Глава 24
Вовка Глаз
– Пока вы лазили по больнице, звонил Кириллов… – буркнул Олег, как только мы пробрались на территорию больницы.
– Нарыл что-нибудь про Машу? – не переставая внимательно смотреть по сторонам, заинтересовался я: обычно Кириллов старался посылать информацию по электронной почте, считая, что так меньше риск случайно сдать нас людям Кормухина…
– Неа… – Коренев мотнул головой и криво усмехнулся: – Сын там зажигает…
– Че натворил-то?
– Да в принципе ничего особенного – он прикормил какую-то там птичку около особняка друзей Кириллова, а кошка их соседей решила этой птичкой полакомиться. Самирчик подхватил со стола нож и прирезал кошку…
– Молодец! Мужик, блин… Друга спас…
– Угу. Лариса Брилева упала в обморок от вида крови. Ее муж – тоже в шоке. Жаловался Кириллову на то, что, по его мнению, ребенок не должен быть так спокоен, убивая. Не должен быть способен на убийство. И что вообще с ним что-то не то…
– В смысле?
– Ну, не умеет пользоваться телевизором, микроволновкой, всякой бытовой техникой, не играет в компьютер, никогда не ездил на скутере и не делал что-то там еще. Зато может разжечь костер, пожарить себе мясо, целый день тренируется, лазает по деревьям и плавает…
– Так что странного-то?
– Ну, у них ребенок не такой… – пожал плечами Олег. – Кириллов спросил меня, на хрена я таскаю сына по всему свету, мол, детство в тех дырах, где мы ныкаемся от Кормушки, ему на пользу не пойдет… Мол, ребенку надо в школу, надо играть со сверстниками, и вообще лишать его детства неправильно…
– А знаешь, он в чем-то прав… – хохотнул я. – А как эту самую Ларису, откачали?
– Угу. Вызывали врача. Она теперь боится подходить к ребенку, считая его убийцей… И попросила мужа спрятать подальше все ножи в доме…
– Правильно! – поддакнул я. – Пусть учится валить врагов подручными средствами… Да… семейка – в обмороке… Ладно, дальше расскажешь потом… Вон то тело у стойки дежурной – явно наш пациент… Берем?
– Да. Отвлеки медсестру… И, по возможности, того паренька… – улыбнулся Коренев. – Больному надо помочь…
– Какому больному? – не понял я, но быстрым шагом направился к девушке, что-то записывающей в журнал.
Прочитав на бейджике ее имя и фамилию, я, облокотившись на стойку, игриво обратился к довольно милой, но какой-то чересчур уж маленького роста особе:
– Катенька, милая, вы когда-нибудь отдыхаете? Сколько можно вкалывать, как пчелка Майя?
Оторвавшись от писанины, девушка ошарашенно посмотрела на меня сквозь толстые стекла очков и непонимающе спросила:
– Это вы мне?
– Вам конечно же… Как ни посмотрю – вы все время носитесь по палатам с капельницами, шприцами, таблетками… Время на личную жизнь-то остается?
Девушка покраснела как свекла, и, опустив голову, пробормотала:
– Да все нормально, доктор…
– Ну, как же нормально-то? Такая красавица, как вы, должна больше думать о своем счастье… Когда вы в последний раз были в кино? Или в ресторане?
Рослый мужик в светлом костюме, под которым угадывался пистолет, заинтересованно слушающий наш разговор, ехидно усмехнулся и, подмигнув мне, одобрительно покачал головой – по его мнению, фигурка Катеньки стоила того, чтобы обратить на нее внимание… Я победоносно улыбнулся в ответ и продолжил нести чушь:
– Ну вот, молчите… А если по мне, то в такую погоду надо меняться дежурствами со старыми бабками, которых тут навалом, и радоваться жизни… Посмотрите в окно – бабье лето! Долго оно еще будет-то? День? Два? А потом начнутся холода, дожди, и на душе станет тоскливо и мрачно… Катенька, кстати, какие у вас красивые пальчики…
Олег, промелькнувший за спиной засмотревшегося на руки девушки прапора, материализовался метрах в пяти от него и «удивленно» посмотрел на начинающее валиться навзничь тело:
– Ой, человеку плохо… Что стоите, Сергеев? Быстро каталку! – рявкнул он, глядя на меня и приседая рядом с потерявшим сознание «пациентом».
– М-да… Помогите мне его поднять. Так… кладите… Девушка, кстати, почему у вас на этаже посетители без бахил? Да еще в неурочное время? Ладно, я с вами после разберусь… Сергеев, что встали? Катите его к лифту… Ко мне, на четвертый… Не понимаю, что с ним…
…Короткий допрос, проведенный в каком-то подсобном помещении соседнего корпуса, слегка улучшил мое настроение: как оказалось, среди людей Кормушки ходили слухи о какой-то отмороженной девице, положившей при захвате хренову тучу их товарищей. И завалившей офицера по фамилии Бессонов, пытавшегося отомстить за смерть друга. Местонахождение объекта, где она содержится, «язык» не знал, зато ему частенько приходилось сопровождать босса – генерала Кормухина – и он назвал нам местоположение нескольких объектов своей конторы. Два адреса из которых в информации Кириллова отсутствовали. Кроме того, оказавшийся моим тезкой парниша провожал босса до дома, адрес которого он тоже нам любезно сообщил.
– С паршивой овцы – хоть шерсти клок! – выбираясь из подвала, где мы оставили труп, буркнул Олег. – Но Машка молоток… Не испугалась… Ох, доберусь я до Кормушки – мало ему не покажется…
– Слышь, а давай вон того еще расспросим… – кивнув в сторону водителя, отирающегося возле одного из черных джипов, стоящих во дворе, буркнул я. – Может, что еще расскажет?
– Охамел совсем? – хмыкнув, поинтересовался Коренев. – Тебе одного мало?
– А что он знал-то? – пожав плечами, усмехнулся я. – И потом, у Кормушки людей и так навалом… Одним больше, одним меньше… Он даже не заметит…
– Это же не молдавские гастарбайтеры на стройке… – вспомнив старый анекдот, расхохотался Олег. – Хотя… ты, наверное, прав… Опять же, на джипе прокатимся… Я вот на новом «Эскалейде» еще не ездил… А ты?
– А я конечно же… и не раз… Помню, выхожу на дорогу около Аниора – а там такая же дура телегу везет… Я вознице – «Прокати, дорогой»… А он мне – «Нэ вапрос, садыс, дарагой, толка мэч сными – страшна»…
– Клоун, блин… – пихнул меня в плечо Коренев. – Ты справа. Спроси что-нибудь через окно…
Однако первоначальный план захвата второго языка накрылся медным тазом буквально через двадцать секунд. В ту самую секунду, когда я подошел к джипу достаточно близко, чтобы увидеть ухо стоящего спиной ко мне водителя. В принципе, таких ушей в нашей системе было не так уж мало – четыре из пяти борцов, дотренировавшихся до звания мастера спорта, могли похвастаться «пельменями» и покруче. Но вот короткий шрам над бесформенным, не раз ломанным о татами «локатором» на службе был только один. И принадлежал он Моське. Старшему лейтенанту Гарегину Мовсесяну. Человеку, за личную встречу с которым Сема отдал бы лет десять жизни. Как минимум. Человеку, неоплаченный счет к которому до сих пор ввергал Ремезова то в глубочайшую депрессуху, то в жуткое бешенство…
…Моська был неплох. Вместо того чтобы хлопать сломанными ушами, он смотрел по сторонам. И в боковое зеркало джипа, скотина. И успел срисовать меня в нем задолго до того, как я подобрался на дистанцию броска. И сообразил, что второй «врач», идущий «мимо», именно тот, кого они ищут. И даже что-то буркнул в гарнитуру, прежде чем выстрелил в ноги беззаботно прогуливающемуся перед ним Кореневу…
Олежка среагировал вовремя. И пропал из поля зрения Мовсесяна раньше, чем пуля, вылетевшая из ствола АПСа, ударила в ствол мирно растущего за ним деревца. Моська, ошалело глядя перед собой, все-таки догадался прыгнуть в сторону, уходя от возможной атаки с моей стороны. Правда, это ему не помогло – Олег, двигающийся в состоянии джуше, успел выбить ствол из его руки и качественно вырубить слишком шустрого противника раньше, чем я дотянулся до затылка падающего на асфальт противника. Затолкать в машину бессознательное тело оказалось не так просто – сто с лишним килограммов живого веса плюс бронежилет скрытого ношения пролезли в заднюю дверь джипа только с третьей попытки. Потом я подхватил с земли выпавший из его руки «Стечкин» и, запрыгивая на место водителя, с удовольствием продырявил два правых колеса второго джипа, стоящего метрах в пяти… А минут через пять, перегрузив Моську в нашу «Субару» и бросив мощный внедорожник в облюбованном нами дворе, я завел двигатель и, трогаясь с места, вытащил мобилу:
– Алло, Сема? Как делишки? Ждете паспортного контроля? А… прости… отвлек… Тут мы с Олежкой думаем, тебе кликуха «Слон» не подойдет?
– Блин, тебе что, делать не хер? – вполголоса зарычал в трубку Ремезов.
– Ну вот, я к нему с приятными новостями, а он грубит… – «возмутился» я. – Рассказывать ему про Моську или пусть пролетает, как фанера, над Парижем и до Лондона? – спросил я у Олега.
– Моська? Где? – мгновенно среагировал Сема.
– Да тут, у нас в машинке… Дрыхнет на заднем сиденье… Соловей ему головку придерживает, чтобы он не ушибся случайно… – глядя в зеркало заднего вида, добавил я. – Ты знаешь, Сема, Моська – жуткое хамло и сволочь… Тебе даже привета не передал… Правда, вроде и некогда было…
– Бля, вы че, в натуре Моську отловили?
– Фу, как грубо ты выражаешься… Мы предложили отвезти товарища Мовсесяна до дома, и он любезно согласился…
– Вырви ему глотку, Глаз, пожалуйста… – пропустив мимо ушей мои слова, прошипел Ремезов по-аниорски, смешно вворачивая чисто русские выражения в не знающий мата язык: – Бля, я по гроб жизни тебе благодарен буду… Я бы эту падлу на куски порвал…
– Ты, главное, не волнуйся, а объясни, куски какого размера надо настрогать? Сделаем… Любой каприз за ваши деньги…
– Вовка! Чехам Шкоду сдал он, сука… Помнишь такого?
Желание шутить пропало сразу – о судьбе капитана Шкловского я только слышал, а некоторые наши офицеры, бывшие с ним в той самой командировке, даже видели пленку с записью его казни… По их рассказам, то, что вытворяли с пленным офицером прячущие лица за масками бандиты, невозможно было передать…
– Ты уверен?
– Да. На сто процентов… – ответил Ремезов. – Шкода был моим однокашником. И отличным парнем…
– Понял… Лети спокойно… Ответит… – с ненавистью глядя в лицо валяющегося на заднем сиденье Мовсесяна, буркнул я. – Я не знал…
– Никто не знал… Ладно, наша очередь подошла… Беата зовет… Спасибо, брат…
