Глава двадцать девятая

Прибыли на место, когда уже царил полдень. Как только выскочили из подпространства, сразу связались с Гарольдом, выслушали последние новости и обговорили последующие действия. Вроде как успели вовремя, но поторопиться все-таки следовало и прежде всего хорошенько замаскировать свой прилет: враг не должен был узнать о прибывшем к вербовщику подкреплении. Кстати, подставному человеку и малой группе прикрытия бандиты поставили жесткий ультиматум: «Если до ночи не отыщутся наши пропавшие люди – вам крышка!»

В общем обстановка на планете царила та еще! Гнездо анархистов во всех смыслах. Ни властей, ни плотной таможни с официальным досмотром документов практически не существовало, а то, что имелось, смахивало на откровенную пародию. Ни Союз Разума, ни Оилтонская империя, ни само баронство никаких звездных сил правопорядка сюда не посылали. А уж незарегистрированных космодромов вокруг главного города с одоименным названием Эдем тут было как грибов в лесу.

Именно на такой космодром, принадлежащий подставной фирме, и опустился челнок с офицерами. По пути определили задачу для каждого человека, так что сразу после приземления две группы по шесть человек отправились на место предстоящих задач – в некий особняк и скрытно рассредоточились как внутри самого здания, так и на подворье. На космодроме остались только Николя да пилот из баронского экипажа. В случае оказания действенной помощи бравый капитан Чарески собирался показать свой уровень мастерства на виртуально управляемом мини-истребителе. Ну а второй пилот должен был держать общую связь и в самый критический момент ударить всей массой межпланетного челнока.

Бандиты чувствовали себя в городе чуть ли не безраздельными хозяевами. Об их самоуверенности сразу и начал рассказывать капитан Стенеси, как только встретил и разместил старых товарищей.

– Представляешь, – возмущался он, – они только и оставили двух человек для прямой слежки за особняком. Таких самонадеянных остолопов я еще не встречал.

– Все когда-то в первый раз случается.

– И кстати, эти два зарегистрировавшихся и получивших от нас аванс и задание киллера, скорей всего, и не собирались отправляться в вотчину Аристронгов. Задумали устроить кидалово для своих явно не местных денежных коллег. Вот потому и прокол вышел. Наш вербовщик им: «Да ребята сразу помчались деньги отрабатывать», – а ему в ответ: «Они разве походили на идиотов?» То есть реклама жестокости Зела Аристронга работает с невероятным размахом. А вот на местах бандиты себя чувствуют слишком вольготно. Как бы их еще и против вербовщиков настроить?

Тантоитан замотал головой:

– Только этого нам не хватало! Эдак всех наших подставных вербовщиков прихлопнут вместе с прикрытием.

– Как только появится такая угроза, сразу наших отзовем, и нет проблем.

– Ну нет, Гарри, это ты уже совсем губу раскатал: уничтожать руками киллеров всех неведомых врагов Аристронга за их же деньги. Сказка! Так и мы окажемся без куска хлеба.

– Ох! Зато как бы было здорово!

Только успели хорошенько подкрепиться съестными припасами, как стало быстро темнеть. Местный синий карлик сразу отменял своей мизерной величиной длинные закаты и рассветы.

Парами опять рассосались по облюбованным позициям.

Не замедлили явиться на поле предстоящих разборок и местные военизированные преступные группировки. Солидным составом явились шесть бронетранспортеров, четыре малых флаера и десяток летательных устройств полугражданского назначения. В общей сложности привалило не менее двухсот человек для показательного наказания. Еще продолжался примерный подсчет сил противника, а Танти, оставшийся в вырытой заранее землянке командного пункта, уже беседовал по краберу с Николя:

– Дружище, команда – товсь!

– Уже в виртуальном боефикаторе.

– Сбрасываем карту обзора местности и замеченных целей.

– А что с соседями?

– Как по заказу: на две сотни метров вокруг дома садовые участки. Не деликатничай, бей все, что летает и ездит. Ну и бегает. А мы со своей стороны тоже добавим по тем, кто ползает. Вряд ли бандиты подозревают о наличии у нас стольких стволов, ракет, мин и прочего. О! Разговор начали… Бессмысленный треп! Выводи свое чудо-оружие!

Со стороны одного из вражеских флаеров послышались рыкающие слова:

– Итак, наши люди не вернулись. Что можете сказать в оправдание?

С минуту подставной вербовщик пытался настроить якобы поломанный громкоговоритель, а потом затараторил, как и было задумано:

– Вы совершаете большую ошибку! За моей спиной стоят невиданные для вас силы богатейших людей Галактики! Если я получу хоть одно ранение, вы все будете наказаны и уничтожены. Требую немедленно удалиться от моего дома и дать мне возможность спокойно покинуть Эдем.

Такие панические требования только рассмешили бандитов и окончательно их расслабили. Через микрофоны понеслись первые ехидные слова команды:

– Из стрелкового оружия, по окнам…

Но Парадорский на доли секунды опередил противника, работающего на дешевый внешний антураж. Со всех стволов защитников дома ударил шквал огня. Ринулись на перехват воздушных целей ракеты, а когда все они взорвались яркими вспышками на бортах целей, над полем боя появилась почти невидимая простым глазом тень истребителя. Конечно, может, и без него удалось бы справиться с бандитами, но в таком случае имеющие транспорт преступники могли бы сбежать с поля боя. Да так оно удачно и сложилось для некоторых, вырвались все-таки живыми из смертельной засады. Зато скольких отбросов общества навсегда успокоил огонь скорострельных пулеметов из черного неба! Словно свинцовым градом он крушил и бронетранспортеры, и флаеры, и прочие летательные устройства. Плюс ко всему сказался ожидаемый в данном случае панический шок. Получилось, как в том анекдоте: волк погнался за овцой, а сам оказался на поляне, полной львов. Два-три удара когтистыми лапами – и от волка даже клочьев не осталось.

А среди львов ни единой потери. Даже ни одного сломанного когтя или утерянного уса.

Понятно, что после такой крупномасштабной войны оставаться на данном месте и вести прежнюю игру не было ни малейшего смысла. И вскоре на почти не пострадавшей усадьбе, но с полностью развороченными окрестностями не осталось ни единой живой души. Все воины единым потоком на нескольких транспортах добрались до космодрома и стали загружаться в красавец-челнок. Вот только тогда космодесантники позволили себе расслабиться, и понеслись шутки и первые поздравления, восхищенные высказывания об увиденной технике:

– Ха-ха! Что б меня ржавчина сожрала! – орал Граци громче всех. – Да этот челнок раза в три мощнее, чем наш! И более универсальный.

– Вот ты еще внутри осмотришься, – нахваливал корабль Бергман, – так вообще язык проглотишь.

Минуты две все старались перекричать друг друга, прекрасно зная, что врага вокруг космодрома нет и можно повольничать. Зато Армата первым обратил внимание на творящиеся несуразности. Он в растерянности коснулся плеча веселящегося вместе со всеми Тантоитана и подбородком указал на откинутый трап, рядом с которым стоял Гарольд и смотрел куда-то в сторону скрытого от общих взглядов трюма. Нехорошо стоял и очень нехорошо смотрел, будто готов был вот-вот броситься на невидимого врага и растерзать его собственными руками. Это если раньше не получилось испепелить этого врага взглядом. Вдобавок и боевой автомат системы «цикада» так и прыгал в ладонях, готовый прошить насквозь реактивными пулями все на своем пути.

Таким Парадорскому видеть друга еще не доводилось. Поэтому он и решил, что происходит нечто страшное. Однако представить, что именно, – фантазии не хватило. Он только и сделал, что на полусогнутых ногах, перехватывая оружие на изготовку, метнулся к трюму с тыла, намереваясь рассмотреть и предотвратить опасность.

Остальные воины поступили аналогично командиру. Замолчали, рассредоточились, увидели, что происходит, и поняли, что надо Гарольда как-то остановить. Потому что в густой тени межпланетного челнока стояли в обнимку, самозабвенно целуясь, Зарина и Николя.

Они никого не видели и не слышали. Для них исчез весь мир. И ни у кого не оставалось даже малейшего сомнения в том, что это не брат и сестра. Он ее держал на весу, плотно прижав к себе, а она его гладила по волосам и беспрерывно целовала в глаза, лоб, нос, щеки и подбородок.

Рассуждать на тему, кто кому кем доводится, и выяснять подробности о погибшем муже Зарины сейчас было абсолютно неуместно. Может, это была любовь ранней юности, или какие-то другие отношения существовали между этими двумя людьми – впрочем, это было не так уж важно. Главное, эти отношения были настоящими, сильными и красивыми – счастливый вид обнимающейся пары не оставлял в том сомнения. Однако следовало вывести из весьма опасного состояния Гарольда, и кто, как не Танти, сумел бы это сделать лучше всех. Он приблизился к другу почти вплотную, готовясь в случае чего вцепиться и выкрутить автомат, и гаркнул командирским баском:

– Капитан Стенеси! Немедленно приготовиться к отбою! – а потом совсем иным тоном спросил: – Дружище, помнишь, как мы мечтали поступить в космодесантное училище?

Товарищ вздрогнул, медленно перевел взгляд на Танти и только тогда понял, что творят его руки. Поставил «цикаду» на предохранитель, резко забросил за спину и утробным голосом переспросил:

– Отбой? Разорви меня электроны! Какой может быть отбой?

После чего, ни на кого больше не глядя, отправился внутрь челнока. Его сопроводил всеобщий облегченный вздох. Все прекрасно знали о складывающихся отношениях между капитаном и контрразведчицей, даже болели за них, но то, что все закончится так неожиданно, никто и предположить не мог.

Минуты две Парадорский еще выжидал, жестами разгоняя окружающих на погрузку оружия и подготовку челнока к старту. И только потом приблизился к перешептывающейся парочке:

– Эй, друзья! Вы что это себе позволяете на боевом задании?

Зарина резко развернулась лицом к командиру и перешла на холодный официальный тон:

– Майор Парадорский! Николя – мой законный супруг!

– Как же так…

– На эту тему я буду подавать рапорт и жалобы на ваше имя и во все вышестоящие инстанции! Я и подумать не могла, что в нашей империи происходят такие страшные ошибки, могущие повлечь за собой преднамеренный обман по поводу человеческих жертв! Вот из-за этого часто и происходят непоправимые трагедии.

Танти перешел на самый задушевный тон:

– Зарина! Ты моя подруга, Николя тоже друг, и я за вас любому глотку перегрызу, но зачем так официально? Моей вины в этом недоразумении нет. Разве что лично следовало настоять и расспросить тебя о твоем муже раньше. Все бы решилось счастливо уже пару месяцев назад.

– Извини, Танти. – Николя успокаивающе похлопал свою жену по плечу и только после этого признался: – Мы сейчас вообще плохо соображаем и можем наговорить много глупостей и ненужных обвинений. Но в любом случае ты просто обязан помочь нам разобраться в наших проблемах.

– Обязательно помогу.

– И где… – только сейчас Зарина осмотрелась, ища кого-то. – Где Гарольд?

– Он вас увидел и отправился в каюту.

– Мне бы не хотелось, чтобы он воспринял слишком близко к сердцу данное событие. Слишком тяжело на душе у человека при таком одиночестве. Я сама это испытала… Помоги ему, Танти!

– Обязательно! Уже иду к нему. Ну и вы давайте грузитесь, через минуту отправляемся. Дела на Эдеме закончены.

Взлет проходил в штатном режиме. Никто в открытом космосе не помешал, и когда совершили лунманский прыжок, Танти пошел в каюту, где так и лежал в фиксаторах его самый старый и надежный друг:

– Ну что, детинушка, невесел, что головушку повесил? – попытался шутить с ходу. – Сам ведь сколько раз заявлял, что никогда и ни в кого влюбляться не будешь. Дескать, вредно и только военной карьере мешает. Так что…

– А вдруг он ее не любит? – неожиданно загорелись глаза у Гарольда. – Вдруг он ее просто из-за долгой разлуки обнимал? Просто соскучился?

– Что за выдумки?! Николя вообще никогда за другими женщинами не ухаживал, только Зарине верность и хранил. Знал, что она в контрразведке работает, потому и вынужден был молчать, выдавая нам заученную назубок легенду. Уж ты-то все прекрасно знаешь и понимаешь.

Все равно гигант пытался отыскать хоть какую-то надежду для своего будущего именно с этой женщиной:

– А может, она его разлюбила? Может, она тоже лишь от неожиданности момента, а завтра меня вспомнит и ко мне придет? А?

– Ну что с тобой? Не будь таким наивным, – пытался достучаться до разума приятеля Парадорский. – Она и тебе в последнее время улыбаться стала скорей от безысходности и одолевающей тоски. Наверное, так даже лучше. Только представь, что было бы сейчас, поддайся она на твои ухаживания? А то, не дай бог, если бы вы обручились?

Массивный лоб здоровяка покрылся складками от тяжких раздумий:

– Хм! А ведь к этому все и шло. Если бы не нервотрепка последних заданий…

– Вот видишь! Произошла страшная ошибка, в которой ни вины Зарины, ни тем более Николя нет.

– А моя в чем вина?! Почему именно мне теперь должно быть хуже всех?

Танти подошел к кровати и ткнул друга в плечо:

– Давай соберись с духом и встречай конец своей любви с открытым лицом. Можешь себя утешить тем, что Зарина счастлива. Ну и тем, что твои лучшие друзья с тобой рядом…

Он еще долго говорил, стараясь не останавливаться и время от времени тормоша друга за плечи. Потому что тот так и пытался вернуться к сладкому самоистязанию. В итоге ему удалось-таки вывести Гарри из определенного транса. Тот хоть все еще и выглядел взвинченным, но при этом крепко держал себя в руках:

– Конец моей любви? Ха! Я еще поборюсь за свою любовь!

– В каком смысле? – занервничал Парадорский, скашивая непроизвольно глаза на закрепленный в стенной пирамиде автомат.

– Не переживай, убивать никого не буду. Я просто подожду. И уверен, Зарина опомнится, подумает и выберет меня.

Он ведь не видел и не слышал разговора воссоединившейся супружеской пары с командиром, поэтому не осознавал всей бессмысленности подобных заявлений. Но Тантоитан не стал лишать товарища последних надежд:

– Конечно, ты имеешь полное право выждать и присмотреться. Но не забывай: я очень верю в твое благоразумие и в твою сдержанность. Иначе, сам понимаешь, мое мнение могут и проигнорировать, а тебе придется служить хоть и в Дивизионе, но так далеко, что мы никогда больше и не пересечемся. Ты ведь в курсе, насколько придирчиво полковник Капочи относится к любым проявлениям ревности или, упаси бог, к любовным треугольникам. Сразу и навсегда разводит соперников по дальним углам.

– Да знаю…

– Значит, ни в коем случае не дай повода к тому. Хочешь ждать – на здоровье. Но! Зубы сцепи, и никаких эмоций на морде! А еще лучше сделай вид, что все забыл, простил и не имеешь каких-либо претензий.

– Претензии в любом случае имею. – Гарольд угрожающе нахмурился. – К тем сволочам, которые Зарине передали известие о гибели мужа!

– А вот тут тем более без тебя разберутся! – повысил голос Парадорский. – Мне и так рапорты передавать по инстанциям от Зарины и Николя, которые уже сейчас их строчат, так еще и твои каракули разбирай!

– У меня отличный почерк.

– Засунь свой почерк знаешь куда?!.

– О-о-о, да ты, командир, тоже на пределе? – Теперь уже Гарольд, выбираясь из зажимов, рассматривал Танти с подозрением и опаской. – Физически никак не восстановишься, а тут еще и нервы сдавать начали?

– Ха! Да тут из-за вас точно в психушку попадешь! – все так же сердито продолжал возмущаться майор, умудряясь расхаживать при этом по махонькой каюте. – Мало нам врагов вокруг, так еще и за своими присматривать надо, чтобы дырок в друг дружке не наделали! Страсти-мордасти!

Могучая пятерня заставила Парадорского замереть на месте:

– Ты за меня не переживай, я себя всегда контролирую.

– Ага! Видел бы ты себя со стороны, когда на супругов смотрел. Уж на что я смелый и бесшабашный, но и то растерялся от испуга. Казалось, секунда – и я вас всех троих потеряю.

Видно было, что Гарольд и сам раскаивается в своем поведении во время загрузки, потому что он попытался даже шутить:

– И не мечтай от меня избавиться! Как начали служить вместе, так и на пенсию отправимся в одно время.

– Ладно, топаем в рубку. Там нас Малыш ждет.

Вот таким тяжелым в эмоциональном плане разговором завершилась боевая операция на Эдеме.