12
Эта троица роботов-разведчиков заставила Ферлина с Джеком пережить несколько неприятных мгновений, пока наконец не сменила направление в каких-то тридцати метрах от укрытия.
В чем состоял смысл этого маневра, было непонятно, но резко взрыв песок опорами, роботы помчались к месту, где оставался сбитый Ферлином беспилотник.
— Уф… я думал все… — сказал Джек, снова вытирая вспотевшее и раскрасневшееся лицо. — Когда же мы побежим, Ферлин?
— Когда оставшиеся пехотинцы куда-нибудь уберутся.
— А если не уберутся?
— Уберутся. Обязательно уберутся, — не слишком уверенно произнес Ферлин.
Перед воротами дискорамы все еще болтались пятеро пехотинцев, которым, казалось, некуда было себя деть. Но вот по аппарелям сошел «берг», и солдаты двинулись в сторону лесистой дюны.
— Ну вот, я же говорил, — сказал Ферлин, комментируя эту смену, хотя неизвестно, что было хуже, пять пар человеческих глаз или специализированный блок разведки этого робота.
Ферлин оглянулся. Легкие роботы продолжали топтаться где-то возле беспилотника, передавая видео на борт дискорамы. Должно быть, какой-нибудь офицер там сейчас принимал информацию, а потом докладывал в центр о результатах.
Ферлин снова оглянулся, потом поднялся из-за кустов, внимательно глядя по сторонам. Единственный часовой — «берг» — был развернут в противоположную от них сторону, сейчас бы самое время перебежать к лесу, но неожиданно со стороны болота послышалась частая стрельба. Ферлин пригнулся и, осторожно выглянув в сторону разведчиков, увидел, что они увлеченно поливают болото огнем, вздымая фонтаны воды и заставляя раненых игуан бить хвостами.
Роботов подвело несовершенство настроек, а игуан — излишнее любопытство и наглость.
С дискорамы последовал приказ, огонь прекратился, пристыженные начальником роботы затрусили обратно. Как только они прошли укрытие беглецов, Ферлин толкнул компаньона в бок:
— Вставай, Джек, сейчас или никогда…
— Но этот, здоровый, он может нас увидеть!
— Нет, он стоит боком. И уж если на то пошло, нас и с дискорамы засечь могут, она тоже не слепая. Бежим, другого шанса может не подвернуться.
Вскочив с земли, они побежали вперед, огибая одинокие кустики и перепрыгивая через редкие валуны. Джек мчался, едва касаясь ногами земли и даже сам удивлялся тому, как ему это удавалось с тяжелым трофеем в заплечном мешке. Но думать было некогда, дыхание кончалось, а ноги немели от напряжения. Едва беглецы достигли лесистой дюны, как где-то впереди застучал пулемет.
Затем все стихло, больше никто не стрелял.
— В кого это они? — спросил Джек, с трудом переводя дух.
— Может, показалось чего, — пожал плечами Ферлин. — Или просто кусты проверять лень, вот и дали очередь на всякий случай.
— Значит, даже если они нас не увидят, то могут вот так запросто пристрелить на всякий случай?
— С нами этого не произойдет, — сказал Ферлин. — Пошли, нужно двигаться.
— Куда двигаться? — спросил Джек, поправив на плече мешок.
— Мы пойдем по обратной стороне дюны, чтобы нас не засекли роботы.
— Но тогда мы встретимся с теми, кто идет навстречу! — заметил Джек, торопливо шагая за компаньоном и стараясь на отставать на глубоком песке.
— Мы услышим их первыми и что-нибудь придумаем. Какой-нибудь фокус…
— Но Ферлин!
— Не ори, на дюне могут прятаться роботы.
— Но Ферлин, — перешел на шепот Джек, забегая вперед. — Может, тебе выдумать этот фокус заранее? И потом, как мы узнаем, что они идут и пора что-то предпринимать?
— Мы их услышим.
— А если они нас? — не сдавался Джек. Наткнувшись на куст, он едва не упал.
Ферлин остановился и, оглядевшись, сказал строгом голосом:
— Прекрати эту панику, иначе ты нас демаскируешь. Понял?
— Извини…
Они двинулись дальше. Джек попытался отвлечься, глядя на бабочек и летающих ящерок. Однако делать это, зная, что впереди караулят роботы, таинственная дискорама и целый отряд пехоты, было трудно, и вскоре Джека стали раздражать все эти бабочки, цветы и стрекозы. В сложившихся обстоятельствах они казались здесь неуместными.
То ли дело на родной пустоши, никаких тебе бабочек и стрекоз, только водяные мухи. Жестокие, кусачие, бескомпромиссные.
Опасность подгоняла компаньонов, и они двигались быстро, не боясь, что будут обнаружены по следам. Им помогало то, что по лесистой дюне ходило множество народу и она была порядком истоптана, а на сыпучем песке определить свежесть следов было невозможно.
Между тем пятеро пехотинцев уже вовсю орудовали на дюне, и беглецы их вскоре услышали. Солдаты шли, негромко переговариваясь, но, помня о вчерашней перестрелке, проявляли известную осторожность.
Ферлин обернулся и приложил палец к губам. Затем показал на раскидистый куст с узкими листьями, росший у основания дюны. Джек энергично показал на другой куст, который был таким густым, что за ним и с двух шагов нельзя было ничего увидеть. Но Ферлин отрицательно покачал головой и снова указал на первый куст.
Джек подчинился. Они улеглись на песок, поджав ноги, и стали ждать, напряженно вслушиваясь в разговоры солдат. Но те не говорили ничего особенного — посмотри туда, посмотри сюда. А что будет на ужин? А правда, что у капитана баба в Ловенбрее?
— Смотри, тут какое-то дерьмо, — отчетливо расслышал Джек прямо над их с Ферлином головами.
— Это не дерьмо, это древесные орехи, — возразил другой голос.
— Какие же это орехи, если дерьмо?
— У тебя все дерьмо, Флинт. Жрачка на камбузе — дерьмо, сосед по каюте — дерьмо…
— Ну смотри, вот я наступаю, и твои орехи прилипли к моему ботинку! Это орехи, по-твоему?
— Эй вы, два придурка! — одернул их начальственный голос, должно быть, принадлежавший сержанту. — Прекратите заниматься этим дерьмом и смотрите по сторонам! Что там на склоне, Флинт, кроме дерьма? Ты смотришь?
— Смотрю, сэр, я очень внимательно смотрю…
— Не забывайте, придурки, если мы их пропустим, а лейтенант Кук поймает, с гауптвахты вы вернетесь только к зимним праздникам. Это касается всех, а не только этих двоих придурков.
— Подозрительные заросли, сэр! — подал голос Флинт, которого, видимо, проняло обещание сержанта.
— Ну так проверь их…
Последовала пауза, а затем длинная автоматная очередь прошила пышный куст, который так нравился Джеку. От ужаса он зажмурился и затаил дыхание в уверенности, что их обнаружили.
— Все чисто, сержант, — доложил Флинт.
— Чисто? — не очень весело отозвался начальник. — А не хочешь поговорить об этом с капитаном?
Зашелестела рация — кто-то вышел с сержантом на связь.
— Все в порядке, сэр, просто проверяли некоторые опасные места.
— Бр-да-да-да, бр-да-да! — затараторила рация. Разобрать слова было невозможно.
— Я понимаю, сэр, но и их можно понять, вчера по нам открыли огонь из засады. Нас спасло лишь то, что эти разбойники оказались мазилами.
— Бра-да-да бу-бу…
— Конечно, сэр. Непременно.
Ферлин лежал не дыша, прислушиваясь к тому, что происходило у них над головой. Он хорошо представлял себе и сержанта, и его солдат. Появилось даже легкое чувство тоски по этой части его собственной жизни, ведь, несмотря на все те ужасы, которые ему пришлось пережить, было там и чувство локтя, и уверенность, что товарищи встанут за тебя горой.
Четыре года рота была его семьей.
Ферлин словно видел, как сержант выключил рацию, строго оглядел четверых солдат, которые, пряча улыбки, были готовы в любой момент продолжить зубоскальство.
— Все, поперлись дальше, дармоеды. И смотреть в оба. А ты, Флинт, в следующий раз топай к кустику ножками, а не пали по нему. Понял?
— Подставляться под пули дураков нет, — сказал кто-то.
— Да? А капитан сказал, что пустопорожняя стрельба его раздражает. Хочешь с ним поспорить?
Солдаты ушли к болоту, и Ферлин с Джеком двинулись дальше, мимо куста с посеченными ветками и обсыпавшейся листвой.
— Как ты догадался, что они его обстреляют? — шепотом спросил Джек, все еще оглядываясь на злополучный куст.
— Я не догадался. Просто поставил себя на место этих солдат. Мне бы такой куст показался подозрительным, ведь он не просматривается, а тот, за которым мы прятались, сверху совсем прозрачный. Он не внушает опасения.
— А когда ты был солдатом, Ферлин, ты участвовал в таких поисках?
— Да, разок было.
— А кого вы искали?
— Тихо…
Они остановились и стали прислушиваться. По ту сторону дюны явственно слышались шаги гарцевавших роботов. Они пробежали в сторону холмов, и снова стало тихо.
— Мы искали одного гражданского… — продолжил Ферлин, оставаясь на месте. — Он таскал с нашего клада продукты и топливо.
— И что, вы его поймали?
— Мы?
Ферлин вздохнул и, отведя взгляд, сказал:
— Нет, он убежал. Его обнаружили и кто-то в него даже стрелял, но он смылся.
Это была политическая ложь. В положении, в котором Ферлин оказался, он не мог рассказать семнадцатилетнему мальчишке про то, как по освещенному фонарями воришке с трех сторон ударили автоматы.
Да, его обнаружили, и он побежал, уйдя от одной группы, но на выходе из лесочка его поджидала засада, и дело было кончено.
