Глава четырнадцатая
Сродни богам
— Раз, два, три!
Они прыгнули в проросший люк вместе, держась за руки. Никита опасался, что иначе корабль не впустит стажерку. Он даже хотел было взять ее на руки, но тут Крылова воспротивилась.
— Не свадьба, чтоб на руках таскать, — пробурчала она, и Гагарин не нашелся, что возразить.
Так и прыгнули на счет три, а Никита все же притянул Дашу к себе, помня, что размеры люка рассчитаны на одного человека. Но корабль Горски среагировал на изменение ситуации. Дыра-люк в мгновение ока увеличилась ровно настолько, чтобы пропустить гостей.
Они упали на мягкую, чуть пружинящую поверхность, а люк над головами тут же зарос, словно его никогда и не было. Инспектор тут же поднялся на ноги и протянул руку стажерке, помогая встать и ей.
Внутри туман отсутствовал, и молодые люди не замедлили осмотреться по сторонам.
Комната — не комната, скорее, просторный зал слегка вытянутой формы. Они находились почти в самом его центре. По всему помещению у одинаково серых стен рядами стояли стеллажи от пола до потолка, казавшиеся неотъемлемыми элементами интерьера.
А на стеллажах лежали тысячи, если не десятки тысяч, кристаллов самых разных цветов и оттенков. Были тут и привычные черные, синие, и яркие красные, и неприметные серые. От этого кристального многоцветия у Даши зарябило в глазах. Каждый удобно лежал в небольшом углублении, уложенный туда чьими-то заботливыми руками. Из этого Крылова сделала вывод, что кристаллы — это основной груз и главная ценность корабля. Именно из-за них он начал свой полет. Где-то здесь должны быть и пустые ячейки, из которых Горски доставал свои кристаллы Неизвестно, где побывал диверсант до Фудзи и Алдая. В каких мирах, на чьих планетах он мог их еще оставить, и гадать не хотелось. Тем более, если вспомнить, что каждый кристалл непременно означал чьи-то смерти.
Глаза у Никиты блестели от возбуждения. Попасть сюда — все равно, что найти пещеру Али-бабы. Хотя какие там сорок разбойников и их примитивные сокровища по сравнению с этим кладом! Все золото миров — пустяки, не стоящие упоминания. Здесь же лежит то, что изменит вселенную. Это настоящая власть. Каждый кристалл ценен по-своему, но вместе они представляют невиданную прежде силу и мощь. Если с помощью одного из них можно пробуждать разум у живых рас, с помощью другого — управлять любыми механизмами, то сложно даже представить, на что же способны остальные.
Корабль создан, чтобы потрясать основы мироздания, а Горски — его капитан и единственный член экипажа. Из каких далей он прибыл, каким образом наткнулся на окраинные миры человечества — этого, наверное, уже никто не узнает. Но свое наследство — корабль — он оставил Гагарину.
Никита вспомнил, как Горски подмигнул ему перед смертью.
Кристалл-ключ настойчиво тянул инспектора вперед, словно щенок, которому не терпелось попасть домой. Гагарин поддался порыву и сделал несколько шагов. Даша неотступно следовала за ним. Ей было очень не по себе здесь. Неуютно и страшновато, хотя в последнем Крылова ни за что не призналась бы.
Никита зажал ключ в кулаке и вытянул руку вперед. Так и шел, следуя внутреннему зову, пока, наконец, не остановился. Из пола прямо под ним стремительно выросло нечто тягучее, липкое и мгновенно обволокло инспектора со всех сторон. Даша вскрикнула и попыталась вытащить Никиту из этого кокона, но ее в тот же миг ударило несильным электрическим разрядом. Корабль ясно показывал, что ей тут не слишком рады и терпят исключительно благодаря протекции обладателя ключа.
— Спокойно, корабль ничего мне не сделает! — Никита сам не понимал, откуда взялась у него эта уверенность.
Странная субстанция между тем приняла форму самого обычного пилотского кресла, и инспектор оказался в полулежачем положении. Субстанция обтекала его со всех сторон, защищая от внешних воздействий. Перед Никитой выросла из пола стандартная приборная панель, а рядом — еще одно кресло.
Корабль каким-то образом изучил видовую принадлежность и привычки Гагарина и выбрал привычные для него формы. А второе кресло, для стажерки, представляло собой точную копию первого.
— Садись, — с улыбкой повернулся он к Даше. — Будем разбираться в управлении.
Крылова недоверчиво приблизилась к свободному креслу, опасаясь последовать приглашению. Вдруг хитрый корабль вновь ударит разрядом? А ощущения эти не из приятных…
— Главное, не проявляй агрессию, и корабль не будет вынужден обороняться.
«Обороняться, — подумала Дарья, — ха, так это он меня боится!» После этого она, не раздумывая, опустилась в кресло, которое оказалось на редкость удобным. Субстанция, казавшаяся невидимой, обтянула ее со всех сторон. Ощущения от прикосновения субстанции к коже были не очень-то приятными, но и не отвратительными. Терпимо.
— Вот место для ключа, — инспектор нашел на приборной панели характерное отверстие. — Пробуем?
— А у нас есть выбор?
— Ты права, выбора нет.
Гагарин не стал тянуть и вставил ключ в отверстие, чуть повернув по часовой стрелке.
В первую секунду ничего не случилось, а потом корабль едва заметно завибрировал.
Зал стал преобразовываться. Помимо двух кресел и приборной панели из пола стали прорастать различные предметы, изменяя пространство корабля, разделяя его по-новому, но в привычных для землян координатах.
Появились внутренние переборки, короткий коридор, несколько кают. Один из малых экранов схематично рисовал новый план помещений. Вскоре корабль превратился в стандартную прогулочную яхту экстра-класса. Все стеллажи с кристаллами сами собой сместились в единственное помещение — своего рода склад, хранилище.
— Так, сработало, но пока это все сплошная лирика, — заметил Никита. — Системы автоматически подстраиваются под новых владельцев в соответствие с их вкусами и привычками. Вот это техника! Какой высочайший уровень!
— Угу, — буркнула в ответ стажерка. — Только вся эта техника пока против нас работает. Сколько людей погибло.
— Ничего, — обнадежил ее инспектор, весь погруженный в радужные мечты. — Вот разберемся с управлением и заставим ее послужить человеку.
«Пока настоящие хозяева не придут и не отберут игрушку», — подумала Даша, но вслух этого не сказала. Гагарин и так возбужден свыше всякой меры, пусть побалуется. Как мальчишка, честное слово. Хотя и лет-то ему еще немного, едва за двадцать. В некоторых мирах, где требования были более жесткими, они оба еще являлись несовершеннолетними. Ее отец говорил всегда, что, будь его воля, он вообще совершеннолетие считал бы с двадцати восьми лет. Мол, к этому возрасту человек уже пожил, набрался опыта, получил образование, поработал. Другими словами, полностью сформировался как личность. Такому и принятие важных решений доверить можно. А восемнадцать — двадцать лет — еще не возраст. В эти годы думается о чем угодно, но не о серьезных вещах. Мир делится на черное и белое. Все воспринимается ярко, даже чрезмерно ярко. Любая идея кажется великой. В таком возрасте хорошо совершать революции. Вот только лет через десять поймешь, что был не прав, раскаешься, но будет поздно.
— Мы сделаем мир лучше! С такими-то возможностями!
В этот момент Гагарин и напомнил Даше этакого молодого революционера-мечтателя, с головой, полной идей, желающего сломать старые порядки и построить новые, основанные на собственном понимании жизни. И глаза горят лихорадочным огнем будущих свершений. Ох, беда-беда. Пропадает человек. И это еще один из лучших!
— Можем мы как-то узнать, что происходит снаружи? Американцы уже должны были добраться до места. Как-то выведи картинку на обзорный экран.
— Сейчас, секунду, — пальцы Никиты забегали по клавишам. — Смотри, управление тут, как на обычном корабле, даже еще проще. И в одиночку справишься с системами! Видно, корабль собрал информацию из доступных источников, пока ждал возвращения Горски на дне океана. И теперь прекрасно умеет имитировать земные системы, а уже потом сам преобразует сигнал в нужный ему.
В подтверждение его слов слева вырос широкий экран, тут же показавший океан с нескольких ракурсов.
Брошенная шлюпка так и висела над кораблем, но и Крылова оказалась права, американцы уже подлетели. Напротив, буквально в десятке-другом метров, завис чудовищный корабль штурмовиков. И все его орудия были направлены прямо на маленький, практически игрушечный, кораблик Горски.
Одновременно с изображением раздался и голос, нудно повторявший раз за разом одну и ту же фразу, сначала по-английски, потом с жутким акцентом по-русски:
— …Сдавайтесь, всякое сопротивление бесполезно. Мы гарантируем вам жизнь и беспристрастный суд! Сдавайтесь!..
— Суд они нам гарантируют, — взъярился Никита. — Сволочи!
Он нажал одну из кнопок и из приборной панели выехал штурвал, какие используют обычно в неболетах для маневров на малой высоте.
Гагарин потянул штурвал на себя, и корабль тут же повиновался, поднявшись на полметра вверх.
— Осторожно, там же шлюпка! Не задень!
— Знаю, — отмахнулся инспектор. — Я стараюсь.
У него получилось, корабль качнулся и уверенно отлетел на десяток-другой метров в сторону, оставив шлюпку позади.
— Не пытайтесь бежать! — американец сменил тон с показушно-безразличного на угрожающий. — Иначе будете уничтожены! Заглушите двигатель и откройте внешние люки. Повторяю: не пытайтесь бежать…
— Вот заладил! — рассердился Гагарин.
— У них орудий достаточно, чтобы уничтожить половину планеты, — осторожно заметила Дарья.
Словно в подтверждение ее слов одно из малых орудий внезапно выстрелило. Шлюпка, болтавшаяся там, где ее оставили, взорвалась огненным фейерверком. Не помогла даже дополнительная броня. Один выстрел, всего один!
— Это было предупреждение, — голос в динамиках звенел. — Если вы в течение пяти минут не выполните наши требования, мы будем вынуждены вас атаковать. Это было последнее предупреждение. Время пошло.
— Что будем делать? Сдаваться? — полюбопытствовала Крылова.
— Вот еще! — Никита оскалился в злой усмешке. В этот момент он уже не казался Даже приятным молодым человеком, а походил на хищного зверя. — Кажется, я почти понял, как включаются системы управления орудиями.
— Может, я попробую? — предложила Даша. — Все же я — пилот. Мне привычнее. Хоть ты и говоришь, что системы тут аналогичны нашим, но отличия наверняка имеются. А я разберусь быстрее.
— Попробуй, — не стал спорить Гагарин. — Ты теперь такая же хозяйка здесь, как и я. С момента, как ты села в кресло, корабль принял нас обоих, и слушаться тебя будет так же, как и меня. Мы оба тут хозяева. Некоторые команды можешь отдавать голосом, корабль тебя поймет.
Крылова не стала спрашивать его, откуда он это знает, а просто сказала вслух, обращаясь к кораблю:
— Переключить управление на кресло второго пилота.
Новый штурвал послушно пророс прямо перед ней. Даша зафиксировала его удобнее и удовлетворенно кивнула.
— Отлично. Вывести список вооружения на обзорный экран!
На левом экране появилось изображение ярко-оранжевого сгустка непонятной субстанции.
— Это что? — удивилась стажерка. — Оружие?
— Похоже, — так же недоуменно отозвался инспектор.
— Вывести тактико-технические характеристики! — потребовала Крылова. Нижний экран тут же запестрел от колонок данных. Даша начала быстро и восторженно читать: — Длина, высота, ширина, масса — произвольные, динамично изменяемые, подстраиваемые. Калибр — по выбору стрелка-наводчика. Режим огня: одиночный или непрерывный. Боевая скорострельность (очередями-залпами) до 10.000 в минуту. Прицельная дальность — 100.000 км. Дальность, до которой сохраняется убойное действие — 100.000 км. Емкость магазина — произвольная (бесконечная), постоянно генерируемая. Начальная скорость выстрела — 9.000 метров в секунду.
— Это что же получается? — не понял Никита. — У нас тут калибрируемая пушка с бесконечным боезапасом?
— Все верно, — подтвердила Дарья. — Только не пушка, а пушки. Судя по всему, мы можем вырастить их из тела корабля в любом количестве и именно там, где это требуется.
— А чем они стреляют?
— Тут не указано, но, думаю, это и не важно. При такой скорострельности и прицельной дальности я бы не позавидовала тому, кто вступит с нами в бой.
Они немного помолчали, между тем пять минут, данные американцами, истекали.
— Попробуем? — предложила Даша, когда до конца срока оставалось секунд десять.
— Конечно, — согласился Никита. — Действуй, сейчас ты — капитан.
Крыловой, несмотря ни на что, очень хотелось проверить, так ли хорош корабль, как им казалось. Ведь одно дело — текстовая сводка, а другое — реальное поведение машины в условиях боя.
— Для начала полетаем!
Стажерка тронула штурвал, и корабль сорвался с места. Еще никогда ни один неболет, ни одна машина, которой она управляла, не слушалась ее настолько легко, реагируя на малейшие касания пальцев. Корабль, казалось, повиновался самим ее мыслям.
И движения его были настолько плавными и в то же время быстрыми, что ей оставалось только восхищенно вздыхать, выполняя очередной маневр.
Они неслись над океаном, запросто покинув зону поражения. Американский корабль только сейчас опомнился и устремился вслед, а они уже были далеко. Конечно, штурмовой корабль — не маневренная яхта, но никакая яхта не сумела бы уйти от выстрела. А они сумели. Причем с непередаваемой легкостью.
Вот тут Крылова оценила комфортные кресла корабля. В них не чувствовалась ни перегрузка, ни разница в скоростях. Кресла компенсировали все, не давая телу дополнительных нагрузок.
Радар показывал, что американцы постепенно наращивают скорость, но их корабль, предназначенный в первую очередь для космических перелетов, плохо чувствовал себя в планетарных условиях.
— Ладно, — решила стажерка, которой вдруг передался восторг и восхищение Никиты. — Попробуем на равных!
Первая космическая скорость необходима телу для выхода на геоцентрическую орбиту, она рассчитывается формулой, давно известной ученым. Вторая космическая скорость позволяет преодолеть притяжение планеты и покинуть орбиту, третья — покинуть пределы орбитальной системы, а четвертая — пределы галактики. Есть еще принцип Константинова, но это отдельная история.
Когда Даша врубила ускорение, Никите поначалу показалось, что ничего не произошло. Тем более что он слегка отвлекся и не смотрел в обзорные экраны. Переход из пространства планеты в космос прошел легко и естественно. Несколько секунд — и корабль, только что летевший над неимоверно прекрасным океаном, уже вышел на орбиту, а пассажиры этого почти и не заметили.
Обычному космическому кораблю для такого действия понадобилось бы на порядок больше времени и усилий.
Мимо пронеслась одна из сторожевых крепостей Фудзи. Где-то здесь притаились и патрульные корабли, готовые в любой момент покарать преступников.
Американцы внизу оказались в проигрышном положении. Скоростей им не хватало, а применять оружие они пока не решались.
— Разгоняются, — Крылова взглянула на показания одного из дисплеев. — Скоро будут здесь. Уходим или дожидаемся?
— Давай немного прокатимся, — предложил Никита и, словно испугавшись своих слов, добавил: — Хотя бы виток сделаем, скорость оценить…
«Мужчины, — подумала Дарья, — всегда остаются мужчинами».
Вслух же она сказала:
— Конечно, как прикажешь, шеф!
— Жми на газ!
Дарья последовала приказу. Ей и самой было интересно, на что способен чужой корабль. Она любила скорость, любила быстрые машины, понимала толк в космических кораблях. Она включила автоматическое управление, убрав штурвал, пригодный только для маневрирования и полетов в атмосфере.
Корабль начал разгон, и то, что он показал, Крылова не видела еще никогда в жизни. Более того, она считала, что подобное просто-напросто невозможно.
Он разогнался так быстро, что Даша не успела даже досчитать до десяти. Примерную траекторию она уже задала и теперь только наращивала скорость, корабль послушно следовал ее командам. И не успела Дарья опомниться, как первый виток вокруг планеты успешно завершился. А американцы за это время не прошли и половины нужного расстояния. Кресла и в космосе как нельзя лучше защищали от перегрузок. Та самая субстанция, облепившая Никиту, а после и Дашу, спасала от всех забот, каким-то неведомым образом принимая все нагрузки на себя.
— Невероятно! — заорал Гагарин, от восторга позабывший обо всем на свете. — Ты видела?
— Видела, — эмоции переполняли и стажерку. Ей не просто понравился полет — она была счастлива! Никогда прежде в своей жизни она не ощущала такого единства с машиной. Корабль, словно живой, чувствовал, что его новым хозяевам нравится скорость, и, подстраиваясь под их желания, все разгонялся и разгонялся.
— Второй виток! Какие же мы быстрые!
— Это планета у них маленькая. Третий! Наши друзья почти доползли. Тормозить?
— Давай еще круг и остановись, надо с ними разобраться до конца.
Пальцы Даши заскользили по клавишам. Корабль, завершив четвертый виток, затормозил и лег в дрейф в секторе, куда подлетали американцы. Внешне он казался уснувшим, двигатели не работали, но Крылова теперь знала, что достаточно простого приказа, и корабль тут же сорвется с места. Как щенок, всегда готовый бежать за палкой, брошенной хозяином. Она украдкой погладила кресло, и, может, ей показалось, но корабль ответил мягкой благодарной вибрацией.
Дарья позабыла, что еще несколько минут назад боялась корабля. Теперь он стал ей, как родной, любимый брат. Она понимала его, чувствовала. Или, по крайней мере, ей так казалось.
Теперь она полностью осознала, что ощущал Никита, владея кристаллом. И не могла его осудить за это.
— Ты знаешь, судя по показаниям приборов, тут действует какой-то иной принцип движения. И закон Константинова, кажется, корабль не использует. А это значит… нам не требуется время на разгон. Мы можем совершить прыжок в любой момент на любое расстояние… ну, или почти на любое. Нужно только задать координаты конечной точки.
— Другими словами, — торжественно произнес Гагарин, — теперь мы можем облететь всю галактику?
— Получается, можем, — несколько растерянно кивнула Даша. — И нашу галактику, и соседнюю, и множество других.
— Это же… невероятно… это даст такой толчок в развитии нашей науки! Ты только подумай! Пока что мы, люди, хоть и вышли за пределы Солнечной системы и освоили сотни миров, но все еще, как малые дети, плутаем во дворе дома, а можем отправиться изучать весь город, его улицы, дома. Или отправиться в соседний. А то и вообще перелететь на другой континент! Понимаешь?
Дарья понимала, но тут же вдруг подумала: а надо ли это человечеству? У себя еще порядок толком не навели, а уже нацелились на другие галактики. Нет, чтобы для начала хотя бы прекратить воевать между собой. Это, казалось бы, такая малость для тех, кто покоряет иные миры, а никак справиться не можем. Постоянные войны, то холодные, то горячие, стычки, конфликты, дипломатия, чтоб ее!..
Вслух же она заметила:
— Перспективы огромные.
— Не то слово! Это качественный скачок. Как было при изобретении электричества, потом компьютеров, затем закона Константинова. Нас ожидает новая эра, и мы — первые, кто об этом знает! И, может быть, мы будем первыми, кто отправится в соседнюю галактику!
— А как ты думаешь, откуда прилетел Горски? С какой целью? Неужели просто подготовить условия для вторжения вражеской армады? Но с их возможностями мы бы и так не сумели ничего особенного противопоставить. Или он просто летал и сеял жизнь в разных мирах своими кристаллами? Пробудил же он аборигенов Алдая.
— Я не знаю, чего хотел Горски, — отмахнулся Никита. — Да сейчас это и не важно. Главное, что он не успел передать собранные сведения по назначению. А мы изучим корабль, переймем их технологии и сумеем подготовиться к отражению любой возможной агрессии. Это большая удача, что нам достался такой приз. Возможно, этим мы спасли человечество от гибели.
— Значит, мы герои, — невесело констатировала стажерка. — Только вот чувствуется мне, что во многом мы заблуждаемся. И что корабль, как бы он ни был хорош, нам не по зубам. Лучше от него избавиться.
Гагарин посмотрел на нее, как на умалишенную. Разве что пальцем у виска не покрутил.
— Да ты понимаешь, от чего хочешь отказаться? Смотри!
Он вновь вызвал оружейный экран. Американцы как раз завершили маневр и легли неподалеку в дрейф. Их капитан все не прекращал слать радиовызовы, приказывая сдаться.
— Огонь по третьему и пятому отсекам. Самый слабый, пробивающий, — приказал инспектор.
Корабль в ту же секунду выплюнул из своих недр сноп ярко-оранжевой субстанции, которая в полете разделилась на две части и ударила в указанные квадраты, свободно пройдя сквозь американский боевой корабль.
Голос, однотонно бубнивший что-то по радио, тут же оборвался. Раздались испуганные крики, но вскоре все смолкло.
— Они живы, не волнуйся. Хотя, учитывая, что «Гордость гор», вероятно, уничтожена, американцы заслуживали гибели. Я пробил отсеки с двигателями и вывел из строя главное орудие. Теперь им понадобится помощь для ремонта и возобновления движения. О них можно больше не переживать.
Дарья задумчиво отвела корабль на противоположную сторону планеты, опасаясь, что японский сторожевой флот попытается вмешаться и напасть на них. И, пока пилотировала, девушка не уставала восхищаться возможностями чужого корабля. А чужого ли? Она уже так к нему привыкла за это короткое время, что ощущала своим домом. Ну, или почти домом. Как минимум, надежным пристанищем, где она скрыта от всех врагов.
Ей внезапно захотелось улететь далеко-далеко, оставить позади Землю, миры-колонии с их проблемами, всех знакомых, работу. Побыть одной. Хотя почему одной? С кораблем. Он, очевидно, лучший товарищ и помощник, чем другие. Даже чем Никита. Ведь инспектор вечно витает в каких-то своих мыслях, ее в них не посвящая. Конечно, кто она ему? Случайная навязанная спутница, подчиненная, стажерка…
Что, если хитростью заставить Гагарина покинуть корабль, а самой захватить его, завладеть им? Мысль эта не давала Даше покоя. Она обдумывала ее, крутила так и сяк, прикидывая, возможно ли провернуть задуманное, но пока не находила ответа.
Никита же думал о другом. Как он вернется на корабле на Землю, как князь Львов и другие высокие лица поймут, какую неоценимую услугу он оказал Империи. Нет, не о наградах он мечтал, не о чинах. Может, совсем немного о признании. Больше же, и вполне искренне — о возможности принести благо своей Родине, послужить ей. Ну и, конечно, надеялся, что его оставят пилотом Корабля (он уже называл его так, с большой буквы — Корабль — имя собственное). А кого, если не его? Он нашел ключ-кристалл, нашел Корабль, сроднился с ним. Вряд ли другая кандидатура может быть более достойной. Нет, начальство обязательно примет верное решение, тут и переживать не стоит. Они все поймут и сделают, как надо.
— Смотри, — вдруг удивленно произнесла Крылова, — к нам еще кто-то летит. Неужели все же японцы? Сейчас посмотрим, кто это такой смелый.
Она вывела характеристики приближающегося судна на экран.
— Да это же наши! — обрадовался Никита. — «Гордость гор». Они уцелели. Я так и знал, что Ибрагимова и его людей не просто уничтожить. Но как они нас нашли?
— А мы особо и не прятались. Системы экранирования отключены, а вокруг Фудзи не так много кораблей болтается на орбите. Вот и вычислили. Пойдем им навстречу?
— Подождем, они и так скоро будут здесь.
Инспектор оказался прав. Прошло чуть меньше четверти часа, как «Гордость гор» легла в дрейф неподалеку, а от корабля отделилась шлюпка и быстро пошла на сближение.
— Мы объясним им все и отправимся на Землю, — решительно заявил Гагарин. — А они пусть летят следом. Терять время недопустимо, мы будем на месте гораздо раньше.
— Согласна, — кивнула Даша. — Пусть стыкуются. Наши системы сами подстроятся под нужный стандарт. Корабль — умница!
Она говорила эти слова искренне. За эти пару часов Даша успела влюбиться в Кораблик (так она ласково его называла). Идеальный механизм, каких еще долго не смогут построить на Земле, о большем и мечтать невозможно. Кораблик — воплощение всех ее грез. Бесподобен! Невероятен! Божественен!
Шлюпка тем временем приблизилась вплотную и приступила к процессу стыковки. Корабль тут же вырастил шлюзовой отсек.
Никита пошел встречать гостей. Крылова следовала за ним, отставая на пару шагов.
Когда инспектор остановился перед камерой, она достала из-за пазухи парализатор, который все же умудрилась незаметно прихватить с собой еще на шлюпке, и выстрелила ему в шею.
Гагарин упал, как подкошенный. Парализатор действовал надежно. Кораблик ей не мешал.
В шлюзовой камере появились три ловкие фигуры абордажников.
Когда давление нормализовалось, и девушка открыла камеру, а абордажники подняли забрала шлемов (даже сейчас они были в боевых скафандрах), то первым делом Даша увидела лицо Сула — постаревшее, со свежими царапинами вдоль всей левой стороны.
— Иса погиб, — сказал он негромко. — И еще двадцать человек. Но мы продержались сколько надо. Потом ушли, отступили.
Стажерка не нашлась с ответом, но Сулейман в нем и не нуждался.
— Что здесь? — без особого интереса спросил Сул.
— Кораблик.
— А с ним что? — он взглянул на бессознательного инспектора.
— Спит, временно парализован. Нужно доставить его на «Гордость гор».
— Сделаем, — Сул кивнул двум незнакомым Крыловой абордажникам, а те ловко подняли Гагарина с пола и потащили в шлюзовой отсек.
Даша безучастно наблюдала за процессом.
— Ты с нами? Или остаешься?
На этот раз горец посмотрел на стажерку иначе — словно бы оценивающе.
Только тут она встряхнула головой и хотела было отказаться, но внезапно кивнула.
— С вами.
— Тогда собирайся.
Через десять минут шлюпка отделилась от Корабля и полетела обратно к «Гордости гор».
Когда они уже почти добрались до места, позади ярко вспыхнуло маленькое солнце.
Кораблик перестал существовать.
Даша почти сразу, как только начала разбираться в управлении, наткнулась на встроенную функцию самоликвидации.
Достаточно было одной короткой команды-указания, и Кораблик выполнил приказ. Он подчинялся новым хозяевам.
Он заманивал по старой привычке, обещая чудо. Он подавлял волю, меняя личность на более пригодную для владельца Корабля. Не каждый годился. Даша понравилась Кораблику больше Никиты. И он почти убедил ее избавиться от инспектора.
Крыловой казалось, что он почти живой, даже немного разумный, но очень-очень старый и сильно уставший.
Может, поэтому он и не сопротивлялся, и принял команду о самоликвидации с первого раза.
А еще Даше подумалось, что, если она останется на Кораблике, то рано или поздно полностью поддастся его чарам и потеряет все. Себя, в том числе.
Слишком многое обещал Кораблик. Чересчур многое. А Дарья давно не верила в сказки. Она сумела перебороть себя и позаботиться об инспекторе, который в сказки еще верил.
Часть Кораблика навсегда осталась в ее сердце, в ее душе. Она сроднилась с ним за это короткое время, и теперь сумела бы открыть его безо всякого ключа. Его… или такой же, как он.
На Землю Кораблик нельзя было доставлять ни в коем случае. Рано еще людям иметь такую власть. Не доросли.
Секреты Горски остались нераскрытыми. Пусть. Всему свое время.
Даша не боялась, что за этот поступок ей придется ответить. Возможно, смертной казнью, в лучшем случае — тюрьмой до конца жизни. Измена интересам Империи. Предательство. Так решит любой суд. И Никита никогда ее не простит. Она это знала.
И все же предпочла вернуться обратно, на Землю, домой.
— Как ты думаешь, — устало повернулся к ней Сул, — не зря все это было? Не зря ребята погибли?
Крылова поначалу не нашлась с ответом.
Потому что правильного ответа на этот вопрос не существовало.
Она лишь негромко сказала то, что думала:
— Мы все выполняли свой долг. Каждый по-своему.
И в этот момент Даша поняла, что все же нашла правильный ответ.
notes
