Глава 5. Задание

Логан падал, кувыркаясь, сквозь черную пустоту. Непрерывные порывы ледяного ветра били его тело и с ревом проносились через его мозг. Он пытался дотянуться до воспоминаний, найти нечто такое, за что можно уцепиться.

Ничего не было.

Нахлынула паника и заполнила пустоту.

Он пошевелил пальцами на руках, на ногах, почувствовал, что закутан в облегающий кокон. Он слышал хриплый звук собственного дыхания, горячего под кислородной маской, прилегающей к носу и рту. Он повернул голову – и наткнулся на стенки кибернетического шлема с климат-контролем. По другую сторону защитных очков – только тьма, а потом там появился мигающий курсор в дюйме от его левого глаза.

Логан смотрел, как на компьютерном дисплее над головой бежали параметры его запуска, затем он подключился к спутнику глобального позиционирования на околоземной орбите. Через две секунды на дисплее внутри его очков появилась картографическая сетка местности.

По мере того, как параметры задания вливались в его мозг, важные данные бежали по внутреннему экрану. Скорость ветра, воздушная скорость, наружная температура (всего семьдесят градусов ниже нуля) его скорость и угол снижения, долгота и широта. Альтиметр сообщил Логану, что он находится в состоянии свободного падения с высоты в тринадцать тысяч метров.

Где-то над ним – и, вероятно, к этому моменту уже на расстоянии в несколько миль – МС-140 без опознавательных знаков, из которого он спрыгнул, мчался к границе на форсаже. Вероятно, пара северокорейских МИГ-22 уже сидела у них на хвосте. Логан молча пожелал пилотам благополучно вернуться домой.

Осталось всего шестьдесят три секунды свободного падения. На высоте шесть тысяч метров автоматически раскроются крылья высотного параплана и включатся репульсионные моторы, чтобы замедлить спуск. До этого момента Логан будет продолжать камнем падать вниз.

Он проверил местное время: 02:27 – середина ночи.

– Местность и цель, – произнес он голосом, сухим и хриплым из-за вдыхаемого им чистого кислорода.

Сетка сдвинулась. Логан увидел резко очерченные подробности электронных очертаний зазубренных гор и узкую дорогу, вьющуюся по ним. На севере находилось искусственное озеро, сдерживаемое бетонной дамбой. У подножия дамбы стояла гидроэлектростанция, окруженная двойной и тройной оградой, сторожевыми башнями, несколько деревянных зданий с отдельно расположенными туалетами – возможно, казармы – и зенитные установки.

Наконец, Логан увидел цель – группу круглых сооружений на берегах мелкой речки, образованной стоком дамбы. Трех– и четырехэтажные сооружения походили на цистерны для хранения топлива. Но зачем хранить топливо рядом с гидроэлектростанцией? Ведь генераторы вращает вода; нефть не нужна.

Еще большие опасения внушало то, что сообщения подтверждали: ниже по течению стала появляться дохлая рыба, там, где сток дамбы вливался в более крупную речку. Разведка Объединенной оперативной группы 4 считала, что причиной стало токсичное вещество – химическое, биологическое – или, возможно, радиация. Разведка пришла к выводу, что это вещество распространяется от кажущейся безобидной гидроэлектростанции, а это означало, что она вырабатывает не только электричество. Вероятно, в Северной Корее в этом месте делают также оружие массового уничтожения. Канадская разведка хотела знать, какой тип оружия и в каком количестве, поэтому Логана и его напарника послали на это задание.

На своем защитном экране-очках, на светящейся карте, Логан увидел второй мигающий огонек. Невидимая невооруженным глазом, еще одна фигура падала в ночи не очень далеко от него – Нил Лэнгрем, напарник Логана. Оба они должны приземлиться в разных зонах, а потом встретиться на земле.

Приглушенный сигнал прозвучал внутри шлема Логана, и включились приобретенные на тренировках навыки. Он напряг позвоночник и закинул руки за голову, будто ныряя с высоты в темную, сверкающую воду далеко внизу. Потом развел руки и ноги в стороны, образуя букву «Х».

Второй предупреждающий сигнал. Логан собрался, напряг мышцы, начался обратный отсчет.

Четыре… три… два… один…

С резким рывком раскрылись «крылья». Кожистые мембраны из устойчивой к повреждениям ткани вырвались из потайных швов под руками Логана, вдоль торса, вдоль ног. Гибкие ребра внутри этих крыльев мгновенно заполнились сжатым воздухом, придавая форму мембране и создавая аэродинамическую поверхность.

Но по плану Логан все еще падал вниз головой, так как его скорость почти не снизилась. Если бы Логан попытался поймать ветер и выровнять тело, ремни «Ястреба» были бы сорваны нагрузкой, и он бы разбился насмерть.

Мигающий курсор. Электронные цифры. Еще один обратный отсчет.

Потом включились репульсионные моторы Марк III «Старк Индастриз». Каждое из шести устройств в форме диска размером с блюдце было способно произвести три односекундных импульса до того, как исчерпает свой запас энергии. Этого было более чем достаточно, чтобы замедлить снижение Логана.

Но когда заработали моторы, Логан почувствовал острую, пронзительную боль, словно ему в сердце вонзили нож. Он сложился пополам от боли и стал падать еще быстрее. В его ушах прозвучал сигнал тревоги, и этот звук слился с завыванием ветра. Логану показалось, что черная ночь стала фосфоресцировать зеленым светом.

Внезапно в его голове что-то взорвалось – и его поглотил красный туман боли. С его губ сорвался стон. Сквозь боль он подумал, что аппарат почему-то дал сбой.

Вскоре боль отступила, и Логан смог сосредоточиться. Он старался вернуть себе полный контроль над аэродинамическим летным костюмом, теперь несущим все его тело, противостоять воздушным потокам, меняющим направление. Приложив некоторые усилия, ему удалось выровняться на высоте примерно две тысячи метров. Он скользил параллельно горизонту со скоростью около трехсот километров в час.

– Цель.

Тут же на сетке карты появился мигающий огонек, обозначив место на склоне низкой горы над дамбой и гидроэлектростанцией. Он перешел в режим инфракрасного видения, и внезапно перед ним возник окрашенный в красноватые тона панорамный вид окружающей местности.

– Телескопический режим… Увеличить… Увеличить… Стоп.

Телескопические очки ночного видения показывали все детали на земле внизу. Хотя Логан был еще далеко, он мог различать автомобили, стоящие на дамбе, и ранее не замеченные запасные ворота. А в долине под дамбой Логан разглядел часовых на наблюдательных вышках и других людей в форме с собаками, обходящих периметр по обе стороны от ограды.

Делая движения руками, он начал скользить вниз, иногда делая поправку на ветер или восходящие потоки над горами.

Для Логана только эта часть полета на аппарате «Ястреб» была приятной – лететь, как птица, на трепещущих крыльях…

Приближаясь к объекту, Логан знал, что это развлечение скоро кончится.

Он планировал совершить бреющий полет над объектом и постараться определить качество и количество охраны. Затем, если все пройдет по плану, Логан найдет место для приземления, незаметно совершит посадку, спустится с горы через дамбу в долину, перелезет через ограду и проникнет на гидроэлектростанцию – и при этом избежит контакта с охранниками, собаками и минными полями или электронными системами наблюдения, которые, возможно, установлены вокруг комплекса.

Лэнгрем говорил, что это будет плевым делом.

Логан заметил, что теперь второй огонек мигает над ним и несколько сзади – Лэнгрем, все еще летит, как было запланировано. Логан знал, что его напарник вскоре уйдет в сторону и приземлится на другом берегу озера. Таким образом, если бы одного из них поймали или убили, второй мог бы выполнить задание.

Они с Лэнгремом хранили полное радиомолчание во время всей операции. И не должны были встретиться до тех пор, пока не окажутся между цистернами хранилища или пока не доберутся до точки, где их подберут после того, как они выполнят задачу.

Внезапно мощный поток восходящего воздуха отнес Логана на несколько сотен метров в сторону от курса. Логан стал маневрировать двойными реактивными двигателями, которые включались от датчиков в его перчатках и кнопкой на ладони каждой руки, – чтобы скомпенсировать снос ветром. Через несколько секунд он снова вернулся на прежний курс. Его компьютер взял на себя управление и наводил его на цель.

Логана поражало качество этого нового устройства, то, каким удобным для пользователя стал аппарат «Ястреб» следующего поколения.

Логан вспомнил, что первые прототипы высотных крыльев-парапланов были именно такими – лишенными двигателей глайдерами из кожи, брезента и спандекса, раскрывающимися из стандартных облегающих боевых скафандров. Те первые модели были не слишком надежными, у них не было устройств улучшенных моделей. Логан удивлялся, как он обходился без герметичного шлема, обогревателя, нашлемного индикатора, беспроводного управления компьютером, системы GPS, инфракрасных очков ночного видения – и даже репульсионных моторов.

Нынешний «Ястреб» даже устранял угрозу обнаружения радаром. Одетые в костюмы из немагнитного, поглощающего волны композитного материала – гибкого варианта покрытия, которое используется в самолетах «Стелс», – Логан и Лэнгрем были невидимы для любого вида высокотехнологичных электронных устройств слежения.

Разумеется, одно усовершенствование еще нужно будет добавить. Разработчики из исследовательского отдела Комитета не придумали способа сделать легким приземление на «Ястребе». Логан пару лет не пользовался этим приспособлением и пожалел об этом, так как, когда земля помчалась к нему навстречу, он усомнился, получится ли у него мягко приземлиться.

– Садиться на «Ястребе» легко. Даже подслеповатый очкарик сумеет найти землю, спускаясь на этой птичке, – однажды сказал ему Ник Фьюри. – Не разобьешься во время посадки, вот что здорово.

Тонкие губы Логана тронула улыбка. Он почти ощутил запах дешевых сигар Фьюри.

Логан сосредоточился на заходе на посадку. Сделав поправку на ветер и угол снижения, нашлемный индикатор показал кривую подхода к зоне приземления. Но сначала Логан хотел совершить разведывательный полет над гидроэлектростанцией.

Словно бесшумный невидимый призрак, Логан спускался все ниже. Наконец, он помчался параллельно линии горизонта, менее чем в шестидесяти метрах над землей. Он пролетел над стальной оградой и стремительно пронесся над сторожевой вышкой, так низко, что мог заглянуть внутрь. Он увидел несколько усталых караульных, чайные чашки и группу людей, играющих в кости.

Логан выполнял приказ. Он должен был приземлиться в горах, закопать свой костюм и спуститься к гидроэлектростанции пешком.

Бесшумно пролетая над гидроэлектростанцией, он заметил, что большие, как у ангара, двойные двери открыты, и кучка рабочих суетится внутри в пятне света. Участок вокруг цистерн-хранилищ за пределами станции оставался темным. Даже в инфракрасных лучах большая часть деталей тонула во мраке.

В конце концов Логан сделал вираж и направился к серой, безликой стене дамбы. Он запрокинул голову назад и как можно шире раскинул руки, чтобы увеличить поверхность крыльев и подъемную силу. Затем включил репульсионные двигатели.

Будто петарда, он взлетел над дамбой. Перевернулся в воздухе, потом полетел низко над темной водой, его черный костюм блестел, как шкура тюленя, из-за водяной пыли.

Логан в последний раз запустил репульсионные двигатели, ушел от берега и помчался вверх по склону. Впереди находилась назначенная зона приземления – голый участок бурой корейской горы, на которой уничтожили лес, чтобы расчистить место для строящихся высоковольтных линий. Приближаясь к зоне приземления, Логан увидел толстые пни, торчащие из земли, и несколько поваленных деревьев, преграждавших ему путь.

Готовясь к посадке, Логан сложил свои крылья, чтобы сбросить скорость. На скорости восемьдесят километров в час он ослабил ремни, чтобы быть готовым выскочить из них в ту секунду, когда заметит ровное место на земле.

Посадка в костюме «Ястреб» – это примерно как выпрыгнуть из самолета с парашютом, потом отстегнуть его метрах в десяти или пятнадцати над землей и пролететь оставшееся расстояние без парашюта. Посадка обычно бывала жесткой, и не всегда удавалось встать на ноги. Большинство парней сворачивались в клубок и катились до остановки.

Но не Логан.

Пока на его внутреннем экране мелькал отсчет высоты в метрах… 50… 40… 30… 20…, его воздушная скорость снизилась почти до сорока километров в час.

Логан выбросил вперед ноги и расстегнул ремни. Крылья отделились, свернувшись подобно раздавленной бабочке позади него. Он ударился о землю и побежал, три раза перевернулся и встал на ноги. Но инерция, полученная во время спуска, продолжала толкать его вперед. Логан заметил на своем пути поваленное дерево. В тот момент, когда он перепрыгивал через препятствие, из-за дерева поднялся силуэт человека.

Логан уже не мог остановиться. Он врезался в незнакомца и услышал сдавленный крик. Не удержавшись на ногах, они оба упали на крутой склон в облаке пыли.

Сигналы тревоги выключили. Тишина вернулась. Субъект Икс теперь оставался неподвижным, судороги прекратились. Техники и врачи перемещались по комнате, перенастраивали приборы и перезагружали компьютеры.

– Мы потеряем немного времени, Профессор. Это неизбежно, – произнес доктор Гендри с мрачным лицом. – Техникам придется снова подключать компьютеры. Восстановить функции некоторых датчиков. Но пока что Субъект Икс стабилизирован.

Профессор едва заметно кивнул головой, потом повернулся к доктору Корнелиусу.

– Нанотехнология. Она функционирует?

– Процесс завершен, силиконовые клапаны работают как настоящие, – ответил Корнелиус. – Вы видите их на этом ультразвуковом изображении всего тела… эти крохотные черные точки на скелете…

Профессор взглянул на изображение, потом поднял брови.

– И вы совершенно уверены, что ваши наночипы не были причиной припадка у субъекта?

– Это абсолютно невозможно, – ответил Корнелиус более уверенно, чем когда-либо раньше.

– Тогда мы должны обратиться к вам, мисс Хайнс, – прошипел Профессор. – Какова ваша теория? Что пошло не так, по вашему мнению?

Кэрол Хайнс нервно сглотнула.

– Я… я по-прежнему считаю, что мы имеем дело со случайными электрическими импульсами в гипоталамусе. Это самые древние инстинкты – «мозг ящерицы» – в борьбе за выживание перед лицом уничтожения.

– Эзотерическая чушь, – фыркнул доктор Маккензи. – Явно где-то в полушарии мозга продолжалась активность. У субъекта появились случайные воспоминания, он полностью пережил какое-то событие прошлого, родовые схватки – что угодно.

– Ничего подобного не отразилось на экранах мониторов, – настаивала Хайнс.

– Мы оба видели появление пика на графике, – ответил Маккензи, – только вы списали его на аномалию.

Профессор поднял руку, чтобы прекратить этот спор.

– Что это значит, доктор?

Маккензи повернулся к Профессору:

– Устройству МЭМ не удалось полностью соединиться с мозгом субъекта. В системе был пробел, погрешность в программе. Проявилась прежняя личность Логана, то есть субъекта.

Маккензи повернулся спиной к Профессору, лицом к человеку в резервуаре. Постучал пальцем по стеклу, словно это стенка аквариума.

– Что-то происходит в его голове. Субъект Икс не готов отдать свою личность… пока не готов, – заявил Маккензи. – Готов поспорить на свою репутацию.

Профессор сложил руки за спиной и прошелся по лаборатории.

– Это ставит перед нами небольшую дилемму. У двух моих сотрудников есть разногласия по вопросу о решающей фазе программы «Оружие Икс». Мы зашли в тупик. Как нам действовать дальше?

Маккензи шагнул вперед.

– Я сделал все от меня зависящее, чтобы держать Субъект Икс под контролем. У нас не возникало трудностей, пока демпферы мозга не были отключены. Я предлагаю перейти к химическому варианту – фенобарбитал. В дозе три и одна десятая для начала, больше – если понадобится.

Маккензи с вызовом смотрел на Кэрол Хайнс. Она встретилась с ним взглядом, затем повернулась к Профессору. Он тоже в упор смотрел на нее.

– Я перезагружу центральный процессор устройства МЭМ, – сказала она. – И начну создавать интерфейс с самого начала. Это возможно… Наверное, возможно… этот шаг мы не предусмотрели.

Маккензи, исполненный самодовольства, снова повернулся к женщине.

– Перезагрузка займет около часа, – продолжала Хайнс. – И мы сможем попробовать еще раз.

– Значит, один час, – ответил Профессор. Через минуту он уже поднимался на лифте на верхний уровень.

После ухода Профессора доктор Корнелиус подошел к терминалу Хайнс и прикоснулся к ее плечу.

– Не надо слишком огорчаться, – сказал он. – Все бывает… Задержки… Ошибки… Погрешности в расчетах. Никто не бывает совершенным. Держу пари, подобное происходило в НАСА постоянно.

Кэрол Хайнс стучала по клавиатуре, не поднимая глаз.

– Во всяком случае, Профессор попал в затруднительное положение и согласился с доктором Маккензи. Вы не можете его винить за…

– За что? – перебила она, поднимая на него взгляд. Ее худое лицо под короткой стрижкой покраснело. – За то, что он послушал человека, у которого больше букв после имени?

Корнелиус покачал головой.

– Вы все не так поняли, мисс Хайнс. Профессор выбрал ту технологию, которой доверяет, а не человека. Его решение не имеет отношения к высокой научной степени или к тому, что Маккензи доктор. Просто фенобарбитал он уже раньше использовал, а МЭМ – никогда.

Он увидел, что его слова дошли до ее сознания, что она обратила на них внимание.

– Вспомните, – продолжал он, – Профессор хотел возложить вину за странную реакцию Субъекта Икс на мои наночипы.

Корнелиус с облегчением увидел, как разгладились морщинки на ее лице.

– И если вы раньше не заметили, – заговорщицким тоном прошептал он, – есть еще некий доктор Гендри, который имеет на меня зуб. Так что не чувствуйте себя слишком преследуемой только потому, что психиатр вас не любит. Я начинаю думать, что все участники этого проекта здорово влипли.