Красивая жизнь

Хороший вкус по-французски распространяется не только на внешний вид человека или квартиры, но и на способ жить. Belle vie, красивая жизнь… Слово «красивый» и его производные встречаются во французской речи, пожалуй, даже чаще, чем слово cher («дорого») – это тоже одно из любимых французских словечек.

Красивый или красивая, «beau» или «belle», – это не только приятный взгляду. Так говорят про теплую, солнечную погоду, про вкусную еду, про сочный и большой фрукт, про хорошо написанную книгу или удачный фильм… Все лучшее, что дает людям жизнь, воплощается во французском языке в понятиях красоты. Французы – эстеты, и форма для них часто важнее, чем содержание («на лицо ужасного, доброго внутри» не воспринимают вообще никак, а наоборот – пожалуйста).

Вот и жизненный идеал каждого уважающего себя француза – это прежде всего красиво и размеренно жить. Создать что-то новое, стать успешным, «бороться и искать» – это уже вторично.

Лучшие люди в России делают что? Либо стремятся стать успешными и заработать много денег, либо усердно критикуют окружающую действительность. Некоторые умудряются делать и то и другое, а самые лучшие, помимо этих двух занятий, пытаются еще и что-то изменить. Работают, как лошади, и все, что вокруг них, уже менее важно, чем цель – если они, конечно, не дизайнеры, фотографы и представители других «красивых» профессий. Таким образом, русский либо что-то делает и двигается вперед, либо ничего не делает, но подводит под это целую стройную теорию о том, почему именно он ничего не делает. В том или ином случае глагол «делать» (или «не делать») определяет наш способ существования.

Во Франции люди, скорее, стремятся «быть». Именно поэтому антураж – форма, а не содержание – так важен для француза. Красиво жить – значит не только жить среди красивой мебели, в красивом доме и красивом городе. Это значит жить в соответствии с неким общепринятым стандартом красоты. Красиво жить – это также много общаться, организовывать обеды и ужины – французы очень гостеприимны – и стараться по максимуму получать удовольствие от жизни.

Французская красота – это прежде всего гармония, внешняя и внутренняя. Посмотрите, например, на парк во французском стиле, который еще называют регулярным. Этот стиль, хоть и не зародился во Франции, наивысшего пика развития достиг именно здесь. В таких парках прямые, широкие и ровные дорожки, идеально остриженные кусты, часто геометрической формы, круглые бассейны с фонтанами и узоры из цветов. Один из самых известных – сад Версаля, построенный под руководством ландшафтного архитектора Андре Ленотра. Очень красив также парк замка Во-ле-Виконт.

Такое восприятие красоты как чего-то очень чистого, ровного, безупречного в той или иной степени свойственно всем французам. Они стремятся к гармонии. Бардак в квартире – это уже не гармония. Плохо постриженные кусты или неаккуратные розы перед домом – тоже. Неровная старая крыша – тоже. Ворох бумажек вместо альбомов по архитектуре на кофейном столике – тоже. Для французов беспорядок – это также признак бедности, неустроенности в жизни. Они считают, что хаос в жизни и в доме создает хаос в голове, и только человек, которого окружает порядок, может правильно существовать и двигаться вперед. Поэтому у французов всегда все очень аккуратно дома, а женщины, вне зависимости от их социального положения и количества денег, постоянно держат контроль над домом и не выпускают из внимания ни одной детали: либо они что-то убирают и убираются, либо в доме круглосуточно «дежурит» домработница.

Французская двойственность. Внутренний конфликт

Практически любой француз, который что-то вам говорит, в тот же самый момент думает что-то совершенно противоположное. Или не обязательно противоположное, но что-то другое. Или сначала он скажет вам одно, но потом обязательно приведет другую точку зрения.

Ход рассуждений может быть таким: это, может быть, хорошо, но немножечко все-таки плохо. Да, красивый дом, конечно, но все-таки вот тут что-то отваливается, и вообще в бывших фермах жить неудобно. Каникулы хорошо прошли, но: народу на пляже много, солнце светило слишком сильно, везде одни русские девицы 20 лет в обнимку с мужчинами намного старше их, фу-фу («как они так могут?» – удивляются мои французские подруги), и платьев не хватило до конца недели. Французов просто раздирает какой-то внутренний конфликт, какая-то необходимость бесконечных противопоставлений. В этих противопоставлениях – вся сущность француза, он без них просто жить не может.

Приведу пример. Я сейчас занимаюсь одним интернет-проектом и периодически ищу ответы на разные вопросы, которые меня интересуют, в том числе, разумеется, и о том, как, собственно, сайты создавать. В какой-то момент я «залезла» на форум, на котором собираются французские основатели стартапов. Там все хором причитали по поводу того, что без программиста стартаперу сайт не сделать. Еще бы, вот удивительно. «Как же быть? Хорошего программиста днем с огнем не сыщешь! Непонятно, что делать!» – таким был основной посыл обсуждений. Авторы сообщений ужасались, переживали и пространно писали о том, как сложно реализовать идею сайта. «Надо искать программиста и вводить его в капитал», – предлагал кто-то. «Но они же такие, кхм, специфические!» – писал другой. Дальше подробно обсуждались различия «маркетингово-коммерческих» и «технических» типов мышления. В таком духе было страниц двадцать, а выводы были примерно следующими: да, без программиста сайт сделать очень, очень сложно.

Я решила поискать информацию на ту же тему (где брать программиста для стартапа?) на английском и наткнулась на подобный форум, только американский. «А че, – пишет основатель сайта с оборотом в пару миллионов долларов – я долго работал с девелоперами-фрилансерами, у меня вечно были какие-то баги, сайт плохо работал и т. д. Думаю, потому, что никто не понимал, чего я точно хочу, да я сам не мог это объяснить. Получалось какое-то «поди туда, не знаю куда, объясни то, не знаю что». В какой-то момент мне это надоело, я сел, выучил язык и сделал сайт. Теперь, когда в моей компании работает 10 человек, я, конечно, не занимаюсь всем сам, но по крайней мере знаю, чего хочу. Никакого образования в этой области у меня нет».

От простоты подобного решения французские участники форума, наверное, пришли бы в тихий ужас. У них бы просто волосы на голове повставали. «Только и всего?» – подумали бы они, но вслух бы сказали, что это невозможно, что каждый должен заниматься своим делом, один – продавать, другой – программировать, и еще что-нибудь подобное. Вот она, разница американского и французского подхода к жизни. Французы много обсуждают, долго взвешивают все «за» и «против», бесконечно сравнивают. И иногда в разговорах слишком много инициатив уходит в песок, просто потому, что люди начинают сомневаться. А французы, да – большие любители сомневаться и рефлексировать. Американцы же особо не взвешивают, у них менталитет совсем другой. Там просто не принято говорить «я боюсь, что», или «может быть». Либо да, либо нет. А лучше вообще ничего не говорить, а сразу делать. Мы в этом смысле гораздо ближе к американцам, и я не раз замечала, что долгие разговоры и обсуждения французов русских раздражают.

Такой подход мешает французам во всем, что касается прогресса, инноваций, открытости, глобальности, интернациональности и т. д. С одной стороны, они очень хотят быть технологически значимыми: с этой целью президент Франсуа Олланд создал пост министра по малому и среднему бизнесу, инновациям и цифровой экономике, на который назначил красавицу-азиатку Флер Пеллерен. Ее называют «ministre geek», «министр-гик», от английского «geek» – увлеченный компьютерными технологиями. Во втором округе Парижа, в районе Сантье, известном тем, что здесь находятся офисы модных компаний и даже их ателье, работают инкубаторы и площадки для стартапов, и теперь это «Силиконовый Сантье». Но во Франции своя специфика – все большие инициативы всегда поддерживает государство. А все, что оно поддерживает, работает просто потому, что туда вбухивают тонну бюджетных денег – это раз. А два – потому, что оно помогает преодолеть административное занудство в виде каких-то невероятных формальностей, которые само государство и принимает и которые во Франции возникают, как только кто-то собрался открыть что-то свое (теперь представьте себе, когда это «свое» открывает Microsoft).

Но, с другой стороны, французы очень консервативны. Когда во Франции выдвинули законопроект, разрешающий университетам преподавание на английском языке, чтобы молодые люди, в особенности из развивающихся стран, в частности, из России, охотнее приезжали в страну учиться, тут такое поднялось! Французская академия воспротивилась законопроекту. Некоторые социалистические депутаты – тоже. Боялись, что английский язык «задвинет» французский. Французы и хотят, и боятся – вот эта особенность очень им свойственна.