Мужчина может демонстрировать свое превосходство над другим самцами физически, как это делает альфа-шимпанзе, или же может проявить свои выдающиеся качества перед женщинами другим способом, как это делает павлин.

Джил Санди, в настоящее время преподающая маркетинг в Техасском университете, а ранее бывшая моей студенткой в магистратуре, занялась эволюционной психологией после того, как прослушала курс по экономике. Джил предполагает, что жажда денег и желание тратить их так, чтобы все это видели, похожи на поведение павлина, распушающего великолепный хвост. Мы изучали эти аналогии вместе с Владом Гришкевичусом, Джошем Тайбуром, Кэтлин Вое и Дэном Билом.

В одном исследовании мы просили студентов из двух разных университетов вспомнить момент, когда они были свидетелями ситуации, когда кто-то устраивал шоу из покупки чего-либо. Большинство студентов в качестве примера называли какого-нибудь мужчину, приобретающего дорогущую машину или оплачивающего огромный счет в ресторане за нескольких человек. Происходит ли это потому, что у мужчин попросту больше денег, как уверенно предположил один из читателей в ответ на статью Джил, опубликованную в журнале по маркетингу? Не совсем так. Когда мы позднее попросили группу испытуемых вспомнить кого-нибудь из знакомых, кто обожает ходить по магазинам и покупать вещи, большинство назвали женщин. Итак, люди воспринимают женщин как любительниц тратить деньги, а мужчин — как любителей швыряться деньгами, да так, чтобы окружающие это видели.

Если пользоваться аналогией с павлинами, то можно предположить, что склонность мужчин швыряться деньгами — это способ показать себя в брачный период. Чтобы проверить это предположение, мы провели ряд экспериментов. В одном из них мы попросили участников представить, что на них неожиданно свалилась сумма в пять тысяч долларов. Сколько они потратят на покупки, такие как новые часы, мобильный телефон или путешествие в Европу, чтобы окружающие увидели их богатство? Прежде чем задать вопрос, как они собираются потратить деньги, мы сознательно настраивали некоторых испытуемых на лирический лад и предлагали им представить первое свидание с очень привлекательным человеком. Другим испытуемым предложили посмотреть на фотографии зданий.

У мужчин и женщин романтический настрой проявлялся по-разному. Мужчины в этом состоянии предпочитали потратить большую часть пяти тысяч долларов на что-нибудь эффектное (а не на ткани, лекарства от простуды или кухонную утварь). На выбор покупок женщинами предвкушение романтических отношений влияния не оказывало.

Дело не в том, что для женщин романтическая мотивация безразлична. В серии исследований, которые мы проводили вместе с Бобом Чалдини и Джеффри Миллером, мы задавали женщинам и мужчинам вопрос не о том, как они потратят деньги, а о том, окажут ли они добровольно благотворительную помощь в своем микрорайоне (например, согласятся поработать в приюте для бездомных или учить детей из неблагополучных семей читать). Романтическое настроение не подталкивало мужчин к благотворительности, в то время как у женщин оно повышало желание помогать другим. В других исследованиях мы получили такие же результаты: лирическое настроение побуждало женщин бросаться другим на выручку. Единственным романтическим мотивом для мужчин проявить альтруизм было желание проявить себя героем во время оказания помощи (например, прыгнуть в ледяную воду, чтобы спасти упавшего за борт человека во время шторма, или отвлечь медведя-гризли, когда он нападает на человека).