16 августа 2013 года
Зои, стоя у окна, трет виски, смотрит, как дождь ручьем стекает по грязному стеклу, и на душе становится еще тоскливее. Дождь вовсю барабанит по окну в такт тревожному стуку сердца, и Зои уже не разобрать, отчего помутнело стекло: то ли от капель дождя, то ли от слез.
За окном виднеется запущенный сад. Прошло меньше двух месяцев, но она уже позволила ему буйно разрастись, выйти из-под контроля. Головки роз в горшке поникли под собственной тяжестью; сорняки и чертополох победоносно заняли весь участок, деревянный настил замшел и стал скользким от переизбытка влаги. Зои на секунду закрывает глаза и представляет, как Эд, склонившись, работает в саду: сажает, подстригает, пропалывает. Крошечный клочок земли был для Эда источником радости и гордости, а также основным аргументом в пользу покупки именно этой квартиры. Да, Зои следовало лучше заботиться о растениях, но она до сих пор так и не смогла заставить себя выйти в сад, поскольку при мысли о том, что ей больше не суждено увидеть там Эда, начинало щемить сердце.
Она засовывает руку в карман кардигана и нащупывает пакетик из фольги. Смотрит на часы. Последнюю таблетку она приняла всего лишь два часа назад и теперь ощущает себя как-то неуверенно. Но ей это реально нужно. Антидепрессант. Ведь она в депрессии. Просто, как дважды два. Она кидает таблетку в рот и, давясь, проглатывает без воды.
Отойдя от окна, она проходит на кухню и отпирает заднюю дверь. Ключ не слушается, ей приходится повозиться. Но вот наконец замок щелкает, Зои распахивает дверь и выходит наружу. Дождь льет с такой силой, что намокшие волосы моментально прилипают к лицу, но Зои не обращает внимания. Она идет по дорожке – гравий громко хрустит под ногами – и ступает на деревянный настил, наклоняется и выдергивает чертополох, не обращая внимания на царапающие кожу острые колючки. Кидает сорняк на землю, поворачивается – выдергивает следующий и снова бросает. В груди клокочет гнев, и Зои выдергивает один сорняк за другим, уже не понимая, что делает. Растения разлетаются по сторонам, цветы роняют лепестки. Зои вымещает ярость именно на том самом месте их дома, которое Эд любил больше всего. От этого точно не станет легче, но ей уже не остановиться.
Дождь продолжает барабанить по голове, мокрая одежда облепляет тело, но Зои не чувствует холода: она вообще ничего не чувствует. Наконец, когда уже больше нечего выдергивать, Зои поворачивается и переступает через рукотворную гору мокрой листвы; по бровям, по щекам, по губам течет вода. Зои ставит ногу на настил и собирается вернуться в дом, но нога подворачивается на сырой, скользкой поверхности и вместо этого делает выпад вперед. Она теряет равновесие, тело, как в замедленной съемке, откидывается назад; руки в попытке хоть за что-то зацепиться, лишь бы остановить падение, вращаются, точно крылья ветряной мельницы. Но Зои понимает, что хватается за воздух, и, когда она падает на мокрую землю, желудок оказывается где-то в районе горла. Зои кажется, что она кричит, хотя, может, и нет; ее голова врезается в керамический горшок для цветов, подпрыгивает и с тошнотворным глухим стуком ударяется о землю. Боль ужасная, но очень скоро Зои теряет сознание, и ее обволакивает чернота.
