Глава 28
Геннадий Соломин
Тетя Галя взяла трубку не сразу – видимо, опять смотрела свои любимые сериалы, по обыкновению, прибавив звук телевизора так, чтобы слышать бесконечные монологи любимых героев, даже находясь на кухне. А ответив на звонок, долго не могла понять, кто же ее беспокоит в час, когда по телевизору идет ее любимая «Атлантида». В общем, десятиминутное общение с соседкой взбесило меня больше, чем драка с господином Макриным и его присными. Однако, в результате долгих переговоров, она все-таки согласилась позвать к телефону маму. Правда, долго бурчала, что в наше время звонить по такому поводу занятым делами соседям – признак плохого воспитания и недостатка такта. Впрочем, на ее мнение мне было наплевать, и поэтому я пропустил ее тираду мимо ушей. И приготовился к долгому ожиданию. И действительно, до момента, пока отложенную в сторону трубку подняла мама, по моим часам прошло минут десять-двенадцать. Я бы не удивился, если бы узнал, что подружки сначала досмотрели этот чертов сериал у нас дома, а уже потом вспомнили про то, что я их жду.
– Ты куда пропал, сын? – командирским голосом спросила мама, и, не слушая абсолютно не интересующий ее ответ, продолжила тираду: – И что за дурацкое обыкновение звонить к соседям? У меня, слава богу, есть домашний и мобильный телефоны. И оба они работают… Что, трудно было догадаться?
– Мама! – рявкнул я в трубку. – У меня серьезные неприятности по старой службе. Меня хотят снова мобилизовать. Если не хочешь, чтобы меня снова таскали по горячим точкам, собирай вещи и езжай на пару недель к дяде Ивану, в Донецк. Деньги ты знаешь где. Я позвоню ему туда послезавтра. Большего сказать пока не могу. И сделай то, что я сказал, как можно быстрее, ладно?
Судя по грохоту, раздавшемуся в микрофоне, мама уронила трубку – самое страшное, что она могла себе представить – «случилось»! Меня «вызвали на службу»…
– Бегу, сынок… Уеду через десять минут… Ты только не соглашайся, ладно? – залепетала она, и мне на мгновение стало стыдно за то, что я так бессовестно ее обманываю. Но другого способа уехать из дому мне в голову не пришло. Потому, что его не было. – А как же школа?
– Игорю Леонидовичу я уже звонил. Со вчерашнего дня я в отпуске… Не тяни время, пока у меня все нормально… Все, пока… – Я положил трубку и улыбнулся: с надеждами найти нас через мою маму или диктовать через нее условия Кормушке можно было расстаться. А других близких родственников у меня, к счастью, не было… Можно было слегка расслабиться…
– Соловей! Хватит валяться без дела! Иди, что ли, картошку почисти… – донесся до меня голос Глаза. – Объявляю тебе два наряда по кухне…
– За что это? – поинтересовался я, на ходу закатывая рукава и вздыхая, – чистить картошку я возненавидел еще в военном училище.
– Было бы за что – объявил бы три… – улыбнулся Щепкин, сосредоточенно отбивающий мясо. – Как думаешь, сколько надо кусков на всю нашу ораву?
– Ну… таких лично я бы съел четыре… Жарь штук пятнадцать… Думаю, умнем…
– Вот и я так прикинул… – отрезая от вырезки очередную порцию, кивнул он. – Кстати, пока руки чистые, открой банку с ананасами и потри на терке сыр…
– А ты гурман, однако…
– Ну да, это тебе не сухпай… Можно съесть много… А че там Олежка делает? – поинтересовался он, прислушиваясь к звукам, доносящимся из большой комнаты.
– Отбивается от Марка Ивановича… – предположил я. И не ошибся – минут через десять, унюхав запах жарящихся отбивных, на кухне появилась вся эта бешеная троица, и плотоядно уставилась на сковородку…
– Че, опять малыша обижал? – кивнув в сторону Коренева, ухмыльнулся Глаз.
– Обидишь его, как же… – поморщился Тимофеев. – Подрос, закабанел – черта с два достанешь… Да и со скоростью у него стало все в порядке…
С этим я не мог не согласиться – смотреть на размазанные силуэты, в которые превращались эти отмороженные рукопашники, мне надоело еще позавчера. Увидеть какую-нибудь комбинацию, которую можно было бы взять на вооружение, было невозможно, а попадать им под ноги – не хотелось. Я, конечно, завидовал их возможностям, но понимал, что научиться двигаться так не смогу никогда. И принял это как должное. Правда, ребята старались поправить мою технику, как могли – благо, свободное время они проводили всегда одинаково. В тренировках. Но толку от этого было немного – стоило им хоть немножко ускориться, как я переставал видеть их конечности и понимать, что, собственно, они со мной делают…
Меньше всего тренировался Олег – с утра до ночи он возился с компьютером, анализируя поступающую от какого-то Кириллова информацию, выбирался в город, чтобы прокатиться к очередному интересующему его объекту или мрачно думал о чем-то своем. Но стоило ему начать двигаться, как становилось ясно, что передо мной – Великий Мастер. Именно так – с большой буквы. И хотя по отдельным фразам ребят было ясно, что учил его как раз Марк Иванович, ученик явно превзошел учителя. Как минимум, в скоростных качествах. Что интересно, в скорости здорово прибавил и Щепкин – неплохой боец еще со времен училища, за эти годы он превратился в настоящее чудовище! Каждый его удар преследовал вполне определенную цель. Убить или покалечить. Никаких лишних движений. Никакой лирики. Скорость. Мощь. Целесообразность. Глядя на то, как работает Вовка, я представлял себе реакцию нашего инструктора по рукопашному бою, капитана Киселева, будь у него возможность увидеть Глаза – сегодняшнего: думаю, он остался бы им доволен. И его фраза «Девочки, хватит лапать друг друга! Бейте!!!» в этот раз прозвучала бы по-другому…
А вот на технику Беаты, или, как ее называли ребята, Хвостика, мне посмотреть толком и не удалось – по мнению того же Вовки, сестра Олега уступала только брату и Деду. Наступая последнему на пятки…
Представить себе условия, которые сделали из симпатичной фигуристой девушки настолько жесткого бойца, я не мог, а, увидев, как потемнело лицо Щепкина после заданного мною вопроса, вообще перестал поднимать эту тему в разговоре. Предпочитая философски дожидаться момента, когда ребята решат, что настала пора действовать…
