Глава 25. Первый раз…
В какой-то момент, пригревшись на солнышке, я, кажется, задремала.
– Мечтаешь? – раздался до боли знакомый голос, и я вздрогнула. – Думаешь, сбежала от меня? – надо мной нависал синеглазик. – Иди-ка сюда, побегушка, – говорит и за руку вздергивает меня с травки, придавая вертикальное положение.
Мужчина пальцами одной руки приподнимает мое лицо за подбородок, другой обнимая за талию, и подтягивает меня вплотную к себе. Ну надо же! Он как боец: всегда готов! Я животом отчетливо ощущаю степень его возбуждения. И это нечто, такое твердое и упругое… Внизу живота вмиг разливается предательское тепло, и я непроизвольно поерзала, потирая бедра друг от друга, отчего моя промежность кажется вспыхнула огнем. Вот же черт, а он ведь всего-навсего прижал меня к себе и больше пока ничегошеньки не делал!
– Девочка моя, – его губы нежно коснулись моего лба, скользнули к виску, проложили дорожку из поцелуев по щеке, едва ощутимых и в то же время лишающих остатков воли, и, достигнув краешка моих губ, замерли. – Ты хорошо подумала… – выдохнул он, и не ясно: это вопрос или утверждение? – Скажи – «я решилась», и все будет так, как ты хочешь.
На миг задумалась: а хочу ли? Вдруг потом больше никогда его не увижу? Помню, что у меня было к нему море вопросов, вот только сейчас они, как назло, растаяли без следа.
– Я решилась, – послушно повторяю.
– Ты точно не будешь об этом жалеть? – шепчет этот искуситель, сея очередную порцию сомнений, а сам продолжает покрывать поцелуями мое лицо.
– Не буду, – решительно выдохнула я и потянулась навстречу его губам.
– Ласковая моя, – его губы касаются моих, и у меня начинает кружиться голова.
Поцелуй был неимоверно нежным и будто… Прощальным? Ну да, так ведь и есть. И от одной этой мысли все внутри сжимается от тоски. Однако телу на мои мысли явно наплевать, оно млеет, заставляя раствориться в буре охватывающих его ощущений. Его губы соскользнули ниже – к подбородку, прошлись по шее, ключицам, опустились в ложбинку между грудей.
Я задрожала от возбуждения, словно утопающий, хватаясь руками за его шею, спину, боясь, что вот еще миг и он отстранится или, хуже того, растает без следа, будто морок. Но нет, его руки уверенно гладят мою спину, поясницу, нет-нет да дотягиваясь до ягодиц. Наши тела плотно прижимаются друг к другу, будто желая слиться воедино. Я таю от столь долгожданной близости: между ног все набухло и полыхает, в животе словно горячий клубок живой крутится, затвердевшие и топорщащиеся соски щекотливо елозят о широкую мужскую грудь.
В какой-то миг мир рванул куда-то вверх и вспыхнул фейерверком чувств и эмоций. Синеглазый, подхватив меня под бедра, усадил к себе на талию, заставив плотно обвить себя ногами во избежание падения. Он зубами уцепился в одну из чашечек лифчика, слегка прикусив при этом мою грудь, дернул головой так, что раздался треск разрываемой ткани, а затем… Я на время выпала из реальности: его губы впились в мою грудь, то лаская языком, то посасывая, то слегка прикусывая соски…
А потом я почувствовала прикосновение мужских пальцев к самому сокровенному. И разделявшая нас ткань трусиков только усилила ощущения. Я задохнулась от охвативших меня эмоций, а синеглазый, очевидно, заметив мою реакцию, лишь усилил напор, продолжал одной рукой поддерживать меня под бедра, а другой… Не знаю, я весьма смутно что-то распознавала ввиду помутившегося от желания сознания, но одно поняла точно: полоска трусиков очутилась немного в сторонке и его пальцы беспрепятственно проникли туда, где никто еще не был его же стараниями. Я выгнулась всем телом, не сдерживая рвущийся изнутри стон, а он тут же прикусил мою грудь, заставив едва ли не взвыть. А потом…
Потом вновь раздался звук разрываемой ткани, и я ощутила легкое дуновение ветерка на ранее спрятанных под трусиками участках кожи. Помню, как замерла в ожидании того, что его пальцы вновь нащупают особо чувствительный бугорок там, у меня между ног, но вместо этого он перехватил меня за талию и… опустил на траву.
Его тело нависло надо мной, а губы вновь коснулись моих. Едва ощутимо. Маня за собой и обещая неимоверное блаженство. И я тянулась к ним навстречу, пила его дыхание, сходя с ума от счастья. Он целовал то губы, то веки, то соскальзывал к груди, вновь возвращаясь к губам. Шептал какие-то ласковые слова, но я не различала их смысла, тая лишь от одних звуков его голоса.
Отдаваясь новым ощущениям, я выгибалась, подставляя шею и грудь под поцелуи, постанывала и ерзала, в нетерпении ожидая, когда же произойдет нечто большее, но синеглазый не спешил. Его рука скользнула между нашими телами, погладила мои нижние губки. Я подалась немного вперед, желая прочувствовать в полной мере хотя бы эти прикосновения, коль мне не дают большего. И синеглазый, словно услышав мою беззвучную мольбу, проник пальцами между упругих складочек, коснувшись особенно чувствительной точки, вызвав бурю эмоций.
Он покрывал поцелуями мою шею, одной рукой по-прежнему лаская мою грудь, второй умудряясь находить самые чувствительные точки там, внизу. Потом коленом раздвинул мои бедра, и нечто горячее и твердое проскользнуло между моих ног, потерлось о налившиеся и сочащиеся от желания нижние губки.
Я на миг замерла, прислушиваясь к ощущениям. Где же обещанная при первом контакте боль? Но надолго сосредоточиться я не сумела: его руки активно оглаживали мое тело, лаская грудь, играя с сосками, внизу медленно двигалось нечто очень упругое, горячее и такое желанное, что вскоре я забыла обо всем. Извивалась, стонала, а потом… мир взорвался фейерверками, в то время как мое тело, еще недавно таявшее от умелых мужских ласк, пронзила приятная боль экстаза, и я забилась в конвульсиях оргазма в руках сжимающего меня в объятиях мужчины, потеряв при этом ориентацию в пространстве и времени. А потом все прошло, лишь пульсировало что-то внизу живота, напоминая о былых ощущениях. Окружающие пейзажи обрели четкость, вернулись звуки и запахи, а руки синеглазого продолжали ласкать мое тело, постепенно возвращая притупившееся на миг возбуждение.
И как тут не возбудиться, если между ног все буквально течет и там ерзает явно сгорающее от желания горячее и возбужденно подрагивающее мужское достоинство, обладателем которого является этот умопомрачительный мужчина, который не прекращает гладить и целовать мое жаждущее ласки тело…
А потом он немного отстранился, и с моих губ сорвался стон разочарования, а синеглазый, игриво чмокнув меня в нос, сполз немного пониже. Его губы играли с моими вновь затвердевшими сосками, руки по-прежнему ласкали тело, опускаясь все ниже и ниже. И что главное, их обладатель тоже опускался. Мужские губы, прочертив влажную дорожку от груди до пупка, опустились ниже, и… О, бог мой! Я вся дугой изогнулась от пронзившего все тело неимоверно сладостного ощущения.
– Точно не пожалеешь? – на мгновение отстранившись, шепотом уточнил он.
– Не-е-ет… – простонала я в ответ, будучи не в силах даже мысль допустить о том, что продолжения здесь и сейчас не последует.
Его губы вновь вернулись на прежнее место, и я задохнулась от бури охвативших меня эмоций…
Его язык скользнул между губок, коснулся набухшего и ставшего неимоверно чувствительным бугорка. Мягко лизнул его, а затем уже более ощутимыми, уверенными движениями начал водить кончиком языка вверх-вниз, вокруг – по часовой стрелке, и наоборот, вновь вверх-вниз и вокруг. Пальцы одной руки при этом легонько поглаживали вход в мое, пока еще девственное, лоно, второй – играли с топорщащимся, затвердевшим от возбуждения соском. В какой-то момент я не выдержала и изогнулась дугой, не сумев сдержать рвущийся наружу стон. Перед глазами все поплыло. Это же невыносимо! Прямо пытка какая-то! Но до чего же сладкая…
– Божественно… – простонала я и забилась в очередном экстазе.
Но синеглазый на этом не остановился и продолжил ласкать пока еще неоскверненный вход в святая святых. Порою я млела, порою в голове начинало стучать от охватывающего все тело напряжения, и я готова была взорваться, но синеглазый, ощущая приближение очередного оргазма, тут же коварно менял тактику, на время притупляя ощущения. Они по-прежнему доставляли удовольствие, но были всего лишь приятны, не сводя с ума. Потом он вновь доводил меня до исступления, а я все извивалась, охрипнув от стонов, а внизу живота уже тянуло от переизбытка разрядок, и голова шла кругом от близости со столь желанным мужчиной. Наконец-то он сменил дислокацию. Снова были поцелуи и бесстыдные ласки руками, а потом… Он накрыл меня своим телом и…
В первый миг было больно, я напряглась и в какой-то момент даже вскрикнула. Но заметив, что синеглазый хочет отстраниться, обвила его бедра ногами – не отпуская. Он благодарно коснулся губами моих губ, полуприкрытых век, затем очень медленно надавил там, внизу, заставив на миг сжаться в комочек от боли. Его движения были очень осторожными, но, несмотря на это, все равно причиняли боль, пусть и не нестерпимую, но о былом возбуждении пришлось позабыть. Внизу все саднило, но я не хотела в этом признаваться и терпела, мысленно молясь, чтобы все это поскорее закончилось.
– Понимаю, что больно, – шепчет он, слегка отстраняясь, и в тот момент, когда выходил из моего лона, я непроизвольно скривилась, скрипнув зубами. – Потерпи, милая, ты должна расслабиться, – шепчет он, покрывая поцелуями мое тело, заставляя притупиться боль в горящей промежности и вновь ощутить желание, правда, на этот раз в бочку меда добавилась ложка дегтя – я подспудно ожидала боли.
И вновь я лежала, широко расставив ноги, и он очень нежно ласкал меня там, внизу, заставляя напрочь позабыть про боль. И, о чудо! После этого она притупилась, отошла на второй план, хотя нельзя сказать, что забылась. И да, в итоге я настолько завелась, что готова была сама оседлать этого неимоверно ласкового и выносливого жеребца! Мужчина, словно угадав мое желание, перекатился на спину, увлекая меня за собой.
– Сделай это сама, – говорит. – Так, как ты этого хочешь.
О – да! В этот миг я хотела! Вот только стоило слегка коснуться входа в святая святых, зашипела от боли, но синеглазый не терял время даром, прихватил меня за спину, притягивая поближе к себе, и прошептал:
– Не спеши…
При этом он просто посадил меня себе на живот, так что мои губки обхватили ствол его прижатого к животу достоинства, а особо чувствительный бугорок соприкасался с гладкой кожей головки. Его руки осторожно задали темп, и я задвигала бедрами. Сначала потихоньку, боясь ощутить боль, потом набирая обороты и скорость. И в какой-то момент все внизу прямо затрепетало от желания, казалось, если его прямо сейчас не удовлетворят – просто-напросто сойду с ума. И да, я приподнялась и, на всякий случай прикусив губу, насадилась, несмотря на боль, на этот жезл власти. Замерла на миг, ощущая непривычную, но столь желанную заполненность и пережидая, когда утихнет жжение. Затем медленно приподнялась и… с удивлением осознала, что уже не так и больно, и однозначно – приятно! Я то едва двигалась, то почти соскальзывала с этого жезла власти, то надевалась на него по самое не балуй и замирала, ловя новые впечатления, то ускоряла ритм… Сколько я изучала спектр своих чувств и эмоций? Не знаю. Время словно остановилось, а каждое движение дарило неизведанные доселе ощущения: такие разные и неизменно сладкие. И что чудно – мне казалось, я могу заниматься этим вечно!
В какой-то миг синеглазый не выдержал и, с рычанием ухватив за бедра, начал насаживать меня на себя. Было больно, и в то же время желание еще больше усилилось, хотя, казалось бы: куда уж больше-то?!
Потом он, не выходя из меня, перевернулся так, что я оказалась прижата к земле, а он… Это был уже не человек, передо мной был с упоением удовлетворяющий свои животные инстинкты дикий зверь: он рычал, прикусывал мои губы, мочки ушей, до боли сжимал ладонями то груди, то ягодицы. И – да, нашпиговывал меня собой, все больше вводя в состояние какого-то исступления, когда боль уже не чувствовалась, а ощущалось лишь неимоверное по своей мощи возбуждение и желание, чтобы эта сладкая пытка никогда не прекращалась. А потом… Я ощутила, как там, внизу, после особенно сильного толчка что-то запульсировало и внутрь ударила горячая струя. Это было последней каплей, я тут же вся изогнулась, поддаваясь мужчине навстречу, цепляясь за его плечи и, кажется, крича…
Он вышел из меня, оставив легкое ноющее ощущение и чувство внезапной опустошенности. Внутри все пульсировало, ноги мелко дрожали, дыхание сбилось, а сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди!
– Неужели это больше никогда не повторится, – произношу в порыве откровенности.
– Если очень захочешь, – прошептал синеглазый, легонько коснувшись моих губ поцелуем, – то позови…
А потом… потом я расслабилась и ощутила, что у меня совсем ни на что нет сил.
