– Всех мобилизовали, а тебя отправили в отпуск – это потому, что ты такой раздолбай!

– Не потому.

Поль запрокинул голову, чтобы кровь из носа не капала, и ждал, когда Ольга успокоится. Она не умела подолгу сердиться. Ольга Лагайм, известный незийский дизайнер, директор фирмы «Дизайн Лагайм», его сестра. Поль был всего на два года старше ее дочери Ли, и Ольга видела в нем объект для воспитания – от этого не спасала даже полицейская форма.

– Кеодос – один из самых безопасных мегаполисов, это по статистике! А ты, Поль, опровергаешь статистику. Ты же через раз приходишь домой побитый! Где ты находишь тех, кто тебя бьет?

– Везде.

Кровотечение прекратилось, Поль выпрямился. Теперь он видел не сияющую матовую плоскость потолка, а полукруглую комнату с деформированными от долгого использования гелевыми креслами, ниарскую карликовую ель с розоватой хвоей, темную входную арку. Ольгу, отвернувшуюся к окну. Ее голову окружало облако вьющихся рыжих волос, таких же, как у Поля.

– Кто тебя сегодня отделал?

– Я их тоже отделал, – возразил Поль. – Один-один, ровный счет.

– Я же помню, как ты боялся драться, когда учился в колледже. – Ольга вздохнула. – А потом как с цепи сорвался! Неужели ты не можешь без этого?

Поль промолчал. Он находился в сложных взаимоотношениях с жизнью. Как будто они с сестрой обитали в разных реальностях: Ольга – в безопасном и благополучном мегаполисе, а он… Для него все обстояло иначе. Но драк на свою голову он не искал, они сами его находили.

– Поль, как тебе идея провести отпуск на Орибе, на каком-нибудь курорте? Можно с девушкой… Форум ты и в Сети посмотришь. Будешь купаться в море, отдыхать…

– Сплавить хочешь? – понимающе хмыкнул Поль.

– Хочу. Для тебя же так лучше! Тебе надо остепениться, пока с работы не выгнали. А у меня здесь деловые встречи, переговоры… – Ольга повернулась к нему и закусила губу, сомневаясь, говорить ли дальше, но все-таки продолжила: – Глена Мерлей из «Кристалона» уже прилетела…

– А-а… – Холодок вдоль позвоночника, ушибы заныли сильнее. – Разве я против? Веди с ней переговоры, сколько влезет, мешать не буду.

– Глена прилетела космолайнером, она плохо переносит гиперпространство. – Сестра тянула, но Поль знал, куда она клонит. – Послушай, я очень заинтересована в сотрудничестве с «Кристалоном»! И если ты опять ни с того ни с сего набросишься на директора «Кристалона», я тебе спасибо не скажу!

– Когда-нибудь потом скажешь, – хлюпнув носом (черт, снова потекла кровь), буркнул Поль. – Когда поймешь, какой он подонок.

– Он не подонок!

– Подонок.

– Хорошо! – Ольга скрестила на груди руки. – Я уже полтора года веду с ним дела и ничего плохого про него сказать не могу. Докажи, что он подонок. Только не голословно, а фактами!

– Он мне не нравится, – после паузы бросил Поль. Фактов у него не было.

– Вот-вот, у тебя всегда так: если кто-то Полю не нравится, он уже подонок! Двадцать три года, а рассуждаешь, как трехлетний… Это из-за таких, как ты, про полицию рассказывают анекдоты. Воображаю, какое впечатление складывается у туристов, когда подходит на улице вот такая битая рожа и представляется: «Иммиграционный контроль»!

Поль работал в иммиграционном контроле, попал он туда по распределению после полицейской школы. Нез периодически подвергался наплыву нелегальных иммигрантов, а контроль их вылавливал и депортировал на планеты-колонии, которые нуждались в поселенцах. Серокожие незийцы, коренные обитатели Неза, были расой не слишком многочисленной, с относительно невысокой рождаемостью. В прошлом они пускали к себе иммигрантов, принадлежащих к другим расам (семья Лагайм прилетела сюда несколько столетий назад), но, когда численность населения достигла оптимальной, с их точки зрения, цифры, это прекратилось. Нез по-прежнему принимал ученых, деятелей искусства, политических эмигрантов – и совсем не был заинтересован в толпах кутаканцев или мелиссийцев, которые шли на всяческие ухищрения, чтобы проникнуть на райскую планету и осесть тут навсегда.

– Иммиграционный контроль должен быть крутым.

– Крутым – то есть избитым? Знаешь, на кого ты похож? Вон зеркало, посмотри!

Поль уже смотрелся в зеркало. Со своими фингалами он был похож на тощую рыжую панду.

– Так как насчет курорта в другом полушарии? – вернулась к прежней теме сестра.

– Спасибо, – еще сильнее откинув голову, процедил Поль, – только сначала я этого Криса Мерлея отсюда спроважу. Пусть сидит у себя на Ниаре и к нам не суется. Для чего я, по-твоему, иммиграционный контроль?

– И это взрослый человек! – У Ольги вырвался тоскливый вздох. – Это наша полиция, краса и гордость Неза, опора правопорядка! Каким был двадцать лет назад, таким и остался. Вот что, я попрошу Стива и Тину за тобой присмотреть, уж их-то ты не побьешь! Они сегодня прилетели, я еще не говорила? Ну да, у меня же все из головы выскочило, когда я увидела твои синяки…

– Где они? – Поль так обрадовался, что забыл о расквашенном носе и выпрямился.

– На Орибе, а завтра будут здесь.

– Тогда я тем более останусь, – он расплылся в улыбке.

– Слава богу, что все еще есть на свете кто-то, кого тебе не хочется побить! – заметила Ольга и тут же испугалась: – Ой, у тебя опять кровь капает… Лучше иди лечись.

Прижимая к носу платок, Поль отправился в комнату, где стоял дорогой многофункциональный медавтомат, приобретенный специально для него. В галерее запнулся о пушистого белого с дымчатыми пятнами кота, который брел куда-то по своим делам. Кот считал, что люди должны смотреть под ноги, а если они плохо видят в темноте – это их проблема. Потеряв равновесие, Поль оттолкнулся от метнувшейся навстречу стенки и ловко выпрямился.

– Поль, что там за шум? – донесся голос Ольги.

– Кот сделал мне подсечку!

Ольга пробормотала что-то в адрес образцовой незийской полиции, Поль не разобрал подробностей. Включать свет он не стал: на полу лежали перекошенные розоватые полуовалы – проекции оконных арок, наполненных сиянием Ашеле, одной из двух незийских лун. Полю нравилось идти по преображенной галерее сквозь нереальное лунное пространство. Стив однажды сказал, что пространство неоднородно и можно почувствовать его структуру. Правда, ему никак не удавалось объяснить, что за ощущения при этом испытываешь.

В небольшой комнате, превращенной в «медпункт имени Поля Лагайма» (по выражению Ли, Ольгиной дочери), он устроился на кушетке, включил автомат. Он был тут единственным завсегдатаем: других обитателей этого дома не били. Безопасный Кеодос, как и любой другой мегаполис, расслаивался на множество Кеодосов, и те имели между собой мало общего, хотя и занимали одно и то же пространство.

Среди слоев были всякие – в том числе такие, где лучше бить первым. Обсуждать все это с Ольгой не имело смысла: она игнорировала кошмары, так же, как кошмары игнорировали ее. Она даже темноты в детстве не боялась. Она даже Криса Мерлея, босса ниарского «Кристалона», который около двух лет назад начал экспансию на Нез (как будто здесь своих строительных фирм не хватает!), считала отличным парнем.

Стив и Тина – вот с кем Полю хотелось поговорить. О слоях реальности, о кошмарах… вообще обо всем. С тех пор как Поль с ними познакомился, они появлялись на Незе несколько раз и вскоре опять куда-то пропадали; ему так и не удалось по-настоящему с ними сблизиться.

Стив, бывший ниарский гражданин, на Ниаре официально считался умершим. На кладбище даже имелась могила известного гонщика-дрэггляйдиста Стива Баталова, погибшего девять лет назад во время гонок, когда его дрэгслей взорвался, не дойдя до финиша. Тот Стив, которого знал Поль, был клоном ниарского гонщика. Авантюра Генлаора, владельца спортивного клуба «Сверхновая» и генерального директора корпорации «Галактический лидер»: он выкрал у своего партнера Руческела чертежи аппаратуры, которая обеспечивала создание полноценных клонов, находящихся в телепатическом контакте с донором. Клоны сидят на трибунах и видят трассу сверху и в перспективе, информация поступает в мозг спортсмена; после того как дрэгслей на околозвуковой скорости проносится мимо, киллеры Генлаора убивают очередного клона, а «санитары» оперативно уносят тело. Остальным зрителям не до того, их внимание приковано к ледяной трассе. Эта авантюра стоила Генлаору и бизнеса, и жизни: один из клонов все-таки уцелел и добрался до автора проекта.

Вначале Стив считал себя «обыкновенным» мутантом, обладающим паранормальными способностями. Потом кое-что выяснил. Установка для «оживления» клонов захватывала и притягивала сознания существ, оказавшихся в радиусе ее действия, – все это в шоковом режиме, с полной амнезией, так что каждый очнувшийся клон обладал обрывками памяти Стива Баталова, отождествлял себя со Стивом Баталовым и не помнил, кем являлся раньше. При «оживлении» очередного клона аппаратура начала сбоить, резко подскочило энергопотребление – ученые, работавшие в подпольной лаборатории Генлаора, списали все на законы Мерфи. Когда собственник краденых чертежей услышал об этом, он за голову схватился. Он-то понимал, чем это чревато: установка поймала и запихнула в одно из клонированных тел существо слишком могущественное, чтобы дело обошлось без неприятностей. После этого Руческел сбежал, исчез, затаился: неприятностей он не хотел.

Стиву удалось узнать немногое – в основном от ближайшего помощника Руческела, лярнийца Лиргисо. Руческел и Лиргисо предполагали, что Гонщик пришел из другой Вселенной, случайно оказался около работающей установки и в результате произошла катастрофа: для него – потому что он утратил память о своем прежнем существовании, для них – потому что он разгромил созданную Руческелом криминальную организацию.

Два года назад Стив стал гражданином Силара, благодаря чему избавился от назойливого внимания всевозможных спецслужб, сделавших стойку на его сверхчеловеческие качества. Силарцы – существа, похожие на алые кусты двухметровой высоты, – пользовались в Галактике большим влиянием. Они сами предложили Стиву гражданство; тот согласился и пожаловаться не мог. Заинтересованные компетентные органы от него отстали.

Тина Хэдис семнадцать лет назад сбежала с Манокара. Замкнутое, жестко патриархальное общество с многоступенчатой иерархией и доходящим до истерии официозом. Ради того чтобы обрести свободу, Тина согласилась участвовать в тергаронском эксперименте по трансформации человека в боевого киборга. Со Стивом она встретилась, когда Генлаор, озабоченный тем, что выживший клон его преследует, нанял ее для ликвидации «опасного террориста по кличке Гонщик». Генлаор рассудил, что с Гонщиком сможет справиться только киборг, но в Тине ошибся: она не была киллером-профессионалом из тех, что добросовестно выполняют заказ, не вникая в суть дела. Заподозрив, что Гонщик не террорист, она собрала дополнительную информацию, вернула «Галактическому лидеру» аванс – и дальше Стив и Тина гонялись за Генлаором уже вдвоем.

Ольга рассказывала, как они с Тиной познакомились. Это было давно, еще до истории с Гонщиком и Генлаором. Ольга тогда работала на искусственном спутнике Неза «Сиролле», а Джеральд, ведущий дизайнер «Сиролла», флиртовал и с ней, и с Тиной, впервые прилетевшей на Нез. Однажды он по рассеянности назначил свидание обеим девушкам в один и тот же час, в своем любимом кафе. «С тех пор мы и дружим, – объяснила Ольга, – так что все вышло к лучшему».

В первый раз Поль увидел Стива и Тину четыре года назад. Здесь, в доме сестры. Они тогда прибыли на Нез прямиком с Лярна, по так называемому «коридору Фласса».

Открытие Лярна стало крупным событием для всей Галактики, но мало кто знал, что стояли за этим Тина Хэдис и Стив Баталов. Официальным контактером был Тлемлелх, представитель энбоно – одной их трех лярнийских рас. Вот его-то знали все: лярниец, поселившийся на Незе (по словам Тины, у себя дома он оказался на положении диссидента, хотя диссидентом не был, – однако это приблизительное объяснение, поскольку лярнийское общество слишком отличается от человеческого), известный элитарный художник. И по совместительству – кошмар номер один для незийской воздушной полиции, особенно с тех пор, как Тина обучила его тергаронскому пилотажу. Ребята из воздушной полиции опасались, что эта галактическая знаменитость с замашками пилота-камикадзе рано или поздно разобьется, а спросят потом с них.

Два факта, связанных с Лярном, потрясли научную общественность. И не только научную.

Во-первых, Лярн находился в ином измерении. Своего рода «карман», соединенный пространственными «перемычками» с большой трехмерной Вселенной. Или не «карман», а боковое ответвление трехмерного пространства. Или что-то еще в этом роде. До последнего времени наука могла оперировать только математическими моделями таких объектов.

Во-вторых, почти восемьдесят процентов территории Лярна занимал разумный студнеобразный океан – Фласс, как называли его лярнийцы. Нечто в этом роде описал древний землянин Станислав Лем. Впрочем, аналогия поверхностная, Фласс обладал лишь очень отдаленным сходством с Солярисом Лема. С многомерным пространством у Фласса были более чем короткие отношения: он мог создавать собственные «перемычки» (Стив называл их «коридорами Фласса») и свободно проникать в Галактику. Стив иногда пользовался «коридорами» для своих целей.

Официальная версия открытия Лярна гласила, что все началось с криминала. Преступник галактического масштаба Виллерт Руческел (после пластической операции превратившийся в Гуннара Венлеша) возглавлял на Валгре банду контрабандистов, которая вела темные дела с лярнийской мафией. Общались они через «дыру» – т. е. через «перемычку» между Валгрой и Лярном. Стив Баталов и Тина Хэдис обнаружили «дыру», собрали материалы о деятельности преступных организаций и захватили руководителя лярнийской группировки Лиргисо, которого доставили на Валгру. После этого Руческел заперся в бункере под своим особняком и начал угрожать терактами – как выяснилось, Валгру он заблаговременно заминировал вдоль и поперек. Обезвредить его согласился Лиргисо, остро нуждавшийся в смягчающих обстоятельствах. Закончилось все благополучно, убитый бывшим союзником Руческел так и не успел ничего подорвать. Лиргисо позже сбежал из валгрианской тюрьмы и угнал спрятанную в укромном месте яхту Руческела, однако понял, что от суда ему не уйти (у него не было шансов затеряться в Галактике, энбоно слишком отличаются от других рас), и покончил с собой. Другой лярниец, Тлемлелх, встретился с представителями Галактической Ассамблеи, вскоре состоялся официальный контакт… И так далее. Все эти сведения есть и в Сети, и в справочных изданиях, однако Полю было известно несколько больше.

«Валгрианские контрабандисты» и «лярнийская мафия» – подстановочные формулировки. Из серии «похоже, но совсем не то». Виллерт Руческел родился на Лярне, около тысячи лет назад, и принадлежал он к расе энбоно. В то время его звали Сефарглом. «Дыра», соединяющая Лярн с Валгрой, еще тогда существовала, Сефаргл о ней знал. Будучи правителем Лярнийской Империи, он устроил собственному народу такой геноцид, что пространственная аномалия ему очень даже пригодилась – чтобы унести ноги от доведенных до точки подданных. Когда потерявший трон лярнийский Император перебрался в Галактику, он прихватил с собой, помимо драгоценностей, чертежи и технические описания кое-каких интересных установок. Одна из них предназначалась для перемещения сознания, или перезаписи сознания, или обмена телами – называть можно как угодно; Сефаргл спасся от возмездия, переселившись в человеческое тело.

То, чем он занялся после этого, больше походило на игру, чем на работу ради достижения определенной цели. Проект, которому никогда не суждено завершиться, бесконечная подготовка к некой генеральной акции. Сефаргл вбил себе в голову, что он должен «возродить великий Лярн» – тот после его многолетнего правления действительно находился в плачевном состоянии. Ради грядущего «возрождения» Сефаргл вовсю занимался в Галактике подрывной деятельностью: криминал, производство наркотиков, создание фирм вроде «Перископа», который провоцировал скандалы и катастрофы, а после продавал ценителям таких зрелищ документальные видеозаписи. Особой логики тут не было, но бывший властитель (сколько же человеческих тел он сменил за время своего изгнания!) постепенно все больше и больше свихивался. Он лелеял надежду, что сумеет «ослабить Галактику», после чего энбоно захватят власть, создав Империю стократ более могущественную. Что ж, надежда умирает последней… Конец его активности положил Стив, когда их пути пересеклись.

В течение всего этого времени Сефаргл поддерживал контакт с Лярном. Разумеется, нелегально – для лярнийцев Император-убийца был фигурой не менее одиозной, чем Гитлер, Сталин или Пол Пот для древних землян. На Лярне существовало тайное общество сторонников Сефаргла: пусть его цели, по крупному счету, были весьма расплывчаты, оно обеспечивало своим членам немалые преимущества. Техника и оружие из мира людей (сам Лярн постепенно катился к упадку, хотя и сохранил кое-какие высокие технологии), доступ к информации о жизни в Галактике, не афишируемая власть, обычные при таких играх выгодные связи.

Последним руководителем этой организации был Лиргисо – Живущий-в-Прохладе (то есть могндоэфрийский аристократ, как и Тлемлелх), член Собрания Блистающих Представителей Могндоэфры, крупный промышленник и землевладелец. «Редкостная сволочь и при этом на редкость обаятельная сволочь», как охарактеризовала его Тина. Когда правительство Могндоэфры узнало о том, что творится у него под носом, Лиргисо потерял и имущество, и свой высокий статус. Впрочем, Стив и Тина подозревали, что он не покончил с собой, а последовал примеру своего патрона и сбежал в чужом теле. На борту яхты они нашли, кроме трупа Лиргисо, расплавленные останки достаточно большого металлического сооружения. Возможно, это была установка для перемещения сознания, приготовленная Сефарглом на крайний случай. Тлемлелх, которому на Лярне от Лиргисо сильно досталось, не сомневался в том, что его враг жив, и половину своих более чем внушительных гонораров тратил на охрану.

Полю повезло оказаться в числе тех немногих, кто знал обе версии, и официальную, и истинную. Однажды он сослался на этот пример, пытаясь доказать сестре, что вокруг всегда полно такого, чего на первый взгляд вроде бы не существует – и все-таки оно есть, никуда от этого не денешься. «Поль, мало ли что творится на других планетах, – возразила Ольга. – Жизнь Тины и Стива – это сплошной экстрим. Они приспособлены к экстриму, это их стихия. А мы с тобой живем на Незе, и ты создаешь экстрим на пустом месте!»

К утру ушибы перестали ныть, фингалы поблекли. Когда Поль глянул в зеркало, результат его удовлетворил. Откуда-то доносились голоса – Ольгин и чужие, но как будто знакомые. Закончив с утренней гигиеной, Поль вышел в коридор и, чертыхнувшись, перешагнул через кота, который развалился на полу в ярком солнечном полуовале. Лучше не торопиться. Если прибыл Крис Мерлей, генеральный директор «Кристалона», придется создать небольшой «экстрим» прямо здесь, хотя Ольге это не понравится… Альтернатива – изобразить воспитанного мальчика и смириться с наличием Криса – Поля абсолютно не устраивала. Потом он узнал голоса и ускорил шаги.

Ольга и ее гости сидели в комнате с ниарской елью. Высокий парень в неброском комбинезоне откинулся в кресле, вытянув ноги. Чуть прищуренные глаза неопределенного цвета, если присмотреться – серые с рыжеватыми пятнами, приветливо улыбались. Когда-то на его длинном лице было не меньше десятка шрамов (Поль знал об этом со слов Ольги), но потом Стив от них избавился. Сам, без всякой косметической хирургии. Только слегка искривленный нос не стал выпрямлять – видимо, решил, что это мелочь, не стоящая труда.

В соседнем кресле сидела Тина. Черный комбинезон, черный браслет киборга на правом запястье. Тонкие правильные черты – один из многочисленных слепков лица топ-модели Моны Янг, уже начавшей выходить из моды: семь лет назад Тина сделала пластическую операцию, чтобы сбить со следа Космопол, натравленный на нее Сефарглом. Загорелая, сероглазая, светлые волосы подстрижены коротко и небрежно. На вид ей было около двадцати, реально – тридцать пять, хотя возраст вряд ли имеет для киборгов особое значение.

– Привет! – поздоровался Поль.

Лететь на Сто тридцать четвертый Межзвездный Дизайнерский Форум Стив не хотел. Не потому, что не интересовался, просто он считал, что ничем хорошим это не кончится – по крайней мере, для Тины.

Она и сама понимала, что на отдых без неприятностей рассчитывать нечего: Манокар о ней не забыл. Для Пенгава, предпоследнего манокарского президента, Тина Хэдис была личным врагом – после драки, случившейся между ними в кафе на Ниаре. Спецслужбы Манокара преследовали всех, кто сумел вырваться с этой благословенной планеты, но Тина была главным объектом. В ходе затяжной войны с Руческелом-Сефарглом ей пришлось уйти в подполье, и агенты ее потеряли. За это время Пенгав умер, а его преемника Ришсема как будто не интересовали ни эмигранты вообще, ни Тина Хэдис в частности. Ришсем даже открыл внутренний рынок для инопланетных компаний и три года назад собирался подписать Галактическую Конвенцию о Неотъемлемых Правах Личности, но потом вдруг пошел на попятный. Недавно он вспомнил о существовании Тины и принес своему народу торжественную клятву: «предательница манокарского образа жизни ответит за свои преступления против Манокара, какую бы цену ни пришлось заплатить».

К тому, что за ней гоняются, Тина привыкла и пропустить Дизайнерский Форум ни в коем случае не хотела. Эти Форумы проводились на Незе с интервалом в четыре года. На три предыдущих Тина не попала – каждый раз она оказывалась в другом месте, занималась другими делами, – но твердо решила, что нынешний, Сто тридцать четвертый, никуда от нее не денется. Отказаться от него из-за амбиций манокарских спецслужб? Да пусть они катятся к черту! Стив пытался ее отговорить, предлагал взамен другие заманчивые места, не вызывающие у него никаких неопределенных опасений, но Тина так и не сдалась.

– …У нас там целая площадка, ребята уже начали монтировать главную композицию, – рассказывала Ольга. – А на соседней площадке будет композиция, которую мы делали вместе с ниарским «Кристалоном» (тут ее брат, сидевший в соседнем кресле, скорчил рожу и закатил глаза), но для нее пока не все готово. Директор «Кристалона» прилетит сегодня или завтра и привезет свои модули – вот увидите, это будет нечто!

– Чтоб его по гиперпространству размазало, – буркнул Поль. – Хотя модулей жалко, не спорю.

– Поль, нельзя быть таким злым, – вздохнула Ольга.

Поль пожал плечами: не похоже, чтобы он усомнился в своей правоте.

– У Тлемлелха там тоже выставка. – Ольга повернулась к Тине. – Его недавно опять оштрафовали и на месяц лишили пилотских прав – за то, что пролетел через Игеб-Готэйскую эстакаду.

– А разве нельзя? – удивилась Тина. – Над ней же все летают.

Игеб-Готэйская эстакада, древнее решетчатое сооружение, стояла на краю глинистой пустыни Игеб. Когда-то ее непонятно зачем начали строить, но после так и забросили. Остался гигантский металлический скелет на мощных лапах-опорах, заслоняющий горизонт, длиной в несколько незийских гиголов. Днем сквозь его сочленения просвечивало темно-голубое небо и растрескавшаяся почва, оранжевая, как высушенная апельсиновая корка, ночью он чернел в серебряно-розовом лунном свете.

– Над ней – все, а Тлемлелх сквозь эстакаду пролетел. На хорошей скорости, туда и обратно. Там полицейский зонд болтался, вот его и засекли.

– Вот это да! – Тина взглянула на Стива. – Я никогда не пробовала…

– И не пробуй! – испугалась Ольга. – А то тебя тоже оштрафуют, это же запрещено. Знаешь, какую рекламу Тлемлелх тебе делает? Говорит во всех интервью, что летать он научился у тебя.

– Не совсем так. Летать он учился уже здесь, без меня, зато началось все с того, что мы с ним на Лярне угнали аэрокар и ввязались в воздушный бой. Ему это понравилось.

Тихий мелодичный перезвон. Ольга достала из кармана и прижала к уху передатчик – слегка изогнутый прозрачный прямоугольник с застывшей внутри блестящей паутинкой деталей. Говорила она вполголоса, речь шла о Форуме и о каком-то крупном заказе, который хорошо бы перехватить. Появилась Ли, ее дочь, высокая, тоненькая, такая же рыжая, как все остальные Лагаймы. До чего они с Полем похожи, отметила Тина: темные карие глаза, тропический загар, тонкие черты юных лиц… На чертах сходство и заканчивалось. У Ли не было фингалов, она открыто улыбалась и весело смотрела на гостей. Поль не то хмурился, не то морщился, выглядел недовольным и внимательно прислушивался к Ольгиному разговору. Когда та закончила, мрачно спросил:

– С кем ты говорила?

Ольга вздохнула и молча спрятала телефон.

– Кто это был? – не отставал Поль.

Ли начала рассказывать о своих экзаменах в университете, но теперь ей пришлось прерваться.

– Это по делу, – уклончиво ответила Ольга. – Не сходишь на кухню за кофе? А то я не могу робота вызвать, где-то забыла пульт.

– Я же понял, с кем ты говорила! – просьбу насчет кофе Поль проигнорировал. – Ты нарочно не называла его по имени, но у меня, между прочим, с аналитикой все в порядке. В этот раз я все-таки спущу его с лестницы!

– Кого – с лестницы? – спросил Стив. – И зачем?

– Затем, чтоб он сюда больше не лез! Я же обещал, что я его изобью. Ольга, ты напомни ему об этом, ладно?

– Речь идет об одном из моих деловых партнеров, – с терпеливым вздохом (Тина поняла, что эта тема здесь муссируется не в первый раз) пояснила Ольга. – Я сотрудничаю с ниарской фирмой «Кристалон», а у Поля есть возражения. Он невзлюбил директора «Кристалона». Это парень на несколько лет старше Поля, очень интересный, умный, способный… «Кристалон» долгое время загибался, а потом у Криса умерли родственники, он получил контрольный пакет и за несколько месяцев самостоятельно вывел фирму из кризиса.

– Вот-вот, – подхватил Поль, с неприязнью щуря подбитые глаза. – У таких типов, как этот Крис, богатые родственники своей смертью не умирают!

– Скажи спасибо, что его здесь нет, а то он мог бы в суд на тебя подать.

– Спасибо, что его здесь нет. – Поль ухмыльнулся. – За это действительно спасибо, а то меня рядом с ним на десятой минуте начинает передергивать.

– С тобой иногда невозможно… – В глазах у Ольги появился сердитый блеск. – Ты нападаешь на людей без всякого повода!

– А ты вспомни, как сама ругалась в его адрес, когда он нарисовался здесь и начал у тебя заказы перехватывать.

– Он же не специально. Когда он узнал об этом, он первый связался со мной, извинился и предложил работать вместе. – Она обращалась уже не к Полю, а к Тине и Стиву. – Тогда как раз наметился один очень выгодный заказ, от желийцев, я так не хотела его упустить… И вдруг Крис сам приходит ко мне и предлагает объединиться!

– Так это же известный трюк, – не смирился Поль. – Старый способ выкрутить руки и навязать сотрудничество.

– Да ты хоть подумай, зачем ему это? Незачем! Если у тебя с аналитикой все в порядке…

– Ты классный дизайнер, вот он и решил тебя поэксплуатировать.

– Крис тоже классный дизайнер. Ты видел его работы?

– Видел. Не понравилось. Все, что он делает, несет на себе отпечаток его личности.

– «Дизайн Лагайм» выиграл от этого союза больше, чем «Кристалон», – продолжила Ольга. – У Криса редкий дар вести переговоры и добиваться успеха, так что вместе мы получаем такие заказы, на которые в одиночку я не могла бы рассчитывать. Поль, лучше бы ты брал с него пример!

– Скажи это еще раз, и меня стошнит прямо на пол.

Перепалка грозила стать затяжной. Ли расстроенно молчала, даже не пытаясь перевести разговор на другую тему. Тина приготовилась, воспользовавшись первой же паузой, что-нибудь сказать – что угодно, лишь бы свернуть в новое русло, – но Ольга ее опередила:

– Это просто кошмар, Поль все время кидается на него и хочет избить. Знаете, как это случилось в первый раз? Мы сидим вот здесь, пьем кофе, спокойно разговариваем. Вдруг Поль ставит чашку на столик, вскакивает и бросается на Криса. Молча! Видите, кашпо разбито? – Она показала на керамическую посудину, в которой стояла ниарская ель – кромка выщерблена, отсутствует треугольный кусочек. – Это они, когда елочку мою опрокинули… Все никак не соберусь отреставрировать. Спасибо, что у Криса покладистый характер, он не стал на Поля жаловаться. А повода не было никакого, речь шла о желийской архитектуре, Крис вообще никого не задевал…

– Мне не понравилось, как он на меня смотрит, – буркнул Поль.

– Ага, у тебя всегда одно и то же! Не так посмотрели – и сразу в драку. Сотрудник иммиграционного контроля, остепениться пора бы…

– Я остепенюсь, только сначала побью Криса.

– А в тот раз ты его не побил? – поинтересовалась Тина.

Поль сумрачно поглядел на нее и мотнул головой.

– Сходи за кофе, пожалуйста, – попросила Ольга.

Он встал и направился к двери – худощавый, гибкий, с засохшими ссадинами на загорелых руках.

– В общем, тяжелый случай, – прошептала Ольга, когда он вышел. – Видели, да? Вы не могли бы на Форуме присмотреть за ним? Пусть он вместе с вами гуляет, а вы не давайте ему драться. А то я боюсь, что его из полиции выгонят. Слава богу, начальство у него доброе, иначе давно бы уже вышвырнули за все эти безобразия…

Стив и Тина переглянулись. У Стива возражений не было.

– Хорошо, – согласилась Тина.

– А можно, чтобы он гулял с нами в полицейской форме? – спросил Стив. – У нас тоже есть проблемы. Манокар. Компания полицейского – как раз то, что надо.

– Я его попрошу.

Ольга повеселела. Ли, которая во время ссоры с досадой хмурилась, опять начала улыбаться.

Вкатился робот с кофейными чашками на откинутом столике. Следом вошел Поль, протянул сестре пульт.

– Поль, Тине нужен охранник, ее манокарцы достают. – Ольга смотрела на него неуверенно, словно пыталась просчитать в уме, что он выкинет в следующую минуту. – Будешь ее сопровождать, ладно? Полицейский в форме – это их впечатлит.

– Хватит значка и удостоверения. В форму я не залезу, пока не кончится отпуск.

Они начали спорить.

– А в чем дело? – вмешался Стив. – Что ты потеряешь, если наденешь форму?

– Ну… Без нее удобней, – объяснил Поль после заминки.

– Да все очень просто. – В голосе Ольги звучала застарелая тоска человека, вынужденного жить под одной крышей с сумасшедшим. – Пока Поль в форме, он официальное лицо и обязан подчиняться правилам. Если он в форме нападет на Криса, это будет подсудное дело. А без формы он сам по себе. Можно где попало затевать драки, бросаться на всех, кто не так посмотрел, распугивать моих деловых партнеров и все в этом роде.

– Ты поняла мою мысль, – процедил Поль.

После кофе Ольга спустилась с Тиной и Стивом на первый этаж. В большом холле с мозаичным полом, загроможденном рулонами и ящиками, она добавила, понизив голос:

– Его даже на Форум не мобилизовали, как остальную полицию. Начальство считает, что он переутомился. Слава богу, что Крис Мерлей – разумный человек и не заводится… Завтра с утра захватите Поля с собой, ладно? Я попытаюсь уговорить его насчет формы, но он упрямый. С Форумом в этом году что-то не так – слишком много сумбура, какие-то непонятные личности против чего-то протестуют… Никогда раньше такого не было!

Дверь из холла открывалась прямо на улицу, длинную, еще не успевшую как следует раскалиться, застроенную старинными незийскими особняками. Белая мостовая. Ракуны с громадными серебристыми и светло-зелеными листьями-опахалами. Листья мерно покачивались, по тротуару скользили перистые тени.

– Похоже на Землю, – заметила Тина.

– Разве? – удивился Стив. После полумрака в холле он слегка щурился от яркого света. – Пальмы там другие, и архитектура другая.

– Там все другое, но Земля, как и Нез, очень старый мир. В земных городах тоже есть древние кварталы, которые остались от докосмической эпохи. Помнишь? На Ниаре такого не увидишь.

Они неторопливо брели по середине улицы. Спешить им было некуда.

– Давай перед тем, как улететь отсюда, побываем около Игеб-Готэйской эстакады?

– Зачем? – Стив улыбнулся.

– Ты ведь понял. – Тина тоже улыбнулась.

– Хочешь повторить подвиг Тлемлелха?

– То, что получилось у него, и я смогу.

– А кто сомневается? Зачем тебе кому-то что-то доказывать?

– Мне хочется это сделать, и все. Ты ведь и сам не удержишься… А Тлемлелх никому ничего не доказывает. Просто он только в воздухе перестает быть трусом, для него эти полеты – отдых от страхов. Жаль, что у него на месяц отняли права.

– У нас тоже отнимут, – хмыкнул Стив. – После эстакады.

– Вот мы и побываем там в последний день. Потом улетим с Неза, и этот месяц пройдет, пока нас тут не будет… Погоди, ты ведь сможешь на время ослепить полицейские зонды, которые там болтаются?

В кармане у Стива запищало. Он достал передатчик, включил прием. Его выгоревшие на солнце брови удивленно приподнялись, когда он выслушал собеседника. Тина уловила, что кто-то настойчиво предлагает ему встречу, деньги… Закончив разговор, он объяснил:

– Это организаторы Форума. Приглашают меня поработать у них в службе безопасности. Говорят, проблемы. Слетаем к ним после обеда? Сумму они назвали такую, что нам не помешает.

Поль вышел во внутренний дворик, разделся до плавок и забрался в фонтан. Это был классический незийский фонтан с мраморными цветами, из которых били сверкающие струйки. Неглубокий – если сесть на дно, голова остается над водой. Самое подходящее место, чтобы спастись от нарастающей жары.

Сестра подошла, присела на бортик.

– Пойдешь с ними завтра утром. Надень все-таки форму, а?

Поль непримиримо мотнул головой.

– Битая рыжая выдра, – обозвала его Ольга. – Послушай, я хочу предложить тебе компромисс. Я не буду приглашать Криса сюда, раз уж ты против него так настроен, а ты не будешь на него бросаться, если встретишь его где-нибудь в другом месте, хорошо?

– Этого мало. – Поль смотрел, не отрываясь, на зыбкую радугу, повисшую над мраморным бутоном напротив. – Я не хочу, чтобы ты вела с ним дела. Не хочу, чтобы ты с ним спала – нашла с кем связаться! Не хочу, чтобы Ли подходила к этому типу ближе чем на пятнадцать метров, все-таки она моя родная племянница. Не хочу, чтобы вы с ним делали совместные работы, потому что рано или поздно он попадется на какой-нибудь дряни и, если ваши имена будут связаны, это повлияет на твою репутацию. Ясно?

– Ну, знаешь… Мы живем не на Манокаре! Я взрослый человек, и я без твоих ценных указаний буду решать, что мне делать. Я тебя на пятнадцать лет старше, и опыта у меня побольше.

– Зато я лучше разбираюсь в людях, – не сводя глаз с радуги, буркнул Поль.

– Лучше всего ты разбираешься в драках!

Ольга вскочила и пошла прочь. Перед этим она хлопнула по воде ладонью, обдав его брызгами, но Поль и так был мокрый.