Танцы на костылях

Подъезжая к дому, Костя с тревогой всматривался вперед – не происходит ли там очередное собрание пенсионеров. Сегодня все было тихо, и кроме двух дремавших на лавочке старушек никого не было. По неизвестной причине не оказалось на месте и швейцара. «Слишком все гладко», – подумал Костя, и эта мысль не выходила у него из головы, пока они поднимались на свой этаж.

Когда же створки лифта открылись, стало понятно, в чем причина такой «везучести». Из открытой настежь соседской двери неслась оглушительная музыка. От нее закладывало уши, и дрожали стены. Похоже, что так Николай Тимофеевич отмечал полученный им подарок – музыкальный центр.

– Во старикан дает, – восхитился Руслан, едва перекрикивая стобальные децибелы.– Нас бы за такое по головке не погладили – сразу бы ментов вызвали.

– Точно, – кивнул Андрей, потому что его слов все равно никто бы не услышал. – Как он там не оглох?

В этот момент в холл выскочил сам счастливый сосед. Под всесокрушающие звуки вальса он принялся выписывать по площадке круги, а так как был один, то партнершу ему заменяли костыли. Он кружил их, подбрасывал и выделывал с ними такие штуки, что оставалось только удивляться, как у него это получается. Прижавшись к стене, студенты с испугом и восхищением смотрели, как мимо них словно маленький смерч носится старичок. Нельзя было поверить, что еще вчера стонущий и заикающийся пенсионер, сегодня стал таким прытким.

– Да, искусство – страшная сила, – восхитился Андрей.

Музыкальный центр продолжал громыхать на пределе возможностей и поэтому никто из присутствующих не услышал, как отворились дверцы лифта и из него вышли трое – Олег Игоревич, полноватая старушка с блокнотом и швейцар. Управдом первым шагнул наперерез разрезвившемуся пенсионеру.

– Прекратите, Николай Тимофеевич, – успел лишь сказать он и тут же был награжден метким ударом костыля.

Управдом согнулся. К нему подскочила старушка.

– Что с вами, Олег Игоревич? Он вам ничего не сломал?

– Нет, все в порядке, – ответил управдом, выпрямляясь и снова принимая решительный вид. – Прекратите это немедленно! – выкрикнул он, но костыли продолжали кружиться в безумном вальсе.

Тогда Олег Игоревич скачком настиг «счастливчика» и повалил на пол. Однако это было только половиной дела – пенсионер оказывал нешуточное сопротивление и успел наградить управдома еще несколькими чувствительными ударами. На выручку последнему поспешили швейцар и старушка. И хотя у них было численное превосходство, справиться с обладателем костылей получилось не сразу. Проявляя чудеса гибкости, тот выворачивался и даже пару раз смог встать на ноги. Борьба продолжалась несколько минут, и трое все никак не могли справиться с одним.

– Чего рты разинули? – закричал студентам швейцар. – Помогите!

К борющимся подскочил Андрей, но человеческий клубок перед ним вертелся с такой быстротой, что понять, кто сейчас где находится, было невозможно. Руслан и не думал помогать. Сложив на груди руки, он с ухмылкой наблюдал за происходящим. Не двинулся с места и Костя. Ему казалось нечестно нападать впятером на одного, пусть хоть и буйного, но все-таки пожилого человека. Он решил поступить иначе и бросился в квартиру соседа. Затыкая пальцами уши, он нашел источник вальса и выключил его. Музыка смолкла, но в ушах еще продолжало звенеть.

Возвратившись на лестничную площадку, Костя нашел там всех участников события. Не было только Руслана, который ушел домой. На полу лежал бутерброд из человеческих тел. Наверху сидела старушка. Под ней каким-то образом очутился Андрей, ниже – Олег Игоревич, а в самом низу швейцар. Из-под него выглядывали ноги в пижаме и тапочках и костыли.

– Скорее слезайте, – скомандовал управдом. – Мы его раздавим.

Гора из тел рассыпалась. У лежавшего ничком обладателя новой техники пощупали пульс.

– Живой, – облегченно вздохнул Олег Игоревич. – Нужно отнести его домой.

Швейцар и Андрей подняли Николая Тимофеевича. Следом, подхватив костыли, двинулся управдом, за ним – старушка.

– Я вам говорила, Олег Игоревич, – вбивала она в спину управдома. – «Последнюю радость» нужно было отдать мне. Он ведь не умеет ею пользоваться. Посмотрите, что наделал, а ведь и дня не прошло.

– Клеопатра Пантелеевна, мы же с вами обо всем договорились. Я действую строго по инструкции, которую мы выработали на общедомовом собрании. Да и как это будет выглядеть в глазах общественности, если я отдам технику вам? Без очереди. Меня же заклюют. Нет, пожалуйста, дождитесь своего часа и тогда я своими собственными руками принесу вам и телевизор, и стереосистему, и холодильник – все, что пожелаете, а сейчас ничем помочь не могу.

Они скрылись в квартире соседа. Вскоре оттуда вышел Андрей.

– Ну, что? – спросил Костя. – Как он?

– Старик? А что с ним станется? Разве не видел, что он тут выделывал? Его еще на десятерых таких как мы хватит.

– Я не о том. Мне интересно, откуда у него взялась такая прыгучесть? Он же вчера еле ходил.

– Наверно, прикидывался, – пожал плечами Андрей. – Чтобы его пожалели и подарки дали.

Пол под ними вздрогнул и монотонно завибрировал. На лестничную площадку выбежали Олег Игоревич и Клеопатра Пантелеевна.

– Это что еще такое? – прислушался к звукам управдом.

– Наверно, Марфа Алексеевна решила Вертинского послушать, – не без ехидства произнесла его помощница. – Разве не помните, как вчера ей подарочный комплект вручали? И вот вам благодарность.

Олег Игоревич оглянулся на квартиру, где еще оставался швейцар.

– Асбест Поликарпович, – крикнул он. – Заканчивайте и скорее спускайтесь в сто тридцатую. Слышите? Клеопатра Пантелеевна, за мной!

– Уже бегу.

Управдом кинулся к лифту, но остановился.

– Нет, сейчас это опасно. Мало ли – скачок напряжения или еще что. Пойдемте по лестнице.

– Десять этажей? – воскликнула старушка сопровождения.

– Клеопатра Пантелеевна, вас никто не тащил в помощники управдома. Скажите «спасибо», что идти вниз, а не вверх.

– Спасибо! – покривилась та и поковыляла следом за скачущим через две ступеньки Олегом Игоревичем.

Больше ждать что-то интересное не приходилось и Андрей с Костей пошли к себе, но не успел Костя войти в квартиру, как на площадке снова послышались шаги. Он обернулся и увидел швейцара. Рукава сюртука того были закатаны до локтей. Одна рука была в крови. Заметив Костю, швейцар оскалился.

– И до вас еще доберусь, никуда не денетесь. Попляшете у меня.

Он прошел мимо ошарашенного Кости и скрылся на лестнице.