Глава
40

Как только Маккенн стал изучать компьютер сына, он довольно быстро выяснил две вещи, сказала его сестра. Во-первых, на компьютер может быть установлена такая программа, что при открытии истории обращений в Интернет все тут же стирается. Если только ты не делаешь все правильно – а Маккенн, как и следовало ожидать, с этой задачей не справился. Потому что не знал, как. Но, как и большинство загружаемых программ, эта не была идеальной. В ней имелся крошечный сбой. Первая картинка оставалась видимой в течение половины секунды. Потом все исчезало. Экран становился темным. Все заканчивалось.

Во-вторых, Маккенн узнал, что полсекунды – это очень мало. Но и достаточно много. За это время фастбол может отправиться в полет и вернуться. И многое может сохраниться в памяти. Тут главное вера, а не разум. Какой-то древний трюк мозга, сетчатки и остаточного изображения. Лучше всего отвести взгляд и постараться представить себе то, что ты видел.

Вот только изображение ничего не значило. Лишь длинные ряды букв, словно кто-то прокатил мячом по клавиатуре. Совершенно случайный набор.

– Но Питер выяснил все, что мог, о своем противнике, – продолжала сестра Маккенна. – Оказалось, что это Невидимая есть. А о ней едва ли можно узнать что-то полезное. У нас было несколько жутковатых разговоров. Мы думали, что контролируем ситуацию. В общем. Но мы ошибались. Существует целый тайный мир, о котором мы ничего не знали. И он в десять раз больше нашего. Там люди разговаривают друг с другом. И делают странные вещи, недоступные нашему пониманию. Очень похоже на научно-фантастический фильм.

– А была ли какая-то конкретная проблема, в решении которой мог помочь Уэствуд? Или вы рассчитывали, что он осуществит общий поиск?

– Нет, речь шла о вполне конкретной вещи. Многие посетители Невидимой сети считают, что правительство пытается создать поисковую машину, способную находить их сайты. Мы решили, что в статье Уэствуда есть намеки на то, что такая система уже существует. Питер хотел, чтобы Уэствуд подтвердил или опроверг наше предположение и, если такая система есть, помог Питеру ею воспользоваться.

– А такое возможно?

– Лично я считаю, что в аду нет надежды, но нужно сделать все, что ты можешь. Пропал его сын. И мой племянник.

– Мог ли Питер что-то скрывать от вас во время ваших разговоров? Были ли его истории полностью законченными?

– Что вы имеете в виду?

– Вы ведь не слышали названия Материнский Приют?

– Да, не слышала.

– Он когда-нибудь упоминал о двух сотнях смертей?

– Двух сотнях чего? – вмешалась Эмили.

– Нет, – ответила ее мать.

– Он говорил с Кивером и о том, и о другом. И Кивер отправился в Материнский Приют. Значит, это показалось им важным. Однако ваш брат ничего вам не рассказал.

– Что там произошло?

– Мы не знаем.

– Питер был старшим, а я оставалась его младшей сестрой. Он никогда об этом не забывал. И не давал забыть мне. Но делал это по-хорошему. Можно сказать, наилучшим образом. Существует только одна причина, по которой он мог что-то от меня скрыть, – избавить от чего-то неприятного.

Некоторое время все молчали.

Наконец Чан встала.

– Мне нужно в туалет, – сказала она.

Эмили показала, куда идти, и Мишель удалилась в нужном направлении.

– У вас есть планы относительно обеда? – спросил Ричер.

– Я об этом еще не думала, – ответила сестра Маккенна.

– Мы можем куда-нибудь сходить.

– Кто?

– Мы все.

– Куда?

– В любое место, которое вам нравится. Прямо сейчас. Я угощаю. Позвольте мне пригласить вас на обед.

– Почему?

– У меня сложилось впечатление, что у вас был трудный день.

В гостиную вошла Чан, перехватила взгляд Ричера и сказала:

– Туалет здесь рядом, если тебе нужно туда зайти.

– Ладно, – ответил он.

– Если хочешь, я покажу.

– Не сомневаюсь, что и сам найду.

– Она хочет поговорить с вами наедине, – сказала Эмили.

Ричер встал и вышел к Чан в коридор.

– Ты думаешь, друзья Хэкетта где-то рядом?

– Нам следовало осторожнее обращаться с телефоном. Не исключено, что у них оборудование по всей стране. Если так, мы только что сдали сестру Маккенна. Уэствуд получил всю информацию, до мельчайших подробностей. Так что теперь мы не можем оставить их одних. Не здесь. Не сейчас. Мы либо уведем их куда-нибудь, либо проведем с ними всю ночь. Личная защита. Широкий спектр услуг.

– Я бы предпочла увести их отсюда.

– Я уже предложил им поехать куда-нибудь пообедать.

– От охранника у ворот нет никакого проку.

– Где спальня?

– В другом крыле. Нужно еще раз пройти через гостиную.

– Теперь попробуй ты пригласить их на обед. Может быть, мое предложение показалось им странным.

– Оно будет странным от любого из нас. Мы их не знаем. У них в разгаре подготовка к свадьбе. Предложение от двоих незнакомцев поесть жареной курицы должно вызвать у них недоумение.

– Я сказал, что мы можем пойти в любое место, которое они выберут. Необязательно идти в «Кей-эф-си».

– Без разницы. Не имеет значения, куда идти.

Они услышали шум подъезжающей машины.

Металлические щелчки – открылись и закрылись дверцы.

Шаги по каменной реке.

Современные автомобили рассчитаны на четыре сиденья, которые находятся за четырьмя широко раскрывающимися дверями. В некоторых седанах может поместиться пять человек, а фургоны рассчитаны на семерых, но крутые парни не захотят сидеть над трансмиссией, не говоря уже о микроавтобусах. Значит, в худшем случае их четверо. В лучшем – один. Вероятнее всего, двое или трое. Ричер мгновенно повернулся и пошел через гостиную, проложив свой курс на много шагов вперед, стараясь двигаться по прямой, едва не задевая углы столиков и ручки кресел, как во время гигантского слалома.

Застывшая семья Лейров все еще оставалась на диване, они ничего не понимали, Лидия, Эмили, Эван, в льняном халате, рубашке и бикини, шортах и цветастой гавайской рубашке, – все они молча смотрели, как Ричер рассекал воздух, проходя мимо них, жестом показывая, чтобы все оставались на местах. Потом он выскочил в короткий коридор, начинающийся с другой стороны гостиной, пробежал вдоль фотографий незнакомых людей в серебряных рамках, возможно, родственников, в том числе худого мужчины и печального мальчика – видимо, Питера и Майкла Маккенна, – и оказался в спальне.

Задняя часть его мозга сообщила: женщины обычно занимают ту сторону постели, которая ближе к ванной комнате.

Джек сразу обошел огромную кровать с множеством подушек к тумбочке, на которой стояли только часы и лежала непрочитанная книга.

Он услышал, как кто-то выбивает входную дверь.

Ричер выдвинул ящик под книгой и увидел очки для чтения, коробку с салфетками, таблетки от головной боли и «Кольт Питон» с шестидюймовым стволом. Лакированная рукоять из древесины грецкого ореха с насечкой, корпус из вороненой стали, крупные патроны калибра.357 типа «магнум» в барабане. Чертовски хороший пистолет для ночного времени. Удобный во многих смыслах. Простое устройство. Никакого предохранителя, никаких осечек. Но неудачный в других отношениях. Он весил три фунта. Слишком тяжелый, когда ты только что проснулся и пытаешься его поднять. А отдача отбросит твой локоть на спинку кровати.

Ричер взял пистолет и проверил барабан. Все на месте. Шесть патронов, шесть выстрелов.

Он услышал шаги в коридоре.

Они ворвались в дом. Прошли шесть футов направо. Два человека. Третий заходит сзади. Если третий есть. По декоративной дорожке, мимо растений и солнечных батарей, через ворота.

В ящике запасных патронов не оказалось.

Шесть выстрелов.

Ричер шагнул к двери спальни. Он все еще слышал шум в коридоре. Снова прошел мимо фотографий в серебряных рамках, держась поближе к стене. «Питон» в вытянутой руке, взгляд на прицеле, четко и ясно, все остальное расплывается, мягкое освещение, шторы опущены для защиты от солнца, дом полон тусклых теней.

Ричер шагнул в дверной проем гостиной. Слева оставалась семья Лейров; они все еще сидели на диване, но начали двигаться. Шок сменился страхом. А Эмили овладела ярость. Она была готова броситься вперед. Ее родители собиралась отскочить назад. Справа находился диван, на котором сидели они с Чан, за ним Джек видел часть двери.

Ричер заметил двигающееся плечо. Силуэт на фоне света. Человек был напряжен, он готовился войти в гостиную.

Слева, сквозь раздвижную дверь, Джек увидел парня на заднем дворике. За столиком со свадебными подарками. И далее пустое пространство. Черная футболка, черные брюки. И «Ругер Р-85» с глушителем. Он держал оружие небрежно, опустив вдоль тела, над коленом и высокими ботинками, также черными. Они оделись соответственно своему заданию.

Где Чан?

Ричер не хотел стрелять до тех пор, пока не узнает, где она находится. Во всяком случае, не из «ствола» с патронами «магнум». И не в том направлении, где могла оказаться Мишель. Слишком много тусклых теней, слишком много вариантов безумного исхода. Пули могут отражаться от костей и пробивать стены. И то и другое сразу. Они могут вылететь из дома и попасть в окно соседа.

Где она?

Эмили сделала вдох, собираясь закричать, бикини и все прочее, естественная реакция на опасность, защита семьи и территории, а в ее случае еще и справедливое возмущение – началась ее волшебная неделя – и что, черт побери, эти люди о себе думают? Эван был спокойным человеком, который привык к экстремальным ситуациям, получил специальную подготовку и умел делать выводы на основании тестов и доказательств; к тому же он был умен, и все его сети искрили, но он не мог понять, что происходит, поэтому его тело дожидалось момента принятия решения. Лидия вжалась спиной в угол – жена и мать, сестра и тетя, она ушла в себя, решил Ричер или в раннюю версию своей личности; возможно, вновь стала истинной Маккенн, выросшей в суровых условиях, где треск ломающегося дерева и тяжелые шаги никогда не сулили ничего хорошего.

А потом парень из заднего дворика отодвинул дверь и вошел, и задняя часть мозга Ричера показала ему всю шахматную партию; теперь он ясно видел детали, словно дальнейший путь освещали яркие неоновые стрелы, огромные и гротескные детали, резкий поворот влево, пуля в грудь громилы из двора – более надежная цель, чем голова, – так она не должна пройти навылет. Это важно, учитывая, что соседние дома окружают деревянные заборы, но тогда повышалась вероятность того, что семья Лейр окажется окутанной густым розовым туманом сзади, волосы и все остальное, а это плохо, тяжелое травматическое переживание, в особенности в такую неделю; впрочем, Ричер уже знал, что неделя стала катастрофической – шахматная партия подсказывала, что сейчас здесь будет труп, падающий на пол частного дома. И в тот же миг «Питон» дважды выстрелил в то место, где находился силуэт плеча. Пули могли попасть или не попасть в цель, но в любом случае дадут ему дополнительную секунду, чтобы метнуться вокруг дивана и схватить «Ругер» мертвеца – три патрона потрачено, пятнадцать приобретено.

Но Ричер не сделал этих ходов, потому что уже знал, где находится Чан. Ее втолкнули в гостиную через главную дверь; она отчаянно сопротивлялась, но ее держали двое парней, заломив обе руки за спину. Одна рука зажимала рот, другая приставила дуло пистолета к голове. Еще один «Ругер» с глушителем. Ненадежный, громоздкий и слишком длинный для выбранной цели. Но, несомненно, вполне эффективный.

Ричер положил «Питон» на пол у себя за спиной, совершенно бесшумно, в тень у стены коридора, под последней из фотографий в серебряных рамках.

И вошел в гостиную.