Глава 20
Томные стоны, смачные шлепки и энергичные выдохи наполняли большую спальню звуками страсти. Погруженная в полумрак комната скрывала постамент из множества мягких подушек. Среди воздушного шелка шевелился клубок лоснящихся от пота тел. Сплетение из рук и ног стройных девушек, прильнувших к телу с гипертрофированными мышцами, дышало и пульсировало в едином ритме наслаждения.
Глаза наложниц, лихорадочно блестя наркотическим угаром, безотрывно и с обожанием следили за хозяином и повелителем, жестко овладевавшим постанывающей от боли и наслаждения подругой.
Словно дикий зверь, могучий атлет с генномодифицированным телом насыщался жертвой. Задрав голову к потолку, порыкивая от удовольствия широко распахнутой пастью с выпирающими бивнями, полузверь-получеловек выкручивал руки стонущей от боли девушке. Но в глазах вепря не было и грамма сострадания. Там царила похоть на грани безумия, опьяненного своим могуществом человека.
Когда стоны и крики боли, достигая наивысшей точки наслаждения, заметались под потолком вспугнутым эхом, высокие створки спальни бесцеремонно распахнулись.
В световом проеме застыла могучая фигура высокородного. Остановившись на мгновение, чтобы привыкнуть к полумраку, незваный гость энергично прошел к массивному креслу.
Брезгливо смахнув со столешницы остатки полупрозрачной одежды, пропитанной кровью и потом, вошедший закинул ноги на стол и развалился в кресле. Не глядя, схватив со стола первую из попавшихся бутылок и запрокинув волчью голову, вылил почти всю в широко распахнутую пасть. Разбив полупустую бутылку о белый мрамор, стекленеющим взглядом посмотрел на растекающуюся лужу дорогого вина, прорычал хмелеющим басом:
– Эй, Салем, хватит развлекаться, дело есть!
Раскатистое эхо перекрыло на мгновение вакханалию охов-вздохов, но тут же уступило рычанию и душераздирающим воплям боли. Поморщившись от неутихающего крика, смешанного со скулежом наложницы, гость недовольно посмотрел в сторону необъятного сексодрома.
Братишка был сегодня в ударе. Судя по вою и кровище – как минимум перелом тазобедренного, да и, похоже, открытый. Еще бы. Два центнера живого мяса для такой миниатюрной наложницы довольно много. Но такая доля у всех девушек, попавших в личный гарем наследника титула главы рода Мер-Хан. В первые несколько раз он, конечно, поразвлечется вдоволь, ломая, в прямом и переносном смысле, наложницу, ну а потом успокоится. Возможно, даже позабудет, как ее зовут. Остальное все лечится курсом регенерации. Даже шрама не останется.
– Ты как всегда вовремя, Дит. Любитель все испортить, – утробно пробасил поднявшийся с кровати монстр. Голый и перепачканный в крови получеловек с кабаньей головой прошлепал босыми лапищами к столику. Осушив сразу целую бутылку, развалился в кресле напротив.
– Нельзя было подождать за дверью?
– Подождешь там, когда тут такая оргия…
– Так в чем же дело, присоединяйся. Вдвоем мы быстро оприходуем новеньких. Тебе какую? Хочешь беленькую? Я вот только вчера в нее вживил дополнительный нейрошунт в копчик… ты бы знал, как она извивается! А хочешь вот эту черненькую… Эй, как там тебя, а ну иди сюда!
– Эх, Салем, Салем, когда же ты перебесишься? – спросил гость, безучастно наблюдая, как появившиеся из ниш в стенах кибы увезли каталку с пострадавшей наложницей в неприметную дверь. Появившиеся следом рабы, с масками полного контроля и гербом рода на груди, принялись менять постель и прибираться.
– Все вон! Потом уберетесь. Я буду развлекаться. Все ко мне!
Полупьяным голосом ревущего и желающего продолжения развлечений человека хозяин апартаментов призывно раскинул руки. Визжа и радуясь, как самому великому событию в жизни, к нему кинулась стая полуобнаженных девушек.
Понимая масштаб и количество участников и зная неутомимый чес братца, который мог целыми сутками пропадать в своем гареме, гость поторопился остановить вакханалию, пока не стало поздно. Если Салема не остановить, то о деле придется говорить только завтра, а в свете последних новостей их разговор не терпит отлагательств.
– Брат, я серьезно. Надо поговорить, потом хоть затрахай их до смерти. Но удели мне час своего драгоценного времени.
Раздраженно рыкнув, получеловек с кабаньей головой покосился на гостя. Видя в том настрой не спустить все дело на тормозах, тяжело вздохнул.
Он, как наследник титула, мог послать главу финансов и будущего казначея куда подальше. Но именно что мог, теоретически. Дит, конечно, пойдет, но этот братец был до невозможности хитер и скользок, а если воспримет что-либо всерьез на свой счет – головная боль обеспечена. А по большому счету начнутся всякие палки и препоны с финансированием. То затеряется где-то оплата новой космояхты из-за срочных капиталовложений в какую-то муть во благо рода. А то и вообще можно заполучить внеочередной аудит финансовых аналитиков.
Нет ничего противнее и унизительнее доказывать этим облеченным отцовской неприкосновенностью червям то, что тебе понадобилась лишняя сотня тысяч для важного дела. Вот тут помощь братца как нельзя кстати. Этот «волчара» выкручивался из безвыходных ситуаций. Казалось, что всё, приперли к стенке мерзавца, – так нет, тот всегда находил аргумент, при котором всё обвинение с доказательной базой по злоупотреблениям высокородным своим положением и финансовым операциям превращалось в карточный домик. А затем шла такая перетасовка фактов и событий, что сам потом удивляешься – почему не заметил очевидного.
– А ну брысь в арену, позже вами займусь… Нате, вот, пока разогрейтесь.
Достав из стены личного сейфа, отпираемого генным кодом, пучок длинный игл, бросил в сторону забывших, как дышать, девчонок. Бросившись на пол собирать инъекторы баснословно дорогого наркотика «туманности», и без того находившиеся под кайфом девушки счастливо улыбались.
– Хм, а не жирно будет? – спросил Дит, когда толпа повизгивающих девиц умчалась под широкий балдахин.
– Ничего-ничего, пусть немного пошизеют, – кабанья морда исказилась в еще большей животной кровожадности, – они потом все отработают… хех. Точно. Расплатятся кровью. Пусть пока зальют мозги дозой. После этого бывает, что до регенератора час держатся, а то и два.
– Да ты гуманист, братишка.
– Гумо… что?
– Тихо, тихо, – примиряюще поднял руки Дит, – я не это имел в виду. Гуманист тот, кто думает об окружающих людях, учитывает их потребности, заботится об удобстве и тому подобная чушь…
– Ха. Точно! Думаю о них… Как бы их получше приласкать, и отодрать… чтобы ни сразу кончилась!
Развеселившись шутке, Салем вновь развалился в кресле и, не сводя с брата красных от алкоголя и наркоты глаз, спросил:
– Ну, рассказывай, какая у тебя в заднице вспыхнула сверхновая, что ты приперся ко мне в апартаменты и, пользуясь кодом экстренного доступа, ворвался в самый разгар веселья?
– Корвин.
– Вот даже как, – удивленно склонил голову набок Салем. – И с каких пор малек стал для нас проблемой?
– Ты получал мои записи?
– Получал, но ты знаешь, я в последнее время был очень сильно занят…
– Конечно, конечно, – кивая, криво усмехался Дит, – наверное, последним траншем на покупку нового биоматериала для родовой лаборатории?
– Короче, Дит, ты пришел говорить? Говори и не начинай по пустякам отвлекать…
– Хорошо, мой вечно занятый брат, слушай суть…
За прошедшие полгода после душевного разговора с Корвином ситуация со сводным «мальком» не стабилизировалась, как они планировали, а наоборот, еще больше вышла из-под контроля. Вместо того чтобы стать подконтрольным и легко отзываться на любое подергивание поводка, младший все чаще упирался. Открытого неповиновения, конечно, не было, но вот все попытки скрытых манипуляций обрубались на корню, и даже внедрение агента в ближайшее окружение не принесло ожидаемого спокойствия. С каждым месяцем ситуация только осложнялась, что на фоне истории рождения «малька» грозила перерасти в нешуточную проблему.
Само рождение третьего брата было тяжелым, но необходимым решением. Стратегический союз и породнение Мер-Хан и Зазир-Хан происходил в жестких условиях и являлся тактической сделкой. Старший род получал усиление позиций в кулуарной борьбе при Совете Стаи, а также приданое: в виде трех астероидов с верфями по сборке малых системных перехватчиков и штурмовиков для крейсеров ячаров и несколько биолабораторных комплексов. Сами по себе машины, конечно, уступали по техническим параметрам импортируемым из системы Огненного дождя, но дешевизна и почти мгновенные сроки поставки делали товар верфей всегда востребованным и приносившим небольшой, но гарантированный доход в казну рода. А лаборатории занимались исследованиями, давно переставшими занимать топовые позиции, и просто были балластом. Нет, доход, конечно, был, но вот только двухсотпроцентных прибылей там не срубишь. Лаборатории покрывали потребности только внутреннего рынка и работали над методиками шунтирования рабов. А сколько в Тысяче Городов тех рабов? Три-четыре десятка миллионов с лихвой хватало, чтобы покрыть потребности Энджи, еще пару можно было сгноить на астероидах. И всё, предел. А если учесть, что шунтами занимались еще несколько младших родов, то становилось совсем кисло. Но все вместе, комплексно, с технологическими линиями и полными патентами приданое выглядело очень аппетитно.
Но и запрошенная младшим родом «цена» тоже была немалой.
Ослабший род, чье время рассвета осталось позади, а численность была прорежена несколькими чистками Ока, хотел выдать замуж свою дочь за главу и получить неприкосновенность от наседающих со всех сторон старших родов. Поэтому идея породнения с кем-то из старших на выгодных условиях была не самой худшей участью.
Свадьба и пышная церемония состоялась и была раструблена по всему Энджи, как яркий пример чистой любви. Но при взгляде на молоденькую девчушку и высохшего как мумия старика, которого уже не решался омолаживать ни один медицинский синдикат, мало у кого оставались иллюзии по поводу истинных мотивов события. И тем большим было удивление в среде высокородных, когда после двух месяцев замужества девица оказалась беременна.
Поднявшийся переполох среди советников старшего рода Мер-Хан граничил с паникой. Родственники из младшего рода развели бурную деятельность по обеспечению будущей матери самых комфортных и безопасных условий проживания. Под этой эгидой была заменена вся ближайшая обслуга, внутри апартаментов и всех помещений уровня. Тихо, но верно беременную взяли под такой контроль, что когда прошел шок от факта, что старик еще не совсем высох, замаячила проблема посерьезнее: был установлен пол будущего ребенка.
И ситуация с наследниками внутри рода с появлением третьего сына становилась совсем не однозначной. Время было упущено. Мер-Ханами была предпринята одна-единственная попытка, не принесшая нужного результата. Только охладившая отношения между родами до состояния «ядовитых улыбок».
Во время родов у девушки неожиданно стало отказывать сердце. Лучшие медики рода долго сопротивлялись неизвестной напасти, и пока роженица была нанизана на искусственные системы жизнеобеспечения, внутри рода Зазир-Хан уже было принято решение – жертвовать матерью и спасать младенца.
Избавиться от родившегося неудобного мальчишки старший род уже не мог. Младший род дал четко понять, если что-либо случится с ребенком, будет не просто скандал, а будет очень БОЛЬШОЙ скандал, с предоставлением в службу Надзора и Ока объемного информационного массива с компроматом и доказательствами на деятельность как главы рода, так и его советников. Вдобавок ко всему будет приобщена детальная аналитическая записка и копия ментоскана с признанием некоего слуги, который ввел спящей девушке боевой вирус через шунт виртуального подключения. А это попахивает Большим Советом, а там могут всполошиться извечные враги, и полетят тогда от Мер-Ханов клочья и перья…
Вот так и вырос Корвин – свой среди чужих и чужой среди своих.
Но несмотря на все усилия сломить и превратить того в забитое, загнанное существо, парнишка вырос зубастым волчонком, скалившим зубы на попытки нагнуть его против ветра. И если бы не Дит, обративший внимание на доносы одного мелкого агента и каким-то шестым чувством ощутивший, что малек задумал пакость в стиле «зазиров», то победа младшего на Арене была бы очередным неприятным сюрпризом. Поэтому пришлось импровизировать. Действовать грубо, оставлять явные следы вмешательства и менять ход событий. Ломать игру «малька».
И не успел он вздохнуть облегченно, как проблема младшего вновь встала во весь рост.
Вместо того чтобы забиться в угол и радоваться брошенной подачке, тупо осваивая непопулярное ремесло вояки и искать черную кошку в темной комнате, Корвин и тут умудрился спутать все карты.
Выбранная, ничем не примечательная школа, а по многим показателям уже давно минувшая свой зенит славы, вдруг заиграла невиданными успехами. Вместо обычного вояки из «малька» получился высококлассный Повелитель Теней. И что самое неприятное, с мозгами. А информация от агента, что прогремевший на всю Энджи победитель схватки и есть их братец, говорит, что ситуация критическая. Еще пару таких заметных побед, и «малек» станет независимой фигурой. Для двух наследников наступят тревожные времена. Их подстраховка, конечно, хорошая идея, но она не вечна. При хорошей оплате более-менее приличному медицинскому синдикату – микробомбу найдут и обезвредят. Вот тогда малыш развернется на всю катушку. На что, на что, а вот на память малек не жаловался…
– И что ты предлагаешь, Дит?
– Пора глушить…
– Ты спятил? – Заерзал на кресле Салем. – Ты представляешь, что начнется? Зазиры такую вонь поднимут, что отец нас первый за яйца повесит. Просветит ментосканом, и все наши шалости будут как на ладони…
– Ты не понял. Никто не говорит, что должен быть банальный несчастный случай. Ясно, как свет звезды, чьи уши будут дергать в первую очередь, – Дит задумчиво покатал вино в бутылке и налил розовую жидкость в пузатый бокал. – Нужно все обставить наоборот. Явно и четко, и следы в другую сторону, чтобы на нас не было и малейшей тени подозрений…
– Ха, и как такое обставить? Я даже не понимаю, где искать исполнителя…
– Салем, какой, в задницу, исполнитель?! Мы тут вообще не должны отсвечивать никаким образом. Наоборот, мы потом будем возмущаться громче всех… Тут нужно действовать хитрее. Многоходовка в три действия и с прикрытием. Кстати, почему и пришел к тебе. Ты же у нас водишь хорошие знакомства с Номадами.
– Ну ты и проныра, братец, – нахмуренно проворчал Салем, – откуда узнал о Бохраме?
– У каждого свои секреты, тем более что большой тайны ты из этого не делал. Так вот, я знаю, что твой корешок сынок одного из старейшин тейпа, который занимается торговлей со многими старшими родами. Пусть он тебе сольет грязной жижи, естественно, не бесплатно. Только чтобы посвежее, да не на мелочь всякую… а например, на Рамаза-Ханов.
Поперхнувшись от услышанного, Салем расплескал по груди содержимое бокала. Откашлявшись и наградив братца взглядом, полным немого вопроса, медленно вытер с груди красную жидкость.
Один из родов, близкий к вождю, это вам не детская забава. А зная размах Дита, имея за плечами почти всегда удачные интриги, он не сомневался в успехе задуманного. Да вот только смущало одно обстоятельство.
Одно дело возиться внутри рода, а другое дело – втягиваться в межродовую свару. Там и не таким рога обламывали. И не только рога. Вместо ожидаемого вкусняка из клубка интриг может прилететь плазменная граната или наряд службы из Ока, чтобы проводить в гостеприимные застенки тюремного астероида, где за тебя возьмутся немногословные специалисты-допросники. И запоешь ты редкой птицей, выкладывая не только о себе все секреты, но и родовые тайны. Чего род никак не смог бы допустить. Сработала бы вживленная мнемозащита. И спустя мгновение от здорового человека останется лишь пускающий слюни овощ.
Озадаченно покачав головой, полузверь произнес:
– Ты однозначно больной, Дит. Сам-то понимаешь, на кого взобраться захотел? Это же старейший род Стаи. Да только за неуместные вопросы мы можем огрести неприятностей по самое не балуйся.
– Тихо, Салем, тихо. Не голоси, – оскалился Дит и довольно почесал кончик волчьего уха.
Если даже его братца проняло, то получается очень интересная многоходовка. А в поднятой мутной водичке о-го-го какую рыбку можно поймать.
– Все будет выглядеть очень правдоподобно. Служба надзора по роду своей деятельности очень заинтересуется деятельностью старшего рода. Плюс, наш воздыхатель мечтает отыметь их сучку. Вот и сам начал копаться в грязном бельишке. А мы просто укрепим его уверенность в правильности выбранного курса. Подкинем ему жареные факты и будем смотреть, как от малька полетят клочья. И мы будем чисты, как слеза младенца. А по братишке, исполнявшему долг до последнего биения сердца, будем скорбеть и горько вздыхать. Ведь погиб молодой и здоровый, одна из надежд рода, ая-яй. Будем требовать справедливого расследования. Глядишь, может быть, еще что-нибудь получим в виде компенсации. Так что, братец, подключайся. Организуй мне встречу, а дальше я уже сам обо всем договорюсь.
