ГЛАВА 5
Неделя после неудавшегося похищения, чудесного спасения и столь неожиданного знакомства с Винланом пролетела на удивление быстро.
Я по-прежнему предпочитала не покидать дом без особой необходимости. Винлан не показывался мне на глаза. Я знала, что он действительно поселился в доме вдовы Ориен. Однажды я с нескрываемым изумлением увидела, как он копошится около клумбы с цветами, высоко подвернув рукава белой рубашки. По всей видимости, мужчина что-то сажал, поскольку его ладони были перемазаны землей. И это показалось таким… необычным. Прежде всего потому, что он выглядел донельзя довольным, как будто испытывал настоящее счастье, сажая растения и выпалывая сорняки.
Как бы то ни было, сам Винлан, к моему величайшему удовольствию, не докучал мне визитами. Не видела я больше и Айшу. И искренне надеялась, что чудная сестра Фелана Клинга поторопилась вернуться в столицу, убедившись, что в действительности меня и ее брата не связывают никакие любовные отношения. Хотя в глубине души подозревала, что моим мечтам вряд ли суждено осуществиться. Ладно. Хотя бы окно Винлан привел в порядок. И теперь в моем жилище ничто не напоминало о ночи знакомства со взбалмошной девицей.
Стоял очередной прекрасный и теплый летний вечер конца августа. Погода выдалась отличная и ничем не напоминала о грядущей осени с ее извечным ненастьем. Я решила немного погреться на солнце, которое уже не обжигало, как днем. Вытащила плетеное кресло на полянку перед домом, приготовила полный кувшин свежего лимонада, щедро набросала в него мяты и мелиссы. Затем придирчиво выбрала любовный роман из домашней библиотеки и отправилась в сад с твердым намерением провести в лени и неге несколько ближайших часов, пока не станет слишком темно для чтения.
Ничто, как говорится, не предвещало беды. Я со всем мыслимым удобством расположилась в кресле. Сделала глубокий глоток прохладного напитка и открыла книжку, намереваясь погрузиться в чтение.
Но спустя мгновение на меня упала чья-то тень.
— Добрый вечер, Винлан, — не поднимая головы, поздоровалась я, опознав мужчину по запаху. Недовольно добавила: — Могли бы, кстати, и постучать. Чем обязана?
Мужчина, как ни странно, проигнорировал мой вопрос, и я удивленно подняла на него глаза, когда пауза слишком затянулась.
Винлан, одетый, как и всегда, в темную строгую одежду, заметно нервничал. Его обычно бесстрастное лицо почему-то кривилось от скрытого неудовольствия.
— Что-то случилось? — спросила, нахмурившись.
А в следующее мгновение этот негодяй метнул в меня парализующие чары.
Это произошло настолько стремительно, что я не успела отреагировать. Миг — и мое тело оказалось заключено в тугой кокон зеленого заклинания, не позволяющего даже вздохнуть полной грудью.
Я открыла рот, собираясь завизжать в полную мощь легких. Но Винлан и тут оказался быстрее меня. Раз — и надежная нашлепка магического кляпа плотно залепила мое лицо, оставив открытыми лишь нос и глаза.
С тихим звяканьем из моих ослабевших рук выпал стакан с лимонадом. Покатился по траве, а сверху, печально шелестя страницами, спланировала книга.
— Простите, Илария, — только после этого подал голос сосед. — Я обязан доставить вас в Гроштер. Таково приказание Норберга Клинга. Поскольку вы вряд ли согласились бы на это по доброй воле, мне пришлось прибегнуть к подобному методу. Во избежание возможных проблем.
Я даже не смогла возмущенно замычать. Поэтому просто изо всех сил захлопала ресницами, пытаясь хотя бы таким образом продемонстрировать свое негодование.
— Мне очень жаль, — еще раз повторил Винлан. Вздохнул и обвел долгим взглядом мой сад. — Знаете, я сам очень опечален тем, что мне пришлось так поступить. Жить в глуши… Возиться с цветами… Такими хрупкими и нежными. С замиранием сердца наблюдать, как крепнет и набирает силы росток… Наверное, это была самая счастливая неделя в моей жизни.
Я при всем своем горячем желании ничего не могла сказать в ответ на проникновенное заявление. Вместо этого напряглась изо всех сил, пытаясь сбросить с себя магические путы.
— Не сопротивляйтесь, Илария, — очнувшись от секундной задумчивости, посоветовал Винлан. — Иначе будет больно. Очень больно. А это, бесспорно, вызовет неудовольствие Норберга.
Я озадаченно притихла в паутине чар. Ничего не понимаю! Норберг по какой-то непонятной причине приказал доставить меня в Гроштер. Какое ему дело до тех болезненных ощущений, которые я испытаю при этом?
«Наверное, он думает, что я все-таки забеременела от Фелана, — пришло запоздалое озарение. — И боится таким образом навредить нерожденному ребенку. Должно быть, приказ доставить меня в столицу имеет ту же подоплеку. Как сказал его брат, он привык сам воспитывать своих котят. Проблема лишь в том, что никаких последствий та ночь не имела».
Я с еще большим усердием захлопала ресницами. Ну дай же мне возможность сказать хоть слово! Впрочем, я ведь уже говорила Винлану, что не беременна.
«Винлан мог решить, что ты обманываешь его, — резонно возразил внутренний голос. — Или же Норберг решил убедиться в этом лично. С его стороны подобный поступок был бы более чем логичным. Как говорится, доверяй, но проверяй. Для вожака стаи это правило должно быть основополагающей аксиомой».
Я беззвучно вздохнула. Получается, меня ждут путешествие в Гроштер и еще одна встреча с братьями Клинг. Неприятно, но не смертельно. Главное, случайно не встретиться в столице с Вэйдом. И еще надо будет придумать какое-нибудь объяснение для соседей. Хорошо, что за пять лет проживания в Ультауне я не успела обзавестись близкими знакомствами. Но вот с Гордоном могут возникнуть проблемы. Если он явится по своему обыкновению в гости и поймет, что дома никого нет…
«То, скорее всего, решит, что ты захотела повидаться с мужем, — завершил глас рассудка. — Он сам не так давно предлагал тебе съездить в Гроштер. Развеяться, так сказать».
Ну что же, можно сказать, что я следую совету Гордона. Правда, не по своей воле.
Между тем Винлан подошел ко мне и без всякого усилия поднял на руки.
— Простите, — еще раз повторил он. — Я и сам не в восторге от происходящего. Но приказы Норберга не обсуждаются.
Я мысленно фыркнула. Тоже мне, великий господин и повелитель! Ух, все выскажу ему, когда увижу!
Правда, сердце при этом сладко заныло от предвкушения скорой встречи. Что скрывать, где-то в глубине души я была даже рада, что вновь услышу негромкий хрипловатый голос Норберга.
Винлан сделал несколько шагов по направлению к моему дому. Но вдруг замер.
Порыв ветра принес новый запах. Острый аромат опасности и притаившегося рядом хищника.
— Ты… — с немалым изумлением выдохнул мужчина.
А в следующее мгновение я полетела на землю.
Нет, я не ушиблась. Плотный кокон парализующих чар смягчил удар, но я упала на живот и застыла так, поскольку не могла перевернуться самостоятельно.
— Что ты задумал? — В тоне Винлана послышалось негодование. — Одумайся! Когда Норберг узнает об этом…
— Если узнает, — перебил его мужской голос.
Я чуть не взвыла от любопытства и от полнейшей беспомощности. Кто же пришел ко мне на выручку? Готова поклясться собственным хвостом, что прежде мы не встречались.
— Вентор, я не понимаю, что ты собираешься сделать, но еще раз прошу тебя — не глупи. — Винлан чуть ли не засюсюкал, разговаривая с моим неожиданным спасителем. — Ты не понимаешь…
Воздух, разрезаемый чарами, свистнул. Мою спину обожгло какое-то заклинание. Оно пролетело так близко, что между лопатками неприятно зачесалось. Я не сомневалась, что надо мной сейчас бушует настоящий вихрь смертельно опасной магии.
Впрочем, поединок не продлился долго. Неожиданно до моего слуха донесся гулкий тяжелый звук падения. И все стихло.
— Ты убил его? — услышала я вопрос.
А вот теперь я всерьез заволновалась. Потому что задала вопрос Айша, в этом не было никакого сомнения.
— Оглушил, — ответил незнакомец.
— Прикончи его! — капризно потребовала девушка. — Немедленно!
— Не дури, Айша, — спокойно ответил неизвестный. — В этом нет необходимости.
Прищелкнул пальцами — и я ощутила, как тугой кокон чар вокруг меня исчез.
Я стремительно вскочила на ноги, готовясь в любой момент перекинуться. Заранее оскалилась, предчувствуя битву. Быстрым взглядом окинула поле предполагаемого поединка.
Винлан лежал в паре шагов от меня. Теперь уже его надежно спутывало обездвиживающее заклинание. Лицо мужчины заливала кровь, струящаяся из рассеченной брови. Но он был жив. Я с облегчением вздохнула, заметив, как его грудь вздымается.
Затем посмотрела на мужчину, который освободил меня. Изумленно вздохнула.
По всей видимости, меня навестил один из представителей рода Клинг. Что-то неуловимо общее угадывалось в уголках рта, где таилась насмешливая улыбка, и во взгляде внимательных серых глаз.
Кот!
Мое сердце забилось чаще, когда я осознала, что передо мной стоит еще один представитель рода кошачьих. Интересно, кто это? Один из братьев Клинг? По всей видимости, бывший глава рода был очень любвеобилен, раз у него столько внебрачных детей. Но на вид парень казался гораздо моложе Фелана или Норберга. Полагаю, он всего на пару лет старше Айши. То бишь мой ровесник. А мне — двадцать пять.
— Я не собираюсь нападать на вас, — уведомил меня незнакомец. — Так что можете не балансировать на грани превращения. Это отнимает слишком много энергии.
Естественно, я не послушалась. Лишь презрительно фыркнула, не торопясь разжимать кулаки. Ага, так я и поверила! Наверняка стоит мне только расслабиться — как он нападет.
— Как знаете. — Парень пожал плечами. Продолжил с легкой улыбкой: — Меня зовут Вентор Клинг. И я…
Он замялся, как будто слова по какой-то причине не шли из его горла.
— Вы сын Фелана! — вдруг ахнула я, осознав, почему его запах показался мне настолько знакомым.
Лицо Вентора исказила быстрая недовольная гримаса, словно мои слова причинили ему боль. Но почти сразу он опомнился и спрятал свои эмоции за прежней равнодушной усмешкой.
— Да, вы правы, — подтвердил спокойно. — Я, так сказать, ошибка его бурной молодости. Бельмо на глазу, которое он с величайшим удовольствием уничтожил бы.
И такая затаенная боль и горечь прозвучала при этом в его голосе, что мне невольно стало не по себе. Н-да, сдается, проблема отцов и детей в этом конкретном случае стоит более чем остро.
Впрочем, пусть сами как-нибудь разбираются. Не хочу лезть в чужие семейные дрязги. Мне и своей головной боли хватает. Спрашивается, какого демона меня никак не оставят в покое?
— Как же мне надоел ваш род! — устало посетовала я. — Можете передать вашему отцу, что я от него не беременна. Что уже сказала Винлану. Поэтому я совершенно не понимаю, зачем меня надо тащить в Гроштер.
— Не беременны? — с легкой ноткой изумления переспросил Вентор. — А что, у вас имелся шанс забеременеть от него?
Теперь уже я с нескрываемым удивлением вскинула брови. Хм… Такая постановка вопроса заставляла задуматься о том, что все мои прежние рассуждения были в корне неверны. Но зачем тогда Норберг Клинг приказал доставить меня в Гроштер? Не понимаю!
— Н-да, черного кобеля не отмоешь добела, — неприятно хихикнула Айша. — А такая любовь к Марике была, такая любовь! Правильно, стало быть, говорят, что глупо требовать от кошки верности.
— Не обобщай. — Вентор, явно задетый за живое, поморщился.
— Интересно, как отреагирует ненаглядная женушка твоего отца, когда узнает, что Фелан ей старательно наставляет рога, пока она носит под сердцем второго котенка? — не унималась Айша.
При этом она даже не пыталась скрыть радостного нетерпения в голосе. Должно быть, уже неймется все доложить Марике.
— Я понимаю твое желание насолить Фелану и его жене, — холодно сказал Вентор. — Но пока с этим придется погодить. Тебе лучше сейчас не показываться в Гроштере. — Помолчал немного и чуть слышно завершил: — Впрочем, как и мне.
Мое недоумение возрастало и возрастало. И что все это значит, хотелось бы знать?
— Я обязательно вам все объясню, Илария, — пообещал Вентор, должно быть прочитав мои эмоции по лицу. Кивком указал на лежащего Винлана, который по-прежнему не подавал никаких признаков жизни. — Но давайте сначала перенесем его в дом. Неловко получится, если кто-нибудь из соседей решит заглянуть к вам и застанет такое безобразие.
Я неохотно кивнула и наконец-то разжала кулаки.
Ладно, вряд ли этот паренек собирается нападать на меня. В противном случае он сделал бы это сразу же, воспользовавшись моей временной беспомощностью. С его стороны было бы чрезвычайно глупо сначала снимать с меня парализующие чары, а потом устраивать поединок.
Немного успокоившись, принялась помогать ему.
Через несколько минут общими усилиями мы перетащили Винланавдом. Вентор сгрузил его на диван, а я осторожно вытерла лицо мужчины полотенцем, убирая следы крови. Хвала небесам, рана над бровью хоть и оказалась глубокой, но здоровью и жизни пострадавшего не угрожала.
На всякий случай залепила ее пластырем. Так будет лучше. Если честно, я не испытывала к Винлану никаких дурных чувств. Другом он мне не был, но и врагом не являлся. Да, мое мнение о нем слегка испортилось, после того как он попытался насильно увезти меня в Гроштер. Но Винлан выполнял приказ.
Вентор не торопил меня. Он устроился в одном из кресел и отстраненно наблюдал за тем, как я хлопочу около мужчины. А вот Айше моя забота пришлась не по вкусу.
— Да что ты с ним возишься? — не выдержав, воскликнула она, когда я бережно укрыла пленника покрывалом. — Думаешь, он оценит и проникнется к тебе благодарностью? Ага, как же, надейся больше! Этот тип верен только Норбергу. Лижет ему руки, как прежде лизал руки Алисандру. Правда, при первом же удобном случае предал своего хозяина и переметнулся на сторону нового вожака.
Ресницы Винлана при этом замечании дрогнули, как будто мужчина напряг все свои силы, силясь в очередной раз скинуть магические узы.
Я отступила от дивана на шаг и задумчиво почесала нос. Кто такой Алисандр? Логичнее всего предположить, что прежний вожак стаи.
— Виер Алисандр Клинг — мой дедушка, — подал в этот момент голос Вентор, подтвердив тем самым мою догадку. — Он до недавнего времени возглавлял стаю. Затем Норберг кинул ему вызов, победил и стал новым вожаком стаи.
Я покачала головой и отправилась к столику, где еще вчера вечером оставила початую бутылку вина. Вызовы, поединки, слуги… Нет, не дано мне понять прелести жизни в стае. Одиночкой быть куда проще. Ни от кого не зависишь, никому не подчиняешься, ни перед кем не отчитываешься. Странно, что Фелан, у которого любовь к свободе должна быть в крови, терпит все эти игры. И мало того, что терпит, так еще и занимает подчиненное положение. Ведь, насколько я понимаю, Норберг главнее его.
— Да, мне тоже этого не понять, — сказал Вентор.
От неожиданности я едва не смахнула со стола бокал, к которому как раз потянулась. С подозрением обернулась. Что же получается, этот кот читает мои мысли?
— Весь род Клинг обладает ментальными способностями, — холодно проговорил Вентор. — Кто-то в меньшей степени, кто-то в большей. Это, можно сказать, не только наш дар, но и в некотором смысле семейное проклятие.
— Скажешь тоже — проклятие, — не выдержала и вновь вмешалась Айша. Ее верхняя губа приподнялась в злобном оскале, который обнажил зубы и изуродовал красивое лицо. Девушка с бешенством прошипела: — Я бы душу отдала, лишь бы вернуть эту способность!
Ага, стало быть, сама Айша не умеет читать мысли. Наверное, Норберг забрал не только ее второй облик, но и ментальный дар. Весьма предусмотрительно с его стороны, учитывая, какой ненавистью она к нему пылает.
«Враг моего друга — мой враг, — прошептал внутренний голос. — Конечно, пока Норберга Клинга нельзя назвать твоим приятелем. Но он не сделал тебе ничего дурного. К тому же он нравится тебе, и прежде всего — как мужчина. Стоит ли примыкать к лагерю его неприятелей?»
Правда, я тут же опомнилась и не стала продолжать столь опасные рассуждения. Нахмурилась, создавая вокруг себя невидимую пелену защитного заклинания. Буду надеяться, что это оградит мою голову от чужого вмешательства.
По губам Вентора зазмеилась неприятная усмешка. Он явно заметил мои действия. Но предпочел не комментировать их.
А я вернулась к прежнему занятию. Разлила вино по бокалам, с подозрением поднесла один к носу и принюхалась. Н-да, немного выдохлось. Пожалуй, стоило открыть новую бутылку, ну да ладно. Гости нежданные и не сказать, что желанные. Поэтому пусть довольствуются тем, что есть.
Вентор чуть качнул головой, отказавшись от бокала, когда я повернулась к нему. А вот Айша привередничать не стала. Одним глотком осушила протянутый фужер и тут же потянулась за вторым.
— Так что привело вас в Ультаун? — спросила я, присев на самый краешек кресла напротив Вентора и приготовившись в любой момент вскочить на ноги.
— Вы, — честно ответил кот.
— Даже неловко от того, насколько популярной личностью я вдруг стала, — пошутила спокойно. Выжидающе вскинула бровь, в упор глядя на Вентора. Прошелестела: — Я жду объяснений.
— И я с удовольствием предоставлю их, — проговорил он.
Затем, все так же не сводя с меня пристального взгляда, прищелкнул пальцами.
Я чуть было кубарем не слетела с кресла, спасаясь от возможного нападения. Но неимоверным усилием воли заставила себя остаться на прежнем месте, осознав, что чары, которые Вентор отправил в недолгий полет, предназначены не для меня.
С тихим звяком Айша уронила бокал. Ее глаза остекленели, голова бессильно упала на грудь, а из уголка приоткрытого рта потянулась тоненькая ниточка слюны, окрашенная выпитым вином.
Я изумленно вздохнула. И что бы это значило?
— Айше не стоит слышать наш разговор, — пояснил Вентор. Встал, подошел к опасно сползшей девушке и усадил ее поудобнее. Затем поднял упавший бокал, который по какой-то счастливой случайности не разбился, и поставил обратно на край стола. Лишь после этого продолжил, не торопясь возвращаться на прежнее место: — Илария, запомните раз и навсегда: никому из рода Клинг нельзя верить. Каждый из нас, не задумываясь, предаст вас. Но сделает это, руководствуясь исключительно вопросами собственной выгоды. Айша же — не такая. Она способна на предательство просто так, ради забавы, даже во вред себе. Она — самая непредсказуемая из нас. И потому самая опасная. Ее поступки невозможно понять и объяснить с позиции логики.
— Вы удивительно высокого мнения о своей спутнице, — не удержалась я от вполне понятного сарказма. — Даже странно, что в таком случае свело вас вместе.
— Ничего. — Вентор покачал головой. — Видите ли, Илария, Айша очень обижена на Норберга и моего отца. Она хочет отомстить первому и добиться любви второго. Ее скромного ума вполне хватает для понимания того, что в одиночку подобную битву не выиграть. Я был с нею чуть более добр, чем остальные представители нашего рода. И она по этой причине возомнила, будто я ее союзник во всем.
— А это не так? — на всякий случай уточнила я.
Вентор уклончиво пожал плечами.
— Я с нею до тех пор, пока это выгодно мне, — холодно произнес он. — Как я уже сказал вам: выгода. Это первое и основное, о чем надлежит помнить, когда имеешь дело с кем-нибудь из Клингов. Ни верность, ни долг, ни даже любовь — ничто не имеет такого значения, как выгода. Уясните это раз и навсегда!
На последней фразе Вентор чуть не сорвался на крик. Правда, тут же опомнился и уже тише обронил:
— Простите.
— Ничего страшного, — вежливо ответила я, внутренне изумившись такой горячности.
Ого! Возникает чувство, что поднятая тема о взаимоотношениях в стае по каким-то причинам весьма и весьма болезненна для него.
— Впрочем, не обо мне сейчас речь, — продолжил кот. — И даже не о роде, который я представляю. Я пришел для того, чтобы помочь вам, Илария.
— Вот как? — Я улыбнулась и вкрадчиво поинтересовалась: — И в чем же состоит выгода сего поступка для вас? Или начнете петь мне лживые песни про великодушие и самопожертвование?
— Вы все схватываете на лету. — Вентор ободрительно рассмеялся. — Забудьте про великодушие и про самопожертвование, когда говорите с кем-нибудь из Клингов.
— Ну так какова причина, по которой вы вдруг решили сыграть роль моего спасителя?
Вентор задумчиво потер ладони. Затем посмотрел на Винлана.
Мужчина словно заснул в плотной паутине чар. Но я не сомневалась, что он все прекрасно слышит, видит и запоминает. Кстати, интересно, а почему Вентор не оглушит его? Должен ведь понимать, что кто-кто, а Винлан точно все передаст Норбергу.
— В Гроштере вот-вот разразится если не война, то битва между двумя ветвями рода Клинг, — наконец негромко сказал гость. — Дело осложняется тем, что Норберг только недавно стал вожаком стаи. Он не убил своего отца, и это, говоря откровенно, немного удивляет… У виера Алисандра осталось немало сторонников, которые будут счастливы, если власть вернется к нему. К тому же Норберг принялся слишком рьяно наводить новые порядки, которые многим не по нраву. Поэтому положение у него сейчас более чем уязвимое.
— И что? — Я раздраженно фыркнула. — Мне-то какое дело? Я не собираюсь участвовать нив каких войнах. Кошки — не стайные животные.
— Спорное утверждение. — Вентор покачал головой. — Потому как противостоять Норбергу собирается тетя моего отца, виера Гортензия. Тигрица. И просто безумно опасная женщина.
Я наморщила было лоб, пытаясь определить запутанные родственные связи в семействе Клинг, но почти сразу отказалась от столь бесперспективного занятия. Ладно, тетя так тетя. Примем это за данность.
— И при чем здесь я? — повторила недавний вопрос, слегка перефразировав его. — Уважаемый, да, если честно, плевать мне на все ваши разборки. Я не собираюсь участвовать в этой грызне.
— Боюсь, у вас не получится остаться в стороне, — с явным сочувствием проговорил Вентор. — Потому как на вас метка Норберга.
Я чуть не подавилась от неожиданности. Что? О чем он говорит?
— Какая метка? — засыпала я парня градом беспорядочных торопливых вопросов. — Что она означает? Зачем он поставил ее?
— Она показывает, что отныне вы — его собственность, — уронил Вентор.
При этом кот не сводил с меня жадно блестящих глаз, видимо желая полностью насладиться моей реакцией на это известие.
Я со свистом втянула в себя воздух через плотно сомкнутые зубы. До боли сжала кулаки. Это было… неожиданно.
— Что-то я не совсем поняла, что это означает, — пробормотала голосом, до неузнаваемости измененным бешенством.
— А какое из моих слов вам непонятно? — Вентор неприятно усмехнулся. — На вас стоит метка. Эта метка видна любому оборотню. И она показывает, что вы принадлежите Норбергу Клингу.
Я не выдержала и вскочила. Нервно заметалась по комнате, ощутив, как невыносимо зачесалась кожа между лопаток. Метка? На мне? Знак собственности?
— Какого демона?! — наконец прорычала, остановившись напротив Вентора. — Как такое вообще возможно?
— То есть вы не в курсе, — скорее утвердительно, чем вопросительно протянул он. — Занятно, очень занятно.
И со снисходительным видом уселся в кресло. На его губах при этом играла такая мерзкая самодовольная ухмылка, что мне захотелось разбить об его голову что-нибудь тяжелое.
«Да он же издевается надо мной! — осознала внезапно. — Видит, насколько ошарашило меня его сообщение, и откровенно потешается над моим удивлением. Должно быть, рассчитывает, что сейчас я упаду на колени, умоляя немедленно поведать, как такое могло приключиться».
— Послушайте, я не буду унижаться и вытягивать из вас каждое слово клещами, — предупредила, тяжело дыша от злости. — Или выкладывайте все как на духу — или выметайтесь прочь!
— А что вы сделаете, если я уйду? — полюбопытствовал Вентор.
Его вряд ли впечатлила моя смехотворная угроза. Только улыбка стала шире.
Я неопределенно хмыкнула. Что я сделаю? Наверное, тотчас же отправлюсь в Гроштер. И вытрясу душу из этого самого Норберга Клинга. Ишь ты, хозяин нашелся. У кошки не может быть господина! Это противоречит самой нашей сути.
— Учтите, следующая ваша встреча с Норбергом приведет к тому, что вы навечно останетесь при нем, — добавил Вентор, как будто угадав мои планы.
— Вот еще! — Я презрительно фыркнула. — С какой это стати?
— А с такой, что он вас просто не отпустит. — Вентор с притворным сочувствием поджал губы.
— И каким образом он планирует это провернуть? — с сарказмом осведомилась я. — Запрет меня на веки вечные в своем замке? Вообще-то, смею заметить, я замужем…
— Да, кстати, о вашем муже, — перебил он меня, заметно оживившись. — Не скажете, куда это он вдруг запропастился?
— Вэйд в Гроште… — начала было я, но осеклась на полуслове.
В Гроштере! То-то мне с самого начала показалось подозрительным это назначение. Ага, как же, нужен там кому-нибудь скромный секретарь бургомистра провинциального захудалого городка. Но тогда получается, что связям Норберга можно лишь позавидовать. Потому что я лично видела письмо, присланное Гордону. И оценила количество официальных печатей и подписей на нем.
— Вы должны догадываться, что ваш муж вряд ли вернется домой, — вкрадчиво произнес Вентор.
Я аж задохнулась от его фразы. Как это понимать? Неужели он намекает на то, что Норберг может пойти на убийство?
Если честно, я не любила Вэйда. Но он был мне дорог. За годы супружества он превратился для меня в близкого, так сказать, родственника. И я по-настоящему расстроюсь, если с ним случится что-нибудь дурное. Особенно по моей вине, пусть и косвенной.
— Не переживайте, Норберг не станет марать руки убийством, — успокоил меня Вентор. — Все-таки стоит отдать ему должное, он идет на подобные меры лишь в крайних случаях. Полагаю, ваш муж внезапно обнаружит, что разлюбил вас. И тихо-мирно подаст на развод.
— Разлюбил меня? — Я высокомерно задрала нос, почувствовав себя по: настоящему уязвленной. — Такое невозможно!
— Да неужели? — насмешливо удивился собеседник. — Вы всерьез считаете, что такое невозможно для человека, который по праву считается одним из наиболее сильных ментальных магов в мире?
А вот теперь я ощутимо пригорюнилась. Ах да, постоянно забываю про эту «милую» способность Норберга.
— Ваш муж — обычный человек, — проговорил Вентор с легкой ноткой жалости. — И у него, как у любого обычного человека, имеются свои слабости. Вы женаты достаточно давно, чтобы чувства остыли и превратились в привычку. Неужели вы не понимаете, как все это произойдет? Якобы случайная встреча, красивая девушка, стремительно пробудившаяся страсть… И лишь самая маленькая капелька ментального внушения. После чего ваш ненаглядный супруг сам потребует развода.
— Ну… предположим, — хмуро согласилась я, осознав, что глупо спорить с очевидным. Опустилась на самый краешек кресла. — Предположим, план Норберга состоит в том, чтобы развести нас. Но зачем ему потребовалось вытаскивать меня в Гроштер?
— Я уже сказал, что грядет битва. — Вентор пожал плечами. — И в предстоящем противостоянии между двумя кланами оборотней любые средства хороши. Должно быть, Норберг опасается, что Гортензия узнает про вас и попытается разыграть эту карту. Как я уже говорил, у той же Айши язык без костей. Она не испытывает особо добрых чувств по отношению к своим братьям. Будь у нее чуть больше ума — не стала бы сама приезжать в Ультаун, а шепнула бы кое-кому пару слов о вас. Так что в некотором смысле вам повезло. Но Норберг решил не рисковать и забрать вас в свой замок. Насильно, так как прекрасно понимает, что вы вряд ли придете в восторг от происходящего.
— Я вообще не понимаю, почему он ко мне привязался! — От негодования я взвилась в кресле, едва не опрокинув его быстрым порывистым движением. — Какого демона я ему нужна?
— Неужели действительно не понимаете? — вроде как искренне изумился Вентор. Скрестил на груди руки и откинулся на спинку кресла, с любопытством изучая мое раскрасневшееся от возмущения лицо.
Я почувствовала, как в глубине глаз глухо заворочалась пробуждающаяся головная боль. В висках вдруг горячо запульсировала кровь, но почти сразу все неприятные ощущения исчезли, как будто их и не было.
«Пытается прочитать мои мысли, — с затаенным удовлетворением из-за сработавшей защиты подумала я. — Ну-ну, пытайся дальше. Пусть я и не гений в ментальном колдовстве, но кое-что умею».
И с немалым злорадством увидела, как Вентор скривил губы.
— Илария, невозможно незаметно поставить такую метку, которая стоит на вас, — сказал он, больше не делая попыток проникнуть в мою голову. — Это не просто следящее заклинание. Оно настолько крепко въелось в вашу ауру, что передает Норбергу ваши эмоции, ваш страх и вашу боль.
— И мысли? — с неожиданным испугом осведомилась я.
Ох, а ведь за последнее время я довольно часто вспоминала менталиста. И представляла… всякое с его участием.
— В некотором роде мысли — это и есть эмоции, — уклончиво проговорил Вентор. — Если вы испытываете, к примеру, желание увидеть какого-либо человека, то понятно, что вы неравнодушны к нему.
Я кисло поморщилась. Н-да, не очень приятно осознавать, что Норберг в курсе того, насколько сильно я его хочу.
— Как бы то ни было, такие соединяющие чары возможно использовать лишь в тот момент, когда два человека настолько близки друг к другу, что являются чуть ли не единым целым, — продолжил объяснять Вентор. — Тогда метка сольется с аурой в необходимой мере.
И замолчал, видимо решив, что и без того сказал достаточно.
Я нахмурилась, пытаясь осмыслить услышанное.
Итак, на мне необычные следящие чары. А нечто такое, что позволяет Норбергу быть в курсе моей жизни. Но главное — по словам Вентора, подобное заклинание глава рода Клинг мог поставить на меня лишь при одном условии: полном физическом и душевном единении…
Что из этого следует?
— Но я ведь не спала с Норбергом! — чуть ли не в полый голос взвыла, наконец-то сообразив, на что столь деликатно намекает Вентор.
— Правда? — с иронией осведомился он. — Вы абсолютно в этом уверены?
Я нахмурилась. Мои щеки сами собой потеплели от непрошеных, но настолько приятных воспоминаний.
Ночь, наполненная вздохами и стонами взаимного удовольствия. Легчайшие прикосновения, от которых кровь словно вскипала в жилах. Тот миг полного единения, когда Фелан вошел в меня…
…Или не Фелан?
Я вспомнила, как попыталась воспользоваться кошачьим зрением, но тугая повязка на глазах помешала это сделать. Поэтому я так и не увидела того, кто разделил со мной постель.
— Я бы узнала Норберга по запаху, — наконец неуверенно возразила я. — Он — волк, а Фелан — барс… Я бы не перепутала его с братом. Это исключено!
— А если Норберг надел одежду брата? — спросил Вентор. — Если он воспользовался магией, чтобы скрыть свой запах? Если прибегнул к самой капельке ментального внушения, заставив вас окончательно потерять голову от животной страсти?
Я угрюмо молчала. Мне просто нечего было сказать. Потому как внезапно я с ужасом осознала, что понятия не имею, кто именно был со мной в ту ночь.
— Зачем ему это? — тоскливо протянула я. — Зачем ему понадобилась какая-то там кошка? Наличие иной ипостаси, пожалуй, единственное мое достоинство. Больше у меня нет никаких особых талантов.
— Наличие второго облика — уже огромное достоинство. — Вентор пожал плечами. — Впрочем, я не могу проникнуть в мысли Норберга и узнать его планы по вашему поводу. Пожалуй, это никому не дано. Одно очевидно. Он хочет, чтобы вы остались при нем. Поэтому приказал Винлану доставить вас в замок даже против вашего желания.
— И что будет дальше? — угрюмо спросила я.
— Понятия не имею. — Вентор сочувственно хмыкнул. — Как я уже сказал, никто не в состоянии предсказать дальнейшие действия Норберга Клинга. Позвольте мне озвучить известные факты. На вас его метка. Он приказал доставить вас к себе в замок. По всей видимости, он планирует заявить на вас свои права. И вы останетесь при нем. Скорее всего — как постельная игрушка.
Я сжала кулаки от подобного заявления. Я? Буду вынуждена стать чужой постельной игрушкой? Да не бывать этому!
— Впрочем, не беспокойтесь, — вкрадчиво прошелестел Вентор. — Не думаю, что вам придется долго мириться с подобным положением дел. Рано или поздно Норберг охладеет к вам. И, скорее всего, передаст кому-нибудь из членов стаи. Тому же Винлану, к примеру.
Я заскрежетала зубами от бешенства. Невероятно! И как Вентор смеет говорить мне такие гадости?
— Тогда я вернусь к тому вопросу, с которого начала беседу с вами, — проговорила подчеркнуто спокойно. — В чем заключается ваша выгода? Почему вы явились в мой дом и раскрываете мне планы своего дяди? Уж явно не из-за доброты душевной.
Вентор склонил голову, как будто безмолвно соглашаясь с моими словами. Задумчиво посмотрел на свои ногти, проверяя их на предмет заусенцев. Затем искоса глянул на меня.
— Прежде, чем я отвечу на ваш вопрос, ответьте и вы на мой, — негромко попросил он. — А вы согласны отправиться с Винланом в замок рода Клинг?
Нет, это было уже чересчур! Не выдержав вихря эмоций, я вскочила на ноги. Принялась нервно расхаживать по небольшой, в сущности, гостиной. Промелькнула мысль запустить в надоеду чем-нибудь тяжелым. Как он смеет вообще задавать мне настолько отвратительные вопросы?
— Вы издеваетесь, должно быть, — хрипло не сказала, а прорычала я, когда бешенство улеглось настолько, что ко мне вернулась способность говорить.
— Отнюдь. — Вентор печально улыбнулся. — Илария, мой дядя — очень привлекательный мужчина. Надеюсь, вы не собираетесь с этим спорить. И очень многие женщины посчитали бы подарком судьбы возможность разделить с ним постель…
— По всей видимости, вы хотели сказать: стать его имуществом? — гневно перебила я.
— Поверьте, заведомо подчиненное положение одной из сторон, связанных сексуальными отношениями, придает особую перчинку происходящему, — спокойно ответил Вентор. — К тому же Норберг — не садист. Он сумеет сделать так, чтобы вы были счастливы, оказавшись в паре с ним. Пусть и не на очень длинный срок.
В груди невольно защемило от рассуждений Вентора. Что скрывать очевидное, было в них что-то… постыдное и неправильное, но в то же время безумно притягательное. И опять вспомнилась та проклятая ночь в замке рода Клинг. О, никогда в жизни я не испытывала такого наслаждения, как тогда, в опытных и властных руках мужчины. А если представить, сколько еще таких ночей может быть у нас…
Я с силой прикусила губу, прогоняя болью истому, начавшую непрошенной волной распространяться по моему телу. Сделала это слишком сильно, потому что во рту поселился навязчивый солоноватый вкус. В воздухе запахло железом, и глаза Вентора опасно пожелтели.
— А потом он отдаст меня кому-нибудь из своих волков, особо отличившихся по службе, — ядовито проговорила я.
— Ну и что? — Вентор сухо усмехнулся. — По сути, такова участь любой самки в стае. Как бы то ни было, рано или поздно вам найдут пару. Вы просто заплатите свободой за благополучную сытую жизнь. Или желаете сказать, что вы никогда не попадали в опасные ситуации?
Я вспомнила Дика. Мой страх, когда я очнулась в темном сыром подвале, не понимая, что случилось и как я здесь оказалась. Мою твердую уверенность в том, что я умру страшно и мучительно, а убийца уйдет от возмездия.
Судя по всему, Вентор был в курсе моих недавних невеселых приключений. Это стало понятно по ухмылке, заигравшей на его губах.
— Вы должны понимать, что жизнь в стае оградит вас от любых подобных неприятностей, — проговорил он. — Никто никогда не посмеет даже косо взглянуть в вашу сторону. Безопасность — в обмен на свободу. По-моему, неплохое предложение.
— Не для меня, — сухо сказала я. — Я прекрасно жила все эти годы без вашего рода. Проживу и дальше. Ошейник для кошки остается ошейником, даже будь он из чистого золота и украшен бриллиантами. Просто не трогайте меня.
— А вот с последним, боюсь, возникнут проблемы. — Вентор нервно забарабанил пальцами по своему колену. — Илария, я уже сказал, что Норберг не оставит вас в покое. Визит Винлана в ваш дом и приказ доставить вас в столицу это четко показывают.
Я замычала от немого раздражения и принялась растирать виски. В голове билась лишь одна мысль: как, ну как мне выбраться из этой ситуации? Как вернуться к прежней спокойной и размеренной жизни, в которой никто не осмеливался принимать за меня никаких решений? Понесла же меня нелегкая в Гроштер! Ишь ты, котенка захотелось от равного себе. В конце концов, на детях свет клином не сошелся. В крайнем случае родила бы от Вэйда. И, честное слово, мое дитя никогда бы не увидело в глазах матери разочарования или сожаления из-за сделанного выбора! Потому что я слишком хорошо помню, как это больно — когда собственная мать стыдится тебя.
— Полагаю, ваш ответ — нет, — после недолгой паузы проговорил Вентор. — Вижу, что вам не по душе подобный расклад.
— Естественно, — глухо обронила я.
Вернулась к своему креслу, подхватив со стола бутылку, на донышке которой еще плескались остатки вина. Поднесла горлышко к губам, но в последний момент передумала пить. Нет, сейчас мне как никогда прежде необходимы трезвый ум и твердая память.
— Ну что же, в таком случае я поведаю вам о причине, которая привела меня в ваш дом. — Об улыбку Вентора, казалось, можно было порезаться — настолько она показалась острой и безжалостной.
Я помалкивала, заинтересованно ожидая продолжения и грея бутылку между ладонями.
— Как вы уже, наверное, поняли, я не в особых ладах с отцом, — продолжил Вентор. — Фелан Клинг… В общем, у нас много причин для взаимной нелюбви. А вот Норберг меня просто ненавидит. Ненавидит тайно, конечно, не показывая этого на людях. Но я знаю, каково его отношение ко мне. И осознаю, что при любом удобном случае он обязательно от меня отделается. Я жив только до тех пор, пока выгода от моего существования перевешивает выгоду от моей смерти.
— Сочувствую, — обронила я. — Нелегко, должно быть, знать, что ближайшие кровные родственники спят и видят вас в гробу.
— Я уже привык. — Вентор невесело хмыкнул. — Впрочем, речь сейчас не обо мне. Точнее, не только обо мне. Вы не желаете вливаться в стаю Норберга, но прекрасно осознаете, что он не оставит вас в покое. А я… Я ведь тоже кот. И я бы с радостью вышел из стаи, будь у меня такая возможность. Вы правы, ошейник для кошки останется ошейником в любом случае. Даже если усыпать его бриллиантами. Но это символ вечного унижения и подчинения. Другими словами, как вы уже поняли, мы с вами в некотором смысле находимся по одну сторону баррикад.
— Предположим, — уклончиво согласилась я. — И что из этого следует? Предлагаете вместе бежать подальше от Гроштера?
Кстати, а ведь это неплохая идея.
Он, как и я, кошачьей породы. Мы одной крови. Примерно одного возраста. А что, если нам составить пару? Фелан отказался делить со мной постель — вдруг его сын будет посговорчивее?
— Не смотрите на меня так оценивающе, — с иронией попросил Вентор. — Я понимаю, что вы желаете мне предложить. Но нет! Не буду скрывать, Илария, вы очень красивая девушка. И в любом другом случае я был бы счастлив разделить с вами ложе. Однако я поклялся, что никогда не заведу детей. И уж тем более не сделаю этого с той, которая имеет вторую ипостась. Ни в коем случае!
— Почему? — удивилась я, слегка обиженная пылом парня.
— Потому что я не хочу, чтобы оборотни размножались, — с усталым вздохом сообщил Вентор. — Двуликие должны вымереть, так вымерли некогда драконы, тролли и прочие мифические существа. Мы… Мы слишком опасны, чтобы оставлять нас в живых. Звериные инстинкты зачастую берут над нами верх, и тогда мы творим… всякое.
— Люди тоже порой поступают ужасно, — не согласилась я, невольно вспомнив Дика.
Как истово он был убежден в том, что поступает верно, похищая и насилуя девушек, а потом жестоко убивая их! До сих пор дрожь шла от мысли, что я могла пополнить скорбный список его жертв.
— Да, но зверь живет в каждом оборотне, тогда как среди людей убийцы и прочие мерзавцы встречаются намного реже, — возразил Вентор. — Понимаете, Илария, возможно, я говорю немного непонятно и сбивчиво. Но возьмите любого оборотня и проверьте его прошлое. И вы обязательно обнаружите в нем такой момент, когда он не сумел совладать с животной злостью и бешенством и натворил бед. То есть если среди людей чудовища встречаются лишь иногда, хотя порой чаще, чем хотелось бы, то оборотни — все без исключений чудовища.
Я неодобрительно покачала головой. Нет, я поняла, о чем пытался мне сказать Вентор. Но я не была согласна с его мнением. Все оборотни поголовно — чудовища? Ну уж нет! Я не такая…
Перед мысленным взором вдруг встало бледное, искаженное от муки лицо господина, которого я исполосовала в Гроштере. Как же его звали? Норберг ведь говорил. Впрочем, не важно. Я не считаю, что поступила неверно. Такой урод заслуживает наказания похлеще.
«Вот, — чуть слышно шепнул внутренний голос. — Вот о чем говорит кот. Оборотни слишком часто решают, что вправе вершить правосудие. Вспомни, Дик тоже был уверен в том, что творит благо».
Я раздраженно поставила на пол уже надоевшую бутылку, к которой так и не прикоснулась. Причем сделала это настолько неловко, что она упала на бок и покатилась, оставив на ковре тоненькую дорожку красных брызг. Зло зашипела себе под нос, увидев, какой беспорядок сотворила. Впрочем, ладно. Интуиция подсказывала, что совсем скоро я навсегда покину этот дом и вряд ли вернусь сюда когда-нибудь еще.
— Я поняла, каково ваше мнение, хоть и не одобряю его, — холодно сказала, с размаха бухнувшись в кресло.
— Не обижайтесь, Илария. — Вентор виновато улыбнулся. — Даже будь на вашем месте моя единственная истинная, и то я отказался бы. Провести всю жизнь в бегах… Шарахаться от каждого шороха, в каждой вороне подозревать соглядатая.
В вороне? Интересно, почему мой собеседник вдруг упомянул этих шумных бестолковых птиц? Кстати, помнится, благодаря одной из них не так давно я избежала гибели.
— Итак, бежать вы не желаете, — с любопытством протянула я. — В стаю Норберга возвращаться тоже не горите желанием. Но разве есть еще какой-то путь разрешения этой ситуации?
Вентор опустил взгляд на свои руки, смирно лежавшие на коленях. Молчал так долго, что я совсем было испугалась, что ответа не последует. Но в тот миг, когда мое терпение было на исходе, сказал так тихо, что мне пришлось напрячь слух, чтобы услышать имя, слетевшее с его уст.
— Гортензия, — выдохнул он.
Гортензия?
Ах да, это же тетя Фелана. Глава противоборствующей ветви рода Клингов, с которой стая Норберга вот-вот схватится в жестоком поединке.
— Вы предлагаете мне примкнуть к врагам Норберга? — недоверчиво переспросила я.
— Недаром говорят, что враг моего врага — мой друг, — заметил Вентор.
— Но Норберг — не мой враг. — Я опасливо покачала головой.
— О, так получается, вы солгали мне, когда сказали, что не желаете становиться его постельной игрушкой.
Вентор донельзя неприятно ухмыльнулся. Да так, что я едва не потянулась к упавшей бутылке, пожелав запустить ею в голову незваному гостю. Просто ради того, чтобы стереть эту невыносимо отвратительную усмешку с его лица.
Глубоко вздохнула, силясь взять разбушевавшиеся эмоции под контроль. Откинулась на спинку кресла, глядя на безмятежно улыбающегося Вентора.
Долго, однако, он подводил меня к итогу этой беседы. Хитер и осторожен. Истинный лесной кот, который никогда не атакует в лоб, а предпочитает до последнего сидеть в засаде, дожидаясь, когда потерявшая осторожность жертва подойдет на расстояние прыжка.
Много было сказано слов. Пожалуй, теперь пора делать выводы. А вывод может быть только один. Вентор предлагает мне влиться в стаю Гортензии, которая вот-вот начнет войну против Норберга. И вроде бы неплохая идея. Но есть одно более чем весомое «но». И это «но» мне очень не нравится.
— Вы сказали, что Норберг приказал доставить меня в Гроштер, потому что опасается за мою безопасность, — напомнила я. — Что, если Гортензия попытается шантажировать его моей персоной?
— Обязательно попытается, — заверил Вентор. — Но одно дело, если при этом она будет знать, что вы играете на ее стороне. Тогда шантаж с ее стороны превратится в чистую игру. А совсем другое, если вы попадете в ее стаю против воли. Тогда вместо союзницы вы станете для нее простым средством достижения цели.
— Но я вообще не хочу входить ни в одну стаю. — Я тоскливо поджала губы.
— Полагаю, это обсуждаемый вопрос. — Вентор пожал плечами. — Не думаю, что Гортензия будет сильно настаивать на том, чтобы вы остались у нее в подчинении, когда поставит Норберга на колени. Ваш выход из стаи может быть наградой за помощь в достижении этой цели.
С дивана, где до сего момента смиренно лежал Винлан, послышался какой-то шум. Вентор, не глядя в ту сторону, прищелкнул пальцами, и новая порция обездвиживающих чар сорвалась с его руки.
Я встала. Отошла к лежащему мужчине и посмотрела на его неподвижное лицо.
Глаза Винлана яростно сверкали, как будто он пребывал в бешенстве от услышанного. Впрочем, почему как будто? Наверняка оно так и было. Я чувствовала, в каком напряжении он сейчас находится. Чужая энергия волнами набегала на меня, показывая, как отчаянно Винлан пытается скинуть чары.
По коже побежали неприятные мурашки, и я торопливо отошла на пару шагов. Страшно представить, что будет, если Винлану удастся совладать с заклинанием. Как бы он не разорвал Вентора на множество маленьких окровавленных котят.
Кстати, а что племянник волка собирается сделать с невольным свидетелем нашего разговора? Он ведь понимает, что Винлан непременно передаст все услышанное Норбергу, как только найдет способ скинуть с себя заклятие. А он обязательно освободится, не вечно ведь в самом деле Вентор планирует держать его под чарами.
— То бишь вы приехали, чтобы предложить мне сыграть против Норберга, — задумчиво резюмировала я, подводя итог затянувшейся беседы.
Отошла к окну гостиной, за которым плескались теплые летние вечерние сумерки. Слепо уставилась на свой сад, скрытый за густеющей пеленой лиловой полутьмы.
Нет, я была отнюдь не в восторге от столь любезного приглашения поиграть в чужие интриги. Мне все это не нравилось. Очень не нравилось. И уж тем более я не хотела причинить вред Норбергу, не важно, действием или бездействием. Слишком влекло меня к этому человеку. Я даже не особенно злилась на него за тот обман в замке. Хотя, не скрою, это было нечестно с его стороны — провести со мной ночь, понимая, что я представляю рядом с собой другого.
«Не лукавь! — строго одернул меня внутренний голос. — Ты представляла рядом с собой именно Норберга. Наверняка он был весьма польщен этим обстоятельством».
Да, но нужен-то мне был Фелан! Интересно, как бы все повернулось, если бы я забеременела той ночью? Рано или поздно обман открылся бы. Ух, ну и удивилась бы я, когда через положенный срок родила бы не котенка, а симпатичного лохматого волчонка.
Ладно, смысла нет представлять, что было бы, если бы. Я не беременна. Так что эта тема закрыта. Сейчас мне надлежит дать ответ Вентору.
Самым верным представлялось послать его ко всем демонам. Пусть столичные оборотни грызутся, выясняя, кто из них самый сильный и могущественный. Некоторое время им будет явно не до меня, что даст мне необходимую фору. Полагаю, мой брак уже можно считать расторгнутым. Да и не настолько я прикипела душой к Вэйду, чтобы слишком переживать по этому поводу. Поэтому в Ультауне меня ничего не держит. Могу хоть сегодня собраться — и в путь. Ищи ветра в чистом поле, а кошку — в лесной чащобе.
«Да, но метка? — напомнил глас рассудка. — В первую очередь необходимо избавиться от нее. Норберг способен отыскать тебя за пару мгновений, пока метка на тебе. Это будет даже не игрой в кошки-мышки. Просто до поры до времени тебе разрешат побегать и насладиться мнимой свободой, слегка ослабив поводок».
А самое неприятное заключалось в том, что я по-прежнему не ощущала на себе этой загадочной метки. Следовательно, вряд ли сумею удалить ее самостоятельно. Конечно, в Лейтоне хватает достойных магов, которым под силу справиться с этой задачей. Но если я обращусь к ним за помощью, тем самым выдам себя. Если они увидят метку, увидят и мой второй облик. Нельзя, конечно, сказать, что оборотни вне закона. Грубо говоря, официально мы вообще не существуем, поэтому на нас и не охотятся. Но с моей так называемой удачей обязательно «повезет» нарваться на какого-нибудь ненормального, который увлекается уничтожением мне подобных. Помнится, моя мать так и сгинула. Хотя кто-кто, а она всегда на первое место ставила осторожность и безопасность.
Н-да, дилемма. От метки я самостоятельно избавиться не могу. Принять предложение Вентора — значит ввязаться в очень опасную игру. Отправиться на поклон к Норбергу? Ну уж нет! Тем самым я соглашусь с тем, что признаю его главенство надо мной. Мне как-то не улыбается участь постельной игрушки, пусть даже у столь властного красавчика.
А что, если попробовать сыграть самостоятельно?
Будь я в зверином облике, принялась бы нервно нахлестывать себя хвостом по бокам, обдумывая внезапно пришедшую мысль. Но сейчас я находилась в человеческой шкуре. Поэтому несколько раз переступила с носка на пятку и обратно.
Честно говоря, идея по доброй воле явиться к Гортензии была так себе. Точнее говоря, она меня не прельщала. Но, пожалуй, это единственный способ снять метку Норберга. А как только я избавлюсь от нее — поминай как звали. Сбегу, не попрощавшись. Потому как лично у меня нет ни малейшего желания увидеть, чем же завершится это противостояние. Любопытной кошке на базаре хвост оторвали. Я буду мудрее и постараюсь сохранить целой свою ненаглядную серую шкурку.
— Чувствую, ситуация, когда меня оставляют в покое и больше не тревожат, просто не рассматривается, — с грустным вздохом сказала я.
— Простите, — спокойно отозвался Вентор, правда, при этом в его голосе не слышалось и тени сожаления.
— А Айша? — Я обернулась и устало посмотрела на него. — Что будет с Айшой?
Вентор, удобно развалившийся в кресле, неопределенно пожал плечами. Взглянул на девушку, мирно дремлющую напротив него.
— Айша примет мое предложение, — без тени сомнений заявил он. — Она ненавидит Норберга. И уверена, что Гортензия не причинит вреда Фелану. Как-никак тот ее племянник. Правда, самой Гортензии Айша ни к чему. Норберг лишил ее второго облика. Она ничего не знает про его планы. От внутренних дел стаи ее тоже старались держать подальше. Плюс дурной характер, истерики по любому удобному и неудобному случаю и твердая убежденность в том, что ей все должны. Но, думаю, Гортензия не станет отказываться от Айши. Это будет очередной удар по самолюбию Норберга и своего рода показательный пример для его стаи. Мол, смотрите, от вашего вожака даже родная сестра сбежала. Уверен, достаточно быстро Айша сообразит, насколько сильно сглупила. Норберг в действительности многое ей прощает из-за родства. А вот терпению Гортензии быстро придет конец, и парочка показательных наказаний дурынде обеспечена. — Вентор запнулся и покосился на Айшу, чье лицо сейчас было на редкость умиротворенным и красивым. Прошептал: — Жаль, конечно… Но свои мозги в чужую голову не вставишь.
— Винлана вы тоже убедите переметнуться к Гортензии? — с сарказмом осведомилась я.
Вентор поморщился, но почти сразу опять начал безмятежно улыбаться.
— Не переживайте, — заверил он меня. — Судьба Винлана — не ваша головная боль.
А вот теперь он стал мне по-настоящему омерзителен.
Нет, я не испытывала дурных чувств, когда он распинался в нелюбви ко всем оборотням в целом и к семье в частности. В конце концов, у него есть право на собственное мнение. И в некотором смысле я его даже понимала. Нелюбовь родителей — что может ранить больнее? Говоря откровенно, моя мать тоже не испытывала ко мне особо теплых чувств. Нет, она не била и не унижала меня. Напротив, я никогда не была голодной, а моим нарядам могли бы позавидовать отпрыски богатейших семейств. Но при всем этом внешнем благополучии я прекрасно осознавала, что она лишь откупается от меня. Великолепная хищница и тигрица невыносимо стыдилась того обстоятельства, что родила какую-то обычную кошку. Сожаление светилось в ее глазах каждый раз, когда я при ней перекидывалась. Помнится, в подростковом возрасте я взбунтовалась и целый год отказывалась менять облик. В облике лесной кошки облазила все окрестности Гроштера, питалась, воруя кур. И, наверное, никогда в жизни не была более счастлива, чем тогда.
Закончилось все весьма болезненно. Однажды я проснулась — и осознала, что разучилась говорить по-человечески. Я помнила буквы, могла воспроизвести какие-то простейшие слова. Но они наотрез отказывались складываться в осмысленные фразы.
Перепугавшись, я рванула домой так, что подушечки лап засверкали. Правда, обратный путь занял целую неделю. Слишком далеко на сей раз ушла от родных мест.
Я осознала, что произошло нечто страшное, сразу же, как только увидела родной дом. Окна были разбиты, незапертая входная дверь хлопала под порывами ветра.
Мне хватило осторожности дождаться ночи. Только небеса ведают, каких сил мне это стоило. Первые седые шерстинки на кончике моего хвоста появились именно в тот жуткий и до безумия длинный день, когда я лежала в кустарнике и молила солнце как можно быстрее покинуть небосклон.
И все-таки я не вытерпела. Отправилась на разведку еще до наступления полной темноты, надеясь, что моя серая шкура сольется с ранним вечерним сумраком.
Дом был пуст. Он опустел не вчера и даже не неделю назад, когда меня с такой непреодолимой силой потянуло сюда. Здесь никто не жил как минимум месяц, а скорее всего — гораздо, гораздо дольше. Я очень старалась, но не могла уловить запаха матери. Пахло лишь пылью и какой-то давней трагедией.
Понятное дело, я не посмела перекинуться и заявиться к соседям для разговора по душам. Им пришлось бы каким-либо образом объяснять мое долгое отсутствие. К тому же не исключено, что кто-нибудь из них имел отношение к загадочному исчезновению моей матери.
Но я еще долго скользила ночами по пустынным улицам городка. Проникала в палисадники, до нервного тика пугая собак, беззастенчиво подслушивала под окнами, пытаясь понять, что же случилось здесь во время моего столь продолжительного отсутствия.
Не могу сказать, что это не принесло пользы. По крайней мере, мои ночные вылазки оказались очень познавательными. Так я узнала, что лучшая подруга виры Нормы, громогласная и пышнотелая дама в возрасте, спит с ее мужем при любой удобной возможности. Это было тем более удивительно, что сам вир Ейрин, неверный супруг несчастной Нормы, не раз во всеуслышание заявлял, что женщине просто неприлично весить больше барана. И тем самым довел свою жену до такого полупрозрачного состояния, что при сильном ветре та всерьез опасалась выходить из дома — а то вдруг унесет куда подальше.
Это было бы, наверное, очень смешно, если бы не было так печально. Потому как через пару дней после этого знаменательного открытия я незримо присутствовала при семейной ссоре, во время которой вир Ейрин сообщил своей жене, что уходит от нее. Мол, он полностью разочаровался в ней как в женщине и не испытывает никакого влечения к скелету, обтянутому кожей, в который она превратилась.
Да, грешна, но после этого я немного похозяйничала в доме изменника и мерзавца. В мелкие осколки перебила его хваленую коллекцию старинного фарфора, изорвала в клочья ручные гобелены, которыми он так хвалился. Естественно, при этом я выбрала такой день, когда Норма ну никак не могла попасть под подозрение.
Впрочем, это всё мелочи. Главным остается то, что я так и не сумела разгадать тайну исчезновения матери. Жители городка говорили о чем угодно, но только не о поимке опасной нечисти, долгие годы жившей с ними по соседству. А я не сомневалась, что если бы мать угодила в лапы охотника, то это происшествие еще долго обсуждали бы на все лады не только здесь, но и по всей округе. Создавалось впечатление, будто все просто забыли о скромной вдове Шаянаре Асшени и ее дочурке Иларии. Это было странно. И совершенно непонятно. Через некоторое время, отчаявшись узнать правду, я навсегда покинула эти края.
Недовольно качнула головой, осознав, что в своих воспоминаниях ушла слишком далеко от животрепещущей темы. Пусть прошлое остается прошлым. Сейчас не время и не место ворошить пепел былых разочарований и трагедий.
Итак, вернемся к Вентору. Да, этот молодой человек, который сначала показался мне весьма милым и обходительным, сейчас стал по-настоящему омерзителен. И совсем не из-за желания переметнуться в чужую стаю и предать своих родичей. Прежде всего из-за того, что он был готов убить беззащитного человека. А я не сомневалась в том, что он уготовил Винлану. Тот слишком много узнал из нашего разговора.
А ведь Вентору ничего не стоило решить эту проблему иначе. Интересно, почему он вдобавок к обездвиживающим чарам не воспользовался еще и оглушающим заклинанием? Причем не при разговоре, а раньше — в момент нападения. Это сохранило бы Винлану жизнь.
«Да, но тогда, скорее всего, Норберг быстро догадался бы, кто помог мне исчезнуть, — мысленно возразила я себе. — Вентор мог бы напасть на Винлана без предупреждения. Вот правда оборотни полагаются не только на зрение, а куда чаще — на нюх и слух. То есть даже неожиданная атака не стала бы гарантией того, что Вентор сохранил бы в тайне свое участие в предстоящей схватке. Если оставить Винлана в живых, вся игра Гортензии с самого начала будет испорчена».
И все-таки это не являлось оправданием. Получается, участь Винлана с самого начала была предрешена. Но из этого следовал еще один ну очень неприятный вывод.
Предрешена и моя судьба.
Теперь я не сомневалась в том, что Вентор не рассматривал даже малейшей вероятности моего отказа от роли подсадной утки, на которую будут ловить Норберга. Нет, я, безусловно, могла послать противного мальчишку ко всем демонам. Но тогда меня сопроводили бы в стаю Гортензии насильно.
— Вы слишком долго рассуждаете, — с неудовольствием сказал кот. — По-моему, я ясно обрисовал все плюсы и минусы ситуации, в которую вы угодили. А также возможные пути выхода из нее.
Я должна согласиться. Должна надеть маску преданного союзника Гортензии. Вентор ждал от меня именно этого. Более того, это было единственным приемлемым решением. Если я откажусь — лишусь того призрачного преимущества, что у меня имеется.
Но если я соглашусь — Винлан тотчас же погибнет.
Здравый смысл и чувство самосохранения кричали во весь голос — ну и демоны с ним! Право слово, я почти не знала этого мужчину. С чего вдруг мне переживать о нем?
Но перед мысленным взором внезапно встала недавняя случайно увиденная картина: Винлан копается в земле, бережно пропалывая розы от сорняков. А на его лице сияет абсолютно счастливая безмятежная улыбка. Да, и что насчет той страшной ночи, когда я очнулась в подвале и увидела Дика? Кто поручится, что это не Винлан был тем невидимым спасителем, который выручил меня, а потом благородно удалился, не показавшись на глаза? Это логичное предположение, если учесть, что именно его Норберг приставил присматривать за мной.
А затем я представила Винлана мертвым. Остекленевшие глаза смотрят в никуда, губы скривились в последней гневной гримасе…
Н-да, хорошо же я отблагодарю его за свое спасение, если сейчас просто отойду в сторону!
«Но еще не факт, что именно он был в том проклятом доме», — сделал последнюю попытку переубедить меня глас рассудка. А вернее сказать — инстинкт самосохранения дал о себе знать таким образом.
Я прикрыла глаза, сосредотачиваясь. Кончики пальцев потеплели от магической энергии, которую я поспешно принялась собирать.
— Илария? — вновь окликнул Вентор. В его голосе пока не слышалось напряжения, лишь скрытое раздражение.
Я обернулась к нему. Растянула губы в широкой улыбке — и он тоже ухмыльнулся, должно быть, решил, что мой ответ очевиден.
— Вы не оставили мне выбора, — сладко не сказала, а почти пропела я.
— Ну почему же? — не согласился он со мной. — Выбор есть всегда. И я обрисовал вам разные возможности. Однако я надеялся, что благоразумный человек, коим вы, без сомнения, являетесь, поймет…
Он не договорил фразу. Весь его монолог я неторопливо приближалась, сокращая расстояние шаг за шагом. Потому как прекрасно понимала: если он отразит мой удар, на второй у меня не останется ни сил, ни времени. Увы, Вентор намного превосходил меня в магическом плане. Поэтому бить надо было наверняка.
Сейчас нас разделял лишь столик с напитками. Вентор слегка замешкался, видимо, почувствовал неладное. А в следующий миг кроваво-алое заклинание сорвалось с моей руки.
Чары угодили ему прямо в середину груди. Вентор так и застыл с открытым ртом, не договорив, что именно я должна была понять из затянувшегося разговора. Его глаза округлились от удивления, на дне зрачков промелькнул желтый всполох кошачьей бессильной ярости.
А затем он безвольно обмяк в кресле.
Теперь надо было спешить. Я понятия не имела, как долго продлится эффект заклятия. Как ни прискорбно осознавать, колдовала я, мягко говоря, средне.
Правда, в комнате присутствовал человек, который разбирался в магии куда лучше, чем я.
И я стремглав ринулась к Винлану. Принялась хлопотливо распутывать кокон обездвиживающего заклинания.
Стоило мне снять первый слой, как чужая энергия ударила по ладоням. Да так сильно, что я невольно вскрикнула. Затрясла в воздухе обожженными руками. И отступила на шаг, с немалым изумлением наблюдая за тем, как заклинание на Винлане само собой распадается на отдельные тонкие ниточки, которые затем исчезают без следа.
Пара секунд. Краткий промежуток времени, уложившийся в два биения сердца. И Винлан, освободившись, вскочил на ноги.
Нет, он не стал рассыпаться передо мной в благодарностях. Он сразу же ринулся к Вентору, все еще смирно полулежащему в кресле. Я едва успела отпрыгнуть в сторону, иначе он снес бы меня с ног.
Впрочем, я не собиралась обижаться. Винлан прав. Сначала надо убедиться в том, что враг обезврежен. А потом уже будем разговоры разговаривать.
Но следующий поступок Винлана поразил меня до глубины души. Потому что резким взмахом руки он нейтрализовал мое заклинание!
Это было настолько невероятно, что я не могла поверить собственным глазам. Я полагала, что Винлан усилит мои чары, возможно, присовокупит к ним еще какие-нибудь заклинания. Ан нет, он обеспокоенно склонился над Вендором. Простер над головой недавнего противника ладонь, и с его пальцев полился прохладный голубоватый свет.
Я моргнула раз-другой, надеясь, что наваждение растает. Потому как Винлан лечил Вентора! И щедро делился с ним силой.
— Что происходит? — ошарашенно спросила я.
Винлан не удостоил меня ответом. Все его внимание было по-прежнему обращено на Вентора. На Вентора! Того самого, который собирался прикончить его! Пусть это и не было сказано вслух, но подразумевалось.
— Спа… спасибо, мне уже лучше, — хрипло проговорил тот.
Винлан тотчас же отступил на пару шагов, удовлетворенно хмыкнув. Встал за его креслом, положил на спинку руки и вперил в меня тяжелый немигающий взгляд.
Бежать!
Эта мысль вспыхнула в голове подобно факелу. Бежать прямо сейчас! Не дожидаясь того момента, когда мне соизволят дать объяснения. И без того понятно, что я угодила в западню. Я позже подумаю о том, зачем был нужен этот спектакль. Когда окажусь далеко отсюда и в хотя бы относительной безопасности. А сейчас…
— Даже не думайте, Илария, — холодно предупредил меня Вентор.
Сел поудобнее, продолжая с гримасой страдания растирать то место, в которое угодили мои чары.
— Один шаг к окну или двери — и Винлан остановит вас, — сказал он. — Вряд ли вам это понравится. Давайте больше не ссориться.
Я хмуро посмотрела на мужчину, застывшего у него за спиной. На его бесстрастном лице не читалось и тени эмоций. Ничего, словно смотришь на каменного идола, которому в древности приносили человеческие жертвы.
Эх, так и просится на язык парочка «ласковых». Жаль только, что ругаться в первую очередь стоило на себя. Когда я наконец-то уясню, что великодушие и доброта — далеко не те качества, которые помогают выжить в этом жестоком мире?
— Простите, — негромко обронил Винлан, без особых проблем угадав по выражению моего лица, что я думаю по его поводу.
Я открыла рот, желая озвучить, в какое место ему надо засунуть свои извинения. Но в последний момент передумала. Как говорила моя мама: три раза подумай, прежде чем что-нибудь сказать. А потом промолчи.
— Не злитесь на Винлана, Илария, он выполнял приказ и не смел ослушаться, — проговорил Вентор, по-прежнему не убирая руки с груди. Покачал головой, со слабой иронией посетовал: — А хорошо вы меня долбанули. На какой-то миг я испугался, что у меня сердце остановится. Было бы крайне глупо погибнуть так — из-за небольшого недопонимания.
Недопонимания? Я с сарказмом фыркнула. Интересное определение он выбрал.
— Надо было воспользоваться смертельными чарами, — презрительно обронила я.
— Что было бы огромной ошибкой с вашей стороны, — заверил меня Вентор. — Хорошо, что вы этого не сделали.
Потом наконец-то перестал морщиться и расслабленно откинулся на спинку кресла.
Под его насмешливым испытующим взором я чувствовала себя неуютно. А еще я очень злилась на себя. В кои-то веки вздумала поступить благородно, а в итоге чувствовала себя оплеванной и преданной.
— Честно говоря, ты меня очень удивила, — сказал Вентор. Улыбнулся, заметив, как я недовольно сдвинула брови от столь фамильярного обращения, и добавил: — Надеюсь, ты не будешь против, если мы оставим ненужный официоз? В конце концов, мы почти одного возраста и одной породы.
Я пожала плечами, затем едва заметно кивнула. Ладно, будем на «ты», раз ему так хочется.
— Я думал, что ты пусть и не с радостью, но без особых уговоров вступишь в стаю Гортензии, — продолжил он. — Но ты даже не стала отказываться. А напала на меня. Почему?
— Потому что в случае моего согласия ты убил бы Винлана, — почти не разжимая губ, обронила я, по-прежнему страдая из-за своего глупейшего поступка.
— Но я ни словом не обмолвился о том, что намерен это сделать, — удивился кот.
— Это было очевидно. — Я покачала головой. — Винлан слышал весь наш разговор. Следовательно, если бы ты оставил его в живых, он передал бы все Норбергу.
— Ах да, — согласился со мной Вентор. — Как-то я не подумал об этом. — Вздохнул и огорченно добавил: — Надо было все-таки воспользоваться какими-нибудь оглушающими чарами! Но я решил, что глупо тратить понапрасну энергию. Все равно Винлан в курсе происходящего. Однако я просчитался. Не предполагал, право слово, что ты настолько чувствительная особа. Отец рассказал мне про твою шалость в Гроштере. Ну, с тем толстым извращенцем. И я решил, что… А, да ладно!
И Вентор с досадой махнул рукой, оборвав тем самым свои рассуждения.
Я могла бы сказать ему, что Винлан не сделал мне ничего дурного, тогда как тот толстый урод планировал жестоко изнасиловать меня. Но опять промолчала. В действительности я не могла знать, о чем думает Винлан. Его мысли были закрыты для меня. Вдруг в его воображении я увидела бы куда более омерзительные и страшные картины?
— Значит, Норберг обречен.
Фраза упала в сонную тишину комнаты подобно камню. Честно говоря, я сама не понимала, почему мне настолько жаль главу рода Клинг. Но его положению действительно не позавидуешь. Самые близкие люди отвернулись от него. Сдается, эту схватку он проиграл еще до ее начала.
Вентор несколько раз стукнул пальцами по колену. Затем положил руки на подлокотники кресла и негромко прошептал:
— Вообще-то я выполняю его приказ.
