Елена Кутузова
Соло на грани
© Кутузова Е. Г., 2017
© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2017
* * *
Эра вытянулась перед майором по стойке «смирно». Офицер сидел за монументальным столом. У внешней кромки, словно отделяя хозяина от посетителей, стоял малахитовый письменный набор. Такого же цвета обои оттенялись дубовыми панелями в нижней части стен. Все убранство кабинета призвано было подчеркнуть важность его обитателя.
Но на Эру подобное уже давно не действовало. Сделав три четких шага, она положила на стол стандартный листок формата А4. Ровные строчки печатного текста заканчивались залихватским крючком личной подписи.
– Рапорт об отставке… – протянул майор и отложил бумагу. – Эра Шторм, вы должны знать, что рапорты Дуэтов подписывает лично Главнокомандующий Армии Спасения.
– Так точно! – согласилась девушка.
В открытое окно вместе с повседневным шумом тренировочного лагеря просачивалась духота. Лоб под форменным кепи вспотел, да еще и сбившаяся заколка сильно тянула волосы. Но Эра стояла навытяжку, как и полагалось по Уставу. Правда, это не мешало ей то и дело коситься в сторону неработающего кондиционера. И стоять на своем:
– Я подала рапорт согласно Уставу. Но ответа не получила. Поэтому, господин майор, дублирую, как и положено.
– Не получила, значит? – Взгляд глубоко посаженных глаз не предвещал девушке ничего хорошего. – Думаете, я поверю, что ваш опекун…
– Господин майор, вы намекаете, что между мной и офицером Армии Спасения существуют неуставные отношения?
Офицер замолчал, соображая, что ответить. А Эра продолжала наступление:
– По каким-то не понятным мне причинам, мои рапорты, все тридцать семь штук, остались без ответа. Но считаю обязательным предупредить – я очень настойчивая. Буду подавать, пока не получу одобрения.
– Хорошо. – Майор вытер выступивший то ли от жары, то ли от грядущих перспектив пот. – А пока – ознакомьтесь.
На обитую кожей столешницу легла стопка папок. Эра сдержала желание вежливо и осторожно объяснить майору, что ее эти «игры в войнушку» не касаются уже давно, несмотря на то что рапорт до сих пор не подписан. Но вбитая в подкорку привычка «держать лицо», невзирая на обстоятельства, взяла верх.
Девушка послушно открыла верхнюю папку. И в который раз ухмыльнулась про себя – половина жизни людей проходила в виртуале, а в Армии до сих пор пользовались допотопными методами.
Скрепка удерживала фото коротко стриженного, не сильно молодого мужчины. Личное дело гласило: капитан Ставр Гордеев, сорок лет. Сухие строчки тщетно старались обезличить, умалить судьбу человека.
Сын военного. В пять лет остался сиротой. Отец погиб в результате Прорыва. Мать не смогла смириться со смертью мужа и скоро последовала за ним. Попал в кадетский корпус, откуда поступил в Военную Академию. Окончил с отличием, ему пророчили блестящее будущее. Но вместо того, чтобы воплотить в жизнь надежды преподавателей, молодой офицер подал рапорт о зачислении в Армию Спасения. Дослужился до командира Гаммы и оставался на этой должности уже больше пятнадцати лет. Видимо, ненависть к ктулху оказалась сильнее желания достичь чего-то в жизни. В этот тренировочный лагерь попал после гибели своего отряда. Дуэт тогда тоже не выжил.
– Капитан Гордеев… – Майор чуть споткнулся на трудном для произношения имени.
Вибрирующая «р» странно изменила и само имя, но офицера это не смутило.
– Думаю, вы сработаетесь. Он специалист высочайшего класса!
Эра кивнула, открывая вторую папку.
Ян Вуйчик.
С фотографии смотрел совсем мальчишка. Прапорщик. Только что из военной академии. Направлен был туда по запросу Армии. И хобби – компьютерные игрушки.
Эра нахмурилась – не любила она таких вот… новобранцев. Слишком часто у них крышу в первом же бою сносило.
Еще две папки. Отец и сын. Алесь и Дмитрий Богдановичи. 45 и 26 лет. Алесь – дальнобойщик. Дмитрий – врач-педиатр. Оба в Армии три года – после гибели жены и матери во время Прорыва пришли добровольцами. Во время обучения показали поразительную слаженность. Первый официальный бой – через полгода после зачисления на курсы. На переформирование отправлены после гибели Примы.
Трех личных дел не хватало. Одно – Эра сжала пальцы, чтобы руки не дрожали, – навечно сдано в архив с пометкой «Убыла из личного состава в связи со смертью». Второе, самой Эры, ей видеть не полагалось. Ну а третье…
– А снайпер? Где еще один?
Майор долго прятал папки в сейф, потом так же долго набирал код. И только когда на столе не осталось ничего, кроме письменного прибора, ответил:
– Его очень трудно подобрать. Из-за того, что тогда случилось… Все? Вопросов больше нет? Ступайте!
Эра козырнула, четко развернулась и вышла за дверь. Снаружи ее ждал рюкзак и большая сумка. А еще – длинный черный мешок, который девушка, прежде чем войти в кабинет, вручила адъютанту. Тот вернул его в целости и сохранности. И протянул карту памяти:
– Перекиньте в коммуникатор. Здесь план лагеря и положение казарм.
– Благодарю. – Эра спокойно выполнила указания, хотя ей очень хотелось послать адъютанта и по матушке, и по батюшке, скопом со всей Объединенной Армией Спасения. Но необходимость «держать лицо» снова не позволила сорваться.
* * *
Тренировочный лагерь расположился между морем и скалами. Эра шла, запоминая. Столовая – вон то одноэтажное здание с широким крыльцом. Штаб расположился в двухэтажном, окнами на небольшой сквер. Плац – за теми домами, а тренировочная площадка – на самом берегу. Для тех, кто отличался забывчивостью, на каждом углу понатыкали указателей.
Автобус обдал облаком выхлопа и покатил дальше. В окнах виднелись военные – кто-то дремал, кто-то просто глазел. Новички выдавали себя поведением – прижимались к стеклу лбами, стараясь разглядеть как можно больше, метались туда-сюда. В открытое окно вылетел смешок:
– Ну, чего суетитесь? Ничем от вашей военной школы не отличается. Разве что наставники шкуру с живого будут снимать охотнее.
Эра проводила взглядом автобус и зашагала дальше по чисто выметенной бутовой дорожке.
Все как всегда… Но в этот раз прогулка не доставляла удовольствия. Раньше Эра рвалась в военные городки и тренировочные лагеря, ей казалось, что там кипит жизнь. И она с удовольствием вливалась в бурлящий поток, хоть на время смывая память о гулких коридорах и безликих палатах Института.
Надвинув кепи на глаза, девушка ускорила шаг, стремясь отгородиться от жизни в каменной коробке казармы.
Жилые корпуса общежитий спрятались в расселине. Приземистые строения бетонного цвета с газоном возле крыльца. Зеленый цвет травы контрастировал с жухлой растительностью, что облюбовала себе забитые землей щели в камнях.
Жилище оказалось стандартным: небольшой холл, раздельный санузел и четыре комнаты. В каждой – двойной стол, пара стульев, две тумбочки и узкий шкаф. Кровати тоже две – одна над другой.
Эра не стала выбирать – толкнула первую же дверь. Раньше она делила комнату с сестрой, теперь же… Смысла разбирать вещи не было, девушка твердо решила покинуть лагерь при первой же возможности. Поэтому просто кинула сумку на пол и прямо в одежде упала на нижнюю кровать, свесив на пол ноги в тяжелых ботинках.
Наушники привычно обхватили голову. Успокаивающая мелодия ворвалась в уши, приводя в порядок измочаленные нервы. Эра прикрыла глаза, отдаваясь неспешным волнам музыки.
Она не услышала легкого стука в дверь. И только когда чужая рука схватила за плечо, встряхивая, взвилась, выскальзывая из захвата… И замерла у изножья кровати, возле висящих там парных мечей.
Прямо напротив стоял командир ее новой Гаммы, Ставр Гордеев.
– Ты Прима?
Он изучал ее с любопытством, словно неведомое насекомое, залетевшее в комнату. Хотя сам был гостем. Эра сняла наушники. От резкого движения несколько заколок раскрылись и тихо зазвенели по полу.
– Не учили, что врываться в чужие комнаты неприлично?
Капитан не ответил. Склонив голову набок, он разглядывал нового члена команды. Эра прекрасно знала, что он увидел.
Невысокая, худая. Волосы средней длины, но их почти не видно под огромным количеством стальных заколок. Словно шлем нацепила.
Взгляд мужчины скользнул по шее и ниже. Эра закусила губу. Опять. Судьба не обделила ее формами, все было на месте. И почему-то это вызывало у окружающих мужчин неподдельный интерес.
Неожиданно капитан закончил осмотр и протянул руку для приветствия:
– Ставр Гордеев. Капитан Гаммы. А это…
– Мне все равно. – Эра готова была кричать, но давно поняла, что ее не услышат. – Я не буду с вами работать. Да и тут, – она обвела взглядом комнату, – я ненадолго.
– Подожди, а…
Она не слушала. Подхватила перевязь и проскользнула мимо опешивших мужчин на улицу.
На крыльце она прижалась спиной к двери, переводя дыхание. В доме слышались шаги. Потом кто-то, судя по голосу, Ставр, выругался и подытожил:
– Ну вот и познакомились.
Эра поправила логомы и сбежала с крыльца.
Обычно движение помогало успокоиться. Ноги сами вынесли девушку на берег. Площадки для тренировок огораживали сложенные в стопки покрышки. Рядом лежали толстые бревна – короткие, до метра, и длинные, так что тащить пришлось бы всем отрядом.
Волны равномерно ударялись о берег, взбаламучивая пену. Вдоль линии прибоя бежали, высоко поднимая колени, голые по пояс солдаты. Мокрые, грязные. На их фоне выгодно отличался тренер – постоянный сотрудник лагеря. Судя по отрывистым командам, он знал, что делает, проводя отряд сквозь все круги ада.
Солдаты двигались, как роботы, механически выполняя приказы. Эра усмехнулась: придут в казармы, свалятся прямо на пол и начнут на чем свет костерить и Армию, и лагерь… Больше всех достанется от их языков тренеру. Но все замолчат, как только в дом войдет Дуэт. Близнецы всегда тренировались отдельно и по собственному графику. Но поменяться местами с Примой никому из Гаммы не могло и в кошмарном сне привидеться. А уж с Камертоном… Тут и говорить нечего – редкий день у него голова не болела. До рвоты, до потери сознания…
Сегодня Эра бессовестно оставила логомы отдыхать в ножнах. Доставать их и выходить на мешающий каждому шагу песок желания не было никакого. Вместо этого она развернулась и пошла в столовую – за едой всегда думалось лучше. А еще очень беспокоилась о качестве еды – голодной особо не повоюешь. Надежды на отставку, конечно, грели, но Эра не верила, что все решится быстро.
Волновалась она зря. Как и в большинстве тренировочных лагерей, кормили здесь отлично. В секциях мармитов лежало мясо, рыба, теплые салаты… Для сладкоежек предназначалась небольшая витрина с выпечкой. Но там больше девушки толпились, молодые, не старше самой Эры… Она отвернулась – век Дуэтов короток, особенно Прим. Уже в пятнадцать вступают в ряды Объединенной Армии Спасения полноценными бойцами. Насколько знала Эра, самому возрастному Дуэту недавно исполнилось двадцать пять. Доживет ли она сама до этого возраста?
Наблюдая за окружающими, Эра порадовалась, что нашла стол, наполовину скрытый колонной и каскадом искусственной зелени, – в дверь вошел Ставр. За ним, соблюдая порядок, подтянулись остальные. Приму они не заметили, но девушке пришлось сидеть в своем укрытии, пока отряд не поел.
К тому времени ее тарелки опустели, и все, что оставалось – смотреть по сторонам, надеясь, что не увидит в этом лагере знакомых. Но взгляд то и дело, возвращался к сидящей за столом неполной Гамме.
Ставр ел вдумчиво. Захватывал полную ложку, не торопясь жевал и, только проглотив, тянулся за следующей порцией уверенным, основательным движением.
На его фоне Ян казался щеглом. Парень словно пытался успеть везде разом – посмотреть по сторонам, задать вопрос командиру, что-то ответить… В общем, старался вести себя как человек, которому не в новинку сидеть вот так, в столовой тренировочного лагеря, в составе боевой Гаммы. Получалось плохо. Но при этом, едва опустившись на стул, Ян прикрыл глаза и молитвенно сложил ладони, замерев на несколько минут. И ему было абсолютно все равно, что подумают остальные.
Алесь и Дмитрий сидели рядом и даже двигались одинаково. Ели сосредоточенно, как будто в жизни нет сейчас ничего важнее этого куска мяса на тарелке. Отрезали куски, клали в рот… Но Эра могла поклясться – и отец, и сын полностью отслеживали происходящее. Со временем этот рефлекс вживается в спинной мозг, иначе не выжить во время Прорыва, не защитить Дуэт… Не остановить ктулху.
Кто впервые назвал так этих тварей, Эра не знала. Но имя подходило. Непонятные шипастые амебы возникали ниоткуда, словно просачивались в прорехи пространства. Отращивали щупальца и… Там, где прошли ктулху, не оставалось ничего живого.
Эра не помнила их первые появления. Но, по рассказам выживших очевидцев, люди оказались не готовы, они вообще не понимали, что происходит. Вокруг царили ужас и паника. Отчаянные смельчаки, ставшие посмертно героями, пытались остановить выныривающих из воды, лезущих из-под земли, возникающих прямо в воздухе тварей.
Человечество заплатило немалую цену, прежде чем сплотилось. Некоторые страны исчезли с лица земли, другие едва выжили. Большая часть объединилась, образовав Империи, меньшая стала их сателлитами. Поменялся политический строй, мировая экономика балансировала на грани… А потом правительства пришли к общему мнению, и лежащий в руинах мир стал оживать. И Объединенная Армия Спасения встала на страже хрупкого равновесия.
На всякий случай Эра отодвинулась поглубже за колонну и отвела взгляд – слежку бойцы тоже хорошо чуяли. И только после того, как они вышли, выскользнула из столовой.
Вернулась домой она раньше мужчин. И сразу заклинила поворотную ручку двери стулом, чтобы никто больше не зашел в комнату без разрешения. Хватило и прошлого раза, когда Ставр застал врасплох. Девушка злилась – расслабилась, почти задремала… Забыла, что в Армии? Хотя… Неудивительно. Отряд для нее и Ириды всегда был местом, где можно забыть о проблемах и быть собой. Все поменялось в одночасье…
Не желая вспоминать, Эра убрала со стола тэгын и включила коммуникатор. Опекун, предвидя бунт, запретил звонить просто так, поэтому девушка просто отправила сообщение о том, что ждет ответ на рапорт. Ответом был темный экран с мерцающими цифрами часов.
* * *
В день приезда новичков не трогали. Но еще до рассвета в общежитиях прозвучал сигнал. Первым порывом Эры было подскочить, но потом она передумала и спрятала голову под подушку, чтобы скрыться от настойчивого стука в дверь. Он сменился заполошным топотом – утренняя пробежка считалась в графике тренировок обязательным элементом.
Раньше Эра тоже подскакивала вместе со всеми. Мчалась по темным дорожкам под песни полоумных сверчков, глотала предутренний воздух, пахнущий влагой. Движение для Примы – жизнь, и пренебрегать тем, что поможет ее сохранить, не следовало.
Но не сегодня. Не стоит вставать в один строй с теми, к кому не хочешь привязываться. А тренировка никуда не денется – в пустоте скучного дня ничего больше не остается, как заниматься.
Но привычка вставать до восхода никуда не делась. Эра вскочила, сделала гимнастику и попрыгала возле крыльца. Немного, только чтобы размять тело. До завтрака оставалось прилично времени, и девушка слонялась по дому – часы приема в штабе еще не начались.
На специальной доске висели графики. Один – стандартный для всего лагеря, с общим расписанием, а вот остальные… Эра наклонила голову, вчитываясь в ровные ряды букв.
Индивидуальное расписание тренировок… А командир суров – сразу так нагрузить отряд! И это… Девушка не сразу поняла, что смотрит на пустые графы турнирной таблицы. Видимо, Ставр решил работать пока без снайпера.
Время текло, как кисель. Желания встречаться с отрядом так и не возникло, и Эра решила прогуляться. Но прежде подключила коммуникатор к принтеру. Нагретый прибором лист бумаги приятно грел руки, но тут же выстыл под прохладными пальцами ветра.
* * *
День не задался. Для начала Эру не пустили даже к заместителю начальника тренировочного лагеря. Майор оказался занят. Пришлось довольствоваться адъютантом. Тот выслушал, забрал рапорт и обещал передать командиру в точности. Но, уже стоя за дверью, девушка услышала тихое шипение шредера. Зачем его включили, она не сомневалась. Подозрения, что ее просьбы об отставке даже не ложатся на стол к Главнокомандующему, переросли в уверенность. И на всякий случай она продублировала рапорт в электронном варианте, отправив на сайт Армии Спасения и на почту опекуну лично.
Слоняться без дела по лагерю не полагалось, и Эра вернулась в казарму. Проскочить мимо мужчин не получилось – Ставр преградил путь и поинтересовался:
– С отрядом пообщаться не хочешь?
– А зачем?
Во взгляде командира Эра прочла все, что он думает о ее поведении, но сдаваться не собиралась:
– Может, уйдете с дороги?
– Послушай, – Ставр развернул ее к дивану и подтолкнул в спину, заставляя присесть, – мы все тут понимаем, что ты – Прима и у тебя есть свои причуды. И даже согласны мириться с ними до определенного момента. Но сейчас ты переходишь все границы!
– Я не…
– Послушай, девочка, – не дал ей договорить Алесь, – я в Армии после гибели жены…
– Поэтому у нас с отцом к ктулху личные счеты, – подхватил Дмитрий, – и нам совершенно не до твоих закидонов!
Эра нахмурилась. На выговор от собственного отряда она еще не нарывалась. И, желая оставить последнее слово за собой, повернулась к Яну:
– Ну а ты, герой? Ты зачем сюда подался?
Парень смутился, но взгляд вернул:
– Ну… защищать хочу. Людей защищать.
– Ты когда-нибудь видел Прорыв, мальчик? – хмыкнула Эра. – Уверен, что справишься?
Ян закусил губу и кивнул. Эра отвернулась. Она видела много вчерашних курсантов, жаждущих славы. Большая часть из них гибла в первых же схватках. Основная часть выживших ломалась. Остальные… Остальные становились хорошими бойцами. Девушка надеялась, что Ян войдет в эту, самую малочисленную группу. Она хотела покинуть Армию, но совершенно не желала смерти ее солдатам.
– Разрешите обратиться? – Ян поднял руку. Как в школе. Словно и не обиделся.
– Разрешаю, – хмыкнула Эра.
– А… кто наш Камертон?
Она сама разрешила спросить. Ян с нетерпением ждал ответа, да и остальные напряглись. И Эра усмехнулась:
– Моя сестра, полагаю.
– Это и так понятно, – поморщился Ставр. – Где она вообще?
Девушка переводила взгляд с одного мужчины на другого. Ни один не отвернулся, все ждали, что скажет их Прима.
Они или на самом деле не знали, или вели какую-то свою игру. А недомолвок Эра не любила.
– Спрашиваете, где Камертон вашего отряда? А я не знаю!
Она почти не соврала и с удовольствием наблюдала за опешившими мужчинами. Она бы тоже удивилась, скажи кто, что один близнец не знает, где находится второй. Вдоволь налюбовавшись, Эра захлопнула дверь прямо перед носом Ставра. Тот лишь крякнул в ответ да напомнил:
– Не опаздывай на общую тренировку!
– Иди к черту! – выругалась девушка и подхватила логомы.
* * *
В этот раз занимались у моря. Двадцатиминутная пробежка по кромке воды вымочила мужчин до нитки. Потом проходили полосу препятствий.
Эра немного понаблюдала, как бойцы отжимаются в прибое, а потом мечутся по пляжу, словно зайцы, петляя между воткнутыми флажками. Времени, чтобы остановиться и утереть смешавшийся с песком пот, у них не было – секундомер в руках тренера безжалостно отсчитывал мгновения. Одним больше, и Гамма может погибнуть, сметенная безжалостными щупальцами ктулху, или распадется Дуэт. А это было страшнее.
Дуэты стали появляться через несколько лет после первого Прорыва. Дети. Близнецы с особой связью. Один – Камертон – предвидел нападение, второй… Тот, кого стали называть Примой, мог, кружась в неистовом темпе, задаваемом Камертоном, добраться до блуждающего нервного узла чудовища. И победить в схватке один на один. Проблема была в том, что твари редко появлялись в одиночку.
Здесь, как и везде, Примы тренировались отдельно. И самостоятельно. Их оружием были клинки из особого сплава. Кто-то использовал легкие изогнутые мечи, кто-то ножи, а кто-то предпочитал секиры. Сталь сверкала на солнце, то взлетая к небу, то почти зарываясь в песок, и Камертоны, сидящие на прикопанных покрышках, казались безучастными зрителями. Но… именно они вели смертельный танец своих близнецов, задавали темп, мелодию боя… Чуть позже они впишут в него и бойцов прикрытия. Мелодия зазвучит и в их головах, объединяя, помогая, передавая чувства и эмоции. Гамма станет единым организмом. Семь нот. Семь бойцов. Но на острие атаки всегда будет Прима. Только она, вписавшись в ткань танца, сможет почувствовать, куда и когда ударить, чтобы клинок пронзил нервное сплетение чудовища.
До появления Дуэтов врага поливали из огнеметов, забрасывали бомбами… Чтобы остановить даже маленький Прорыв, уходило много сил и средств, а разрушений после боя оставалось немало. Близнецы устранили это затруднение. Вот только… рождалось их очень мало, а Примы редко доживали до полного совершеннолетия. Поэтому Гаммы прикрывали свои Дуэты любой ценой. Делали все, чтобы защитить. Если не получалось, оставшийся без пары Камертон автоматически уходил на заслуженную пенсию. Или вступал в отряд простым бойцом. Больше он ни на что не годился.
Грустные мысли окончательно испортили настроение. Эра знала только один способ избавиться от них: закинула один меч за спину, другой подхватила обеими руками. В ближайшие два часа она с упрямством носорога отрабатывала единственный удар. Не остановилась даже, когда Гамма, закончив тренировку, направилась в казармы. Ей не было никакого дела до остальных – в бою она привыкла полагаться на себя. И на сестру.
* * *
Общежитие встретило Эру тишиной. Девушка порадовалась – можно спокойно принять душ, попить чай… Отдохнуть наконец, не боясь постоянных вопросов и требований. Идя в комнату, заметила, что графиков на стенде прибавилось. Тактика… Ночные занятия на полигоне… Эра даже про чай забыла – судя по всему, капитан решил натаскивать Гамму не только без снайпера, но и без Камертона. С одной стороны – безумие. С другой…
Как описать этот миг, когда теряешь привязку к реальности? Когда перестаешь чувствовать Гамму – сыгранную, хорошо подготовленную. Выныриваешь из слаженного танца, перестав слышать мелодию Камертона. И понимаешь – ты один в этом урагане огня и боли, и никого больше нет рядом… Только боль, заполняющая половину тебя. И пустоту.
Ставр тоже пережил это. Эра вздохнула – им бы чуть раньше встретиться, объединиться в полной Гамме. Теперь поздно, цели изменились, и возвращаться она не намерена.
Шум на крыльце вывел Эру из задумчивости. Вошедший Ставр замер, уставившись на нее:
– Ты в порядке? Бледная…
Девушка тут же скрылась в своей комнате – ей еще только беспокойства отряда недоставало! А мужчины, привыкнув оберегать Дуэт не только в сражении, встревожились не на шутку. Эре даже пришлось выйти, чтобы успокоить отряд, – забота о близнецах считалась делом чести.
Некоторые этим пользовались, превращая безотказных солдат в личную прислугу. Подай-принеси, сделай… Эре приходилось и такое наблюдать. Но и она сама, и ее сестра предпочитали другие отношения. Хотя члены отряда были не против, Дуэт всегда находился на особом положении. Бойцам замена всегда найдется, близнецам – нет. От них судьба человечества зависит.
– Ты, дочка, не бегай от нас. Неправильно это, – попросил Алесь.
– Разговорчики! – оборвал его Ставр. – В связи с новыми вводными после обеда вместо тренировки идем в тир. Снайпера хрен знает, когда пришлют, а мы должны быть готовы.
– Из того, что есть, выбирать будешь? – Алесь впервые проявил интерес к словам командира. – Димка хорошо стреляет.
– Посмотрим. – Эра увидела, как сверкнули глаза Яна. Вуйчик явно решил побороться!
– Ты с нами? – поинтересовался Ставр.
– Ну уж нет, – хмыкнула девушка и снова скрылась в комнате.
После тренировки приятно ныло тело. Желудок намекал, что пора обедать, но вливаться в отряд желания по-прежнему не возникало. Девушка решила поесть позже, но незаметно задремала.
Разбудили ее тихие голоса за дверью. Мужчины обсуждали стрельбы. Алесь подшучивал над сыном, Ставр односложно комментировал. И только Вуйчик вступал в разговор неохотно, словно обидевшись на что-то.
Одного взгляда на таблицу хватило, чтобы понять причину. Ян проиграл Дмитрию пять очков. Всего было три серии по 10 выстрелов. Стоя, с колена и лежа. Потом еще три по пять по движущимся мишеням. Разрыв небольшой, но обидный.
– Дочка, да ты что, не ела? – всполошился вдруг Алесь.
– А надо было? – психанула Эра, не желавшая ни малейшей опеки.
– Ну как же…
– Ничего, до ужина два часа, не помрет, – встрял в разговор Ставр. – И вот еще что. Если тебе безразлична жизнь отряда – мне плевать. Но я не позволю тебе стать для ктулху мишенью. Поэтому будь готова к тренировке сегодня ночью. Это, кстати, всех касается…
Эра тут же вернулась к себе. И как только послышался хлопок входной двери, сняла со спинки кровати логомы.
– Не позволишь стать мишенью для ктулху, говоришь?
* * *
Эра сражалась. Ловила на лезвия ветер, отбрасывала волны. Море тоже не шутило – старалось ударить по ногам, подсечь, уронить… Солнце подначивало – брызгало в глаза ослепляющими бликами, пыталось отвлечь, сбить настрой…
Но в ушах пронзительно свистела бамбуковая флейта и, вторя ей, далекий голос выводил мелодию, задавая ритм. Он подчинял, задавал движения, держал на грани безумия… Дыханием, стуком сердца, биением крови в висках…
Эра злилась. На опекуна. На Ставра, потому что полез с расспросами. На тренировочный лагерь, в котором ее вообще не должно было быть. На прошлое. На настоящее. На будущее. И выплескивала злость в движении. Удар, отскок, перекат, взмах… Подпрыгнуть и резко ударить по набежавшей волне, так что брызги взлетают высоко-высоко и, ловя солнечные лучи, превращаются в сверкающие алмазы.
В мире сейчас не существовало ничего… Только тэгын и логомы. Взмах, удар… Краем глаза Эра заметила Ставра, замершего у границы камней и песка, но это было не важно сейчас… Не важнее волны, что разлетелась на тысячи искрящихся осколков…
Она остановилась, когда не хватило дыхания. Опустила мечи. С красных кисточек на рукоятях капала вода. Соленая. Как кровь…
Эра медленно вытерла лезвия, одно за другим. Отжала кисти. Клинки с легким шелестом скользнули в ножны. Злость не ушла, но, утомленная движением, уснула глубоко-глубоко в душе. До следующего раза.
Солнце готовилось искупаться. Оно опускалось медленно, словно матрона, решившая сначала привыкнуть к прохладе морской воды. Еще чуть-чуть, и оно окунется с головой, оставив мир во мраке.
Эра вдруг поняла – в глупом противостоянии она пропустила ужин. Желудок недовольно заурчал, и девушка заторопилась к дому, вспоминая, а прихватила ли она свой ИРР или за ненадобностью оставила лежать пакет в опустевшей палате.
Сухпай ей не понадобился. В холле, заботливо укрытый чистым полотенцем, ждал ужин – большая котлета, картошка фри и горка салата. Рядом, во фляге, дожидался морс.
Эра вздохнула. Похоже, полностью отгородиться от отряда не получится. По крайней мере – сегодня. В благодарность за заботу она обязана явиться на ночную тренировку. К тому же от этого зависят в будущем жизни бойцов, независимо – останется она с ними или уйдет в отставку.
* * *
Темнота скрадывала силуэты, но яркие лучи лазера пронзали мрак, выцеливая противника. Брать приборы ночного видения Ставр запретил.
– Нельзя полагаться только на технику. Мы сами должны стать оружием. Заставьте работать не только руки и ноги, но и слух, зрение, все органы чувств! Тогда выйдете живыми.
– Но, пан капитан, без Камертона…
– Учись сражаться без Дуэта, Ян. Привыкай самостоятельно координировать действия отряда. Думаете, в обычных войсках телепаты есть? Хрена с два там, а не координаторы. Бойцы просто учатся действовать слаженно.
– Но они не встречаются с ктулху…
Ставр услышал бормотание и, развернувшись, припечатал Яна к бетонному блоку:
– А мы – встречаемся. И скажи, как много у тебя шансов выжить, если мы потеряем Камертона? Как долго после гибели близнеца продержится Прима? И? Что тогда? Кто закроет Прорыв?
Луна, время от времени подсматривающая в прорехи туч, отразилась в зрачках Ставра. Яну стало жутко.
– Я понял, пан капитан… Отпустите.
Ставр разжал пальцы, позволив Вуйчику сползти на землю. И устало, словно только что в одиночку сдерживал Прорыв, сказал:
– Это всех касается. Если бы мы тогда умели… А! – Он обреченно махнул рукой. – На позиции!
Эра прижалась к тому же блоку, но с другой стороны. Стоило ли приходить? Подумав, она решилась:
– Капитан, вы что-то говорили про общую тренировку? Я опоздала.
Ставр уже опускал забрало шлема. Голос Эры заставил его повернуться. И даже в темноте можно было разглядеть его улыбку.
* * *
Постепенно в отряде установилось хрупкое равновесие. Но бойцы роптали: недостаток сна, ночные побудки, тренировки «на грани», а тут еще ершистая Прима и Камертон, которого невесть где носит…
Но молчали – слухи распространяются быстро, все уже знали, кто такой Ставр Гордеев. Эра то и дело ловила направленные на командира гордые взгляды. Но щенячий восторг отсутствовал, что радовало, – причины усомниться в здравомыслии отряда не возникало.
Напряжение грозило сдетонировать, и роль громоотвода взял на себя Алесь.
– Командир, дал бы передохнуть. Все на взводе уже.
– В бою некогда отдыхать будет.
– Взрыв готовишь? – Алесь понимающе кивнул. – Только смотри, как бы самого не смело. Гамма у нас… нестандартная.
Ставр задумался. Именно то слово. «Нестандартная». С момента выписки из госпиталя все шло не так, неправильно… Сначала все было как обычно. Тренировочный лагерь – как всегда. Разве что назначение командиром отряда удивило. После того как он загубил собственную Гамму, которую столько лет проводил сквозь прорывы практически невредимой… Отсутствие снайпера… Странная Прима… И где носит Камертона, когда Дуэт уже приписан к отряду?
Ставр принял решение: он выяснит все с утра, сразу после побудки.
Но разговора с Примой не получилось. Когда вернулись, дверь в комнату была закрыта. Утром девушка не отреагировала на сигнал, раздающийся из динамиков и коммуникаторов. Ян постучал в дверь и, не услышав ответа, приоткрыл. Комната была пуста.
Форменная куртка, впопыхах брошенная на стуле. Флейта, выглядывающая из чехла. Небрежно кинутые на столе наушники. И – не заправленная, в нарушение Устава, кровать.
Ставр считал себя спокойным человеком. Но полное отсутствие дисциплины у этого существа приводило в бешенство. Первым желанием было найти, притащить в дом и заставить убираться. И только мысль об утренней пробежке заставила командира успокоиться.
– Ян!
– Да, пан капитан?
– Когда явится… эта… Сообщишь ей, что три наряда вне очереди она заслужила. И никаких роботов!
– Но, пан капитан, она же Прима!
Дуэты всегда освобождались от дежурств. Их не привлекали к работам, ни при каких условиях. Но сейчас Ставру было плевать на все обычаи. Гамма трещала по швам. Недееспособный отряд бесполезен. А его, Ставра, задача – превратить этих разрозненных особей в боевую единицу. И он это сделает!
– Ты слышал, что я сказал?
– Так точно!
Спорить с разъяренным командиром у Яна не хватило смелости.
* * *
Эра стояла на вершине утеса. Внизу, в темноте, ворочалось что-то огромное. Это море уже несколько тысячелетий вело войну со скалой, стараясь уронить исполина. Но девушке было не до вечного спора. Она наблюдала, как далеко-далеко, в бесконечном мраке, появляется желтоватая полоса. Как растет, незаметно, исподволь озаряя сонное небо, высвечивает неспокойные складки воды. Белеет, набирая силу… И как вырывается из оков горизонта белый шар. Море не дает ему раскалиться, и пока можно спокойно смотреть, как Солнце стирает звезды с небесного холста, чтобы широкими, смелыми мазками кинуть на него рассветную охру в небесно-синем обрамлении. Чуточку сизого, оттеняя светящуюся белизну облаков… Разбавить аспидно-черный до голубовато-серого… Капельку багрянца…
Эре нравился этот оттенок багрового. Соответствовал настроению. Она не выдержала ночью – в очередной раз разбуженная кошмаром, позвонила опекуну. И получила привычную порцию головомойки. Недовольный, что его побеспокоили среди ночи «ерундой», дядя Мэтью сначала воззвал к совести. Но услышав стандартное: «Я уже в отставке, поэтому в Гамме мне делать нечего», проорал, что продолжит разговор днем, и бросил трубку.
Багрянец сменялся ослепительным золотом. Но успокоения рассвет не принес. Волны продолжали борьбу, и казалось, камень вздрагивает под их ударами. Эре тоже хотелось кого-нибудь убить. Она осторожно стряхнула с мечей ножны и развернулась, замахиваясь.
* * *
Ставр рвал и метал. Подобных выходок даже Дуэту не прощалось! Взять и просто исчезнуть! Даже синхронизацию коммуникаторов проигнорировала. И записки не оставила. Старой доброй записки на видном месте!
Но отряд вздохнул с облегчением. До бунта оставалось недолго и, видимо, приняв во внимание разговор с Алесем, командир отменил индивидуальные тренировки. Бойцы отдыхали. Ян, пользуясь свободой, пробежался по лагерю. Жизнерадостный парень легко сходился с людьми, но вот новости, что он принес, оптимизма не внушали.
– Нашу Приму узнали! Только…
– Что? Рассказывай! – Мужчины побросали занятия и собрались в холле.
– В общем, странное что-то. Непонятное. Мне сказали, ее зовут Эра. А еще, что ее сестра погибла.
– Значит, уже не Прима…
Спокойствие командира было куда страшнее бури.
– Придется научить ее, как себя вести. Если ты не член Дуэта…
– Погодите, пан капитан. Это не все. Здесь, в лагере, есть парень из ее бывшей Гаммы. Мне сказали, как узнал Эру, так в лице поменялся. И заявил, что ее теперешней Гамме, ну, нам то есть, – недолго осталось.
Тишину в комнате можно было ложкой черпать.
– Чего замолк? Клещами из тебя информацию вытягивать?
– Да погоди ты, Димитр. Там дело нечисто было. Камертон погибла от огнестрельного ранения, ну а Эра, еще не отойдя от горячки боя, убила снайпера. На кусочки нашинковала своими мечами, едва оттащили. Говорят, было какое-то расследование, признали невиновной… Так что вот. За что купил, за то и продаю.
Ставр подпер голову сложенными руками, пряча лицо. Значит, девчонка – мина замедленного действия. Кто знает, на что среагирует.
– Я в штаб. Ждите здесь.
– Командир, обед скоро.
– Хорошо. Тогда после обеда.
Хлопнула входная дверь. Не удостоив мужчин взглядом, Эра прошла в свою комнату, пошебуршилась там немного и нырнула в душ. Послышался звук льющейся воды и тихие ругательства.
Бойцы пятой Гаммы молча смотрели на грязные следы на недавно вымытом полу…
Ставр подошел к двери, чтобы постучать и вызвать нахалку на разговор. Алесь перехватил поднятую руку:
– Командир, на обед опоздаем.
– Предлагаешь спустить нарушение дисциплины?
– Нет. Но давай после обеда. Есть хочется.
В подтверждение его слов желудок заурчал. Дмитрий и Ян переглянулись, пряча усмешки.
– Ладно. Пошли обедать. Эй, ты слышишь? – Он повернулся к двери санузла. – Пропустишь обед – пайки тебе таскать никто не собирается. И не смей убегать.
Ответом был плеск воды.
– Все. Я ее предупредил. Идем.
Столовая встретила стуком ложек и смесью немыслимых запахов. Мужчины взяли подносы и пошли к лоткам с едой. Выбрать было из чего, бойцам полагался усиленный рацион. А поскольку в Армии Спасения присутствовали практически все нации, то и кормили соответственно привычкам.
Ставр положил себе вареной картошки, плюхнул сверху кусок масла и пристроил рядышком стейк из тунца. В соседнее отделение подноса горкой положил греческий салат. Ну а на первое выбрал рыбный суп.
– Ухи захотелось? – Алесь кинул в свою чашку с бульоном несколько гренок, добавил перца, соли и взялся за ложку.
– Да разве это уха? Вот в детстве, на Волге, помню… Наловишь рыбки, да как сваришь тройную, в котелке, на открытом огне… Ложка стоит!
– Под рюмочку…
– Не-е-е, рюмочка – это когда вырос. А в детстве…
– Погодь, – Алесь даже ложку отложил. – Ты же вроде в кадетском корпусе вырос?
– Ну, кадет. Так что, не мог на рыбалку сходить, что ли? Дружок у меня там был. Погиб года три назад… – Ставр помолчал. – Вот у него дед с бабкой под Самарой жили. У самой Волги. Его в отпуск забирали. Ну и меня заодно. Жалели. Вот дед с нами на рыбалку и ходил, учил… Эх, тут такую не приготовить. Разве что самому рыбы наловить… Ну, ничего, вот будем у нас, на Волге, я вам такую тройную уху забабахаю!
– А почему – тройная? – Ян уплетал овощное рагу и явно собирался за добавкой.
– Не знаешь? – Ставр усмехнулся. – Эх ты, малек. Ну, учись, пока я жив. Запишешь или запомнишь?
Первым делом надо встать спозаранку. Рано-рано, еще до солнышка. Взять снасти. Ну, их еще накануне приготовить надо, и про наживку не забыть. А главное – прикормку дома не оставить. В общем, собираешься и идешь.
– Куда?
– Как куда? На речку, конечно. И начинаешь ловить рыбу.
– А купить нельзя? – Ян похлопал глазами.
– Отчего же нельзя? Можно. Только это уже не то будет. Ну, дальше рассказывать? В общем, ловишь-ловишь, ловишь-ловишь… Только смотри, чтобы Рыбнадзору на глаза не попасться! Нет, с удочкой, конечно, можно… Но если сеть… Хотя сеть – уже не то. Никакого удовольствия!
В общем, что наловил, из того и готовить будешь. Перво-наперво весь улов сортируешь. Мелочь – отдельно, это первый взвар. Ну а что покрупнее – на потом откладываешь. Затем достаешь ножик и начинаешь чистить. Мальков, плотвичку всякую да бычков только потрошишь, чешую не снимаешь. Набираешь в котелок воды: ключевая – самое то, кладешь первую партию рыбешки, и на огонь. И варишь. Пока закипает, остальную рыбу разделываешь. Тут уж как следует, начисто, и надвое делишь. Как закипит в котелке, ждешь, чтобы подразварилось, снимаешь с огня и ставишь в сторонку, чтобы осело все. Чистый бульон сливаешь в посудину, осадок выкидываешь, котелок моешь… и выливаешь бульон обратно. Берешь лук, морковку, сельдерей, ну, и что там у тебя еще есть, крупно-крупно режешь – и в котел. Посолить не забудь. И – туда же вторую порцию рыбы. Не вздумай мешать, только испортишь!
– А как тогда? Огонь же, сгорит!
– А руки на что? Потряхивай котелок-то, время от времени. Вот и не пригорит. Как сварятся куски, осторожненько их вылавливаешь, кладешь на тарелочку… и закладываешь третью порцию. Перчик, специи, это как кто любит. И самое главное не забудь – как готова уха будет, влей в котелок рюмочку беленькой.
– Чего?
– Да водки. Обычной водки. А вот головешку горящую, как некоторые советуют, тушить в ухе не смей! Испоганишь. Ну, понял, почему тройная? Учти, если правильно все сделаешь – в котелке ложка не плавать – стоять будет. Обязательно, как и должно по утрам.
Дружный смех вогнал Яна в краску. Пока он думал, что ответить, в дверях появилась Эра. Шла, не глядя по сторонам, придерживая висящие на бедрах мечи.
– И в столовую с оружием. Она параноик? Эй…
– Тихо! – Ставр посерьезнел, тут же снова превратившись в сурового командира Гаммы.
Дмитрий замолчал, наблюдая, как Эра направляется к стойке с подносами. Она о чем-то задумалась и двигалась словно на автомате. Навстречу ей шел мужчина.
Они заметили друг друга, когда до столкновения оставалось шага два-три. Оба замерли, а потом поднос в руках мужчины дрогнул. Глубокая тарелка с супом соскользнула и покатилась по полу, оставляя мокрый жирный след.
Эра не остановилась. Зато мужчина попятился и почти вжался в ближайший столик, освобождая ей путь. Девушка же, словно не заметила этого маневра, пройдя, как мимо пустого места.
– Это Карл. Я рассказывал – он был в Гамме Эры.
– Я уже понял. – Тяжелый взгляд Ставра не отрывался от девушки. Та то ли не замечала, то ли делала вид…
– Бедолага. Чем же она его так запугала?
– Не знаю. Но только теперь мы в одной лодке. Ладно, заканчиваем обед. А я попробую разобраться, что тут к чему. Поговорить надо с этим Карлом.
Но парень не сказал ничего нового: Эра действительно убила снайпера. За то, что тот промазал и вместо ктулху подстрелил ее сестру.
– Ну, Ири сама виновата, вышла на линию огня. А должна была сидеть на месте. Нечего слепому вперед соваться, когда бой идет.
– А чего ты так шарахнулся?
– Ну… – Карл ладонью провел по ежику коротко стриженных волос, выдавая смущение. – Эра тогда Роу буквально на куски разрезала. Брр.
Глядя, как парня передергивает, Ставр сделал в уме заметку: выяснить все о психическом состоянии девчонки. И при необходимости отказаться от нее. Даже военные психологи, собирающие Гамму, как сложный пазл из миллиона деталей, могли ошибиться. И это учитывалось.
– Почему ее не изолировали?
– Ну, расследование проводили. Сказали – аффект, усиленный психо-эмоциональным состоянием после боя. В общем, оправдали. Только… я бы ни за что с ней в один отряд не пошел. Мне моя жизнь дорога.
Странное утверждение для бойца Гаммы. Они первыми гибнут, прикрывая Дуэт, Камертон, Приму… Расходный материал. Их жизни ничего не стоили по сравнению с жизнями близнецов. И раз боец заговорил о желании жить – дело швах.
Алесь не ушел с остальными. Дождался у выхода и молча зашагал рядом. Ставр оценил поддержку:
– Я совсем запутался. Судя по всему, девчонка – мина замедленного действия. Нестабильна. Эмоциональна. Для Примы – не проблема, а вот для бойца… Наверно, придется все-таки рапорт писать.
– Может, не стоит пока пороть горячку? Посмотреть, понаблюдать… Кстати, Прорыв был на рассвете.
– Где? – Ставр моментально забыл об Эре.
– В горах. Недалеко.
– Почему сигнала не было? Камертоны проморгали? Все разом? – Поверить в такое было невозможно.
– Как раз нет. Но говорят – какой-то странный Прорыв. Сам прекратился. Ты о таком слышал?
– Да, пару раз. Видимо, не в том месте полезли.
– Ну, значит, в другом скоро попробуют. Так ты что с Эрой решил?
– Посмотрю пока.
* * *
– Эра уже вернулась? – первым делом поинтересовался Ставр, заходя в дом.
– Зачем я тебе?
Эра вошла следом.
– Поговорить надо.
Девушка обреченно вздохнула и нажала на кнопку коммуникатора, отключая музыку. Но наушник не вытащила.
– Похоже, придется. Здесь или выйдем?
Ставр опешил. Она что, решила, что он ее бить будет? Точно – ненормальная!
– Давай у меня. – Лишних ушей не хотелось, распекать кого-то из отряда на глазах у остальных Ставр не желал. А Эра пока еще его подчиненная. И нарушать традицию капитан не собирался.
– Садись, – кивнул на единственный стул и быстро сходил в холл за вторым. Почему-то не хотелось сидеть на кровати.
– Не молчи. Собрался прорабатывать – так вперед!
Ставр вздрогнул. Девчонка говорила на русском.
– Ты… – Он тут же взял себя в руки. – Не хочешь, чтобы остальные поняли, о чем разговор?
– Ага, – усмехнулась девушка. – Там, за дверью, два белоруса и поляк. Интересно, кто из них не поймет русского?
Вопрос повис в воздухе, и Ставр поспешил сменить тему.
– А ты навела справки. Хорошо подготовилась, молодец.
– Да ничего я не готовилась! – Лицо девушки исказила гримаса. – Просто мне показали личные дела Гаммы. Вот и все.
– Ну, хорошо. Значит, представляться не придется.
Эра сидела на стуле, чуть подавшись вперед и зажав ладони коленями. Несколько прядок выбилось из-под заколок, отчего казалось, что по стальному шлему скользят черные змейки. Ставр запнулся – почему-то он не знал, с чего начать разговор.
Молчание затянулось. Девушка не двигалась и не сводила с командира внимательного взгляда темных глаз.
– В общем… рассказывай.
– Что?
– О себе рассказывай.
– Капитан, в личном деле все есть.
Личное дело. Если бы кто озаботился его прислать! Даже на коммуникатор не сбросили основные данные.
– Рассказывай, говорю.
Тихий голос зазвучал монотонно, словно говорил не человек.
– Эра Шторм. Двадцать лет. С десяти лет воспитывалась в приемной семье. С четырнадцати – полноценная часть Дуэта. Прима. Мой Камертон – Ири Шторм. Погибла от рук снайпера нашей же Гаммы полтора года назад. После ее гибели я, согласно правилам, подала в отставку.
– Все? – Ставр убедился, что продолжать Эра не будет. – А что же молчишь про следствие?
– Следствие установило, что я была в состоянии аффекта. Оправдана. Отправлена на реабилитацию.
– И все?
– Все. – Эра подняла на капитана пустой взгляд.
– А что же не заканчиваешь: «Приписана к отряду Гаммы Армии Спасения в качестве…» Кстати, в каком качестве? Не Примы же?
– Я Прима, капитан. Ею жила, ею и умру.
– А вот тут ты не права, Эра Шторм. Так что не вешай мне лапшу на уши, меня ею часто кормили, надоело. В отряд ты зачислена простым бойцом, что, кстати, странно. – Ставр скользнул взглядом по хрупкой фигурке. – Поэтому тебе придется забыть о своих примовских привычках и подчиняться общим правилам, раз уж решила остаться в Армии. Ты поняла?
Эра молчала, рассматривая орнамент на линолеуме. Потом спросила у завитушки:
– Он всегда не слушает или только сегодня?
– Ты о чем?
Темные глаза оставались пустыми.
– Я же пару минут назад сказала, что воспользовалась своим правом и подала в отставку. Я не солдат, капитан. И никогда не стану членом твоей Гаммы.
Ставру показалось, что разговаривает она с ним, как с маленьким ребенком – терпеливо, спокойно. Это чувство ему не понравилось:
– Тогда почему ты здесь?
– Мне 20 лет. Сирота. А опекун считает, что я еще могу помочь Армии. В общем, поставил меня в такие условия, что я…
– Так может, стоит прислушаться? Ну, и потом, раз уж тебя в отряд зачислили, значит, ты служишь. Но заруби себе на носу – бросай свои штучки. Ты теперь простой боец. Я понимаю, непросто перестроиться, но чем скорее ты это поймешь…
– Не пойму. И я никогда, слышишь, капитан, ни-ког-да не буду простым бойцом. Я – Прима!
– А мне плевать! – Он с трудом сдержался, чтобы не завернуть что-то покрепче. – Ты входишь в Гамму. А значит, будешь есть, пить, спать и тренироваться вместе со всеми. Не нравится – твои проблемы.
– «Не умеешь – научим, не хочешь – заставим»? Не выйдет. Как тебе плевать на моих тараканов, так и мне – на вас всех. Я не боец. Я – не в Армии. Я – гражданское лицо. А если тебе не нравится – пиши рапорт. Если постараешься – меня уберут. И чем скорее, тем лучше для нас обоих. А до тех пор – давай жить мирно. Ты ко мне не лезешь… и я спокойно дожидаюсь двадцати двух лет. После чего мы больше не встретимся.
Терпение Ставра лопнуло – он еще у всяких пигалиц на поводу не шел!
– Ты вот что… Мозги включи! Доживешь ли до двадцати двух, с таким-то подходом? Если в бою товарищу спину не прикроешь… что будет? Рассказать или сама догадаешься?
Он закипал, теряя уверенность перед спокойным, равнодушным взглядом девушки. Эре на самом деле было… все равно. В карих глазах плескалось безразличие.
– Так вот. Мне плевать, что ты там думаешь, но отныне малейшее нарушение дисциплины будет жестоко пресекаться. И караться. Знаю, как Прима ты достаточно тренирована. Но несколько дополнительных кругов на пробежке или два десятка отжиманий тебе не повредят. Вот на ближайшей тренировке и начнешь!
– С какой это стати?
– Я не позволю тебе уничтожить Гамму!
– Ну да, это ведь только тебе позволено! Тебе как, ребята не снятся? А голос Камертона в ушах не звучит, нет? Или тебе тоже плевать – одна Гамма в землю легла, так с другой поиграть можно?
Чего-чего, а такого Ставр не ожидал. Пока приходил в себя, Эра, кипя от возмущения, подхватила тактический ранец, мечи и выскочила за дверь. Ставр несколько раз сжал и разжал кулаки, от души выругался и вышел в холл.
Отряд был уже в курсе – хорошо, если их крики не долетели до соседнего дома. Непреложное правило – разборки Гаммы остаются внутри отряда.
– Капитан, ты…
– Помолчи, Алесь. Вы вот что…
– Капитан, – Алесь упрямо помотал головой, – я понимаю, зря она так… тебе. Но и ее пойми – Приме Камертона потерять нелегко. Это как часть души вынули, а ничего взамен не дали. Потому не горячись, наломаешь дров – самому стыдно будет. А она… девчонка молоденькая…
– Она – боец Армии Спасения. Такое поведение… – Ставр искал отговорки, но уже понимал и принимал правоту Алеся. – Ладно, время ей до утра подумать. И закрыли тему.
* * *
Эра не вернулась. Ни к ужину, ни к завтраку. И Ставр, ругая себя на чем свет стоит за несдержанность, отправил в штаб рапорт.
Не прошло и получаса, как запиликал коммуникатор. Командира пятой Гаммы вызывали к начальству.
В этот раз полковник походил на закипающий чайник. Но выслушал версию событий, не перебивая.
– Значит, поругались. Капитан Гордеев, – раскатистое «рррр» эхом заметалось по комнате, словно полковник с трудом сдерживался, чтобы не вцепиться Ставру в глотку. – Уж вам, опытному бойцу, командиру, должны быть известны психические особенности Примы. Эру направили к вам, поскольку психологи указали в анкете именно ваши параметры. И что? Хотите сказать, что они ошиблись? Всем Институтом?
– Никак нет, – Ставр еще на подходе приготовился к выволочке, но то, что полковник назвал Эру просто по имени, немного выбило из колеи.
– В таком случае имеет место злоупотребление служебным положением. Вы согласны?
– Никак нет!
Вины в том, что девушка сбежала, Ставр почти не чувствовал. Да, немного передавил, но это не причина. Даже для бывшей Примы.
– Даже так?
Полковник оглядел застывшего по стойке «смирно» бойца так, словно впервые видел.
– Никак нет, значит? А что в таком случае вы скажете генералу Рою?
Какое отношение пропажа рядового бойца имела к Главнокомандующему Объединенной Армии Спасения, Ставр не знал. И, соблюдая завет древнего Императора, принял «вид лихой и придурковатый».
– Полковник, мне так и не показали личное дело бойца пятой Гаммы Эры Шторм. Не имея всей картины, я мог ошибиться в своих действиях.
А вот это было уже серьезно. Теперь под удар попадали и штабные.
– Как не передали? В таком случае ознакомьтесь. – Лязгнула дверца сейфа. – Только здесь, из кабинета не выносить.
Стандартная красная пластиковая папка для документов. В таких хранились личные дела Прим. За Камертонами закрепили зеленый цвет, а бойцам полагался синий. Ставр насторожился – обложки должны были сменить еще до перевода Эры в их отряд.
Эра Шторм, двадцать лет. Прима. Камертон – Ирида Шторм (погибла).
Родители: Анна Амелина и Сергей Шторм.
Мать работала в НИИ, посвященном исследованию Прорывов. Отец – военный. Полковник. Погибли, когда дочерям было по 10 лет. После чего опеку над ними взял близкий друг отца – генерал Мэтью Рой.
Многое становилось понятно. Избалованная Прима, да еще воспитанница Главнокомандующего, желала к себе особого внимания. Несдержанная, вспыльчивая… Хотя личное дело говорило другое. Эра Шторм характеризовалась как отзывчивый, общительный человек. Несколько импульсивный, но открытый для чужого мнения.
– Господин полковник… А почему на личном деле младшего лейтенанта Шторм стоит гриф «Секретно»?
– Капитан Гордеев, вы считаете себя вправе задавать такие вопросы?
– Так точно. Младший лейтенант в моем отряде. И я должен знать о ней все, чтобы не подставить людей.
Полковник устало опустился в большое кожаное кресло. Но Ставра оставил стоять навытяжку.
– Видите ли, капитан… Эра – несколько необычная девочка. Нет, с одной стороны, у нее все, как у других Прим – рано открылись способности, начались тренировки… Участие в первом бою в четырнадцать лет… Но с другой… После гибели сестры психические показатели стали изменяться. Медики сначала не обратили на это внимания, потом… В общем, показатели очень отличаются от стандартных. Командованием решено оставить Эру Шторм в Армии для изучения, мы должны знать все об особенностях Дуэта. Поэтому и зачислили в вашу Гамму…
– Вы хотите сказать, – Ставр безбожно нарушал субординацию, но ему было наплевать. – Хотите сказать, что четверо бойцов, вместо того чтобы действовать в интересах человечества, то есть останавливать Прорывы… Должны нянчиться с полоумной девчонкой?
– Именно так. – Полковник невозмутимо смотрел на подчиненного поверх соединенных кончиков пальцев. – Это приказ, если так вам будет легче. Исполняйте.
– Так точно.
Ставр отсалютовал, прежде чем повернуться через левое плечо и шагать к выходу. Но спокойный голос полковника остановил порыв:
– Не найдете девочку до завтрашнего утра – под трибунал пойдете. Всем отрядом.
Угроза прозвучала нешуточная. И Ставр решился на еще один вопрос:
– В таком случае… Как проявляется ее отклонение?
– Много знать хотите, капитан. Это засекреченная информация. Все, что могу сказать, – внешне у Шторм никаких изменений. Какой была – такой и осталась. Остальное пусть ученые разгребают, это не наши проблемы.
Легко ему было говорить. Ставр поднял отряд по тревоге, кратко описал ситуацию. Через полчаса, получив пайки и оружие, пятая Гамма углубилась в лес. Коммуникатор на руке командира исправно ловил сигналы GPS, отслеживая беглянку. Она так и не синхронизировала свой коммуникатор с остальными, пришлось делать запрос в диспетчерскую службу. Координаторы уперлись, и только после личного вмешательства полковника предоставили заветный код.
За прошедшее время Эра успела уйти довольно далеко.
– Бежала она, что ли? Или гнался кто?
– Да боялась, что командир поймает! – Дмитрий откровенно потешался над ситуацией. Угрозы в нависшем трибунале он пока не видел.
Ставр не мешал балагурить – лучше так, чем угрюмые, в отвратительном настроении бойцы. А со смехом вприкуску и бежать легче.
– Дыхание не сбей, зубоскал!
Дмитрий расхохотался, но темп удержал – тренировки пошли впрок. Но Ставр пригрозил:
– Задержишь отряд – полночи будешь по пляжу с рюкзаком бегать!
– Так точно, капитан! А если еще и в компании с Эрой…
– Размечтался, – пробурчал Ставр и уткнулся в коммуникатор. На зеленоватом экране светилась карта.
– Она возвращается! Перехватываем!
Но Эра словно знала, где они находятся. Сменила направление в последний момент. И снова. И еще раз.
– Как заяц петляет. Того гляди, еще на свой след вернется.
Азарт постепенно сменялся злостью. Судя по всему, девчонка отдавала себе отчет в своих действиях. И… продолжала игру.
– Вот поймаю, спущу штаны… и выдеру, как сидорову козу! – Даже невозмутимого Алеся проняло. – И ничего, что кобылка взрослая. Мне по возрасту в дочки годится. Так что не останавливай, командир.
– Батя, а мы его подержим. – Дмитрий сделал пару глотков воды из фляжки и поинтересовался: – Привал будет?
– Будет. Полчаса на обед и отдых.
После метания по горам мужчины смели сухпаек, даже не разогрев как следует. Потом Алесь с Дмитрием вытянулись под сосной, прикрыв глаза, – для восстановления сил ценилась каждая минута. Ян тоже попытался задремать, но любопытство оказалось сильнее:
– Господин капитан, а что будет после того, как ее найдем?
– Слышал, что Алесь сказал? Вот то и будет!
– Вы… серьезно?
– А то!
Ставр смотрел на растерянного юнца и едва сдерживал смех.
– Он выпорет, я добавлю… А дальше видно будет.
Ян начал опасаться за судьбу девушки. Подполз поближе, поглядывая на коммуникатор. Ставр показал ему экран:
– Не останавливается. Вот бешеная!
– Да, попробуй поймай!
– Поймаем, – Ставр взглянул на часы, – десять минут осталось. Отдыхай.
Еще дважды попытки перехватить неутомимую Эру терпели полное фиаско.
– Вы посмотрите только – она нас кругами водит!
– Командир, может, разделимся? – что-то прикинул Алесь.
– Загнать хочешь? Думаешь, попадется?
– А кто ее знает. Может, и попадется. Почти весь день за ней бегаем, стемнеет уж скоро. Может, пора сменить тактику?
Ставр кивнул.
– Тогда так. – Отряд окружил командира. – Алесь с Димой идут…
Пространство вокруг одной из сосен замерцало, послышался характерный свист – словно воздух выходил из воздушного шарика…
Земля вздулась, выпуская из глубин темно-серую полусферу, вокруг которой лепестками ужасающего цветка выросли щупальца.
– Прорыв!
Опытные бойцы отреагировали мгновенно. Дмитрий оттолкнул засмотревшегося на жуткое цветение Яна за камни, сам залег рядом.
– Не спи, балда!
Рядом с первой «ромашкой» прорастали другие. Темно-серые, чуть поблескивающие на солнце сферы с извивающимися щупальцами вылезали из-под земли и, цепляясь за камни, двигались вперед.
– Вот прабыдлы! – Алесь оглядел свой арсенал. – Не остановим! Хрэн табе у вочы…
– Наверняка их уже засекли! Нам просто надо продержаться до прихода Гамм! – Ставр сжал рукоять наградного пистолета. Игрушка. Куда с ним против ктулху…
Неожиданно вспомнились слова Эры о будущей судьбе отряда.
– Накаркала!
Но выхода не было – остановить Прорыв тем, что было в их распоряжении, да еще без Дуэта, отряд не мог. Все, на что они сейчас годились, – задержать монстров. А передвигались они довольно быстро.
Щупальца легко цеплялись за камни и деревья, выворачивая их из земли. Ктулху удалялись от места Прорыва, оставляя за собой черный след – траву, почву, даже камни разъедала выделяемая ими кислота. Попавшая под удар органика переваривалась и впитывалась прямо поблескивающей на солнце кожей. «Несъедобные» с точки зрения захватчиков вещества размазывались по земле, скатываясь в бурого цвета комки, напоминающие кошачьи безоары.
– Ну, вперед? – И Ставр первым выскочил из укрытия, привлекая к себе внимание врага.
Животный белок эти твари любили. И ради лакомства прервали свой путь, развернувшись к людям.
– Не подставляйтесь! Главное – удержать их на месте.
И отряд закружил вокруг ктулху, превращая себя в наживку.
Извивающиеся щупальца с сосочками, выделяющими кислоту, молотили по земле, вырывали небольшие деревья и кусты, выворачивали камни. Пока людям удавалось уворачиваться. Но все понимали – долго они не выдержат. Ставр закатился за валун, и его тут же засыпало каменной крошкой, когда ктулху ударил по преграде. Вершину камня разнесло на мелкие кусочки. Но с задачей он справился – человека спас. Правда, второго удара не выдержал, длинная трещина пробежала до самой земли, раскалывая камень на две части.
– Все целы?
– Второй жив!
– Третий тут!
– Тебе не кажется, что время для переклички неподходящее?
Ставр вздрогнул – за спиной словно материализовалась Эра. Задав вопрос, она тут же потеряла интерес ко всему, кроме чудовищ. Взгляд не отрывался от бушующих извивов, а руки сжимали рукояти клинков.
– Ты… Стоять! ДУРА! Куда! Без Камертона…
Эра не слушала – едва заметным движением скинула с клинков ножны и… рванула навстречу врагу.
Толстая подошва армейского ботинка оттолкнулась от камня, мечи взметнулись… Эра напоминала диковинную птицу, рвущуюся в чистое небо…
Но через мгновение это видение исчезло. Словно уловив ритм движений ктулху, девушка кружилась, прыгала, переворачивалась в воздухе. Ей хватало краткого мига, чтобы оттолкнуться от земли, дерева, камня, извивающегося щупальца… Она успевала уйти с направления атаки прежде, чем реагировали гибкие отростки. И ни на мгновение не останавливала движения клинков, словно заключив себя в металлический кокон. Те чудовища, что решались пробить его, отшатывались, разбрызгивая вокруг прозрачную кровь, переливающуюся на солнце всеми цветами радуги.
– Работаем!
Крик командира привел отряд в чувство. Изнуряющие тренировки на полигоне, имитирующие нападение, приучили Гамму работать без координатора. Перекрикиваясь, бойцы включились в сражение, оттягивая на себя внимание «свиты» первого прорвавшегося монстра. Именно к нему рвалась Эра, кружась в немыслимом танце на пределе человеческих сил.
Почему-то, стоило уничтожить флагмана, как остальные ктулху тут же возвращались, вернее, растворялись в воздухе. Но до этого момента яростно защищали ведущего. Причины этой особенности, возможно, разгадали ученые, но делиться знаниями не торопились: все сведения о монстрах были строго засекречены. Даже Гаммы, рискующие жизнью, знали очень мало. Не больше, чем необходимо для успешных действий.
Вот и теперь, почуяв опасность, чудовищные осьминоги словно взбесились. Они сбились в кучу, стараясь опутать Эру отростками или стряхнуть на землю и пройти сверху, ломая хрупкие кости, растворяя нежную плоть… А крохотная по сравнению с ними человеческая фигурка скакала с шара на шар, уворачивалась, крутила сальто да еще умудрялась работать мечами.
Иногда щупальца отдергивались сами – пистолетные пули не причиняли вреда, но били больно.
– Эх, парочку мин бы… И снести все на хрен!
– Вместе с нами? – Алесь перекатился за выворотень, прицелился и выстрелил.
Ктулху дернулся, застыл на мгновение, но рана быстро затянулась, выплюнув на землю смятый кусок свинца.
– А хоть бы и с нами, – Дмитрий перезарядил пистолет. – Главное – положить их тут… Твари!
– Ну, извини… Как-то не прихватил. Нет, ты смотри, что творит эта мехам ляснута!
На Эру словно не действовала сила земного притяжения. Кульбит… Прыжок… Пригнуться… Отмахнуться… Не смотреть, как улетает отрубленный кусок – некогда, там другое щупальце на подходе… Оттолкнуться от него, взлететь… Пронзительная мелодия тэгына подхватывает, несет вверх и вперед…
* * *
Тело двигалось само. Эра отключила сознание, выпустив наружу инстинкты. Флейта пела на высокой ноте, помогая сосредоточиться. Сейчас важно найти основной нервный центр – единственное уязвимое место этой твари. Немало людей погибло, пока догадались, что он блуждает, останавливаясь в самом безопасном на данный момент сплетении. Почему-то Примы безошибочно определяли этот нервный узел и могли поразить его одним ударом. А для этого надо было подобраться как можно ближе…
Пируэт – рассеченный отросток мечется вокруг, заливая все прозрачной жидкостью и кислотой. Тэгын тревожно звенит… Поднырнуть, прыгнуть… Вот он! Есть! И бамбуковая флейта успокаивается, демидуэндо приглушает звук, переводя в пиано…
Плоть сопротивляется, когда два меча из особого сплава пробивают кожу и отсекают нервы вокруг узла, лишая возможности двигаться. Поворот клинков в ране… Знакомая дрожь под ногами – пора бежать! Тэгын кричит так, что болят уши… и резко обрывает звук.
Земля встречает жестко. Эра перекатывается и, не вставая, делает несколько кувырков, стремясь оказаться как можно дальше от умирающего ктулху. Он молчит, у монстров нет речевого аппарата, но крушит все вокруг. На людей обрушивается дождь из взрытой земли, осколков разбитых камней и щепок, щупальца перемалывают окружающее чуть ли не в мелкую пыль.
А «свита» тут же потеряла интерес к происходящему. Ктулху сбились в кучку, их очертания поплыли, словно растворяясь, тела стали прозрачными и… исчезли.
– Ну вот, и без бомб управились. – Дмитрий вытащил обойму. В ней оставалось три пули. – Хоть для себя последнюю оставляй.
Алесь отвесил сыну подзатыльник и повернулся к сидящей на траве Эре.
Ставр уже хлопотал возле девушки:
– Вода есть? Напоите ее. И ИПП давайте! Тут моего не хватит.
Алесь зубами разорвал герметичную упаковку индивидуального противохимического пакета – возиться с ножницами времени не было. Один кинул Ставру, из второго сам достал пропитанную антидотом салфетку.
– Димка, обезболивающее!
Дмитрий тут же добыл в аптечке ярко-оранжевую коробку и, не глядя, нашарил нужный шприц-тюбик. Эра даже не вздрогнула, когда длинная игла с лекарством вошла в кожу, прямо сквозь одежду – опасность болевого шока была выше, чем от абсцесса.
– Пей! – Руки у Эры не поднимались, и Ян держал фляжку на весу, пока она жадно глотала тепловатую воду.
Алесь и Ставр в четыре руки протирали ожоги. Они торопились – кожа уже пошла красными пятнами, переходящими в пузыри. Кое-где проступили язвы: твари начали переваривать жертву заживо.
– Так, ребята, мой рюкзак – на вас. – Капитан развернулся спиной к девушке. – Залезай!
– Еще чего! – Она попыталась встать. Ноги подкосились.
– Гордая? Не говоря о том, что сумасшедшая. Одна, без поддержки…
– Я Прима, капитан. Ею родилась, ею и умру. С вашей помощью или без…
Попытки встать все-таки увенчались успехом – помог ствол горной сосны. Эра долго не решалась отнять руку, боясь снова упасть.
– Ты скажи, зачем в бой кинулась? Без Камертона…
– А вам что за дело? Кинулась и кинулась…
– Раздевайся!
Отряд изумленно воззрился на капитана. Первым понял Ян:
– У тебя одежда плавится!
Ставр скинул куртку и протянул Эре. Воды, чтобы смыть кислоту, не было, и она продолжала разъедать ткань. Еще чуть-чуть, и прожжет насквозь, добравшись до кожи.
– Обойдусь.
– Нет, не гордая, – заключил капитан. – Просто дура.
– А ты – живой. – Девушка отвернулась, оглядывая поле боя. – О! Вот вы где!
Вопль восторга относился к ножнам, откинутым в горячке боя в сторону. Мечи заняли свое место на бедрах, и Эра заковыляла по раскуроченной тропинке, словно не замечая протянутых рук.
А в небе уже стрекотал вертолет.
– Быстро! – Ян задрал голову, наблюдая над зависшей в воздухе машиной.
– А толку? Если бы не она, – Дмитрий кивнул в сторону не обращавшей внимания на вертушку девушки, – мы бы его не встречали.
Пилоты, осмотрев поле боя, опустили машину почти к самым вершинам деревьев. И спустили трос с обвязками.
– Эра!
Девушка даже не обернулась. Продолжала мерить шагами каменистую землю.
– Может, хватит дурью маяться! – Ставр посмотрел на удаляющуюся спину и решился: – Ну, признаю: был не прав. Извини.
Не подействовало.
– Так, ребята – вы поднимайтесь, а я сейчас. – И командир побежал догонять упрямицу.
– Так и будешь бегать?
– Я не бегаю. Я гуляю.
– Тогда, может, прогуляемся вместе?
– Опять спину подставлять будешь?
– А надо? Да подожди ты!
Эра остановилась. Она устала, ожоги болели, и голова словно превратилась в филиал оркестровой ямы. Хотелось лечь прямо тут, под сосной, на опавшую хвою и заснуть, слушая ветер. Но еще больше хотелось покоя.
– Эра, давай в лагере поговорим?
– Я не хочу разговаривать, капитан. Устала я, понимаешь?
– Понимаю. Поэтому… может, лучше вертолетом, а? Быстрее до кровати доберешься. И до врачей.
На главную: Предисловие
