8.
Жизнь военных в империи всегда была окутана ореолом мрачноватой таинственности. Никакие демократические институты не имели над ними силы. Никакая пресса, ссылаясь на свободу слова, не могла заставить военного чиновника дать комментарий по поводу действия или бездействия армии в той или иной ситуации. Ни один полицейский, судья или чиновник не имели власти даже над последним рядовым – самым крохотным винтиком огромной и отлаженной военной машины. Армия принадлежала обществу – и существовала вне его.
Военные жили в своих городках при военных базах, отгородившись от мира заборами с колючей проволокой. Их обслуживали собственные электростанции, прачечные, магазины, рестораны. Их обеспечивали всем, в чем они нуждались в соответствии с действующей в данный момент военной доктриной. Они игнорировали запросы сеймов, дум, парламентов и прочих законодательных образований государств и планет, входящих в состав империи. Они имели собственные спецслужбы и собственных платных осведомителей во всех слоях общества. Они подчинялись только Генеральному штабу. Генеральный штаб подчинялся только Императору. Армия была скальпелем – острым, закаленным и послушным инструментом в его руках.
Об армии постоянно ходили слухи. Порой нехорошие и дурно пахнущие. Чистенькие старушки в сквериках страшным шепотом рассказывали друг другу о сумасшедших солдатах, зверски изнасиловавших женщину в соседнем городке (местечке, районе) и убивших всю ее семью (всех соседей, всех детей в соседнем детском саду).
Об армии ходили легенды. Старшеклассники на переменах рассказывали друг другу, как эсминец (фрегат, крейсер, линкор) такой-то в одиночку бился с неприятельской эскадрой до подхода главных сил и погиб, защищая планету (катер с детьми, пассажирский лайнер с беженцами).
О ней говорили много и не знали почти ничего. Ее побаивались. Ее поругивали – осторожно и негромко, несмотря на отсутствие репрессий и демократичное законодательство. Ее рекрутские пункты, увешанные красочными плакатами, обычно пустовали. В нее шли, когда было некуда деться, когда на хвосте висела полиция, когда жить на пособие по безработице становилось невыносимо. В нее шли, чтобы начать жизнь заново. В ней служили поколениями, семьями и родами.
В колледже, где учился Сергей, в студенческой среде модно было считать военных узколобыми тупицами. Некоторые преподаватели поддерживали эти настроения, позволяя себе недвусмысленные высказывания во время лекций. Об армии Сергей знал только то, что было написано в учебниках для краткого общеобразовательного курса истории империи.
Действительность опрокинула все его представления. О жизни вообще и об армии в частности.