Глава IX

— Итак, здесь у нас тоже тупик по всем направлениям. — вздохнул инспектор О`Ларри. — Баксон скрылась, лжениппонца тоже никто больше не видал, засада в доме Маккейна результатов не дала…

— По крайней мере, благодаря сообразительности Вилька, мы теперь знаем как Дэнгё-дайси вошел в контакт с матерью Лукрецией. — сухо отметил мистер Ланиган. — Хотя я и ума не приложу, как нам это может помочь.

— При всем моем почтении, сэр, сдается мне, что мисс Суонн что-то недоговаривает. — позволил я себе небольшое замечание.

— Вот как? — изумился старший инспектор. — Из чего же Вы делаете такой вывод, констебль?

— Возможно, сэр, что я ошибаюсь, но, припомните сами — когда Вы допрашивали мистера Адвоката, он с трудом вспомнил, как зовут сестру, открывшую ему калитку — это при том, что она исполняла обязанности секретаря матери Лукреции и кастелянши аббатства, а мисс Элизабет легко назвала имя монахини, совсем недавно перебравшейся в Святую Урсулу. Думаю, к моменту знакомства с лжеотшельником они с этой Анабелией уже успели сойтись покороче, сэр.

— Гм, а что же, это возможно. — пробормотал Ланиган. — Надобно будет спросить сес… мать Епифанию, тем паче что сегодня у них вечерню служит сам кардинал О`Нил и мы с суперинтендантом и доктором Уоткинсом в числе приглашенных… Да, мы сможем с ней поговорить не вызывая ничьих подозрений. А Вы наблюдательны, констебль! Что же, отдыхайте пока — дежурство давно закончено, а мы Вас так задержали.

Сказать по чести, я успел зайти в таверну по пути от мисс Суонн и перекусить, однако доводить это до сведения инспекторов не стал. Тем более что и впрямь, я вынужден был потратить два часа своего времени на поручение, и сомневаюсь, что мне их оплатят. Это рабочие на фабриках трудятся от гудка до гудка, по сменам, а в полиции с этим несколько иначе.

Освободившись со службы я направился на рынок, где последнее время приходилось мне бывать гораздо чаще. Весной ледник в доме, где я проживаю, затопило талыми водами (а может и грунтовые поднялись — Бог весть), так что заготовленные нами за зиму запасы снега и льда пришли в плачевное состояние: пока вычерпывали воду половина потаяла. Теперь большого количества запасов, особенно из продуктов скоропортящихся, делать мы не могли, и визиты на торговые ряды стали для нас насущной необходимостью — тем более что холодильный шкаф Карре никому из нас не был по карману, а приобретать его в складчину, на несколько семей толку никакого нет. Не столь уж много он и вмещает. Работает, опять же, на аммониаке, так что если у него где-то что-то потечет, потравиться все можем. Нет уж, лучше не полениться на рынок лишний раз сходить.

Быстро пробежавшись по торговым рядам, посетив бакалейную лавку и булочную, я направился домой. От Хитроу-плёс, где расположен рынок, до дома мне было бы гораздо удобнее добираться на подземке, и хотя недолюбливаю я езду паровозов по тоннелям, усталость взяла свое, и до станции конки я пешком не пошел.

Арочные тоннели столичной железной дороги и на сей раз не обрушились на головы пассажиров, каковое обстоятельство всегда вызывало у меня искреннее удивление. Хорошо еще, что сержант Сёкли с пониманием относится к этому моему маленькому страху, и практически никогда не ставит дежурить в подземке. Да и то сказать, с учетом постоянной тамошней копоти (после смены в подземке форму приходится стирать с особым усердием) и едва достаточного освещения, а равно и постоянного грохота от составов, на дежурство там ставят только в качестве наказания, а я, так на хорошем счету вроде бы.

Мэри никак не могла сегодня со мной встретиться, так что вернувшись домой я быстро сготовил немудрящий холостяцкий ужин, немного повозился с напольными часами — прогресс в их ремонте налицо, скоро отрегулирую совсем и будут как новенькие, — полистал новый роман-авантюру Магуайра "Путешествие Александра фон Гумбольдта и Эме Бонплана", который одолжил почитать у Стойкасла, да и лег спать пораньше.

На следующий день мне предстояло заступать во вторую смену, так что я смог посетить литургию третьего часа (увы, со службой очень редко получается проявить себя добрым католиком и посещать все положенные богослужения, отчего настоятель храма Святого Деклана, отец Киаран, смотрит на меня хмуро), затем умудрился перехватить свою невестушку по дороге в лавку и потолковал с ней несколько минут, пообедал пораньше, чтобы не терзать себя на службе стряпней миссис Хобонен, почистил форму, да и поспешил на службу.

— Да бросьте, сэр. — дверь в отдел инспекторов была открыта, и прямо на пороге участка меня встретил насмешливый голос доктора Уоткинса, раздающийся из кабинета мистера Ланигана. — То что губернатор Суонн до этого назначения два года служил в Корке вовсе не тайна, и отчего Вам это ранее было неизвестно я, определенно, не могу понять.

— А Вам, стало быть, известно? — интонации в словах старшего инспектора выдавали недюжинное раздражение.

— Разумеется. Едва получив сведения о том, что подозреваемая перебралась к нам из Корка, я немедленно телеграфировал тамошнему своему старому другу, отцу Брауну из церкви Святой Анны, и попросил его собрать данные по нашей пропавшей. Вот, поглядите что он мне пишет: "Дорогой Джон…" Ну, это можно пропустить. Вот. Слушайте! "Сестра Анабелия появилась в аббатстве Святой Бригитты около двух лет назад, незадолго перед тем как "Этне", второй из броненосных фрегатов Его Величества был спущен на воду в Рашбруке, что недалеко от столицы графства. Как, верно, тебе известно, наш мэр, сэр Уэзерби Суонн смог добиться того, чтобы бригада броненосцев базировалась именно на Корк, что для всех нас было поводом гордиться Высочайшим доверием, и когда, после его повышения до губернатора Тринидада, "Ниам", "Этне" и "Айфа" были переведены в Дубровлин…" Так, это тоже не важно. Вот, дальше, слушайте: "Откуда в обители появилась сестра Анабелия точно мне уже и не выяснить, поскольку никаких документов по этому поводу отыскать не удалось, а сестры, с которыми я беседовал, дали самые различные адреса, однако все сходятся в том, что из колоний. Обращаю, мой дорогой друг, твое внимание на то обстоятельство, что обитель Святой Бригитты стоит в непосредственной близости от порта, как и новое место обитания сестры Анабелии, куда она отправилась вослед нашим броненосцам. И еще, не уверен что это имеет какое-то отношение, но мэр Суонн покровительствовал обители, как раньше и его несчастно утонувшая жена". Ну-с, что Вы на это скажете, инспектор?

Что он на это скажет интересно было всем собравшимся в зале приема констеблям — да что там, мы просто все превратились в слух. Не каждый день мистеру Ланигану устраивают выволочку, да еще кто? Гражданский!

— Не сходится. — наконец, после долгого молчания, произнес старший инспектор. — Леди Элизабет в то время еще училась в Институте Благородных Девиц здесь, в Дубровлине, и если в Корк, к родителям и отъезжала, то ненадолго.

— На лето пансионаток отправляют домой, мистер Ланиган, и, я убежден, минимум последние свои каникулы она провела в обществе отца. Именно там-то и могла она узнать Шарлотту Баксон. По времени как раз совпадает.

— Так-так… Получается, тут у нас на полноценный заговор тянет. Сэр Уэзерби и аббатиса Святой Бригитты покрывали соглядатайшу, а затем помогли перебраться в столицу, леди Элизабет способствовала ее вживанию… Кто же еще может быть замешан в этой чудовищной афере?!!

— Ну-ну, не стоит делать столь поспешных выводов о… — дверь в кабинет притворилась, и в зале приемов воцарилась тишина.

— Странно все это. — наконец сказал сержант Сёкли. — Первую броненосную, оно конечно, перевели в столицу, но аккурат сейчас в Корке формируют вторую бригаду, из броненосных корветов.

— Это откуда ж Вам такое известно, шкипер? — влез с вопросом неугомонный Стойкасл.

— А я что, по-твоему, зря двадцать лет флотским каптенармусом оттрубил? — усмехнулся тот. — Ладно, парни, распределяемся по участкам. Стойкасл, берешь с собой О`Йолки и…

Сержант окинул взглядом всех присутствующих:

— …и Вилька, заступаете на патрулирование рынка на Хитроу-плес. Леган, ты сегодня за старшего. И у десятского Гордона не забудьте отметиться при заступлении, разгильдяи!

— Обижаете, шкипер. Когда такое было?

— Я вот тебе сейчас напомню и когда, и сколько раз, Стойкасл! — рыкнул мистер Сёкли. — Марш на патрулирование, охламоны!

Вообще-то, рынок этот, место для патрулирования не самое дурное. Сам я из рабочих кварталов Нижнего Сити родом, а они аккурат за Хитроу-плес и начинаются, так что и меня там все знают, да и мне каждый второй известен. Так что и словечком всегда будет с кем перемолвиться, да и перекусить пирожком каким, или ватрушкой, положим, прямо на ходу в любой момент можно.

С другой стороны, местечко-то шебутное, конечно. Тут тебе каждые полчаса и "Держи вора", и "Наших бьют", да и покойники, иной раз, встречаются — куда ж без этого? Но последнее, это все больше рядом с пабами на границе с Фэкториз, а там-то народишко известно какой живет. Так и они в те, с позволения сказать, заведения, не ходят, если только не опустились совсем.

Впрочем — Бог миловал, обошлось сегодня на рынке без убиенных. Пара массовых драк, когда нам аж силу пришлось применять, и тащить задержанных к мистеру Гордону (их потом дежурный наряд до участка забирает), такое да, случалось за время дежурства. Задержанные воришки, да погашенные скандалы из-за обвеса и жульничества — было тоже. А вот смертоубийства, нет, не произошло.

Мистера Пукса встретил, опять же, аккурат возле его скобяной лавки. Тот, как меня увидал, так аж побледнел — не иначе решил, что я иду его арестовывать. Ну да, инспекторы Ланиган и О`Ларри его же навещали…

— Вот не думал никогда я, Айвен, что ты на такое пойдешь. — быстро же он, однако, пришел в себя. — Все знали, что простой трудяга-нижегородец Вильк пошел в копы и никто не говорил ему при том за это ни одного дурного слова, все знали, что он славный малый. И вот, дождались! Он начал сдавать старых друзей.

Вообще, конечно, Пуксу было от чего испугаться визита инспекторов (да даже и десятского), рыльце у него в пушку.

Нет, ничего такого не подумайте, так, мелочи — контрабандишкой кой-какой немудрящей промышляет, скупает, порой, вещички, что с других рынков уворованы, гроссбухи подделывает, чтоб налогов платить поменьше, ну и тому прочее по-мелочи. Хотя в сумме это может ему дать полный мешок неприятностей.

— Что это такое Вы про меня рассказываете, мистер Пукс? Если Вы про то, что Вас навещали из-за вакидзяси, так я и про то, что это моей работы ножик, тоже сказал. Надо так было. Вы же вот не знаете, по какому делу он проходит вещественным доказательством, а сразу же и ругаться.

— Что там знать? — фыркнул лавочник. — Кровь так толком и не оттерли, так что понятно — по делу об убийстве.

— Да, но чьему? — я улыбнулся (надеюсь — загадочно), а Пукс удивленно моргнул. — Вот про смерть в аббатстве Вы слыхали?

— Да ты что?.. — ахнул старый пройдоха. — Неужто?..

— Вот видите, почтеннейший, как все серьезно? А Вы мне тут претензии высказываете. Дело-то такое, — я сделал кистью правой руки круговое движение, показывая насколько все серьезно, — непростое оно дело-то, ре-зо-нанс-но-е. Такие вот дела. Тут уж, простите мистер Пукс, инспекторы все по сто раз должны проверить и выспросить.

— А я-то все думал, что ж с этим ножиком ко мне десятский Гордон который день пристает? — вздохнул лавочник. — Вынь да положь ему, кто у меня два года назад его покупал? Можно подумать, я помню. Ну а убийцу-то что, схватили? Кто он?

— Ищем. — вздохнул я. — Ниппонец один, сбежал и залег где-то на дно. Теперь уж, поди, и не поймаем мерзавца.

— Да уж, в наших кварталах ниппонцы большая редкость. Ни-то пять, ни-то шесть только и живет, поди. Это если с факториалами, конечно. Слабенькие они, супротив ирландца, ни молотом помахать, ни груз потаскать толком не могут. Вот у рыбаков три семьи точно есть, с парусом и сетью, что греха таить, управляются не хуже нашего. Еще, правда, ошивался тут несколько дней назад один, не из местных… Э, да не он ли и был это?

Я вытащил из кармана стопку калотипов с фотографиями и рисунками разыскиваемых преступников, нашел изображение Дэнгё-дайси, и продемонстрировал его Пуксу. Он давно уже дела ведет, человек опытный, ему никакой народ "все на одно лицо" не будет.

— Этот?

— Хм… — мистер Пукс извлек из кармана жилетки видавший виды лорнет, и, чуть щурясь, начал вглядываться в изображение. — А что же, похож. Только этот лысый, а у того волос был до плеч… Хотя, оно ж ясно дело — волоса и подделать можно.

— Но куда он потом девался, Вы, конечно же, не знаете. — естественно, он же торговец, а не жулик.

— Увы. — вздохнул владелец скобяной лавки сомнительных товаров. — Хотя, приметил я, что он с нищими поблизости терся, а кто в Дубровлине сможет кроме них спрятать что-то или кого-то надежнее, а? Поговорить бы тебе с Добрым Робином, да только не станет он полицейскому ничего рассказывать.

— Мистэр Пэк? Он еще жив? — я улыбнулся.

Некоронованный король столичных нищих, глава их неофициальной гильдии, я знал его немного. Когда дедушка совсем уж начал сдавать и без слез на него смотреть было жалко, Робин Пэк навестил нашу хибару и предложил ему немного подзаработать, семье помочь. "Подумай сам, Ниро, — говорил он тогда, — Ведь ты совсем исхудал, постоянно кашляешь, на тебя, положа руку на сердце, смотреть страшно. Одеть еще в тряпье погрязнее, да посадить у какого из соборов — ну кто из богатеек мимо пройдет, без подаяния?"

Дед на то предложение лишь губами пожевал (зубов уже почти и не осталось). "Ну а что же я скажу, отчего побираюсь?" — спросил он Доброго Робина.

"Ну, это уж как водится. — рассмеялся тот сухим старческим кашлем. — Жену схоронил, оглоеды бросили да из дому турнули, наследства не дожидаючись, не дайте люди добрые помереть старику с голоду. Или еще какую душещипательную историю придумать можно".

Ох и помрачнел же тогда деда…

"Это что же, ты меня на детей наговаривать заставляешь? — возмутился он. — "Сын мой с супругой живы покуда, слава Богу, да и внук в возраст вошел, полгода уже в молотобойцах ходит, женить вскорости пора. Не бросили старика, ухаживают как могут, а я про них такую лжу клеветать стану? Да не бывать тому! Эх, стар я, встаю с трудом, а не то морду б тебе за такое предложеньице поначистил. Уйди из моего дома прочь".

Отец-то с матерью на рынке были, а я дома по хозяйству занимался — вот и слышал их беседу.

Робин Пэк потом еще пришел, с бутылкой настойки, извиняться. Да и после несколько раз заглядывал о чем-то с дедом посоветоваться — умен был мой предок, хоть и деревенский. Вот на похороны его, правда, не появился — сам в ту зиму сильно хворал.

— Коптит еще свет. — кивнул мистер Пукс.

— И что же, он по-прежнему обитается в "Оловянной кружке"?

— Ну так то — известное дело.

Распрощавшись с лавочником, я поспешил доложиться мистеру Гордону, и отправить с посыльным мальчишкой записку инспектору Ланигану.

— Может мне с тобой вместе пойти? — нахмурился десятский, выслушав мои соображения.

— Боюсь, сэр, что это только все испортит. — ответил я.