Ветер дул с востока. Играл с серо-зеленой водой, взбивая пенные гребешки, нес запах соли и моря. Солнце спряталось за серыми тучами. Июльский зной неподвижно застыл над поверхностью. Казалось, что он превратился в прозрачную стеклянную стену, сквозь которую никто не пройдет.

По берегу шла женщина в голубом платье до щиколоток. Босые ноги ступали по кромке воды, ветер трепал короткие прядки, выбившиеся из толстой белокурой косы до пояса. Женщина подняла руку и заправила особо мешавшую прядь за ухо. Соломенную, бело-желтую, словно высохшая степная трава на солончаковых берегах. Лицо – симпатичное, ни капли косметики. Естественная, красивая от природы. Уверенная. Каждое движение – плавное, спокойное.

Женщина остановилась. Посмотрела на горизонт.

У ног опустилась чайка. Упитанная, крупная. Посмотрела внимательно, блеснула черным глазом. Крикнула грозно, настойчиво. Женщина не обратила на нее внимания. Взгляд светло-светло-голубых глаз был направлен все в том же направлении.

– Здравствуйте, Лидия Васильевна, – прозвучал за ее спиной мужской голос.

– Здравствуй, Игорек, – мягко произнесла она низким грудным голосом. Только так и не обернулась. Стояла статуей из бело-голубого камня. – Рада тебя видеть.

Послышался смешок. Женщина обернулась, медленно и грациозно. На мгновение отразилась в стеклах очков стоящего рядом долговязого парня в клетчатой рубашке. Русые волосы трепал ветер, длинные руки были сложены на груди. Ветер забирался под нее, играл с тканью, однако казалось, парень этого не чувствует. Впрочем, Шепчущие с ветром все такие. Ветер – что продолжение их самих.

Лидия внимательно посмотрела на Игоря. Тот не смутился. Но и взглядом встречаться не стал. Такой уж нерешительно-ироничный старый добрый друг.

– Слушаю вас, Лидия Васильевна, – произнес он. – Что случилось?

Не спросил, почему вызвала его на морской берег. Не спросил, почему резко понадобился. Просто услышал в шепоте ветра ее зов, просто сказал: «Скоро буду». За это его Лидия и уважала. И не только за это…

– Пройдемся, Игорь. Расскажу кое-что, – произнесла она и медленно направилась вдоль берега.

Он, не сказав ни слова, зашагал рядом. Медленно и неторопливо, подстраиваясь под нее. Оно и правильно. Обгонять не стоит.

На короткое время солнце вышло из-за туч. Показался одинокий отдыхающий, задумчиво сидящий на красной подстилке и жующий бутерброд. Лидия и Игорь прошли мимо него. Шепчущий с ветром не торопил, но все же бросил на нее взгляд.

– Мои провидцы волнуются. Говорят, что медлить нельзя.

Повисла тишина. Игорь обдумывал сказанное. Он никогда не спешил ни с вопросами, ни с выводами. Чем и нравился Лидии.

– Ваши, – наконец-то произнес он. – А что же южане?

Лидия ждала этого вопроса. Правильного, естественного. Очевидного для тех, кто знает, что провидцы юга – сильнее всех. Но порой забывает, что и коварнее. Слишком себе на уме. Южное солнце научило говорить много, но неважного. И истинное, внутреннее – держать при себе.

– Они тоже… знают, – сказала она. – Но преследуют свои цели. Меня не устраивает.

Игорь задумчиво посмотрел на нее. Молча. Сквозь стекла очков. Медленно выдохнул, сложил руки за спиной. Помолчал.

– Что я должен сделать, Лидия Васильевна? – наконец-то произнес он.

Несколько секунд прошло в полной тишине. Лидия молчала, обдумывая, с чего бы начать. Ведь братья не одобрят. А когда очнутся – поздно будет. Глубоко вздохнув, она произнесла:

– Мы привыкли, что способности чувствующих проявляются спонтанно. Одиночно. Один человек – одна способность.

Игорь покосился на нее. Поправил очки, задумчиво уставился под ноги. Ничего не спросил, но Лидия знала, что понял ее без продолжения. Слишком умен был Шепчущий с ветром Игорь Липа, слишком не от мира сего. Потому и услышал ее шепот в голосе ветра, потому и сумел заговорить, потому и не прекращал этих разговоров никогда. Так и появился у нее верный товарищ, друг ветра. Искренне преданный, покрытый благородной ржавчиной рыцарства безумного двадцать первого века. Обращался по имени и отчеству, а про себя звал царевной-лебедь. Лебедь, как же…

Лидия нахмурилась, отогнав неуместные размышления.

– Но развитие не стоит на месте, – мрачно сказала она. – Скоро по всей стране и не только у нас появятся люди со сдвоенным даром. Мои провидцы говорят, что виной тому будет внезапное пробуждение древних сил.

Игорь молчал. Но Лидия видела, как сжимаются его кулаки. Понимает Шепчущий с ветром, чем это грозит. Расшатает полотно пространства, сорвет плетение времени. То, что способности здесь, на иной стороне времен, – большие проблемы. Гармония так и трещит по швам, рвется, где тонко. А потом в этом мире так и вываливаются на каждом шагу неприятности. А тут еще такое… Древние силы – это всегда проблемы. А вместе со сдвигом реальности…

– И что же вы думаете, Лидия Васильевна? – отстраненно спросил Липа, поправил ворот рубахи, глянул на гладь волн.

– Ускорить процесс. Пусть хамелеон появится сейчас.

Он помолчал. Слова повисли в воздухе. Хамелеон. Странное определение. Не Лидия его придумала – назвали провидцы. Что ж, оно вполне подходило. Но Игорь что-то обдумывал. Потом загадочно посмотрел на нее.

В душе наступили облегчение и маленькая радость. Ни единого лишнего вопроса. Все по делу. Она не ошиблась в выборе.

– Тропа Снов, – коротко сказала Лидия. – Используй связь ветра и снов. Ближе всего к нам – Читающий Сны в Херсоне. Его зовут Роман Колесник. Способности еще не проснулись, но мы можем ускорить процесс. Ему будет не чужд ветер. Пусть ветер тебе поможет.

Игорь снова помолчал. Ковырнул носком кеда ракушняковый берег, потер ладони друг о друга, словно пытался согреть.

– Лидия Васильевна, с чем играем? – наконец-то произнес он. – Что скажут ваши… – смолк, будто не зная, как сказать. Бросил на нее задумчивый взгляд. В серых глазах ничего не читалось. Но Лидия отступать не собиралась.

– Скажут. Но решать это мне, – твердо произнесла она. – Тебя не тронут.

Шепчущий с ветром покачал головой, потом странно ссутулился, словно бесконечно устал. Понимал же – выхода нет. Нельзя отказывать Сестре. Да и… не собирался он.

– Хорошо, – кивнул, перестав мучить носок кеда. – Сделаю.

Лидия выжидающе посмотрела на него, как будто ждала, что он может вот-вот отказаться. Но взгляд серых глаз за стеклами очков был прям и спокоен. Все. Решил. Не отступится.

Едва заметно улыбнувшись, кивнула ему:

…За окном неожиданно что-то грохнуло. Рудольф Валерьевич Железный поморщился и потер виски. Ну что за неприятность! Вот так всегда! Только сосредоточишься, и начинается какая-нибудь гадость.

Он встал из-за стола и закрыл окно. Солнце клонилось к горизонту, сиренево-розовым окрашивало небо, разливало оранжево-жгучее золото по краю. Листва деревьев перешептывалась с ветром. Внизу проходили люди. Машины проносились мимо дома. Все как всегда.

Бося устроился на табуретке и лениво приоткрыл один глаз.

Железный раздраженно выдохнул, вернулся на свое место и посмотрел на разложенные на столе фигурки грифонов. Амулеты минувшего, как же без них. Провидцы ведь могут и в прошлое заглядывать, но редко кто. И надо хорошенько постараться.

Железный не любил распространяться, что смотрит прошлое через грифонов, купленных у дяди Миши. Все же вещицы зачарованные, из скифских курганов, лучше не афишировать. А то… мало ли.

Вздохнув, он налил себе невероятно сладкого чаю и взял плюшку. Задумчиво пожевал. Показал коту. Тот вопросительно мурлыкнул и спрыгнул со стула. Подошел к хозяину, обнюхал лакомство, пренебрежительно фыркнул и, отвернувшись, поднял хвост трубой. Явно дал понять: «Гадость ты, обожаемый хозяин, кушаешь. Приличные коты такое не будут».

Железный откусил от плюшки снова и запил чаем. Хамелеон. Вот и доигрались. Хотя чему и удивляться? Лидия Васильевна, царь-девица, лебедь белая… Ты ж такого накрутишь, потом все Трое за головы хвататься будут. Но в то же время и не признать правоты твоей нельзя. Ой, нельзя.

Честно говоря, Железному самому было интересно, каким образом Липе удалось разбудить дар младшего Колесника. Ведь это не просто так!

Встав, он принялся мерить кухню шагами. Так думается лучше. Да и движение, опять же, – жизнь. А от сидения только кости старые ноют.

– Босенька, видишь, как оно получается, – задумчиво произнес он. – Что б ни делали, а все равно случается так, как должно быть. Закон – и ты никак его не обойдешь.

Кот дернул ухом. Снова впрыгнул на табуретку и принялся вымывать лапу.

Железный присел на подоконник, ласково провел пальцами по мясистым листикам шлюмбергера в зеленом горшке. Как ни крути, а надо срочно что-то делать. Раз уж тут появлялся Следящий южного региона. Не мог он не учуять след сестрицыной работы. А Липа каков, а?! Не побоялся! Сделал так, как лебедь белая ему приказала.

Железный бы с радостью поговорил с Городовым, да только рано еще. Не придет. А увиденное ближайшее будущее показывало, что надо быстро что-то делать. Азов может не успеть, а над Яной уже повисла тень. Большая, страшная. Если девочка не узнает правды, то спастись не сможет.

Сначала играли, эмоциональный купол на прочность выстраивали, чтобы Тот, из кургана, не смог отыскать истинное лакомство. Все на стенку из горечи и боли натыкался. А теперь… Близко он, близко. Серебро проклятое уже шлет, как бы Слышащая Землю пальцы об него не обожгла.

Придется немного поступиться принципами невмешательства. Железный поморщился. Прошел в комнату и взял мобильный. Пощелкал кнопками, отыскивая в телефонной книге нужное имя. Нажал кнопку вызова.

– Алло, Олежек? Хорошего вечерочка. Будь добр, голубчик, зайди ко мне сегодня. И Колесник с собой прихвати. Да-да, ты не ослышался, Колесник.

Когда пришел Грабар, я была готова его расцеловать. Выглядел он на удивление бодро и свежо. Уж даже закрались подозрения, что ездил не к тетушке Саре, которая была мастером по выносу мозга, а куда-то в Коблево: к сосновому бору и Черному морю. На отдых.

Сама я похвастать годным самочувствием не могла. Бессонная ночь сказывалась во всей красе, хоть утром и попыталась поспать. Странное ожерелье тут же убрала с глаз долой. Ведь именно благодаря ему показалось, что в зеркальной поверхности я вижу Ромку. Решив, что уже начинают преследовать галлюцинации, отыскала в шкафчике настойку успокоительных трав (как Слышащую Землю она меня успокаивает куда лучше, чем алкоголь) и легла.

Снилось что-то гадкое, тревожное. Останавливавшиеся под окном машины то и дело будили, не давая заново уснуть. К утру появились слабость и головокружение. Начало подташнивать.

Прокляв вчерашние приключения и странные отношения с Азовом, я поняла, что надо вставать. И какова же была безумная радость, когда услышала, что в замке проворачивается ключ.

– Любимая, я дома! – раздался бодрый голос Грабара.

Я чуть не подскочила на постели. Даже не отреагировала на ехидное приветствие. И наплевала, что он явился утром. Да, проклятый жаворонок, но как же я тебе рада!

Грабар заглянул в комнату, окинул меня скептическим взглядом.

– Доброе утро, – произнес он.

– Допустим, – не растерялась я.

– Вот и славно, – кивнул он. – Давай сползай и марш в душ. Мне есть что рассказать.

Тон, которым это произнесли, мне не понравился. Однако хорошие новости или нет – слушать надо. Поэтому, плюнув на плохое самочувствие, я направилась в душ. Хотя если быть откровенной, то просто присутствие напарника в любом месте и времени всегда улучшает самочувствие. Уж так мы зацепились энергопотоками, что можем подпитывать друг друга, находясь рядом.

В этот раз Грабар не стал ничего выдумывать и привез с собой пиццу с морепродуктами. Жутко и тяжко с утра, да. Но вкусно. Хотелось совсем неправильно начать утро и выпить ко всему этому пива. В таком случае любые новости будут восприниматься куда благостнее и приятнее, нежели на совсем трезвую голову.

Но Грабар посмотрел на меня укоризненно, словно прочитал мысли. И поставил перед носом высокий стакан с апельсиновым соком. Ладно. Сок так сок.

– Что у нас плохого? – поинтересовалась я, принимаясь за пиццу.

– Ну… – Он потер уголок брови. – Знаешь, я бы не сказал, что плохое. Но и слишком хорошим не назвать.

– Да ну? – неопределенно хмыкнула я, уплетая смачный кусок. Все же знает Олег, чем меня задобрить с утра. И надо отдать ему должное, никогда плохих продуктов не привозит. Не будь напарником – вышла бы замуж. И плевать, что он еще не сделал предложения.

– Это да, – не остался он в долгу и потрепал подошедшего к ноге Нешку. – Так уж вышло, что в Одессе, кроме удовлетворения любимой тетушки, я удовлетворял еще кое-кого.

Я даже позабыла о еде и подозрительно посмотрела на Олега.

– Это еще что за разврат?

Олег хмыкнул:

– Слушай.

…История, рассказанная Грабаром, заставила задуматься. Ромка – хамелеон? А Следящий южного региона взял дело в свои руки? Так-так. Вполне возможно. Второе, а не первое.

Сложно поверить, что мой брат – что-то отличное от привычных мне людей со способностями. Но в то же время я прекрасно помнила болезненное проявление силы и частые обмороки. Ощущение было и впрямь, что с ним происходит что-то жуткое. Ранее я ни у кого такого не видела. Но списывала все на то, что не особо знаю, как появляются способности у Читающих Сны.

За разговором мы просидели долго. Не заметили, как пролетело время. Варианты, как это все могло получиться, выходили крайне бредовыми. Попросту не верилось!

Рассказ о Призрачном Цимбалисте на Тропе Снов меня озадачил. Правда, толком Олег не успел все озвучить, потому что раздался звонок его телефона.

Пока он говорил, я с ужасом осознала, что дело уже к вечеру. Даже не сообразила, что Олег закончил разговор и усиленно пихает меня в бок.

– Земля, прием, – буркнул он. – Спать ночью надо, а днем – бодрствовать. И вообще, идем.

– Куда? – оторопела я.

Олег нахмурился:

– Яна, ты меня вообще слышала?

– Нет, – призналась я.

Он закатил глаза и, кажется, призвал всех богов терпения, которых только знал.

– Колесник, доброе утро, включайся уже! Мы сейчас идем к Железному! Он хочет видеть нас. – И тут же добавил: – Обоих.

На вялую попытку возразить, что идти мне никуда не хочется, особенно к провидцам, Олег не отреагировал. Поэтому пришлось быстро собираться и идти на улицу.

Вечер выдался прохладным, мягким. Ни следа от дневного зноя. Я даже немного пожалела, что не прихватила рубашку и пошла в одной тунике. Однако Грабар был неумолим и назад не отпустил.

Прошли быстро по Суворова, спустились к дому Железного мимо коричневого уличного пианино. Крышка была закрыта, но у меня появилось странное чувство, что Настройщик Душ уже сидит за ним и в любую минуту готов нажать на клавиши судьбы.

Железный встретил нас гостеприимно. Открыл дверь, обдал запахом домашнего печенья и клубничного компота. Прищурившись, посмотрел через стекла очков с золотистой тонкой оправой. Поправил бежево-кофейный фартук с аппликацией в виде чашки с кофе. На его губах появилась улыбка. Рудольф Валерьевич – мужчина особенный, ничего не стыдящийся. И не опасающийся, что кто-то сложит о нем превратное мнение. Любит сладкое и котов. Предсказывает будущее и хранит тайны, которые невозможно выбить, если сам не пожелает просветить.

– Заходите, – улыбнулся он. – Уж заждался.

Мы оказались в узеньком коридорчике с деревянными вешалками, большим длинным зеркалом размером во всю стену и развешанными по стенам картинкам с янтарными деревцами.

С кухни доносился запах выпечки. В коридор выглянул здоровенный серый котище с желтыми глазами. Раза в два больше моего Нешки. Внимательно посмотрел на обоих. На Олега презрительно, на меня с интересом. Поднял лобастую голову, посмотрел на хозяина и вопросительно муркнул. С интонацией: «Это что здесь такое?»

– Гости, Босенька, – невозмутимо ответил Железный. – Так надо.

Кот поднял пушистый хвост, сердито дернул кончиком и направился в комнату. Мы с Олегом переглянулись. Кажется, мнение Босеньки тут весомее мнения гостей. Впрочем, мне тут не жить.

– Проходите в комнату, – сказал он. – Я сейчас.

В доме Железного я была давно, два года назад, когда только пропал Ромка. Искала везде, где могла. Вот так и забрела к провидцу. Больше – ни ногой. Знала, что Грабар с ним часто пересекается, однако меня это не касалось. А теперь… Провидец почему-то позвал сам.

Мы сели на диван в полном молчании. Никто не мог и предположить, о чем пойдет речь.

Железный появился спустя пять минут, держа в руках широкое блюдо с ароматными рулетиками, посыпанными сахарной пудрой. Олег еле слышно фыркнул.

– Да, знаю, Олежек, – тут же отозвался Железный. – Но что поделать: кому кофий без сахара, а кому и булочек можно.

И посмотрел на меня как на суповой набор. Почему-то стало неуютно, но в то же время дико смешно. Железный не пытался меня уколоть. Просто сказал, что думал. И рулетики, кстати, у него оказались замечательными.

Когда он уселся напротив, я не могла и предположить, о чем пойдет разговор. И первый же вопрос вогнал меня в ступор:

– Куда ты дела грифонье ожерелье?

Я озадаченно посмотрела на провидца.

– Осталось дома, – честно призналась.

Он кивнул:

– Хорошо. Больше к нему не прикасайся. Серебро проклятое, проблем потом не оберешься. Кстати, оно тебе что-то показало?

Я поколебалась всего секунду, но потом поняла, что ничего не теряю:

– Брата.

Железный не удивился. Взял рулетик с блюда, чуть вымазав пальцы в пудре.

– Что ж… Это логично, – пробормотал он. – Другого я и не ожидал.

– Какого? – тут же напряглась я.

Неужели удастся что-то узнать о Ромке?

– Слушай меня, Яночка, и не перебивай, – ровно сказал он, глядя куда-то в окно. – Брат твой стал, сам того не зная, игрушкой в руках высших. И с одной стороны беда, а с другой – научится себя защищать.

Я невольно вцепилась в быльце дивана. Олег осторожно положил руку мне на плечо. По телу прошла волна тепла. Я благодарно посмотрела на него и чуть кивнула. Спасибо за поддержку, милый.

– Роман – хамелеон. Сильный Читающий Сны и не менее сильный Шепчущий с ветром. Только вот беда в том, что пока у нас нет толковых учителей, которые помогут удержать оба дара в гармонии. Кроме одного…

Учитывая, что Олег уже немного подготовил меня к такому повороту, я не удивилась, однако ухватилась за последние слова:

– Кого?

Азов сказал, что поможет. И, как ни странно, я ему верю. Следовательно, когда Ромка окажется рядом, надо будет срочно что-то делать. Но Железный будто не расслышал:

– Трое и Сестра заняты этим делом. Особенно Сестра. – На меня внимательно посмотрели ореховые глаза. – Поэтому тут надо быть осторожными. Романа у тебя увели специально. Во-первых, сохранили в целости, а во-вторых…

– Да, конечно, – не сдержалась я. – Разве не было другого выхода?

Олег сжал мою руку, однако меня начало колотить. Потому что каждый раз, когда пытались сказать, что все это было ради блага, вспоминались два года отчаянья и безысходности.

– Перестань, – неожиданно холодно сказал Железный, и на меня словно вылили ушат воды. – Хочешь, чтобы твой брат стал кормом для Того, из кургана?

– Но… – Собственный голос стал хриплым и почти неслышным.

– Вот тебе и «но», – резко сказал он. – Лыбедь это сделала специально.

Рассказ о договоре Липы и Лыбедь заставил позабыть обо всем на свете. Все казалось нереальным, неправильным. Но чем больше я слушала, тем яснее осознавала: иного выхода не было.

Уже когда мы собирались уходить, вдруг поняла, что нестерпимо хочу задать провидцу вопрос. Но никак не решусь. Олег вышел на лестничную клетку. Я замешкалась, надевая обувь.

– Яна, – неожиданно позвал меня Железный.

Я остановилась. Неужто все понял и заметил? Замерла в дверях и медленно обернулась. Посмотрела на него, прямо в ореховые глаза с бронзовыми искорками.

– Действия Азова далеки от идеала, – вдруг мягко произнес он, – и поступает он не так, как надо бы, но поверь – он тебя не обидит.

Сердце пропустило удар. Показалось, что я ослышалась, а тонкие губы Железного вот-вот разойдутся в ироничной улыбке. Но он был абсолютно серьезен.

Громко пробили часы в гостиной. Я вздохнула и исподлобья посмотрела на провидца.

– И… – осторожно начала, – что мне с этим делать?

– Любить, – последовал простой ответ.