понять — никакому серьезному риску охотники на водяных драконов не подвергались. Но чудовище производило должное впечатление, позволяя взимать с туристов бешеные деньги за однодневное сафари.
Прыжки с антигравитационным ранцем, или с древним парашютом, посещение пещер, дайвинг… эти аттракционы тоже несли в себе некий элемент опасности, но никакая компания не позволит себе роскоши угробить клиента… или хотя бы допустить ущерб его здоровью. На сознательном или на подсознательном уровне туристы это понимали, а потому некоторые из них жаждали чего-нибудь по-настоящему опасного. А что может быть опаснее, чем прогулка по астероидному полю на орбитальном шаттле? Следовательно, те, кто взойдет на борт ненадежной скорлупки, по недоразумению именуемой космическим пилотируемым аппаратом, выложат достаточно, чтобы компенсировать, в случае чего, моральные и материальные издержки компании.
— Именно так, — полковник улыбнулся девушке уголками губ. — Лайнеры, доставляющие туристов на Талеру, все-таки вооружены, пусть и символически. Шаттл с десятком миллионеров слишком вкусная приманка, кто-то может счесть, что ради такого куша стоит рискнуть. Без эскорта челнок практически беззащитен. Кроме того, меня раздражает присутствие в системе амстад.
— Полковник, а…
— А почему они сюда заявились, — на полуслове прервал Катю Шеденберг, — не ваше дело. И не мое, в общем-то. Пока эффекторы «Черной вдовы» находятся в походном положении, «Скайгард» не должен проявлять ненужную инициативу. И не мне вам объяснять, что будет со станцией, если ситуация изменится в худшую сторону. Задача понятна, пилоты? Можете приступать к исполнению. Капитан Келфер, задержитесь на пару слов.
— Катя, не уходи, надо поговорить…
Шелест ухмыльнулась — «пара слов» в исполнении Шеденберга могла оказаться двухчасовой лекцией. К ее удивлению, уже через пять минут рыжий присоединился к ней. Вид у него был какой-то очень виноватый…
— Что случилось?
— Да так… — Джад делано-пренебрежительно махнул рукой. — Ничего особенного.
— Темнишь, хмыкнула девушка.
Но настаивать не стала — она давно изучила привычки капитана Келфера и прекрасно знала, что лучший способ заставить его говорить — это избегать вопросов. Очень скоро рыжего начнет распирать от страстного желания поделиться наболевшим, и эту схватку с самим собой он, как обычно, с треском проиграет. Некоторое время они молча шагали по коридору, затем Джад не выдержал:
— Катя, есть разговор… наедине.
— А что, мы среди толпы? — наигранно вздернула бровь Шелест, но, заметив мрачное выражение лица спутника, смилостивилась: — Ко мне, к тебе, в ресторан?
— На обзорную.
Обзорная палуба была излюбленным местом для признаний в любви. Учитывая, что женщин на станции было немного, свободных — еще меньше, а молодых и красивых (то есть именно таких, кому хочется петь дифирамбы под светом немигающих звезд) насчитывалось не больше десятка, не стоило удивляться тому, что эта часть «Скайгард-7» традиционно пустовала.
Неясно было, для чего она вообще предназначалась на боевой станции, где, по теории, каждый кубометр свободного пространства должен был быть занят оружием, защитными комплексами, ремонтными доками и прочими, совершенно необходимыми для выживания системами. И тем не менее конструкторы высвободили огромное пространство, где могло без давки уместиться с полсотни человек, исключительно «ни для чего». Быть может, здесь сыграли свою роль психологи, всегда утверждавшие, что любой человек (кроме больных агорафобией) время от времени испытывает непреодолимое желание оказаться на открытом пространстве и увидеть над собой небо… ну или хотя бы высокий стеклянный потолок, который, при некотором воображении, вполне можно счесть настоящим ночным звездным небом.
Сейчас обзорная палуба была погружена во мрак, и сверху, над головами Кати и Джада, величественно плыл по звездной реке огромный зелено-бело-голубой шар планеты. Откуда-то из скрытых в стенах динамиков доносилась тихая музыка… Катя попыталась вспомнить, но потерпела неудачу — с классикой ее связывала только твердая уверенность, что «Бетховен» — это в первую очередь композитор, а уж во вторую — тяжелый крейсер класса «Фламберг», погибший в 2315 году в бою с превосходящими силами Роя. И в третью — собака из древнего, но все еще любимого детьми фильма.
«Надеюсь, он не в любви мне объясняться намерен?» — мысленно пробормотала она.
«Так и будет, — тут же отозвался Бес, хотя вопрос был чисто риторическим. — Я еще не очень разбираюсь в человеческих взаимоотношениях, но подозреваю, что разговор будет именно о любви… Только тебе выпала роль не объекта вожделения, а… как это вы забавно говорите… жилета, да?»
«Не поняла?»
«Ну, жилета, в который можно плакать. Объясни мне, кстати, почему надо плакать именно в жилет? Мне кажется, полотенце гораздо удобнее».
Девушка с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться — хохот изрядно нарушил бы романтическую атмосферу, а несчастному Джаду явно и без того тяжко выдавить из себя признание… знать бы еще, в чем именно.
Она подошла к прозрачной стене, приложила ладонь к прохладной поверхности. Разумеется, никакого стекла не было и в помине — что бы там психологи ни говорили, а стекло или кристаллит — не самый подходящий материал для корпуса военного объекта. Метр с небольшим многослойного бронирования — и тончайшая пленка экрана, принимающего изображение с нескольких десятков камер, размещенных снаружи. Почти идеальная картинка… если не приглядываться.
— Не думаю, чтобы это было новостью, — начал медленно выдавливать из себя мысль обычно многословный Джад, — но я… в ближайшее время… наверное, уже завтра… Нет — послезавтра…
— Или сегодня, фыркнула девушка.
— Нет, сегодня никак… — смутился парень.
— Никак «что»?
Джад запнулся, затем непонимающе уставился на Катю и секунду спустя улыбнулся:
— Да, что-то я и в самом деле… словно говорить разучился. Катя, я намерен сделать Снежане предложение. Понимаешь, она…
— Прекрасно понимаю.
Катя вдруг ощутила, что не слишком хочет выслушивать восторженные дифирамбы в адрес подруги. Нет, ей и самой нравилась Снежка, иначе они не стали бы подругами, с людьми Шелест сходилась с трудом, словно каждый раз страшась разочарования. Приятелей и приятельниц хватало — но этим отношениям до дружбы, как… как «Маргаритке» до тяжелого крейсера. Сходство есть, но слишком уж отдаленное. И все же где-то в самой глубине души шевельнулся противный червячок ревности… Наверное, ни одна женщина во Вселенной не воспримет спокойно то обстоятельство, что мужчина выбрал не ее.
Она давно уже не была ребенком, умела более или менее контролировать свои чувства и твердо знала, что дружбу со Снежкой выбор капитана Келфера ни в коей мере не разрушит. И даже не пошатнет. Но лучше уж не провоцировать.
— Джад, ты в курсе, что на станции уже принимают ставки на день твоего признания?
— В курсе, — вздохнул он. — Ты не думай, я не такой слизняк, каким иногда кажусь… Но все и в самом деле непросто. Что я могу ей предложить?
— Себя, отрезала Катя. Роль, как образно, хоть и не совсем точно выразился Бес, «жилета» ей нравилась все меньше и меньше.
— Это так немного, — мотнул головой Джад. — Денег у меня нет, положения в обществе, как ты понимаешь, тоже. Я всю жизнь провел за штурвалом…
Катя снова фыркнула, хотя и понимала, что насмешка может обидеть приятеля. Переживет. Сколько ж он еще будет распускать слюни? Можно подумать, все мужчины предлагают своим избранницам руку и сердце, лишь заранее позаботившись о наличии кругленького счета в банке и десяти поколений знатных предков. Как правило, все бывает с точностью до наоборот. Молодые парни, еще не знающие, чего хотят от жизни, бросаются с головой в омут… нет, лучше сказать, в водоворот семейной жизни, совершенно не представляя себе, что прогулки под звездами, чтение романтических стихов и страстные поцелуи, плавно переходящие к последующим событиям, имеют мало общего с тем, что ждет молодую пару после превращения в семью. Недаром большая часть детских сказок и дамских романов обычно оканчивается свадьбой. Рассказ о последующих событиях вполне может напрочь разрушить все очарование романтической истории.
Хотя сама Катя была бы не прочь попробовать. Только вот подходящей кандидатуры не находилось… или она недостаточно старательно искала?
— Да уж, «всю жизнь»… Ты говоришь так, словно вчера отметил свое столетие, — заметила она и, не давая Джаду вставить ненужную сейчас реплику, продолжила, чуть повышая голос для улучшения восприятия: — Вы молоды, у вас все впереди. Лови момент, Снежка — девочка красивая и умная, думаешь, она вечно будет ждать, пока ты соберешься с силами? Упустишь ее, будешь жалеть всю жизнь.
Про себя она добавила, что Снежана уж точно ждать не будет, в один прекрасный момент возьмет быка за рога… ну, в смысле, Джада за шкирку и потащит к алтарю. Но почему-то большинству мужиков важно проявить в этом деле инициативу, так вот пусть и проявляет. И встретит полное понимание.
— Ты права, — кивнул рыжий. — Да, Катя, ты права, я это понимаю, не дурак. Ну, не совсем дурак. Но сейчас я хотел бы поговорить о другом. Если Снежана согласится…
— Она согласится, — не выдержала Катя, — она обязательно согласится, если к тому времени не станет старухой.
— Ты разрешишь ей летать со мной?
По всей вероятности, лицо Кати, услышавшей эту потрясающе наглую просьбу, выразило такую последовательность удивления, растерянности и возмущения, что Джад заторопился, заговорил быстро, чуть ли не глотая слова:
— Катя, послушай… «Мантикора» двухместная, парни, что летали со мной на «Корсаре», уже давно разошлись по новым командам, сейчас я один. И мне нужно будет искать напарника… но я хотел, нет, я мечтал бы, чтобы со мной летала Снежка…
Твой экипаж все равно распадается, я знаю что Лена всерьез подумывает о возвращении домой…
— Стоп! — вскинула ладонь Шелест. — Молчать! Первое, о том, что Ленка подумывает вернуться в лоно семьи, я с ней говорила только сегодня. Ты-то откуда?
Джад потупился. Катя с огорчением подумала, что как капитан она снова села в лужу. Очевидно, большая часть проблем их маленькой компании проходит мимо нее — раз уж о дальнейшей судьбе «Маргаритки» лучшая подруга говорит в первую очередь с каким-то рыжим балбесом, а не со своим капитаном. Интересно, до идеи увести Снежку из команды Джад сам додумался или ему Ленка подсказала? С нее станется, теория о том, что само существование «чисто женского» экипажа воздвигает некие барьеры между девушками и мужской частью населения станции, озвучивалась подругой не раз. Просто говорилось это вскользь, как нечто маловажное… но вода, как известно, и камень точит, а мысль, высказанная в той или иной форме несколько раз, заставляет задуматься.
— Можешь не отвечать, — вздохнула девушка. — М-да… так вот, дорогой мой капитан Келфер. Прежде всего, я сделаю тебе подарок — если, конечно, ты созреешь на предложение Снежане в ближайшие дни…
— Так ты не против? — Глаза Джада вспыхнули радостью.
— Угу… Мой подарок будет заключаться в том, что я не отпущу Снежку, — отчеканила Шелест.
Парень тут же сник, разом сообразив, что заявление, сделанное таким тоном, брать обратно Катя не станет. Сказала, и точка на этом. Уж что-что, а характер Екатерины Шелест рыжий изучил достаточно неплохо. А может, это лишь самообман — он-то был уверен, что получит карт-бланш.
— Да, именно так! — Катя несколько секунд наслаждалась видом поверженного противника, затем уточнила, уже другим тоном: — Поверь, друг мой, в том, чтобы быть вместе днем, ночью, утром и вечером, нет ничего хорошего. Я знаю, что ты этого хочешь… я сильно подозреваю, что и Снежка желает того же. Но вы оба ошибаетесь. Я постараюсь объяснить… Видишь ли, человеку свойственно мечтать о счастье, стремиться к нему, но обычно бывает так, что процесс достижения важнее и ценнее, чем само достижение. Ты будешь ждать ее… или она тебя. Вы будете встречаться на палубе, у люка только что приземлившегося корабля… вы оба будете мечтать об этом мгновении.
И каждый час, проведенный вместе, будет для вас праздником.
Джад уставился на Катю, словно на привидение, а затем, не сказав ни слова, повернулся и ушел.
«Боюсь, ты его не убедила», — хмыкнул Бес.
— Борт-812 «Маргаритка», патруль «Скайгард». Вызываю борт-231 «Эмеральд».
— «Эмеральд» на связи, рады вас слышать, капитан Шелест! — На экране появилось изображение мужчины, затянутого в несколько вычурную униформу «Талера-Галакто». — Вы готовы принять данные по маршруту?
— Да, «Эмеральд».
— Отправлено.
— Подтверждаю получение…
Катя несколько минут просматривала сведения о предстоящем полете, затем недовольно пожала плечами:
— «Эмеральд», вы понимаете, что выбрали для посещения один из самых опасных участков астероидного пояса?
Человек на экране оглянулся, словно желая убедиться, что люк, отделяющий его от пассажирского салона, надежно заперт, затем ответил, чуть понизив голос:
— В курсе, капитан. Увы, решение принимаю не я. И даже не руководство компании. Эти, — раздраженный кивок в сторону люка, сами выбрали маршрут. И подписали отказ от претензий в случае форс-мажора.
— Потрясающая информированность…
— Не без этого! — усмехнулся пилот. — Я командую этим корабликом уже семь лет и привык точно знать, каковы могут быть последствия моих решений. Но я хотел бы встретить старость дома в постели… так что, думаю, непонимания между нами не возникнет.
— Рада слышать это… — Катя сделала выразительную паузу.
— Игорь Карелин, мэм. К вашим услугам.
— Вы не с Сибириады, случаем, господин Карелин?
Не то чтобы встретить земляка было чем-то особенным но, как показывала практика, выходцы с одной и той же планеты куда лучше понимали друг друга. В этом полете оплачиваемом кучкой богатых идиотов (а как известно, кто платит, тот и заказывает музыку — эта сентенция, несмотря на заезженность, всегда точна), пилотам, дабы не нажить себе неприятностей, требуется полное сотрудничество и взаимное доверие.
— Нет, сожалею. Я родился на Земле… хотя на Сибириаде бывать приходилось. И, мэм, не нужно официоза… прошу, называйте меня просто Игорем.
— С удовольствием, — тепло улыбнулась девушка. — А я Катя.
— Рад знакомству, — наклонил голову Карелин. — А знаете, Катя, вы ведь своего рода легенда Талеры.
— Правда? — удивление в голосе Шелест было почти искренним.
— Клянусь. Поговаривают, что президент нашей компании заказал два десятка ваших портретов.
— Он мной очарован? — ехидно поинтересовалась Катя.
— Вроде того… Он, знаете ли, большой поклонник дартса. После того как вы устроили взлет с нарушением всех правил астропорта и боевые стрельбы над курортной зоной, он просто мечтает о том, чтобы у вас, леди, нашелся повод посетить нашу уютную планету снова.
— Я так понимаю, что этого посещения я никогда не забуду?
— Боюсь, что именно так. И воспоминания будут не самыми лучшими…
Безусловно, Катя и сама понимала, что доброжелателей среди руководства крупнейшей аэрокосмической компании Талеры, владевшей к тому же немалым числом элитных отелей, у нее нет. И ладно бы вздорную девчонку, поднявшую такой переполох, примерно наказали — так ведь, по сути, все эти безобразия сошли ей с рук. Репутация компании, не сумевшей поставить на место экипаж заурядного штурмовика, была изрядно подмочена — и самой компании, и в первую очередь ее руководства. Так что, попади девушки с «Маргаритки» в астропорт Талеры, на встречу с оркестром рассчитывать не приходилось. Но подобное предупреждение, пусть и об известных фактах, дорогого стоило.
— Спасибо за предупреждение! — Она чуть помедлила и уверенно поинтересовалась: — А ваша откровенность, Игорь, не приведет к неприятностям?
— А я запись выключил… — ухмыльнулся Карелин. Снежка, сидевшая в кресле второго пилота, уважительно присвистнула. Заставить черный ящик шаттла прекратить запись мог только настоящий профессионал, сама она вряд ли взялась бы за такую работу.
— Но сейчас включу снова! — тут же жизнерадостно сообщил пилот. — Ибо нарушение устава, как вы знаете, допустимо лишь до определенных пределов. Борт-313 «Шмель», проверка связи.
— Пять из пяти, «Эмеральд», — тут же откликнулся Келфер. — Готов к приему курса.
— Передача пошла.
— Подтверждаю. Знакомые места…
— Приходилось посещать?
— Не без этого, — хмыкнул Джад. — Какова программа развлечений?
— Идем к «Эпсилон-16», входим в пояс, где вы устраиваете показательные стрельбы. Затем я стыкуюсь с камешком F351-54, туристы совершают небольшую прогулку — и на этом все. В общей сложности — сорок два часа. Прошу прощения, леди энд джентльмен, но сейчас я должен покинуть рубку. До вэйпойнта шаттл поведет напарник, в поясе предпочитаю сам сидеть за штурвалом.
— Хорошо вам отдохнуть, Игорь.
— И вам того же.
Катя оглядела подруг, словно решая, кому доверить пилотирование. На самом деле все давно было определено. Снежка, конечно, отменный штурман, но в каменной мешанине хороший стрелок важнее. А Ленка с ее имплантатом в орудийной башне чудеса творить может.
— Так, девочки, первая вахта моя. Затем — Лена. Снежана, ты последняя, до самого вэйпойнта… Лена, к финишной точке ты должна быть бодрой и жизнерадостной, так что полноценный сон, контрастный душ и кофе — обязательно. Все, отдыхайте.
Бортнавигатор принял управление и пристроил штурмовик в двух сотнях метров позади шаттла. Несмотря на то что орбитальный челнок, рассчитанный на перевозку полусотни пассажиров и двадцати тонн груза, заметно превосходил размерами оба своих эскортных корабля, вместе взятых, «Маргаритка» рядом с ним не казалась крошечной. Более того, черно-фиолетовый корабль с золотой эмблемой «Скайгард» на борту смотрелся, прямо скажем, довольно грозно… Зато «Шмель», одноместный легкий истребитель орбитальной поддержки, выглядел просто мухой — по тоннажу он уступал «Маргаритке» почти в двенадцать раз, и о такой роскоши, как каюта, душ или туалет, Джаду приходилось только мечтать. Он сейчас пребывал в пилотском кресле, упакованный в специально разработанный для малых истребителей скафандр, который, в теории, должен был обеспечивать человеку все удобства, от полноценного питания до отправления естественных надобностей. Но комфорт в перечень услуг не входил.
— Метеор, около семи тонн, на два часа, сообщила Снежка. — Скорость сближения — двести метров в секунду. Дистанция — три километра.
— Лена?
Обзорный экран озарился серий разрядов, где-то далеко впереди полыхнул взрыв.
— Метеор, около пятидесяти тонн, на три часа, — тут же отрапортовала штурман. — Скорость сближения — двадцать три метра в секунду. Дистанция — три километра. Пройдет стороной.
— Великоват… — Катя пожала плечами. — Пусть живет. Нам только разлетающихся осколков не хватало…
Пока что программа развлечений для скучающих нуворишей выполнялась в полном объеме. Небольших каменных и ледяных обломков здесь было более чем достаточно, так что Лена могла в полной мере проявить свой талант бортстрелка, чем и занималась уже битый час. Пару раз бластерные лучи в пыль разносили булыжники буквально в десятке-другом метров от сияющего огнями шаттла, добавляя острых ощущений его пассажирам. Особого риска не было — экраны «Эмеральда», пусть и не слишком мощные, вполне способны были без ущерба и разряд излучателя поглотить, и небольшой камень дезинтегрировать. Зато смотрелось неплохо — Карелин уже передал своему эскорту, что клиенты в восторге и всерьез считают, что боевые корабли отражают чрезвычайно опасную метеоритную атаку.
Игорю следовало отдать должное — неуклюжий челнок под его управлением, казалось, ничуть не уступал в маневренности истребителю. Он лихо увертывался от особо неприятных обломков, иногда проходя от них на расстоянии менее десяти метров, позволяя туристам во всей красе рассмотреть изрытую кавернами поверхность «малой планеты». И тут же шел в лоб на небольшой осколок, предоставляя эскорту возможность произвести красивый залп. А уж когда неподалеку (вполне в пределах видимости) проплыл изуродованный обломок металла, в котором знаток мог определить фрагмент маневрового импеллера штурмовика класса «Баньши», восторгу зрителей и вовсе не было пределов. Правда, Джад этих восторгов не разделял.
Катя тихо зеленела от зависти. Она считала себя хорошим пилотом, но до капитана «Эмеральда» ей было далеко. Интересно, почему столь замечательный пилот прозябает на скучных и совершенно бесперспективных орбитальных рейсах? В конце концов, подобная прогулка — исключение, а повседневная работа капитана шаттла-сплошная рутина. Деньги? Компания уровня «Талера-Галакто» платит своим служащим неплохо, но есть же еще и чувство собственного достоинства.
— Метеор, около двух тонн, на два часа. Скорость сближения — семьдесят метров в секунду Дистанция — два километра. Угроза столкновения при неизменности курса.
— Ракета пошла!
Летящий навстречу «Маргаритке» валун исчез в ослепительной вспышке. Особой необходимости тратить ракеты не было, но Шеденберг ясно дал понять, что некоторый расход боекомплекта не повредит. Еще и с той точки зрения, Что экипажу нужна практика. По такому случаю бункеры Штурмовика в этот раз не содержали ЭМ-подавителей, только обычные боевые ракеты — зато их было много, по две обоймы на пусковой аппарат. Совершеннейший мизер для штурмовика в классической компоновке, способного выпустить эти 72 снаряда за минуту… но по штату мирного времени и это было непривычно много.
Неподалеку полыхнула еще одна вспышка — Джад тоже развлекался вовсю. В распоряжении его «Шмеля» ракет было всего четыре, зато по огневой мощи бластеров он превосходил «Маргаритку» вдвое и теперь с наслаждением мстил каменюкам за фатальный ущерб, нанесенный его утраченному кораблю.
— Капитан Шелест, — послышался голос Карелина, — вижу ледяной астероид массой около двенадцати тысяч тонн. Как вам такая цель?
— Неплохо… но будет много осколков, — Катя покачала головой. — Не самая лучшая идея, Игорь.
— Расстояние около километра, относительная скорость на текущий момент шестнадцать метров в секунду… — вставила Снежана и, мгновение подумав, кивнула: — Разрушение нам не угрожает. Особенно если «Эмеральд» изменит вектор движения. Рекомендую крен 20, тангаж 30. Тогда и обзор лучше будет.
В отличие от боевых кораблей на шаттле имелись и архаичные иллюминаторы, затянутые кристаллитом, — огромные, площадью почти в половину квадратного метра. Камеры челнока, безусловно, ведут запись окружающей обстановки, и эта запись станет дополнительным бонусом для туристов, но многие далекие от космоса люди уверены, что видеть все своими глазами куда лучше, чем пялиться в экран. С точки зрения спейсмена, глупость очевидна экран позволяет мгновенно укрупнить нужный участок, дополнить изображение массой полезной информации, подсветить затененные объекты… но туристы традиционно остаются при своем мнении, а потому и орбитальные челноки, и комфортабельные лайнеры обязательно имеют средства, так сказать, «реального обзора».
— Я бы поступил иначе, но принимаю ваше предложение, госпожа Соболева, чуть наклонил голову Игорь.
— Начинаю маневр. Клиенты прилипли к окнам.
— Открываю огонь, — в тон ему ответила Катя. — Им будет на что посмотреть.
«Маргаритка» содрогнулась, одновременно выпустив по ракете из всех своих аппаратов. Шесть огненных стрел унеслись к огромной глыбе льда, подсвеченной мощными прожекторами челнока. Расстояние было незначительным, ракеты преодолели его в считаные мгновения — и полыхнул взрыв, буквально разорвавший ледяную глыбу на куски.
— Фиксирую разлет осколков, — пробормотала Снежка, не отрывая взгляда от штурманского монитора. — Предварительные расчеты подтверждаются, основной вектор разлета соответствует курсу до взрыва, отклонения незначительны, угроза столкновения отсутствует.
— «Маргаритка», «Шмель», ложусь на обратный курс. Стыковка с астероидом F351-54 через два часа сорок минут. Передаю вам благодарность пассажиров за великолепное зрелище. И присоединяюсь к ней, такое не часто увидишь.
Катя переключила автопилот в режим следования за шаттлом и откинулась в кресле, прикрыв глаза. Пока что все шло относительно нормально. Как показывает практика, такое состояние из серии «все хорошо», как правило, длится недолго. Хотя есть надежда, что туристы поползают по астероиду, отколупнут на память по паре красивых камешков и, полностью удовлетворенные, отбудут назад на Талеру. В конце концов, и «Скайгард» получит неплохую рекламу — хорошие отношения с планетарной администрацией еще никому не вредили. Это военные могут поплевывать на «рожденных ползать» с высоты орбит своих крейсеров, а полугражданской, полутаможенной, полу… в общем, «полу очень-много-чего» службе стоит избегать конфликтов.
Итак, судя по словам Игоря, девушек на Талере «помнят». Можно было бы переговорить с Шеденбергом по поводу перевода экипажа «Маргаритки» на какую-нибудь другую станцию «Скайгард», но эта мысль, лишь появившись, была тут же с негодованием отметена. Поскольку такой перевод слишком уж походил на бегство.
«Вот что мне нравится в вас, людях, — насмешливо заметил Бес, — так это готовность самим себе создавать проблемы».
«Ты считаешь, что неприятностей следует избегать тобой ценой?»
«Скажем так, неприятности — это не то, что доставляет мне удовольствие. И, Катя, имей в виду, я и мне подобные живем очень долго. Очень. Эта жизнь наполнена приключениями, и я совершенно не заинтересован в том, чтобы они преждевременно завершились».
«Ну, допустим, физическое устранение мне не грозит».
«Твоя уверенность проистекает от эмоций, а не от вдумчивого анализа ситуации. — На этот раз голос Беса был абсолютно серьезен. — Ваши приключения на Талере…»
«Опять копался в моей памяти?»
Откровенно говоря, способность Беса выуживать воспоминания, которыми не так уж хочется делиться, была оборотной стороной в целом приятного процесса сосуществования с этим странным созданием. Несмотря на то что «одинокий друг» уверял, что подобные изыскания «против правил», в разговорах с ним то и дело проскальзывали реплики, однозначно свидетельствующие о том, что он о Кате знает куда больше, чем готов признать.
«Ну извини… — судя по голосу Беса, угрызений совести он не испытывал. — Во время твоей беседы с капитаном шаттла ты сама вспомнила все события. С такими деталями — пальчики оближешь… Я правильно сказал? В долговременную память я не заглядываю, но все, о чем ты думаешь в настоящий момент, — мое».
«Ладно, давай о деле. Почему ты считаешь, что я преуменьшаю возможные последствия неприязни со стороны администрации?»
Некоторое время Бес молчал, подбирая слова. Затем заговорил, и в его голосе чувствовалось самое настоящее беспокойство:
«Я уже говорил, что не слишком хорошо разбираюсь во взаимоотношениях людей. Точнее, я близко знаком только с одним человеком, а потому вижу окружающий тебя мир с поправкой на твое восприятие. К примеру, если человек тебе нравится, мне очень трудно увидеть в его характере какие-то негативные черты. Зрение несовершенно, другие мои органы чувств для этого неприменимы, а эмоциональная окраска — вся от тебя. Так что все мои слова в какой-то мере отражают твои собственные мысли, пусть толком не оформленные, пусть даже тобой не замеченные… ну кроме тех случаев, когда я рассказываю о своем прошлом»
«Уже забыла, когда это было в последний раз», — фыркнула Катя.
«Так вот, — шпильку Бес проигнорировал, — давай попробуем подвести итоги. Ты и твои подруги изрядно напакостили на Талере. Хотя серьезных разрушений и не причинили, но убытки все равно имели место. Ты готова это признать, не так ли? Но, помимо убытков, произошло и нечто иное. Человек по имени Роббинс…»
«Роббинс — это фамилия».
«Неважно. Так вот он, как я понимаю, имел крупные неприятности по службе. То есть утратил свой пост. Не думаю, что для тебя будет открытием тот факт, что начальник Главного полицейского управления планеты, представляющей собой истинный рай для наркоторговцев, не может не быть завязан в этом бизнесе. Согласна?»
«Ну…»
«Хоть самой себе не лги. Я же сказал, что мои слова лишь отражение твоих мыслей. Если хочешь — я твой персоначьный психоаналитик… или персональная шизофрения. Ты сама пришла к такому выводу, тем более что он лежит на поверхности. Так что побочный эффект от вашей эскапады — нарушение функционирования устоявшихся каналов доставки наркотиков на планету. Потребуется время, чтобы найти подходы к новому человеку».
«Это вилами по воде писано. Раз уж ты утверждаешь, что все эти предположения — лишь отражения моих мыслей, то должен согласиться, что фактов нет».
«Соглашусь. Не вижу смысла спорить с очевидным… но достоверность предположений близка к единице. Потом вы сорвали чуть ли не самую крупную поставку наркотиков в истории Талеры. Думаю, это тоже не добавило вам популярности. Так что сейчас среди наркоторговцев у тебя есть, мягко скажем, недоброжелатели. И если ты намерена сидеть на одном месте и ждать дальнейшего развития событий — могу тебя заверить, события тебя найдут. И они тебе не понравятся».
«Предлагаешь забиться в какой-нибудь медвежий угол и дышать через раз?»
«Предлагаю хотя бы подумать об альтернативных решениях. Скажем, твоя мысль перевестись на другую станцию может оказаться дельной. Разумеется, тебя не простят и не забудут, но ты выйдешь из поля интересов той группировки, которой успела потрепать нервы. Возможно, месть будет сочтена непроизводительными затратами сил и средств».
«У нас, у людей, это называется трусостью».
«У вас, у людей, это называется разумной осторожностью, — парировал Бес. — И весьма способствует долгой и спокойной жизни».
«Тебе-то что с этого, друг мой? — Катя, насколько это возможно, мысленно пожала плечами. — Если не ошибаюсь, как раз спокойная жизнь симбионта вас, искателей приключений на чужие задницы, особенно не прельщает».
«В чем-то ты права… но имею я право привязаться к своему носителю?»
Эта беседа могла продолжаться достаточно долго. Аргументы Беса не были совсем уж лишены оснований, и Катя понимала, что существо с многотысячелетним опытом общения с разумными самых разных видов способно переспорить кого угодно. Любой человек, стоящий на страже закона, рано или поздно осознает, что выбор делать придется. Поступать так, как велит долг и совесть, — и все время находиться под угрозой со стороны тех, для кого закон лишь препятствие в достижении поставленных целей. Либо где-то занять не слишком принципиальную позицию, пойти на сделку… сперва с уже упомянутой совестью, затем — со вполне реальными силами. Правда, в этом случае закон уже будет играть в другой команде.
Утешает лишь тот факт, что людей, выбравших долг и честь, как правило, больше.
От невеселых размышлений Катю оторвал сигнал коммуникатора:
— «Маргаритка», «Шмель»? Мы состыковались с астероидом, пассажиры готовятся к прогулке. Будете ждать на орбите?
— Видимо да, Игорь — ответила Катя. — Прогулки по обледенелому каменному обломку не входят в список моих любимых развлечений.
— А я, с вашего разрешения, иду на посадку, — сообщил Джад. — Длительное пребывание в этой консервной банке вызывает прямо-таки маниакальное желание размять ноги.
— Может, подниметесь на борт шаттла, господин Келлер? — Игорь был сама любезность. — Спиртного не обещаю, сами понимаете, правила есть правила, но ассортимент нашего камбуза сформирован с учетом… гм… платежеспособности клиентов. Да и они не откажутся пообщаться с боевым пилотом. Дадите пару автографов.
— Это сильно затянет ваше пребывание на астероиде? — невинно поинтересовалась Катя.
Не то чтобы ее это слишком волновало, но… но капитан Карелин казался интересным человеком, и она тоже не была бы против пообщаться с ним в дружеской обстановке. Пожалуй, с отказом от стыковки с астероидом она явно поторопилась… судя по возмущенному взгляду Леночки, очень поторопилась. А дороги назад теперь не было, один из двух боевых кораблей по-любому должен нести вахту… и лишить Джада возможности хоть на полчаса снять осточертевший скафандр было бы полнейшим свинством. В старые добрые времена, еще в период службы во Флоте, тогда еще лейтенанту Шелест доводилось проводить в бронированной скорлупе до десяти часов кряду, и никаких добрых ощущений эти воспоминания не вызывали.
— Максимум на час, капитан Шелест, — Игорь говорил подчеркнуто официально, но глаза его смеялись. — У нас ведь свободный график полета, вы согласны?
— Благодарю за любезность, Игорь, — отозвался Джад. — Признаться, это было бы просто замечательно. А если у вас на борту есть душ…
— О господин, капитан! У нас прогулочный шаттл типа «Элегия», комфортность класса «А». Вас устроит джакузи? Сауна?
Кажется, Джад застонал от предвкушения удовольствия. Катя поняла, что часом дело не ограничится. Но ведь и спешить особенно некуда.
— Снежана, принимай вахту. Пойду вздремну.
— Капитан, проснись!
— М-м… что случилось?
— На сканере какой-то непонятный объект. Приближается.
Особого беспокойства в голосе Снежаны не прозвучало. Но порядок есть порядок. В случае любой, даже безобидной внешне, нештатной ситуации капитан должен быть в рубке и принимать решения. Если, конечно, капитан не послал всех на фиг, и не приказал будить его разве что в случае начала войны. Катя взглянула на часы: поспать ей удалось всего час с четвертью — лучше, чем ничего, но много меньше, чем хотелось бы. Попросить Снежку, пусть разбирается сама? Вот с этого и начинается бардак на корабле — с крошечных на первый взгляд отступлений от установленных правил… Вздохнув, Шелест встала и двинулась в рубку.
— Объект зафиксирован сканером семь минут назад, — доложила Соболева, выводя на экран данные телеметрии. — Движется в нашу сторону.
— Что он такое? — Катя все еще не могла сдержать зевоту. Военный должен уметь просыпаться мгновенно и тут же включаться в работу. Увы, эта способность у Шелест так и не выработалась, для нормального существования ей требовалось просыпаться медленно, хотя бы минут за двадцать… и уж точно не вскакивать с койки сломя голову.
— Сама посмотри, Снежана раздраженно кивнула на монитор.
Катя попыталась сфокусировать взгляд на ползущих по экрану строчках. Масса… траектория… И все? Идентификация по нулям, спектральный анализ по нулям, линейные размеры по…
— Боевая тревога!
— Что случилось?
Руки девушки мелькали над клавиатурой коммуникатора, спустя три секунды вниз, к шаттлу, ушел кодированный сигнал «RASUT».
— Это корабль в режиме «хамелеон» — Загудели генераторы, усиливая мощность энергощитов «Маргаритки». — Лена, к орудию! Надеть и загерметизировать скафандры. Быть готовым к откачке воздуха.
— Катька, ты с ума сошла?
— Технология «хамелеон» была разработана амстад. Федерация купила патент в 2310 году, но отказалась от его применения лет пятьдесят назад, сразу после окончания Конфликта — режим крайне энергоемок, к тому же существенно снижает эффективность собственных сканерных систем. Сейчас его использует только Рой, на легких истребителях типа «Пи'ай» и на средних «О'сси». Голову даю на отсечение, это корабль амстад.
— Что он здесь делает?
— Лучше бы этого не узнать… Пусковые аппараты в боевую готовность! Если он нас засек…
— Ты же говоришь, «хамелеон» гасит сканеры?
— Да… но я понятия не имею, насколько далеко продвинулась за полвека техника амстад. Вполне вероятно, они сумели обойти проблему. В период конфликта их системы наблюдения были немного хуже наших, но сейчас… кто знает. Ассамблея захватила достаточно наших кораблей, а модернизировать чужие наработки у них получается еще лучше, чем создавать свои. Когда он подойдет на расстояние выстрела?
— Через пятнадцать минут.
— Канал связи со «Скайгард».
На экране появилось лицо диспетчера. Судя по тому, как презрительно скривились пухлые губы юноши, он вознамерился сказать что-нибудь едкое, и лишь уважение к Уставу заставляло его воздерживаться от колкостей. Отношения с Баллом у девушек, мягко говоря, не сложились. Как, впрочем, и у половины других обитателей станции молодой энсин на удивление плохо сходился с людьми, что ни в коей мере не способствовало исполнению его честолюбивых замыслов.
— Феликс, Шеденберга на связь. Срочно!
— Полковник двадцать минут назад отправился на отдых. — Баттл сделал паузу и все же не удержался от колкости: — Не все ж развлекаются на туристических маршрутах, кое-кто и работает.
— Слушай, сука! — Катя наклонилась к монитору так близко, словно собиралась укусить энсина за нос. — Если, через пять… через три минуты я не увижу Шеденберга, ты, урод, до пенсии будешь говно вычерпывать! Ясно?
Видно было, что выпад произвел на Баттла должное впечатление. На станции ходили разговоры о том, что экипаж «Маргаритки» у начальника «Скайгард-7» в особом фаворе, и, хотя особых оснований эти слухи не имели, каждый понимал — дыма без огня не бывает. Ну, может, ничего такого… банальное повышенное внимание единственному женскому экипажу, к тому же состоящему из молодых и симпатичных девчонок… Что там Шеденберг, половина мужского контингента станции облизывалась, глядя вслед Леночке, рейтинг Кати и Снежки был заметно ниже, но все равно в первую тройку они входили всегда. За обиду, нанесенную девушкам, тот же Джад или Карел порвут кого угодно, а уж какого-то там энсина из диспетчерской — так еще и с огромным удовольствием, дай только повод. Ну а Шеденберг, дабы «разрулить ситуацию», вполне может списать Балла куда-нибудь… далеко. С соответствующей характеристикой. Может, именно поэтому Феликс, хотя и не упускал возможности выразить девушкам с «Маргаритки» свое «фэ», старался границ не переходить.
Вечно мрачный начальник станции появился на экране даже не через две, а через полторы минуты.
— Что слу…
— На сканере неопознанный объект, — торопливо сообщила Катя. — Идет прямо на нас. Укрыт «хамелеоном», определить параметры невозможно. Предполагаю — «Оса» или «Пиранья» в боевом режиме.
— Он вас засек? — Полковник повернулся к другому терминалу. — Диспетчерская, боевая тревога. Режим «DEFCON 2». Всем истребителям — взлет. Якадзумо на маршруте? Пусть немедленно выдвигается к «Эпсилон-16». Передать на базу флота — пусть срочно поднимают истребители. Что?
Судя по выражению лица Шеденберга, новости были не из приятных.
— Шелест, оба «Звездных скитальца» начали движение. «Вдова» все еще в походном режиме, но активировать систему подавления они смогут минут за двадцать. Слушайте приказ! Ни в коем случае не открывать огонь первыми. Если есть шанс избежать конфликта — лучше этот шанс не упустить.
— Он нас наверняка засек! — Катя сверилась с данными сканера и уточнила: — Только что скорректировал курс. Я бы сказала, классическая атакующая схема Г-5.
— Помощь в пути… — Полковник секунду помолчал и добавил: — Но она не успеет. Да поможет вам Бог!
— Поможет, поможет… — пробормотала Катя. — Мы тоже кое-что можем…
— Канал связи держи открытым. И постарайтесь дождаться «Сакуры».
Закусив губу, девушка наблюдала, как чужой корабль занимает излюбленную позицию амстад «сверху-слева». Расстояние было еще велико, ракетная атака с такой дистанции наверняка обречена на неудачу, но истребитель Роя неуклонно приближается. Пока что сканеры не могут пробиться сквозь защитный покров «хамелеона», так что определить класс противника затруднительно. Размерами «Оса» от «Пираньи» отличается незначительно, зато по вооружению превосходит своего легкого собрата втрое. В принципе «Маргаритка» еще способна потягаться с легким истребителем — с весьма сомнительными шансами на победу, но зато с надеждой протянуть достаточно долго, чтобы дождаться подхода «Сакуры». Тяжелый истребитель Федерации класса «Тайфун» способен вести бой одновременно с шестью-семью «Пираньями» или с двумя тремя «Осами», имея примерно семидесятипроцентную вероятность уцелеть. В период Конфликта истребители Роя выигрывали только за счет численного превосходства. А вот если это окажется «Оса» — шансов у девушек нет. Вообще нет. И энергощиты не помогут, лишь немного отсрочат неизбежный финал.
— Щиты вышли на полную мощность, — доложила Снежана.
— Начинаю маневр уклонения. Лена, огонь не открывать!
— Поняла, не дура, — отозвалась Градова.
— Сбросить атмосферу! Боевой режим рубки!
Зашипел выпускаемый за борт воздух, одновременно опустились в пазы броневые плиты, разделяя штурмовик на изолированные отсеки. Девушки дружно подсоединили системы жизнеобеспечения скафандров к разъемам кресел, одновременно из пола поднялись бронещитки, превращая каждое кресло в подобие изолированного кокона — относительно новая конструкция, установленная во время последнего капремонта «Маргаритки». В случае повреждения брони коконы обеспечат некоторую защиту от осколков.
Хотя вероятность того, что после разрушения корпуса индивидуальная броня спасет жизнь экипажа — где-то процентов десять — двенадцать. Сканер пискнул, выбросив на экран новую порцию данных. Катя коротко выругалась… На более длинную тираду не было настроения.
— База, объект идентифицирован. Это «Оса».
— Держитесь, «Маргаритка»! «Сакура» идет к вам, будет через пятьдесят три минуты.
— Мать вашу… — пробурчала Катя. Она могла бы сказать полковнику, что и десять минут — это в пять раз больше, чем способен продержаться безнадежно устаревший штурмовик против вооруженного до зубов (или до жвал) среднего истребителя Роя.
— Катя, я проанализировала вектор атаки. Он идет на астероид! Зуб даю, ему нужен «Эмеральд».
— Да что ж там за туристы? Племянник президента?
Для «Маргаритки» тот факт, что не она является целью атаки, практически ничего не менял. Конечно, щиты у шаттла имеются, и неплохие, но сейчас он стоит на грунте, и экраны находятся в лучшем случае в «палубном» режиме — лишь в пяти плоскостях и не более чем на 15 % мощности. Больше нельзя — начнет разрушаться посадочная платформа. А скорее всего, щиты и вовсе отключены — если туристы выходили погулять… Господи, дай им разума по-быстрому покинуть шаттл и укрыться в какой-нибудь расщелине, тогда хоть какие-то шансы на выживание у пассажиров останутся. Как только «Оса» сделает первый залп, Шелест будет вынуждена вступить в бой… и жить после этого девчонкам останется минуты две-три… ну пять, если с поправкой на мастерство пилота.
Мысленно Катя усмехнулась — никто из подруг не предложил спасаться бегством.
«Я бы предложил, — тут же влез с набившей оскомину темой симбионт. — Но мое мнение, вероятно, учтено не будет».
«Если станет совсем плохо — уходи. Не хочу, чтобы ты погиб».
Некоторое время Бес переваривал услышанное, затем заговорил — и в его голосе послышалась странная теплота:
«Знаешь… еще ни разу я не слышал подобного. Обычно просят спасти сознание… да, ты права. Я существую для того, чтобы вбирать в себя личность своего носителя, чтобы при необходимости вернуть ее в новое тело. Мы никогда не умели находить дорогу среди звезд, но всегда могли вернуться туда, где нас создали. Планета моих создателей сгорела во вспышке сверхновой… мы остались без дома. Мы потерялись. Я смогу вернуть тебя к жизни… если когда-нибудь окажусь на планете, населенной людьми. Отправившись в прыжок прямо отсюда, из системы Талеры, я могу оказаться где угодно. В любой точке сферы радиусом около пятидесяти тысяч световых лет, расположенной в непосредственной близости от достаточно массивного тела. Наш способ перемещения… это сложно, это не объяснить в известных вам терминах. Я не могу выбирать пункт назначения. Прежде чем попасть на Талеру, я прыгал более десяти тысяч раз».
«Ты сегодня откровенен».
«Возможно, это последняя наша беседа. Теперь тебе нужно сосредоточиться… Я постараюсь помочь. Чем смогу. Но недолго — не больше десяти минут».
— Ракетный залп, цель — астероид, подлетное время шестьдесят секунд!
— Полковник, амстад открыл огонь! Вступаю в бой!
Штурмовик содрогнулся, выпуская серию из дюжины ракет. О, как Катя жалела сейчас о впустую растраченных боеприпасах, о бессмысленной стрельбе по ледяным глыбам! Осознание того, что ракетное вооружение штурмовика, рассчитанное максимум на то, чтобы припугнуть несговорчивого капитана какой-нибудь колымаги, почти бесполезно против защитных полей лучшего истребителя амстад, не слишком остужало бессильную ярость. Восемь снарядов среагировали на выброшенные с «Осы» ловушки, один сгорел в защитном поле, три взорвались удачно, но вряд ли истребитель амстад потерял более десяти процентов мощности полей.
— Иду на сближение!
— «Оса» продолжает атаку астероида, — совершенно спокойно доложила Соболева. — Первая атака неудачна. Вне всяких сомнений, он фиксирует цель, но рельеф местности и противометеоритные разрядники «Эмеральда» снижают эффективность ракет. О нет, Джад! Не…
Крошечный истребитель сорвался с поверхности астероида и устремился по направлению к «Осе». За ним тянулся длинный плазменный факел. Джад гнал свою скорлупку на максимальном ускорении, скорее всего, сейчас находясь на грани обморока от перегрузок — с подобным издевательством не справится ни одна гравитационная система. На что он рассчитывал? Таранить противника?
Вероятно, эта же мысль посетила и пилота амстад. Поэтому следующий ракетно-лазерный залп достался не астероиду, а «Стражу»… и почти вся мощь залпа достигла цели. Будь на месте слабозащищенного истребителя орбитальной поддержки «Маргаритка» с ее усиленными генераторами, исход мог быть иным… а «Страж» попросту разнесло в клочья, к тому же детонировали его немногочисленные ракеты. Взрыв произошел буквально через несколько секунд после взлета, и изрядную часть астероида окутало плазменное облако.
— Джад… — прошептала Снежка.
— Успокойся! — рыкнула Катя. — Снежана, держи себя в руках!
— Джад… — повторила девушка, ее голос дрожал. Чувствовалось, что в любой момент она сорвется на рыдания.
— Слушай меня внимательно! — Катя заложила резкий вираж, одновременно отстреливая серию имитаторов. Где то за кормой полыхнула вспышка, одна или две ракеты амстад бесславно закончили свой полет. — Все нормально! Он жив! Я уверена, «Страж» шел на автопилоте! Слишком прямолинейно.
Засвистела бластерная установка, выплевывая плазменные трассы в сторону «Осы». Сейчас амстад, оставив в покое астероид, намеревался разобраться со штурмовиком, и сделать это быстро.
— Он молодец… — Катя снова крутанула штурвал, и цепочка разрядов, нацеленная в корпус, полоснула по левому борту. — Пятой ракетной — трындец! Сука! Джад умница, облако взрыва накрыло большую часть… астероида. Сканеры амстад хрен теперь там что-то обнаружат! Сколько у этой падлы еще ракет? У меня осталось двадцать имитаторов!
— Пятнадцать, — уже почти спокойно отметила Снежана — И левый щит 11 %.
«Маргаритка» вертелась ужом, Катя явственно ощущала, как стонут от перегрузок элементы конструкции. После очередного виража, что ни говори, а штурмовик попросту не рассчитан на подобные издевательства, где-то за наглухо закрытой перегородкой что-то грохнуло, одновременно на пульте вспыхнула россыпь красных огоньков. Катя не удержалась от ухмылки — теория, гласящая, что на любом корабле в экстремальной ситуации первым выходит из строя климатизатор, в очередной раз получила блестящее подтверждение.
Только вот, вероятно, скоро за этим капризным устройством последует и все остальное…
Шелест выпустила еще две дюжины ракет почти в упор, метров с двухсот, — и восторженно взвизгнула, увидев, что не менее половины все-таки поразили цель. Увы, для того, чтобы причинить «Осе» хоть сколько-нибудь значительные повреждения, этого явно было недостаточно. Почти тут же взвыла сирена ракетной атаки, от вражеского истребителя в сторону «Маргаритки» устремились четыре снаряда.
— Пять имитаторов на левый борт!
С точки зрения ракет цель разделилась на шесть, и все шесть практически одинаковые. Вся проблема как раз и была в этом «практически»: ловушки-имитаторы обманывали головки наведения примерно в семи-восьми случаях из десятка.
— Фиксирую уход ракет два и три на ловушки… Снежана мгновение помолчала и добавила: — Нам потрясающе везет! Первая ушла на имитатор.
Всего лишь секунду спустя оставшаяся ракета полыхнула взрывом, зацепив и без того избитый левый энергощит. Поле погасло, осколки разорвавшегося снаряда хлестнули по броне, разрывая ее в клочья. Четвертая и шестая пусковые установки тут же приказали долго жить. Хуже было другое — загорелся желтым индикатор состояния левого импеллера — пока только перегрев, но дальше будет хуже. Осколки наверняка перебили одну из линий охлаждения… Какое-то время двигатель еще продержится, но рано или поздно перегрев даст о себе знать. Катя вспомнила, как садилась на Сибириаду… Да, там ей тоже пришлось один за другим терять коррекционные двигатели, но если для древнего трампа это могло закончиться как максимум безопасной посадкой в гравизахватах ALS, то здесь даже десятипроцентное снижение маневренности будет означать смерть.
Словно в ответ на ее слова «Оса» дала новый залп — на этот раз с довольно большой дистанции, но особой роли этот не играло — пилот амстад наверняка зафиксировал выгорание энергощита. Еще одно попадание… нет, хотя бы близкий разрыв на имитаторе, и осколки окончательно разрушат гравитационный движок.
— Приготовиться к рывку! Маршевый 35 %!
— Пытаюсь сбить ракеты, — послышался в наушниках голос Леночки.
Сильно рассчитывать на успех не стоило, но Градовой повезло — через семь секунд одна из ракет второй серии вспыхнула. Катя рванула штурвал, кораблик содрогнулся — маршевый двигатель ударил сразу на треть мощности, пульт отреагировал парой красных и полудесятком желтых огоньков, но рывок сделал свое дело, отбросив громоздкую тушу «Маргаритки» в сторону от траектории находящихся уже в непосредственной близости ракет. Две боеголовки сочли, что от добра добра не ищут, и детонировали — носовой и правый энергощиты окутались искрением поглощаемой энергии. Оставшиеся ракеты начали разворот для нового захода на цель.
— «Маргаритка», это база! — послышался голос Шеденберга. — Мы проанализировали траекторию «Звездных скитальцев». Амстад идут к вам. Я отдал приказ «Сакуре» отходить к станции. Простите.
К этой фразе, прозвучавшей приговором, полковник ничего более не добавил. Слова были не нужны — разумеется, в сложившейся ситуации тяжелый истребитель Тори Якадзумо будет куда полезней в боевых порядках разномастного флота «Скайгард-7». Не то чтобы присутствие или отсутствие одного тяжелого истребителя имело решающее значение в противостоянии устаревшей, почти лишенной маневра боевой станции и трех тяжелых кораблей Роя (не считая «Хищников» и эскадрилий «Пираний», базирующихся в эллингах «Черной вдовы»)… Шансов на победу у «Скайгард-7» практически не было, но вот изрядно потрепать истребители амстад Шеденберг, при поддержке всех своих пилотов, вполне мог.
Можно было бы сказать что-то патетическое. Например, «прощайте, друзья» — эдак с надрывом, но и каплей твердости. Но Катя, полностью сосредоточенная на управлении, промолчала — не до того. Сейчас ее куда больше волновала очередная попытка уклониться от огненных трасс, которыми «Оса» поливала поврежденный штурмовик. То ли пилот амстад истратил все ракеты, то ли (более вероятно) намеревался сэкономить боезапас, разделавшись с «Маргариткой» одними лазерами — так или иначе, сейчас бой велся на минимальной дистанции, и, несмотря на все мастерство Шелест, каждый третий разряд достигал цели, заставляя энергощиты вновь и вновь окутываться голубыми сполохами.
— Заходит в хвост, — предупредила Снежана. — Кормовой щит 39 %.
Снова штурмовик содрогнулся от удара маршевого двигателя, выводящего корабль из опасной зоны. Однако в этот раз маневр пропал втуне — «Оса» держалась в кильватере «Маргаритки», словно приклеенная. Мощность кормового щита неудержимо падала. 23 %… 17…6…
И внезапно что-то произошло… Катя не утратила власти над телом, как это было в прошлый раз, когда Бес вмешался в работу ее сознания. Но теперь все вокруг словно было затянуто дымкой… или нет, не дымкой, просто воздух в скафандре показался девушке густым, приходилось предпринимать явные усилия, чтобы втянуть его в легкие. Секунды стали долгими и тягучими, как тогда, на борту «Таррагоны», и можно было за один вдох сделать множество дел, заставить скрипящий и воющий от перегрузки корабль совершить абсолютно невозможный в обычное время маневр.
«Маргаритка» содрогнулась от прямого попадания, тут же чудовищной тяжестью навалились перегрузки — накрылась гравикомпенсационная система, но Катя словно и не заметила этого. Сейчас ее организм работал далеко за пределами нормы, сознание оставалось ясным, движения рук, несмотря на то что из-под ногтей выступили капли крови — точными и уверенными.
— Лена, бей!
Почти идеальная позиция, в иное время никакое мастерство пилота не позволило бы неуклюжему штурмовику зайти в хвост истребителю. Шанс! Мизерный, но несомненный шанс — сзади защита «Осы» почти втрое слабее фронтальной и боковой, это не оборонительные машины, они рассчитаны на атаку, а не на бегство. Последние ракеты выпущенные в упор, расплескались огненными цветами в нескольких метрах за кормой вражеского истребителя.
— Лена! Бей сейчас! Ну же!
Тщетно. Бесчувственное тело Леночки, мотаясь из стороны в сторону, медленно сползало с кресла, уже не удерживаемое лопнувшими ремнями безопасности. Наверняка под смятым скафандром повреждены и кости, и мышцы. Ремни достаточно прочны, хотя и не настолько, чтобы убить того, кого призваны защищать.
— Снежана! — Голос хриплый, язык, в отличие от всего остального, повинуется плохо. — Снежка! К орудию!
Ноль реакции — штурман тоже без сознания, из-под закрытых век медленно сочатся багровые капли. Бронированное кресло перекошено, сумасшедшие маневры вывели из строя крепления. Пульт перед Снежаной почти полностью залит красными огнями, да и остальные контрольные панели большей частью заливают рубку алыми сполохами. Но двигатели работают, в генераторах поля сохранилась энергия… Танец продолжается. Безнадежный, бессмысленный, но бороться следует до конца. Вираж… бочка… Мертвая петля… еще одна огненная трасса проходит в опасной близости от корпуса, незначительно цепляя броню. Плевать, главное двигатели живы!
Две отметки на радаре. Экран показывает цифры, но Катя не может разглядеть их — глаза затягивает кровавая пелена. Да и нет смысла читать показания сканера — совершенно очевидно, что это тяжелые крейсера амстад пришли на помощь своему крошечному собрату. Только ему не слишком нужна поддержка, он справится и сам. Не сейчас, так через пару-тройку минут…
Еще одна мертвая петля, тело сплющивает немыслимая тяжесть, но разум все еще сохраняет ясность. Спасибо тебе, Бес.
«Мои силы иссякают».
Разворот — «Оса» проскакивает мимо, пронзая лазерными лучами пустоту. И тут же начинает новую атаку на безоружный штурмовик, уже неспособный оказать сопротивления. Сейчас все будет кончено. Пространство за бортом озаряется пронзительно-зеленым светом, характерный оттенок залпа главного калибра «Уль'тэк'ка»… Все. Финиш. Все вокруг красное…
Катя медленно открывает глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Все болит… каждая мышца, каждая кость. Бессовестно врут те, кто утверждает, что кости не могут болеть. Еще как могут…
— Что случилось? Снежка? Лена?
«Обе без сознания».
— Живы?
«Судя по данным датчиков жизнеобеспечения, живы».
— Что произошло?
Постепенно взгляд девушки стал более-менее осмысленным. Она дотянулась до пульта, с пятой попытки попала пальцем в сенсор отключения защиты пилота — броневые щитки уползли в пол. Частично — левый застрял, не пройдя и половины пути. Рубка все еще была залита красным почти все огоньки на пульте и контрольных панелях свидетельствуют о плачевном состоянии большей части систем корабля. Двигатель молчал. Скорее по привычке, чем в надежде увидеть что-нибудь обнадеживающее, Шелест запустила тестирование систем:
Маршевый двигатель — не отвечает;
ГР-привод — не отвечает;
Импеллеры: левый верхний, разрушение 100 %;
левый нижний — разрушение 72 %;
правый левый — исправен;
правый нижний — разрушение 13 %;
общая разбалансировка — 69 %;
Система дальней связи — разрушение 100 %;
Система ближней связи — разрушение 8 %;
Основная энергетическая установка — не отвечает;
Резервная энергетическая установка — исправна;
Система дальнего обнаружения — исправна;
Орудийная установка — исправна;
Ракетные установки: первая — исправна, боезапас 0;
вторая — исправна, боезапас 0;
третья — исправна, боезапас 0;
четвертая — разрушение 97 %, боезапас не определен;
пятая — не отвечает;
шестая — разрушение 91 %, боезапас 2;
Противометеоритная защита — разрушение 19 %;
Навигационная система — не отвечает;
Жизнеобеспечение: климат-контроль — не отвечает;
подача кислорода — мощность 91 % от расчетной;
система регенерации воздуха — разрушение 22 %;
утечка кислорода — 0,1027 мЗ/сек…
Одна за другой бежали по экрану строчки, свидетельствующие о том, что «Маргаритка», по сути, перестала существовать в качестве корабля. Сейчас это не более чем кусок металлолома, по невероятной случайности сохранивший относительную герметичность и благодаря этому способный некоторое время поддерживать жизнь людей. Не очень долго — утечка кислорода достаточно велика, и если не предпринять срочных мер, через несколько часов дышать здесь можно будет только тем, что останется в баллонах неприкосновенного запаса скафандров. То есть еще три часа… если на одного.
— Вот мы и отлетались… — вздохнула Катя, равнодушно просматривая данные. — Если бы мы были на станции, нас с тобой бы отремонтировали. Меня — док, тебя — Мастерсон. А так…
— У-у… — послышался стон со стороны штурманского кресла. — Го… господи, что это было?
— Снежка! Жива!
— Не уверена, — призналась Соболева. — Ощущение, как будто меня… Бортнавигатор, ты живой? Включи голосовой режим.
«Речевой синтезатор неисправен, — высветилось на экране сообщение.
«Прием голосовых команд активирован».
— Доложи обстановку. Где противник?
«Противник уничтожен».
— Уничтожен? — Катя не нашла в себе сил удивиться. — Когда?
Вообще говоря, ей здорово досталось. О том, что можно запросить у компьютера не сухой отчет о плачевном состоянии корабля, а общий анализ обстановки, капитан не подумала. А вот Снежка сразу вспомнила, что бортнавигатор куда смышленее, чем курсовой компьютер какого-нибудь задрипанного трампа.
«Двадцать семь минут сорок секунд назад».
Катя мотнула головой, (зря — виски тут же заломило от боли) и попыталась собраться с мыслями.
— Навигатор, доложи, кем уничтожен противник. Подробно.
«Противник, классифицированный как истребитель амстад класса «О'ссэ», уничтожен залпом главного калибра с корабля амстад, классифицированного как «Уль'тэк'ка», по классификации Федерации — тяжелый крейсер «Звездный скиталец». Мощность залпа — четыреста десять гигаватт. На момент залпа «Маргаритка» находилась между «Уль'тэк'ка» и «О'ссэ». Разряд уничтожил кормовую часть «Маргаритки», включая реактор, маршевый двигатель и ГР-привод».
— Я не понимаю, стреляли в нас или в «Осу»?
«Анализ траектории выстрела позволяет с вероятностью 97 % сделать вывод, что целью являлся истребитель амстад класса «О'ссэ». В настоящее время с борта корабля «Уль'маа'ден», по классификации Федерации — «Черная вдова», идет передача по узкому лучу, адресованная «Маргаритке». Используется частота радиоканала, принятая в «Скайгард». Желаете ответить?»
Катя посмотрела на Снежку, затем попыталась встать и тут же рухнула обратно в кресло — измученное перегрузками тело отказывалось служить.
— Двигаться можешь?
Снежка попыталась встать — получилось у нее это не ахти как, но все же лучше, чем у капитана.
— Попробуй доползти до Ленки.
— А амстад?
— Ждали же они полчаса. Подождут еще десять минут. Проверь, сработал ли ее медблок.
Проверка не заняла много времени — куда больше времени потребовалось Снежане, чтобы доползти (ноги ее не держали совершенно) до тела подруги. Доклад Снежаны оказался более-менее обнадеживающим. Медблок, встроенный в скафандр, свою функцию выполнил — впрыснул человеку лошадиную дозу обезболивающего. Ввел снотворное. Напичкал укрепляющими составами — в общем сделал все, чтобы дать человеку шанс не сыграть в ящик до появления медиков. Теперь Лена мирно спала, а индикатор диагноста помаргивал желтым — то есть организм порядком поврежден, но ничего фатального не обнаружено. Правда, радость от того, что с Ленкой все относительно в порядке, несколько омрачил тот факт, что Снежка, попытавшись вернуться в кресло, вдруг взвыла от боли, а мгновение спустя защелкал и ее «персональный медик», опустошая свои инъекторы. Через минуту Соболева спала, растянувшись на полу в двух шагах от подруги.
Катя торопливо отключила медконтроль. Предстоял разговор с амстад — не хватало еще вырубиться посередине фразы… эти уроды вполне могут расценить прекращение диалога как оскорбление.
— Навигатор, устанавливай связь.
Изображение на экране появилось не сразу, к тому же картинка была изрядно искажена — похоже, основная антенна приказала долго жить, и сейчас работала резервная, не рассчитанная на прием сигнала по узкому лучу. С экрана на Катю смотрело чудовище.
Вообще говоря, среднестатистический амстад не производил отталкивающего впечатления. Гладкие линии, огромные зеленые фасетчатые глаза, оливковый цвет панциря. Более всего амстад напоминали богомолов, изящных, экзотических… и не таких уж страшных. Но люди, даже в период конфликта, сталкивались в основном с низшими кастами амстад — техниками, воинами, младшими офицерами. Считалось, что практически все амстад останавливаются в своем интеллектуальном и физическом развитии на начальном уровне, примерно годам к тридцати (при средней продолжительности жизни в 140 стандартных лет), при этом они способны исполнять достаточно широкий спектр работ, причем исполнять идеально — без сомнений, без лишних эмоций, почти без стремления к самосохранению. Ценность этих особей для Роя была незначительной, огромные боевые потери в период Конфликта не особо беспокоили Ассамблею. Иное дело те амстад, кто сумел преодолеть барьер развития, — их интеллект рос весь период жизни, и именно они управляли Ассамблеей. Но психологический уровень амстад был в какой-то мере связан и с их физическим обликом. Совершенствуясь внутренне, они менялись и внешне.
Тому, кто намеревался начать диалог с Катей, по самым скромным прикидкам, было лет сто. Зеленый панцирь стал белесым, зато голова, увенчанная костными выступами в виде короны, по размеру раза в два превышала череп обычного амстад. И изумрудные глаза, утратив сочную зелень, местами явственно подсвечивали красным. А может, это были отблески аварийных индикаторов в рубке изуродованного штурмовика. Так или иначе, Катя ощутила, как по спине пробежал холодок.
— Первый-на-борту приветствует человека. Имя Первого-на-борту звучит как Ссарах Дар. Имя моего корабля звучит как «Сирр ланш». Может ли Ссарах Дар узнать имя человека и имя его корабля?
— Екатерина Шелест. Я капитан «Маргаритки», патрульного корабля «Скайгард», бортовой номер 812.
Скрывать что-либо не имело смысла. Прежде всего потому, что совокупная мощь трех тяжелых кораблей Роя многократно превышала все, что мог ему противопоставить Шеденберг. Если для того, чтобы избежать бойни, надо всего лишь вступить в диалог — надо это сделать.
А вот собеседник — это интересно. Катя попыталась восстановить в памяти то немногое, что знала о иерархии амстад, и вдруг поняла, что знает не так уж и много. Вроде бы и лекции посещала регулярно, и научно-популярные статьи не обходила вниманием, но все полученные сведения многократно дублировали друг друга, и очередная работа авторитета в области изучения иных рас часто лишь пережевывала содержание первоисточников.
Но и из того, что ей удалось вспомнить, следовало, что ранг «Первый-на-борту» — это, мягко говоря, нетривиально. И отнюдь не означало всего лишь капитана корабля, как могло показаться на первый взгляд. Скорее звание соответствовало адмиралу Флота Федерации, только с гораздо более широким спектром полномочий. В период Конфликта когда армады Роя чуть ли не еженедельно сталкивались с земными эскадрами, было зафиксировано лишь три случая (один — неподтвержденный) непосредственного участия «Первых-на-борту» в боевых действиях. А судя по возрасту Ссараха, он вполне мог быть одним из тех троих.
— Ссарах Дар выражает сожаление о произошедшем инциденте.
— Это теперь так называется? Инцидент? Ваш истребитель открыл огонь первым. Атака не была спровоцирована.
— Ссарах Дар понимает чувства капитана Екатерины Шелест. Ассамблея Амстад не заинтересована в дальнейшем развитии конфликта. Ссарах Дар от лица Ассамблеи приносит извинения Федерации, «Скайгард» и капитану Екатерине Шелест.
Слова он выговаривал старательно и очень правильно, но фразы строил непривычно. Местоимений в языке амстад не существовало, и наличие таких понятий в языках других разумных существ представители Роя игнорировали.
— Извинения — это очень любезно с вашей стороны!
Катя прекрасно понимала, что ведет себя неподобающе, но ничего не могла с собой поделать. Ее драгоценную «Маргаритку» превратили в металлолом, экипажу предстоит лечиться, кораблик Джада (пусть и дерьмовый, но дело-то не в этом) вообще превратился в радиоактивный мусор. Едва не уничтожен шаттл с влиятельными гражданами Федерации… признаться, в общем случае на толстосумов Кате было в высшей степени наплевать, но на период этой миссии они являлись ее подопечными.
— Ассамблея выплатит финансовую компенсацию Федерации, «Скайгард», экипажу патрульного корабля «Маргаритка», родственникам погибшего пилота легкого истребителя класса «Страж».
— Возможно, пилот жив.
— В этом случае Ассамблея выплатит компенсацию пилоту. Через два часа прибудет транспортный модуль, чтобы доставить экипаж патрульного корабля «Маргаритка» на борт станции «Скайгард-7». Через сорок стандартных часов Ссарах Дар прибудет на станцию «Скайгард-7», чтобы обсудить все вопросы.
Катя бросила взгляд на монитор системы жизнеобеспечения. Судя по показаниям, ресурсов хватит часов на семь-восемь, затем начнутся сложности с кислородом.
— Ваше предложение приемлемо, Ссарах Дар.
Если эта фраза и вызвала раздражение у амстад, внешне это никак не проявилось.
— Атмосфера в пассажирском отсеке модуля приемлема для человека. На борту имеются продукты питания, соответствующие биологии человека. У капитана Екатерины Шелест будут еще пожелания?
— Почему ваш истребитель напал?
Ссарах Дар молчал долго. Если специалисты Федерации не ошиблись в своих выводах, амстад не были склонны ко лжи. Они могли исказить правду — но делали это редко и крайне неохотно. Чаще, если вопрос вторгался в запретные области, представители инсектов предпочитали просто не отвечать. Катя уже решила, что Первый-на-борту так и поступит, но тот все же заговорил:
— «О'ссэ», атаковавший патрульный корабль «Маргаритка», не входил в состав эскадрилий, подчиненных Ссараху Дар.
— Хотите сказать, что где-то прячется еще один крейсер Амстад?
Еще одна очень долгая пауза.
— Информация не подлежит распространению, но Ссарах Дар считает, что капитан Екатерина Шелест имеет право знать. Пилот «О'ссэ» не принадлежит ни к одному кораблю Ассамблеи. Пилот утратил понимание.
— Утратил… то есть сошел с ума?
— Ссарах Дар знает, что означает термин людей «сойти с ума». Нет. Пилот «О'ссэ» не сумасшедший. Пилот утратил понимание амстад… пилот утратил связь с народом амстад. Утратил… доступ… взаимодействие… в известной Ссараху Дар части универсального языка Федерации нет терминов, достаточных для объяснения. Каждый амстад с рождения ощущает присутствие других амстад. Пилот «О'ссэ» лишился этой способности. Это тяжело. Выживают немногие. Пилот «О'ссэ» выжил, но утратил адекватность восприятия. Пилот считает, что Ассамблея и Федерация находятся в состоянии войны.
«Я знаю так много, что меня надо убить», — подумала Шелест. Интересно, как отреагирует руководство Федерации, если узнает, что амстад общаются друг с другом на телепатическом уровне. Как только Ссарах Дар сообразит, что поведал Кате слишком много, он, возможно, решит, что добить земной корабль — меньшее зло.
«Думаешь, ваши эксперты настолько некомпетентны? То, что об этом не написано в Сети, не означает, что подобными сведениями не располагают специалисты».
— Спасибо за разъяснения, Ссарах Дар. Жду прибытия транспортного модуля.
— Модуль уже в пути.
Экран погас. Катя откинулась на спинку кресла и включила медблок, боль в измученных мышцах становилась невыносимой. Тут же раздалась серия щелчков — персональный лекарь начал впрыскивать лекарства. Через минуту девушка спала…
