7
Кроме того, историю пишут победители

К тому времени, как Геликарриер вошел в воздушное пространство Парижа, стол для совещаний, загромождавший лабораторию, заменили на не менее громоздкую панель мониторов, смонтированную перед карантинной камерой. На каждого из двенадцати полевых агентов приходилось по экрану, еще три показывали картинку с камер слежения на месте, а шестнадцатый – с летающего дрона.

Роджерс стоял, опершись о стекло, и наблюдал за происходящим со смешанными чувствами. Хорошо было иметь возможность делать хоть что-то, но, глядя на картинку, передаваемую дроном с высоты птичьего полета, он хотел быть там, на земле.

Ниа и Кейд держались на расстоянии – как от операции, так и друг от друга. Кэп и Фьюри могли свободно разговаривать.

– И это началось, как треугольник, который просто появился из камня?

Фьюри, тяжело облокачиваясь на стену, кивнул:

– Не просто из камня. Нацисты использовали Лувр как координационный центр для украденных произведений искусства. После освобождения в музее проходило много проверок, так что у нас есть документы. Оказывается, они планировали соорудить новое хранилище из камня, привезенного прямиком из Берлина. Его так и не построили, но один из блоков использовали при постройке этой маленькой пирамиды. Очевидно, одна грань у нее имела нужную форму.

Пока что все разрушения были побочным результатом смены форм у робота. Когда он менялся, треугольники кромсали все на своем пути, так что в павильоне стало слишком опасно, и местные силы правопорядка смогли только эвакуировать гражданских и организовать периметр.

Перепробовав с десяток конфигураций, треугольники в конце концов приняли форму двойного ромба с вершинами по обеим сторонам. Он разрастался так широко и так быстро, что казалось, будто нацисты, когда-то не удержавшие Париж, собираются полностью накрыть его.

Роджерс сосредоточился на виде сверху.

– Оно тестирует себя, определяя свои возможности.

– Если никто не управляет им дистанционно, может быть, оно больше ничего и не будет делать, – ответил Фьюри.

Кэп уныло покачал головой:

– Я уже сражался с нацистскими роботами. Помнишь Спящих? Они не нуждались в дистанционном управлении. Они были захоронены в склепе на дне океана, пока Череп не разбудил их. После этого они действовали сами.

– Подай на меня в суд за оптимизм, но да, тут ты меня уел.

– Нацисты сделали кое-какие потрясающие открытия. Спящие не имели настоящего искусственного интеллекта, но их подпрограммы были очень сложно организованы. Даже с помощью войск я не смог предотвратить воссоединение первых трех. Если бы мне не удалось взорвать бомбу до того, как они закопались в землю, планета была бы уничтожена. – Он похлопал по стеклу. – Но эта штука впечатляет и сама по себе. Как это все уместилось в трехфутовой пирамидке?

– Какой-то метод сжатия. Каждый кусок в тысячи раз тоньше, чем первоначальный, и все они бритвенно-острые и не такие плотные. Но даже при этом та пирамидка должна была весить сотню тонн. И еще, резонансная томография говорит, что около десяти процентов этой штуки состоят из пустот. В них какой-то газ, вероятно, получившийся при химической реакции, когда она активировалась.

– Газ?

Прежде чем Фьюри ответил, на павильон упало две больших тени.

– Там флаеры. Немножко удачи, и несколько залпов старого доброго летящего свинца безо всякого искусственного интеллекта разнесут эту штуку в клочки.

В комме раздался знакомый голос командира, агента Джейкобса:

– Тридцать секунд до посадки. Неплохо поработать с тобой снова, Капитан. Типа, не как в прошлый раз, правда? Можно нам организовать вид на это сверху?

– Хорошая идея, – согласился Роджерс. – Запускайте дрона.

По мере того как дрон опускался к озеру серого металла, его картинка высокого разрешения подтверждала то, что показывали камеры внутри: каждый треугольник был абсолютно плоским и ровным. Никаких отметок, узоров, вообще никаких отличий.

Когда устройство зависло примерно в десяти ярдах, голос забубнил опять:

В сторону дрона протянулось щупальце, состоящее из треугольников.

– Уклонение, – скомандовал Роджерс. Его приказ был излишним: пилот, сидя в безопасности за пультом управления где-то внутри Геликарриера, опередил его. Маленькие вертикальные турбины дрона жалобно завыли, он двинулся вверх и в сторону. По сравнению с ним металлическая конечность была неуклюжа и неповоротлива. Казалось, что дрон легко убежит от нее, но внезапно, будто осознав свои настоящие возможности, она рванулась вверх. Экран подернулся серым и погас.

Доусон цыкнул:

– Не то, что я надеялся увидеть, но теперь мы знаем, что она отзывается на окружающее.

Роджерс нахмурился. Ему это не нравилось. Тот факт, что она среагировала на дрона, но не на гражданских лиц, означал, что она умеет различать цели. Ситуация могла обостриться. Если он сам не может там находиться, нужен кто-то вроде него.

– Ник, ты уже связывался с тяжелой артиллерией?

– Да. По протоколу. Большинство Мстителей заняты, скажем так, в других местах, но некоторые направляются сюда. Мы просто были ближе всех и прибыли первыми.

– К высадке готовы, – отрапортовал Джейкобс.

– Займите позиции, но не атакуйте.

Это прозвучало так же бесполезно, как и его предыдущая команда дрону. Он был новичком в деле слежения за несколькими экранами, имея руки связанными. Взгляд Фьюри перескакивал с одного монитора на другой, – вот кто был профессионалом.

Роджерс решил сосредоточиться на картинке от Джейкобса. Имея в виду командира группы, он мог бы почувствовать себя с ними.

Так и получилось, но, когда двенадцать агентов в бронежилетах вылезли из флаера, ему совершенно не понравилось то, что он почувствовал. Сразившись с десятками невероятных врагов, он хотел, чтобы и с этим обращались, как с еще одним неизвестным. Ты не кидаешься в атаку – ты изучаешь реакции, сильные и слабые стороны, пытаясь собрать как можно больше информации при наименьшем риске.

Но все его печенки тверили ему об обратном. Они говорили ему, что риск уже сейчас слишком велик.

– Попробуем сетки.

– Все? – спросил Джейкобс.

Это был разумный вопрос. Электросетки Щ.И.Т. высвобождали заряд, в десять раз больший, чем нужно, чтобы свалить крупного слона. Шесть штук могли бы вырубить Халка минут на пять, а у агентов их было вдвое больше. Если эта конструкция не чисто механическая, вроде огромной заводной игрушки, сетки не просто повредят проводку – они ее расплавят.

После этого будет трудно изучить останки и понять, где она была изготовлена, зато это безопаснее.

– Да, все.

Фьюри посмотрел на него, но ничего не сказал.

Сменив личное оружие на устройства запуска, агенты прицелились. При некотором везении, конструкция могла покорежиться и рассыпаться.

– По моей команде. Три… два… один.

Двенадцать сеток взлетели над серым полем, достигнув высшей точки примерно в одно время. Каждая раскрылась в десятифутовую паутину, влекомую вниз грузами по углам, тогда как вдоль волокон видимо искрилась энергия. Исполнено было как в учебнике.

Но в ответ поднялось двенадцать щупальцев, по одному на каждую сетку. Вместо того, чтобы сбить их, как дрона, конструкция посылала еще треугольники вдоль щупальцев, заключая каждую сетку в грубое подобие геодезического купола.

От вспышек, которые сопровождали контакт сеток с куполами, они стали светло-серыми. Мощный заряд произвел некоторый эффект: купола распались, и треугольники посыпались вниз, но поверхность поглотила их, не потерпев никакого видимого урона.

То, что осталось от сеток, почерневшее и обуглившееся, вскоре тоже упало на землю. Но с роботом не было покончено. Как после броска камня в озеро, в сторону агентов побежала высокая волна, попутно рвущая на части павильон.

Это действительно была запись, но Роджерс впервые задумался, имеют ли эти слова какой-либо смысл для машины? Если она так быстро реагирует на атаки, как много она смыслит в окружающем мире и своей миссии в нем?

Фьюри крякнул:

– Насколько мне помнится, войну выиграли мы, разве не так?

– Рассыпаться! – рявкнул Роджерс. – Дайте ей как можно больше целей! Всем укрыться, но не открывать огонь! Может, она не среагирует, если не почувствует угрозы.

Подчиняясь, агенты рассеялись, удаляясь друг от друга и от убыстряющейся металлической волны. Сначала она так и двигалась прямым курсом. Но потом она разделилась на части, числом двенадцать, и каждая из них приобрела в скорости столько же, сколько потеряла в весе. Было трудно сказать, движутся ли они по инерции или кем-то направляются – пока каждая часть не повернула в сторону одной из убегающих фигур.

Фьюри напрягся и наклонился вперед.

– Черт возьми.

Треугольники достигли бы более медлительных агентов за секунды. А еще секундой спустя – всех остальных.

Роджерсу страстно хотелось быть там, где его улучшенное тело делало задержку между мыслью и действием несущественной. А отсюда, к тому времени, когда он отдаст приказ, будет уже слишком поздно.

– Нужно ее отвлечь более серьезной угрозой. Коптер-Один, приготовьтесь открыть огонь…

Не успел он закончить, как картинка Джейкобса повернулась в сторону набегающей волны… впрочем, вблизи острые режущие края выглядели чем угодно, но только не волной.

– Джейкобс, что ты делаешь?

– Создаю более серьезную угрозу.

В кадре показался ствол его оружия.

Роджерс застонал.

– Убирайся оттуда!

Вспышки выстрелов, свист пуль и искры, когда они ударяли в металл. Как будто обучаясь, в этот раз конструкция реагировала быстрее. Остальные одиннадцать волн повернули в сторону двенадцатой, дав передышку другим агентам.

Но не Джейкобсу.

Он продолжал стрелять. Пули не действовали. Роджерс смотрел, как стена сверкающих граней надвигалась ближе и ближе к открытой позиции Джейкобса. Коптер только начал подъем, когда экран агента погас.

Джейкобс был выведен из строя, его состояние неизвестно. Угроза ушла, и робот уже возвращался к остальным. Роджерс продолжал отрывисто отдавать приказы:

– Не упустите шанс! План эвакуации «Два-Бэ».

Видя страдание у него на лице, Фьюри накрыл рукой комм и сказал:

– Ты сделал бы то же самое.

Роджерс накрыл его руку своей.

– Я мог бы выжить.

Вернувшись к мониторам, он наблюдал, как оставшиеся агенты добегали до флаеров.

– Не взлетать! Вы видели, что случилось с дроном. Вытащите пилотов и направляйтесь к периметру.

Агенты почти выдрали пилотов из сидений. Робот перегруппировался, его детали трепетали, готовые к новой атаке. Но, как будто доказав свою правоту, он не двигался.

Роджерс снова выключил свой микрофон.

– Если бы я был там, я мог бы…

– Заразить весь мир? Подумай, как бы ты себя чувствовал после этого.

– Да. Правильно. Но это, Фьюри, – смотреть на все это на экранах вместо того, чтобы быть там… – как ты занимаешься этим каждый день?

– Потому что я должен. Дает представление о том, почему я не очень озабочен дырками в структуре командования. – Громкий писк заставил их обернуться к экранам. – И между прочим, ситуация, видимо, налаживается. Прибыл твой старый друг. Ставлю что угодно, что он тоже не собирается подчиняться приказам.

В комме зазвучал знакомый голос:

– Эй, старик. Я слышал, у тебя грипп или что-то такое, так что решил присоединиться.

Облегчение Роджерса было осязаемым.

– Тони?