В гостиной мигала кнопка автоответчика. Мама предложила подогреть остывшую пиццу, но Бруно отказался. Сейчас ему хотелось посидеть одному в спальне наверху. Нарисовать новую карту и проанализировать полученную информацию. Также Бруно хотел снова и снова прокрутить в уме слова Йена Кокса. А больше всего на свете мальчик желал подержать разводной ключ, почувствовать тяжесть орудия преступления в своей руке.

Бруно видел, как мама прослушивала автоответчик, держа трубку у уха, затем переглянулась с мужем.

– Ну, что случилось? – спросил он.

Хелен села на диван возле сына.

– Плохие новости, Бру, – начала она, взяв руку мальчика в свою, словно приготовившись забрать из него всю печаль. – Звонила женщина с Сэмли-роуд, она увидела твое объявление о пропавшей кошке. Сегодня утром животное переехала машина. Эта кошка по описанию похожа на Милдред.

– Она умерла? – спросил Бруно дрожащим голосом.

– Да, Бру.

– А у этой кошки есть ошейник?

– Не знаю. Но, прежде чем эта женщина отвезет кошку к ветеринару на захоронение, она предлагает нам приехать и опознать животное. Что скажешь?

Бруно посмотрел на отца и получил грустное одобрение.

– Поехали, – решил мальчик и высвободил руку из маминой ладони.

Члены семьи Глью шли цепочкой: Джим впереди, за ним Хелен, замыкал Бруно. По дороге мальчик прислушивался к звукам, издаваемым живыми существами в округе: домашними питомцами, насекомыми, птицами. На крышах домов вопили чайки, во дворах завывали собаки.

Когда семья свернула на Сэмли-роуд, Бруно чуть не сорвался, прорываясь через торнадо комаров-дергунов: хлопанье их крыльев было невыносимым.

– Держи меня за руку, – сказала мама, когда они подошли к входной двери.

Бруно не послушался, взялся за дверной молоток и постучал; из дома донесся лай.

Дверь открылась, и Бруно узнал женщину, которая покупала сладости в магазине мистера Симнера.

Он видел, как она приобретает батончики из белого шоколада; она говорила, что это для ее собаки по имени Крошка. Бруно, так вежливо, как только мог, сказал, что шоколад – яд для собак и кошек и может привести к учащенному сердцебиению, обезвоживанию и проблемам с пищеварением.

В ответ из уст дамы прозвучал смешок, и она поблагодарила мальчика за медицинский совет. Затем женщина проконсультировалась с Крошкой, спросив, повлияет ли эта информация на ее вкусовые предпочтения. Йоркширский терьер при виде сладкого залился восторженным лаем. Женщина заплатила за шоколад, вышла из магазина и с трудом оттащила собаку от витрины, украшенной к Пасхе.

– Мы пришли, чтобы опознать Милдред, – сообщил Бруно, едва сдерживая страх.

– Она лежит возле гиацинтов.

Женщина представилась как миссис Колман. Если она и узнала Бруно, то никак этого не показала.

– Идите через сад. Извините за беспорядок. Крошка заполучила мишек моего внука, и теперь весь сад в распотрошенных игрушках.

Женщина провела гостей по викторианскому дому, который был очень похож на жилище семьи Глью, разве что стены были выкрашены в сиреневый цвет и везде пахло псиной.

Стены коридора были украшены фотографиями Крошки. Некоторые были любительскими: Крошка выбегает из озера или несет теннисный мяч. Другие – явно студийные: миссис Колман и собака сидели рядом, словно муж с женой. Модель со всех этих фото было отлично слышно и за закрытыми дверями гостиной. Силуэт заливающейся лаем собаки был виден через стеклянную дверь: Крошка подскакивала вверх-вниз, как на трамплине.

– Не обращайте внимания на Крошку, – сказала миссис Колман. – Гости крайне волнуют ее… впрочем, ее все чрезмерно волнует.

– Она кормит собаку шоколадом, – прошептал Бруно родителям, следующим за ним, – а это делает ее убийцей собак!

– Тише, – сказала мама и подтолкнула мальчика, чтобы он следовал за миссис Колман через кухню.

На патио посредине стола стояла картонная коробка, сверху на всякий случай лежал кирпич.

– Я вас оставлю, – с сочувствием в голосе сказала хозяйка дома. – Я немного привела ее в порядок, надеюсь, вы не против.

Члены семьи Глью сгрудились вокруг коробки.

Джим взялся за кирпич, но Бруно остановил его:

– Позволь мне.

– Будет лучше, если ты этого не увидишь, – ответил отец.

Но мальчик настоял, вертясь между отцом и коробкой.

Бруно снял кирпич и открыл крышку. Затем заглянул внутрь.

Комок в форме кошки был накрыт синим кухонным полотенцем. Бруно отогнул его и изучил рыжую шерсть. Белые носочки. Белый животик. Он искал черные усы Милдред…

Прежде чем родители успели отреагировать, мальчик выскочил как ошпаренный. Вихрем пролетел по дому, по Сэмли-роуд, через Эдбертон и вверх по Сэнт-Эндрю-роуд. Вбежав к себе в комнату, он бросился на подушки и разрыдался. Вместе со слезами выходило напряжение последних дней. Бруно громко всхлипывал.

Наконец он услышал, как открылась входная дверь. Вскоре возле его кровати появилась мама.

– Как ты, Бруно, мой малыш? – спросила она.

– У меня в сердце рана в форме кошки.

– Знаю, малыш, – ответила Хелен и обняла сына.

Детективы не плачут, но Бруно было все равно.

– Мы найдем ее, – утешала мама мальчика, когда поток его слез немного поутих. – По крайней мере, мы знаем, что не ее сбило машиной. Это потеря для другой семьи.

– Но я везде ее искал! Милдред не вернется. – Бруно повернулся и посмотрел на маму, ожидая ответа от мудрого взрослого. – Правда?

Мама не сомневалась ни секунды:

– Она обязательно вернется, ангелочек. Милдред скоро будет дома. Пойдем вниз. Папа ищет интересный детектив, который можно было бы посмотреть, я подогрею пиццу. Тебе нужно поесть.

Бруно позволил маме поцеловать его, и они еще немного вместе поплакали. Затем мальчик пошел вниз к отцу, а Хелен поставила пиццу в микроволновку.