От автора

Мне представляется памятник.

Хорошо бы стоял он в Новосибирске, на берегу Оби. Он может быть без постамента – даже лучше, если он будет располагаться на небольшой квадратной площадке, татами. Два борца в одинаковых кимоно приготовились к схватке.

Один – высокий, худощавый, очень серьезный. Он наблюдает за соперником, оценивая, чего от него можно ожидать и как это лучше использовать в поединке. Он готовится к бою, но не испытывает ни ненависти, ни желания во что бы то ни стало сразить противника, повергнуть или унизить. Нет, схватка для него – нечто другое. Он подходит к ней профессионально: поединок – это работа, искусство, заполняющее всю жизнь.

Другой кажется расслабленным, но впечатление это обманчиво. Он ниже ростом, коренастый. У него простое, открытое лицо, невинный взгляд и мягкая улыбка, словно поединок для него – некое развлечение, вроде игры. Но эта игра – как песня для птицы. Птицы поют не для веселья, их песня – это их жизнь, и точно так же поединок для нашего героя – жизнь: не работа, не искусство, а сама жизнь.

Кто победит в схватке и будет ли в ней победитель – не важно. Важно то, чтобы этот поединок никогда не заканчивался. Важно, чтобы эти люди постоянно смотрели в глаза друг другу в предвкушении начала священнодействия, которому оба они посвятили жизнь и в котором – по-разному – были самыми великими и абсолютно равными.

Есть сражения, в которых само сражение важнее победы.

Что это за памятник? Что он символизирует и кого представляет? Конечно, прежде всего – это памятник двум незаурядным людям. Двум Мастерам, создателям системы самбо.

Я пишу о двоих, хотя многие уверены: самбо разработал один человек. О том, кто был автором этой системы, есть несколько мнений, однако было бы несправедливо выделять заслуги одного, умаляя при этом усилия другого. Оба поровну внесли свою лепту в становление этой борьбы, да и не только они, но и их ученики, последователи. Вспоминая Спиридонова и Ощепкова, мы не отрицаем заслуг и множества других людей – например, столь известных мастеров, как Харлампиев или Волков.

Все эти люди внесли в разработку самбо неоценимый вклад, и это закономерно. Так и должно было быть. Система самбо не могла быть создана кем-то одним; это плод коллективного творчества, и факт этот делает ее столь всеобъемлющей, поистине интернациональной. И не важно, что взгляды Спиридонова и Ощепкова на то, какой должна быть новая борьба, порой кардинально не совпадали – от этого самбо стало лишь лучше. Универсальнее, разнообразнее, эффективнее.

Упоминать одного, не упоминая другого, или обелять одного за счет другого недопустимо. Да, отношения Спиридонова и Ощепкова не всегда были хорошими. Были меж ними размолвки. Серьезные. И что с того? Эти ссоры и их причины унес поток времени; смерть смирила всех, земля приняла обоих. История обоим даровала лавровые венки победителей…

Разные народы мира слагают очень похожие легенды – одна из таких легенд рассказывает нам о том, что, когда человек появляется на свет Божий, его ангел зажигает в небесах свечу, которая гаснет только со смертью этого человека. Эти свечи люди называют звездами.

Судьбы людские действительно напоминают звезды, сияющие нам с небес.

А какие-то из звезд люди зовут путеводными – потому что руководствуются ими в своих путях шествия.

Судьбы отдельных людей тоже можно назвать путеводными. Они вдохновляют, ведут за собой, они могут предрешить выбор нами жизненного пути. Но, увы, немногие люди помнят названия всех звезд, даже тех, которые служат им путеводными.

Наши герои тоже забыты. И незаслуженно. Их имена знают лишь редкие энтузиасты, а о том, какими в жизни были создатели самбо, известно совсем единицам. И совершенно напрасно: оба этих человека, тот и другой – достойные примеры для подражания. Очень разные, ни в чем не похожие, местами противоположные по характеру, но в равной мере великие.

Памятники им уже воздвигли. Одному – в Москве, на месте захоронения, другому – во Владивостоке. Но, думаю, этого мало. Ибо памятники ставятся не только людям, есть у них и другое значение.

Когда мы подходим к Красной площади в Москве, нас встречает у Исторического музея и Иверской часовни конный памятник маршалу Жукову. Конечно, это памятник великому полководцу, одному из главнейших архитекторов Победы. Но, глядя на строгие черты маршала, мы видим намного больше. Перед нами возникают и героическая оборона Киева, и не покорившийся врагу Ленинград, и пылающая земля Курска, и Рейхстаг, над которым развевается наше знамя Победы.

А входя на Красную площадь, мы видим изумительное творение рук человеческих – собор Василия Блаженного, словно явившийся к нам из сказки. А перед собором – застывшие в бронзе фигуры двух могучих мужчин, Минина и Пожарского… Это не просто памятник – это героико-эпическая поэма. Фигуры воплощают характеры Дмитрия Михайловича Минина и Кузьмы Захарьевича Пожарского, историю их взаимоотношений и роль в прекращении Смуты. Увековечивая двух великих в истории России людей, памятник символизирует намного большее – единение народа России и ее власти под эгидой Церкви в лице незаслуженно убранного в 1917 году с постамента третьего героя победы над Смутой, патриарха Гермогена, чья фигура теперь воздвигнута в Александровском саду в том виде, в каком она должна была стоять позади фигур Гражданина и Князя.

Памятник Минину и Пожарскому напоминает всему русскому народу, как он не склонился перед агрессором, в едином порыве поднялся против врага. Напоминает о том, что есть в России по-настоящему великие люди, чьи имена вписаны в ее историю.

Есть у России «друзья», которых хлебом не корми, но дай посеять среди нас раздор. Желательно, конечно, политический – разделить на удельные княжества, ну а коли не получается, так хотя бы на враждующие между собой социальные группы, ведь, как известно со времен Древнего Рима, divide, et impera. С достойной лучшего применения настойчивостью эти «доброхоты» настраивают нас друг против друга – верующих против неверующих, славян против азиатов, горожан против сельских жителей, служащих против рабочих, женщин против мужчин, многодетных матерей против чайлдфри и так далее… Попытки эти ведутся не одно столетие, но приводят лишь к кратковременным, хотя оттого не менее трагическим и кровавым последствиям.

Говорят, у русских нет национальной идеи, но это не так. Идея эта есть, но она так проста, что ее не замечают и воспринимают как само собой разумеющееся. Идею России очень просто сформулировал, не ставя нарочно себе такой цели, в одна тысяча девятьсот девяностых русский поэт и рок-музыкант Костя Кинчев.

«Мы вместе».

Соборность, союз нерушимый, единство народа перед лицом любой агрессии – вот это и есть та самая идея, которой живет, дышит и будет дышать и жить Россия, прожив так от Владимира Крестителя доныне, и в будущем; и в этом отношении борьба самбо – целиком и полностью русская. Я говорю «русская», понимая под русскими все народы России, и не важно, какого цвета их кожа или как выглядит храм, куда они заходят вознести Богу молитвы. Как сказал другой великий русский человек, генерал Маргелов, враг не будет смотреть, какой у нас цвет кожи и разрез глаз, для него мы все русские. Тем более наши заклятые «друзья» не станут спрашивать, ходит ли их противник в православный храм, мечеть или синагогу, за кого он голосует… Современные войны не так ведутся – бомба уничтожает все вокруг, и от ее разрыва никакие убеждения не спасут.

Поэтому русское, наше – это то, что нас объединяет. И система самбо – русская, абсолютно русская по своей сути, хоть в основе ее лежит дзюудзюцу, пришедшая из Японии, куда попала она из Китая. Но двое русских создали самбо и дали этой борьбе русскую душу, и теперь борьба тоже служит единству народа, история которого полна заблуждений, преодолений и великих побед.

Я литератор. Возводить монументы из бронзы или мрамора я не умею, пишу книги. Но и книга может быть памятником – служить для сохранения памяти, и если книгу будут читать, она будет не худшим напоминанием о яркой личности, нежели бронзовый монумент.

Книга дает возможность воссоздать жизнь человека, достойного того, чтобы его помнили поколения, помнили его мысли, чувства, сомнения и решающие поступки.

Знакомясь с живым героем, мы понимаем, что он был таким же человеком, как каждый из нас, не лишенным слабостей, не избегшим ошибок, но сумевшим сделать правильный выбор.

Имена Спиридонова и Ощепкова были потеряны для нескольких поколений. Сегодня в нашей стране, к счастью, есть живейший интерес к боевым искусствам вообще и к русскому самбо в частности, но когда спрашиваешь даже у людей, посвятивших свою жизнь этому искусству, кто такой Спиридонов или кто такой Ощепков, с удивлением узнаешь, что далеко не всем знакомы эти фамилии.

Василий Сергеевич Ощепков и Виктор Афанасьевич Спиридонов в числе первых стояли у истоков создания русского самбо. Эта борьба – не просто набор приемов, применяемых в рукопашном бою. Как и всякое боевое искусство, самбо имеет свою философию, как и во всяком боевом искусстве (карате, тхэквондо, капоэйре), в самбо отражается национальный характер русского человека. Это отличие и является стержнем самбо – искусства, собравшего и слившего в единую, стройную систему приемы как исконно русских единоборств, так и национальных боевых систем самых малых народов нашей многонациональной страны.

Начиная работу над книгой о создателях самбо, я столкнулся с тем, как мало информации есть о людях, благодаря которым появилась эта борьба, в каких исторических обстоятельствах, на фоне каких событий внутри страны и за ее пределами. Словно имена этих незаурядных и выдающихся личностей кто-то насильно стер из исторической памяти, обезличив, лишив их индивидуальности.

Обезличивание прошлого, когда роль личности сводится на нет, – характерная черта тоталитаризма. Это и произошло со Спиридоновым и Ощепковым – их имена от души постарались забыть настолько, что даже могила Спиридонова на долгое время была потеряна и обнаружена энтузиастами только недавно. Ощепкову повезло еще меньше: как жертва ежовщины, он был похоронен в безымянной могиле, место которой вряд ли когда-нибудь будет установлено.

Да, оба моих героя удостоились монументов в бронзе. Да и книги про них пишут – вспомним замечательное исследование Александра Куланова «В тени восходящего солнца», в котором Ощепкову посвящена почти треть повествования. Но того и другого мало, равно как и моя книга не закроет тему. Надо говорить об этих людях, вспоминать их, о них рассказывать тем, кто делает первые шаги на татами.

У великих людей недостатки лишь подчеркивают величие.

Читатель, помни: у каждого из нас есть шанс стать героем. У каждого – и у тебя – есть возможность совершить что-то не обязательно великое, но что-то важное – для тебя и других. И, конечно, каждый способен, даже когда весь мир вокруг рушится, а впереди, кажется, нет ничего, кроме безнадежности и пустоты, найти свою точку опоры и двигаться дальше – к победе: над обстоятельствами, над собой. Как это смогли Ощепков и Спиридонов, захваченные делом, которому они бескорыстно служили.

Для этого и нужны монументы. Да, я не умею делать статуи из бронзы и мрамора. Я пишу книги.

И это хорошо.