Глава 10

К РОВД Соколовский подъехал на синей «БМВ» модели начала 90-х годов. Капитальный ремонт машина пережила терпимо, но после «Корвета» ощущения были, что идешь пешком и никак не можешь побежать. И что «БМВ» едет с позевотой во весь широкий капот.

Возле РОВД, как всегда, кучковались курящие и обменивающиеся новостями сотрудники. Кто-то начал аплодировать, увидев, из какой машины выходит Соколовский. Он опустил голову и проворчал себе под нос, что вот так всегда: как стоящая вещь, так ты нехороший, а как на дерьме приехал, так…

Когда он поднялся по ступеням, у входа ему для рукопожатия протянулось несколько ладоней. Слухи по отделу распространялись быстро.

– Молодец, наконец на человеческой машине, – засмеялся кто-то за спиной.

В комнате были Аверьянов и Королев. Соколовский вошел, продолжая чувствовать какую-то неловкость. Вроде и стал сближаться с народом, но все равно что-то неуютное было в этой ситуации. Машина, конечно, это важно. А вот пустой кошелек ощущать было совсем непривычно…

– Игорь, привет, – сразу же подошел Жека и протянул руку.

Игорь жал его руку и спиной чувствовал, что подошел Королев. За последние дни их отношения были, мягко говоря, настолько далеки от идеала, что поворачиваться особенно и не хотелось. И тут Игорь увидел, что рука Данилы протянута к нему. Точно. Перевязанная, с порядком уже испачкавшимися бинтами. Игорь посмотрел на руку и пожал ее в ответ.

– Доброе утро, – сказал он.

Жека расплылся в добродушной улыбке и обнял обоих за плечи. С похлопываниями.

– Вику ждем и за работу?

– Задержится, – сказал Данила обычным тоном. – Звонила, сказала подъедет прямо на место.

Игорь подъехал к месту происшествия на своей новой машине с опозданием, потеряв по дороге служебную машину их отдела. Трудно сразу привыкнуть к слабому двигателю, инертности. Хотя выбирал он модель не столько подешевле, сколько посильнее мотором. И вот…

Игорь остановился у дома и стал сверяться с адресом. Сзади кто-то просигналил, но Соколовский не отреагировал. Он крутил головой и искал на стенах табличку с названием улицы и номером дома. И в этот момент из подъезда вышли Королев и Аверьянов. Ну, значит, не ошибся, подумал Соколовский и собрался вылезать из машины.

– Кто там машину припарковал? – послышался голос Родионовой. – Уберет, может? Найдите водителя!

Игорь огляделся и понял, что Вика имела в виду его новую машину. Сзади его не могла объехать «Скорая помощь».

– Сейчас переставлю, – отозвался Соколовский, встретившись глазами с удивленным взглядом Вики.

Жека поздоровался с Родионовой и прошел мимо. Королев тоже поздоровался и остановился рядом с Викой.

– Доброе утро. Была в банке?

– Да. Все в порядке. Спасибо, – кивнула Вика. – У меня к тебе есть вопросы.

– Давай не будем.

– Доброе утро, – поздоровался Игорь со своей неизменной ироничной улыбочкой на лице. Он ожидал массы вопросов.

– Доброе утро… – Вика снова посмотрела, из чего вышел Соколовский, и с сомнением взглянула на него самого: – Ты теперь на этой ездишь?

– Моя же в ремонте.

– Ясно. Ладно, посмотрим, что там.

Квартира сразу всем своим внешним видом заговорила о высоких доходах своего хозяина. И дело было не только в хорошей дорогой дизайнерской отделке. И мебель была подобрана со вкусом и в стиль отделки стен и потолка. И вообще чувствовался продуманный дорогой интерьер.

Оперативники прошли вместе с Родионовой в комнату, где Смоленцев уже фотографировал следы. Следов было достаточно. И на подушке, и на полу виднелись обильные кровавые пятна.

– Всех приветствую. Вы не видели себя со стороны в начале рабочего дня? – спросил эксперт, навел на сыщиков фотоаппарат и сфотографировал. – Потом фоточки пришлю.

– Рабочее утро, Иван Петрович. У всех такие лица, – хмыкнула Родионова.

– Не у всех. У некоторых – хуже.

– У жертвы? – поняла Вика.

– Именно, Виктория Сергеевна. Только что увезли в реанимацию, но не думаю, что выживет.

– А что с ним? – спросил Данила, осматривая помещение опытным взглядом.

– Черепно-мозговая. Сильные повреждения лицевой части головы. Хотя височная область тоже. Затылочная часть.

– А характер повреждений? – включился в разговор Аверьянов.

– Удары дробящим предметом. Думаю, что кастет. И вряд ли ошибусь. Фоточки пришлю.

– Что-то еще?

– Только начал. Похоже, встал. Начали бить на кровати. Потом упал на пол.

– Квартиру осматривали, Иван Петрович? – спросила Родионова, глядя на полы, по которым им пока до обследования эксперта лучше не ходить.

– Десять минут, как здесь. Врачи забирали жертву. Осматривать можете, включайтесь, я полы обследовал.

– А кто полицию вызвал?

– Кто-то из соседей. Крики здесь были, – ответил эксперт и с еле заметной улыбкой посмотрел на Соколовского: – Все еще стесняешься, Игорь?

– Не знаю, что спрашивать, – неопределенно пожал плечами Соколовский.

– Подушка с другой стороны примята, – показала рукой Вика. – Потерпевший был не один?

– Практически наверняка, – согласился эксперт, подошел к кровати и наклонился над подушкой. – Длинные женские волосы. Потом образцы соберу.

– Ясно, – кивнула Вика и сказала своим оперативникам: – Давайте по квартире. Потом обход.

– Уже нашел, – сказал Аверьянов, наклоняясь и вытаскивая рукой в перчатке мужские брюки из-под кровати. – Жертва без штанов была?

– Вообще без всего, – подтвердил эксперт.

– Скорее всего – его, – предположил Жека, поднимая штаны, из которых на пол вывалился паспорт.

– Это паспорт? – обрадовалась Вика. – Чей?

– Канадский, – осторожно открывая документ, прочитал Жека. – Виктор Кириллов.

– Шерше ля фам, думаю, – многозначительно усмехнулся Королев.

Он обошел кровать и присел на корточки, доставая из кармана перчатки и натягивая их. На полу лежала бутылка шампанского, стоял бокал, из которого точно пили.

– После совместного распития и безобразий неизвестная особа забила гражданина Кириллова руками, – пошутил Аверьянов. – Думаю, искать ее нужно среди рабочих железной дороги. Немалая силушка.

– Или на почве ревности кто помешал, – уже серьезнее сказал Данила. – Заглянул на огонек любви муж знакомой.

– Или просто мет, – неожиданно добавил Соколовский, подойдя к столику в глубине комнаты.

Все, включая Смоленцева, посмотрели на него.

– Как-то пару лет назад, – стал рассказывать Игорь, видя, что все смотрят на него, – отмечали Восьмое марта, так одна телка его нажралась. Потом Костика избивала.

– Какого еще Костика? – сразу спросил Данила.

– Да не важно. Два зуба ему выбила. Под метом. Оттащить не могли.

– Все правильно, – подтвердила Родионова, – амфетамин может вызывать рост физической силы. Вопрос – был ли он?

– И есть, – спокойно подсказал Игорь, наклоняясь над столом, где виднелось несколько крупинок какого-то вещества желтовато-белого цвета.

Он взял на палец несколько крупинок, поднес к лицу, понюхал, потом лизнул.

– Соколовский! – прикрикнула на него Родионова.

– Правильно, зачем нам лаборатория? – покачал головой эксперт.

– Похоже, мет, – посмотрел на коллег Соколовский.

– Волосы на анализ возьму, – собирая с подушки волосы пинцетом, сказал Смоленцев. – Наркоманку тоже покажут.

– Кастет надо поискать. Или что-то похожее. Не забыли? – напомнил Жека и полез смотреть под кровать. Оттуда раздался его голос: – Ночь была явно длинной. Иван Петрович, куча контрацепции для анализов.

– Волосы светлые, – озвучил информацию для всех Данила, роясь в карманах найденных брюк. Он извлек портмоне, в котором сразу же попалась фотография светловолосой девушки.

Вика подошла и посмотрела на фото.

– Женя, – сказала она, – бери эту фотографию, с Игорем по квартирам, кто такая. Паспорт возьми тоже. Покажешь соседям.

– Делаю, – забирая фотографию и паспорт у Данилы, отозвался Аверьянов.

– Работайте, Иван Петрович, – сказала Вика эксперту. – Мы пока по другим комнатам. Возьмите вещество на анализ.

– Естественно, Виктория Сергеевна.

Выходя из комнаты, Вика остановилась и провела пальцем по мебели. На нем остался след пыли. Вика подошла к другому шкафу и снова провела рукой. В этой квартире явно не убирались давно. Очень давно.

Вика с Данилой вышли на кухню. Данила присел на корточки и провел рукой по поверхности разделочного стола, потом по крышке плиты. На руке остался след пыли и на поверхности след от его руки. Вика достала несколько чашек с полки, тоже провела там рукой.

– Мебель грязная? – спросил Данила.

– Да уж давно не убирались. Больше года.

– Трахквартира?

– Очень поэтично, – укоризненно посмотрела на него Вика.

– Я на службе. Сама же говорила, оставить лирику…

– Откуда у тебя эти деньги? – неожиданно спросила Вика.

– Я же сказал – сестра бабушкину квартиру в Питере продала. Моя часть.

– Ты не говорил, – посмотрела на него Родионова.

– Ты тоже многое не говорила, – проворчал Королев, продолжая осматривать кухню.

– Проблемы моей семьи тебя не касаются, – снова напомнила Вика о своей позиции.

– Потому что ты не хочешь, чтобы я стал тоже твоей семьей.

– Ты слишком давишь и требуешь, – нахмурилась Вика.

– Знаешь, а я благодарен мажорчику, – усмехнулся Королев. – Сколько у нас так продолжалось? Больше года? И еще долго бы продолжалось. А так хоть определимся.

– Даня, ты меня так задавил, что я уже ничего не понимаю, – грустно ответила Вика.

– Если бы действительно ко мне что-то чувствовала, и определяться не нужно было бы. И мажорчик тут ни при чем.

Жека с Соколовским вышли на улицу и осмотрелись. Никого. Ни бабушек на лавочке, ни мамаш с детьми на площадке.

– Заметь, Игорь, кто-то полицию вызвал, а двери никто не открывает. Такие люди.

– Может, из соседнего подъезда? – предположил Игорь. – Через стенку слышно.

– Пойдем в соседний подъезд. Куда деваться?

Когда они проходили мимо новой машины Соколовского, Жека не удержался от расспросов о «Корвете». Пришлось снова врать про ремонт, про долгую поставку запчастей. Игорь машинально рассказывал и вдруг буквально столкнулся взглядом со странным мужчиной, стоявшим дальше за припаркованными машинами возле дома. Мужчина, как показалось Соколовскому, не просто смотрел в этом направлении, не просто на Игоря, а именно в глаза.

– Что там? – подошел и встал рядом Жека, поняв, что Игорь не просто замолчал, а замолчал потому, что увидел что-то. Или кого-то.

– Да ничего, – ответил Соколовский, видя, как мужчина повернулся и исчез за углом.

– Ну, тогда не стой.

Жека уверенно шел впереди, энергично перемахивая через ступеньку. Игорь шел следом, не понимая, зачем спешить и что изменится через пять минут, что такого может произойти, что помешает расследованию. Неожиданно умрут все свидетели?

Они остановились у двери квартиры, которая располагалась за стенкой квартиры Кириллова в соседнем подъезде. Звонок оказался неисправен, и Жека начал дубасить в дверь кулаком. Через минуту дверь открылась, и на пороге появилась пожилая сухощавая женщина с энергичными задорными глазами.

– Полиция! – Жека сразу расставил все точки над «i» и показал удостоверение.

– Сосед орал в шесть утра. Вы по этому вопросу? – тут же спросила женщина.

– Вы полицию вызвали?

– А какая разница? – заявила женщина. – Орал и орал. Потом перестал. Без пяти шесть начал, минут через десять перестал.

– Что орал?

– Они там всю ночь орали. Сначала девица орала за стенкой, но она по-хорошему орала. – Женщина вдруг посмотрела на Соколовского и подмигнула ему: – Как я – лет двадцать назад. А утром этот начал. Без пяти шесть. Но он плохо орал.

– Что значит «плохо»? – с интересом спросил Игорь.

– Как от боли. Я сразу позвонила… – И тут соседка зажала рукой рот, чертыхнулась, махнула рукой: – Вот черт, проговорилась. Теперь показания давать затаскаете.

– Не затаскаем, – пообещал Жека и протянул развернутый фотографией паспорт: – Этого человека вы знаете?

– Интересный у Витька документик теперь, – хмыкнула женщина, разглядывая паспорт.

– То есть знаете?

– Интересная у вас в полиции привычка вопросами разговаривать.

– Все, теперь ты точно наш, – засмеялся Жека, посмотрев на Соколовского. – Народ признал.

– Народ хочет по утрам спать, – начала возмущаться и оправдываться одновременно женщина. – А вот такие, как Витек, даже из заграницы приезжают, чтобы народу ночь в яркое раскрасить.

– То есть Витек за границей был? – спросил Жека.

– Да пару лет как уехал. А до этого гудел тут на все свое здоровье. А потом затих.

– А в квартире кто жил?

– Да никто не жил. Тихо было. Так стояла.

– А эту девушку тут раньше не видели? – Жека протянул фотографию из портмоне.

– Я в молодости красивше была, – усмехнулась соседка и подмигнула Игорю.

– Так видели или нет?

– Первый раз в жизни, – помотала головой женщина.

Вика с Королевым ждали их на улице возле подъезда.

– Опознали соседа, – начал докладывать Аверьянов, – уехал два года назад, вел разгульный образ жизни, вернулся и сегодня ночью безобразничал с дамой. Около шести утра тональность криков изменилась. Соседка через стену вызвала полицию. По самой личности потерпевшего – ничего.

– Пока и не нужно, – ответила Вика. – Звонили из больницы. Он очнулся.

Кириллов лежал в палате реанимации весь в бинтах, с обработанными ссадинами и царапинами. Та часть лица, что не скрыта бинтами, представляла собой одно сплошное вздутое, красно-малиновое бесформенное нечто. Правда, это нечто умудрялось улыбаться. А единственный незаплывший глаз смотрел в какую-то только ему известную даль.

Вика подошла к кровати больного вместе с врачом. Сейчас, при виде Кириллова, у нее возникли определенные сомнения.

– Мне позвонили и сказали, что он очнулся.

– Очнуться и разговаривать – это разные вещи, – резонно заметил врач. – В сознании, да. Некоторым образом. Но что там в его сознании творится, не знает никто. После таких травм.

– Когда он сможет говорить? – спросила Вика.

– Говорить? Тут бы улыбаться перестал. А то прямо реклама отечественной медицины.

Вика еще раз посмотрела на Кириллова и вышла из палаты. В коридоре на первом этаже ее ждали оперативники.

– Он не может говорить, – отрицательно покачала головой Вика. – Ввели в заблуждение.

– Значит, шуршать ля фам, – вздохнул Жека и достал из кармана фотографию девушки.

– Дай я еще раз взгляну, – взяла у Аверьянова фотографию Вика и стала рассматривать. – В каком-то баре вроде бы сфотографировано.

Соколовский, стоявший рядом с Викой, тоже глянул на фото и сказал совершенно спокойно:

– Бар «Торквемада».

– Откуда знаешь? – удивленно посмотрела на него Родионова.

– Бутылки только там так стоят. Бармен с придурью, все смешано. Коньяки, вино, соки. Дорогое, дешевое.

– Ты все бары в городе знаешь? – усмехнулся Данила.

– Многие, – Игорь пожал плечами.

– Хорошо. Игорь и Даня – в бар, – начала распоряжаться Вика. – Игорь покажет. Женя – занимаешься прошлым Кириллова. Кем был, почему уехал, почему приехал?

Игорь остановил машину у бара, не стал заезжать на парковку. Они вышли с Данилой, и Игорь обернулся, нажимая на кнопку сигнализации. И в этот момент мимо него проехала машина. На переднем пассажирском сиденье сидел тот самый человек, которого Соколовский недавно видел возле дома Кириллова. Когда этот человек смотрел на него. Игорь смог увидеть только заляпанный грязью задний номер, на котором не читались цифры и буквы.

У входа оперативников встретил швейцар, одетый не в привычный костюм с позументами и не секьюрити в строгом костюме. У этого бара у входа стоял человек в классическом, каким его показывали в старых фильмах, костюме палача. Включая и капюшон на голове с прорезями для глаз. Данила смерил взглядом «палача» и двинулся следом за Соколовским, который к этим атрибутам веселой жизни баров уже давно был равнодушен.

Скучающий бармен с длинными, плохо промытыми волосами, в майке с изображением какой-то рок-группы, протирал бокалы и слушал музыку. Игорь обратил внимание на перстень на пальце бармена с выдавленным на нем черепом.

– Добрый день. Рад вас видеть, – оживился бармен, когда Соколовский с Королевым подошли к нему.

Бармен с некоторым удивлением посмотрел в служебное удостоверение, которое сунул ему под нос Данила, и изрек:

– Всегда считал, что разбираюсь в людях. Не думал, что из органов умеете не выделяться.

– Вы вот сюда посмотрите, пожалуйста. Ваш же бар? – Данила вынул из кармана фотографию девушки и положил на стойку перед парнем.

Он смотрел, чуть наклонив голову, пару раз обернулся на свои бутылки, потом отодвинул от себя фото.

– Да вроде. И девушка наша.

– Что значит «наша»? – вскинул брови Данила.

– В бухгалтерии у нас работает.

– А где бухгалтерия? – слез с высокого стула Игорь.

– Как к туалету, только дальше по коридору.

Данила с Игорем двинулись в указанном направлении. Коридор, дверь с табличкой. Игорь толкнул дверь и вошел первым. И сразу страшный крик ударил по ушам. Данила быстро вошел следом и увидел, что та самая девушка, что была на фотографии, сейчас сползла со своего рабочего кресла, забилась в угол и с безумными глазами смотрит на приближающихся к ней мужчин. Чувствуется, что она задыхается и теряет сознание… На губах вдруг стала появляться пена.

Игорь подхватил девушку на руки, чтобы вытащить из угла, где на нее стали валиться со шкафа какие-то папки. С блузки девушки упал бейджик. Данила поднял его и положил на стол. На фотографии девушка была снята с черными короткими волосами.

С Родионовой встретиться удалось уже только в кабинете в РОВД.

– «Скорую» вызвали, – докладывал Королев. – Увезли ее. Амфетаминовый психоз прямо на рабочем месте.

– Волосы нужно было взять, для сравнения.

– Обижаешь, – усмехнулся Данила и вытащил из кармана пакетик с несколькими длинными светлыми волосами.

– Отдай Смоленцеву, пусть посмотрит. Когда можно будет с этой Катей поговорить?

– Завтра с утра, – ответил Данила. – Ночь под капельницей – и должно отпустить. Так врач говорит.

– Женя, узнай у Дани, в какой больнице, и заскочи туда вечером. Узнай, что да как. Еще не в состоянии – утром сюда привезете.

– А что про самого Кириллова узнали?

– Да ничего, – ответил Аверьянов. – Гражданство давно получил, часто приезжал из Канады. Но последний раз почти два года назад. С кем общался – неизвестно.

Вика посмотрела на часы на стене отдела.

– Тогда у кого нет срочных дел – на сегодня все.

Жека поднялся, подхватил куртку. Глядя на Вику и Данилу, поднялся со своего стула Соколовский. Жека у самой двери обернулся и спросил Королева:

– Ты едешь?

– Пока нет.

Закрылась дверь, и в кабинете наступила тишина. Даня поднялся и подошел к столу Вики.

– Ты что-то хотел сказать? – спросила она, не поднимая головы.

– Если нужна моя помощь – скажи, что нужно.

– Ты и так сделал столько, сколько я не ожидала. Спасибо.

Даня сделал еще один шаг и обнял Вику.

Игорь вышел из отдела и свернул на парковку частных машин сотрудников. И тут за сетчатым забором вдоль деревьев снова мелькнул тот человек. Игорь остановился. Он попытался понять, почему снова показалось, что это именно тот человек, что торчал и смотрел на него у дома Кириллова. Что же запомнилось, что в нем такого приметного? Кажется, прямые плечи. Такое бывает. У кого-то очень покатые, у кого-то средней покатости, красивая фигура, а у кого-то они практически горизонтальные. Точно. И шея длинная, тонкая и торчит из воротника рубашки.

Человека было не видно. Игорь снова подумал, что мог ошибиться. Что это могли и нервы пошаливать. После последних-то событий! Он подошел к своей машине и сел за руль. Тронувшись с парковки и выехав на улицу, Игорь все время поглядывал в зеркало заднего вида. Нет, той машины, что проехала мимо возле бара, больше не видно.

Доехав до дома, Игорь оставил машину напротив подъезда и медленно пошел к двери. Нет, никого. Никаких признаков слежки. Наверное, показалось все-таки. Открыв входную дверь, Игорь вошел в подъезд, поднялся на несколько ступеней и вдруг замер. А если… Он быстро спустился назад, открыл дверь и вышел на улицу.

Машина стояла у самого въезда на территорию дома. Теперь он хорошо видел, что это черный «Опель». И в кабине двое мужчин. И второй на пассажирском сиденье с прямыми плечами и длинной тонкой шеей. Игорь двинулся к машине, все убыстряя шаг. Наверное, он слишком поспешил, потому что «Опель» резко сдал назад, развернулся и исчез за углом дома. Игорь бросился к своей машине.

Бесцельное блуждание по городу привело лишь к тому, что Игорь сжег остатки бензина в баке. Пришлось заезжать на заправку, а потом, когда тоска взяла за горло окончательно, он еще и заехал в магазин… Вот тут Соколовский-младший и осознал, что вся его наличность тает, как весенний снег под дождем. На коньяк у него денег уже не хватило, и пришлось взять водку… и закуску…

Игорь остановился возле бордюра, выключил двигатель и просто стал сидеть и смотреть вперед. Рука нашла на сиденье горлышко бутылки. Отвинтив крышку, он поднес бутылку к губам и замер. Потом Игорь решительно закрутил крышку, так и не глотнув, бросил бутылку на сиденье и завел мотор.

Возле офиса отца Игорь остановился, выключил мотор и быстро пошел к дверям. Навстречу выбежал один из охранников и замахал ему рукой:

– Здесь нельзя парковаться! – но, подойдя ближе, извинился: – Игорь Владимирович, не узнал машину…

– Отец уезжал? – спросил Игорь.

– Пока нет.

Отец сидел в своем кабинете и пил коньяк. Пил, наверное, уже давно. Час, может, больше.

– Совесть не пьянеет, – сказал Игорь, постояв в дверях.

– Зато до утра ее не слышу, – ответил отец и опрокинул в рот очередную рюмку. – Не думал, что придешь. Как бы там ни было… но характер у тебя не мой. Я бы не пришел.

– Не собирался, – признался Игорь. – Но нужно все до конца доводить. И разговор тоже.

– Пряников рассказал все?

– Пряников рассказал, – ответил Игорь. – Игнатьев рассказал. Крылов хотел что-то рассказать. Один ты молчишь.

– Сейчас Пряников, – остановил его отец, – уверен. Про отпечатки рассказал. Про то, что меня на убийство кололи. Про то, что мама развода не давала.

– Да. Мотив.

– В полиции уже слов нахватался! – проворчал Соколовский-старший.

Он поднялся из кресла, но Игорь с размаху ударил отца в лицо. Соколовский опрокинулся в кресло и вместе с креслом повалился на пол.

– Купил себе отмазку тогда? – с ненавистью в голосе спросил Игорь.

Отец никак не мог подняться с пола. Теперь было понятно, что он все же сильно пьян. Подтянув ноги, он уселся на полу, прислонившись спиной к стене, сложил руки на коленях и тихим голосом ответил:

– Я не убивал маму…

– Мотив?! Отпечатки? – снова требовательно спросил Игорь.

– У нее скальпель в руке зажат был… я разжимал пальцы, вытаскивал. Не знаю зачем.

– Ты хотел развестись! – упрекнул отца Игорь.

– Хотел…. Только хотел маму из-под удара вывести. И тебя. Я под смертью ходил… Времена такие были. Хотел, чтобы вы уехали. За границу. А она хотела быть со мной… Она любила меня.

Игорь увидел, что на глаза отца навернулись слезы, но жалеть его он уже не мог. Не получалось.

– А Крылова кто убил?

– Он звонил… говорил, что хочет что-то показать… Какие-то бумаги. Я же объяснял. Ты мне не веришь, Игорь.

– А ты бы на моем месте поверил? Ты же говоришь, что мы похожи. Ты бы поверил?

Отец, не поднимая лица, отрицательно покачал головой.

– Я ничего больше не буду делать, – с болью в голосе сказал Игорь. – Сообщать про Крылова. Копаться в этом. Я и так узнал правду. Ради памяти мамы – больше не хочу.

– Нет в этом правды. Не убивал я…

Игорь не стал слушать. Он повернулся и вышел из кабинета.

Сбежав по ступеням, он быстрым шагом подошел к своей машине и вдруг замер. Передняя пассажирская дверь была чуть приоткрыта. Игорь подошел, заглянул в машину. Бутылка водки лежит на месте, кажется, все как и было.

– Что-то не так, Игорь Владимирович? – спросил подошедший охранник.

– В машину мою никто не лазил?

– Нет. Не видел. А что-то случилось?

– Ничего.

Сев за руль, Игорь завел машину и резко тронулся, уносясь подальше от офиса отца.

Поднимался по лестнице к своей квартире Игорь с ощущением, что всю ночь разгружал вагоны. Страшная усталость мешала передвигать ноги, давила на плечи. Хорошо, что он не стал пить. Ни в машине, ни на кладбище, куда заехал прямо из офиса отца. А то было бы еще хуже.

Игорь отпер дверь, вошел в прихожую и увидел, что на кухне горит свет. Включив свет в прихожей, он прошел на кухню в полной уверенности, что сам оставил там утром включенным свет. В дверях он остановился. За столом сидел Игнатьев и пил чай из белой фарфоровой чашки на тонкой ножке. Точнее, небрежно потягивал.

– Как… как вы сюда попали? – с трудом спросил Игорь.

– Я в Думу попал. А сюда-то что, думаете, сложнее, Игорь? – небрежно ответил Игнатьев.

– Зачем? – немного уже справился со своим голосом Игорь.

– Правильный вопрос. Мне сегодня звонил твой отец. Угрожал.

– Почему?

– Он недоволен, что я с тобой говорил, – развел руками Игнатьев, – я так понимаю. Рассказывал про его отношения с твоей мамой. Что разрушаю твои отношения с ним.

– И вы вот так решили поговорить со мной?

– Я хотел немного показать свои возможности. Твой отец угрожал мне. Он был не в себе. Я боюсь, что он начнет мстить, вымещать свою злобу. И я буду вынужден защищаться. Мне бы этого не хотелось. Я хотел сказать только это.

Игнатьев поднялся, одернув пиджак и поправив манжеты рукавов рубашки.

– Спасибо за гостеприимство.

– У меня к вам еще один вопрос, – торопливо сказал Игорь, но тут раздался звонок домофона. Игорь обернулся и не двинулся с места.

– Звонят, – кивнул в сторону двери Игнатьев.

Нехотя Игорь вышел в прихожую и снял трубку:

– Да.

– Игорь, – раздался голос отца, – открой. Нельзя, чтобы отец и сын так общались.

– Нет, – резко ответил сын.

– Послушай меня… в глаза посмотри. Я не вру… Мы должны поговорить, Игорь…

– Уходи.

– Сынок… открой… На два слова.

– Я не открою. И выключаю домофон, – срывающимся голосом ответил Игорь и сорвал трубку со стены вместе с проводом.

Вернувшись на кухню, он посмотрел на Игнатьева.

– Он просто пьян. Если вам угрожал, то только поэтому.

– Поговори с ним трезвым, – посоветовал Игнатьев. – Мне бы не хотелось, чтобы он натворил глупостей.

– Не могу обещать, – сухо ответил Игорь.

– Ты хотел меня что-то спросить.

– Один вопрос. Вы знали моего отца. Маму. Он любил ее?

Игнатьев опустил задумчиво голову, как будто вспоминал те времена. Потом молча отрицательно покачал головой.

Игорь приехал в отдел утром, когда там уже беседовали с Катей – бухгалтером бара. Вика сделала ему знак не говорить. Игорь отошел к стене и прислонился к ней, слушая допрос.

– Я ничего не помню… правда, – говорила девушка, видимо, продолжая отвечать на только что заданный ей вопрос.

– Давно принимаете наркотики? – спросила Родионова.

– Я совсем их не принимаю. – Девушка даже руки к груди прижала, пытаясь казаться убедительной.

– Именно поэтому вы оказались в больнице, – напомнила Родионова.

– А сейчас усталость, раздражительность, боли в мышцах? Галлюцинаций больше нет? – спросил Данила.

– Он мне подсыпал что-то… – тихо сказала девушка.

– Кто? – тут же спросила Вика.

– Витя… Виктор.

– Когда и почему?

– Мы с ним по Интернету переписывались, – стала объяснять девушка. – Он в Канаде жил. Недавно приехал. Встретились. В баре посидели. Выпили… Там он мне что-то и подсыпал. Я почти ничего не помню. Вы у него спросите.

– У него спросить не получится, – покачала Вика головой.

– Он уже уехал?

– Уехал в страну, где всегда хорошо, – хмыкнул Данила.

– Я не понимаю… – Девушка забегала глазами, глядя то на Данилу, то на Вику.

– А я не понимаю вот что. Вы говорите, что не принимаете наркотики.

– Никогда! – стала горячиться Катя. – Это… я не виновата!

– Анализы говорят о другом.

– О чем они говорят? – не поняла девушка.

– Вы принимаете наркотические препараты достаточно долго.

– Это ошибка! Сделайте их еще раз! Я не принимаю!

– Обманываете, – строго сказала Вика. – Обманываете в этом – можете обмануть и в остальном. Что вчера произошло между вами?

– Я думаю… – девушка опустила глаза, – думаю… что он воспользовался моим состоянием.

– Утром пришли в себя, – подсказал Жека, – и… чем вы его били?

– Я его не била! Он спал! Я ушла тихо!

– Во сколько?

– Я не помню… рано еще было! Светать начинало!

– Может, врать хватит? – повысил голос Данила. – Про наркотики врете. Давно принимаете. У нас анализы на руках.

– Никогда не принимала! – крикнула девушка, и из ее глаз ручьем потекли слезы.

– Вам самое время пойти в камеру, – сказала Вика, закрыв папку с протоколом допроса. – Посидеть, подумать, что лучше – рассказать правду или…

– Я не принимала наркотики, – продолжала плакать девушка. – Раньше!

– Это результаты анализов, – взяла со стола лист бумаги Родионова и потрясла перед девушкой.

– А как их делали? – вдруг спросил Игорь, продолжая стоять у стены, засунув руки в карманы.

Вика замолчала и посмотрела на Игоря. Потом до нее стало доходить:

– Что ты имеешь в виду, Игорь?

– Как анализы делали? – снова повторил Игорь, встретившись со взглядом девушки, в котором было столько надежды.

– Анализ волос, – медленно заговорила Вика. – Образец взяли на кровати.

– Когда вы на бейджик фотографировались? – не дослушав Родионову, спросил Игорь Катю.

– Что?

– Я вчера видел… на груди у вас… бейджик, – Игорь показал пальцами. – Там фото. Короткие черные волосы на нем. Когда фотографировались?

– Полгода назад.

– Это наращенные волосы? – Игорь ткнул пальцами в сторону прически девушки.

– Да.

– Лихо! – присвистнул от удовольствия Жека.

– Женя, Игорь, – все поняла Вика, – давайте с Екатериной к Смоленцеву. Пусть ее натуральные волосы возьмет на анализ.

Смоленцев беззлобно ворчал, как он обычно это делал, когда занимался чем-то важным. Наверно, он и сам с собой так разговаривал, когда работал один.

– А сразу разобраться было нельзя? – отрезая несколько волосков из прически Кати, ворчал эксперт. – И так без продыха на двух работах.

Смоленцев принялся рассматривать волосы в микроскоп.

– А хозяйка наращенных, судя по всему, со стажем… – бормотал он.

– Это все? – с надеждой спросила девушка, глядя, как Смоленцев кладет пинцетом волосы в стеклянную баночку.

– Руки покажите, – повернулся к ней в вертящемся кресле эксперт.

– Как? Вены? Я клянусь… – забеспокоилась девушка, показывая вены на руках и одну руку, заклеенную на месте укола пластырем. – Это в больнице. Капельницу ставили. Позвоните!

– Не вены. Перед собой ладони вытяните. Пальцы.

Девушка послушно вытянула руки. Ее пальцы откровенно дрожали. Смоленцев стал рассматривать пальцы Кати, трогая их руками.

– Что, Иван Петрович? – не понял Жека.

– По характеру ран… Пара есть особых. Там похоже чем-то на кастет… Но для нее кастет… Меньше.

– Украшение на пальце? – догадался Игорь. – Перстень!

– Я не ношу… – быстро сказала Катя.

– Вы где вчера пили? – Игорь подсел к девушке и стал спрашивать: – В каком баре? На работе?

– Да…

– Почему там?

– Не знаю… просто. У нас хороший бар…

– Хотели, чтобы бармен приревновал? – быстро спросил Игорь, глядя девушке в глаза.

– Какой бармен? – заволновалась Катя и опустила глаза.

– В баре. С волосами. С длинными!

– Сережа? При чем тут он? – спросила Катя.

– В каких вы отношениях?

– Ни в каких… – замотала Катя головой.

– А были? Он мог ревновать? – стал настаивать Игорь. Смоленцев кивнул на него Жеке и показал большой палец.

– Он ухаживал… но ничего не было. Не сложилось, – ответила наконец девушка.

– Игорь, красавец! – засмеялся Жека. – А мы ж тебя совсем идиотом помним…

– Я к Вике! – вскочил со стула Игорь.

Бармен обслуживал двух девушек, когда увидел, что к нему через зал идут вчерашние менты, которые искали Катю, и с ними еще двое каких-то.

– Хорошо, что зашли. Не знаете, что с Катей? Я звоню – не отвечает. В больнице ее нет.

– У нас Катя, – ответил Игорь, усаживаясь на высокий стул.

– Так в чем дело? Что она натворила?

– Она, видимо, ничего, – ответил Данила, садясь на второй стул напротив бармена. И внимательно посмотрел ему в глаза. Бармен отвел взгляд и занялся протиранием стаканов.

– Пить что-то будете? – спросил он в пространство между Игорем и Данилой. – Или на службе?

– На службе и с понятыми. Руки на стойку.

Девушек как ветром сдуло. Двое понятых подошли поближе.

– Что? – не понял бармен.

– Руки положите на стойку, – с недоброй вежливостью предложил Данила.

Бармен медленно вытянул руки и положил их на стойку. На пальце правой руки красовался перстень с черепом. На костяшках пальцев виднелись свежие, меньше суток, ссадины.

Сидя в кабинете перед Родионовой, бармен заметно нервничал. Он разминал нервно пальцы и потирал место, где недавно был перстень.

– Следы крови гражданина Кириллова обнаружены на вашем кольце или перстне. Как вы это объясните? – спросила Вика самым спокойным голосом.

– Пару раз по морде ему дал.

– Пару раз – это не меньше двадцати, по результатам судебно-медицинской экспертизы, – подсказал Жека.

– Это пару раз? – Вика положила перед парнем фотографию лица Кириллова, снятого крупным планом.

– Ни фига себе! – прошептал бармен.

– Как все было? – строго задала вопрос Вика.

– Что было? Я ему пару раз зарядить успел. Нормально только раз попал, но щеку рассек. Признаю. А это что?

– Это статья не самая лучшая, – хмыкнул Жека за спиной.

– Какая статья? У меня свидетель есть! Толян! На входе идиотом стоит! Он меня от него и оттащил! Свидетель! А потом это чмо в такси с Катей укатило. Угашенные оба.

– Значит, на почве ревности? – спросила Вика.

– Да как сказать… – замялся парень.

– Правду!

– Я ухаживал вроде за Катей. Она недавно у нас. Но не сложилось. Я ей не нравлюсь. Денег особых нет… или сам не нравлюсь. Не срослось. Но тут осталось, – парень постучал себя по сердцу. – Они до закрытия сидели… людей мало было. У мэна бабла полные карманы. Куда мне до него. Смотрю, Катька совсем отрубается. А он ее куда-то тащит… Ну, как куда-то… Ясно же все. Я не выдержал. За ним. И на выходе…

– Ну?

– Не я! – замотал головой бармен. – Два раза ему закатал! Клянусь!

– А потом проследили за такси. Ждали до утра у дома. Катя ушла от Кириллова, бросила двери открытыми. Ты вошел и… – Данила сделал многозначительное лицо.

– Дома я был ночью! Отсыпался!

– Свидетели есть?

– Один я живу.

– Тогда сам понимаешь, – Даня развел руками.

– Что я понимаю? – сильно занервничал бармен. – Козлу витрину отрихтовали – это радует. Но одно дело в рожу просто зарядить, а другое – так, чтобы потом в паспорт заново фоткаться нужно!

– Вы сказали, у Кириллова или этого мэна были полные карманы бабла. Много денег было? – спросила Вика.

– Пресс такой, – парень показал пальцами толщину. – Резинкой стянут. Прямо из него и расплачивался.

– Кто еще мог видеть?

– Да кто его знает. Людей мало совсем было. И те быстро свалили. Середина недели.

– На входе клоун видел, – подсказал Игорь.

Все повернулись к Соколовскому, а Жека хихикнул:

– Он у нас сегодня монстр сыска.

– Подожди, Женя, – махнула рукой Вика. – Какой еще клоун, Игорь?

– Который двери в костюме открывает. Должен был видеть. Наш канадец понты перед телкой кидал.

– Так это Толян его, что ли? – дошло до бармена. – Надо ему проставиться…

– Или таксист еще, – добавил Данила.

– Такси ждало? У входа? – спросила Вика.

– Да, Толян вроде ему и вызывал…

– Сначала к Толяну, потом в такси, – поднимаясь из-за стола, распорядилась Родионова.

«Палач» был на месте, у входа в бар. Данила остановил машину в пяти метрах от входа, и они с Жекой и Соколовским двинулись к швейцару.

– Долго колоть желания нет. Учись, мажор, – с насмешкой сказал Королев. И подошел вплотную к «палачу»: – Там на подъезде камера висит. Все пишет. Надо тебе туда в капюшоне было приезжать. А так – спалился. Много бабла взял?

Швейцар замер, а потом неожиданно схватил свой топор, который стоял прислоненный к стене. Топор взлетел и попал Жеке в грудь и голову, а «палач» бросился вдоль улицы и свернул в ближайший переулок. Жека, ругаясь, поднимался с асфальта, отшвырнув муляж топора. Игорь и Данила уже мчались по улице, догоняя «палача».

На город наползали сумерки. Игорь вышел из здания РОВД и медленно пошел к своей машине. Снова зазвонил телефон. Игорь достал его. На экране светилась надпись «батя». Отключив звук, Игорь подошел к машине, открыл дверь и сел за руль. Он сидел и смотрел перед собой, не видя сетки ограждения парковки, не видя деревьев на другой стороне улицы.

Вика стояла в кабинете у окна, зябко кутаясь в жакет. Она видела, как Соколовский вышел из здания, как он сел в машину. И что эта машина вот уже тридцать минут не трогается с места. Сзади в кабинете открылась дверь.

– Вика, ты едешь? – послышался голос Королева. – Ты слышишь меня?

– Соколовский машину поменял, – вместо ответа сказала Вика.

– Да все заметили. Старая в ремонте вроде бы.

– Я, Даня, следователь вроде бы. Проверить, что он свою старую продал, – дело пяти минут. – Вика повернулась и посмотрела Даниле в глаза: – Откуда у тебя деньги?

– Я же говорил… – начал было Королев.

– Про сестру, квартиру я помню. Только как-то это все с продажей машины совпало. Я в такие совпадения плохо верю. Опыт.

– Иногда и совпадения бывают, – уныло сказал Данила.

– А если иногда быть честным, Даня? – потребовала Вика. – Это его деньги.

Вика повернулась и ударила Королева по щеке. Схватив со стола сумку, она вышла из кабинета, хлопнув дверью.

Игорь вскипятил чайник и случайно посмотрел в окно. Он мгновенно узнал этого человека и отшатнулся за портьеру. Точно, он. Игорь медленно попятился от окна, быстро пересек холл и открыл входную дверь. Шагнув на лестничную площадку, Игорь остановился. Перед ним стояла Вика.

– Ты не отвечаешь на звонки, – сказала она.

– Я сменил номер.

– А мне сообщить? – Вика подняла на него глаза.

– Завтра бы сказал, – пообещал Игорь.

– Про деньги так и не сказал, – с горечью произнесла Вика.

– Так лучше, – тихо сказал Игорь.

Вика подошла вплотную и влепила ему пощечину. И тут же, круто повернувшись на каблуках, пошла к лестнице. Вика остановилась так же неожиданно, как и ударила. Она повернулась и снова подошла:

– Спасибо!

Игорь стоял, ощущая, как на лице горит пощечина. Если ударит еще раз, это будет справедливо. Потому что все, что он для нее сделал, было сделано неуклюже. Но Вика больше не ударила. Она опустила голову и медленно пошла к лестнице. И снова остановилась, взявшись за перила, повернулась и посмотрела на Игоря. А потом Вика решительно подошла к нему, обхватила его шею руками и поцеловала в губы…