17
В глазах Ивара плясало каминное пламя. Я подозревала, что он специально разделся до пояса, чтобы дразнить меня своим великолепным телом, и, конечно, не устояла перед соблазном потрогать его. То, что раньше пугало – сильные мышцы, распаленный взгляд, в котором без труда читалось настойчивое желание овладеть мной – теперь льстило. Я не могла наглядеться на него и списала это на действие вина и романтической обстановки.
Раньше он целовал меня по-другому. Более яростно и торопливо, как будто каждую секунду ожидал сопротивления и готовился его подавить. Теперь же мы не спеша наслаждались прикосновениями друг к другу. Ивар подышал на мои губы, и я приоткрыла их, сама потянувшись к нему. Он провел кончиком носа по моей щеке, царапнул зубами подбородок, а затем уже более ощутимо прихватил кожу на шее – и я откинула волосы на другое плечо, открывая ему новые территории для исследований.
Ивар не торопил меня, а я, наоборот, осмелела. Вкус крови еще ощущался на губах, когда я поддалась внутреннему порыву и оседлала его, прижав к спинке дивана. Выпрямилась, любуясь чертами красивого мужского лица. Оказывается, в этом тоже есть свое удовольствие – просто смотреть на него. Ивар откинул голову, его глаза оставались закрытыми, словно он еще продлевал впечатление от нашего недавнего поцелуя и не понял, что тот уже закончился.
Я наклонилась и укусила напряженную жилу, ведущую от широкой ключицы к уху. Он застонал, жарко и очень удовлетворенно. Пальцы медленно гладили мою спину, скользили по шелку, но не сминали. Их кончики чуть согнулись, когда Ивар положил руку мне на основание шеи и долгим движением провел до самой поясницы.
– Будь смелее, охотница, – прошептал он пересохшими губами, – мне нравится так…
Мне тоже нравилось, поэтому я схватила его за скулы, резко заставив откинуть голову еще дальше, и впилась в шею. Кожа пахла его парфюмом и была на вкус слегка солоноватой от пота. Я обезумела и принялась лизать и покусывать Ивара. Он уронил руки по обе стороны от нас. Ладони уперлись в обивку дивана. Приподняв бедра, Ивар принялся тереться снизу между моих разведенных ног. Я чувствовала его напряженный ствол через ткань своих трусиков. Он прижимался ко мне от вершины до основания, всей длиной. От стонов Ивара что-то глухо дрожало у меня в груди.
Затем он вдруг вскинул руку, надавил ладонью мне выше уха, заставив прижаться щекой к его плечу. Я поддалась. Ивар повернул голову и грубым поцелуем вновь сделал меня зависимой от него. Другая рука начала комкать шелк сорочки, собирая и поднимая ее все выше. Не отрываясь от его губ, я пошевелила плечами и спустила тонкие бретели до локтей.
Ивар оторвал меня от себя, заглянул в глаза тяжелым взглядом возбужденного мужчины. Он будто бы ждал от меня ответа, каких-то важных слов, которые я еще не догадалась сказать ему.
– Раздень меня, – попросила я и удивилась, как жалобно прозвучал голос. Затем подалась бедрами вперед, разводя колени шире. – Займись со мной любовью, Ивар.
Он выпрямился, прижавшись обнаженной грудью к моим соскам, еще прикрытым тканью, и положил ладони мне на спину.
– Именно любовью, охотница? – выдохнул в губы.
– Именно любовью, – на мгновение я зажмурилась от невыносимо приятных ощущений, – я хочу, чтобы ты любил меня.
– Я буду любить тебя, – пообещал Ивар.
Он снял с меня сорочку и отшвырнул ее куда-то в сторону, а потом откинулся, чтобы полюбоваться. Странно, но я больше не стеснялась как раньше. Наоборот, расправила плечи, взяла его руки и сама положила на свою грудь. Взгляд Ивара метнулся к моему лицу, потом – к соскам, которые тот легонько ущипнул и сжал между большим и указательным пальцами. Потянул – и я ахнула от покалывания внизу живота.
Ивар громко сглотнул.
– Сделай то, что тебе сейчас больше всего хочется, охотница.
Продолжая смотреть ему в глаза, я опустила руки вниз, отодвинула в сторону свои трусики, приподнялась. Руки Ивара продолжали ласкать мою грудь, а в глубине зрачков застыло предвкушение. Наверно, он уже догадался, что собираюсь сделать, потому что затаил дыхание.
Я нашла его член и мягко протолкнула в себя. В следующую же секунду ладони Ивара оставили в покое мои раздраженные соски, обхватили ягодицы. Грубым движением он надвинул меня на себя, завершая то, что я так осторожно начинала.
– Боже. Кира! – Ивар прижал подбородок к груди, закрыл глаза и шумно-шумно задышал.
Теперь я ощущала его очень глубоко внутри себя и поразилась, как легко он скользнул и как плотно уместился.
– Еще, Кира! – попросил Ивар, не открывая глаз.
Его пальцы так впились в мое тело, что причиняли боль, но я послушно двинула бедрами.
– Ох, проклятье… еще!
Он надавил мне на поясницу, показывая, что движение должно быть плавным и волнообразным. Я охватила его лицо ладонями, прижалась к губам и начала раскачиваться, доставляя удовольствие нам обоим.
– Да, охотница… да… – бормотал Ивар в промежутках между поцелуями, и это подстегивало меня еще больше.
Он принялся поднимать бедра навстречу, и у меня закружилась голова. Я уперлась руками в грудь Ивара, отчаянно хватая ртом воздух и отворачиваясь от его ненасытных губ, потому что боялась, что не вынесу столько удовольствия сразу. И так хотелось вжиматься в него все сильнее. Когда темп стал слишком быстрым, Ивар издал гортанное рычание и, придерживая меня, повернулся. Вытянул руку куда-то за мою спину, и я ощутила, что опускаюсь на пол. Ковровое покрытие оказалось жестким и шершавым и пахло средством для уборки. Посуда на столике звякнула, когда Ивар неосторожно задел его боком и сдвинул в сторону.
Он содрал с себя остатки одежды, пока я тихонько и жалобно всхлипывала из-за того, что все прекратилось. Потом просунул руки под мои колени, навалился сверху. Мои ноги оказались приподняты и широко разведены, а Ивар решил воспользоваться всеми прелестями своего нового положения. Медленно вошел и вышел. Потом повторил это, но уже глубже и сильнее. Я втянула в себя воздух, царапая ногтями пол и разглядывая Ивара из-под ресниц. Такой потрясающе чувственный… полный желания… и провоцирующий меня на ответную страсть.
От одного его вида я была уже на грани. И когда бедра Ивара звучно шлепнулись о мои, вскрикнула. Следующий удар столкнул меня в бездну наслаждения, в которой я содрогалась и извивалась на полу, а Ивар удерживал меня за плечи и продолжал безжалостно двигаться внутри, превращая удовольствие в острые болезненные спазмы, которые, в свою очередь, снова переливались в волны наслаждения.
Наконец, я расслабленно замерла на полу под ним и взмолилась:
– Закончи это. Сейчас!
Ивар зарычал что-то неразборчивое. Его руки принялись мять и тискать меня, движения бедер стали грубыми. Я закрыла глаза и закинула руки ему на шею, позволяя пользоваться моим телом, чтобы достичь оргазма. Когда он с шипением выпустил воздух из легких и коротко дернулся несколько раз вперед, мной овладело умиротворение.
Через какое-то время я почувствовала, что Ивар приподнимается на локте. Органы чувств постепенно включались, и я ощутила жесткость пола, прохладный воздух на покрытой испариной коже, легкий аромат вина и наших возбужденных тел. Услышала потрескивание пламени в камине и пульсацию разгоряченной крови в висках. Мы продолжали лежать на полу в объятиях друг друга, пока мир вокруг заново обретал краски.
Ивар подул на мое лицо, осторожно убрал прилипшие ко лбу и вискам пряди волос.
– Я ведь правда люблю тебя, охотница. Люблю.
Сквозь сон я улыбнулась.
– И я тебя тоже, зверь.
Меня разбудили нежные поцелуи. Солнечные лучи падали в окно, и крохотные пылинки танцевали в них, когда я открыла глаза и обнаружила себя все там же на полу у камина. Жарко, жестко, неудобно. Но отчего-то так замечательно, что даже комок к горлу подступил.
Постелью мне служило ковровое покрытие, под головой оказалась подушка с дивана, а вместо одеяла согревал… Ивар. Его руки обнимали мои плечи, колено было просунуто между моих ног. С закрытыми глазами он медленно целовал мой подбородок и уголок губ. Его большое великолепное тело оставалось обнаженным, и я могла чувствовать, как движется при вдохе грудь, как щекочут мою кожу волоски внизу его живота и как Ивар хочет меня. Снова.
– Мы всю ночь провели здесь? – хрипловатым спросонья голосом пробормотала я.
– Всю ночь, – шепнул он.
Я облизнула губы и улыбнулась. Вспомнила его несмелые признания, произнесенные на грани сна и яви. Оказывается, счастье – вот такое. Мое счастье – лежать с Иваром и знать, что он любит меня.
– Как хорошо, когда ты не испаряешься с наступлением утра, – заметила я.
Едва уловимое движение подсказало, что он пожал плечами.
– Мне некуда деваться. Это мой дом.
– То есть, если бы было куда, ты бы ушел, как и в прошлые разы?!
Ивар засмеялся.
– Нет, охотница. От себя не убежать, я уже в этом убедился.
– Значит, все, что ты сказал ночью, – правда?
Он приподнялся на локте и заглянул в глаза.
– Правда.
Ивар смотрел с безграничной любовью и нежностью, а во мне вдруг шевельнулся страх.
– Ты ведь сказал это не для того, чтобы усыпить мою бдительность и заставить остаться?
Его брови тут же сошлись на переносице. Ивар отпустил меня и сел, согнув одну ногу в колене.
– Проклятье, охотница! Разве ты не была на цепи? По-моему, она удерживает лучше любых слов. Зачем мне тратить свое время и распинаться?!
Он выглядел обиженным и уязвленным моим недоверием. Теперь мне снова стало страшно, но уже по другой причине. Я потянулась, обняла его сзади, прижалась щекой к спине и сомкнула пальцы на груди.
– Прости меня, Ивар. Мне просто нужно привыкнуть…
Он дернулся, но прежде чем я успела удивиться, Ивар уже повернулся, прижал меня к дивану и принялся целовать, попутно пробормотав:
– Твоя пуля жжется. Мне тоже нужно привыкнуть.
Точно. Когда я прижалась грудью к его спине, пуля на цепочке оказалась между нами. Она стала напоминанием о том, что мне так хотелось забыть.
Наслаждаясь поцелуями Ивара, я закинула руки за голову, нащупала замочек и расстегнула его. Пуля скользнула вниз, на живот. Я поймала ее и вложила концы цепочки в ладонь Ивара.
– Чтобы тебе больше не пришлось терпеть ожоги.
– Это же символ твоего клана, – озадачился он, глядя на покачивающийся кусочек железа. – Я думал, ты им гордишься.
Мне хотелось плакать, но я заставила себя улыбнуться.
– Вернешь ее, когда мне придет время возвращаться домой. У меня не получится быть одновременно дочерью своего отца и твоей возлюбленной, Ивар. Поэтому на эти несколько дней я хочу превратиться в обычную девушку.
– Кира… – Он разжал пальцы. Пуля упала на пол, а Ивар обхватил мою голову обеими руками и принялся целовать с такой страстью, словно хотел вынуть душу и оставить меня бездыханной. – Моя девочка… но для меня все уже не важно…
– Для меня важно… – Я задыхалась, бесстыдно прижималась к нему всем телом. Развела ноги в стороны, чтобы он мог подобраться ближе. Вскрикнула, когда Ивар вошел, раздвинув большими пальцами мои складки. Он подхватил меня под ягодицы и принялся поднимать и опускать на себя, как вчера, с той лишь разницей, что теперь мы делали это не ради удовольствия.
Нет, мы нуждались друг в друге. Мне требовалось оставить след на Иваре, поэтому я рычала, кусала его шею, царапала плечи, хотя царапины почти сразу исчезали. А он хотел заклеймить меня изнутри. Поэтому врывался так глубоко, как мог, с лицом, искаженным болью. Мое тело поддавалось под его ударами, принимало и подстраивалось под него. Горячее семя разлилось мягкими толчками, и казалось, что я – иссохшая раскаленная земля, которая вбирает в себя внезапно пробившийся свежий источник.
«Запомни меня», – вот, что беззвучно пытались сказать мы друг другу.
Ивар положил голову на мое плечо, его тяжелое дыхание щекотало шею. Сжав мышцы, я ощущала, что он все еще внутри, и это было приятно. Как будто мы оставались одним целым, несмотря ни на что.
– Охотница… давай не будем никуда ходить, а просто проведем время, не вылезая из постели.
Я потерлась носом об его ухо и почувствовала, как по его спине прокатывается волна дрожи.
– Тогда мы умрем от истощения, – возразила я.
– В холодильнике полно еды.
– Я не об этом истощении. Кроме того… – я задумчиво поглаживала его по затылку, перебирала пальцами волосы. – Мне хочется увидеть все. Все, что папа не показывал мне.
– Ладно. Быстро прокатимся… – ворчливо начал он.
– Нет. Не хочу смотреть из машины. Всю жизнь я видела мир только из окна отцовского джипа. Я хочу увидеть его твоими глазами, Ивар.
Он тяжело вздохнул.
– Хорошо. Выбери что-нибудь удобное из одежды и не возись долго.
Но «не возиться долго» не получилось, потому что Ивар сам же пожелал принять душ вместе со мной. Потом придирчиво наблюдал, как разбираю пакеты с купленной одеждой, и морщил нос до тех пор, пока я не уступила и не надела то эротичное белье, которое выбрал он. Трусики непривычно впились между ягодиц, а соски терлись о жесткий край лифа, почти не прикрывшего грудь.
К счастью, против остальных вещей возражений не было, и я не без удовольствия повертелась перед зеркалом, разглядывая новую юбку и кофточку. Попутно посматривала в отражении как одевается Ивар. Четкими движениями он затянул ремень брюк, накинул рубашку на плечи, стал застегивать пуговицы – и тут поднял голову и поймал мой неосторожный и жадный взгляд. В глазах мелькнул вызов.
– Мы же уходим! – охнула я, а когда он начал наступать на меня, юркнула в двери. – Ивар! Отстань! Ты обещал!
Догнать меня не составило труда, потому что я запуталась в череде комнат. Лишь основательно измучив поцелуями, он сжалился надо мной. Взявшись за руки, мы миновали небольшой дворик и вышли через калитку на улицу. День выдался ясным и довольно жарким, а я порадовалась, что благоразумно приобрела туфли на плоской подошве, как раз подходящие для долгих прогулок.
– До этого ты видела лишь темную сторону моей жизни, – сказал Ивар, когда мы побрели вдоль по тихой улице, и я поняла, что он имеет в виду поселение лекхе и тяготы их существования, – но сегодня мне не хочется думать о плохом. Хочу показать тебе что-то красивое, как обещал.
И город вокруг на самом деле не казался враждебным и пугающим. Благодаря Ивару я заметила, как чисто кругом, какие яркие цветы украшают клумбы, как вкусно пахнет из ближайшей пекарни, куда мы зашли, чтобы купить целую гору булочек и пирожных. На мой вопрос, зачем столько еды, Ивар загадочно ухмыльнулся.
– Свожу тебя в Квартал Искусств.
– Квартал Искусств?!
– Ну, я так его называю.
Заинтригованная, я брела за ним и послушно вертела головой по сторонам, следуя указаниям, на что стоит обратить внимание. Мы добрались до автобусной остановки и стали ждать нужный транспорт. Старушка, сидевшая неподалеку на лавочке, смотрела на нас и улыбалась морщинистыми губами. Мимо прошла девушка с коляской. Я обняла Ивара и призналась:
– Все выглядит таким обычным… кажется, я всегда жила тут. И могла бы прожить еще целую жизнь.
– Знаешь, охотница, – вдруг стал серьезным Ивар, – мы сейчас гуляли с тобой по центру. Здесь нет лекхе. Но я повезу тебя на окраину. Там все будет немного по-другому. Но ты сама хотела посмотреть город со всех сторон.
Я кивнула, показывая, что не передумала. Подъехал автобус и с шипением распахнул двери. Глядя, как Ивар любезно подсаживает старушку, а она пытается обернуться и пококетничать с ним, я едва удержалась от смеха. Мы забрались в салон и сели на самое последнее сиденье.
– Вот бы она удивилась, если бы узнала, что такой «любезный молодой человек» – один из лекхе, – шепнула я на ухо Ивару и показала на старушку, которая осталась в начале салона.
Его взгляд заледенел.
– Лекхе не ездят в автобусе. А даже если водитель пустит – приличные люди не поедут в таком случае.
Улыбка сползла с моего лица.
– Ивар, я пошутила. Я просто пошутила!
Он взял мою руку и переплел наши пальцы.
– Я не обижаюсь, охотница. Я просто напоминаю тебе о реальности. Если в твоей голове все перепутается – ты выдашь нас обоих. Только ты знаешь мой секрет, но этого нельзя показывать окружающим. Не думай обо мне, как о лекхе, когда мы на людях, – он помолчал и добавил тише: – Потому что я сам стараюсь о себе так не думать.
– Хорошо, – пролепетала я, а наполненные прохожими улицы за окном вдруг перестали казаться безопасными.
Мы сошли на остановке в каком-то промышленном районе. Из заводских труб, поднимавшихся за крышами домов, шел черный дым. Ветерок гнал по тротуару обрывок газеты. Бродячие кошки небольшой группкой собрались вокруг скамейки и грелись на солнце. Тут же, на асфальте, дрались за черствую горбушку двое воробьев.
Не успела я сделать и шага, как раздалась полицейская сирена. Воробьи вспорхнули, а кошки прыснули в разные стороны. Два автомобиля с «мигалками» промчались мимо нас с Иваром и с визгом покрышек свернули за угол.
– Что это было? – выдохнула я.
– Очередная неумелая полицейская облава, – поморщился он. – Клан Седого вырезали, виновных не нашли, и все стоят на ушах по этому поводу.
– А нам здесь… не опасно?
– Я постараюсь тобой не рисковать, охотница.
Крепко держа меня за руку, Ивар повел незнакомыми дворами. По моим подсчетам, мы преодолели около трех кварталов, когда свернули к свалке, за которой возвышались стены недостроенного здания. Запах тут стоял соответствующий.
– Смотри под ноги, – предупредил Ивар.
Я старалась идти след в след за ним, но все равно дергалась, потому что среди мусора то и дело сновали жирные крысы и копошились тараканы. Преодолев «минное поле», мы забрались в недострой. Я смогла, наконец, вдохнуть полной грудью. Тут гулял сквозняк, и пахло сыростью, но дышать стало ощутимо легче.
Побродив полутемными коридорами, мы оказались в подобии внутреннего дворика, окруженного стенами со всех четырех сторон. Здесь густо росла трава, пышно раскинулись кусты жасмина. Ивар подвел меня к ржавой бочке, валявшейся на боку, и попросил:
– Присядь.
Я опустилась, не чувствуя под собой ног от любопытства. Тогда он отошел на середину двора и коротко свистнул. Сначала было тихо, потом в одном из темных дверных проемов показалась фигурка мальчишки. Ребенок, видимо, узнал Ивара, потому что приблизился без страха. Ивар отдал ему пакет с едой и перекинулся парой слов. Мальчишка кивнул, глянул на меня, повернулся и убежал, сверкая пятками.
И тут, как по мановению волшебной палочки, из всех щелей полезли люди. Нет, не люди… лекхе! Они не выглядели оборванцами, хотя, как я догадалась, устроили здесь убежище. Что-то вроде поселения, но только без особых удобств.
– Это и есть квартал Искусств? – спросила я, когда Ивар вернулся и присел со мной рядом.
– Угу, – он кивнул.
– Как ты о нем узнал?
– О, это не я, а Байрон. Это он поделился со мной.
– Так вот для кого ты купил еду…
– В качестве оплаты за представление.
– Почему они живут тут, а не в Сопротивлении?
– Потому что считают: творчество должно быть свободным от любых рамок.
В это время на середину дворика вышла девушка со скрипкой. На ее плече сидел соловей. Вскинув смычок, скрипачка коснулась струн – и птица запела. От изумления я открыла рот.
– Это… ее фамильяр?!
– Да, – вполголоса подтвердил Ивар.
– Фамильяр умеет петь?
– У нас с фамильярами ментальная связь, – Ивар коснулся виска, – хозяйка управляет птицей так же, как управляет пальцами, когда играет на скрипке.
Он сказал «у нас», хотя сам не имел фамильяра, но я не стала говорить об этом вслух. Урок в автобусе прочно закрепился в памяти. Вместо этого решила насладиться представлением. Сочетание звуков было потрясающе красивым. Скрипка выводила основную партию, мелодия то бушевала, как море в шторм, то журчала неглубокой речкой. Птичьи трели дополняли музыку вкраплениями, но отдели одно от другого – и получилось бы уже не то.
Я слушала и слушала, и уродливые стены недостроенного помещения заволакивала дымка. Исчезли запахи сырости. Забылась свалка, которую пришлось преодолеть по пути сюда. За спиной скрипачки упал тяжелый бархатный занавес кулис. Под ногами возникли доски пола. Свет софитов выхватил девичью фигурку, а птичьи перья заискрились синеватым отливом. Когда последний звук растворился в тишине, огромный зрительный зал взорвался аплодисментами.
Я тряхнула головой. Хлопал один Ивар, а все вокруг стало как прежде.
– Тебе понравилось, охотница?
У меня просто не находилось слов.
– Я… не знала, что лекхе умеют…
– Играть на скрипке? – лукаво глянул он.
– Да… – я смутилась, – то есть… что они понимают в музыке.
Ивар беззлобно фыркнул и приобнял меня.
– Моя маленькая охотница. Маленькая и глупая.
Я зажмурилась, пока он целовал мой висок, щеку и шею. Рядом с ним действительно ощущала себя такой – маленькой и глупой. Сколько еще мне нужно узнать, чтобы перестать удивляться?
Потом вышли парень с девушкой. Они были одеты в обтягивающее трико, а в траве скользнули две змеи. Когда начался танец, я в очередной раз поразилась, насколько органично двигаются тела всех четырех. Змеи извивались, скользили по рукам и ногам танцоров, придавали действию фантасмагоричности. Я могла только стискивать пальцы от волнения и восхищения.
– Им нужно на сцену. Нужно выступать.
– Нужно, – согласился Ивар, – но в лучшем случае это будет что-то вроде шоу уродцев. Серьезно никто не воспримет.
– Жаль… – протянула я.
– Ладно, охотница. Пойдем еще картины посмотрим?
Посмотреть мы не успели. Со стороны улицы послышался шум – и в мгновение ока все лекхе исчезли. Ивар вскочил на ноги, схватил меня и дернул за собой.
– Бежим, охотница!
– Что случилось? – испугалась я.
– Полиция. Похоже, облава дошла и сюда.
В подтверждение его слов раздался пронзительный свист. Мое сердце ушло в пятки. Если полиция поймает нас здесь… как Ивар будет это объяснять? Времени на раздумья не оставалось, и я побежала в спасительное укрытие полутемных коридоров.
Громадина недостроенного здания поглотила нас, как огромный кит – мелкую рыбешку. Под ногами захрустел строительный мусор и бетонная крошка, а за спиной уже раздавались окрики полицейских и топот. Множество дверных проемов зевало немыми ртами. Какой выбрать? Куда бежать? Всюду лабиринт коридоров, всюду – грязь, пыль и безнадежность.
Рука Ивара крепко сжимала мои пальцы, пока он свернул за угол, лавируя в череде незнакомых мне комнат. Только чудом удавалось не спотыкаться о брошенные доски и расколотые блоки. Полицейские не отставали, и опыт жизни в клане подсказывал, что я знаю причину.
– Мы слишком шумим, Ивар!
– Что? – он замедлил шаг и обернулся.
– Здесь не получается ходить тихо, – я указала себе под ноги. – Они нас слышат.
Он бросил напряженный взгляд мне за спину. Коротко выдохнул, словно принял нелегкое, но экстренное решение.
– Иди сюда, охотница.
Мы с Иваром добежали до лестницы без перил, которая вела на верхние этажи, когда он скомандовал:
– Поднимайся!
Я запрокинула голову, оценивая количество пролетов. Где-то под самой крышей вспорхнула стая голубей, вибрация от хлопанья десятков крыльев наполнила воздух.
– Нет! Нам нельзя разделяться…
– Поднимайся! – Он довольно грубо толкнул меня в спину, заставив перебирать ногами вверх по лестнице, чтобы не упасть. – Я примерно знаю, что здесь и как. А ты – нет. Я немного запутаю следы и вернусь за тобой, охотница. Спрячься и жди.
– Но, Ивар…
Из ближайшего дверного проема в коридор, где мы спорили, ударил луч фонаря. Ивар весь подобрался и в мгновение ока рванул вдоль по первому этажу, производя столько шума, сколько раньше не получалось у нас двоих вместе взятых. Инстинкт самосохранения не позволил мне ждать, что будет дальше. Мысленно проклиная упрямого лекхе на чем свет стоит, я стрелой припустила по лестнице, сама не зная, как далеко нужно бежать. Спрятаться не слишком высоко или забраться под самую крышу?
К сожалению, мы с Иваром потратили непозволительно много времени в споре, потому что меня заметили. Я поняла это, когда услышала, как кто-то бежит следом. Притормозила на повороте, оглянулась. Мелькнул рукав с характерной полицейской нашивкой, а от высоты ничем не огороженного пролета закружилась голова. Зачем Ивар не послушал меня? Нам нельзя было разделяться!
Я выскочила на площадку следующего этажа, ощущая, как сердце колотится уже где-то в районе желудка. Паника означала бы катастрофу в моем случае, поэтому пришлось сделать несколько глубоких вдохов и выдохов.
– Стоять! – раздалось этажом ниже. – Я делаю первый предупредительный выстрел!
Эхо прогрохотало по этажам от земли до самой крыши, и из стены неподалеку от меня брызнул целый фонтан пыли и мелких камней. Я успела закрыться руками и при этом не закричать. Первым желанием было бежать куда глаза глядят, рваться еще выше, забиться под самую крышу, но я вспомнила уроки Коли и заставила себя мыслить трезво.
Прислушалась к шагам. Двое. Отбились от основной группы, которая преследовала Ивара. Двое взрослых тренированных мужчин. А я – одна.
Но ведь у меня тоже за плечами кое-какие уроки от брата. И за мной идут не охотники. Не безумный Жорж и не жестокий Митяй. Всего лишь люди в форме, которые обязаны действовать в рамках закона. Их действия предсказуемы, их вера – не фанатична. А значит, они не так опасны, как мы.
Я нащупала стену и умудрилась почти невесомой тенью скользнуть за нее. Прижалась к холодному осыпавшемуся от прикосновений камню и затаила дыхание.
Полицейские поднялись на площадку.
– Где она? – вполголоса спросил один у другого.
– Наверх побежала.
– Почему мы не слышали ее шагов?
Наступило молчание.
Я выругалась сквозь крепко стиснутые зубы. Догадливый сукин сын! Грудь уже разрывалась от напряжения, хотелось вдохнуть, глотнуть хоть немного воздуха после быстрого бега вверх по лестнице. Но полицейский стоял совсем рядом, за стеной, и я боялась, что он услышит.
– Да говорю тебе, она где-то наверху! – нетерпеливо повторил второй.
– Иди проверь там. А я осмотрюсь здесь.
Я лихорадочно огляделась. Если он войдет в дверной проем, всего-то сделает пару шагов и заглянет в комнату – все пропало. С улицы донеслись выстрелы. Что там произошло? Ивар? Это в него стреляли? В глазах резко потемнело, и я позволила себе короткий вдох. Он показался громче ураганного порыва.
Взгляд наткнулся на два одинаковых прямоугольных прохода в длинной соседней стене. Вот бы мне повезло, и эти комнаты сообщались между собой! Тогда я могла бы спрятаться в одной, а при необходимости перейти в другую. Времени уже не оставалось. Стараясь наступать на свободные от мусора участки пола, я перебежала к спасительному проему и спряталась за ним. Глубоко вдохнула широко открытым ртом. Воздух! Какой же он сладкий! Пара секунд потребовалась, чтобы скинуть туфли и стиснуть их в пальцах. Теперь шаги станут еще тише.
Притаившись, я слушала, как полицейский бродит за стеной, пинает пустые банки из-под краски, хрустит битым стеклом. Вот шорох раздался совсем рядом с местом моего укрытия. Я начала отступать в поисках убежища.
Повезло! Очередная дверь, похоже, все-таки вела в смежную комнату, а оттуда – снова в первое помещение и на лестницу.
Полицейский остановился. Я услышала чирканье зажигалки и почуяла сигаретный дым.
– Выходи лучше сама, – раздался спокойный мужской голос. – Я не собираюсь бить тебя. Просто надену наручники и отвезу в участок. Все равно ведь найдем.
Я беззвучно усмехнулась. Не на ту напали!
Одновременно с тем, как в дверном проеме показалась нога в черном ботинке, я скользнула вдоль стены в соседнюю комнату.
И от резкой боли едва не выронила из рук туфли.
Впилась зубами в нижнюю губу, дрожа от крика, застрявшего в горле. Опустила голову и сквозь пелену выступивших слез заметила, что босой ступней стою на разбитой бутылке.
И у меня не было возможности излечиться в мгновение ока.
– Выходи! – снова позвал полицейский.
Его голос оказался так неожиданно рядом, что я едва не подпрыгнула. Да он сейчас войдет и сюда! А я не могу и шагу ступить порезанной ногой!
Но опасность придала сил. Пришлось опереться рукой о стену, чтобы сохранить равновесие, наклониться и выдернуть кусок стекла, который вонзился в подушечку большого пальца. Я аккуратно положила осколок на пол, чтобы не зазвенел.
Кровь. Теперь повсюду останутся следы.
Выбирать не приходилось. Я сунула ногу в туфлю, ощущая, как противно и скользко стало в ней. Прокралась к выходу. Шаги полицейского не отставали. Сейчас он увидит кровь на полу и все поймет. Быстрее. Надо двигаться быстрее.
Я попятилась, пересекая помещение, которое отделяло от лестницы, и старалась в то же время не выпускать из поля зрения проход, откуда вот-вот должен был появиться мой преследователь.
Кто-то схватил меня сзади. Грубая мужская ладонь зажала рот. Неужели второй полицейский успел спуститься обратно?! Так быстро?!
– Тш-ш-ш! Это я, – шепнул в самое ухо Ивар и вытащил меня на площадку.
Я готова была разрыдаться от облегчения. Знаками показала, что можно отпустить. Потом ненадолго сняла туфлю, чтобы продемонстрировать порез. Ивар поморщился, с сочувствием глядя на меня. Вдруг подхватил, перекинул через плечо и ловко преодолел лестницу вниз до самого первого этажа. Я даже пискнуть не успела.
Спустившись, он, вопреки моим ожиданиям, не пошел на улицу, а потащил меня в какой-то темный и сырой проем. Ступени вели еще ниже. Дневной свет остался где-то над головой, а тут без фонаря никто не разглядел бы и собственную руку. Я услышала, как под ногами Ивара хлюпает вода. Он свернул за угол, поставил меня и прижал к влажной стене всем телом. Я застыла, ощущая холод за спиной и теплое дыхание на лице. К счастью, подошвы туфель не промокли насквозь, и сточная вода не попала в порез.
– Что мы…
– Ш-ш-ш!
Где-то наверху послышались голоса. Ивар вжал меня в стену еще крепче, словно хотел закрыть собой от всего мира. Его губы нашли мой висок и припечатались к нему поцелуем. Все тело Ивара сотрясалось в конвульсиях, и я с удивлением осознала, что дрожь исходит не от него, а от меня.
– Там точно была лекхе, говорю вам! – настаивал на своем уже знакомый мне голос.
– Давайте прочешем улицу.
– Надо идти дальше. В соседние дома.
– Там двоих поймали. Уже неплохо.
– А здесь смотрели?
Я судорожно сглотнула. Похоже, речь зашла о подвале, где спрятались мы с Иваром.
– Да пойдем уже! – возразил кто-то.
– Идите, я догоню. Хочу только убедиться…
Это был мой старый заочный знакомец. Ну конечно, такой дотошностью, видимо, отличался он один.
Когда ботинок полицейского шаркнул на верхней ступеньке, я инстинктивно дернулась. Ивар едва удержал, не позволил шелохнуться.
– Дальше хода нет, – раздался над ухом тихий шепот. – Некуда бежать.
Слова прозвучали, как приговор. Я обхватила его руками и зажмурилась. Мелкие камешки посыпались с полуразрушенных ступеней, когда полицейский спустился еще ниже. Что-то мелькнуло за закрытыми веками и, распахнув глаза, я увидела луч света, который проходил мимо нас с Иваром и бил в стену напротив. Вид пятен плесени и ржаво-рыжих кирпичей даже не вызвал отвращения, хотя наверняка моя спина в тот момент прижималась к чему-то подобному. Все чувства и эмоции вытеснил страх.
Я медленно перевела глаза на Ивара. Он сверху вниз смотрел мне прямо в лицо немигающим взглядом. Спокойный, как скала. Впрочем, его фирменное спокойствие уже не удивляло. Почему-то я сразу догадалась, что на таком пике напряжения он боится только одного – что мои нервы не выдержат. Тогда я сделала над собой усилие и растянула губы в улыбке. Если он может держать себя в руках, то и мне стоит этому поучиться.
Наверно, зрелище получилось жуткое, потому что Ивар моргнул. Полицейский спустился еще ниже. Луч света спикировал по стене вниз, выхватил лужи на полу. Казалось, секунды с громким щелканьем отсчитываются в моей голове. Спина Ивара под моими ладонями напряглась. Он перевел взгляд в сторону ступеней. От катастрофы нас отделял всего один шаг.
Улыбаться больше не получалось, и я спрятала лицо на груди у Ивара. Вдохнула его запах, прижалась губами к жилке над расстегнутым воротником рубашки. И вдруг ощутила, как бешено она пульсирует. Как колотится его сердце. Его кадык подпрыгнул и плавно вернулся на место. Ивар сглотнул от нервного напряжения или моего прикосновения?
Шаг. Полицейский сдвинулся с места. Я не сразу смогла поверить в то, что он уходит. Казалось – это слуховая галлюцинация. Но шорох на ступенях затих, а вместе с ним исчез и луч света. Только когда Ивар заметно расслабился, я позволила себе выдохнуть.
– У тебя губы искусаны, охотница, – шепотом заметил он, хотя в темноте мы уже не могли друг друга рассмотреть. – Ты так испугалась?
Шершавая подушечка пальца коснулась моей нижней губы. Так, словно хотела стереть с нее следы зубов.
– Нет, – тихо ответила я, почти не покривив душой, – это когда на стекло наступила. Чтобы не закричать.
– Моя смелая девочка. Моя охотница…
Ивар оставил мою губу в покое. Но через секунду ее накрыл его рот. Пальцы обеих наших рук переплелись, ладони тесно прижались друг к другу. Этот поцелуй уносил меня все дальше от пережитого страха, и я радовалась, что Ивар сдержал слово. Он за мной пришел. Точно так же, как тогда, в клане Седого. И только за это я готова была простить ему и похищение, и унизительное содержание на цепи, и принудительное лишение девственности, и многое-многое из того, что он успел натворить.
Неожиданно для самой себя я рассмеялась. Нервный хохот заклокотал в горле. Я легонько оттолкнула Ивара и зажала рот рукой, но смех все равно рвался сквозь пальцы, сотрясал грудь, выдавливал слезы на глазах. Следом начались всхлипывания, все тело содрогалось, и я ничего не могла с этим поделать.
– Что с тобой? – встревожился Ивар.
– Ничего… – я хрюкнула и шмыгнула носом, – я только что… поняла… что ты исполнил мою мечту…
– Это какую? – теперь он насторожился.
– Чтобы первый раз, – я подавила еще одно истеричное всхлипывание, – у меня случился с мужчиной, который меня полюбит… а я полюблю его…
Ивар вздохнул и посочувствовал:
– Выпить бы тебе, охотница. Да чего-нибудь покрепче. Вон как накрыло.
Выпить, правда, не получилось. Ивар убедился, что опасность миновала, вывел меня безопасным путем на улицу и успокоил, а затем повел… в аптеку. К тому времени я уже успокоилась и привела себя в порядок.
Вооружившись лейкопластырем и спиртовыми салфетками, Ивар направился в ближайшую аллею и усадил меня на первую подвернувшуюся скамью. Хозяйским движением схватил за лодыжку и устроил мою ногу у себя на коленях. Снял туфлю и оценил ущерб, пока я одной рукой схватилась за деревянную спинку, а другой – за край скамьи.
– Все плохо? – обреченно поинтересовалась я.
– Жить будешь, – хмыкнул он, а потом принялся вытирать кровь и заклеивать рану.
– Хочу себе фамильяра! – простонала я, когда порез защипало.
Ивар смерил меня скептическим взглядом.
– Зачем он тебе, охотница? Мало от полиции побегала? Понравилось?
– Нет, – я поморщилась, – совсем не понравилось. Зато не пришлось бы мучиться с ногой.
– Да ладно тебе! Через пару дней как на кошке все заживет! – Ивар полюбовался плодом своих трудов и надел туфлю обратно.
– А вообще хочу быть, как ты, – я опустила ногу и встала, прислушиваясь к ощущениям, – чтобы фамильяр внутри был.
– Да неужели?! – Ивар тоже поднялся, приобнял меня, и мы побрели по улице.
– Да, – кивнула я, – это очень удобно. Я даже тебе завидую. Иногда. Совсем немного.
– Завидуешь? Мне? Человеку низшей расы?
Я фыркнула.
– Не кокетничай! Низшая раса! Ты же сам от этих слов смеешься!
Ивар приподнял бровь, напустив на себя высокомерный вид. Прохожие совершенно не обращали на нас внимания. Видимо, со стороны мы смотрелись как обычная влюбленная парочка. Но все равно хотелось быстрее убраться из этого района.
Несмотря на пострадавшую ногу, я уговорила Ивара не ехать домой, и он любезно решил показать городской парк. Американские горки, высоченные аттракционы, от одного взгляда на которые захватывало дух, были мне в новинку. Я глазела по сторонам и не могла наглядеться. Здесь предлагался отдых на любой вкус. Хочешь – развлекайся всей семьей. Хочешь – занимайся спортом на свежем воздухе. Хочешь – устройся в тени раскидистого клена на изящной покрытой лаком скамье и читай книгу.
Вдоволь побродив, мы с Иваром купили по бургеру и нашли себе место прямо на солнечной лужайке подальше от оживленных пешеходных маршрутов. Ивар лег на спину, закинул руку за голову и прищурился, разглядывая небо, а я сидела рядом на траве и расправлялась с едой. Ветерок приносил запахи нагретой земли и попкорна.
Здесь, в безопасности, на фоне красивой природы и полнейшей безмятежности, вдали от бедных районов, полицейская облава уже начала казаться опасным, но все-таки приключением.
– Ты бы видел, как я бесшумно прокралась по этажу, – похвасталась я с полным ртом. – Как настоящая лекхе!
Ивар одарил меня снисходительным взглядом, а потом вернулся к созерцанию облаков.
– Нет, правда! – настаивала я. – Я могу прятаться не хуже их! И полицейского одурачила. Сама придумала! Если бы ты увидел, точно бы решил, что я лекхе!
Он вдруг приподнялся на локте и улыбнулся так, что я мигом забыла, что еще хотела сказать.
– Тебе не нужно быть лекхе, Кира, – костяшкой пальца Ивар подцепил каплю соуса в уголке моих губ, а затем слизнул ее. – Ты должна быть той, кто и есть. Охотницей. Моей охотницей.
Я разочарованно надула губы.
– Но я спряталась…
– Как любой нормальный человек. Как, наверно, учил тебя отец.
– Не отец, – проворчала я, – Коля.
– Ну вот, – Ивар с нежностью погладил меня по щеке. От этих прикосновений все внутри сладко сжималось. – Я не хочу, чтобы ты пыталась стать лекхе. Я уже говорил тебе, что не люблю женщин своего вида. Ты нужна мне такая, какая есть. Сильная и независимая. Без фамильяра.
Он говорил так искренне, что я не могла не поверить. Но не удержалась от соблазна услышать это еще раз, подняла глаза и спросила:
– Правда?
– Правда, охотница, – Ивар потянулся и поцеловал меня. – Это я хотел бы стать обычным человеком ради возможности быть с тобой.
Я почувствовала, что краснею, и пробормотала невпопад:
– А еще я ножи метать умею…
Ивар рассмеялся и снова откинулся на спину.
– Отличное качество. Как это я с ним еще не знаком?
– У тебя все впереди, – пообещала я, – вот только положишь глаз на какую-нибудь дамочку со змеей…
Он покачал головой и закрыл глаза. Притворился, что устал болтать и засыпает на солнышке. Я тоже легла и примостила голову у него на животе. По ярко-голубому небу плыли пухлые белые облака. Кроны деревьев покачивались, будто в танце. Я нашла руку Ивара и переплела с ним пальцы. В голове складывались причудливые образы, лениво шевелились мысли.
Так хорошо…
– Ивар?
– М-м-м?
– Пообещай мне кое-что.
– Что, охотница?
– Повторяй за мной: «Я, Ивар из общины лекхе…»
– Что ты задумала?
– Ничего. Ну просто, повторяй!
– Я, Ивар из общины лекхе…
– «Обещаю никогда не забывать Киру из клана охотников…»
– Обещаю никогда не забывать Киру из клана охотников.
– «Даже после того, как придется расстаться…»
Он поднял голову.
– Я не хочу сейчас думать о том, что придется расстаться.
Я повернулась на живот и подперла подбородок кулаками.
– Но это просто обещание! Для меня!
Ивар скривился.
– Хорошо. Буду помнить тебя даже после того, как придется расстаться.
– «И сохранить память о ней до самой старости».
– Сохранить память до самой старости. Ты довольна? – он нахмурился и отвернулся.
Неужели ему так неприятно на самом деле?! Я погладила его по плечу.
– Я тоже буду помнить тебя до старости, Ивар.
– Я рад, – Ивар фыркнул и заложил руки на голову. – Испортить такой хороший день! Ну ты даешь, охотница.
– Просто я представила дальнейшую жизнь… – попробовала оправдаться я. – Все равно ведь рано или поздно нам захочется создать семьи, завести детей…
Ивар мрачно на меня покосился, но промолчал.
– У тебя будет женщина со змеей. У меня какой-нибудь парень из города…
На скулах Ивара заиграли желваки. Я явственно услышала, как он скрипит зубами, но решила сделать вид, что не заметила.
– Как ты думаешь, если у тебя родится ребенок, у него будет фамильяр?
– Конечно, – неохотно ответил он, – я ведь родился с фамильяром. Почему у моих детей их быть не должно?
Я поковыряла траву возле коленки.
– А если его родит не лекхе?
– Обычная женщина? – Ивар смерил меня взглядом. – Тогда, как с Никиткой, мы будем ждать, что получится.
Я сообразила, что пока еще никто не знает секрет мальчика, и добавила осторожно:
– Но может получиться не лекхе.
– Может, – согласился Ивар.
– У тебя нет фамильяра. И если у твоего ребенка он не появится, то вы будете выглядеть обычной семьей.
Он пожал плечами.
– Возможно и так. К чему ты клонишь, охотница?
Я помолчала, подбирая слова. Когда вновь перевела взгляд на Ивара, он уже принял сидячее положение и с каменным выражением лица наблюдал за мной.
– Вчера ночью мы не предохранялись.
– Да, – его уверенный голос даже не дрогнул.
– И сегодня утром – тоже.
– Да.
– То есть это не случайность? Это не страсть затмила тебе рассудок?
– Я хотел в тебя кончить, охотница. Если тебе от этого открытия станет легче.
Мне потребовалась пара мгновений, чтобы осознать сказанное.
– И ты… не боишься последствий?
Ивар поднял руку и бережно убрал прядь волос от моего лица. Показалось, что его пальцы слегка дрожат, как будто прикосновение ко мне вызывало бурю эмоций внутри. Я тряхнула головой. Нет. Наверно, просто игра воображения.
– У тебя вроде бы безопасные дни сейчас, охотница.
Я вспыхнула быстрее, чем смогла подавить эту реакцию.
– Откуда ты в этом разбираешься?!
Уголок его губ дрогнул в полуулыбке.
– У моего лучшего друга есть сестра, для которой нет запретных тем в разговоре.
– Мила… – протянула я, слегка шокированная.
– Она всегда любила нас с Лексом «попросвещать» на женские темы, – кивнул Ивар, – а когда родила, я такого наслушался… уф…
Он покачал головой.
– Но в прошлый раз, когда мы с тобой занимались любовью, дни могли быть опасными, – заметила я.
– Да, охотница. Но ничего ведь не получилось.
– Ничего… – Я сама удивилась, с каким сожалением это сказала. – Но больше, наверно, не стоит так рисковать.
Ивар хотел что-то ответить, но в этот момент глянул куда-то за мое плечо и словно забыл слова. Его глаза прищурились, и в них полыхнула ненависть.
– Что случилось? – испугалась я.
– Не дергайся, охотница. Сюда идет Виктор.
Я повернулась и увидела трех мужчин с красными повязками на рукавах курток. Солнце отражалось в массивных бляхах ремней на поясе. Наряды дополнялись штанами защитного окраса. Сразу же вспомнились те небольшие крохи информации, которые доводилось слышать в разговорах. Предатели. Папа их презирал, и Ивар – тоже. Пожалуй, только это объединяло двух непримиримых и одновременно столь близких мне людей.
Первым, безжалостно сминая ботинками на толстой подошве зеленый травяной ковер, шел невысокий и красноухий лекхе. Разглядев его курносый и веснушчатый нос, ржавую медь в волосах, субтильное телосложение, я не могла понять, что в свое время нашла в нем Мила? Правду говорят, что любовь зла, полюбишь и… «красноповязочника». Вдруг стало обидно за подругу. От этой мысли я вздрогнула. Подругу? Но что тут такого? Да, Мила вела себя грубо со мной в первые дни, но она же и проявляла заботу там, где могла этого не делать. Если я полюбила Ивара, то почему не считать его друзей своими? Тем более настоящей дружбы у меня прежде ни с кем не завязывалось, если не считать однорукого дядю Мишу.
Следом за Виктором вышагивали два парня, минимум на голову выше. Оценив бритые макушки, отсутствие какого-либо осмысленного выражения в глазах, свирепо выдвинутые челюсти, я всерьез забеспокоилась. Они опасны. Это чувствовалось нутром. Опасны не силой – Ивар с Лексом вряд ли уступали им по части мышечной массы. Нет, эти лекхе опасны своей подлостью. Папа любил говорить, что предпочел бы столкнуться со стаей волков, чем с одним шакалом. Теперь смысл тех слов приобрел для меня значение.
– Ты сказал «Виктор». А кто остальные? – спросила я вполголоса, не сводя глаз с приближающейся троицы.
– Понятия не имею. Но они всегда ходят толпой. По одному боятся.
Ивар поднялся на ноги, и я вскочила следом. Ощутила, как пальцы нащупывают мою руку, крепко сжимают, тянут назад, за его спину. «Красноповязочники» остановились в нескольких шагах от нас и с вызовом уставились на Ивара.
– Привет, Хамелеон, – сказал Виктор, а через мгновение взгляд его маленьких и цепких голубых глаз уже скользил по мне, – что-то не видно сдвигов в нашем деле.
– У меня с тобой нет дел, – мрачно бросил Ивар и сильнее стиснул мне руку.
– Ну как же? Время идет, часы тикают.
Парни за спиной Виктора как по команде расплылись в гадких улыбочках. Я могла только гадать, о чем речь, но понимала: Ивару этот разговор неприятен. Нет, не так. Ивар едва сдерживает злость, потому что она заметна во взгляде, выражении лица и налившихся силой мускулах. А если его эмоции видны внешне – значит, внутри они просто бушуют неукротимым ураганом.
Не дождавшись ответа, Виктор перестал скрывать интерес к моей персоне.
– Кто эта конфетка?
– Я тебе сейчас голову в задницу засуну, если не прекратишь пялиться и не свалишь! – выступил Ивар на шаг вперед, стараясь защитить меня от жадных взглядов.
«Красноповязочники» тоже набычились, но Виктор оставался спокоен и даже весел. Похоже, ситуация доставляла ему удовольствие.
– Как тебя зовут? – поинтересовался он у меня.
– Не отвечай ему, – тут же приказал Ивар.
– А почему нельзя ответить? – Виктор сложил руки на груди. – Что здесь такого? Кто она? Очередная секретарша твоего папани? Студенточка? Скучающая жена какого-нибудь менеджера, которая крутит с тобой, пока муженек на работе? Я же знаю твои вкусы, Хамелеон.
Я сдавленно охнула. Ивар не скрывал, что предпочитал горожанок, но услышать об этом из уст гадкого «красноповязочника» оказалось неприятно.
Моя реакция позабавила Виктора.
– А она удивлена. Что, милая, не знаешь, с кем мутишь? Не знаешь, кто он?
На секунду мне показалось, что Ивар сейчас бросится. Как назло, отдыхающие начали обращать на нас внимание. Они замедляли шаг, проходя по аллее, и бросали заинтересованные взгляды. А Ивар всегда старался избегать лишней публичности.
– Я знаю, кто он, – поспешила ответить я и вонзила ногти в руку Ивара, напоминая, что срываться нельзя. – Сын адвоката, который помог мне с получением наследства. И ты прав. У меня очень строгий муж, которому не понравится мой роман на стороне. Почему бы тебе не оставить нас в покое?
Тут спохватилась, что говорю с представителем низшей расы. Как же Ивар поменял мои взгляды, раз не подумала об этом изначально! Я добавила к ледяному тону презрительный взгляд.
– Дорогой, – заговорила, как и положено капризной любовнице, – почему я должна вообще беседовать с этими отбросами общества?
– Ты не должна, – покачал головой Ивар, продолжая сверлить взглядом Виктора.
Я еще больше вошла в роль и предложила:
– Давай позовем полицию, и я скажу, что они ко мне приставали!
– А как же строгий муж? – хмыкнул Виктор.
– Не понимаю, чем-то воняет, не могу понять чем, – я проигнорировала вопрос и помахала ладонью перед носом. – Кошмар. Приличное место. Центр города. А мусор под ногами так и крутится!
И тут Виктор переменился в лице. С затаенным страхом и радостным волнением я вдруг поняла, что попала в его слабое место. Он не выдержал унижения от избалованной горожанки.
– Ты слышал ее? – прорычал Ивар. – Убирайся, пока при памяти. Иначе тобой полиция займется.
– А тобой? – зашипел тот. – Думаешь, тобой она не займется, Хамелеон?
Но Ивар уже взял ситуацию под контроль и расслабился. Я заметила это по его позе.
– Я же Хамелеон, – лениво протянул он, – найду, как отмазаться.
Виктор смерил нас полным ненависти взглядом, а потом дал знак своим спутникам, и троица прошла мимо. Мне даже пришлось шагнуть в сторону, чтобы не попасться им на пути. Напоследок Виктор обернулся и еще раз посмотрел на меня. Глаза в глаза. Так, словно узнал. Я похолодела. Уж не выдаст ли властям? За себя не волновалась – дорога домой ждала в любом случае. Но вот Ивар… похищение дочери охотника не сойдет с рук даже сыну адвоката.
– Зря ты не промолчала, охотница, – тихо произнес Ивар, – он обратил на тебя внимание.
Я вздохнула.
– Если бы промолчала, то сорвался бы ты. И тогда внимание обратили бы все окружающие. Что хуже? Конопатый коротышка или стражи правопорядка?
Ивар проводил троицу долгим взглядом.
– Мечтаю свернуть ему шею. Но сученыш слишком хитер. Выходит на меня только в людных местах, где мои руки связаны.
– Что Мила в нем нашла? – задумчиво спросила я.
– Поверь, он умеет ездить по ушам, если захочет, – проворчал Ивар и обнял меня. – Наш пикник окончательно испорчен, охотница. Прости, у меня все настроение пропало.
Его взгляд то и дело устремлялся вдаль. Туда, где скрылся Виктор. До сих пор не мог успокоиться.
– Это ничего, – я закинула руки ему на шею и привстала на цыпочки, загораживая собой вид, – поедем домой. Подальше от полиции…
– И «красноповязочников», – буркнул он.
– И людей вообще… – Я многозначительно приподняла брови.
Похоже, хитрость удалась. Ивар начал оттаивать, его лицо засветилось от предвкушения.
– Не дразни меня, охотница. Сама же знаешь, чем это закончится.
– Знаю… – лукаво улыбнулась я.
– Ох, как я уже этого хочу… – Он резко притянул мои бедра к своим.
Я ощутила твердую выпуклость, но отреагировать как-либо не успела. Между нашими телами прокатилась вибрация, и Ивар, выругавшись, полез в карман брюк, чтобы достать телефон.
– Отец, – произнес он, увидев номер на экране.
С замиранием сердца я слушала короткие реплики разговора и наблюдала, как Ивар снова становится мрачнее тучи. Едва беседа закончилась, тут же накинулась с расспросами:
– Они приезжают? Сегодня?
– Нет, охотница, – Ивар убрал телефон, но продолжал хмуриться. – Ко мне на ужин сегодня ожидаются важные гости.
Я ощутила, как кровь отхлынула от лица. Похоже, приятный вечер отменялся.
– И насколько важные?
– От слова «совсем». Начальник полиции и один судья из местных. – Он скрипнул зубами. – Проклятье! Ну почему именно сегодня! Не могли дождаться приезда!
Догадка вспыхнула в голове, как молния.
– Это из-за меня? Папа?..
Ивар перевел на меня раздосадованный взгляд.
– Это из-за денег, охотница. Мой отец дает им взятку раз в месяц! Но все это маскируется под дружеские посиделки. Никто не хочет рисковать своей шеей.
– Взятку?! – Я и представить не могла, что причина кроется в этом.
– А ты думаешь, откуда у меня информация о полицейских сводках? Кто прикрывает мою машину, если ее замечает патруль в неподходящих местах? Как отцу удается защищать Сочувствующих и не попадать под чересчур пристальное внимание властей?
Я кивнула. Не раз озадачивалась подобными вопросами, но никак не находила повода спросить.
– А они тоже из Сочувствующих? Ну, этот начальник и судья?
Ивар усмехнулся.
– Не-е-ет. Нет, конечно. Думаю, подозревают что-то… но пока получают откат, закрывают на все глаза, – он схватил меня под локоть, полный решимости рвануться с места. – Поэтому тебе придется посидеть в комнате. Надо еще по пути заскочить в какой-нибудь ресторан и купить еды…
Оборвав его бормотание и наверняка разрушив все планы, я уперлась, вывернулась из крепкой хватки и сложила руки на груди.
– Я не собираюсь сидеть взаперти, Ивар!
Он медленно повернулся с угрозой во взгляде.
– Еще как собираешься. Не усложняй мне жизнь, Кира.
Я скорчила не менее угрожающую гримасу.
– Значит, мне показалось, что мы нашли общий язык? Ты запудрил мне мозги, а на самом деле все как прежде?! Ты спишь со мной, когда хочется, и запираешь в клетку, когда становлюсь не нужна? Только цепей не хватает – вот и вся разница!
Ивар оглянулся, чтобы убедиться: мои гневные крики еще не собрали всех зевак в парке. Потом прошипел:
– Ты не поняла, охотница? Это не мои однокашники собираются у меня попить пива и посмотреть футбол, а заодно познакомиться с моей красивой подружкой. Это деловая встреча. Мне придется терпеть двух старых козлов, слушать их бред и улыбаться. И я не хочу в это время беспокоиться о том, что девушка, которую разыскивают чуть севернее отсюда, легко намозолит глаза представителям власти.
Его слова не были лишены резона, но мысль о том, что остаюсь его карманной собачонкой, подстилкой для приятного секса, затмила все доводы разума. Одно дело – вместе с Иваром прятаться от полиции, а другое – сидеть в чулане и выходить по команде, как и говорила Мила, для раздвигания ног.
– Но ты же сам говорил, что меня здесь не ищут! – сжала я кулаки.
– Пока не ищут, охотница. Пока, – он выделил интонацией это слово. – Прошло не так много времени. Твой отец еще верит, что ты где-то рядом. Но постепенно его вера ослабнет, и в отчаянии он бросит силы дальше.
– Но в это время я уже буду дома! – топнула я ногой, но осеклась. Что-то во взгляде Ивара натолкнуло меня на новую нехорошую мысль. – Стоп… откуда ты знаешь, во что верит мой отец? Ты его видел пару раз от силы!
Он словно окаменел и напустил на себя безразличный вид.
– Ивар! – рявкнула я. – А ну, отвечай!
– Один человек пустил слух в твоем городе, что видел тебя недавно, – неохотно процедил Ивар. – И твои родные роют носом этот след.
– Кто он? С чего ему пускать такой слух?
Ответом мне было молчание.
– Ивар! Быстро скажи, откуда ты это знаешь?! – выпалив это, я уже сообразила сама и ахнула: – Ты заплатил кому-то, чтобы папу отправили по ложному следу!
Ивар поморщился.
– Прости, Кира. Когда ты согласилась провести со мной несколько дней… я просто позаботился о том, чтобы они прошли безмятежно.
– Безмятежно?! – завопила я. – Ушам поверить не могу! Папа сбивается с ног, тратит силы, ищет меня. Нервничает, не спит ночами. Я сама, как дура, отказалась от всех способов связаться с ним, потому что думала: он тебе почти на пятки наступает, а ты даже не сообщил мне, что подстраховался? И вместо того чтобы через своих шпионов подкинуть ему мысль, что я скоро вернусь, просто решил заставить побегать по ложному следу?!
Он снова огляделся.
– Говори тише.
От короткого приказа, сделанного тоном нетерпеливого взрослого, беседующего с непослушным ребенком, меня с головой захлестнула ярость.
– Знаешь что? Я иду в полицию. Прямо сейчас. И попрошу связаться с отцом. А ты отправляйся ужинать со своими полезными знакомыми.
С независимым видом я прошагала мимо Ивара, но далеко уйти не успела. Он догнал и схватил меня, прижал к себе, а потом процедил прямо в лицо:
– Далеко собралась, охотница? Никуда ты не пойдешь!
– Отпусти меня, – звенящим голосом потребовала я, – иначе заору прямо сейчас!
Ивар прищурился.
– Давай. Зови на помощь. Но ты уйдешь от меня только через мой труп. Поняла, охотница?!
– Хочешь в тюрьму загреметь? – слегка опешила я.
Вырваться не удавалось. Объятия Ивара сжимали стальными тисками, душили до головокружения.
– Да без тебя мне плевать, что со мной будет! И еще более плевать, спит твой отец по ночам или нет. Мне нужна ты, охотница. Но с твоей семьей у меня прежние счеты. Если я добрый с тобой, это не означает, что я тревожусь и за их благополучие. Поняла?
Я вдруг отчетливо представила нас со стороны. Отрешилась от ситуации и словно превратилась в безмолвного наблюдателя. Увидела Ивара, трясущегося от злости и сминающего меня в сильных руках, как тонкую веточку. Поразилась себе, согнутой, но не сломленной, оскалившейся диким зверем в лицо мужчины, которого еще недавно представляла рядом и в горе, и радости. Бывшие враги. Настоящие любовники. Или уже наоборот?! Непримиримые противники, познавшие короткий миг счастья в прошлом?
Кто-то должен стать первым, чтобы разорвать порочный круг.
– Ты делаешь мне больно, – прошептала я и перестала сопротивляться.
– Прости, – он тут же разжал пальцы.
Я потерла плечи, чтобы унять неприятные ощущения.
– Я люблю папу, Ивар. Даже после того, что он сделал с твоей семьей, для меня он все равно остается родным человеком. Ты должен с этим смириться. Должен меня понять.
– Кира… – Ивар скрипнул зубами, но я знаком остановила все возражения, готовые сорваться с его губ.
– Но и тебя я люблю тоже.
Его глаза удивленно расширились.
– Кира…
Я снова пресекла попытку заговорить.
– Поэтому сегодня посижу в комнате столько, сколько нужно.
Ивар отступил на шаг и уставился на меня. Потом покачал головой, словно в ответ на какие-то мысли. Коротко и раздраженно выдохнул. Переступил с ноги на ногу и прищелкнул языком.
Смирившись с ситуацией, я просто ждала, какое решение он примет.
– Нет. Ты будешь ужинать со мной, – наконец произнес Ивар.
Я с трудом сдержала победную улыбку.
– Тогда я и ужин сама приготовлю. Вот увидишь – тебе понравится!
