День 8
Из Логроньо в На́херу
30 километров
Сегодня мне нужно было сконцентрироваться. Вчера, прямо перед поворотом на Логроньо, я пропустила желтый указатель и прошла три километра в другом направлении. Это означает, что мне пришлось еще три лишних километра пройти, чтобы вернуться на Путь. К счастью, меня заметил фермер и сказал, что мне необходимо развернуться, когда я проходила через его поле. Если бы не он, то кто знает, куда бы я забрела. Конечно, это все случилось под конец дня. А-а-а-а! Это была пытка. К моменту, когда я добралась до хостела, я уже была почти в слезах от усталости и боли.
Сегодня мне предстояло пройти тридцать километров. Я не могла себе позволить слишком долго об этом думать, потому что эта мысль заставляла меня нервничать еще до начала пути. Единственным утешением было отсутствие мозолей на ногах. Спасибо двум парам носков за это. Паломник, с которым я вчера познакомилась за ужином, был вынужден уехать из-за того, что у него такие огромные мозоли появились, что он вовсе не мог ходить. По сравнению с ним мои проблемы с пальцами казались мелочью. По крайней мере, я продолжала двигаться вперед. Другой проблемой были мои щиколотки – из-за боли в пальцах я не могла надеть свои походные ботинки. Несмотря на так называемую «операцию», пальцы все еще были восприимчивы к прикосновениям, и надевать ботинки было невыносимо. Вторая пара обуви не имела поддержки голеностопного сустава.
Хостел в Логроньо был обычным. Кровать была не больше раскладушки, а тепла снова не было, даже в душе. Мне было все равно. Я пропустила душ, завернулась в спальник, надев термобелье и шапку, и крепко заснула.
Наутро я проснулась голодная и быстро побежала на завтрак. Завтраки паломника были очень разными на Пути. Они были либо превосходными и насыщенными, либо – ужасными, а то и хуже. Завтрак сегодня был наихудшим вариантом из всех. Один сухой кусочек хлеба, быстрорастворимый кофе и масло, если попросить трижды. Это было все.
По крайней мере, у меня была возможность разделить печаль с другими паломниками, вместо того чтобы страдать в одиночестве. Со мной были Аня и Мартин из Германии, Томас из ЮАР и Хуан из Аргентины. Хуан и Томас проходили Путь не пешком, а на велосипедах. Мне было интересно, сложно ли им приходилось. Были моменты, когда некоторые участки на Пути казались настолько крутыми и скользкими, да еще и были покрыты гравием и камнями, что я и представить не могла, как можно проехать там на велосипеде. Даже от одной мысли об этом мне стало не по себе.
Они сказали, что им не было слишком тяжело – они не ездили по тропинкам. В основном они ездили по шоссе и спокойно проезжали порядка шестидесяти пяти километров ежедневно. Они планировали проехать все восемьсот сорок километров из Сен-Жана до Сантьяго всего за две недели. Вот это да! У них был совершенно другой опыт прохождения Пути, отличный от моего. Я поинтересовалась, была ли у них возможность воспринимать Путь и познать себя. Оба ответили, что такой возможности не выпадало, но это и не было целью для них. Ими двигал чисто спортивный интерес.
«Интересно. Целый мир здесь, но каждый из нас в своем собственном мире», – подумала я. Хуан и Томас вскоре спешно выдвинулись в дорогу, перекинувшись со мной пожеланием Доброго Пути. Аня и Мартин были совершенной противоположностью. В день они проходили максимум половину пути, который я преодолевала за день, и планировали двигаться в таком режиме на протяжении двух недель, после чего хотели сесть на поезд до Мадрида, а оттуда домой. Они сказали, что вернутся в следующем году и продержатся еще две недели. С их темпом и таким планом они сказали, что прохождение всего Пути у них займет около шести лет. Мы все над этим посмеялись.
Разочаровавшись в завтраке, я сдала сумку, выписалась из номера и решила зайти в ближайшее кафе и заказать багет с яйцом или сэндвич, как тот, который я ела несколько дней назад. Второй завтрак был более насыщенным, чем первый, и я ела медленно, наслаждаясь им, взяв пример с Ани и Мартина. Хоть мне и удавалось временами притормозить на Пути, я все еще осознавала, насколько сильно я на себя давила постоянно, поэтому было приятно просто расслабиться и не делать так сегодня.
Более того, хоть передо мной был длинный путь, я приходила во все свои пункты назначения около четырех часов после полудня (не считая вчерашнего дня, так как я заблудилась), поэтому час или два особой роли не сыграют. Солнце еще светит и ужин не подается до восьми часов вечера, так что зачем спешить?
Оплатив счет, я также дала паспорт паломника, чтобы в него поставили печать, так как в хостеле я забыла это сделать. Я так рада, что вспомнила об этом; мне нравились эти ежедневные печати паломников. Они были словно знаки победы, каждый из которых говорил: «Да, я сделала это!» Каждый штамп мне напоминал о том, где я только что была и чего мне стоило туда добраться. Я не хотела пропускать ни одну из них. Некоторые были замысловатыми. Некоторые были связаны с религией. Некоторые – совершенно непримечательные. Однако иметь их в паспорте означало быть настоящим паломником. И мне это нравилось.
Оказавшись на Пути, я двинулась к выходу из города по желтым указателям через то, что казалось самой длинной, мрачной, серой и бесконечной бетонной окраиной.
Возможно, единственный плюс прохождения этой бетонной каторги заключался в том, что я осознала, насколько важно было находиться на природе и как благоприятно она действовала на меня. Живя в Чикаго, я так быстро и сильно отдалялась от природы. Теперь мне лишь хотелось отдалиться от бетона и асфальта и вернуться в окружение природы. Я поняла, насколько сильно она мне была необходима. Несмотря на все пройденные мною тренинги и курсы, замечательных учителей и наставников, ничего не успокаивало меня сильнее, чем прогулки в одиночку по восемь часов в день в окружении природы: без отвлечений, без технологий, без телефона – только звучание внутреннего голоса.
Когда я наконец-то добралась до природной тропы, я так обрадовалась, что решила идти до следующего города, не проронив ни одной жалобы.
Мой энтузиазм, однако, продлился недолго. Вчерашний дождь превратил тропу в болото липкой грязи по щиколотку, которое так и норовило снять с меня ботинки.
«Да что такое! Я так рада тебя видеть, а ты со мной так обращаешься? Так нечестно!» – пожаловалась я Пути. Каждый шаг давался с трудом, так как земля напоминала клей, и мне приходилось останавливаться и завязывать ботинки потуже снова и снова, до тех пор пока мне не надоело, и я просто сдалась, позволив грязи засосать их. Это было издевательством!
Через некоторое время я нашла сухое место, где смогла присесть и переобуться в походные ботинки, которые были привязаны к рюкзаку, так как легкие ботинки не справлялись с грязью.
Когда я надела ботинки, я едва не потеряла сознание от боли. Тем не менее мне нужно было их надеть. Они были более устойчивыми. Липкая грязь не так сильно их удерживала. Я приняла три таблетки ибупрофена и сняла вторую пару носков с ног. Это помогло. Хоть мне и пришлось приложить усилия, пока я шла, мне хотя бы не нужно было так сильно бороться, чтобы сделать всего лишь шаг.
«Какого черта! – я ругнулась сама себе, не зная, смеяться мне или злиться из-за нового вызова. – Как только мне кажется, что я готова к следующей трудности, мне снова выпадает какое-то непредвиденное обстоятельство. Ну и метафора к моей жизни».
«Сосредоточься, Соня. Просто переставляй одну ногу за другой, продолжай идти», – подбодрила я себя. По крайней мере, выглянуло солнце и становилось теплее. Путь был непростым, но не таким сложным, как вчера.
Пока я шла, я начала замечать кучи из камней – небольшие алтари, созданные паломниками для чтения молитв, выражения намерений и соблюдения традиций священного паломничества. Внезапно я вспомнила, что забыла помолиться, прежде чем начать идти сегодня утром, и мне захотелось сделать это немедленно, поэтому я начала собирать мелкие серые камушки, чтобы создать свой собственный алтарь. Я оказалась у озера, где присела на землю и начала строить свой алтарь и молиться.
«Святая Богородица, я так благодарна тебе за это путешествие и тем, кто шел по Пути до меня, направляя меня в верном направлении указателями. Спасибо вам, наставники в духовном мире. Спасибо за то, что направляете мои мысли и мои ноги так, что, когда я сбиваюсь с Пути, я возвращаюсь, а когда я готова сойти с Пути, я себя останавливаю. Я чувствую ваше присутствие и опять же я вам благодарна. Аминь».
Я долго сидела и слушала пение птиц, думая о своих намерениях и ожиданиях от этого путешествия. Моя молитва все выражала. Я хотела вернуться к своему духу и больше не блуждать в боли от прежних ошибок. Я хотела быть в настоящем и отпустить прошлое. Я глубоко вдохнула и посмотрела на красоту вокруг меня, подкрепляясь энергетическим батончиком. Может, из-за того, что я не зависела от технических приборов уже более десяти дней, я обнаружила, что звуки природы на меня действуют заживляюще. Я не шевелилась более тридцати минут. Затем я вспомнила, что Путь сегодня был длинным до следующего города, и я решила, что пора вставать.
Каждый раз, когда я останавливалась, чтобы отдохнуть, мне требовалось несколько минут, чтобы снова начать движение, так как мои ноги и тело болели так сильно, что даже с коротким отдыхом они затвердевали и отказывались двигаться. В такие моменты мои треккинговые палки оказывались полезны. Я их использовала, чтобы двигаться вперед, когда разум и тело пытались меня удержать.
Пока я шла, я думала о молитвах. «Бог знает, в моем сердце всегда есть молитва, – сказала я вслух. – Будто я никогда не перестаю молиться. Мне интересно, почему, когда я молюсь намеренно, строя, например, алтарь, молитва кажется такой мощной. Знаю, что Бог не нуждается в моих молитвах. Видимо, я сама в них нуждаюсь».
«Разве это паломничество не является сплошной ходячей молитвой? – спросила я сама у себя. – Разве я не молюсь, просто находясь здесь?»
«Так оно и есть, – подумала я. – Но когда я озвучиваю голосом такую ходячую молитву, я чувствую себя открытой для Божьей благодати. Я слушала птиц. Вижу, что вы молитесь через пение. Я сегодня тоже буду молиться через песню».
С такой мыслью я начала петь одну песню за другой, растаптывая грязь под собой. Я пела знакомые песни. Я придумывала песни. Я пела знакомые мелодии, накладывая на них слова. Я напевала псалмы типа «Великой Благодати» и «Аллилуйя», а также песни группы «Роллинг Стоунз». Я пела рождественские и детские песни. Я набивала ритм своими ботинками, шагая вперед, пытаясь удерживать темп. На Пути сегодня было мало паломников, поэтому я могла петь громко, изливая душу, и я была за это благодарна. Я слишком робкая, чтобы петь перед другими. Сама того не осознавая, я пропела весь путь до На́херы. В этот момент, словно оазис посреди пустыни, прямо перед главной площадью города появился магазин с различным походным обмундированием, в том числе и с обувью, которая даст моим ногам передышку.
Я была настолько благодарна, что чуть не упала на колени: «Да! Мои молитвы были услышаны. Аллилуйя! Спасибо, Господи!»
Я открыла дверь в рай, вошла, присела и практически умоляла парня за стойкой помочь мне. Он сочувственно посмотрел на меня. Я явно была очередным страдающим паломником, ищущим помощи. Я стянула с ног грязные ботинки и носки и показала ему свои пальцы, больше не беспокоясь о том, насколько ужасно они выглядели. Он подошел и, едва взглянув на мои ноги, отпрянул и на ломаном английском воскликнул: «Ой! Мне очень жаль».
Потратив час и двести пятьдесят долларов, я радовалась не одной, а двум парам новенькой походной обуви, которая заменит ту несчастную пару, что едва не лишила меня пальцев ног. Одной парой были ботинки фирмы Кин. У них была настолько широкая носовая часть, что они напоминали клоунские ботинки. Цирковой эффект усиливался ярко-оранжевым цветом. Второй парой были сандалии фирмы «Тева», к которым прилагалось две пары серых шерстяных походных носков, которые смягчали давление от лямок. Мои молитвы услышаны.
Я качала головой, в то время как проходила по главной улице, – я не верила своему счастью. Затем я засмеялась. Я сейчас была здесь, этакая примадонна, привыкшая к одежде от Прада, городская Соня, которая была обута в уродливые резиновые ботинки, в еще более уродливые носки и напоминающая девушку, сбежавшую с фермы хиппи из-под Орегона. Более того, я была в восторге от новой пары «Тева» и новых носков! Переполненная радостью, если быть более точной. Да, настоящее духовное преображение имело место во мне. Я теперь выглядела как настоящий паломник. Да и чувствовала я себя так же.
Хромая, я двигалась вперед с четырьмя парами обуви – одной в рюкзаке, двумя парами – привязанными к нему, и еще парой на ногах, – пока не нашла свой хостел, который, к счастью, был неподалеку. Ну и денек!