Глава 17. Виктор Волков
Сразу после всплытия «Посейдона» в системе Лагоса я дал команду поднимать посадочные столы – да, Циклопов в системе не оказалось, и, в принципе, можно было выбираться из своих кораблей обратно в трюм и идти ждать посадки в кают-компанию. Но выгрузка кораблей из транспортника на космодроме всем нам нравилась гораздо меньше, чем отстыковка в открытом космосе. Короче говоря, сели мы сами. И, выбравшись из своих кораблей, сразу же построились перед генералом Роммелем, не поленившимся встретить нас в три часа ночи(!) по местному времени.
Вступление к его речи оказалось довольно забавным – он сообщил нам, что «протирать штаны в штабе больше не собирается, а планирует командовать боевыми действиями против Циклопов именно с Лагоса. Поэтому мы от него еще устанем». А потом, не дождавшись возражений и сделав небольшую паузу для того, чтобы ответить на звонок по коммуникатору, перешел на серьезный лад:
– Отдохнули? Отлично. А теперь пора приниматься за работу. Наш намек с пустыми транспортами, оставленными на орбитах, Циклопы проигнорировали. И вместо того, чтобы эвакуировать население, поспешно переводят в эти системы новые боевые корабли. По последним данным, в системе Шаннара уже двадцать два борта. У Велинды – четырнадцать. У Койвела и Этли – машин по десять-двенадцать. По мнению моих аналитиков, их перебрасывают от Уорвика, Алтора и Кройса. Если мы позволим Циклопам закрепиться, то они заново вывесят орбитальные крепости, причем не по одной, а по две-три, и мы потеряем ту небольшую фору, которая у нас появилась. Дальнейшие объяснения нужны?
Я отрицательно помотал головой.
– Ну и отлично. Взлетать немедленно особой необходимости нет. Но и тянуть резину – тоже не стоит. Работайте по готовности…
В общем, через три часа мы появились в системе Этли. И минут десять проторчали в точке всплытия, обсуждая увиденную картину: в двадцати пяти минутах хода от нас неподвижно висел вражеский линкор. С двумя крейсерами и парой десятков истребителей прикрытия.
– Атаковать нас они, видимо, не собираются… – пробормотал Гельмут. – И построение у них какое-то нестандартное. Не знаю, как вам, а мне это не нравится…
Задумчиво посмотрев на метки вражеских кораблей, я подключился к расчетному блоку БК-ашки, сформулировал возникшую у меня мысль… и грязно выругался: с вероятностью в восемьдесят два процента новый вражеский ордер был рассчитан на использование генераторов полей интерференции! Причем не нами, а кораблями врага! А виртуальная модель пространства вокруг линкора с выделенными синим зонами возможной фокусировки импульсов напоминала лабиринт.
– Игорь! Элен! Посмотрите-ка вот на это… – Отправив им файл, я коротко объяснил смысл того или иного обозначения и, дождавшись такой же реакции, как у меня, тяжело вздохнул: – Как мне кажется, Гельмут прав: Циклопы додумались устроить нам сюрприз. Причем крайне неприятный…
– Смотри! Траекторий возможных атак сравнительно немного. И почти все они перекрыты минными полями… – поддакнул Игорь. – Точек, с которых можно жечь эмиттеры, – раз, два и обчелся. Черт! И как же к ним подбираться?
– Дай посмотреть и нам… – возмутилась Иришка. – Что это вы там обсуждаете?
Вторая серия объяснений оказалась чуть короче: ребята уже слышали ответы на большинство вопросов Элен и Игоря, и врубались в проблему быстрее. Поэтому первая идея родилась уже через минуту:
– А зачем пытаться ломиться туда, где они уже вывесили минные поля? Давайте сначала сожжем те машины, которые тралят СКБ-шки рядом с планетой! Если это не заставит линкор сдвинуться с места, то активируем пару зарядов. И тогда Циклопы не смогут не атаковать!
– Орлова права! – поддержала Иру Элен. – У меня что-то нет никакого желания протискиваться в эти игольные ушки…
– Может, ты слишком отъела задницу – грустно пошутил Гельмут. – Ладно, давайте работать. А то Циклопы уже заждались…
Иришкина идея оказалась и правда великолепной: стоило нам сжечь пяток вражеских тральщиков и три двойки охраняющих их истребителей, как «экспериментальная эскадра» тронулась с места и на форсаже рванула по направлению к планете. Забыв про минные поля и выбранное для боя построение. Однако желание испытать новую систему ведения боя сыграло с ними злую шутку – к моменту, когда линкор добрался до орбиты Этли, звено Игоря добивало последний истребитель. А Вильямс успела уронить рядом с одним из их городов аж две СКБ-шки…
Алое пятно чудовищного взрыва, осветившее ночную сторону планеты, сорвало эскадру Циклопов в практически неуправляемую атаку. Вернее, в атаку со стандартной, привычной каждому из командиров вражеских кораблей схемой взаимодействия между машинами. Чем мы, естественно, сразу же и воспользовались. Подбив шесть истребителей. Однако после гибели этих машин командир эскадры противника снова выстроил свои корабли в новый ордер, и результативность наших атак заметно упала…
Откровенно говоря, пилотировать звено, параллельно контролируя точки возможного фокуса полей интерференции было безумно сложно – наработанные за месяцы постоянных боев схемы приходилось менять на ходу, и за первые двадцать минут боя я вымотался так, что начал бояться за остальных. Ведь Элен и Игорю с их техникой пилотирования должно было быть еще тяжелее. Поэтому я постарался их придерживать и, по возможности, бросал в самое пекло только свои «Кречеты». Но, увы, удавалось это недолго – Вильямс и Семенов, поняв, что я их берегу, начали работать самостоятельно. И чуть не поплатились за это своими кораблями: буквально за один их заход Циклопы выжгли больше половины эмиттеров на машинах Гашека, Шварца и Форда! Пришлось начать орать:
– Игорь! Элен! Одурели? Работайте ТОЛЬКО по моим векторам! А то и сами сдохнете, и ведомых угробите!
…На то, чтобы сжечь все истребители прикрытия, у нас ушел почти час. И порядка семидесяти процентов боекомплекта. Еще двадцать минут мы клевали первый крейсер. А когда он, наконец, превратился в разлетающиеся в разные стороны обломки, смогли начать работать нормально – фокусировать поля интерференции в две машины было слишком затруднительно. Поэтому второй разнесли всего за четыре с половиной минуты. И… сделали паузу. Решив атаковать линкор по очереди. Чтобы попробовать его на вшивость.
Сначала я послал к нему звено Элен. Потом, почувствовав, что она освоилась с траекториями боевых заходов на эту чудовищно мощную машину, дал немного потренироваться Игорю, а в самом конце поэкспериментировал сам.
Несмотря на то, что ни один из вражеских кораблей из системы не ушел, после окончания боя ощущения у нас были хуже некуда. Во-первых, для ведения боя с вражескими эскадрами, работающими в новом ордере, нужна была какая-то тактика, которую мы еще не придумали. Во-вторых, лидерам звеньев требовался гораздо более высокий уровень контроля машин. Что диктовало необходимость разработки новых тренировочных методик. И резко сужало количество ребят, которые могли бы стать лидерами для будущих смешанных звеньев со второй очередью проекта. В-третьих, возникала настоятельная необходимость оснащения наших «Кречетов» ремонтными роботами и запасом эмиттеров. А ведь еще было в-четвертых, в-пятых и так далее!
Правда, нельзя было не отметить и положительные моменты: такой тип расположения кораблей был идеален именно для защиты, а не нападения, а, значит, должен был подойти и флотам Земной Конфедерации…
…Время, необходимое для пополнения боекомплекта и ремонта наших кораблей, я провел в компании Роммеля, Ридли и Забродина. Демонстрировал записи боя и разработанные на обратном пути тактические схемы возможных атак. А так же защитные ордеры, рекомендованные для подразделений ВКС. Получасовое обсуждение закончилось довольно неожиданно. Для меня:
– После окончания рейдов в три остальные системы ты и твое звено вылетите на Нью-Джорджию. Проведете тренировки с пилотами и щитовиками второй очереди: мне нужно, чтобы они готовились по самым новым учебным схемам! – хмуро глядя на меня, приказал генерал Роммель. – И не спорьте, майор! Я понимаю, что таковых еще нет, а то, что вы мне показываете – только наработки. Но если мы не озаботимся этим уже сейчас, то начнем терять молодых Демонов сразу после выпуска. И еще. Пока будете мотаться туда и обратно, я хочу, чтобы вы сформулировали для меня скорректированное ТЗ для проектировщиков новых истребителей. Да, основная работа над проектом кораблей уже закончена, но мало ли, вдруг что-то получится изменить…
…Корабли Циклопов в системах Велинды и Койвела о новом построении не слышали. Поэтому мы вынесли их быстро и без особых проблем. А вот около Шаннара снова наткнулись на «экспериментальную эскадру». Такую же, как и в системе Этли. Только чуть покрупнее. И смогли протестировать кое-какие новые наработки.
В общем, самым тяжелым в новой тактике боя оказалось привыкнуть к постоянному контролю ТВФ – так мы коротко обозвали точки возможного фокуса полей интерференции. И пилотировать корабли так, чтобы они не пролетали не через одну из таких точек. Вспомогательная программа визуализации, написанная Пашкой Забродиным за время, пока мы прыгали к Велинде и Койвелу, и доработанная в перерывах между атаками Вольфом и Иришкой, начала восприниматься частью стандартного интерфейса БК-ашки часа через полтора после первой атаки. А первый истребитель Циклопов в этом бою я сбил еще минут через сорок…
– Два часа на то, чтобы сбить одну машину – это чересчур! – ошалело прокомментировала попадание моей торпеды Иришка. – Такими темпами к моменту, когда мы вынесем всю эскадру, Циклопы умрут от старости…
– Главное, что я снова начал чувствовать, что надо делать… – пробурчал я в ответ. И бросил машины за ведомым разлетающейся на куски жертвы, выведя «Кречет» Горобец на дистанцию атаки. Естественно, Линда не подкачала. И в своем «фирменном» стиле обошлась одной «Пираньей». Вбитой в пилотскую кабину.
– Ну, вот! Как всегда, Вик уже освоился! – увидев обе вспышки, обиженно возмутилась Вильямс. И тут же грязно выругалась: ее боевой заход опять оказался безрезультатным…
…На адаптацию Игоря и Элен ушло еще часа полтора. До этого максимум, что они успевали сделать за атаку, – это выжечь один-два(!) эмиттера вражеского корабля. Что здорово действовало на нервы и им, и мне. Поэтому, когда звено Семенова умудрилось сбить сразу два истребителя, я орал от радости ничуть не меньше остальных…
С этого момента рисунок боя стал более-менее понятен. Поэтому мы начали валить легкие машины, потом разделались с четырьмя эсминцами, и в самом конце боя даже захотели устроить очередную тренировку по отработке техники пилотирования при столкновении одного звена с линкором. Но, подумав, я решил этого не делать: за семь часов непрерывного боя большинство из нас почти перестало реагировать на «коктейли». А Элен мутило так, что последние полчаса ее звено изображало статистов. Поэтому, на пару со звеном Семенова развалив лидера эскадры, я дал команду ребятам прыгать обратно к Лагосу. А свое звено повел на Нью-Джорджию. Дрессировать вторую очередь…
…Оказаться в том самом конференц-зале, в котором я когда-то познакомился с Ирой и ребятами, было неожиданно приятно. Только вот место, которое нам выделил майор Родригес, вызвало во мне легкое чувство протеста: сидеть на возвышении вместе с разработчиками Проекта мне показалось неправильным. Поэтому первое, что я сделал, войдя в зал – стащил с него три кресла. И поставил их прямо напротив тех мест, где должны были рассесться мои будущие сослуживцы. Рамон этого не заметил – вместе с парой своих коллег не отрывал обалдевшего взгляда от обеих моих напарниц, весело обсуждающих отдых на Дабоге.
– Волков! Ты понимаешь, что вы сделали? – поинтересовался он буквально за минуту до появления моих будущих сослуживцев. – Это же готовая программа реабилитации для доброй трети Отсева! Да если бы ты знал…
В то, что я должен был знать, вникнуть не удалось – в дверном проеме возникла фигура первого Демона второй очереди, и я прикипел к его лицу: в отличие от нас, переступавших порог конференц-зала в первый раз, он явно не чувствовал ни неуверенности, ни волнения, ни страха. Как и его товарищ, появившийся в помещении следом за ним. А когда они решительно двинулись к первому ряду кресел, и я увидел их погоны, то сразу понял и причину: вторая очередь состояла из боевых офицеров. Из пилотов ВКС, попросившихся в Проект добровольцами. И точно знающих, что из них получится после мутаций…
Зал заполнялся быстро – уже через три минуты после появления первого Демона все сорок два человека сидели напротив и ждали того, что я им скажу. А я – молчал. Так как чувствовал себя не в своей тарелке. Увидев садящегося метрах в пяти от меня капитана Кощеева, я вдруг подумал, что учить чему-то ТАКОГО пилота – просто кощунство.
– Господа офицеры! Позвольте представить вам вашего будущего командира! – почувствовав мою растерянность, подал голос майор Родригес. – Майор Виктор Волков. Человек, одним из первых прошедший весь комплекс мутаций, необходимых для того, чтобы стать настоящим Демоном. Лидер звена, на счету которого более трехсот сбитых машин Циклопов, и офицер, заслуживший почти все самые почетные награды Земной Конфедерации…
Увидев, что я поморщился, Рамон вдруг ехидно улыбнулся и, встав со своего места, добавил:
– Мы тут подумали и решили: раз он из такого же теста, что и вы… то наше присутствие вам будет мешать. Так что мы удаляемся!
Дождавшись, пока за ним и его обалдевшими коллегами закроется входная дверь, я встал с кресла и вздохнул:
– Господа офицеры! Сравнительно недавно я сидел в этом зале и, слушая майора Родригеса, пытался представить себе то, что ждет меня в будущем. Ощущение было так себе: все, что я знал о Циклопах, можно было выразить парой предложений. Одно из которых здорово действовало на нервы: «Справиться с Циклопом один на один еще никому не удавалось». Поэтому будущее казалось мне окрашенным в темные тона и вызывало чувство неуверенности и страха…
Увидев, что несколько человек не сдержали улыбок, я снова вздохнул:
– Вам несколько проще: вы точно знаете, что Циклопов бить можно, вам преподают тактику, с помощью которой звено из трех «Кречетов» способно завалить даже линкор, и вы, уже чувствуя себя настоящими Демонами, смотрите в будущее с уверенностью.
– А что, нельзя? – ухмыльнулся темнокожий капитан, сидящий слева от меня.
– Можно… – кивнул я. – Только не стоит. И вот почему…
Активировав большой голопроектор конференц-зала, я вывесил над возвышением модель боя в системе Этли и, поставив воспроизведение на паузу, поинтересовался:
– Капитан! Простите, пока не знаю вашей фамилии. Какова ваша специализация?
– Лидер звена… – гордо отозвался парень. – Пилот. Как и вы. Кстати, моя фамилия Задорожный. А зовут Константином. Или Костей.
– Хорошо, Константин. Представьте себе, что вы всплыли в системе Этли в составе ордера, скажем, из пяти звеньев, и видите перед собой вот такое построение. Ваши действия?
– Для пятнадцати «Кречетов» двадцать три вымпела Циклопов – мясо… – усмехнулся Задорожный. – Позвольте…
– Конечно-конечно! – улыбнулся я, и отдал ему один из блоков управления голограммой. – Только рисуйте векторы атак ваших звеньев, НЕ ВКЛЮЧАЯ воспроизведения.
Капитан пожал плечами и, не вставая с места, быстренько изобразил четыре последовательные траектории атаки для каждого звена. С разбивкой по движению каждой машины в тройке. И вероятными точками гибели истребителей противника. Потом торжествующе усмехнулся:
– Ну, как? Экзамен сдал?
Я посмотрел на остальных Демонов:
– Возражения или дополнения к плану, предложенному капитаном Задорожным, будут?
Дополнения были. Возражений – нет: основная масса офицеров соглашалась с командиром гипотетического подразделения Демонов, и только лишь четверо из них продолжали сомневаться.
– Капитан Кощеев! – хмыкнул я, обрадовавшись тому, что мой бывший преподаватель хмуро смотрит на голограмму. – Позвольте узнать ваше мнение!
– Такого ордера у Циклопов я не видел. Ни в одном ролике, имеющемся в учебной части. Значит, тут что-то не так. Я бы попробовал пощупать эскадру силами одного звена. Или «елочкой», скажем, машин из шести…
– А мы сбежали… – поддержав мою игру, вздохнула Иришка. – Рванули оттуда на форсаже к орбите обитаемой планеты. И очень радовались, что унесли ноги…
– Ну, у вас же было всего восемь машин, не так ли? – стараясь не морщиться, пробормотал Задорожный.
– Девять. Но это не принципиально. Смотрите на модель, господа… – Я ткнул в сенсор активации модели визуализации, и картина расцвела всеми оттенками синего. – Вам это ничего не напоминает?
– Н-нет! – подала голос одна из девушек. – Что это такое?
– Это так называемые сектора ТВФ. Точки возможной фокусировки полей интерференции вражеских кораблей. Эскадра неподвижна, поэтому звенья, атакующие ее корабли, оказываются… где?
– В глубокой заднице, сэр… – побледнела та же девица. – Костя! Ты только что потерял как минимум машин пять…
– Пять? – ухмыльнулась Ира. – А вот эти россыпи точек видите? Это не новогодняя иллюминация, господа, а мины. Развешанные как раз на траекториях относительно свободного пролета атакующих машин. То есть, если спросить меня, после первого же боевого захода господин капитан лишится двух третей своих подчиненных и ДРУЗЕЙ! Если останется жив. И всю оставшуюся жизнь будет нести на своей душе этот неподъемный груз… торопыжка…
– Господа офицеры! – продолжил я, дождавшись, пока разволновавшаяся Орлова закончит свой короткий монолог. – Нас ОЧЕНЬ мало. И терять даже одного пилота я не намерен. Поэтому сделаю все, чтобы выбить из вас те ростки самоуверенности, которые ненароком взлелеяли ваши инструктора. Попрошу не путать слово «самоуверенность» с уверенностью в собственных силах и в своих напарниках – я имел в виду совсем не это…
– Вы их сожгли, сэр? – перебил меня кто-то из второго ряда.
– Угу… – кивнула Иришка. – Только не там, где они висели. И потратили на них практически весь боекомплект…
Записи боев в системах Этли и Шаннара мы смотрели почти шесть часов. Разбирая каждый маневр каждой из девяти машин. Ребята спорили до хрипоты, предлагая новые идеи и пытаясь найти изъяны в тактических планах товарищей. С самого начала обсуждения я включил камеры, чтобы не упустить ни одной здравой мысли, и то и дело делал пометки в своем комме. Ира занималась тем же самым. Только на пару с Линдой. И для полного счастья периодически провоцировала «великих тактиков» на разного рода ошибки. Часам к двум ночи, когда я уже начал подумывать о том, что полемику стоит перенести в столовую, так как жрать хотелось неимоверно, в конференц-зале нарисовался майор Родригес и всех разогнал. Сообщив «молодежи», что с утра запланированы тренировочные полеты, во время которых каждый из них получит возможность проявить свои возможности. В бою против моего звена.
Такая перспектива порадовала всех без исключения. Включая и моих напарниц: бой был одним из лучших способов понять, что представляют собой наши будущие сослуживцы. Поэтому через минуту в помещении остались только я с Ирой и Линдой. И задержавшийся у дверей Кощеев.
– Господин майор! Вы не уделите мне пару минут? – дождавшись, пока мы подойдем поближе, поинтересовался капитан.
– Конечно, уделю… – улыбнулся я. И с удовольствием пожал протянутую мне руку. – Ириш! Линда! Знакомьтесь – это и есть тот самый капитан Кощеев, который научил меня летать…
Ира посмотрела на инструктора, а потом, вытянувшись в струнку, без тени улыбки в глазах произнесла:
– Я хочу поблагодарить вас за все, что вы для всех нас сделали, капитан! От имени ВСЕГО подразделения. Если бы не ваша наука, вряд ли кто-то из нас остался бы жив…
– Он меня давно перерос… – смутился капитан. – И теперь я сам с удовольствием учусь. По записям его боев. Так что это мне повезло. Получить возможность учить гениального пилота. И собственного преподавателя…
– Скромность является добродетелью только в отсутствие других добродетелей! – отрицательно покачала головой Орлова. – Еще раз спасибо, капитан! Вы хотели поговорить с ним тет-а-тет?
– Да нет, в общем-то… Просто у меня появился один вопрос: почему ваше звено летает на «Кречетах» с более мощными двигателями? Разве не логичнее посадить на такие машины тех, кто послабее?
Как ни странно, первой расхохоталась Линда. Потом Ира. А самым последним в суть вопроса врубился я. И слегка подтолкнул в спину стоящую рядом Орлову:
– Вот наша дополнительная мощность! Второй номер звена. Щитовик. И моя любимая женщина…
В глазах Кощея мелькнула тень непонимания.
– Модель боя в системе Этли строили по данным наружных голокамер. Поэтому вы видите только внешнюю сторону маневра… – усмехнулся я. И, покопавшись в комме, развернул над ним первую попавшуюся подходящую голограмму: – А вот так я его вижу в своем шлеме… Обратите внимание на защитные поля вокруг наших машин!
– А где они? Их тут нет… – нахмурился капитан.
– Именно… А вся свободная мощность используется движками…
– А… торпеды?
– Мы летаем слишком быстро, и они тупо не успевают… – захихикала Горобец. – Вы же сами сказали, что Волков – гениальный пилот…
– Если серьезно, – перебив не на шутку развеселившуюся девушку, я включил воспроизведение и, промотав запись до момента, когда к нашим кораблям рванулось несколько десятков БЧ, замедлил ее до предела, – то Ира пользуется полями только тогда, когда они реально нужны. И не совсем так, как вас этому учат. Смотрите, капитан!
…Первые пять часов тренировок напрочь испортили мне настроение: уровень слетанности звеньев второй очереди был, мягко выражаясь, никакой. Да, те базовые упражнения, которые я придумывал еще два месяца назад, они кое-как откатывали. Но в реальном бою начинали творить такое, что я хватался за голову: создавалось стойкое ощущение, что в каждом из звене по три(!) помеси лидера и оружейника. И каждый из них постоянно рвет контроль на себя. Уже после первых тренировочных схваток стало понятно, что из четырнадцати звеньев более-менее летает только три. И те – не без изъянов: в тройке Кощеева были проблемы с щитовиком, в звене Бренды Стоун оказался слабый оружейник, а у Валентины Шмаковой, кроме отличного пилотирования, не было ничего. Пришлось думать. А потом принимать меры.
Учебный бой между звеном Шмакова-Орлова-Маккормик и тремя тройками сборной второй очереди закончился полным разгромом имевшей троекратное численное преимущество команды. Несмотря на дикий накал страстей, ни одна ракета с маркером не смогла пробить щитов, выставляемых моей Иришкой. И, даже при том, что уровень пилотирования и стрельбы ее первого и третьего номера оставлял желать лучшего, техники ее работы с генераторами оказалось достаточно, чтобы победить. Второй поединок – «худший пилот потока» – Орлова – Горобец против четырех сборных звеньев молодежи – закончился приблизительно так же. Только вдвое быстрее: четыре тройки Демонов убивались о еле передвигающееся в пространстве звено с такой скоростью, что пугался даже я. А когда мы устроили небольшое побоище своим штатным звеном, «уничтожив» шесть троек молодежи, настроение испортилось у всех без исключения. Пришлось сажать подразделение на космодром, строить вторую очередь и толкать перед ними речь:
– Ну, что я могу вам сказать, господа офицеры? На сегодняшний день в подразделении «Демон» всего девять человек. Девять! А я надеялся, что УЖЕ пятьдесят один. И с таким настроем, какой я увидел у вас сегодня, нас так и останется ДЕВЯТЬ! Потому, что я не приму в подразделение людей, думающих только о себе: не хочу, чтобы по вашей вине гибли люди, которых я считаю частью себя самого. Задумайтесь: у вас есть все, чтобы стать полноценными Демонами – модифицированные организмы, мощная боевая техника и необходимые для этого знания. Но вы сейчас – не более чем пушечное мясо! Или, если так понятнее, расходный материал. Морщитесь? А разве я не прав? У моего звена такие же машины, как у вас! Однако ни на одной из них нет ни одного следа маркера! А ваши «Кречеты» замазаны от носа и до дюз. И знаете, почему? Потому, что вы – пилоты! Опытные, знающие, как надо воевать. Только вот эти слова для Циклопов – пустой звук! Для того, чтобы воевать с ними на равных, нужна КОМАНДА! В которой каждый делает не то, что ему КАЖЕТСЯ нужным в этот момент. А именно то, что ДОЛЖЕН. Знаете, когда я летаю, я не думаю о щитах. Вообще. Потому, что они БУДУТ висеть там, где надо. И тогда, когда надо. И ровно столько времени, сколько надо для того, чтобы каждый из нас троих остался жив. А когда я атакую вражеский корабль, я уверен, что торпеды или противоракеты не упрутся в собственное поле отражения, не сорвутся с пилонов на три секунды раньше или позже, а ударят туда, куда необходимо. И тогда, когда необходимо. Поймите, боевое звено Демонов – это не три пилота, а одно существо, состоящее из пилота, щитовика и оружейника. Да, при необходимости мы способны подменить другого. Но этот вариант – только для действительно крайнего случая. Поэтому в бою мы не тянем одеяло на себя. Вам что, трудно смириться с тем, что кому-то из вас не суждено стать лидером звена? А какая разница, кем в нем быть? Ведь победа зависит не от пилота. И не от оружейника. А от того, насколько слаженно все три этих человека делают свою работу. Короче говоря, до вашего выпуска осталось не так много времени. И вскоре каждый из вас захочет попасть в мое подразделение. Так вот, господа офицеры, подразделение Демон не испытывает нужды в сорока двух пилотах! И в десяти-пятнадцати – тоже. Нам нужны ТОЛЬКО СЛЕТАННЫЕ звенья. И после ваших выпускных тестов вы будете сдавать еще два. Первый – мне. И если я не сочту нужным взять вас к себе, то вы так и останетесь прозябать в Комплексе, считая себя Демонами только потому, что способны вынести перегрузки в тридцать «же» или сесть голым задом на ежа. Без особых последствий для вашего зада. Улыбаетесь? А зря – никакой приказ вышестоящего начальства не заставит меня принять в команду тех, кто, по моему мнению, еще не готов… Второй тест – это больше чем тест. И экзаменаторами в нем будут Циклопы…
Подразделение стояло молча и смотрело в пластобетон. И на протяжении минутной паузы, в течение которой я собирался с мыслями, даже не пошевелилось.
– Мое звено прилетело сюда не просто так: на Окраине идет война, и, вполне возможно, что в данный момент два оставшихся в системе Лагоса звена бьются с какой-нибудь эскадрой нашего общего врага. Так вот, я не хочу, чтобы время, проведенное нами в Комплексе, я посчитал потраченным впустую. Поэтому попробую сделать вам предложение. Весь оставшийся день мы посвятим тестам. По всем трем требующимся подразделению специальностям. Мне надо увидеть ваши реальные возможности. Не те, которые вы демонстрируете своим инструкторам, надеясь на место лидера звена. А те, которые способны показать в максимальном для вас режиме. После тестов я пообщаюсь с вашими психологами на предмет совместимости, и завтра утром мы предложим вам ориентировочный состав боевых звеньев. И после этого попробуем поработать с теми, кто захочет летать в предложенном нами составе. Те, кто считает мою затею ерундой, могут отправляться в жилые блоки прямо сейчас – обсуждать свое решение я не собираюсь. Вопросы?
Как я и предполагал, вопросов не оказалось. И мы с Иришкой занялись делом….
Следующее утро я встретил на ногах. Но с примерным списком троек в памяти комма. И, наскоро приняв контрастный душ в выделенном нам с Ирой жилом блоке, отправился в конференц-зал.
К моему приходу он оказался забит до отказа: по моей настоятельной просьбе, кроме Демонов второй очереди, в нем были все работавшие с ними психологи, часть инструкторов и, естественно, Рамон Рамирес.
Забравшись на возвышение, я хмуро оглядел сидящих передо мной ребят:
– Доброе утро. Итак, обещанные составы звеньев. Первая фамилия – пилот. Вторая – щитовик. Третья – оружейник. Все вопросы и предложения – в письменном виде ко мне на комм. Итак, первая тройка – Кощеев, Маккормик, Реми…
…В принципе, сильных звеньев из имеющихся в потоке ребят и девушек могло получиться восемь-девять. Остальные, на мой взгляд, были слишком слабыми. И я, зачитав список, сразу повернулся к Родригесу:
– Господин майор! У меня есть небольшое предложение. Хотелось бы его озвучить. Причем озвучить в присутствии всех тех, кто здесь находится. Короче говоря, я не вижу смысла в одновременном выпуске второй очереди. Во-первых, всех нас здорово поджимает время: в течение месяца-двух Циклопы восстановят силы и вновь атакуют Конфедерацию. Причем их флот наверняка окажется больше, чем тот, который атаковал систему Лагоса. И в три звена мы их не остановим. Во-вторых, скорость слетывания троек – величина относительная. И некоторые смогут подставить нам плечо, скажем, уже через месяц, а некоторым для этого потребуется, к примеру, три. Поэтому предлагаю изменить систему выпускных тестов. И сделать их индивидуальными. То есть рассчитанными на каждую тройку по отдельности. И также скорректировать подход к третьей очереди: вполне возможно, что офицеры из этого потока, не видящие себя в предложенной мною роли, смогут найти подходящих напарников среди тех, кто только начал процесс подготовки. Думаю, моя мысль в пояснениях не нуждается…
– Логично… – задумчиво пробормотал Родригес.
– Вот и отлично. А теперь я бы хотел зачитать те возражения, которые пришли ко мне на комм. И потом заняться тренировкой тех, кто готов работать по предложенной мною специальности. Итак, попрошу внимания…
…Замечаний и возражений было мало. Всего четыре. И, по большому счету, вполне обоснованных. Поэтому я со спокойной душой отвел на каждое минут по пятнадцать. И, заканчивая обсуждение последнего, с облегчением услышал в персональном канале голос Иришки:
– Все. Закончила. Мы с тобой – придурки, Вик! И еще какие…
– Что, так плохо? – стараясь не поменяться в лице, спросил я.
– Наоборот… Марк уже в Комплексе… Правда, в коме… Почти весь Отсев – приставлен к делу… Харитонов и Роммель делают все, что могут. Просто стараются ограждать нас от треволнений. Так что мой хак был совершенно лишним…
– Уверена, что не подстава?
– Да. Сижу, смотрю телеметрию Марка… и плачу…