Город накрыла ночь.

Звезды тщетно пытались пробиться сквозь рваное облачное покрывало. Луны казались тремя бесформенными пятнами. Паломник светил ярче остальных, Шен и Торнвудова Луна слились в одно целое. Ветер гнал тучи над крышами Танневергена, перемешивал их, лепил новые формы подобно безумному скульптору. Иногда в клубящемся полотнище образовывались окна, в которые выглядывали края лунных дисков. Прорехи быстро затягивались, погружая столицу королевства во мрак. Газовые фонари освещали центральные улицы, но трущобы окраин представлялись сплошным лабиринтом тьмы и грязи.

Танневерген был неопрятным, но большим городом. Тут постоянно что-то строилось, расширялось, сносилось и переделывалось. Старые здания обзаводились пристройками. Крыши перекрывались, полуразрушенные балконы укреплялись. Ветхие здания обживались всяким сбродом. Чтобы занять комнату в столетней развалине, достаточно было прийти в магистратуру, дать взятку нужному человеку и получить разрешение. Градостроительство переживало сложные времена, поскольку король увлекся куда более важными делами. По всей стране, словно грибы после дождя, росли собачьи и соколиные питомники. Властитель Вармак обожал охоту – он проводил в странствиях по своим владениям большую часть года, выискивая щедрые звериные угодья. Вассалы и придворные, подражая своему повелителю, покупали борзых щенков и хищных птиц, учились стрелять из луков и арбалетов, жили в походных палатках и вели умные беседы о том, когда лучше всего бить уток.

Когда Вармак прибывал в мелкий городок или одинокий замок, возвышающийся на речном острове, начиналась суматоха. Градоначальники ремонтировали мостовые, разбивали парки, сгоняли крестьян к трактам, чтобы те громко славили проезжающего короля. Появлялись труппы бродячих актеров и циркачей, затевались пиры, реками лился мед и другие напитки. Куда бы ни двинулся Вармак, его окружала атмосфера праздника.

Жизнь Танневергена медленно приходила в упадок. Вассалы и вольные фермеры беднели, торговые связи рвались, ростовщики закрывали лавки и перебирались в Северный Альянс. Мануфактуры работали в убыток. Ремесленные гильдии едва сводили концы с концами. Войско получало мизерное жалованье, а горцы Курдского хребта частенько спускались в прилегающие долины и грабили беззащитные поселения.

Правда, деньги в казне Вармака водились. Властитель хорошо наживался на таможенных пошлинах, ведь через его страну проходили караванные пути, связывающие Северный Альянс с народами Мировой равнины и Хо-Шаном. Сундуки Танневергена исправно пополнялись звонкими кронами, которые незамедлительно тратились на пиры, охотничьи экспедиции и закладку новых питомников. Когда против политики короля выступил его племянник Виндовг, парня без промедлений сослали в Солгард – приморский городишко в Медвежьей бухте. Выжить в Солгарде было тяжело – город непрерывно подвергался атакам курдских разбойников. Но Виндовг каким-то чудом уцелел и даже преуспел в обороне южных рубежей королевства.

Нынешней ночью король Вармак покинул дворец со всей своей многочисленной свитой – около десятка карет приближенных и две сотни вооруженных до зубов всадников. Чтобы дать властителю проехать без помех, стражники перекрыли боковые улочки, вливающиеся в бульвар Дружбы, и разогнали случайных прохожих. Горожане привыкли к таким вещам – Вармак частенько развлекался в ночное время. Все знали, куда держит путь властитель, – в район красных фонарей. Две стадии разделяли дворец Вармака и бордель «Порочный цветок». Лучший в городе, как поговаривали. С искусными в любви, «чистыми» девушками, отобранными бургомистром Танневергена для своего господина. Простым смертным ход сюда был заказан.

Королевские кареты с грохотом мчались по полуночному бульвару, разбрасывая комья снега. Вармак задумчиво смотрел в окошко – на колышущиеся ветви мертвых деревьев, крючья фонарей и светящиеся изнутри квадратики домов. Безлюдная улица производила угнетающее впечатление. Но это лучше, чем кучки оборванцев, рыскающих в поисках наживы, доброй драки или дешевой корчмы.

Вармак был тучным мужчиной лет пятидесяти с короткой клиновидной бородкой и длинными усами, свисающими до груди. Голову властитель предпочитал брить наголо – так он скрывал лысину.

Рядом с Вармаком сидел бургомистр, напротив – командир дворцовой стражи Брон. Первый был щуплым мужичком, закутанным в дорогие меха – под стать своему господину. Второй – рослым воином, за спиной которого виднелась рукоять меча. Разговор шел о недавних событиях на границе.

– Ратимир – вассал, – рассуждал бургомистр. – Его необходимо наказать. Сегодня он сражается под флагами Трордора, завтра объявит себя королем Крумска и отколется вместе с Озерщиной от Танневергена.

Вармак задумчиво кивал.

Мысли властителя уже витали в полутемных апартаментах «Порочного цветка». Там его ждала Трис. Эта девушка умела вытворять с мужчинами такие вещи, о которых многие даже не слышали. Однажды Вармаку шепнули, что Трис обучалась искусству любви то ли у Детей Ветра, то ли в мистическом Урхате.

– Нельзя идти на Ратимира, – сказал Брон. – Он обладает силой, дружит с Трордором и Облаками. Если выступим против него – погибнем.

– Озерщину усмиряли и прежде, – отмахнулся бургомистр. – Одного из предков Ратимира король Нервинг загнал в Черные Болота. Бунтовщики там и сгинули.

Брон хмыкнул.

– Не ссорьтесь, – примирительно улыбнулся Вармак. – Приберегите свой пыл для завтрашней охоты. Мы идем к верховьям Тичи. Говорят, там видели горного кабана.

Бургомистр зааплодировал.

– А еще там горцы сожгли несколько сел, – мрачно проговорил Брон.

Вармак уставился на своего главного телохранителя.

– Прекрати, Брон. Хватит жуть нагонять. Ты же со мной, верно?

Брон угрюмо кивнул.

– Я рассчитываю на клинки твоих воинов, – спокойно продолжил властитель. – Это будет обычный поход. Без сюрпризов.

Начальник стражи промолчал.

Пока властитель фантазировал о предстоящем свидании с Трис, его телохранитель думал о зловещих приметах надвигающейся войны. Весь материк гудел. Издалека приближалась армада завоевателей. По непроверенным слухам чужаки достигли устья Руза и сейчас плыли к Срединному морю. Оттуда до Тризских пустошей и Нетвиги рукой подать. Это объясняло действия Ратимира – он опасался за свои владения. Когда чужаки обрушатся на Озерщину, что спасет князя? Уж точно не сюзерен, помешанный на кабанах и борзых псах. Трордор представлялся более надежным союзником. Даже курдские горцы перестали терроризировать юг страны и начали укреплять башни в ущельях.

Вчерашний буран утих.

На улицах поселилась небывалая тишина, нарушаемая лишь грохотом копыт королевского кортежа. Правда, грохот был мягким – мостовую чистили от снега нерегулярно.

– Не грусти. – Вармак ткнул телохранителя в плечо. – Закажи себе девку, сними напряжение.

– Нельзя, – покачал головой Брон.

– Брось! – Властитель махнул рукой. – В «Цветке» нам ничто не угрожает.

У Брона было свое мнение на этот счет. Народ Вармака не любил. Да, людей сгоняли на перекрестки и тракты, заставляли кричать хвалебные приветствия, ходить на государственные праздники с дешевым пойлом, но от этого в Танневергене жить приятнее не становилось. Стоит отвернуться – всадят нож в спину.

А еще Брону не нравились северные хозяева Вармака. Альянс приказывал – Вармак повиновался. Он полностью зависел от могущественных соседей. Вспомнить хотя бы тот случай с мастером ножей из Ламморы. Как бишь его звали? Ольгердом, кажется. Появились люди, сказали, что нужно разобраться. Эти ребята приплыли на паровом катере и никакого доверия не вызывали. Но их прислал Роккевениум, и Вармак подчинился. Брон смотрел на все это и молчал. Его работа – охранять короля. Над политикой пусть другие размышляют.

Карета остановилась перед дверями «Порочного цветка».

Брон вышел первым. Лучшие из его людей спешились и уже стояли на позициях. Конники перекрыли соседние переулки.

Морозный воздух обжигал легкие. Под ногами скрипел наст. Брон помог Вармаку выбраться из кареты. Бургомистр спустился сам. Перед ними высилось трехэтажное здание, построенное в незапамятные времена. Массивные колонны, потрескавшаяся штукатурка. Вытянутые оконные рамы, за которыми горел приглушенный свет. Над входом красовалось изображение цветка, подсвеченное примитивной магией. По обе стороны бульвара сияли газовые фонари. Мостовую недавно отремонтировали – указ губернатора.

– Идем, – сказал Брон.

Вармак двинулся первым, за ним потянулась шумная стайка придворных. Брон увидел верховного канцлера, хранителя казны, нескольких фаворитов и мужей из магистрата. Вармака сопровождали поэты, предсказатели и философы. Не обошлось без министра охотничьих угодий. Среди ценителей платной любви встречались семейные люди. Жены терпели. Кто-то страдал, кто-то изменял. Гнилые времена, гнилые нравы.

Вслед за Вармаком Брон ступил под своды гостевого зала. Здесь было уютно. Пылал камин, в стенных нишах притаились канделябры. В дальнем углу музыкант тихо перебирал струны. Девушки были повсюду. Сидели в креслах, забросив стройные ноги на подлокотники, прохаживались по ковру, танцевали у пилонов, страстно выгибаясь и демонстрируя свои прелести. Самые аппетитные красотки Танневергена собрались в этих покоях. Каждая самка мечтала попасть в «Порочный цветок», откуда вышли многие фаворитки Вармака.

Расплывшись в любезной улыбке, к властителю приблизилась Мамочка Унбрехт. Бессменная повелительница тел, знаток человеческой природы. Так о ней говорили.

– Ваше сиятельство, – пропела Мамочка сладким голосом. – Девочки скучали без вас.

Брон скривился – это не ускользнуло от цепкого взгляда бургомистра.

Вармак принял кубок из рук владелицы борделя и осушил его в два глотка. Мамочка считалась одной из самых влиятельных и богатых представительниц города. На вид ей было около сорока пяти, но тело сохранило былую грацию, а лицо – свежесть.

Властитель сбросил меховую мантию прямо на ковер. Незаметно подскочил мальчик-слуга и унес эту груду горностаевого меха к гардеробу.

– Где Трис? – спросил Вармак.

Улыбающаяся маска намертво закрепилась на лице хозяйки.

– Вверх по лестнице, мой король. Ваши апартаменты подготовлены.

Это сигнал.

Вармак двинулся к лестнице, его свита, громко переговариваясь, начала выбирать девушек на ночь. Бургомистр направился к блондинке, извивавшейся у ближнего пилона. Брон поманил двоих стражников и незаметно проследовал за королем. Это были проверенные люди, привыкшие ко всему. Даже к упругим грудям и призывным взглядам.

Троица телохранителей стала подниматься наверх. Лестница огибала зал по периметру, ее обрамляли вычурные колонны и массивная балюстрада. Резные балясины украшали матово светящиеся шары. Магические, насколько знал Брон. Очень дорогие.

Властитель развлекался с Трис на третьем этаже.

Командир дворцовой стражи и его люди мягко ступали по ковровой дорожке. Длинный коридор обрамляли портьеры. За дверями слышались стоны и женский смех. Брон поднял руку, приказывая подручным остановиться. Те безропотно повиновались.

За дверью Трис – все как обычно. Раскатистый хохот Вармака, нежный голосок шлюхи. Обрывки фраз, пустая болтовня.

Брон отвернулся от двери.

И в это мгновение прозвучал страшный вопль. Мужской. Вопль сменился невразумительным хрипом, но Брон уже сорвался с места. Дверь была заперта, и телохранитель снес ее с петель одним ударом.

Апартаменты.

Портьеры, гобелены, шикарная двуспальная кровать с балдахином. Канделябры, светящиеся шары. Забившаяся в угол и что-то бормочущая Трис. Распахнутое настежь окно. Холод.

Когда Брон увидел Вармака, сразу понял – срок службы истек. Властитель лежал на кровати в расплывающемся красном пятне. Глаза повелителя Танневергена остекленели, горло было перерезано.

Брон медленно перевел взгляд на Трис.

Нет, это сделала не она. Девушку парализовал страх, рассказать что-то адекватное она сможет значительно позже.

Вместе с подручными телохранитель осмотрел апартаменты. Проверил платяные шкафы, ванную комнату, уборную. Приблизившись к окну, выглянул наружу. Холод и мрак. Отвесная стена с едва заметными стыками фасадных плит. Казалось, нормальный человек не сможет сюда забраться. Но убийца это сделал.

– Оцепите здание, – приказал Брон. – Никого не выпускайте.

Подручные бросились выполнять поручение. Вскоре бордель наполнился новыми звуками. Топотом, тревожными разговорами, криками, бряцаньем оружия. В «Порочный цветок» хлынули воины королевского эскорта.

К Брону приблизились бургомистр и верховный канцлер.

– Что все это значит?! – завопил бургомистр.

– Сами видите, – буркнул Брон.

– Это значит, – спокойно проговорил канцлер, – что все изменилось. Теперь на власть претендует Виндовг. Наследников, как вы знаете, Вармак не оставил.

Бургомистра передернуло.

– Мы можем ему помешать?

Канцлер покачал головой.

– Не думаю. Многие ярлы поддерживают Виндовга. Хватает его приверженцев и в столице. Все они ждали своего часа.

Брон закрыл ставни, отрезав мрак каменных ущелий. Снаружи царствовали тени былого величия. Скоро люди начнут шептаться. Надеяться на возрождение под властной рукой Виндовга. Но для троицы, собравшейся в апартаментах хошанской шлюхи, все кончено. От них избавятся тем или иным способом.

Впрочем, Брона волновало другое. Он не исполнил свой долг телохранителя. Не предотвратил смерть господина. Его личный кодекс чести не предусматривал такого развития событий. Повернувшись к чиновникам, командир дворцовой стражи тихо произнес:

– Я ухожу.

Бургомистр оторопело уставился на главного телохранителя.

– Что?

– Я собираюсь допросить эту девку, – Брон указал на Трис, – выяснить все, что ей известно. Потом я возьму лучших людей и отправлюсь на поиски того, кто это совершил. Мой долг – покарать убийцу властителя. Это последнее, что я могу сделать на своем посту.

– Отставка? – поинтересовался канцлер.

Брон кивнул.

– Ты не можешь, – возразил бургомистр. – Мы в одной лодке. Виндовг сметет нас всех. Нужно назначить преемника из своих.

– Мне плевать, – сказал Брон.

– Никуда ты не пойдешь! – рявкнул бургомистр. – Ты всего лишь стражник! И подчиняешься теперь городскому магистрату.

Брон надвинулся на тщедушного градоначальника всей своей массой.

– Уж не ты ли, – процедил он, – попробуешь меня остановить?