80

Когда корма челнока вошла в захваты, мигнуло освещение, и дрогнули обороты двигателей, но потом все наладилось.

– Нихренасе коротнуло! – воскликнул Энша, поправляя кепку. – Похоже они там совсем обдолбались!.. Лерой в сортире, в будке баба какая-то. Оно конечно, сторчаться возле товара нетрудно, но ты же понимать должен, чего пасешь, правильно?

– Правильно, – кивнул Роджер и посмотрел на этикетку бутылки, которую держал в руках.

– Я вон сколько лет катаюсь и не сторчался, потому что предпочитаю траву, крепкую, но все же натуральный продукт. А синтетику пусть другие глотают, это не по мне. Согласен?

– Полностью, – кивнул Роджер. – Я тоже полностью это… за натуральное.

– Ты пойдешь со мной?

– Ты же говорил, что друзья…

– Друзья друзьями, но если обдолбанные – лишний ствол не помешает.

– Я думал, ты им слово верное скажешь, загрузимся – и вперед.

– Что значит слово? У меня мешок налика, а они их должны пересчитать. На час, по-любому, мы тут застрянем. Заодно водички попьешь. У них там даже пиво в холодильнике водится – клиентов подманивают. К тому же вон у стенки какая-то лайба пришвартована, – Энша кивнул в сторону иллюминатора. – Непонятная какая-то лайба – мутная. Так что желательно вдвоем.

– Да не вопрос, Энша, надо – значит надо, – сказал Роджер, поднимаясь с кресла. Потуже затянул поясной ремень, проверил обойму, где теперь было двадцать два патрона вместо остававшихся восьми.

Некоторые из них были старыми и могли дать осечку, но «уллис» имел систему выброса даже не выстрелившего патрона, так что больших проблем Роджер не ожидал.

Сунув пистолет за спину, он снял пиджак, встряхнул его и снова надел.

– И зачем это?

– Так он выглядит не таким мятым.

– Ну, идем, я только казну захвачу, и вперед.

Роджер оставил бутылку и не спеша проследовал к двери, где уже стоял Энша с сумкой килограмм на десять.

– Это казна? – спросил Роджер.

– Да. Чистый налик, никаких банковских переводов.

– А чего так много? Небось мелкая наличность-то? У наркош ведь крупных не водится.

– Эти люди берут любые – мелкие, крупные. Бабло – оно и в Свазиленде бабло.

Они постояли пару минут, но с той стороны не было слышно ни единого звука.

– Ну точно обдолбались. Там еще Сурок и Бонифаций – те еще торчманы, это они всех подбили.

– А сколько всего народу?

– Человек двенадцать.

– Тебе дробовик не натирает?

– Не, я его на веревочке подвесил. Если не бегать, так он и не мешает.

– Хорошо. Какой-то странный был вид у этой станции, никогда таких не видел.

– Это обычный сухогруз. Они его где-то сперли, заякорили в точке нейтрала, и все, сиди себе и кури.

– А регистрация?

– Ну, как-то решили этот вопрос. Наверно, отстегивают кому-то, а может, зарегистрировали как какой-нибудь клуб для чудиков. Ходов много.

Наконец за дверью послышался скрежет. Провернулись тяги, и над входом загорелся зеленый огонек, что означало – шлюз открыт и заполнен воздухом. Энша дернул тяжелую дверь, они с Роджером прошли в полость шлюза и снова стали ждать.

– Чего-то они не торопятся, – заметил Роджер.

– Наркоши, блин. Вот так приезжаешь и всякий раз, как в омут – то ли вынырнешь, то ли нет, – со вздохом произнес Энша.

– Но ты же говорил – друзья!

– Ну как друзья?.. Пока я на систему работаю, мы друзья, а приедешь частником – выйдешь за борт через мусорный бак. У них это запросто. Тут, бывало, прикатываешь, а на соседней точке судно причалено. Яхта какая-нибудь. Чья, спрашиваешь, игрушка, а они только переглядываются. И чужих на борту вроде нет.

Наконец загрохотала дверь станции, и в сумрачный шлюз полился яркий свет.

– Заходите, гости дорогие, – сипло произнес незнакомый небритый мужик в кожанке на голое тело. Оружия у него не оказалось, но правая ладонь была испачкана окислами и ружейным маслом. Этот человек недавно много стрелял.

– Спасибо, а то настоялись мы на крылечке, – в тон ему ответил Энша, первым проходя на станцию. Роджер последовал за ним, чувствуя, как сверлит его спину взглядом небритый мужик.

– Вы, я так понял, здесь вовсю празднуете? – усмехнулся Энша, останавливаясь и ожидая, когда встречавший закроет дверь.

– Это да, – ощерился тот, засовывая руки в глубоки карманы кожанки.

– А что отмечаете?

– Одно удачное дельце…

– И насколько удачное?

– Настолько, что и сами не ожидали. Вперед, гости дорогие, вас уже ждут.

И мужик прошел мимо, показывая, что не собирается их конвоировать, дескать, им ничего не угрожает.

Энша посмотрел на Роджера, тот пожал плечами. Пахло на судне скверно.