Глава 32
Маша
Сидеть в рубке и смотреть, как планета постепенно закрывает всю площадь обзорного экрана, оказалось безумно интересно. Маленькая точка, еще несколько часов назад почти не отличавшаяся размерами от остальных сияющих звездочек, сначала стала похожа на глобус в кабинете географии в моей школе, оставшейся – трудно себе представить – на такой далекой, но не менее родной от этого Земле, а потом на здоровенную карту мира. Только вот мира, совершенно непохожего на наш: мой глаз безуспешно пытался провести аналогии между формой и размерами континентов и океанов с тем, что осталось на Земле, и не находил почти ничего похожего. Ну разве что полуостров, немного похожий на Италию, и маленький континент, находящийся для меня в верхней части освещенной светилом части планеты, смахивающий на нашу Австралию. Глядя на постепенно проявляющийся рельеф Глаза Ночи, я то и дело ловила себя на мысли, что все происходящее – обычный сон. Ну не могу же я на самом деле сидеть в кресле космического корабля? Однако все попытки «проснуться» ни к чему не приводили – изображение на экране было такой же реальностью, как и мечи за моей спиной, и напряженное лицо Дианы, не отрывавшей взгляда от свистопляски огоньков на панели управления.
«А может, я просто сижу в кинотеатре и смотрю фильм?» – отгоняя внезапно закравшийся в душу иррациональный страх, подумала я и, как ни странно, слегка успокоилась. Но ненадолго: не прошло и десяти минут, как Диана изменилась в лице, пробежалась пальцами по сенсорам справа от себя, потом долго вглядывалась в колонки непонятных мне слов и цифр, побежавших по одному из вспомогательных экранов, и простонала:
– Нас засекли. Ну, в общем, теперь знают, что мы здесь… Вернее, что система обитаема… Значит, скоро они будут на Глазе Ночи, и если у вас ничего не получится, то следующим пунктом назначения станет Ронтар…
– Moжет, загнать челнок в ангар Комплекса и дождаться конца операции? Ну чтобы они не поняли, откуда мы прилетели? – поинтересовался Риши, сидевший справа и сзади от меня.
– Я уже думала об этом… – тяжело вздохнула Диана. – Тогда я не смогу собрать в Академию всех выпускников; в случае неудачи здесь Академия останется без единственного оставшегося на ходу средства передвижения; да и локкры не дураки – они уже наверняка рассчитали наш курс и знают, откуда мы летим…
– Один корвет… На целую обитаемую, как ты говоришь, систему… А могут они замаскироваться и вызвать подкрепление? – от дверей в центральный отсек поинтересовался Вовка.
– Маловероятно… Тут практически отсутствуют признаки цивилизации – чисто во всех диапазонах частот, которые используются для общения, развлечения и так далее; нет спутников, нет инфраструктуры… Чего им бояться? Тем более что огневой мощью и, главное, самолюбием они не обделены. Раса завоевателей…
– То есть вероятность того, что они вообще не сообщат в свои миры о нашем существовании, по крайней мере, до окончания разведки, все-таки существует? – удивленно спросил Лидо.
– Это вряд ли… – понуро опустив голову, буркнула Диана. – Сообщат. Вернее, уже сообщили. Но обитаемых миров не так уж мало. И только на основании того, что корвет обнаружил чей-то там челнок, эскадру сюда не пошлют… Тем более что лететь сюда от ближайших их планет как минимум месяцев шесть, а то и больше…
– Обалдеть… Столько времени без солнца и свежего воздуха… – поморщился Глаз. – Я бы сошел с ума…
– Я почти всю жизнь провела на корабле, – усмехнувшись, призналась Диана. – И не скажу, что мне это не нравилось… Правда, в той жизни были другие интересы…
– Ух ты, и это все – лес? – В голосе Котто, весь разговор не отрывавшего взгляда от обзорного экрана, было столько восхищения, что я тут же перевела взгляд на сумасшедшую картину, открывшуюся перед нами: в разрывах белоснежных облаков под челноком, стремительно снижающимся над континентом, стелилось сплошное серо-зеленое море растительности. Без всяких там рек, озер, морей и тому подобных «излишеств». Не было заметно даже особого рельефа, хотя, быть может, только из-за высоты, на которой двигался корабль.
– Да, лес… – хмыкнула Диана. – Смертельно опасный, кстати…
– А где реки, озера? Как он растет без воды? – поинтересовалась я.
– Да есть там все. Просто не видно еще… Кстати, вам пора бы и приготовиться – скоро приземление… и не забудьте про фильтры…
Мысленно чертыхнувшись, я достала из нагрудного кармана маленький пакетик, разорвала его и вставила в нос блестящие, чем-то похожие на наушники от плееров кругляшки и пару раз вдохнула и выдохнула, проверяя, насколько труднее мне с ними дышать. Как ни странно, особой разницы я не ощутила: как и обещали кураторы, тончайшая пленка, натянутая внутри, пропускала воздух совершенно беспрепятственно. Чего нельзя было сказать о вредных примесях. Потом пришел черед рта – тонкая прозрачная пленка, закрывшая нижнюю половину лица вместе со ртом, напомнила мне мыльные пузыри, и я чуть было не расхохоталась в голос, представив себе, как я выгляжу со стороны…
– Не хватает только кольца в нос и боевой раскраски! – усмехнулся неугомонный Щепкин. – И еще перекрасить тебя в черный цвет… Судя по ноздрям, у тебя в роду была не одна негритосина… А пить мыльный раствор я бы тебе не советовал…
Увернувшись от моего удара, он тут же сбежал в центральный отсек приводить себя в порядок, а мне пришлось объяснять Диане, что он имел в виду:
– Негритосиной у нас называют тех, у кого широкие ноздри и хороший нюх… такие редко, но попадаются… А зачем меня красить, я не знаю…
– Ладно, не до этого сейчас… Процедуру высадки помните?
Я утвердительно кивнула и, встав с кресла, направилась к проверяющим оружие и рюкзаки ребятам…
Полянка оказалась крохотной. Под одну избушку на курьих ножках без шести положенных на хозяйство соток. Челнок, вдавив посадочными опорами обугленные стволы сожженных молнией деревьев в землю, смотрелся на фоне буйной зеленой листвы настолько чужеродно, что меня опять посетило ощущение, что я сплю. Однако долго расслабляться мне не удалось: не прошло и двух минут с момента, как я выскочила из корабля, как Олег, коротко выдохнув «Справа!», разрубил мечом метнувшееся к нему из кустов гибкое коричневое тело. Я тут же перешла в боевой режим, немного ускорила восприятие и шмыгнула за спины образовавших кольцо ребят. Щепкин, оказавшийся рядом, больно пихнул меня в бок и показал взглядом на зажатый в руке меч. Запоздало сообразив, что не мешало бы и мне обнажить клинки, я бросила под ноги рюкзак и потянулась к рукоятям…
Стоило челноку исчезнуть в небе, как в замерший было лес вернулись звуки: сначала откуда-то сзади и сверху послышался негромкий клекот, потом затенькало справа, а через минуты две меня пробрало нервной дрожью – короткий рык, в котором явственно ощущался жуткий, нечеловеческий голод, раздался буквально метрах в двадцати…
Олег сместился чуть вперед, расслабил плечи и слегка присел, готовясь к бою. Я повторила его маневр, но начала атаки мужа увидеть не успела, – он зарубил первого охотника набить нами желудок, довольно маленького зверька, похожего на обыкновенного кота, со свирепым рычанием бросившегося к нам, буквально за долю секунды. Кинув взгляд на голову малютки, из пасти которой торчали весьма впечатляющие клыки, я вдруг поняла, что пора, собственно, начать шевелиться: такими зубками едят, наверное, все-таки не манную кашу…
– Если я не ошибаюсь с классификацией, эти милашки охотятся стаями по полсотни особей. Так что нам сейчас придется туго…
Я тут же ускорила восприятие до предела и приготовилась к бою. И вовремя – через несколько мгновений на поляне воцарился сущий ад! «Милашек» оказалось несколько больше обещанных пятидесяти – на мой взгляд, раза в два. И двигались они так, что земные кобры умерли бы от зависти. Впрочем, добраться до вожделенного мяса им не удалось – ребята, на несколько минут превратившиеся в вентиляторы, рубили все, что двигается, и через пару минут все наконец закончилось и мы, подхватив рюкзаки, смогли скользнуть в заросли, оставив на поляне груду свежего фарша. Как я и ожидала, буквально через минуту после нашего ухода оттуда донеслись звуки дикой грызни, рычание и визг тех, кому посчастливилось обнаружить несопротивляющийся обед. Или завтрак?
Риши со своими друзьями скользили в авангарде, скупыми неслышными движениями просачиваясь между густо переплетенными ветвями и колючими стволами, создающими впечатление рыболовной сети. Я двигалась вслед за Олегом, то и дело сбивая дыхание и зря тратя силы. «Вот что значит подготовка!» – подумала я и попыталась копировать полные грации движения мужа. В это время справа раздался треск ломаемых сучьев, ребята ускорились и закрутились вокруг своей оси, мечами расчищая пространство для боя, а я привычно заняла свое место за правым плечом своего благоверного.
– Рубим по ногам! – донесся до меня крик Риши, искаженный состоянием джуше, и в этот же миг из кустов вынеслось жуткого вида создание, похожее на древесный ствол, покрытый мхом и застарелой грязью, на коротких ножках, довольно быстро несущих эту корягу сквозь кустарник. А ею морда с пастью, за которую любой хищник нашей Африки отдал бы все, что угодно, вообще казалась порождением кошмара. Кроме этого, в холке он достигал мне до груди, и мне стало немного не по себе от его вида. Впрочем, особенно страдать было некогда: Лидо и Угги, подпустив зверя почти вплотную, в последний миг рванулись в стороны, подрубая его передние лапы. Я, не задумываясь, рванулась вверх и, перепрыгивая через этот сумасшедший таран, не замечающий ничего на своем пути вогнала правый клинок в основание черепа. Риши и Арти, метнувшиеся с двух сторон, отрубили его задние ноги. Туша, почти уткнувшаяся мордой в ствол на другом конце проложенной им же просеки, забилась в конвульсиях. Дикий рев сменился не менее громким предсмертным визгом, и мы поспешили ретироваться, совершенно не желая дожидаться тех, к кому это чудо эволюции попадет на обед. Заняв прежний походный порядок, мы снова углубились в заросли.
За то время, пока мы добрались до опушки перед Комплексом, мы зарубили еще пару десятков зверей разного размера и вида, объединяемых общими качествами: сумасшедшей свирепостью и скоростью. Наткнувшись на маленький ручеек, мы убили несколько минут, смывая с себя липкую кашу из крови и прилипших к ней кусков коры, пыльцы, лепестков цветов, грязи и каких-то перьев. Лес за нашими спинами гудел от рева и предсмертного визга живущих полной жизнью тварей. Риши, сверившись с планом, объявил привал. Мы нырнули в маленькую рощицу, отстоящую от леса метров на пятьдесят, предварительно удостоверившись в отсутствии там представителей местного животного мира, и, выставив часовым Котто, расслабились. Согласно общему мнению, ночевать на самой границе периметра Комплекса, обстреливаемого артавтоматами, было наиболее безопасно – за десятилетия сосуществования рядом с этим сооружением у местного зверья должен был выработаться определенный рефлекс. А при его отсутствии по крайней мере одно направление оказывалось абсолютно безопасным…
Привалившись к рюкзаку, я с интересом рассматривала серое шестиугольное строение, напрочь лишенное каких-либо архитектурных изысков: здание, высотой этажей в восемь-десять, без окон, карнизов, водосточных труб и тому подобной дребедени, смахивало на коробку из-под торта, брошенную за ненадобностью прогуливающимся по планете великаном. Единственное, что нарушало гармонию ее гладких поверхностей, – небольшие полусферы непонятно какого назначения, венчающие каждый видимый мне угол. Впрочем, долго размышлять о их назначении мне не пришлось – буквально минут через десять одна из полусфер ощерилась стволами, коротко рявкнула и снова превратилась в безликую нашлепку. А сожженная на лету «птица» превратилась в дождь из перьев и комочков обугленного мяса.
– Кстати, а где у них двери? – поймав за хвост ускользающую мысль, поинтересовалась я у Риши.
– Ворота ангара на той стороне Комплекса справа. Там же тамбур входной двери. Еще есть посадочная пята на крыше и аварийный выход с левого от нас торца. А почему бы тебе не покопаться в блоке, полученном в Академии? – усмехнулся он через мгновение.
– Упс, забыла… – растерянно ответила я и погрузилась в раскопки массива информации, записанного в мои многострадальные мозги…
Уже через полчаса мне стало скучно – поэтажные планы Комплекса, тактико-технические характеристики огневых систем, мощность энергетической, гравитационной, климатической и тому подобных установок, схемы коммуникаций и всякая дребедень меня совершенно не интересовали. Зато наткнувшись на описание животного мира Глаза Ночи, я вдосталь поужасалась – те твари, которые попадались нам по пути, были далеко не самыми смертоносными монстрами на планете… И если смотреть их на экране, а не в реальности, то они бы легко заткнули за пояс тех выдуманных персонажей, которые наводняли ужастики у нас на Земле… В общем, встречаться с ними мне что-то совершенно не улыбалось…
– Ну как ты, Маш? – Шепот Олега заставил меня отвлечься от созерцания кошмарных созданий и вернуться в реальность. – Не тяжело?
– А, ну да… – вспомнила я про повышенное тяготение. – Не, не особенно… немного непривычно, правда, но терпимо… Пленка бесит и вкладыши в нос… И необходимость ходить в туалет под усиленной охраной… Вам проще…
Олег расхохотался.
– Только попробуй озвучить! Убью! – пообещала я, заметив заинтересованные морды наших штатных насмешников Щепкина и Беаты, тут же повернувшиеся к нам. Мне не хватало насмешек этих двух оболтусов. Они же до конца жизни покоя не дадут!
– Че ржете? – не дождавшись объяснения, поинтересовался Глаз. – Нам тоже интересно!
– Да вот думаю над серьезной проблемой… – нахмурив брови, ответила я. – Если оттянуть пленку у тебя во рту метра па полтора, а потом резко отпустить, то потеряешь ты сознание от удара по гландам или нет?
– Нет… не потеряю… Зато побреюсь точно… – представив, как отрывается намертво прилипшая к лицу пленка, хихикнул он. – А вот если с двух… то может быть…
– Мда… классный эпилятор… – улыбнулся Олег. – Воск отдыхает..
– Вы это о чем? – непонимающе уставились на нас Риши, Котто и Лидо.
– Ну как вам объяснить-то? – заблестели глаза у оседлавшей любимого конька Беаты. – Вот вы любите волосатых женщин? Ну волосатая грудь, ноги, живот… У нас в горах холодно… зимой мы покрываемся волосами по самую шею… а весной мужья растапливают воск, покрывают им нашу кожу и потом выдирают все волоски, чтобы тело отдохнуло от зимы… Кстати, тебе, Риши, не мешало бы проэпилировать грудь – в таких зарослях кабаны заблудятся… или ты все время мерзнешь?
Смотреть на одуревшее выражение их лиц без смеха я смогла от силы секунд десять, а потом согнулась в приступе неудержимого хохота…
