Глава 3
31 июля. Город Обоянь. Радиопеленгаторный пункт
Первый радиопеленгаторный пункт располагался в небольшом городке Обояни в Курской области. Начальником пункта командовал лейтенант связи Леонид Никонов. Нацепив наушники, он вдумчиво вслушивался в эфир. В последние недели активно происходил радиообмен на немецкой стороне, что можно было связать с предстоящим наступлением группы армий «Центр» под командованием генерал-фельдмаршала Клюге. Подавляющее число сообщений исходило от радиостанций, обслуживающих немецкие гарнизоны и штабы фронтов, и радиотелеграфисты уверенно распознавали радистов по почерку, несмотря на то что они выходили в радиоэфир на различных частотах и нередко без позывных.
Этот день не стал чем-то необычным: места радиоэфира немцев были определены еще несколько дней назад, а те, что появлялись, находились вблизи линии фронта. Радиоразведчики аккуратно записывали сигналы, после чего в работу вступали дешифровщики. Неудобство дешифрования заключалось в том, что едва ли не каждую неделю немцы меняли шифр, и требовался настоящий талант, чтобы распутать немецкую радиограмму. Наиболее сложным был шифр радиограмм, исходящих из соединений девятой полевой армии генерал-полковника Моделя. Радиограммы представляли собой сложную группу цифр, объединенных в четыре столбца, где трудно было вывести хотя бы какую-то закономерность. Дешифровальщики бились над ними уже которую неделю, пытаясь отыскать ключ. Случалось, что радиограммы отправлялись открытым текстом, которые по прямой связи направлялись незамедлительно в штаб фронта. Чаще всего такие радиограммы несли лишь краткосрочную оперативную составляющую, актуальность которой исчерпывалась следующим часом.
Большой удачей радиопеленгаторного пункта последних дней был перехват радиосообщений между третьей танковой армией генерала танковых войск Рейнгардта и командующего четвертой полевой армией генерала пехоты Хейнрици. Криптографы сумели дешифровать радиограмму недельной давности и были близки к тому, чтобы распутать целостные данные и в остальных радиограммах. А из перехваченной радиограммы следовало, что немецкое командование намеревается перебросить две пехотные дивизии в район Смоленска, где Красная армия планирует нанести главный удар.
Лейтенант Никонов повернул ручку радиоприемника, переходя на короткие частоты, и тотчас уловил радиосигналы, которые не слышал прежде. За передатчиком сидел опытный радист: радиоволны звучали очень четко и проходили на предельной скорости. Антенная система уверенно принимала сигналы, определив местонахождение источника. Судя по всему, он находился неподалеку от села Покровское в густом, не расчищенном от мин лесу. Вслушиваясь в сигналы, в какой-то момент Никонов даже позабыл, что следует фиксировать каждый сигнал, а потом, раскрыв блокнот принялся записывать знаки. Когда радиоэфир был завершен, лейтенант всмотрелся в колонки цифр. По всей видимости, текст был большой и совершенно не носил какой бы то ни было закономерности. Его следует передать крепкому криптологу – пусть попытается взломать шифр. О том, что на территории Западного фронта действуют диверсанты, сомневаться более не приходилось. О перехваченной радиограмме требовалось немедленно доложить в штаб фронта, и лейтенант Леонид Никонов тотчас поднял трубку телефона.
* * *
Выслушав доклад начальника первого радиоразведывательного пункта, полковник Мишин тотчас отправил оперативно-разыскную группу в указанный лес, а сам направился к начальнику Тридцатой армии генерал-лейтенанту Владимиру Яковлевичу Колпакчи.
Генерал-лейтенант Колпакчи имел богатую биографию. Воевать начал еще в Первую мировую войну, где дослужился до унтер-офицера. Немногим позже участвовал во взятии Зимнего. В Гражданскую командовал полком, воевал с басмачами, участвовал в специальной командировке в Испанию. Неудивительно, что Отечественную войну он встретил при больших чинах, возглавив штаб Восемнадцатой армии. А в ноябре прошлого года был назначен командующим Тридцатой армии Западного фронта.
C командармом у Валерия Николаевича с первых же дней сложились деловые отношения. Ему был симпатичен этот крупный, уверенный в себе человек.
– Разрешите, товарищ генерал-лейтенант, – сказал Мишин, входя в кабинет командующего армией.
– Проходи, Валерий Николаевич, – живо отозвался Колпакчи, оторвав взгляд от разложенных на столе карт. – У тебя какое-то срочное дело?
– Так точно… Группа радиоразведки засекла передатчик, работающий близ поселка Покровское. Радист работает на высоких частотах и с хорошей скоростью, весьма опытный. В настоящее время наши криптологи пытаются подобрать ключ к радиосообщению.
– Та-ак… – озадаченно протянул командарм. – Что ты предпринял?
– На место передачи выдвинулась оперативная группа, но думаю, что радист не станет дожидаться, пока его арестуют. Но это еще не все, мы тут задержали немецкого парашютиста, и он признался, что в районе расположения Тридцатой армии находится не менее пятнадцати диверсантов. Мы перекрыли железнодорожные пути, выставили дополнительные блокпосты на шоссе и проселочных дорогах, прочесываем леса, проверяем заброшенные землянки, то есть все те места, где могли бы затаиться парашютисты, но пока все безрезультатно. Скорее всего, диверсанты просто растворились в массе солдат и дожидаются удобного случая, чтобы покинуть территорию.
– Ты знаешь, куда они должны двинуться и какие у них задачи?
– Они разделяются на две группы: у первой задачи подрыва двух стратегических мостов. Какие именно, нам пока неизвестно… А вот вторая группа должна провести диверсию против высшего руководства армии. И в связи с этим я бы посоветовал вам усилить вашу личную охрану.
– Со мной ничего не случится, – отмахнулся командующий армии, – меня и так хорошо охраняют. А вот подрыв мостов допустить никак нельзя. В этом случае наше наступление может существенно замедлиться… У тебя есть какие-нибудь предложения, чтобы их как-то по-быстрому изловить? – стараясь спрятать накатывающее раздражение, спросил генерал-лейтенант Колпакчи.
Появление диверсантов в расположении армии, да в преддверии грядущего наступления могло вылиться в большие потери. На глазах врага происходила дислокация воинских подразделений, усиление частей маршевыми ротами, подход новой бронетехники. А ведь все перемещения воинских соединений происходили в глубокой тайне и с усиленными мерами безопасности. Еще не хватало, чтобы все эти перемещения попали на стол немецкому генеральному штабу. Диверсантов следовало отловить в ближайшие часы!
– Имеются. В настоящее время все солдаты армии несут службу в полном боевом снаряжении…
Генерал-лейтенант Колпакчи пожал плечами, еще не понимая, куда именно клонил Мишин.
– И что? Ничего удивительного не вижу, мы должны быть готовы к любым неожиданностям. А потом у нас имеется информация, что немцы могут начать наступление в любую минуту.
– Но при них нет противогазов.
– Именно так, у нас нет никаких данных о возможной химической атаке… Собственно, немцы на это и не пойдут! В противном случае мы ударим в ответ более сурово, и потери с их стороны будут куда более ощутимы. Так что в нынешних условиях саперная лопата будет куда полезнее, чем противогаз.
– Я попросил бы вас отдать приказ, чтобы с сегодняшнего дня в течение трех последующих дней каждый солдат вне зависимости от того, где он находится и чем занимается, пусть даже если справляет естественные надобности, должен при себе иметь противогаз! Мы будем задерживать всех тех, у кого противогаза нет. Наверняка среди них будут растяпы, которые решили проигнорировать приказ командования, но будут и диверсанты, которые не могли слышать этот приказ и которых мы разыскиваем.
Широкий лоб генерал-лейтенанта резанула длинная морщина, губы плотно сжались.
– А знаешь, весьма дельное предложение, – наконец произнес Колпакчи. – Сейчас же отдам приказ по армии, чтобы каждый, невзирая на звание и должность, имел при себе противогаз… В связи с угрозой газовой атаки.
Закончив разговор, полковник Мишин сразу от генерал-лейтенанта Колпакчи направился в особый отдел армии, где, собрав подчиненных, рассказал о своем разговоре с командующим армии.
– Итак, приказываю, – строго произнес он, внимательно смотревшим на него офицерам. – Задерживать всякого военнослужащего, невзирая ни на должность, ни на звания, что появятся в местах расположения армии без противогаза. – Посмотрев на часы, добавил: – Через пятнадцать минут, максимум через полчаса, приказ Колпакчи доведут до каждого бойца армии, еще через сорок пять минут все будут с противогазами. Через пятьдесят минут приступать к выполнению приказа.
– Таких будет много, – произнес майор Хворостин, начальник особого отдела Двадцать девятой армии.
– Не страшно, в нашем распоряжении будет рота охраны… Если гауптвахта будет переполнена, займем охраняемое помещение. Разберитесь персонально с каждым конкретным случаем. Все, товарищи офицеры, приступайте к делу!
