В Гастингсе есть несколько замечательных ресторанов, но если вы ищете что-то изысканное, отправляйтесь в «Ферро». Это итальянское бистро просто бесподобно – стены, отделанные темными дубовыми панелями, уединенные столики на двоих, ярко-красные льняные скатерти. И свечи. Множество свечей.

Обычно резервировать столик нужно не позднее чем за неделю, но Логану каким-то образом удается сделать это меньше чем за двадцать четыре часа. Когда он сказал мне, куда мы идем, я подумала, что он зарезервировал нам места еще на прошлой неделе в предвкушении того, что заканчивает выполнять задания из моего списка. Но по дороге в ресторан Джон признается, что ему пришлось попросить об одолжении, чтобы получить этот столик.

А я уже говорила, что сегодня на нем костюм?

И в костюме он выглядит просто обалденно! Черный пиджак обтягивает его широкие плечи, а так как от галстука Логан решил отказаться, то благодаря расстегнутой верхней пуговице ворота его белой рубашки мне открывается изумительный вид на его массивную шею.

Официант провожает нас к нашему столику, и Логан ждет, когда я усядусь первой, а потом опускается на сиденье рядом со мной.

– Мы будем сидеть вместе? – пищу я. – Это…

Интимно. Так сидят по уши влюбленные друг в друга парочки, которые не могут расстаться ни на секунду.

Логан непринужденно вытягивает руку вдоль спинки сиденья, его пальцы опускаются на мое обнаженное плечо. Он нежно поглаживает его. Дразняще.

– Это… – переспрашивает он.

– …по-моему, просто замечательно, – заканчиваю-таки я фразу, а он понимающе усмехается.

Его бедро, такое мощное, мускулистое, прижимается к моему. Подол моего короткого черного платья чуть приподнялся, и я надеюсь, он не замечает, что мои голые ноги покрылись мурашками. Нет, мне не холодно. А как раз даже наоборот. От его близости, от жара его тела я вся горю.

– Могу я кое о чем спросить тебя? – нерешительно спрашивает Логан, когда официант перечислил нам фирменные блюда и налил в два стакана газированную воду.

– Конечно. – Я меняю позу так, чтобы мы могли смотреть друг на друга. Эти места на двоих точно созданы не для зрительного контакта.

– Почему ты никогда не спрашивала меня про хоккей?

Я замираю, и Логан, ошибочно посчитав, что мне неловко, чуть ли не извиняющимся тоном спешит продолжить.

– Не то чтобы я возражаю. Это даже как-то необычно. Большинство девушек только и спрашивают меня что о хоккее, как будто это единственное, о чем я способен разговаривать. И мне просто странно, что ты никогда, ни разу не поднимала эту тему.

Я беру свой стакан с водой и пью. Долго. Не самый гениальный способ потянуть время, но это единственное, что пришло в голову. Я знала, что когда-нибудь, но этот момент наступит. И даже удивлена, что этого не случилось раньше. Но это не значит, что я его ждала.

– Ну. Эм-м. Дело в том… – Я вдыхаю и выдаю скороговоркой: – Янеувлекаюсьхоккеем.

Логан морщит лоб:

– Что?

Я повторяю, на этот раз медленнее, с паузами между словами:

– Я не увлекаюсь хоккеем.

Затаив дыхание, я жду его реакции.

Он моргает. Снова моргает. И снова. На его лице смесь ужаса и шока:

– Тебе не нравится хоккей?

Я с сожалением качаю головой.

– Ни капельки?

Теперь я пожимаю плечами:

– Если только он, например, не идет фоном по телевизору…

– Фоном?

– Но я не буду обращать на него внимания. – Я закусываю губу. Мне уже нечего терять, так почему бы не нанести последний удар. – В моей семье предпочитают футбол.

– Футбол, – глухим голосом повторяет он.

– Да, мы с папой ярые болельщики «Пэтс». А мой дедушка когда-то был лайнменом нападения в «Чикаго Беарз».

– Футбол. – Логан хватает свой стакан и делает глубокий глоток, словно после такой неожиданной новости ему необходимо восполнить нехватку жидкости.

Я подавляю смешок.

– Но я думаю, это здорово, что ты такой классный хоккеист. И мои поздравления с победой в «Замороженной четверке».

Логан таращится на меня:

– Ты не могла сказать мне это до того, как я пригласил тебя на свидание? Что мы вообще здесь делаем, Грейс? Теперь я никогда не смогу жениться на тебе – это было бы кощунством.

По его подрагивающим губам становится ясно – он шутит, и смех, с которым я так боролась, прорывается наружу.

– Эй, погоди пока отменять свадьбу. Браки, где супруги болеют за разные виды спорта, куда успешнее, чем ты думаешь. Мы могли бы стать семьей почитателей «Пэтс» и «Брюинз». – Я делаю паузу. – Но никаких «Селтикс». Баскетбол я ненавижу.

– Ну хотя бы в этом наши вкусы совпадают. – Логан придвигается ближе и целует меня в щеку. – Не волнуйся. Мы как-нибудь справимся, красавица. Возможно, на каком-то этапе нам даже понадобится семейный психолог, но когда я научу тебя любить хоккей, у нас все пойдет гладко, как по маслу.

– Вряд ли тебе это удастся, – предупреждаю его я. – Рамона потратила на это несколько лет. Безуспешно.

– Тогда она слишком рано сдалась. Я же, наоборот, никогда не сдаюсь.

Это точно, он никогда не сдается. Если бы это было не так, мы бы не сидели сейчас в этом невероятно романтичном ресторане, прижимаясь друг к другу.

– Эй, кстати, раз уж речь зашла о Рамоне. – Выражение его лица слегка мрачнеет. – Вы общаетесь?

Я внутренне напрягаюсь:

– После того как она за моей спиной предложила утешить тебя после дня Д?

Он ухмыляется:

– Ты называешь его «день Д»? А я – «ночь Д».

Мы взрываемся хохотом, и часть меня находит в этом необычное утешение – что я все-таки могу с юмором относиться к той ночи, когда меня очень унизили. Отвергли. Но это в прошлом. Логан сделал все возможное и невозможное, чтобы доказать, как сильно он сожалеет о случившемся и как искренне желает начать все сначала. И я не лгала тогда в парке, когда сказала ему, что не держу на него зла. Родители внушили мне, что нужно уметь прощать, нельзя держать в себе обиду и злость – иначе эти негативные эмоции могут поглотить тебя.

– Мы встречались в «Кофе Хат» в тот же день, когда встретились там с тобой, – признаюсь я. – Мы поговорили, она извинилась. Я сказала ей, что хочу дать нашей дружбе второй шанс, но на моих условиях, и она согласилась.

Парень молчит.

– Что? Думаешь, мне не надо было этого делать?

Логан выглядит задумчивым:

– Даже не знаю. Клеиться ко мне действительно было очень подло с ее стороны. И точно не делает ее претенденткой на звание «Подруга года». – Он поджимает губы. – Мне бы не хотелось, чтобы она снова смогла причинить тебе боль.

– Мне тоже, но перестать с ней общаться – это кажется мне… неправильным. Я знаю ее всю свою жизнь.

– Правда? А мне казалось, вы познакомились, когда вас поселили в одну комнату.

– Нет. Мы дружили с детства.

Я рассказываю ему, что мы с Рамоной жили по соседству, а потом беседа перетекает на мое детство в Гастингсе и его в Мансене. Меня удивляет полное отсутствие неловкого молчания. Во время первого свидания неловкие паузы возникают всегда, но у нас с Логаном этой проблемы нет. Мы умолкаем только тогда, когда официант приносит заказанные нами блюда, и потом еще раз, когда он приносит нам счет.

Два часа. Мне с трудом в это верится, когда я украдкой смотрю на часы на своем телефоне и понимаю, как долго мы уже здесь сидим. Еда была невероятно вкусной, разговоры – интересными, а компания – просто фантастической. Когда мы заканчиваем с десертом – кусочек роскошного тирамису, который, по настоянию Логана, мы делим на двоих, – он даже не дает мне посмотреть на счет. Просто засовывает пачку наличных в кожаную папку, принесенную официантом, а потом встает из-за стола и протягивает мне руку.

Я беру ее и слегка пошатываюсь на высоких каблуках, когда парень помогает мне подняться. Я чувствую слабость в ногах и легкое головокружение. Улыбка не сходит с моего лица, и я с удовлетворением замечаю, что Логан расплывается в такой же идиотской улыбке.

– Это было здорово, – шепчет он.

– Согласна.

Логан переплетает наши пальцы, и так мы идем до самой машины, где он неохотно все-таки выпускает мою руку, чтобы открыть мне дверцу. Но как только парень оказывается на месте водителя, наши пальцы соединяются вновь, и всю дорогу до университета Логан управляет машиной одной рукой.

И уже когда мы стоим перед моей дверью, его добродушно-веселое настроение пропадает.

– Ну как я справился? – хрипло спрашивает он.

Я фыркаю:

– Хочешь получить детальную рецензию на наше свидание?

Он поправляет ворот рубашки, и я еще ни разу не видела, чтобы Логан так сильно нервничал.

– Типа того. Я не был на свиданиях… черт, несколько лет. Наверное, с первого курса.

Я поднимаю на него удивленный взгляд:

– Правда?

– Да, я тусовался с девушками. Играл с ними в бильярд в баре, болтал на вечеринках – но настоящее свидание? Чтобы заехать за ней, поужинать и проводить до двери? – Его щеки заливаются необычайно милым румянцем. – Ох, да, давненько я этого не делал.

Боже, я хочу кинуться ему на шею и изо всех сил обнять его за эти милые откровения. Но вместо этого притворяюсь, что обдумываю его слова.

– Ладно. Итак, твой выбор ресторана? Идеальная десятка. Рыцарское поведение… ты открыл мне дверцу машины, так что тут тоже десятка. Умение вести беседу… девять.

– Девять?! – возмущается Логан.

Я озорно улыбаюсь:

– Я снимаю очко за разговор о хоккее. Это было скучно.

Логан прищуривает глаза:

– Ты слишком далеко заходишь, женщина.

Я не обращаю внимания на его слова:

– Заботливость? Десять. Ты обнимал меня и держал меня за руку, что было очень мило. О, и последнее – поцелуй на ночь. Он еще только предстоит, но знай, ты начинаешь с минус одним баллом, потому что не сделал этот шаг, а попросил меня об оценке.

Его синие глаза поблескивают:

– Серьезно? Оштрафуешь меня за то, что я старался быть джентльменом?

– Ну вот, уже минус два, – дразню его я. – У тебя все меньше шансов, Джонни. Скоро ты не…

Его рот завладевает моим в жарком поцелуе.

Принадлежность. Только так я могу описать накатившие на меня острые ощущения. Его губы принадлежат моим. Мое тело охватывает огнем, когда его огромные ладони обхватывают мое лицо, большие пальцы поглаживают подбородок, и он целует меня с удивительной смесью нежности и голода. Его язык скользит по моему, одно сладкое прикосновение за другим, но вдруг Логан отстраняется.

– Ты назвала меня «Джонни», – говорит он, и его дыхание щекочет мои губы.

– Это запрещено? – Я пытаюсь шутить.

Его большой палец нежно пробегает по моей нижней губе.

– Мои друзья иногда зовут меня Джоном, но только моя семья называет меня «Джонни». – Его пристальный взгляд словно прожигает меня насквозь. – Мне это понравилось.

Мой пульс ускоряется, когда его рот снова опускается на мои губы – легко, словно перышко. Он проводит ладонями по моим голым рукам, оставляя за собой дорожку из мурашек, и опускает их на мои бедра словно так и надо, но вот только ощущения, которые вызывают во мне его прикосновения, совсем противоположные.

– Согласна снова пойти на свидание со мной?

Логан такой высокий, что мне приходится запрокинуть голову, чтобы посмотреть на него. Какая-то часть меня хочет поддаться искушению и заставить его понервничать, но с моих губ срывается быстрый недвусмысленный ответ:

– Еще как!