Дождь начался без предупреждения. За час до него стемнело, так что тучи собрались уже под покровом ночи. И зарядил-то он не на шутку, повергнув в уныние всех жителей Вераржана.

Пробарабанив минут сорок – а было это во вторник 4 апреля 1931 года, около восьми вечера, – дождик сначала чуть поутих, а потом ливанул с новой силой на всю ночь.

Новый тембр дождя не заглушал других звуков. Пекарь, собираясь уже отправиться на боковую, услышал плеск воды у себя в подвале. Откинув засов, он спустился вниз и обнаружил настоящий потоп чуть ли не по колено глубиной. Вода потоком стекала по фасадной стене.

Пекарь в ужасе бросился наверх звать жену. Та, сбежав по лестнице, увидела все собственными глазами, а пекарь уже спешил к вешалке в прихожей за своим черным дождевиком. Такое уже случалось раньше. Видно, опять чем-то забило придорожный ливневый сток, и вода, изменив направление, устремилась по дорожке к их дому, прямиком в подвал. Ну ничего, завтра он задаст в мэрии кому следует!

Жена поднялась из подвала, а пекарь уже вышел за порог под дождь. От сильного ветра капюшон лип ко лбу, сползал чуть ли не на самые глаза. Ссутулив плечи и опустив голову, пекарь заспешил по утоптанной земляной дорожке, уже размокшей от многочисленных ручейков. Придется теперь полночи выгребать воду из подвала, а ведь полчетвертого ему уже надо быть на ногах, чтобы выпекать хлеб. Ничего-ничего, будет завтра с мэром разговор!

Добежав до проезжей части, он огляделся, ища глазами канализационный сток. Уличные фонари были потушены, но он разглядел лежащее прямо на сточном отверстии тело. Видимо, какая-то пьянь!

– Эй! – прокричал пекарь, приближаясь к человеку, лежащему лицом вниз. Голос его терялся в шуме дождя, и он снова окликнул: – Эй, ты!.. – И пнул лежащего в ногу.

Никакой реакции. На улице ни души. Темные окна в домах, наглухо закрытые ставни. Пекарь еще раз пнул лежащего и выругался. Дождевая вода бурным потоком продолжала нестись к его дому.

Он стоял в растерянности, представляя себе свой завтрашний, не менее бурный денек, как вдруг заметил, что лицо пьяницы погружено в бурлящую воду, и только тогда у пекаря в голове впервые промелькнула паническая мысль.

Он опустился на колени, отчего сразу же намокли брюки. Дождь колючими иглами колотил сверху по плечам. Преодолевая чувство брезгливости, пекарь взял пьяницу за плечи и перевернул лицом вверх. Голова пьяницы безвольно откинулась в сторону. Глаза открыты, лицо распухшее. Дождь пьяницу не тревожил.

Пекарь инстинктивно отшатнулся, в голове промелькнуло: «Да этот парень мертвый!» Он прямо оцепенел от этой мысли, и сердце бешено застучало почти у самого горла. Поднявшись с колен, пекарь побежал к дому.

Жена, ежась от холода, поджидала его на пороге.

– Ну? Расчистил?

– Звони в полицию! – сказал ей пекарь.

Жена направилась к телефонному аппарату, висевшему на стене в прихожей, буркнув по дороге:

– Ты плащ-то сними! Гляди, как на пол льет с него!

– Звони в полицию! – твердил пекарь, ничего ей не объясняя. – Звони в полицию, звони в полицию…

Жена поднесла к уху трубку.

– Гудков нет. Похоже, бурей повредило линию.

Пекарь снова повернулся к двери, взявшись за ручку.

– Ты куда? Там в подвале же…

– Там на улице мертвый человек.

Пекарь жил в десяти минутах ходьбы от мэрии, где также располагался полицейский участок. Проходя мимо покойника, он старался не смотреть в его сторону. Дождь продолжал лить нещадно, а в голове крутились мысли: «Мертвец… В подвале потоп… Вставать завтра ни свет ни заря… Мертвец…»

В полицейском участке он обнаружил, что даже исправная телефонная линия не изменила бы дела. Из трех дежурных офицеров двое выехали на автомобильную аварию еще до поломки телефонной линии.

– Во время дождя дороги становятся опасными, – объяснил ему оставшийся офицер. – Людям не следует выходить из дома в такую погоду.

– Но там на дороге мертвец! – продолжал твердить пекарь, сбитый с толку тем, что его слова не вызвали никакого всплеска активности.

– Ничего, мы подождем Мартена и Арно.

Пекарь присел на один из трех деревянных стульев, стоявших вдоль стены между дверью и конторкой дежурного офицера. С башмаков его на кафельную плитку пола натекли лужицы воды. Полицейский уже записал его имя и причину обращения в участок и теперь просто сидел, коротая время. Но пекарю было трудно сосредоточиться хоть на какой мысли. Он изнемогал от усталости.

Через двадцать минут явились Мартен и Арно – в перепачканных грязью дождевиках. Мельком взглянув на пекаря и проигнорировав его присутствие, они продолжали говорить о чем-то своем, пока дежурный офицер за стойкой не прервал их разговор и не растолковал им, зачем пришел пекарь.

Потом решили так: Мартен сопроводит пекаря до дома, а Арно тем временем сгоняет на полицейской машине в больницу и вызовет медицинскую помощь.

Снова очутившись под дождем, Мартен с пекарем умолкли. Улицы по-прежнему были пустынны. Даже самые поздние ночные бары и кафе в центре города были закрыты. Мартен с пекарем, добравшись до дома, нашли тело все в том же неподвижном состоянии. Оно по-прежнему загораживало канализационный сток, направляя потоки воды в сторону дома пекаря. Они молча стояли в нескольких футах от него, не вынимая рук из карманов дождевиков и ссутулив плечи.

Прождать им пришлось не больше минуты, после чего к дому подкатила полицейская машина в сопровождении кареты скорой помощи. Из нее выпрыгнули медики, достали из задней дверцы носилки. Арно подошел к Мартену и пекарю.

– Мы завтра свяжемся с вами, если понадобится, – сказал Мартен.

Пекарь наблюдал, как медики грузили тело в «скорую». Потом, когда перед глазами уже не было мертвеца и мысли чуть прояснились, он сказал:

– Но кто-то же должен прочистить канализационный сток.

– Это вы утром скажете коммунальщикам.

– Мне вставать ни свет ни заря, а у меня в подвале воды по колено.

Но полицейских это, похоже, не волновало.

Да и у самого пекаря мысли были заняты совсем другим.

«Скорая помощь» укатила, и один из офицеров сказал:

– Мы дадим вам знать.

Правда, не уточнил, о чем они дадут ему знать. Потом они сели в свою полицейскую машину и тоже укатили, оставив пекаря одного на пустынной дороге.

Дождевой поток теперь, как он заметил, снова вернулся в правильное русло и сливался в канализационный сток. Тогда, повернувшись, пекарь побрел к своему дому, где ему предстояло всю ночь вычерпывать воду из подвала.

Жена спустилась к нему навстречу.

– Ну что там?

Пекарь стянул с себя мокрый дождевик и принялся закатывать рукава рубашки.

– Да пьяницу какого-то сбили.

Такие вот новости сообщил старшему инспектору Центрального управления Пеллетеру начальник полиции Вераржана Летро на следующее утро за завтраком. Пеллетер приехал в Вераржан, чтобы выслушать показания убийцы, содержавшегося в заключении в близлежащей тюрьме Мальниво. Убийцу этого, некоего Мауссье, Пеллетер лично арестовал несколько лет назад за многочисленные убийства детей, которых тот держал в клетках в своем подвале, устраивая между ними бойцовские схватки на выживание. Ранее Мауссье уже дважды требовал встречи с Пеллетером, утверждая, что у него есть для того ценная информация. Пеллетер ненавидел такие вот встречи с осужденными преступниками, но Мауссье отказывался говорить с кем бы то ни было еще, а его информация оба раза оказывалась как нельзя более точной и полезной. За время двух прошлых визитов в Вераржан Пеллетер и начальник местной полиции Летро подружились.

Пока они ели свой завтрак, дождь лупил не переставая, и городская площадь за мокрым оконным стеклом выглядела расплывчатым невнятным пятном.

Кроме них в кафе не было других посетителей. Хозяин скучал за стойкой, скрестив на груди руки и наблюдая за потоками низвергающейся с небес воды. Две электрические люстры были включены из уважения к разбушевавшейся непогоде.

Через площадь, словно неуклюжий зверь, промчался автомобиль и скрылся из виду, натужно жужжа мотором.

Людей на пустынных улицах Вераржана почти не было – за исключением тех, кого гнала за дверь суровая необходимость. А вчера вечером погода была и того хуже. И с какой стати пьянице тащиться под дождь, когда можно посидеть в баре?

– Расскажи мне про этого найденного покойника, – сказал Пеллетер.

– Ну… мы пока не знаем, кто это такой. Никто из моих ребят его раньше не видел, а ведь в таком маленьком городишке люди каждую сову в лицо знают. Документов при нем не было. Ни бумажника, ни денег. Видно, просто бродяга. Мы отправили его отпечатки пальцев на проверку – может, найдется соответствие.

– А у вас тут что, много бродяг?

– Да нет.

Пеллетер откинулся на спинку стула и достал из внутреннего кармана пиджака сигару, закурил ее и выдохнул внушительный клуб дыма.

– Сходишь со мной к пекарю? – спросил Летро.

Пеллетер задумчиво жевал кончик сигары. Увидев, что Пеллетер закурил, хозяин подошел к ним забрать грязные тарелки. Они подождали, когда он уйдет.

– Мне вообще-то надо попасть в Мальниво. И мадам Пеллетер ждет меня дома.

– Да там разговоров на минуту, не больше. Подумаешь, какое дело – пьяница захлебнулся в луже. Просто если я приду туда с тобой, инспектором из центра, то нам удастся узнать больше. Этот Бенуа от испуга просто не сможет что-либо утаить.

За окном продолжал лить дождь.

– Да и с какой стати ему что-то утаивать? Просто я хочу соблюсти все формальности.

– А расскажи мне про этого пекаря.

– Про Бенуа? Ну что про него рассказать… Например, он выпек вот этот хлеб, который мы с тобой только что ели. До него здешним пекарем был его отец, но старик умер уже давно. Работает он семь дней в неделю, из дома и из пекарни выходит редко. У себя дома он такой, знаешь ли, прямо командир, а встретишь его где-нибудь еще – ну на рынке там или в кино – такой будет незаметный человечек. Мои ребята говорят, он сидел вчера вечером в участке будто ученик, которого вызвали на взбучку к школьному директору. А ведь он на пятнадцать лет старше моего самого взрослого офицера! Жена помогает ему в пекарне.

Пеллетер махнул было хозяину, чтобы расплатиться, но Летро сказал, что уже позаботился об этом.

– У меня здесь свои расклады, – объяснил он, вставая из-за стола.

Пеллетер убедился, что сигара его потухла, и убрал ее в карман. С вешалки у двери он снял свой дождевик и шляпу.

Летро попрощался с хозяином, ответившим ему словно спросонок. Надевая плащ, Летро пробурчал:

– Ой, как же не хочется тащиться под дождь!

С этими словами он открыл дверь, и в помещение ворвался шум непогоды – будто кто-то включил радио.

На улице было более людно, чем им казалось из кафе, но все спешили деловито, ссутулив плечи, опустив голову, лишь изредка встречался неторопливый прохожий с зонтиком.

В центре площади бронзовая статуя на трехметровом бетонном постаменте невозмутимо обозревала витрины магазинчиков, расположенных по северной стороне.

На улице было промозгло и холодно.

Они молча шагали плечо к плечу – даже и не поймешь, кто кому показывает дорогу. Пересекли площадь и направились по одной из западных улиц, мимо жилых домов и различных заведений. Пекарня располагалась на первом этаже двухэтажного кирпичного здания, за пять домов от площади. На стеклянной табличке красовалась выведенная зеленой и золотой краской надпись: «Бенуа и сын».

В магазине несколько женщин выстроились в очередь за свежими булками, но, завидев полицейских, Бенуа сразу вышел к ним из-за прилавка, оставив своих покупательниц.

– Месье Летро! Как я рад, что вы пришли! Вчера из-за этой жуткой истории моя жена так расстроилась! Уснуть все никак не могла, а ведь нам вставать ни свет ни заря. Хлеб же надо выпекать. Почти глаз не сомкнули.

Несмотря на эти бурные приветствия, пекарь выглядел измученным, что подтверждали темные припухшие круги у него под глазами. Левая щека осталась не до конца выбрита.

– А подвал у меня весь размыло. Когда-нибудь дом мой просто рухнет, вот увидите! Городские власти должны что-то с этим сделать. Каждый раз, когда засоряется этот канализационный сток, я потом два дня кряду выгребаю из-под дома воду! У меня уже черви из-под стен лезут!

Мадам Бенуа, подменив мужа, взялась отпускать хлеб покупательницам, по-видимому, привыкшим к многоречивым тирадам пекаря. Они по одной выходили из булочной, и каждый раз звон дверного колокольчика сливался с шумом дождя за порогом.

– Вот познакомьтесь, это старший инспектор Пеллетер. Он прибыл узнать, в чем тут дело, – сказал Летро.

У Пеллетера такая рекомендация вызвала раздражение. Он чувствовал, что все больше и больше увязает в этом расследовании. Гораздо больше, чем ему бы этого хотелось. Он пошевелил губами, хотя было не вполне ясно, что означало это выражение.

Бенуа сделал еще несколько шагов навстречу гостям.

– Что, неужели все так серьезно?

Он помолчал и внезапно оживился:

– Или вы приехали с инспекцией наших водосточных канав, чтобы наконец разрешить эту проблему раз и навсегда? Тогда пожалте ко мне в дом. Жена сама тут справится. А я покажу вам подвал, вы посмотрите, сколько там до сих пор воды!

– Я из Центрального полицейского управления, – сказал Пеллетер.

Бенуа снова помрачнел.

– А что такое?

– Да ничего, насколько нам известно, – сказал Летро. – Просто хотели еще раз послушать, что вы скажете о вчерашнем происшествии.

Дверь открылась, звякнув колокольчиком и выпустив последнюю покупательницу. Мадам Бенуа из-за стойки наблюдала за тремя мужчинами.

– Я уже собирался идти спать, когда вдруг решил пойти проверить подвал. Как я уже говорил, во время таких гроз нас часто заливает. Когда увидел этот потоп, я сразу бросился на улицу и обнаружил там валяющегося на земле пьяницу. Мы хотели вызвать полицию, но телефон не работал, поэтому я сам пошел в участок. А он все лежал там, и из-за этого воды у меня в подвале набралось, наверное, вдвое больше.

– Наши люди сказали, что он лежал лицом вверх, когда они нашли его.

– Сначала он лежал лицом вниз. Это я перевернул его – хотел посмотреть, что с ним. Перевернул и увидел, что он мертвый…

– А вы что-нибудь слышали? Или, может быть, видели?

Бенуа теребил правой рукой левую, потирая костяшки пальцев. Голос его стал тихим и каким-то затравленным, он посмотрел на жену, потом снова на Пеллетера.

– А что там можно было услышать? Только дождь… Только дождь…

Бенуа повернулся к жене и спросил:

– Ты вчера вечером что-нибудь слышала?

Поджав губы, она мотнула головой.

Летро с Пеллетером переглянулись, и Пеллетер кивнул.

– Ладно, Бенуа, спасибо, – сказал Летро.

– А… – Бенуа снова посмотрел на жену. – А… что-то все-таки случилось? Или этот человек просто был мертвецки пьян?

– Ну да. Насколько нам известно.

У Бенуа на лице отобразилось некоторое облегчение. Ему явно хватило вчерашнего и теперь было не до новых потрясений.

– Ой, затереть надо лужи, – засуетился он, посмотрев на пол. – Затереть надо…

Дверь открылась, и на пороге появилась новая покупательница, и за ней еще одна. Они обсуждали скверную погоду.

Бенуа вопросительно посмотрел на полицейских, как бы испрашивая разрешения вернуться к работе, и Летро сказал ему:

– Спасибо. Мы дадим вам знать, если что-то понадобится.

Бенуа с выражением заметного облегчения на лице убежал обратно за прилавок и первым делом бросился к стоявшей в углу швабре.

– Вы зайдите ко мне домой, и я покажу вам, какой потоп у меня в подвале. Вода аж вот где. – И он отметил на ноге место чуть пониже колена.

Пеллетер с Летро вышли на крыльцо.

– Ну? Что думаешь?

– Да тут нечего думать.

– Нет, ну я просто хотел сам все это выслушать.

Пеллетер одобрительно кивнул. С полей его шляпы ручейками стекала вода.

Они направились обратно к площади.

– Пошли в участок. Я отвезу тебя в Мальниво на машине.

Они подождали, когда по улице проедет машина, и перешли на другую сторону. Дождь к тому времени заметно поутих, но сеял не переставая. Во многих окнах горел свет. Это пасмурное утро можно было принять за сумерки.

Они вошли в здание полицейского участка через боковой вход мэрии. Участок представлял собой просторное помещение, разделенное на две части дежурной конторкой. Перед конторкой – маленькая приемная с несколькими стульями. За конторкой – три тесно поставленных друг к другу письменных стола. По левой стене – двери в другие помещения. Летро нужны были ключи от одной из полицейских машин.

– Инспектор, тут для вас послание, – сказал молодой человек за дежурной конторкой, потом посмотрел на Пеллетера и снова перевел взгляд на своего начальника.

Пеллетер видел парня впервые, но было совершенно очевидно, что молодой офицер знал, кто сейчас находится перед ним.

– Это офицер Мартен, – представил парня Летро. – Это он вчера ходил домой к пекарю. – И, обращаясь к Мартену, спросил: – Мертвый бродяга опознан?

– Нет еще, – ответил молодой полицейский. – Зато из больницы сообщили вот это.

Летро обернулся.

Мартен взял со стола листок, на котором записал сообщение, но даже заглядывать в него не стал, а выпалил по памяти:

– Причиной смерти послужили множественные колотые раны в области груди и живота. Вода в легких не обнаружена.

Пеллетер с Летро переглянулись. Летро побледнел. Сбитый на дороге бездомный пьянчужка в одночасье превратился в криминальный труп. А отсутствие воды в легких означало, что этот человек был мертв еще до того, как оказался в придорожной канаве.

Молодой полицейский вопросительно посмотрел на начальника и нервно сглотнул.

– Что-нибудь еще? – рявкнул Летро.

– У него на одежде нет никаких дырок, – сказал Мартен. – Кто-то забил его ножом до смерти, а потом переодел.