Книга: Среди волков
Назад: Глава ЧЕТВЕРТАЯ
Дальше: Глава ШЕСТАЯ

Глава
ПЯТАЯ

Я была почти уверена, что Сора и Маркус вернутся до того, как я смогу освободиться. Но либо Сора не смогла догнать Маркуса, и ей пришлось проводить мероприятия по предотвращению нанесения значительного ущерба, либо она успешно перехватила Маркуса на пути к Эли, но была вынуждена схватиться с ним, чтобы он не смог вернуться сюда и разорвать мне глотку.
Так или иначе, но, кажется, тяжелая кавалерия в ближайшее время не собиралась останавливать меня в моей бесконечной погоне за глупостью.
Растирая занемевшие запястья, я сделала неуверенный шаг в сторону от холодильника — и от остатков здравого смысла. Подвал Каллума всегда был для меня запретным местом, но я была не настолько тупой, чтобы поверить в то, что эти ограничения были наложены только из-за того, что он хранил в нем мои рождественские подарки.
Кто бы или что бы ни находились в подвале, это, несомненно, было опасным. И, основывая свои выводы на том, что Сора сочла необходимым связать меня перед тем, как ушла, существовала весьма серьезная возможность, что это и была та самая потенциальная опасность, из-за которой Каллум напряг всех волков, чтобы они тенью следовали за каждым моим шагом.
Подойдя к двери, я помедлила.
Мне не стоит этого делать.
Покрутила дверную ручку, полностью уверенная в том, что дверь будет заперта на замок. Она была не заперта.
Мне на самом деле не стоит этого делать.
Я стала прислушиваться к звукам, чтобы услышать что-нибудь, что принудит меня броситься вперед или заставит спасаться бегством, но не услышала ничего.
Я должна это сделать.
Даже если бы я бежала быстрее, чем могла, не было никакой уверенности в том, что я смогла бы вовремя прибежать к Эли и нейтрализовать тот вред, который я, скорее всего, ей причинила. От моего присутствия всем стало бы еще хуже, а здесь, метрах в пяти подо мной, в подвале, кто-то был. Кто-то, кто просил меня о помощи. Кто-то такой же, как я.
Я начала медленно открывать дверь. Однако почти сразу мне надоело играть в осторожность, и я рывком распахнула ее. Подвал был едва освещен, но мои глаза быстро привыкли к полутьме, и еще до того, как дверь ударилась о стену и снова отлетела ко мне, я поняла, что же это было… то, что Каллум прятал у себя в подвале.
Клетки. Много-много клеток. Я сразу узнала сталь и армированный титан — металлы, которые не смогут поранить обра, но сломать которые будет довольно трудно. Двери в доме Эли были сделаны из таких же материалов — дополнительная защита на тот случай, если какой-нибудь волк вдруг решит нарушить рескрипт, объявляющий запрет на всех людей без исключения в качестве кормового объекта.
Я пошла вниз по ступеням, ведущим в подвал, даже не сознавая того, что я двигаюсь, и моя рука помимо воли протянулась, чтобы потрогать толстые, трубчатые прутья. Клетки были большими. В них легко мог бы поместиться здоровенный обр, в волчьем или человечьем обличье, и у него еще оставалось бы достаточно места, чтобы двигаться. Металл холодил руку, и было в этом что-то ужасное. Мне очень не нравилось то, что Каллум установил мне комендантский час, но я даже вообразить не могла еще более строгое ограничение свободы, особенно такое.
— Ты пришла.
Я едва не вздрогнула от неожиданности при звуках этого голоса, и это еще раз доказывает, как далека я была от всего этого, хотя единственной причиной того, что я рискнула спуститься в запретный подвал, было то, что я услышала чьи-то крики.
Я собралась, чтобы не было заметно, что меня застали врасплох, и ответила, не оборачиваясь:
— Я пришла.
Внутри меня боролись инстинкты-близнецы. Один говорил мне, что я должна вести себя так, как будто моя безопасность меня совсем не беспокоит, потому что ничто так не возбуждает аппетит обра, как человеческий страх. Другой говорил мне, что стоять спиной к волку — идея не самая хорошая, и так всегда было. По прошествии нескольких секунд я с равнодушным видом повернулась, прислонившись спиной к клетке, которую трогала рукой, и мои глаза начали искать того человека, ради которого я спустилась вниз.
Мальчишка моего возраста. Темные волосы, светлые глаза, на несколько дюймов выше меня, тело сухощавое и мускулистое. Рубашки на нем не было, и то, как он лежал в своей клетке, выглядело совершенно естественным… и диким, самым диким, что мне доводилось видеть за много-много лет. А выражение лица его, напротив, было совершенно человеческим.
— Я даже не был уверен, что наверху кто-то есть, — сказал он, глядя мне в глаза. — Почувствовал, что Маркус и Сора ушли, но потом учуял тебя и услышал… я что-то услышал.
Я сделала шаг вперед по направлению к этому мальчишке в клетке.
— Ты хорошо пахнешь, — сказал он. — Мясом.
Я сразу же прекратила продвижение вперед. Он снова понюхал воздух.
— Стаей пахнешь, — добавил он, наклонив голову набок, пытаясь понять, как я могу быть человеком и все-таки пахнуть больше хищником, чем добычей.
— Я — Стая, — сказала я. А ты нет, добавила мысленно. — Я Брин.
Я надеялась, что мальчишка знает мое имя. Большинство обров знали — даже те, которые приходили в гости с других территорий. И даже те, которые были в объятиях безумия. Совсем не часто человеческого ребенка принимали в Стаю, тем более что это делал сам альфа, и все эти обстоятельства, связанные с моим удочерением, делали меня еще большей знаменитостью в кругу этих мальчишек.
— Я Чейз, — сказал он.
— Довольно нелепое имя для оборотня. — Это наблюдение как-то само собой слетело у меня с языка. Мальчишка даже не моргнул. На самом деле я даже начала сомневаться в том, что он вообще моргал с тех пор, как я вошла в комнату. — Оборотни очень часто охотятся или преследуют кого-нибудь, — объяснила я. — И тебя зовут Чейз. Смешно.
Одни люди смеются в лицо опасности. Другие от нее убегают. За свою жизнь я делала и то и другое, но сейчас, когда глаза Чейза были устремлены на меня и вся его поза была больше волчьей, чем человеческой, лучшее, что я могла сделать, это продолжать болтать.
— Ты не обр. — В голосе Чейза слышалось какое-то гудение, слабая вибрация, которая могла бы быть рычанием, но не была им. — Ты не обр, но ты — Стая.
— Я человек, — сказала я, — но я принадлежу Каллуму. — И больше не стала ему ничего объяснять.
В большинстве случаев имени Каллума вполне хватало для моей защиты. Хотя между Чейзом и мной находились стальные прутья решетки, я не могла избавиться от чувства, что его волк находился очень близко к поверхности, так близко, что мне на самом деле могла потребоваться защита. Это было очень странно. Несмотря на то что именно его боль привела меня сюда, Чейз сейчас казался очень спокойным и совсем не возбужденным, каким мог бы быть его волк, установивший контроль над человеком.
— Ты знаешь, где Каллум? — спросил Чейз, зацепившись за произнесенное мной знакомое имя. — Он вроде должен был выпустить меня. Хотел к ночи вернуться.
— Солнце еще не село, — ответила я. — Рано еще. А Каллума здесь нет, потому что он занимается делами Стаи.
Объяснять, что это были за дела, необходимости не было.
— Мне все время кажется, что сейчас ночь, — сказал Чейз, и его голос был довольно задумчивым, особенно если принять во внимание тот факт, что его глаза начали округляться, а зрачки расширялись и меняли цвет. — Каллум говорит, что все пройдет. Он сказал, что за один месяц я прошел большой путь. И что у большинства людей в моей ситуации годы уходят на то, чтобы закрыться от ночи, подавить в себе желание бегать и охотиться в дневное время.
— А что это значит — «в твоей ситуации?» — спросила я Чейза, придвигаясь к нему, несмотря даже на то, что чувствовала приближение его Изменения и все, чему меня учили, говорило мне, что пора было сваливать.
— Моя ситуация? — переспросил Чейз, конвульсивно выгибая спину, в полном несоответствии со своим голосом. — Меня укусили.
От этих слов мои ноги налились свинцом. Я не могла двинуться с места, не могла начать подниматься вверх по ступеням лестницы. Я могла только наблюдать за тем, как мышцы Чейза, вздрогнув, возродились к жизни и по его телу прокатилось напряжение, как волна, которую делают фанаты на переполненном стадионе. Сокращения мышц следовали одно за другим, и я уже не видела перед собой мальчишку. Я видела перед собой черного, как ночь, волка, в котором было килограммов восемьдесят веса. На груди и лапах у него было несколько отметин, и его глаза в одно мгновение меняли цвет с бледно-голубого на опасно-желтый.
Мне не следует быть здесь.
Чейз не был похож на монстра, но в этой своей форме он легко мог убить меня, даже не собираясь этого делать. Он сказал себе: она пахнет Стаей, но она также пахнет мясом. И сейчас, когда он переключился, нельзя было с определенностью сказать, что для него значило больше.
Он в клетке, напомнила я себе, но эти слова ничего мне не говорили, потому что я не могла оторвать взгляда от диких глаз Чейза, и в моей голове звучали слова, которые он сказал перед тем, как переключился. Снова и снова.
Меня укусили.
Меня укусили.
Меня укусили.
Это было невозможно. Оборотни так не рождались. Состояние передавалось от отца к сыну и редко — очень редко — к дочери. Книги и фильмы могли бы заставить меня поверить в то, что небольшая царапина или укус могут превратить кого-то в оборотня, но тысячелетняя история их жизни утверждала, что это не было правдой. Если только это не происходило в присутствии вожака стаи и он не формировал связи между кусающим и укушенным — простой укус оборотня сам по себе ничего сделать не мог. И даже Отметины — как у меня или у жен оборотней, — даже они не превращали помеченных в оборотней. И я была тому живым примером.
Меня укусили.
Потребовалось бы значительно больше, чем простой «укус», чтобы превратить человека в оборотня. Здесь нужна была бы настоящая резня, и вряд ли кто-нибудь смог бы выдержать подобное нападение. Никто бы не смог. По правде говоря, немного нашлось бы оборотней, готовых зайти так далеко — вызвать ярость альфы, атаковав человека и рискуя быть пойманным при этом. И все же…
Меня укусили.
А в клетке Чейз пристально смотрел на меня, и его глаза мерцали. Из его глотки вырвалось рычание, и он бросился на меня, ударившись волчьим телом о стену клетки. Я включила заднюю скорость на полную и взлетела вверх по ступеням.
Мне не следовало туда спускаться.
И все же, не могу этого отрицать, я получила то, что хотела: знание. Я переступила через порог и захлопнула за собой дверь. Мое сердце вырывалось из груди, пока я снаружи запирала дверь на засов, а мой мозг все еще был занят обработкой слов Чейза — того, что они значили для него, и того, что они значили для меня.
Меня укусили.
Было просто чудом, что он не умер. Он должен был умереть.
Зубы вонзаются в плоть и выходят из нее. Кровь хлещет. Снова и снова, яростно, жестоко, основательно. Кровь… кровь… кровь… тук-тук-тук…
— Ох, Брин.
Теперь передо мной стоял Каллум собственной персоной, и он развел руки в стороны, и я упала в них, захваченная потоком из разрозненных кусков воспоминаний, которые теперь не оставят меня в покое, вызванные на свет словами Чейза.
— Ты не могла не сунуть в это свой нос. — В голосе Каллума не было упрека. Он появится позднее — в этом я была уверена. А сейчас он просто крепко сжимал меня, шептал мне что-то на ухо на древнем языке, какие-то утешения, которых я не понимала, не зная значений этих слов.
— Как ты узнал? — спросила я.
Как он узнал, что я была там? Что он был мне нужен? Почему он всегда это знает? Как он узнал об этом в тот день, ведь именно он вытащил меня из укрытия, пока Сора и все остальные люди Каллума преследовали бешеного волка, который убил всю мою семью.
— Лэнс сказал мне, что ты сбежала, и я обо всем догадался.
Услышав имя Лэнса, я вспомнила, что пришла сюда прежде всего в поиске ответов на вопросы. Мне нужно было найти выход из трудного положения.
— Эли? — спросила я, и вопрос прозвучал как воронье карканье.
Кровь… кровь… кровь… кровь… кровь…
Я не смогу сделать это снова. И Эли тоже не могу потерять.
— Она спит, но с ней все в порядке, — улыбнулся Каллум. — И мне кажется, Бронвин Алессия, что ей захочется перекинуться с вами парой слов, когда она проснется.
Челюсти смыкаются на горле у папочки…
Каллум заставил меня посмотреть в его спокойные глаза и услышать его слова.
— С Эли все в порядке, Брин, — повторил он. — Я же поклялся тебе, что с ней все будет в порядке. И с ней все в порядке.
— А как ребенок? — спросила я, и у меня скрутило живот от того, что все благополучно закончилось, и от еще более сильного страха, который не исчезнет до тех пор, пока я не увижу Эли своими глазами.
— Дети, — сказал Каллум, смакуя каждое слово, — дети здоровы. Мне кажется, они даже выразили интерес к встрече со своей сестрой.
Близнецы? С Эли все в порядке и у нее родились близнецы? Этого было вполне достаточно, чтобы у меня в голове рассеялась кроваво-красная пелена, которая, я чувствовала, до этого момента окутывала все мои мысли. Почти, но не все, потому что где-то в голове у меня все еще продолжали звучать те два коротких слова.
Меня укусили.
И каждый раз, когда я слышала их, я впадала в ступор. Более того, меня это очень удивляло, потому что в стае Каллума не было волка, который мог бы напасть на подростка. И во всех Стаях Северной Америки не нашлось бы волка, который смог бы решиться на такое, и я знала, что это значило. Я знала это лучше, чем кто-либо другой.
Где-то на нашей территории завелся Бешеный.
Назад: Глава ЧЕТВЕРТАЯ
Дальше: Глава ШЕСТАЯ