Екатерина Флат
КУЛЬТ СМЕРТИ ИЗБРАННЫХ
ГЛАВА 1
Сплетни, нотации и привет от Шариба
Сложно разобраться в самой себе, когда тебе всего восемнадцать. Хотя насколько я меня знала, даже лет через пятьдесят вряд ли мне грозило изменение ситуации в лучшую сторону.
— Слушай, Прядущий, — задумчиво спросила я, отставив чашку кофе, — а Кариан всегда была такая?
— Такая это какая? — уточнил восседающий на холодильнике паук. — Такая мертвая? Нет, не всегда. Целых двадцать пять лет она жила и здравствовала. Правда, четыре года из них ушло на создание талисмана и еще год на то, чтобы попытаться выжить.
— Ее хотели убить из-за талисмана? — вкрадчиво поинтересовалась я.
— Ну-у… Можно и так сказать. — Прядущий явно не жаждал откровенничать на эту тему.
— Вообще под «такая» я имела в виду «такая правильная». Вот если я — это она, то почему мы характером совсем не похожи?
— Посмотрим, какая ты еще будешь через пару лет. Если доживешь, конечно.
— А теперь-то почему не доживу? Талисмана у меня нет, так что ни в какие дела вселенские больше не полезу, — хоть и старалась говорить бодро, голос все равно какой-то похоронный получался. — Буду жить тихой спокойной жизнью обычного человека. Учиться, наконец, начну нормально. К ЕГЭ, вон, готовиться. Придумаю хоть, куда поступать. Разве плохо? Да и родителям теперь врать не придется. Красота, а не жизнь! Счастье!
— Это ты меня сейчас убедить пытаешься или себя? — Прядущий спрыгнул на стол и посеменил к вазочке с вареньем. — Сидишь уже неделю дома безвылазно и хандришь. Какие-то странные у тебя представления о счастье.
— А ты не ехидничай, — насупилась я. — Не хватало мне еще выслушивать нотации от каких-то мелких пауков.
Прядущий ничего не ответил. Плюхнулся в варенье и умиротворенно затих. Интересно, у всех мертвых богов свои странности или это только мне такой достался?
Звонок в дверь прервал мои размышления. Вообще я никого не ждала. Точнее, тот, кого бы я ждала, естественно, не приходил. А остальных видеть не хотелось. Да никто меня все это время и не тревожил. Олег же обещал обеспечить покой. Вот, видимо, и постарался.
Но сейчас неизвестный визитер явно не собирался уходить. Трель звонка раздалась с новой силой. И тут же затеплилась надежда. А вдруг это он? Но надеялась я, конечно, зря. Это заявилась Рита.
— Привет затворникам! — весело завопила она, едва я открыла дверь. — Ты чего так долго не открываешь? Я уже даже уходить собралась!
— Привет, Рит, — я попыталась улыбнуться. — Просто я не ждала никого.
— Да Олег предупреждал, что тебя пока не стоит беспокоить, мол, покой нужен и все такое. — Рита спешно разулась и сняла пуховик. — Но ты же меня знаешь, я считаю, что депрессняки одиночеством не лечатся.
— С чего ты взяла, что у меня депрессняк?
— С того, что от хорошей жизни ты бы целую неделю дома не сидела. Слушай, на улице дубак такой, я чуть не околела, пока до тебя дошла. Скорее меня чаем горячим пои. — Рита первая направилась на кухню.
Я поплелась за ней. Не говорить же подруге, что настроение у меня сейчас ни разу не гостеприимное.
— Ой, ужас какой! — раздался Ритин вопль. — В варенье что-то шевелится!
— Это Прядущий, — пояснила я, заходя на кухню. — Ну помнишь того серебряного паука? Он теперь ожил и поселился у меня.
— В варенье?
— Да это у него какая-то любовь ненормальная, не обращай внимания. Он вообще странный.
— Я, между прочим, все слышу, — мрачно буркнул Прядущий.
— А ты не подслушивай чужие разговоры, — парировала я.
— Это ты сейчас кому? — не поняла Рита. — Пауку, что ли? Он, что, разговаривает?
— Ну да, — растерялась я, — а ты разве не слышишь?
Рита покачала головой.
— Такое счастье мало кому из смертных выпадает, — не без высокомерия просветил Прядущий, высунувшись из варенья.
— Не больно-то и хотелось, — фыркнула Рита, когда я ей слова паучка передала, и тут же сменила тему: — А вообще скучно жить стало чего-то.
— Позволь с тобой не согласиться.
— Ну да, тебе-то не скучно, ты и так у нас постоянно затылком все кирпичи собираешь. И где ты только умудряешься их находить?
— Они сами меня находят. — Я вяло улыбнулась. — Рит, ну чем тебя спокойная жизнь не устраивает? Ты же сама не так давно радовалась, что теперь можно ничем не заморачиваться, Паладины сами с любой напастью разберутся.
— Да надоела мне спокойная жизнь, — с досадой ответила Рита, — неинтересно так. Приключений хочу, понимаешь? — Она со смехом в потолок скомандовала: — Вселенная, даю установку! Пошли нам с Каринкой какое-нибудь маленькое приключение!
— Э, нет, — я замотала головой. — С меня уже хватит. Я хочу лишь покоя, чтобы больше никто не взрывал мне мозг.
— На покой и не надейся, — Рита усмехнулась. — Завтра Деккер возвращается из Орбагана.
— Откуда ты знаешь? — нахмурилась я.
— Вадим сказал. Твои возлюбленные уже почти оклемались после Девятиликого. Ладно, это все фигня, — она взялась по-хозяйски наливать себе чай, — ты мне лучше расскажи, в честь чего это ты в затворничество ударилась. Олег, конечно, говорил, что тебя из колеи выбила вся эта котовасия, устроенная чокнутым братцем Эридана. Я как бы все понимаю, денек отдохнула, другой, но не неделю же дома киснуть. Ты вообще когда собираешься из добровольного заточения выбираться?
— Так а куда выбираться? В школу, что ли? — Я села на табуретку и отхлебнула остывший кофе. — Что там творится, кстати? Никого на празднике инфаркт не хватил от наших «оптических иллюзий»?
— Ты что, там такой восторг был! — У Риты даже глаза заблестели. — Нам стоя аплодировали! Наталье Андреевне, бедной, от переизбытка эмоций даже плохо стало, шибко чувствительная оказалась. Но как нашатыря нанюхалась, такие нам дифирамбы завернула, ты бы только слышала! Эх, ужас как жалко, что ты свалила тогда с Полянским и все это пропустила! О, кстати, о Полянском, хохму хочешь? — Она села за стол напротив меня.
Я напряглась.
— Что-то случилось? Он тоже в школе не появляется?
— Да нет, очень даже появляется… — Рита выдержала драматическую паузу и весело выпалила: — С Женькой под ручку! Прикинь! Я как их увидела, у меня чуть глаз не выпал! Думаю, чего это на Полянского нашло? Я, конечно, не одна озадачилась, тут еще Машуня подключилась. Она-то у Женьки и выведала, что теперь у них с Русланом полнейшая любовь-морковь. Вот с чего бы, спрашивается? Женька-то, конечно, прям сияет вся и… — она запнулась. — Э, Карин, ты чего так посерела? Все нормально?
— Нормально, — как можно спокойней ответила я. — Я очень рада за Женю.
— А за Полянского, что ли, не рада?
— За него я рада еще больше. — Я с деланым интересом разглядывала цветочки на скатерти.
— Так, стоп, — Рита обомлела. Смотрела на меня так пристально, словно насквозь увидеть пыталась. И вдруг взвыла:
— Нет, Карин, ты это серьезно, что ли? Ой, ну пристрелите же меня кто-нибудь! А-а-а, ну какой же кошмар! Я думала, большего дурдома, чем твой треугольник с Эриданом и Андреем не бывает. Но теперь я понимаю, как я ошиблась! Ладно, эти два еще, как говорится, с пивом потянут, но Полянский же реальный отморозок!
— Руслан не отморозок, — хмуро возразила я.
— Ну все, ты его еще и защищаешь, — простонала Рита, — ладно, не отморозок, просто человек со сложным характером. Как тебя угораздило-то?
— Сама не знаю, — я вздохнула. — Просто вдруг как-то враз глаза открылись.
— Но что ты делать-то теперь будешь?
— А что тут сделаешь? Ничего, — я покачала головой. — Ни за кем бегать я не собираюсь. Тем более ты сама сказала, с Женькой он.
— Ты только не зацикливайся на этом, Карин, — Рита утешающе пожала мою ладонь. — Поверь умудренной опытом мне, это лишь вопрос времени. Ну не могла ты и вправду влюбиться в такого человека! Я, конечно, не спорю, он очень привлекательный и харизматичный, но, Карин, явно же не тот, с кем ты была бы счастлива. Не сомневайся, это лишь временное помутнение твоего мозга и очень скоро пройдет. А пока мой тебе совет, не отфутболивай сейчас Андрея.
— Не думаю, что Андрей тут поможет, — возразила я.
— А ты не думай, просто поверь тому, кто явно лучше тебя разбирается в отношениях, — безапелляционно заявила Рита. — Так что не спеши ничего ломать, потом слишком тяжело будет заново строить.
Я хотела уточнить, что и строить вообще-то уже нечего, но промолчала. Все-таки тут было проще сделать вид, что согласна, чем переубедить Риту.
Когда подруга ушла, я впервые за эту неделю почувствовала, что мне тошно в четырех стенах. Да еще и Прядущий, как назло, принялся доставать.
— Ну и чего ты теперь убиваешься? — без капли сочувствия поинтересовался паучок. — Сама ведь во всем виновата.
Ну да, сама, тут и возразить нечего. Руслана и вправду интересовал только талисман. Наивно мне было надеяться на что-то иное. Похоже, мы даже больше не друзья. Ведь мог бы хоть раз за эту неделю позвонить и поинтересоваться, как дела. Просто, по-приятельски. Но нет. Видимо, с тех пор как я отдала талисман, я перестала для Руслана существовать…
Несмотря на позднее время и упомянутый Ритой мороз, я все-таки решила выйти прогуляться, пока еще с тоски на стены не полезла. Прядущий отказался составлять мне компанию, заявив, что ему и в тепле замечательно. Так что на улицу я отправилась в гордом одиночестве.
Но одиночество мое было недолгим — недалеко от дома я встретила Олега.
— О, Карина, привет! — Он улыбнулся. — Ты куда по такой холодине?
— Привет. Да в общем-то никуда, просто прогуливаюсь. А ты?
— Я домой шел. Но раз уж мы встретились, предлагаю дружно в кофейню зарулить. — Олег кивнул на другую сторону дороги, где призывно мерцала вывеска упомянутой кофейни. — Пойдем, я тебя горячим шоколадом угощу. Ну и погреемся заодно.
— Пойдем, — я кивнула.
Пусть я сейчас и не особо хотела с кем-либо общаться, но, с другой стороны, вдруг с Олегом настроение хоть немного улучшится. Несмотря на то что у меня имелись веские основания на него злиться, я все равно считала Олега близким другом. Да и прояснить до конца кое-что надо было.
В кофейне посетителей почти не оказалось. Лишь парочка влюбленных примостилась за столиком в углу. Видимо, тоже гуляли и примерзли.
Мы с Олегом сели у окна. Тут же подскочила миловидная официантка, кокетливо стреляя Савину глазками, выслушала заказ и так же спешно ушла.
— Как ты себя чувствуешь, Карин? — спросил Олег. — Лучше?
— Нет, — я не стала врать. — Не лучше.
А точнее, после сегодняшнего известия о Руслане и Жене, мой мир в очередной раз рухнул. Но озвучивать я это не стала.
— Плохо, — Олег помрачнел. — То-то вид у тебя такой пасмурный.
Он хотел добавить что-то еще, но так и замер в изумлении.
— Что? — не поняла я.
— Где твой талисман? — выдохнул Олег ошарашенно. — Или ты его просто дома оставила?
— Нет, — ответила я невозмутимо, — я его отдала.
— Отдала? — Он закашлялся, будто бы воздухом подавился. — Отдала талисман? Ты серьезно?
— Ну я бы не стала шутить на эту тему, — сама поражалась своему спокойствию.
Олег не меньше минуты смотрел на меня в немом ступоре. Наконец, все-таки снова вспомнил родную речь:
— Но зачем? И кому? Господи, Карина, как тебе такое только в голову пришло!
— А что такого-то? Я его Жене отдала. Ну помнишь, у нее еще вторая половина талисмана воздуха была…
— Я знаю, кто такая Женя, — мрачно перебил Олег. — Ты мне объясни, зачем ты это сделала!
— Затем, что мне все это надоело. — Я начала раздражаться. — Самое прекрасное время проходит мимо меня! Да я, блин, последние четыре года вообще не живу, а просто пытаюсь выжить! А все потому, что когда-то дернуло меня найти огненный талисман! — Я перевела дыхание, пытаясь успокоиться. — Ну отдала я его и что? От меня и так толку особого никогда не было, одни проблемы, как Андрей говорит. Так что все теперь. Я — обычный человек. Я хочу нормальной жизнью пожить, понимаешь?
Олег устало помассировал виски с таким видом, словно у него внезапно дико разболелась голова.
— Карин, я понимаю только одно: ты совершила катастрофическую глупость. Извини, но от того, что ты отдала талисман, самой собой ты быть не перестала. И уж никак ты не обычный человек. Единственное, чего ты своим поступком добилась, это стала совершенно беззащитной. Нормальная жизнь… — Он невесело усмехнулся. — Да что вообще такое нормальная жизнь? Покой и безопасность? Так в чем проблема, у тебя есть целых два билета в такую жизнь: Андрей и Эридан — выбирай любого, все равно не прогадаешь.
Я хотела возмутиться, но Олег продолжил, уже спокойней и даже чуть виновато:
— Карин, пойми, твое решение отдать талисман — это просто всплеск эмоций. Причем далеко не лучших. Поверь, я как никто представляю, что у тебя на душе творилось после всех этих событий. Ты же знаешь, я прекрасно чужие чувства различаю.
Подошедшая с заказом официантка поставила передо мной чашку с горячим шоколадом, а перед Олегом кружку с чаем. Едва она отошла, Савин продолжил:
— В общем, ты была явно не в том состоянии, чтобы принимать настолько серьезные решения.
Я не стала ничего отвечать. Да и что толку говорить об этом? Наверняка ведь половины талисмана уже соединены. Но Олег все не унимался.
— И все-таки, Карин, зачем ты его отдала?
Я сделала глоток горячего шоколада. Напиток оказался чересчур приторным, ну или просто мне в теперешнем состоянии ничего не нравилось.
— Если ты распознаешь чужие чувства, то должен понимать зачем.
— Я-то понимаю, — Олег не сводил с меня внимательного взгляда, — но хочу услышать, как ты сама это трактуешь.
Я некоторое время молча смотрела в окно, пытаясь собраться с мыслями. Наконец, тихо пробормотала:
— Просто я… я хочу, чтобы все было по-настоящему. Не из-за артефактов и заклятий.
Олег аж чаем подавился.
— Что? — Я мрачно усмехнулась. — Не ожидал?
— Как ты догадалась? — изумленно спросил он.
— Все-таки за эту неделю у меня было предостаточно времени, чтобы обо всем поразмыслить. Вот и дошло наконец, что некоторые совпадения совсем не случайны. И выводы, знаешь ли, оказались неожиданными. Даже странно, что я раньше не догадалась… А картинка-то запросто вырисовывается! Ведь стоило мне сдуру рассказать тебе об Андрее, как ты на правах старшего и мудрого тут же заверил, что это стопроцентно любовь. Да еще и гарантировал, что я сама вот-вот это пойму. И в ту же ночь во сне некий свет милостиво так предложил мне спасение непонятно от чего. Я, естественно, согласилась. Сама балда, конечно, но откуда мне было знать, в чем это самое спасение заключается. И вот, пожалуйста, свалилась на меня так называемая любовь. Плюс бонусом кошмары про кандалы из света. Тебя совесть-то хоть мучает?
Олег шумно вздохнул.
— Карин, это было для твоего же блага.
— Меня уже коробит от этой фразы, — я чуть не взвыла. — Вмешиваться в чужую жизнь — это, по-твоему, благо? Тем более таким гадким и подлым образом!
Сколько я из-за этой треклятой «любви» пережила! Сколько нервов она мне стоила! И вот ведь удивительно, несмотря на это, я все равно не могла на Олега толком разозлиться.
— Карин, я понимаю, такому не может быть оправданий, но постарайся понять, — он говорил устало и чуть виновато. — Твоя безопасность превыше всего. От слишком многого тебя необходимо уберечь. Не только ради тебя самой — ради существования самой Вселенной.
Мне тут же вспомнились слова шаманки о том, что я сама в итоге все уничтожу. Стало совсем не по себе. А Олег между тем продолжал:
— Потому и надо было как-то привязать тебя к твоему защитнику. Любовное заклятье показалось наилучшим вариантом. Честно говоря, я ума не приложу, как у тебя хватило сил его разрушить.
Зато я прекрасно понимала. Все-таки в том сне, когда я смогла испепелить кандалы света, боролось не только мое пламя. Я ведь уснула, держа Руслана за руку. Не знаю, каким образом, но именно это связало наши половины скрытого огня. Одна бы я никогда не справилась.
— Но все же, Карин, если по большому счету, что в этом заклятии плохого? Пусть такая любовь не настоящая, но разве это так важно? Все ведь ощущается так же, как и при настоящей. К тому же есть еще один важный момент. Заклятие было только с твоей стороны. Ни Эридан, ни Андрей о его существовании не подозревают. Их чувства к тебе как раз таки искренние, безо всякой магии и фальши. А учитывая, способность магов любить один раз и на всю жизнь, итог вырисовывается довольно печальный.
— Это ты к чему сейчас клонишь? — с подозрением поинтересовалась я.
— К тому, чтобы ты хорошенько подумала, — Олег смотрел на меня так серьезно, будто решался вопрос о судьбах мира. — Заклятье нельзя вернуть без твоего согласия, но…
— Знаешь, что, Олег, — я чуть не задохнулась от возмущения, — идите вы все лесом со своими заклятиями! Я больше никому не позволю мною манипулировать! Ни тяге половин талисмана, ни вам, добреньким Паладинам, с вашими тухлыми методами!
— Вот зря ты так, — он покачал головой. — Наши методы как раз таки всегда правильные. Просто тебе это сложно сейчас понять. Паладины всегда действуют верно, исключительно во благо.
— Верно? — Я не удержалась от нервного смешка. — Да даже если закрыть глаза на твою подлянку с заклятием, то как насчет Эридана? Он мою память в свое время блокировал тоже из чисто благих побуждений?
— Ну-у, — Олег улыбнулся, — думаю, Эридан искренне считал, что так для тебя будет лучше. А если в целом, манипулирование памятью — весьма распространенный и чуть ли не самый безобидный метод. Ведь нередко кто-либо является большой угрозой для мирной жизни. Как в такой ситуации поступать нам? Грубо говоря, ликвидировать. Но убийство, сама понимаешь, это последний вариант. Зато можно лишить человека памяти или вообще часть его воспоминаний заменить другими — и все, проблемы нет, — он немного помолчал и продолжил: — Да и любовные заклятия, Карин, явление весьма распространенное. Не у нас на Земле, конечно, но в магических мирах активно ими пользуются. Не спорю, ничего хорошего в этом нет, но факт остается фактом.
На несколько минут повисла тишина. Олег задумчиво смотрел в окно. С таким отрешенным видом, будто видел там не суетливый городской пейзаж, а какие-то свои воспоминания. И, скорее всего, не самые радужные. Наверняка не от хорошей же жизни Паладинам приходилось прибегать к таким гадким методам. Может, потому я на Олега толком и не злилась.
Но мысли одолевали все равно невеселые. Я ведь не сомневалась, что мои чувства к Руслану пройдут, едва я отдам талисман. Но почему-то ничего не изменилось. И что самое странное, теперь все казалось по-другому. Совсем не так, как было с Андреем и Эриданом, хотя Олег и говорил, что эмоции от ненастоящей любви точно такие же, как и от настоящей. Но с Русланом все ощущалось иначе. Как-то острее, сильнее и… непонятнее. Если и любовь, то какая-то не такая.
— Олег, — тихо позвала я, — ответь мне, пожалуйста, на один вопрос. Я помню, что из-за клятвы солгать ты мне не можешь. Но и не промолчи, ладно?
— Смотря, что за вопрос, Карин, — он вздохнул. — Спрашивай, конечно.
— Просто сама я никак понять не могу, что со мной происходит… — я замялась. — А ты ведь распознаешь чужие чувства…
— Ты про Руслана? — перебил он странным голосом, словно затронутая тема была явно не из тех, на которые он хотел говорить.
Я кивнула.
— Это не любовь, Карина, — прозвучало как приговор.
— Не любовь? — Я окончательно растерялась. — Но что тогда? У меня же теперь нет талисмана, он не может создавать мне никаких иллюзий чувств! Ты, наверное, что-то путаешь.
— Извини, Карин, но я знаю точно. Ты не любишь Руслана. И уж тем более он не любит тебя. Поэтому постарайся не натворить никаких глупостей, хорошо? Поверь, это совсем не тот случай, когда стоит слушать собственное сердце.
Я не сомневалась, что Олег говорит правду. Вот только что-то мне подсказывало — это явно не вся правда. Будто бы нечто крайне важное он все-таки умолчал.
— Карин, — он смотрел на меня с искренним сожалением, — поверь, я так же как и ты считаю, что подобное вмешательство в чужую личную жизнь — самое что ни на есть зло. Но в твоем случае любовное заклятие — настоящее спасение. Прошу, даже умоляю, хорошенько подумай об этом. С твоего согласия все вернется на круги своя. Ты снова будешь любить одного из двойников, кого уж сама выберешь, и ты даже будешь счастлива. Не торопись пока с ответом. Не сомневайся, я как никто желаю тебе только хорошего.
— Да я и не сомневаюсь, Олег, — я отвела глаза, — но лучше я буду по-честному такой как сейчас, чем наколдовано счастливой.
— О, привет! Наконец-то я вас нашел! — К нашему столику подошел Андрей.
Я от неожиданности даже вздрогнула. Хотя чему удивляться, сидела же ко входу спиной, потому и не заметила, как он появился.
— Ты уже вернулся? — Олег пожал Андрею руку.
— Ага, сбежал при первой же возможности, — тот сел на стул рядом со мной и, жестом подозвав официантку, заказал кофе. — Вот всем в Орбагане хорошо, но некоторых деталей все равно для полного счастья не хватает.
— Кофе, к примеру? — Я улыбнулась. Андрей так заразительно источал отличнейшее настроение, что даже мне повеселее стало. Ну или так подействовало мгновенно накатившее умиротворенное чувство полной безопасности.
— Вообще-то я тебя имел в виду, — он засмеялся, — но кофе, да, там не хватает тоже. Малыш, может, тебе какое-нибудь пирожное заказать или еще что?
Яду. Литра два. Желательно со вкусом ванильного мороженого.
— Нет, спасибо, — я покачала головой, — я еще горячий шоколад не допила, больше пока ничего не хочется.
— Как там в Орбагане дела? — спросил Олег.
— Да ничего веселого. — Андрей поморщился. — Завтра торжественная церемония прощания с Мадхитом. Эридан, конечно, аж зубами скрипит, но против традиций не попрешь. Да и не объявлять же во всеуслышание, что родной брат светлейшего калифа был распоследней скотиной.
Даже косвенное напоминание о совершенном мною убийстве резануло по ушам. Все-таки слишком мало времени прошло, чтобы я смирилась с собственным, пусть и правильным поступком.
— У нас тоже новости есть, — невозмутимо сообщил Олег. — Карина талисман Жене отдала.
— Правда? Вот это точно отличная новость! — Андрей аж просиял. — Правильно, малыш, давно пора, теперь хоть лезть никуда не будешь.
— Ты рано радуешься, — мрачно возразил Олег. — Теперь с Карины вообще нельзя глаз спускать. То, что она не полезет в какие-либо неприятности, еще не значит, что эти неприятности не найдут ее сами.
— Не переживай, глаз я с нее теперь точно не спущу, — довольно заверил Андрей.
— Эй, Паладины, а мое мнение вы случайно спросить не забыли? — возмутилась я. — Нечего за мной присматривать!
Но они мое возмущение дружно проигнорировали, принявшись деловито обсуждать, какие, возможно, дальнейшие планы у Совета. Я допила остывший шоколад и совсем приуныла. Мысли о Руслане упорно не выходили из моей головы. Если это не любовь, то что же?..
Отделаться от Андрея не удалось, хотя я прямым текстом сказала, что хочу побыть одна. Проводив меня домой, он заявил, что останется со мной ночевать.
— Пока я не удостоверюсь, что ничего тебе не грозит, одной тебе быть нельзя.
— Единственное, что мне сейчас грозит, это нервный срыв из-за вашей осточертевшей опеки! — не выдержала я.
— Малыш, не трать зря слова, я все равно не уйду, — нагло заявил Андрей, сев на диван в зале и вытянув ноги. — Так что прекрати ворчать, садись рядышком, поболтаем перед сном.
— Нет уж, я спать пойду. Надоели мне эти односторонние разговоры. Что бы я ни говорила, меня все равно никто не слушает.
— Я слушаю, — возразил он с улыбкой.
— Угу, оно и видно, — буркнула я, выходя из зала.
Принесла Андрею одеяло и подушку. Пусть ютится себе на диване, раз уж так приспичило оставаться. Андрей между тем включил телевизор и смотрел воскресные новости. Предложил составить ему компанию, но меня не привлекали ни новости, ни его тираничное общество. Я пошла умываться перед сном.
Уже по пути из ванной тормознула в дверях зала. Даже не знаю, что именно меня привлекло. Будто бы какое-то наитие заставило прислушаться.
— Находка стала настоящей сенсацией! — вещал диктор за кадром.
На экране тут же возник высокий бородатый мужчина лет сорока. На его добром лице сияла искренняя улыбка счастья, а в руках он держал череп в натуральную величину, сделанный из некоего черного камня, вроде бы из гематита. Отвечал на вопросы корреспондента по поводу своей находки. Оказалось, что он археолог, и во время раскопок некоего древнего кургана и был обнаружен этот гематитовый череп. Поахали по поводу изумительной обработки, необычной и даже невозможной для того времени.
Я села на диван и увлеченно смотрела репортаж. Вот только Андрей расценил мое соседство по-своему. Нагло приобнял с явным расчетом на продолжение.
А на экране улыбающийся бородатый дядечка-археолог передавал гематитовый череп в руки другому человеку. Пусть Шариб был в строгом черном костюме да и отличительный знак на лбу отсутствовал, но Владыку Огненного Братства я узнала мгновенно. Вот только обомлела от неожиданности. А он между тем с улыбкой взял череп и знакомым голосом пообещал, что сам проследит за исследованиями. И на экране вновь возник диктор, а следом и реклама.
— Ты видел?! — изобличительно завопила я, вскочив с дивана за мгновение до того, как Андрей бы меня поцеловал.
— Видел что? — с досадой поинтересовался он. — Я вообще-то на тебя смотрел, а не в телевизор.
— Шариб! Собственной персоной! Ему этот череп отдали!
— Шариб? — усомнился Андрей. — Карин, да не может быть. Тебе, наверное, просто показалось.
— Не показалось, я уверена, — схватив пульт, я принялась переключать каналы, но больше нигде новости не показывали.
Андрею это, похоже, надоело, пульт он у меня забрал.
— Слушай, даже если там и вправду был Шариб, теперь тебя это не должно волновать.
— Ну да, действительно, кто я такая, чтобы меня это волновало, — насупилась я.
— Только без обид, хорошо? — Андрей даже не думал меня переубеждать.
— Боюсь, мои обиды тоже мало кого волнуют, — мрачно ответила я. — Ладно, я спать.
Не дожидаясь его ответа, я ушла в свою комнату и заперла за собой дверь.
— Невесело быть обычным человеком? — поинтересовался восседающий на системном блоке Прядущий.
— Да как-то не очень, — я вздохнула. — Хотя в чем разница? Андрей и раньше меня ни во что не ставил, а теперь так тем более. Да я и не удивлена. Меня сейчас немного другое интересует.
— Неужели Шариб с гематитовым черепом? — лукаво поинтересовался паучок, явно ведь знал, что речь не об этом.
— С Шарибом и без моего участия справятся. Мне пока куда актуальней с собственной личной жизнью разобраться. Точнее с тем, что я чувствую к Руслану.
— Ну-у, для того чтобы разобраться, может, имеет смысл увидеться с ним для начала?
— Может, — я кивнула. — Страшно только очень. Тем более у меня даже предлога для разговора нет.
— Как это нет? — хихикнул Прядущий. — «Военный трофей» ему верни, как вариант.
Военным трофеем он называл рубашку Руслана. Мы же после вальса переодевались у меня дома, вот его черная рубашка так здесь и осталась. Я себе и присвоила. Спала в ней вместо пижамы. Прядущий, правда, ехидничал на тему «ванильности» и прочего, но я пропускала мимо ушей.
Переодевшись и выключив свет, я забралась под одеяло и невольно улыбнулась:
— А все же, у меня вот прямо какое-то хорошее предчувствие появилось. Странно, да?
— Странно, — сонно отозвался из темноты паучок. — Если какое-то предчувствие тут и должно быть, то только очень и очень нехорошее.
