Когда «форд» с Рэем Ноулсом за рулем и Джоном Майо на пассажирском сиденье несся по шоссе номер 40 со скоростью более семидесяти миль в час (а караван из десяти или одиннадцати неприметных автомобилей последних моделей направлялся к Гастингс-Глену из других зон поиска), Ирв Мандерс рукой показал левый поворот и свернул с шоссе на безымянную гудронированную дорогу, уходившую на северо-восток. Пикап с лязгом пробирался по ней. По просьбе Ирва Чарли исполнила весь свой репертуар, состоявший из девяти песен, включая «С днем рождения тебя», «Этот старик», «Иисус любит меня» и «Кэмптаунские скачки». Во время последней Ирв с Энди подпевали.

Дорога извивалась среди все более лесистых хребтов, а потом пошла вниз, к равнине, где с полей уже убрали урожай. Куропатка вылетела из золотарника слева от дороги, и Ирв крикнул: «Не упусти ее, Бобби», – а Чарли нацелила на птицу палец, крикнула: «Пиф-паф!» – и захохотала.

Еще несколько минут спустя Ирв свернул на проселочную дорогу, которая через милю привела их к обшарпанному красно-бело-синему почтовому ящику с надписью «МАНДЕРС» на боку. Ирв въехал на подъездную дорогу, которая тянулась еще почти полмили.

– Наверное, чистить ее зимой стоит больших денег, – предположил Энди.

– Все делаю сам, – ответил Ирв.

Они подъехали к большому трехэтажному дому, белому с ярко-зеленой отделкой. У Энди создалось впечатление, что поначалу дом был обычным, но с годами становился все более оригинальным. Сзади пристроили два сарая, перпендикулярно друг другу. С южной стороны добавили теплицу, с северной – большое застекленное крыльцо, напоминавшее накрахмаленную юбку.

За домом стоял красный амбар, знавший лучшие времена, а между ним и домом располагалось то, что в Новой Англии зовут палисадником: ровный участок земли, по которому расхаживали два десятка кур. Когда дребезжащий пикап подъехал к ним, они бросились наутек, кудахча и взмахивая бесполезными крыльями, за большую колоду, из которой торчал колун.

Ирв заехал в амбар, благоухавший сеном. Этот запах напомнил Энди лето в Вермонте. Когда двигатель замолчал, они услышали низкое, мелодичное мычание, доносившееся из темных глубин амбара.

– У вас есть корова. – На лице Чарли отразился восторг. – Я ее слышу.

– У нас их три, – ответил Ирв. – Ты слышала Командиршу. Оригинальное имя, да, кнопка? Она думает, что ее надо доить три раза в день. Ты сможешь увидеть ее позже, если твой папа разрешит.

– Ты разрешишь, папуля?

– Думаю, да, – ответил Энди, мысленно сдавшись. Они вышли на дорогу, чтобы поймать попутку, – а их похитили.

– Идем, познакомитесь с моей женой.

Они двинулись через палисадник, то и дело останавливаясь, чтобы дождаться Чарли, которая внимательно рассматривала каждую курицу, оказавшуюся в непосредственной близости. Задняя дверь открылась, и на крыльцо вышла женщина лет сорока пяти. Прикрыв рукой глаза от солнца, она позвала:

– Эй, Ирв! Кого ты привез?

Ирв улыбнулся.

– Эта кнопка – Роберта. А парень – ее папа. Его имени я не слышал, так что больше ничего сказать не могу.

Энди выступил вперед.

– Я Фрэнк Бертон, мэм. Ваш муж пригласил нас с Бобби на обед, если это удобно. Мы рады познакомиться с вами.

– Я тоже рада, – вставила Чарли, которую куры интересовали куда больше, чем женщина, во всяком случае, сейчас.

– Я Норма Мандерс, – представилась она. – Заходите. Добро пожаловать.

Но Энди перехватил недоуменный взгляд, который Норма бросила на мужа.

Они вошли в дом, миновав поленницу в человеческий рост, и попали в огромную кухню, где в глаза сразу бросались дровяная печь и длинный стол, накрытый клеенкой в красно-белую клетку. Пахло фруктами и парафином. Запах консервирования, подумал Энди.

– Фрэнк и его кнопка едут в Вермонт, – объяснил Ирв. – Я подумал, им не повредит, если они сделают маленький крюк, чтобы немного перекусить.

– Разумеется, не повредит, – согласилась Норма. – А где ваш автомобиль, мистер Бертон?

– Ну… – начал Энди. Посмотрел на Чарли, но помощи не дождался: девочка маленькими шажками обходила кухню, оглядывая все с неприкрытым детским любопытством.

– У Фрэнка небольшие проблемы. – Ирв пристально смотрел на жену. – Но обсуждать их нужды нет. Во всяком случае, сейчас.

– Хорошо, – согласилась Норма, красивая женщина с нежным, открытым лицом, явно привыкшая к тяжелой работе: кожа у нее на руках была красная и потрескавшаяся. – Курица у меня есть. Салат сейчас приготовлю. И молока у нас много. Ты любишь молоко, Роберта?

Чарли не оглянулась.

Забыла, что это ее имя, подумал Энди. Господи, чем дальше, тем лучше.

– Бобби! – позвал он.

Она обернулась, одарила их широкой улыбкой. Чересчур широкой.

– Конечно, – ответила она. – Я люблю молоко.

Энди увидел предупреждающий взгляд, брошенный Ирвом на жену: Никаких вопросов. Во всяком случае, сейчас. Почувствовал нарастающее отчаяние. Последние крохи их легенды пошли ко дну. Но не оставалось ничего другого, как сесть за стол и дождаться, пока Мандерс раскроет карты.