Часть третья

Седьмой сектор Пограничных Миров

Система Нави, планета Нави-Прайм

Когда Камилла появилась в своей ложе, толпа взорвалась приветственными криками. Правительницу любили, и было за что — она часто и помногу общалась с подданными, была лишена какой-либо заносчивости, присущей многим из дворянского общества соседних систем. Все то время, которое от имени правил лорд-регент, принцесса постоянно принимала участие в различных мероприятиях, в том числе и благотворительных — ее имя было на слуху. И конечно, немаловажной причиной было то, что принцесса была божественно красива — ни в одной системе Седьмого сектора не было подобной прекрасной владетельницы, поэтому жители системы Нави своей принцессой заслуженно гордились.

Камилла и сегодня выглядело великолепно. В строгом синем платье — цвет принадлежности рода Меллани к королевскому дому, с небольшим белым цветком в прическе и ясным взглядом своих огромных глаз она появилась крупным планом на голо-экранах, и толпа еще раз взорвалась приветственными криками, увидев улыбку принцессы.

В огромном амфитеатре, полукругом охватывающем большую долину, собралось не менее трехсот тысяч человек. Подобное здесь происходило два раза в год — по случаю национального дня Империи и сегодня — праздник Домена Мелани. Почти тысячу лет назад на систему Нави произошло коварное нападение инквизиторов Саргераса. Тогда Саргерас нанес Империи ощутимые потери — войска противника уничтожили практически все воинские части в Седьмом секторе галактики и лишь система Нави оказалась несломленной, выдержав в осаде несколько лет, пока ход войны не повернулся в пользу Империи. С тех пор каждый год в системе проходил недельный фестиваль, но постепенно, за долгие века, из мероприятия памяти и скорби он превратился в веселое и удалое празднество, с народными гуляниями, маскарадами, театральными представлениями и, как дань воинской славе давних событий, парадом. Последние пару десятков лет парад начинал недельный марафон праздника — личная охрана домена Мелани в количестве чуть больше сотни человек и патрульные силы планеты шествовали по главной улице Эритема, а после начиналось веселье. Но в это году все обещало быть иначе — по упорно циркулируем слухам, произошел серьезный набор, даже можно сказать возрождение личной гвардии принцессы и сегодня, в последний день праздника, новые солдаты Мелани должна были впервые показаться на широкой публике, давая присягу на верность принцессе.

Слухи не были беспочвенными — сложно утаить появление на планете сразу нескольких новых войсковых лагерей, куда надо завозить провизию и оборудованию. Многие из жителей обращали внимание на немногословных военных в форме без опознавательных знаков, которые то и дело начали появляться в общественных местах Эритема. Но слухи пока слухами и оставались — в сети не появлялось никакой достоверной, то есть подтвержденной информации, все передавалось неофициально, из уст в уста. Выгрузить же в сеть свои догадки никому в голову не приходило — департамент информации и связи пристально следил за нарушением законов Империи, особенно связанными с информацией о вооруженных силах. Сегодня же, судя по всему, все получат подтверждение — сходились во мнении многочисленные зрители амфитеатра.

Трибуны его были возведены на возвышении и прямым взглядом было непросто разглядеть в деталях происходящее внизу. На помощь приходили панорамные голо-экраны, которые полукругом продолжали изогнутый амфитеатр, так что, если смотреть прямо, можно было увидеть общую панораму предстоящего места действия, а по сторонам транслировались крупные планы. В нескольких уровнях лож, предназначенных для видных людей системы, многочисленных важных гостей и аристократии, находившихся на возвышении, были свои, персональные голо, на которых демонстрировалась общая картина.

На самой верхней ложе располагалась принцесса, а также немногочисленные представители самого высшего света Нави и всего Седьмого сектора, среди которых присутствовали премьер-министр Экортр, адмирал Мэнсона, различные министры и видные политические деятели, члены имперских департаментов, руководство подразделений галактических корпораций, которые имели представительства в седьмом секторе. Был в ложе и лорд-советник Одере Деклуа, который по-прежнему будучи полномочным послом дипломатической миссии в системе Терра, взял небольшую паузу и прибыл на Эритем для участия в заключительном дне празднества родной системы.

— Лорд, эти стервятники без вас меня едва не сожрали, — негромко сказала Камилла, ослепительно улыбнувшись Деклуа и занимая свое место рядом с ним. Лорд при этом не удержался, задержал на ней взгляд чуть дольше, чем положено — уж очень она была прекрасна в своем наряде, подкупая к тому же непосредственностью — с совершенно искренним интересом принцесса вглядывалась вперед, туда где виднелась общая картина предстоящих событий.

К тому же Деклуа не мог не заметить, что с того момента, как перестал быть регентом, принцесса значительно изменила свой стиль поведения — раньше в ней не чувствовалось этой открытости, порывистости, но в то же время при взгляде на эту молодую девушку уже не возникало впечатления, что она беззащитна. Наоборот, отмечая взгляды, которые бросали на принцессу гости ложи, создавалось впечатление, что она не производит впечатление легкой добычи. Надо будет обдумать это на досуге — решил про себя лорд, который отсутствовал в системе больше месяца.

Вдруг совсем неожиданно для Деклуа, премьер-министр доминиона Нави — старый коршун Экортр отошел от группы распавшихся гостей, принимавших участие в общем обсуждении и подойдя, сел с другой стороны от принцессы, при этом обменявшись с ней несколькими негромкими фразами. Деклуа как холодной водой окатило — общение принцессы и премьер-министра было для него вовсе нежелательно, в особенности такое непринужденное.

Между тем, почти сразу после того как Камилла появилась в своей ложе, последовал сигнал к началу представления. Деклуа, попытавшись собраться с мыслями, отстраненно глянул на экраны, где появились крупные планы укреплений, в которых находились вражеские боевые дроиды, очень похожие на солдат умников, которых показывали в фильмах про войну на имперских каналах. Неожиданно со свистом, вызвавшим многочисленные испуганные возгласы, да и заставив большинство на трибунах пригнуться, в небе пронеслось с десяток патрульных ботов, резко снижаясь над долиной. Гулкие выстрелы тормозных двигателей, остановившие машины почти у самой поверхности — челноки, применяя маневры уклонения не использовали антигравы, и на землю посыпались многочисленные фигуры в темных доспехах. Сразу же местность в долине вспухла разрывами — выстроенные в центре укрепления перед декорациями квартала городской застройки подверглись массированному обстрелу. В тот момент, когда терзаемая взрывами земля успокоилась, на укреплениях уже появились фигурки бойцов, расстреливающих многочисленных дроидов. При этом использовались имитированные боеприпасы — нападающие, как и защитники, были вооружены учебным оружием — тактические комплексы только подсчитывали процент виртуальных попаданий и когда он становился критичным для пробития щитов, приводили в действие парализатор для нападающих людей, или просто отключали обороняющегося дрона. Но импульсы импульсами, а имитация выстрелов присутствовала — яркая и громкая.

Наблюдателям за показательным сражением было видно не только общую панораму действий и общие планы, но и тактический дисплей на отдельном экране, где была заметно расстановка сил. Минут через десять все было кончено — поднимались над развалинами столбы черного дыма, кое-где крупные планы выхватывали искрящиеся остатки дронов, занимающих оборону солдат в темной броне, на которой теперь можно было различить опознавательные знаки в виде изображения стелящегося в полете дракона — фамильного герба рода Меллани.

На тактических экранах было видно, что победившие дроидов солдаты — третья рота отряда личной гвардии принцессы. Многочисленные зрители загомонили, обсуждая увиденное — мало кто из присутствующих мог похвастаться тем, что вживую видел тренировки действующих вооруженных сил. Суля по градусу обсуждения, понравилось всем, но как оказалось, представление только начиналось — в это время в атмосферу с диким ревом с орбиты ворвались десантные боты. Отстреливая сонмы тепловых ловушек и оставляя за собой дымные следы, они устремились вниз. В тот момент, когда борта приземлившихся ботов упали, защитники начали стрельбу, пытаясь поразить новых участников представления. Все поле вновь стало усеяно взрывами грохотом оружия. Эта схватка происходила с гораздо большей ожесточенностью — если солдаты третьей роты, атакуя совсем недавно, планомерно уничтожали дроидов защитников, практически не неся потери, то в этот раз битва была жаркой — на голо-экране иногда появлялись близкие планы ожесточенных перестрелок в узких переулках макета городка, где кипела нешуточная битва.

Лорд Деклуа заметил, что принцесса искренне переживает — щеки ее горели, она подалась вперед и не отрываясь, наблюдала за ходом разворачивающейся пусть учебной, но ожесточенной битвы. Силы были примерно равны, но обороняющиеся имели преимущества благодаря своей позиции, которое постепенно позволяло им получить перевес на поле боя. Атака где-то захлебнулась, а где-то обороняющиеся и сами пошли в наступление. Но вдруг на общей панораме почувствовались изменения, а через несколько мгновений на экранах появилась крупная картинка и стало ясно, что в тылу у обороняющихся скрытно появились несколько небольших штурмовых групп. Доспехи их были выкрашены в непривычные цвета — коричнево-зеленый, и эта расцветка добавляла еще больше агрессивности и так пугающим фигурам бойцов. Более того, когда крупным планом перед трибунами возникло картинка забрала одного из штурмовиков, на котором было изображено очертания человеческого черепа, толпа ахнула.

С появлением штурмовых групп схватка развернулась с новой силой и ожесточением. На трибунах стоял уже стойкий гул эмоций от происходящего, и когда последним яростным и слитным броском атакующие из второй роты завершили дело, зрители разразились громкими приветственными криками.

Победивших гвардейцев второй роты осталось всего пятьдесят девять человек, из которых больше десятка было в легкой броне необычной камуфлированной раскраски. Пока зрители шумно обсуждали произошедшее — даже в высшей ложе некоторые присутствующие не удержались от эмоциональных комментариев, а в это время в небе появилось несколько медэваков и упав к месту действия, начали собирать условно убитых участников показательного выступления.

Стоило последнему мэдэваку взмыть над макетом городка, заваливаясь на бок, быстро и бесшумно ускользая в сторону, как среди зрителей начались раздаваться возгласы, звучащие все громче и громче. И вот уже практически все обратили взоры в небо, испещренное множеством увеличивающихся черных точек. Удивленные крики стали громче, в особенности когда на экранах появилось увеличенное изображение одного из десантирующихся. По толпе пронеслась волна слитного выдоха — этот был такт. Тактический биокибернетический модуль — машина для убийств, созданная на основе человека.

В боевом режиме брони, со всеми активированными щитами тактов было не отличить от элитных киборгов или черных рейтар Кроудена, но сейчас они спускались с небес с поднятыми защитными полусферами и на голо-экране зрители могли в подробностях рассмотреть страшные, агрессивные фигуры с различными оружейными модулями, у каждой из которой была человеческая голова с многочисленными вживленными в голую кожу черепа датчиками. Еще несколько секунд зрители могли рассматривать невиданное зрелище, после чего плечевая полусфера такта, который был изображен крупным планом на экране, опустилась, закрывая непрозрачным щитком голову бойца.

Толпа снова ахнула — настолько страшное изображение было на забрале: белая овальная маска, в которой выделялись прорези для глаз и многочисленные небольшие квадратики. В изображение было что-то страшное, мрачно-отталкивающее. Особо внимательные зрители обратили внимание и сильно удивились — на броневом щитке такта изображение страшной маски было дублировано, и полукругом вокруг нее шла надпись на древнеимперском: «Leprosorium». Между тем картинка на экране почти сразу начала постепенно уменьшаться, чтобы зрители могли увидеть всех тактов, которые сейчас падали вокруг спешно занимающих оборонительные позиции оставшихся в «живых» бойцов второй роты личной гвардии принцессы.

Естественно, в реальных условиях подобный способ высадки применяться бы не стал, но это было показательное выступление. Если было бы имитировано столкновение в реальных условиях, зрители просто не смогли бы уследить за всем, и понять кто есть кто.

В это время недавние нападавшие, захватившие городок и уже превратившиеся в его защитников, открыли огонь. Небо прорезали голубые линии, обозначавшие направление стрельбы, большинство из которых пучками сходились на определенных фигурах, выбранных за общую цель. Плотным огнем защитники сумели вывести из строя нескольких противников до того, как основная масса тактических моделей приземлилась, причем сделано это было довольно эффектно — падающие с огромной скоростью такты активировали генераторы антигравитации на краткие мгновения практически у самой поверхности, останавливая падение, после чего антигравы были отключены и новые участники схватки мягко ударили ногами в землю. Почти все — три такта вспыхнули сигнальным красным огнем еще в полете, а еще не менее пяти в тот самый краткий миг торможения падения. Но большая часть — около четырех десятков уже с нечеловеческой скоростью приближалась к укреплениям. Такты не скрывались — им не было в этом нужды — щиты были достаточной мощности, чтобы выдержать попадания за то время, пока они стремительно приближались к укреплениям.

Еще один слитный выдох разнесся по трибунам, когда первые три такта достигли выдвинутого вперед аванпоста укреплений — полуразрушенного ангара. Находившиеся там защитники открыли бешеный огонь, но возможности оружейных систем тактов превосходили личные комплексы пехотинцев на порядок. Остатки ангара полетели клочьями — импульсы парализаторов, хотя и не могли нанести летальный вред облаченным в броню бойцам, несли в себе достаточно энергии, чтобы к примеру, сделать неплохую дырку в стене модульного здания. Через несколько мгновений все такты достигли цели, и изумленные зрители наблюдали и вживую, и на мелькающих картинках голо всю панораму развязавшейся яростной схватки. Апофеозом для публики стал крупный план того, как несколько солдат в камуфляжной броне бросились на одного из тактов врукопашную. У тактических модулей силовые клинки были встроены в тело, поэтому он уклоняться от схватки не стал — два пехотинца покатились далеко в сторону, еще один от сильного удара пролетел несколько метров, врезавшись спиной в стену, но последний воспользовался моментом и с размаху воткнул силовой клинок такту в спину. Модули силового оружия был неактивны и у тактов, как и у пехотинцев, но удар был настолько силен, что такта — эту машину смерти, кинуло вперед и он сразу же оказался обездвижен, окутавшись сигнальным красным дымом — датчики имитации боя были настроены на поражение силовыми клинками. Схватка принимала серьезный оборот — солдаты второй роты, казалось обреченные на поражение и по всем законам ведения войны уже давно должны были быть сдавшимися, бесстрашно кидались в рукопашную на превосходивших их тактов.

Неожиданно схватка остановилась, будто замороженная — сражающиеся солдаты и такты почти все замерли, а после практически одновременно, как по команде начали поглядывать в сторону трибун. Многие зрители здесь уже давно следили за схваткой, затаив дыхание, но сейчас, когда действо замерло, обратили внимание на некоторую суету за своими спинами, в ложе высшего света. В этот момент принцесса, находящаяся там, вышла на первую линию и встав на специальный круг, предназначенный для трансляций. Моментально она появилась на голо-экранах, один из которых выхватил ее крупным планом. Принцесса была явно взволнована — щеки ее заливал яркий румянец, грудь часто вздымалась — последнюю минуту Камилле пришлось немного понервничать, пока она пыталась прекратить представление. Принцесса подняла руку и на трибунах наступила тишина — многочисленные зрители, затаив дыхание ждали, что она скажет.

— Я думаю, мы в достаточной мере убедились в том, что показавшие нам свои навыки и умения, а также волю к победе солдаты более чем достойны называться личной гвардией владетеля домена Мелани, — негромко произнесла принцесса.

Зрителям потребовалось несколько мгновений, чтобы определиться с решением, после чего раздались многочисленные возгласы поддержки. Действительно, происходящее совсем недавно мало кого могло оставить равнодушным — хоть и находясь практически на границе, система Нави была хорошо защищена и боевые действия здесь если и проходили, то состояли только из отдельных столкновений кораблей космического флота в пространстве. Поэтому наблюдать за действом схватки на поверхности в реальности, а не на экране голо или в картинке имперского фильма для многих было в новинку.

Искреннее изумление и восхищение действом у зрителей было вызвано еще и тем, что несмотря на глобальную информационную сеть, в Империи работал департамент информации и связи, не пуская на экраны картинку, которая отображала бы реальное положение событий. Да, у каждого из жителя Империи был вирт, в котором он мог моделировать практически все возможные ситуации, но лимит времени заключался всего в двух часах в день, поэтому мало кто занимался тем, что знакомился с ужасами боевых действий. На экранах новостных и познавательных каналов показывали яркую картинку, а отнюдь не лицо войны — неподготовленный репортаж с места боевых действий, откровенная картинка с погибшими и разрушениями просто не могла выйти в эфир. И даже не из-за тотальной цензуры, а из-за самого менталитета людей, работающих в новостных агентствах Империи — здесь не привыкли акцентировать внимание на плохом. Если сражение в космосе — на экране не обломки кораблей после, а торжественные и боевые виды до; если штурм планетарной станции — не усеянные трупами коридоры, а усталый офицер, возможно даже раненый, дающий интервью в захваченном командном центре; если действия на поверхности планеты — никаких картинок остовов бронетехники с видными там частями пропеченной биомассы, только вид геройских солдат Империи, после выполнения ими своего воинского долга.

Поэтому наблюдавшие за происходящем зрители, чье представление о боевых действиях было немного сродни тому, как представляли войну по красивым картинам улыбающихся гусар люди в эпоху Наполеоновских войн, испытывали непередаваемую бурю эмоций, краем коснувшись самозабвенной ярости прямой схватки. И даже сейчас очень многие не могли успокоиться, тем более что все участвующие в показательном выступлении бойцы уже выстроились на изумрудной зеленой, мягкой траве ровной площадки, специально подготовленной для грядущей церемонии.

По-прежнему на трибунах раздавались восхищенные, удивленные, даже испуганные возгласы, сливающиеся в общий гул, волнами идущий по рядам и усиливающийся тогда, когда крупные планы выхватывали погнутые бронепластины пехотинцев и тактов, отметины на доспехах, а на многих бойцах в камуфлированной броне и вовсе были голубые следы восстанавливающего биогеля.

Открытый церемониальный боллерт принцессы, восхитительно выглядящей сейчас в глазах подданных — юная, взволнованная, прекрасная, уже опускался перед выстроившимся строем из двухсот четырех пехотинцев и пятидесяти семи тактических модулей. Лучшие из лучших среди тех, кто прибыл на службу в систему Нави по соглашению, подписанному почти год назад с аборигенами новообнаруженной планеты.

Лорд Деклуа, один из инициаторов этого соглашения, участия в церемонии принесения личной присяги не принимал, хотя принцесса интересовалась такой возможностью совсем недавно. Это было во время последнего сеанса связи, еще когда лорд находился в салоне своего личного систем-джета, направляющемся к Нави со стороны Внутренних Миров, один из которых лорду необходимо было посетить по делам. Сейчас лорд немного отстранено наблюдал за происходящим, баюкая в руке фужер с молодым вином, погрузившись в мысли о текущей ситуации, анализируя полученную информацию и, что греха таить, упиваясь своей властью. Ведь юная Камилла — по сути ширма, красивое знамя. Вот уже более двадцати лет все основные решения в системе принимал сам Деклуа, как впрочем и тогда, когда родители нынешней принцессы были еще живы.

Лорда не волновало, что никто из восхищающихся сейчас принцессой, которая уже произносила торжественную речь перед строем, никогда и не догадается, что действовал согласно желаний, решений или действий самого Деклуа. Ему не нужна была известность. Ему нужна была власть. Наслаждение от факта власти над другими. Полной, настоящей. Реальной. Миллионы людей, сотни городов, около десятка планет зависят сейчас только от него, от его прихотей, желаний и видения событий.

В этот момент толпа ахнула уж очень громко, так что лорд на секунду отвлекся от своих мыслей, захватив глазами картинку происходящего. Да, зрелище диковинное для жителей Нави — личная присяга приносилась воинами гвардии домена последний раз лет эдак сто десять назад — даже примерно прикинул прошедшее с того момента времени лорд. Он сейчас, одновременно глядя на церемонию присяги проводимой принцессой, окруженной внушительной свитой, по-прежнему продолжал думать о гораздо более крупных и масштабных событиях, планах, проблемах… Собравшись было отвернуться, Деклуа все же в последний миг не смог отвести глаза — что-то ему не дало это сделать, какая-та маленькая, но зудящая в подсознании деталь. Чтобы понять в чем дело, лорду пришлось даже сморгнуть состояние отрешенности, но сразу после этого ему по позвоночнику будто холодком провело. Впрочем, лицо лорда осталось бесстрастным, несмотря на взметнувшуюся внутри бурю эмоций.

В это время принцесса уже перешла к следующему солдату, который выйдя из строя на пять шагов, опустился на одно колено, произнося клятву вассальной присяги. Вассальной! — лорда даже бросило в жар, но опять же, внешне никак не показывая своего волнения, он полностью включился в происходящее, восстанавливая в памяти слышанные только что слова принцессы, которые громко транслировались надо всей немаленькой долиной. Впрочем, вспоминать слова принцессы не было нужды — она сейчас произносила все те же фразы, проводя церемонию присвоение чина эскарта солдату перед ней.

В груди у лорда колыхнулась ярость — он даже помыслить не мог о том, что эта… эта… нет, лорд конечно допускал, что за время его отсутствия принцесса может наделать определенное количество ошибок, но чтобы вот так, не посоветовавшись с ним, возвести в дворянское сословие сразу почти три сотни аборигенов?!

Принцесса между тем в который уже раз вручила стоящему перед ней на одном колене воину символ изменившегося статуса — длинный фамильный кинжал в функциональных ножнах и снова сделала шаг к следующему солдату, выходящему из строя. Многочисленная толпа замерла — зрелище было действительно завораживающее, можно даже сказать исторический момент для системы Нави — вот прямо сейчас, на глазах у всех, начиналась новая история аристократии системы.

Домен Меллани в системе Нави был одним из старейших в Империи — система вошла в состав Энея еще на заре становления великой державы, и тогда это был мир на самом краю Фронтира. Здесь основал свой домен первый Великий герцог Меллани — двоюродный брат самого великого императора Эгорма, при котором Империя стала одним из сильнейших государств в галактике. Но, несмотря на расширение Империи, Нави так и осталась системой миров Приграничного пояса — Эней расширялся, но согласно вызовам времени — войны велись на других границах и практически из каждого конфликта Империя выходила победительницей, прирастая новыми территориями.

Находящаяся в самом окраинном секторе Пограничного пояса, Нави тем не менее оставалось спокойным местом — именно в этой системе базировался Одиннадцатый Флот, здесь же располагался домен Мелани. Род которых, правда, переживал не лучшие времена — в ходе опустошительной Галлентайнской войны в Каутском пределе погиб Великий герцог, возглавлявший один из отрядов, а после и два его сына, служивших в императорской гвардии. От когда-то могущественного рода осталась лишь жена герцога с только родившейся Камиллой. Вдова герцога не обладала талантом к управлению и, если бы не лорд Деклуа, род Мелани и вовсе мог бы занимать сейчас бедственное положение.

Система Нави была островком благополучия на карте Пограничного пояса. В этой системе стремились жить многие — здесь практически отсутствовала преступность, был благоприятный и благожелательный климат, давние устоявшиеся традиции и внутренняя культура. Несмотря даже на то, что у власти формально стояла принцесса, принятием большинства решений и управлением дел в системе занимался парламент. В то же время присутствие принцессы как формальной владетельницы, почтение населения и устоявшиеся традиции, гордость населения за владетелей домена придавало системе определенный шарм.

Но то, что делала сейчас эта… принцесса, выходило за всякие рамки — прямо здесь и сейчас в системе появлялось больше двух сотен дворян, пусть и нетитулованных. Пусть и самого низшего сословия — эскартов. Этот титул шел из древних времен, не просто из доимперского, даже дореспубликанского периода истории Энея — Эпохи Варлордов, и в Империи последние несколько столетий практически вышел из употребления. Эскарт — всего лишь носящий щит, прислуга рыцаря. Хотя и сам Великий Герцог Меллани, брат Императора Эгорма, и сам первый Император из домена Дракона изначально носили этот титул.

В Империи сохранившийся класс аристократии сейчас был в основном массе титульный, владетельный. Чин же эскарта предполагал верность своему господину и готовность прийти с оружием по его зову. Совершенно непопулярное звание, предоставлявшее не только право причислять себя к низшему дворянскому сословию, но и обязанность умереть при нужде в интересах своего сюзерена, поэтому на подобный чин охотников давным-давно не было. Даже рекруты из дальних миров, вступающие в армию Империи и имеющие высокое положение в своих цивилизациях позволяющее им рассчитывать на этот чин, предпочитали возможность отслужить положенные десять лет для получения имперского гражданства, дающего куда больше прав, нежели обязанностей.

Деклуа, чтобы скрыть свое раздражение, поднял бокал и отхлебнул немного вина, наблюдая за церемонией. И если бы не многочисленные присутствующие рядом, он бы непременно поперхнулся — эта взбалмошная девица только что даровала звание банеррета командиру одного из взводов!

К счастью, церемония личной присяги продолжалась достаточно долго, и лорд смог вернуть себе внутреннее самообладание. Даже то, что принцесса командира своей личной дружины титулом лэнса, с дарованием земель, на которых сейчас располагалась воинская база, лорда из достигнутого равновесия не вывело. Так что, когда после окончания торжественного действа боллерт принцессы приблизился к ложе, Деклуа первым подошел к трапу и почтительно подал руку принцессе, внутренне успокоившись и отодвинув эмоции на второй план. Камилла, вежливо улыбнувшись своему бывшему лорду-протектору, отдавая дань вежливости едва коснулась предложенной руки и легко сбежала по широкому трапу. Не в пример более недружелюбно посмотрел на лорда своими красными глазами черно-синий дракон рода Мелани, который живой татуировкой обтекал руку и часть оголенного платьем плеча принцессы.

Деклуа даже хватило сил выдержать паузу некоторое время — вопрос он задал лишь вечером, во время торжественного бала, который принцесса давала в честь своего далекого предка, Первого Великого Герцога Меллани. На балу, проводимом в летнем дворце, расположенном в живописной долине собрался практически весь свет Нави и Седьмого сектора — более тысячи человек. И особым вниманием, естественно, пользовались прибывшие уже после официального начала бала новоиспеченные гвардейцы Мелани. Конечно, поначалу внимание к ним было довольно настороженным — шила в мешке не утаишь — навийцам уже было известно, что все солдаты личной гвардии, как и рекруты двух новых отрядов сил планетарной обороны являются представителями совсем недавно обнаруженной замкнутой цивилизации. Но подтянутые, облаченные в строгие парадные мундиры гвардейцы были предельно вежливы, корректны и немногословны, хотя некоторые все же вступали в беседы, приятно удивляя присутствующих тактом, манерами и иногда даже необычными, но тонкими шутками.

Никому, правда, из гостей не было ведомо, что перед отправкой на прием всех гвардейцев выстроил и произнес небольшую речь командир отряда Дмитрий «Могила», в относительно недавнем прошлом Дмитрий Сергеевич Могильный, подполковник советской армии в отставке, инвалид-колясочник. Коляска у Дмитрия Сергеевича осталось на Земле, а обе ноги заменили биокибернетические протезы, наличие которых он уже не замечал, принимая как должное, расхаживая сегодня перед строем, произнося краткую, но емкую речь. Суть которой свелась к тому, что если ему придется за кого-то краснеть по итогам торжественного приема у принцессы, то виновник этой неприятности может сразу готовить себе могилу, потому что подполковник самолично того прикончит голыми руками и с особым цинизмом. Общую физическую форму в оставшихся в целости конечностях Дмитрий Сергеевичи и на Родине поддерживал, но здесь, после общих регенеративных процедур и вживления нескольких имплантов он переживал вторую молодость. Так что, несмотря на солидный возраст и полностью седые волосы, никто в возможности выполнения данного им обещания не сомневался.

Могильный не был тактом — в ходе тестов, проводимых с помощью командно-штабного модуля центра подготовки он показал самые лучшие результаты как возможный командир подразделения уровня ротно-тактической группы, коей по составу и планировалась создаваемая личная гвардии молодой принцессы. После нескольких бесед с молодой владетельницей кандидатура бывшего подполковника была утверждена. Кроме него в гвардии были и еще бывшие инвалиды-ветераны, прибывшие с Земли и не преобразованные в тактические модули, оставшиеся в своих биотелах без значительных изменений, но они служили в разных подразделениях вооруженных сил Нави согласно своему боевому опыту, а большинство из них осталось инструкторами подготовительного лагеря, в который прибывали новобранцы.

Бал продолжался уже около часа. В тот момент, когда первая настороженность, с высоким градусом тщательного замаскированного, но весьма пристального внимания начали понемногу сходить на нет, и даже некоторые дамы уже с заметным интересом общались с гвардейцами Меллани, лорд-протектор и задал свой вопрос принцессе.

— Ваша светлость, может быть, соизволите рассказать мне о мотивах вашего решения? — нейтральным тоном поинтересовался Деклуа.

Камилла слегка наклонила голову, своим выразительно-удивленным взглядом посмотрев на лорда-протектора и неожиданно для него вдруг отвернулась немного рассеянно, почти сразу зацепившись взглядом за двух гвардейцев, негромко переговаривающихся между собой. Разговаривали они на своем языке и, подняв руку, Камилла легонько прислонила подушечку пальца к ямке за ухом, активируя маленькую таблетку переводчика. Она за сегодня уже несколько раз вольно или невольно подслушивала обрывки фраз своих гвардейцев, заинтересовавшись темой нескольких произнесенных шуток, героями которых были некие поручик Ржевский и Наташа Ростова — судя по всему, представители терранской аристократии. Камилла теперь, снедаемая интересом, старалась поймать как можно больше фраз, а по поводу смысла непонятной услышанной истории про взаимоисключающую вроде бы низость одновременно высокого поручика, какой-то табурет и конюшни полка, вызвавшей просто взрыв смеха, она даже решила уточнить у лэнса Могилы.

— Вы о чем? — встряхнувшись и возвращаясь к теме разговора после некоторой паузы, переспросила советника Камилла, взяв с подноса мимо проходящего слуги высокий бокал с янтарно-красным вином.

— Во всей нашей системе насчитывается триста семьдесят восемь лиц дворянского сословия, ваша светлость, — склонил голову Деклуа, — сегодня с вашей легкой руки их стало на двести четыре больше. Я боюсь, что многим это может не понравится.

— Лорд, с того момента как я официально приняла на себя бремя власти, я только и делаю то, что кому-то не нравится, — обворожительно улыбнулась принцесса и вновь отвернулась, мазнув взглядом по залу. Деклуа эта ее новая манера ускользать взглядом уже начинала раздражать. Камилле же вдруг сильно захотелось потанцевать. Казалось, безнадежная затея. С учетом того, что именно сейчас, когда разные коршуны из правительства звездного сектора вились вокруг, ища любой предлог для информационного вброса, принцесса понимала, что потанцевать ей сегодня точно не светит, чтобы не вызвать потока сплетен. Вместо этого ей весь вечер придется чинно шествовать по группам гостей, слушая заверения в преданности, комплименты и наборы тысячу раз слышаных дежурных фраз.

— Ваша светлость…

— Причем делаю это все согласно ваших мудрых советов, лорд-протектор, — еще одна ослепительная улыбка появилась на лице вернувшейся взглядом к собеседнику принцессы.

Лицо Деклуа при этом осталось абсолютно бесстрастным.

— Вы же сами говорили мне о возможности набора личной гвардии, вот я организовала, пока вы были заняты важной для всех нас дипломатической миссией. Договоренности о коронном договоре с Террой пока не достигнуты, я понимаю, верно? — легко пожала плечами принцесса, — а раз терране пока не могут стать гражданами Империи, пришлось придумать новый способ — создавать личную гвардию из неграждан, к тому же простолюдинов, согласитесь, по меньшей мере глупо.

— Ваше сиятельство, — к стоящему в сторонке лорду и принцессе подошел лэнс Могила. Он был практически одного роста с Деклуа и оба они были седыми. Вот только советник был худощав, с аристократическими чертами лица и длинными, собранными в хвост седыми волосами — настоящий представитель потомственного дворянства, а образ лэрда Могилы можно было размещать на картинках, предназначенных для запугивания врага — грубое, ассиметричное лицо с выпирающим подбородком и впалыми щеками, которые ясно очерчивали скулы. Близко посаженные глаза (один живой, один имплант) пристально смотрели из глубоких впадин и были практически такого же цвета, как небольшой и странный головной убор из плотной ткани, лихо заломленный на правую сторону. Причем оттенок голубого цвета был так близок к королевской лазури, что если бы Камилла не была бы представительницей фамилии правящего дома — дома Дракона, быть бы громкому скандалу. Подобные лазурные странные головные уборы были и на других новоиспеченных гвардейцах.

— Лэнс Могила, — прервала Камилла обратившегося к ней с каким-то вопросом командира своей гвардии, и вдруг поинтересовалась: — А вы умеете танцевать?

По умению скрывать свои эмоции подполковнику в отставке было далеко до Деклуа. Лицо его пошло багровыми пятнами, губы сжались в тонкую нитку, но подполковник, пересилив себя, кивнул, «добрым» словом вспомнив своего заместителя, который убедил его закачать в себя всю базу знаний, необходимых титульным дворянам. Среди необходимых знаний были и бальные танцы, над пунктом которых заместитель и потешался, когда просматривал список загруженного в дабл бывшего подполковника Могильного умений.

Глава личной гвардии в последний раз мысленно послал пламенный привет своему зама, а после стало некогда — принцесса увлекла его в ритме танца. В принципе, ощущения были сходы тем, которые испытываешь, садясь после многолетнего перерыва на велосипед. Только в данном случае тело не помнило, а знало. Хорошо, что первый танец был не быстрым, так что подполковник сумел и в ритм войти и заметить — хорошо, обстоятельно запомнив, несколько брошенных вскользь на него своими гвардейцами взглядов, с тщательно скрываемыми улыбками.

Деклуа, в это время уже оказавшийся в центре светской беседы, поддерживая разговор, внутренне находился в замешательстве. Он настолько долго работал, создавая в управлении системы Нави комфортную для себя среду, а поведение принцессы сейчас совершенно рвало привычные ему рамки. Еще и то, что она удивительно легко общалась с премьер-министром Экортром, по всей видимости найдя с ним общий язык во время его отсутствия, заставляло Деклуа нервничать, понимая, что он что-то упустил.

Лорд привык воспринимать подопечную юную деву лишь как взбалмошную, красивую куклу, неспособную ни на какие действия кроме траты денег на дурацкие молодежные развлечения и сейчас понял, как ошибался. Впрочем, ничего особо страшного не произошло, даже если подумать — то, что сделано принцессой никак не противоречит его планам, даже в некотором роде содействует. Просто действовать теперь надо быстрее — круг людей, которые тесно общаются с принцессой, неумолимо расширялся, а это было не очень хорошо. Но конечно же не критично.