65

Еще никогда в жизни Джек не ездил на автомобиле так далеко. От Нура до Гренобля было шестьдесят с лишним километров, дорога шла по широкому четырехрядному шоссе, зачем-то раскрашенному белыми полосами. Они то тянулись непрерывными линиями, а то становились короткими черточками, как будто у того, кто их рисовал, вдруг стала кончаться краска.

— Ферлин, а зачем здесь эти полоски? — спросил Джек, когда проехали почти половину пути.

— Это для того, чтобы машины знали, где им ехать, и не сталкивались…

— А если убрать полоски, то сразу столкнутся?

— Ну, не сразу, однако всякое возможно.

— Джек, а почему нас все обгоняют?

— Потому что у нас тихоходная машина, правда, с большим моментом.

— А почему ты не сделал быстроходную?

— Потому что нам в Хуторской пустоши она не нужна. Асфальта там нет, а в Нуре в основном булыжная мостовая. Ну и потом, мне часто приходится что-то возить или таскать на прицепе, а тут пригодится наш дизельный момент.

— В общем-то да, — согласился Джек, хотя с «дизельным моментом» он все еще никак не мог разобраться. С «лошадиными силами» было проще, Джек легко представлял себе десять, двадцать, а если нужно, целый табун крепких злых пони, которые тащили веревку в одну сторону, и мотор, который пытался стащить этих пони в другую. И когда в этом состязании случалась ничья, можно было определить, сколько в этом моторе лошадиных сил.

Джек представлял себе это перетягивание очень живо.

Точно так же, представляя себе пони, Джек разобрался и с киловаттом. Поскольку Ферлин говорил ему, что в «киловатте» силы больше, чем в «лошадиной силе», Джек представлял себе большую коричневую лошадь, значительно выше в холке, чем пони. И эта большая лошадь называлась «киловатт».

— А скажи, Ферлин, зачем эти циферки на круглых крышках? Что они обозначают?

— Это ограничение скорости, — ответил Ферлин.

— И что означает вот это «сто»?

— Не более ста километров в час.

— А сколько может выдавать твоя машина?

— Девяносто километров в час…

— Ну и в чем тогда смысл? — не понял Джек, продолжая вглядываться в каждый проносящийся мимо знак.

— Смысл в том, чтобы скоростные машины ехали здесь помедленнее…

— А почему?

— Чтобы езда была безопаснее.

— Ты же сказал, что для безопасности эти белые ленточки на асфальте.

— И белые ленточки, Джек, и все эти крышки на столбах — все это для безопасности.

— Но ведь их очень много, неужели все это можно запомнить?

Бесконечные вопросы Джека прекратились, лишь когда автомобиль въехал на территорию Гренобля, города вдвое большего, чем Нур, и не носившего следов такого явного бегства добытчиков минатурита, какие бросались в глаза в Нуре.

Улицы Гренобля были широкие, и на них помещались по шесть полос движения. Машин было тоже много, и совсем старых среди них почти не попадалось, а уж таких самоделок, как у Ферлина, они, пока ехали, не встретили ни одной.

Машины синие, машины красные, машины зеленые и белоснежно-белые. У них были покрышки без латок, на дверях отсутствовали ржавые подтеки, а на стеклах трещины. А еще они тихо работали и урчали, как маленькие сурки.

Однако Гренобль состоял из разных улиц, а не только из тех, которые поразили Джека чистотой и красотой витрин. Вскоре начались улицы поуже, автомобили победнее, а дома пообшарпаннее. А когда Джек увидел покачивающегося человека, справлявшего нужду в переулке, он даже немного успокоился и подумал, что со временем Нур может подтянуться до Гренобля хотя бы своими лучшими улицами.

Чтобы попасть на нужное место, Джеку и Ферлину пришлось проехать через треть города, то и дело сверяясь с подробной картой, которую раздобыл старший компаньон. Но Кризибизи оказалась вовсе не площадкой под открытым небом, а цепочкой соединенных между собой ангаров, в которых и размещался весь продававшийся здесь товар.

За пределами ангаров тоже что-то продавали. Все те же накопанные из бункеров френчи, какие-то потрескавшиеся покрышки, колеса от тачек, тачки без колес. Ружья без стволов или стволы без прикладов.

Много было разных боеприпасов, также полученных из раскопов и отмытых до блеска в специальных растворах. Сверху накладывалось немного смазки, чтобы придать патронам вид новых, а потом все это пытались сбыть по ценам, вдвое превышавшим цены в Нуре.

Мимо то и дело пробегали какие-то зазывалы, предлагавшие военные палатки первой свежести. Другие бренчали нацепленными на рукав медалями, уговаривая купить недорого.

Отдельно продавались ремни с военными гербами всех стран, которые когда-то сталкивались на той большой войне. А еще были шлемы, бронезащита, каркасы-усилители без приводов и даже никому не нужные вертолетные турбины, давно пылившиеся у стен ангаров.

— Как много здесь всяких железок, Ферлин! — восторженно произнес Джек, когда они проходили мимо длинного ряда мотоциклетной техники. Тут были разведывательные машины, а также санитарные, курьерские и охранные. Некоторые выглядели как новые, другие носили следы кустарного восстановления, где больше налегали на замазку и лак.

— Почем этот мотоцикл? — спросил Джек у скучавшего продавца.

— Пять тысяч, — буркнул тот и отвернулся, понимая, что это вряд ли его клиенты.

— Ты слышал, Ферлин? Ты слышал, какие здесь цены? — спросил Джек, прибиваясь к старшему партнеру и робко поглядывая по сторонам. Чего же ожидать от товаров посерьезнее мотоцикла?

— Ты не слушай всего, что тебе тут говорят, и не встревай в разговор, когда я будут вести торг. Может, нам сюда еще не раз приехать придется, пока добьемся своего.

— Я буду молчать, Ферлин, как в прошлые разы.

— И правильно. Напускай на себя важный вид, как будто зашел развлечься и не более.

— Развлечься и не более… — повторил Джек, провожая взглядом фигуристую девицу в одежде из черной кожи.

— И не пялься так на девок, Джек. Здесь полно всяких байкеров, которые сгребают оружие и железное барахло. По сути, это бандиты, их мясом не корми, дай подраться.

— Я понял, Ферлин, буду смотреть в другую сторону.

Они вошли в один из ангаров, где были выставлены разведывательные колесные машины. Небольшие и аккуратные, годные и для поездок за покупками, и для подвозки хвороста или угля. Однако ни одной такой машины в запросах, которые Ферлин просматривал в кабинете майора Варбитца, не оказалось.

На некоторых броневиках стояли пулеметы и даже турели с легкими зенитными пушками, другие были плавающими и имели боковые емкости и гребные винты. Кое-где за эти машины уже торговались представительные на вид господа, возможно, собиравшие для себя военные коллекции.