Глава 11
Маленький вихрастый мужичок что-то торопливо говорил, опасливо зыркая по сторонам. Его смущали стены тюремной камеры, в которой он оказался по воле Трофима.
А Никиту смущал сам администратор из загса. Сейчас у него спросят согласие на брак с Ларисой, и как ему быть? Трофим уверяет, что другого выхода нет, но как оно на самом деле? Вдруг они с отцом хотят женить его хоть на ком-то, лишь бы окончательно лишить свободы?
– Никита Степанович! – Вихрастый мужичок вопросительно посмотрел на него.
Трофим толкнул Никиту в плечо. Оказывается, роковой вопрос уже был задан.
– Да, согласен, – выдавил он.
Зато Ларису не пришлось тянуть за язык. Она и согласие дала, и кольцо на палец мужу надела с удовольствием, да еще и провернула его так, как будто прикручивала.
Трофим сказал, что с Ларисой можно будет развестись, но сможет ли он снять с пальца кольцо, если оно вкрутится намертво? Ответ на этот вопрос можно было прочитать в глазах Ларисы. Нет! Не выпустит она его из своих цепких объятий.
Отец качал головой, наблюдая за этим фарсом. Не нравилась ему эта ситуация, но почему он здесь? Если бы папенька собирался развести Никиту с Ларисой, то пропустил бы церемонию бракосочетания. Но он пришел. Значит, отец допускает мысль, что это первое и единственное событие подобного рода в жизни младшего сына. Неужели Лариса – это навсегда?
Церемония закончилась. Лариса чмокнула Никиту в щеку и вынеслась из камеры на крыльях счастья. Отец хлопнул его рукой по плечу, цокнул языком и вышел вслед за ней.
– Держись! – сказал Трофим, переступая порог.
Администратор на прощание шумно захлопнул папку с брачным обязательством, под которым стояла подпись Никиты. Свое слово сказал и надзиратель, громыхнув железной дверью.
Никита остался в камере один. Он бухнулся на койку и воткнул в потолок невидящий взгляд. Не жизнь у него, а сплошная фантасмагория, особенно в последнее время. Приговор суда с направлением на отцовский завод, брачный церемониал в тюремной камере. Кому расскажешь – не поверят.
Лариса добилась своего. Сейчас она заберет заявление, и Никиту выпустят отсюда.
Но время шло, а дверь не открывалась. Никита стал волноваться. Вдруг Симонов ставит палки в колеса? Никита так и не дал ему согласия на брак с Ларисой. Вопрос решился через Трофима, а не через него. Глеб мог застопорить процесс, уговорить своего коллегу не отдавать Ларисе заявление.
Ситуация сложилась такая, что Ларисе запросто можно было предъявить обвинение в клевете и шантаже. Симонов мог на этом сыграть. Мутный он тип, и слушать его нельзя.
Как можно было поверить в то, что Марьяна и Лариса бросили жребий на Никиту? Марьяна не могла соблазнить Трофима ради выгоды. Не такая она. Или все-таки?.. Вон Лариса какой змеей оказалась.
Прошли часы, прежде чем Никиту выпустили на свободу. Рабочий день уже закончился, но еще даже не смеркалось. Солнца, правда, не хватало, но этот недостаток устраняло светлое пятно у ворот.
На проходной стояла яркая стройная блондинка в стильном облегающем платье для коктейлей. Волосы собраны в высокую прическу с локонами-завитушками. Красивая длинная шея обнажена, плечи открыты. Бюст колышется в широком вырезе так, как будто в нем бьются сразу два сердца. Тонкая талия, в меру широкие бедра, сексуальные ножки, удлиненные высокими каблучками.
Никита сначала залюбовался этим чудом, и только потом разглядел знакомые черты. Это была Лариса. Платье, босоножки и сумочка от кутюр, прическа от дорогого стилиста. Кто-то очень хорошо поработал над ней, отшлифовал ее красоту, придал ей новые грани. И все-таки это была Лариса.
– А где все? – спросил Никита, скрывая свой интерес к ней.
Он должен был думать, как развестись с данной особой, найти повод для этого.
– Все уже сегодня были, осталась только я, твоя жена.
– Фиктивная, – буркнул он, разглядывая ложбинку между соблазнительными возвышенностями.
– Фиктивная жена, но реальная секретарша или нет?
– Секретарши своих боссов не сдают.
– Виновата. Каюсь. Молю об отпущении грехов. – Лариса ярко, с игривыми искорками улыбнулась.
– Я подумаю.
– Прошу! – Лариса распахнула водительскую дверцу и отдала ему ключи.
У Никиты вдруг возникло желание поблагодарить ее, но он промолчал. Не заслужила она благодарности.
Он сел в свой «Лексус», завел двигатель. Ларису в машину не звал, но она и не ждала от него приглашения. Она села рядом с ним, положила руки ему на бедро, с веселой иронией заглянула в глаза. От нее искрило и веяло свежестью – брызги шампанского на ветру.
– Где ты так оттюнинговалась?
– Есть такие места.
– Неплохо.
– Спасибо!
– Могло быть и лучше, – сыпнул он соли.
– Постараюсь оправдать твои ожидания.
– Если ты хочешь это сделать, то исчезни.
– Да, конечно. – Она улыбнулась. – Отвези меня домой, и я исчезну.
– Навсегда?
– Как скажешь. Я твоя фиктивная жена, ты свободен в своих желаниях.
– Хорошо.
Никита знал, где она живет, дорога заняла минут пятнадцать, не больше. Он остановил машину напротив ее подъезда.
– Приехали!
Лариса вздохнула и открыла дверцу.
– Пока!
Из машины она выходила медленно, неторопливо, но без торможения, будто и не ждала, что Никита ее остановит.
Лариса уходила и уносила с собой роскошные волосы, аппетитный бюст и сексуальную попку. Вдруг все это уйдет к кому-то другому, с доставкой на дом?
– Эй! – вырвалось у него.
Лариса остановилась.
– Может, прокатимся?
В машину она садилась так же неторопливо, как и выходила, но с яркой улыбкой на губах. Счастье выплескивалось из нее как брызги от волны, бьющейся о берег.
– Прокатимся?
– С ветерком.
– Да, я знаю, как твой ветерок превращается в ураган.
– Будет тебе ураган. – Никита усмехнулся и положил руку ей на коленку.
– Тогда хоть на край света!
– Так далеко? Без подогрева? Будет непросто.
Лариса вроде бы пропустила намек мимо ушей, но продолжала смотреть на него с веселой улыбкой. Когда они выехали со двора, она потянулась к Никите и ловко расстегнула пояс на его брюках. Эта особа действительно знала, как подогреть его интерес.
В ресторане «Павелец» не подавали буйабес и филе атлантического сибаса, но запеченного сига и уху из стерляди готовили здесь недурно. Марьяна ела аккуратно, куски не роняла, мимо рта не проносила. При этом она не пыталась изображать из себя аристократку, с детства приученную ко всем разновидностям ножей и вилок, старалась держаться естественно.
Но вдруг Марьяна совсем не так проста, как кажется? Может, она как та утка, которая только с виду плывет спокойно, размеренно, а на самом деле отчаянно работает лапками, спрятанными под водой?
Трофим поднял бокал.
– Предлагаю выпить за Никиту и Ларису, – сказал он, за мягкой улыбкой скрывая жесткую подоплеку своего намерения.
Марьяна вопросительно приподняла брови.
– Ты, может быть, не знаешь, но сегодня Никита женился на Ларисе. – Трофим внимательно посмотрел на Марьяну и не заметил переполоха.
– Женился? – спокойно проговорила она.
– Или загс, или пропал.
– Только так?
– И не иначе!
– Интересно.
– Лариса добилась своего.
– Даже не знаю, можно ли ее поздравить с этим. – Марьяна пожала плечами.
– А почему нельзя? – спросил Трофим, пытаясь разглядеть зависть.
– Все-таки она поступила нечестно.
– Но добилась своего.
– А что Никита?
– Повез ее в Москву, к себе домой. У них сегодня первая брачная ночь. Ты рада за Ларису?
– Если Никита ее не бросит, то буду рада. – Марьяна с подозрением глянула на Трофима.
Похоже, она уловила нездоровый интерес в его поведении.
– А если бросит?
– Значит, она это заслужила.
– Ты хочешь, чтобы он ее бросил?
– Я тебя не понимаю! – Марьяна недоуменно вскинула брови. – Какое мне дело до Ларисы?
– Вы же подруги.
– Мы работали вместе.
– С Никитой ты тоже работала.
– И что?
– Ты рада за него?
– Ты ведешь себя странно, – сказала Марьяна с укором и удивлением.
Она не могла понять, почему Трофим несет какой-то вздор.
– Думаешь? – Он нахмурился.
– Ты, наверное, расстроен? – смилостивилась она. – Это из-за того, что Лариса заставила Никиту жениться на себе?
– А ты бы радовалась на моем месте?
– Не знаю.
– Лариса поступила подло.
– Не спорю.
– Ты могла бы так?
Какое-то время Марьяна возмущенно смотрела на него, ничего не сказала, сложила столовые приборы и опустила голову.
– Я тебя обидел?
– И всегда будешь обижать.
– Почему?
– Ты разочаровался в женщинах. Твоя жена тебе изменила, Лариса повела себя подло, значит, и я могу поступить так же. Я все понимаю. Но пытать меня не надо. Не веришь мне, ну и ладно. Я тебя не держу. – Марьяна подняла голову и с горечью посмотрела на Трофима.
На ее глаза набегали слезы.
– Извини. Что-то на меня нашло, – сказал он. – Это все из-за Ларисы. Как подумаю, что эта стерва обвела нас вокруг пальца!..
– Я все понимаю. Но меня с Ларисой сравнивать не надо.
– Не буду.
– А выпить? – Марьяна глянула на его бокал, который он так и продолжал держать в руке.
– Если только за Никиту. – Трофим пожал плечами.
– Может, у них сложится?
– Не знаю.
– Все равно давай за них выпьем. Как-никак первая брачная ночь.
Они выпили, Трофим предложил повторить, но Марьяна отказалась. Она боялась, что вино ударит ей в голову, не хотела терять контроль над собой.
Никита проснулся от приятных прикосновений. Лариса лежала рядом с ним, ее пальцы гуляли по его груди. Он видел ее в зеркалах на дверцах шкафа. Она затаенно улыбалась, думала о чем-то своем. Ей нравилось ласкать Никиту, значит, она думала сейчас о нем.
Хорошо это или плохо? Лариса, конечно, превосходна в постели. Под ручку с ней прогуляться совсем не стыдно, как раз наоборот. Но как можно расслабиться в объятиях женщины, имя которой – коварство и вероломство?
– Это у тебя разминка? – спросил он.
– Ты проснулся? – Она просияла.
– Можешь приступать к серьезным процедурам.
– Слушаюсь и повинуюсь.
Сначала вниз по животу спустились ее пальцы, а потом и губы. Никита захмелел в предчувствии сильных ощущений.
Но Лариса вдруг поднялась с постели и заявила:
– Сначала завтрак.
– И пива!
Сегодня у Никиты выходной – Трофим разрешил. Лариса и вовсе безработная.
Лариса появилась минут через двадцать. На подносе у нее стоял потный бокал с холодным пивом, а в тарелке дымилась яичница. Сама она была в полной боевой готовности – распущенные волосы, макияж, из одежды только короткий передник. Перед тем как поставить поднос на кровать, Лариса сделала легкий реверанс.
– Ты даешь, мать! – Никита в предвкушении потер ладони.
– Пока нет.
– Все еще впереди. – Он взял бокал с пивом, жадно припал к нему, ополовинил и вернул на поднос. – Что там у нас, яичница? А почему без колбаски?
– Не нашла.
– Так я скажу, где она.
– Уже нашла. – Лариса игриво улыбнулась.
Она действительно все знала и умела, устроила Никите такую яичницу с колбаской, что о пиве он вспомнил только тогда, когда все закончилось. К тому времени оно уже нагрелось, но Лариса не поленилась, сходила за холодным. Она готова была угождать ему во всем, но разве ж это плохо?
– Я с Глебом на днях говорил, – сказал он, когда Лариса легла рядом с бокалом в руке.
Она напряженно глянула на него. Не нравилась ей эта тема.
– Он сказал мне, что я у тебя второй мужчина по счету.
– Ну…
– Сколько их у тебя было в первом десятке?
– Никого не было.
– Насмешила.
Лариса посмотрела ему в глаза и заявила:
– У меня до тебя вообще никого не было.
Она давала понять, что это неправда, но при этом требовала верить ей. Наверное, Лариса поступала мудро.
– А Глеб говорил…
– Мне все равно. – Лариса не просто смотрела на него, она настраивала Никиту на одну с ней волну.
– Не вопрос. Интересно знать, кто говорил ему.
– Я с ним своими женскими секретами не делилась. – Лариса отвела взгляд в сторону, как будто для того, чтобы не нервировать законного супруга.
– Ты жребий с ним не бросала, да?
– У нас ничего не было! – Лариса отчаянно мотнула головой.
Она не так его поняла.
– Я имею в виду другой жребий. Тот, который ты бросала с Марьяной. Насчет меня. Кому я должен достаться, тебе или Марьяне?
– Не было ничего такого! – Лариса слишком быстро повернула голову к окну, чтобы Никита мог ей поверить.
– С Глебом тоже ничего не было?
– Точно!
– А с Марьяной?
– Так, баловство было. Думаешь, она тебя любит? – разволновалась Лариса.
– А ты считаешь, что нет?
– Нет! Мы не только на тебя жребий бросали, но и на Трофима. Вы – братья, мы – подруги. Вот и подумали, кто кому из нас может достаться. Ты выпал мне, Трофим – Марьяне. Так все и вышло.
– Хочешь сказать, что она нарочно перед Трофимом хвостом виляла?
– Ничего я не хочу сказать! Говорю же, баловство было. В шутку жребий бросали. – Лариса захныкала, требуя, чтобы Никита не донимал ее.
– А замуж ты за меня в шутку вышла?
– Значит, шутка зашла слишком далеко.
– А Марьяна зашла в постель к Трофиму, да?
– А они уже спят вместе?
– А что тебя удивляет?
– Марьяна сказала, что у нее тактика такая, до свадьбы – ни-ни. Мы с ней уже не подруги. Я ее терпеть ненавижу из-за тебя. Но договор дороже денег. А мы его заключили. Ты же не скажешь ей ничего?
– А если скажу?
От возмущения у Ларисы стали расширяться глаза и надуваться щеки.
– Говори! – Она повернулась к нему спиной и легла на бок.
Да так соблазнительно, что у Никиты отпало желание говорить о Марьяне. Но и форсировать события он не собирался, еще не набрался сил для этого. Пока можно просто лежать, пить пиво и наслаждаться красотой доступной женщины.
Тамара зашла в кабинет без предупреждения. Трофим нахмурил брови, глядя на нее. Он как-то упустил из виду, что его секретарша – ее родственница.
– Ты подставляешь Анжелу, – сказал он.
– Как это? – осведомилась Тамара.
Выглядела она на все сто и еще на пятьдесят в придачу. Королева красоты. Бывшая в употреблении.
– Я не хочу тебя видеть, а она пускает без доклада. Мне придется ее уволить.
– Я думала, мы помирились. – Тамара капризно надула губки.
Ей осталось только заплакать от обиды. Что ж, пусть попробует, чистый носовой платок у него для этого есть. Больше ничего.
– А разве мы враждуем? – удивленно проговорил он. – Я тебе не нужен, ты ушла к другому, а так все как прежде. Все хорошо, прекрасная маркиза.
– Ты мне нужен!
– Ты сама уйдешь или мне Анжелу попросить тебя вывести? В этом случае она отправится вместе с тобой.
– Кто будет вместо нее? Та особа, с которой ты гуляешь?
– Ее зовут Марьяна.
– Так это все из-за нее?
– Нет, из-за тебя!
– Я, конечно, тоже виновата! – Тамара театрально приложила руки к груди. – Но я еще и жертва!
– Чего?
– Коварства. Я, ты, Никита!..
– Это ты о чем?
– А разве Никиту никто не заставлял на себе жениться?
– Хорошо, он жертва.
– Одна сучка охмурила Никиту, другая – тебя.
– Поосторожней в выражениях.
– А ты – в действиях. Старайся не оставаться со своей Марьяной наедине. А то вдруг и ты ее немножечко изнасилуешь. Тогда придется жениться!
– Тут ты не угадала. Я и так собираюсь на ней жениться. Как только разведусь с тобой, так сразу.
– А как же я и Данилка? Ты что, не понимаешь? Эта дрянь нарочно нас разлучила.
– Так это Марьяна спала с Виталиком? – От переизбытка эмоций Трофим хлопнул в ладоши.
– Нет, она узнала, что я с ним сплю, и Никите сказала.
– Откуда узнала?
– А ты не в курсе, кто такая эта Марьяна? – От удивления у Тамары округлились глаза. – Кому Никита морду набил? Из-за кого он сел?
– Мне кажется, ты лезешь не в свое дело. – Трофим глянул на Тамару с досадой, но вместе с тем и в раздумье.
Он вспомнил, как хвалил Марьяну за то, что она умеет держать язык за зубами. Глеб Симонов сказал ей, почему Никита оказался на заводе, а она об этом никому не проговорилась. А ведь знала. О том, что у Тамары есть любовник, тоже могла проведать. Откуда?
Симонов мог раскопать эту кость, когда рыл под Никиту. После того как тот влетел за наркоту. Они тогда могли всем управлением собирать компромат на семью Высоковых, чтобы иметь козыри в руках на случай сильного ответного хода, проследить за Тамарой, выявить ее связь на стороне.
Симонов сказал Марьяне, она разболтала своей подружке, Лариса просветила Никиту. А может, Марьяна выпустила воробья из клетки нарочно. Чтобы занять место Тамары.
– Ты подумай! – Тамара учуяла червоточину в его мыслях и ткнула в Трофима пальцем, как будто собиралась ее расковырять.
– Я подумал и решил. Ты такая же хитрая, как Лариса. А может, и подлая. – Трофим тряхнул головой, отбрасывая сомнения.
Марьяна еще молодая, но уже мудрая. Потому и зрит в корень. На Тамаре Трофим обжегся, на Ларисе набил оскомину, потому и на Марьяну смотрел с подозрением. Она виновата перед ним только в том, что вела себя слишком правильно. Неужели это повод, чтобы вешать на нее собак, тех сук, которыми оказались Тамара и Лариса? Нет, конечно. Трофим должен отбросить сомнения, пока не зашел в своих подозрениях слишком далеко.
Лариса проснулась рано. Пока Никита досматривал последний сон, она почистила перышки, приготовила завтрак и даже убралась в квартире. В запасе у них осталось полтора часа.
– Может, к черту эту работу? – спросил он, зевая и потягиваясь.
– Я могла бы позвонить твоему брату, но он меня видеть не хочет.
– И правильно делает. Я сам ему позвоню.
– И этим унизишь себя.
Никита кисло посмотрел на нее. Как это ни обидно было осознавать, но Лариса оказалась права.
– Тебе же дали разрешение на стройдвор, займись этим делом.
– Там полный мрак!
– Ничего, включим прожектор. Отец разрешил тебе заняться собственным бизнесом. Это главное.