43
В этот вечер, после муштровки Первой роты, капитан, вопреки своему обыкновению, не поскакал первым, оставив лейтенанта в одиночестве возвращаться домой, а напротив — дождался его, и они поехали рядом, спускаясь с горы к Хаски и разговаривая о разном. Сначала перемывали косточки знакомым офицерам, потом самым удачливым игрокам и напоследок перешли к популярным содержанкам.
Эта тема не иссякла до самой развилки, на которой фон Криспу следовало ехать налево — к своей квартире, а лейтенанту — направо, поскольку он жил на другом конце городка.
Лейтенант был необыкновенно рад развитию дружбы с капитаном, и, понимая это, тот не преминул воспользоваться таким расположением.
— Лейтенант, — сказал он. — Вы не могли бы оказать мне небольшую услугу?
— Разумеется, почту за честь!
— Мне требуется временная замена на занятиях в лагере. Вы не могли бы проводить их вместо меня?
— Конечно, смогу, о чем речь. Как долго мне придется это делать?
— Думаю, дня три.
— Так долго? — вырвалось у Горна, но он тут же поправился: — То есть что же, если нужно три дня — я вас заменю на все три.
— Вы очень меня обяжете, просто так сложились финансовые дела, да и личные...
— Разумеется, я помогу.
— Спасибо, лейтенант.
Они расстались. Фон Крисп обернулся, посмотрел лейтенанту вслед — тот ехал расправив плечи, необыкновенно гордый оттого, что будет выполнять поручение своего кумира.
Дав лошади шпоры, капитан поспешил домой. Хотелось поскорее умыться, поужинать и лечь спать, завтра ему предстояло подняться до света.
Строго приказав слуге разбудить его с первыми петухами, фон Крисп решил выпить один бокал хереса, однако увлекся. В последние дни в голове стоял какой-то туман и хотелось разогнать его хмельным. Поначалу как будто получилось, но потом стало хуже. В результате утром слуге пришлось так сильно его трясти, что фон Крисп свалился с кровати на пол.
Открыв наконец глаза, он спросил:
— Что ты делаешь, дурак?
— Бужу, ваше благородие!
— А вот я тебе морду набью.
— Лучше так, вчера вы меня пообещали убить, если не подниму вас сегодня с первыми петухами.
— Правда? — Капитан попытался наморщить лоб, но от этого заболели виски. — А куда я собирался?
— В Лонгрен, ваше благородие.
— Да? А что я вчера пил?
— Херес, ваше благородие.
— И много?
— Две бутылки.
Капитан вздохнул. Херес у него был забористый, а бутылки полуторные, так что всякое могло случиться.
— Помоги мне подняться.
— Извольте, ваше благородие.
Слуга поставил на стол фитильную лампу, подхватил хозяина под мышки и привел в вертикальное положение, а когда отошел, фон Крисп покачнулся, однако к тазу для умывания подошел сам.
— Ну, где ты? Лей давай.
— Лью, ваше благородие, лью.
После умывания, промокнув лицо и шею полотенцем, капитан стал что-то припоминать. Ах да, сегодня на гору ехать было не нужно — он попросил лейтенанта заменить его. На три дня.
«Зачем мне три дня?»
Опустившись на табуретку у стола, фон Крисп страдальчески уставился на слугу.
— Ну, где?
— Вот. — Тот шагнул вперед и поставил перед хозяином бокал с дымящимся напитком. Это было нагретое виноградное вино с медом, перцем и изрядным количеством кислых ягод. Страдальчески морщась, капитан выпил содержимое бокала в несколько глотков, потом посидел пару минут с закрытыми глазами, а когда открыл их, увидел мир в совершенно ином свете.
— Давай завтрак!
— Несу, ваше благородие!
Перед капитаном появилась тарелка с яичницей из шести яиц с подрумяненными ломтиками ветчины. Он с аппетитом начал есть, тем временем слуга раскладывал на кровати мундир и в последний раз оглядывал начищенные ботфорты. Дунул на перо в шляпе и поровнее положил меч.
— А булочка с джемом будет или белый хлеб?
— Будет, ваше благородие. — Слуга поспешил на кухню и вернулся с булками, джемом и большой чашкой крепкого чая.
— М-м, она свежая? — удивился капитан.
— Так точно, ваше благородие, только из печи. Пока вы спали, я сбегал через улицу к булочнику.
— Когда же он успевает их напечь, он что — совсем спать не ложится?
— Он рано встает, ваше благородие, такое у него ремесло.
— М-да, — покачал головой фон Крисп, жуя булочку с джемом. — Я бы никогда не смог стать булочником...
Отличный завтрак хорошо подействовал на голову, капитан полностью вспомнил, зачем ему надо в Лонгрен.
— Давай одеваться!
— Все уже готово.
— А сумка?
— И сумка тоже, чтобы мундир не помялся, я вставил в него «косточки».
— Хорошо, — кивнул фон Крисп. Второй мундир, капитана Лонгренского гвардейского полка, требовался для обмана стоявших на дорогах солдат. В гвардейском мундире к капитану было больше доверия, чем в пехотном, да и подозрение удается отвести, в том случае, если все откроется и командование затеет расследование.
Одевшись и затянув ремни, капитан почувствовал себя готовым совершить задуманное. Перед выходом он еще раз заглянул в дорожную суму — там, под гвардейским мундиром, лежал завернутый в чистую тряпицу свиток с тайным колдовским порошком. Убедившись, что он на месте, капитан взял у слуги перчатки и вышел из дому.
На улице была предрассветная синь, запряженный конь тряс головой и бил копытом по створке ворот, просясь на дорогу.
— Сейчас поедем, не торопись.
Приняв у слуги сумку, капитан приторочил ее к седлу и забрался на коня.
— Когда ждать, ваше благородие? — спросил слуга, открывая ворота.
— А тебе какое дело? Жди каждый день, чтобы не загулял...
— Дык где ж мне гулять?
— Жди дня через три, — ответил капитан, выезжая на улицу, дал коню шпоры и понесся по дороге.
