Глава 5. Виктор Волков
Прорваться обратно к Шестому флоту удалось с очень большим трудом. Практически все машины Циклопов, за исключением крейсеров и эсминцев прикрытия, рванули к нам на перехват. Полковник Ридли, увидев идущий в нашу сторону атакующий ордер, состоящий из сотни с лишним вымпелов, чуть не сорвал себе глотку, требуя «немедленно отрываться, уходить в гипер, а потом возвращаться через другую точку системы». Откровенно говоря, я бы и сам не отказался от такого варианта ухода. Однако дистанционно запрограммировать на прыжок курсовой компьютер «Кречета» лейтенанта Горобец оказался не в состоянии. Так как принцип первичной активации доступа к искину его «Кречета» требовал ввода кодов непосредственно с моего комма. Идиотская логика перестраховщиков Комплекса меня просто убила: отправить в гипер человека, практически не умеющего летать, используя только автопилот они посчитали нормальным. А дать мне возможность через БК-ашку управлять всеми функциями искина его истребителя без подтверждения своих полномочий – нет! Хорошо, хоть не догадались заблокировать возможность взятия «Кречета» под контроль. В общем, пришлось пробиваться так…
На наш уход из плоскости эклиптики и начало «разгона» идущая следом эскадра не повелась. Просто скорректировала курс и продолжала преследование. Довольно плотным ордером, прикрытым с передней полусферы почти сплошным полем отражения. Прорываться сквозь который в лоб мог решиться разве что самоубийца. Попытка плавно обойти построение «елочкой» ни к чему хорошему не привела: Циклопы шустренько срезали «угол» и вышли на дистанцию поражения.
Суммарной мощности боевых частей того количества тяжелых торпед, которые выпустили вслед за нами Циклопы, должно было хватить на продавливание поля отражения орбитальной крепости. С большим запасом. Поэтому я раскидал «елочку» в разные стороны. И попытался убрать машину Гашека, летевшую последней, из захвата систем их самонаведения. Увы, торпед оказалось слишком много – ни «ловушки», ни ложные контуры, ни противоракеты, щедро выпускаемые перепуганным не меньше меня Вольфом, не помогли: сотни полторы БЧ все-таки вышли в точку подрыва и превратились в стремительно расширяющийся ослепительный белый шар.
– Гаше-е-ек!!! – истошно заорала Элен за мгновение до взрыва.
– Н-не м-может б-быть… Ирка! Я тебя люблю… – Ошалелый голос Яши, раздавшийся секунд через десять после вопля Вильямс, заставил меня несколько раз моргнуть: его «Кречет» был цел! И практически не поврежден.
Крутить запись назад, чтобы понять, что и как она сделала, я не стал. Некогда было. Вместо этого я бросил машины в брешь, оставленную атакующим ордером «Циклопов» для облета обломков корабля Яши. И почти одновременно взял в «клещи» сразу четыре машины преследователей. А взорвалось почему-то пять. Пары секунд, потребовавшихся идущим следом за ними эсминцам на маневр уворота, хватило на несколько импульсов генераторов полей интерференции. И мои «Касатки», выпущенные практически в упор, разворотили сразу две машины. А потом я вообще перестал думать, так как в пространстве вокруг нас началось что-то несусветное. Собрать рваную картину боя в одно целое мне удалось только минут через пятнадцать – тогда, когда все девять моих машин каким-то чудом оказались в полутора сотнях километров от ближайшего истребителя Циклопов. И в четырех минутах полета на форсаже от сектора подхода к Ключу-три. В тылу у вражеских линейных кораблей. Начало анализа текущей ситуации заставило меня ошалело пересчитать оставшиеся на тактическом экране метки преследователей: их стало меньше как минимум на треть!
– Ира! Вик! Вы скоро разучитесь ходить… – раздался в общем канале растерянный голос Гельмута.
– Почему? – без всякого энтузиазма, скорее всего автоматически, спросила его Элен.
– Потому, что я буду носить их на руках… – совершенно серьезно ответил ей Шварц. – Я отказываюсь понимать, как это могло получиться, но мы живы…
– Элен! Игорь! Кто из вас потащит четверку? – чувствуя, что почти ничего не соображаю от усталости, перебил их я. – Надо сбить хотя бы пару крейсеров. Нет, не «хотя бы», а ВСЕГО два: боекомплект почти на нуле…
– У меня трясутся руки… – после небольшой паузы признался Семенов. – Может, Вильямс поведет, а?
– Я… тоже не могу… Мутит от «коктейлей»… Здорово перебрала… Роняй одного прямо так, и уходим, ладно?
…Уронить удалось два. И еще один эсминец. А потом убегать, прикрываясь сразу всеми щитами. Аж до атмосферы Лагоса – озверевшие до предела Циклопы оставили нас в покое только тогда, когда оказались в зоне досягаемости сразу трех орбитальных крепостей. И начали гореть, как свечки, от импульсов ГПИ . А я, увидев над головой океан с пересекающей его линией терминатора, понял, что лететь к Ключам уже не в состоянии. И повел «Кречеты» к космодрому…
Полковник Ридли не возражал:
– Спите! Пока они за вами гонялись, ремонтные базы работали на износ. И теперь я уверен, что пару часов мы как-нибудь продержимся…
Мысль, мелькнувшая у меня перед самой посадкой, заставила собраться с силами и выйти в общий канал мыслесвязи:
– В кораблях спать запрещаю. Сейчас свяжусь с «Посейдоном» – пусть готовят «Авиценну». Надо чистить кровь: не знаю, как вас, а меня «коктейли» уже не цепляют…
Выбраться из аппарата для комплексной нейрофизиологической релаксации мне удалось только через четыре часа. А еще через минуту, нацепив на голову шлем от своего «Стража» и кинув взгляд на тактический экран, я вскочил на ноги и, жутко матеря врачей, самовольно решивших привести нас в «полный порядок», понесся по коридорам «Посейдона». По направлению к аппарели грузового люка. Одновременно поднимая всех еще не пришедших в сознание ребят: за время нашего сна Циклопы вдребезги разнесли Ключ-три. И уже добивали Четвертый.
– Лидер-шесть! Я – Демон-пять! Через десять минут будем на орбите… – запрыгивая в люк своего корабля и врубив экстренный режим проведения предполетных тестов, я принялся судорожно натягивать на себя скафандр. Одновременно пытаясь углядеть, кто из ребят еще не в своем корабле. А потом, наткнувшись взглядом на незнакомый «Кречет», стоящий рядом с машиной Вильямс, вспомнил про прослушанное послание майора Родригеса. И схватился за голову: все четыре часа, проведенные нами в «Посейдоне», третий номер моего звена просидел в пилотском кресле своего корабля! Так как был неспособен принимать решения самостоятельно…
– Игорь! Элен! Поднимайте свои штатные звенья и дуйте к Ключу-четыре. Там работаете по обстоятельствам. Я немного задержусь…
– Ок, босс, как скажешь… – Шестерка «Кречетов» дрогнула, приподнялась над пластобетоном и, на мгновение зависнув в неподвижности, с предельным ускорением унеслась в зенит…
– Лейтенант Горобец! Говорит капитан Волков! Вы меня слышите? – в общем канале мыслесвязи поинтересовался я. И, не дождавшись ответа, выбрался из «Кречета». Одновременно открывая текстовый файл, прикрепленный к аудиозаписи. И, прочитав первый же абзац, замер в створе входного люка: третий номер моего звена, лейтенант Горобец, был ненормальным! Геймером, живущим ТОЛЬКО в виртуальном мире! А Демоном только на словах – он не прошел даже первой фазы Проекта! Пробежав текст «по диагонали», я изо всех сил врезал кулаком по стенке шлюза и заскрипел зубами: фраза Родригеса о том, что «Горобец почти не умеет летать», показалась мне издевательством: Горобец не умел не только летать! Он не умел вообще ничего! Даже общаться! А еще для полного счастья он оказался девушкой. Которой требовался постоянный уход…
– Ириш! Ты мне нужна! Срочно! – подключившись к персональному каналу Орловой, позвал я. И скинул ей оба файла: – По дороге послушай. Вернее, почитай…
– Что случилось? – видимо, почувствовав изменение моего настроения, встревожилась Ира. – Что с твоим голосом?
– Наш третий номер – женщина. Из так называемого Отсева. Отсев – это брак Первой очереди Проекта. В общем, человек, который перенес мутации физически, но не справился с их последствиями морально. Понимаешь?
– Н-нет… – растерянно отозвалась Орлова. – Какой, нафиг, Отсев? Когда я хакнула сервак Комплекса, там была информация только о десяти Демонах!
– Думаю, что это был такой же хак, как тот, который дали исполнить андроидам Белоцерковского… – вздохнул я. – Игры психологов Проекта. Видимо, пытались поднять нам самооценку. Посмотри на второй странице текстового файла – там сказано, что тех, кто пережил первичные изменения, но не вышел на расчетные физические показатели – порядка пяти десятков человек! То есть были и те, кто не пережил. Так?
– Что ты дергаешься? – догнав меня перед самым люком «Кречета» Горобец, Иришка схватила меня за руку и развернула к себе лицом. – А что, ты не догадывался об этом раньше? Или тебе казалось, что технологию изменения отрабатывали только на подопытных мышах? В данном случае цель оправдывала средства, поэтому люди Родригеса делали то, что были должны…
– Да я не об этом! – попытавшись собрать в кучу разбегающиеся мысли, буркнул я. – Эта девочка – геймер! А интерфейсы ее тактического экрана и БК-ашки адаптированы под тот, к которому она привыкла в виртуальных онлайн-игрушках! Третий номер нашего звена – очередной эксперимент яйцеголовых. Что-то вроде ответа на вопрос, «а что будет, если к системе управления огнем присобачить выносливое тело и рефлексы БЕЗ мозгов»?! А ничего не будет! Как она будет работать из-под щитов? Вряд ли в ее игрушках летают звеньями, в которых есть распределение обязанностей! Это идиотизм, Ира!
– Пока ты общался с Ридли, я просмотрела кусочек записи из той каши, в которой мы оказались на обратном пути… – Встряхнув меня пару раз, чтобы прервать мою тираду, Иришка сняла шлем своего скафандра и, приподнявшись на цыпочки, прижалась носом к оптическому датчику моего «Стража»: – Она сбила шесть истребителей и эсминец!
– Она? – не понял я. – Их сбил Вольф!
– Нет, она: свой «Кречет» под его контроль она не отдавала. И отработала очень неплохо. Так что, если ты перестанешь дергаться и попробуешь дать ей возможность научиться, то вполне возможно, что она станет не худшим пилотом в подразделении. Вернее, не пилотом, а оружейником… – еле слышно вздохнув, поправилась она. – Чем рычать и буйствовать, сначала посмотри, на что она способна в тройке, а потом делай выводы. Занимайся доступом, а я посмотрю состояние системы жизнеобеспечения ее скафандра и попробую ее выкупать и покормить: насколько я понимаю, она должна была провести двое суток в гипере, не вставая с кресла. Не знаю, как ты, а я бы от такого застрелилась…
…Выйти в космос удалось только через полчаса – после активации доступа к искину я скинул себе на комм тот вид интерфейса, который реально видела Линда Горобец. И разбирался с его возможностями все то время, которое потребовалось Иришке, чтобы привести в порядок и Линду, и ее «Стража». В принципе, возможностей для встраивания в привычный ей командный ряд аппаратного предупреждения о снятии или постановке щитов было предостаточно. Немного помудрив с программными кодами, я прописал в них все нужные команды, а потом, подумав, добавил обратную связь: хотелось использовать для общения хотя бы те элементарные фразы, которыми она привыкла обмениваться с игроками своей команды. Поэтому к моменту, когда наши «Кречеты» вышли в космос, я успел обменяться с ней парой предложений и даже скинул ей несколько тактических схем, которые хотел бы применить в предстоящем рейде в сектор подхода Ключа-четыре…
После небольшой паузы, видимо, потребовавшейся ей для того, чтобы осмыслить полученную информацию, Линда вошла в мой персональный канал и… ехидно поинтересовалась:
– Вы что, совсем меня за нубье держите? Или думаете, что я пришла с сервака для ламеров ? Чем втирать такую лажу, лучше линканите ссылку на гайд по игре…
Я впал в ступор. Минуты на две. Потом влез в Галанет, прочитал перевод использованных ею терминов и… решил загрузить выдумыванием этого самого «гайда» Пашку Забродина. Но потом. После ухода Циклопов из системы:
– Твое дело стрелять. Из всего того, что есть в трех машинах. Все щиты – на Ирине. Я – пилотирую. Тоже все три. Ссылки на гайд линкану позже. Сейчас некогда. Игра уже началась. Постарайся врубиться по ходу…
– Оки… – усмехнулась она. – Кстати, летаешь ты зачетно. Мне понравилось…
…Девяносто процентов того, что она несла во время боя, я не понимал. Но контролировать систему управления огнем перестал довольно быстро. После третьего сбитого ею истребителя. Так как увидел главное: стрелять у нее получалось. Намного лучше, чем у того же Марка. И позволил себе полностью уйти в пилотирование, решив, что проанализировать ее ошибки смогу и потом. Тем более что Циклопы, протралившие весь сектор подхода к Ключу-четыре, сосредоточили почти всю огневую мощь на орбитальной крепости, и без этого доживающей последние минуты. И некоторое время почти не обращали внимания на наши атаки. Поэтому, поймав момент, когда штук двадцать вражеских машин ушло на перезарядку, все три наших звена рванули следом. И, отстав от них в удобной для поворота точке, дорвались-таки до крейсеров…
Первую пару крейсер-эсминец прикрытия мы уронили меньше чем за минуту. Сначала я выжег эмиттеры защитного поля эсминца, потом Линда всадила в его корпус две «Касатки», а сразу же после взрыва мы взяли в «клещи» оставшийся без прикрытия тяжелый корабль. И «обрадовали» его аж четырьмя тяжелыми торпедами. Зато со следующей целью нам пришлось повозиться: для того, чтобы сбить прикрытый эсминцем и двумя истребителями крейсер, пришлось работать на грани фола.
Момент, когда за кормой моей машины появилось девять тяжелых торпед, я углядел совершенно случайно: они оказались между нею и «Кречетом» Линды, который я как раз уводил от одновременной атаки двух истребителей. Идея, мелькнувшая в голове, показалась мне довольно-таки интересной, поэтому, уничтожив оба остающихся целыми эмиттера крейсера, я практически притерся к его корпусу. И на долю секунды заблокировал управление всеми тремя нашими щитами…
Возмущенный вопль Иришки, активация генератора мерцания на моем «Кречете», включение вывешенных со стороны Циклопа щитов… – и набравшие скорость боевые части торпед воткнулись в борт выпустившей их машины. А потом сдетонировали от близкого взрыва моей «Пираньи»…
– Еще раз заберешь у меня щиты – получишь по голове! – взвыла Орлова. – Ясно?
– Прости… – довольно усмехнулся я, глядя, как вражеский корабль медленно разламывается на четыре огромных куска. – Просто было интересно, можно ли сбить эту громадину одной ма-а-аленькой «Пираньей»…
– Можно. Только вот дальше что? – закрывая машину Горобец от атаки эсминца, заорала на меня Иришка. – А если бы за это время кто-нибудь уронил меня? Или Линду? Что бы ты сказал тогда?
– Прости…
– Ладно, проехали. Но дома получишь по полной…
– Красиво… – в параллельном канале хихикнула Горобец, не слышавшая возмущенного тона Орловой. – Прикидываю, что он там сейчас орет!
– Кто? – не понял я.
– Ну, тот чел, который рулит этим персом ! Небось сотрет игрушку и отформатирует диск…
– Это точно… – представив, чем реально заканчивается взрыв такого количества боеголовок для команды любого корабля, поддакнул ей я… – А потом повесится… вместе со всеми членами семьи и близкими друзьями…
…Добить Ключ-четыре Циклопам не удалось. Страшно изуродованная, похожая на кусок покрытого грязными пятнами теста, орбитальная крепость сражалась даже тогда, когда от нее остался кусок размером в два линкора. Шестой флот, прикрывающий ее от атак вражеской эскадры, делал все, чтобы перехватывать основную массу торпед. И очень неплохо с этим справлялся. А мы буйствовали среди пытающихся прорваться к эсминцам и крейсерам Ридли истребителей.
Для того чтобы больше не оставлять флот без нашей помощи, часа через четыре после начала полетов тройками я отправил спать звено Вильямс. Еще через два, дождавшись их возвращения в строй – Семенова, Шварца и Краузе. А после них планировал отдохнуть и сам. Но Циклопы внесли в мои планы свои коррективы: сразу же после того, как Игорь поднял свои машины с космодрома, вражеская эскадра пошла на прорыв.
Восемьдесят три машины, закрывшись щитами, выстроились в компактный ордер, чем-то похожий на наш «Двойной конус», и на форсаже двинулись прямо к Лагосу. Не обращая внимания на огонь орбитальных крепостей и свои потери. Войдя в зону досягаемости мощнейших генераторов полей интерференции, установленных на Ключах, Циклопы начали рваться один за другим, но скорости не снизили.
– Доберутся до точки сброса БЧ «космос-земля» – планете конец… – завопил Игорь, бросая свои машины внутрь их построения. – Валим всех, кого можем!
Полковник Ридли пришел к такому же выводу: практически все машины Шестого флота, еще недавно неподвижно висевшие на подступах к Ключу-четыре, экстренно запускали движки и срывались вдогонку за проходящими мимо вражескими кораблями. Стараясь любым способом помешать им добраться до точки сброса…
…До зоны ответственности систем ПКО наземного базирования дошло всего четырнадцать машин. Точку сброса миновало шесть. А потом с их пилонов сорвалась крылатая смерть…