Я остановилась перед внушительной высоткой и задержала дыхание: ещё пара минут, и я войду внутрь…

– Ты уверена, что это хорошая идея? – подала голос Ана, напряженно глядя на входную дверь.

Входную дверь, через которую собиралась пройти я одна.

– Это ни хрена не хорошая идея, – процедил Алекс.

– Я всё равно пойду, – без эмоций сказала я.

Их слишком много – тех, кто проник в Город. И у них есть оружие. Много оружия, как мы успели убедиться, пока шли сюда. Вырубать их поодиночке – глупо, а использовать способность Алекса – чревато для мирного населения, которое не могло, как мы, прикрываться от пуль.

– Их нужно убрать всех разом, – отрезала я, глядя на высокие стеклянные тонированные двери… Только он мог позволить себе жить за стеклянными дверями.

– А как же «найти дыру»? – напомнила Ана, поглядывая назад, – хоть здесь и была его территория – это не отменяло, что те, другие, не выстрелят нам в спины.

– Чёрт с ней, найдём после того, как закончим, – начиная заводиться, ответила я – все эти разговоры порядком меня достали. Я не могла позволить себе сомневаться. Не сейчас, когда решилась на то, на что не решалась долгое время.

Очень долгое время.

– Я пошла, – сказала всем и двинулась ко входу.

– Яра, – Лена окликнула меня, и я обернулась к ней. – Удачи…

Я нахмурилась, но кивнула. Пожалуй, только она знала, через что я прошла полтора года назад. С Аной я сблизилась позже, уже после того, как Лена потеряла брата и превратилась в бомбу замедленного действия…

Я открыла двери и вошла внутрь; я понятия не имела, где он, но что-то подсказывало, что придётся подняться на верхний этаж: оттуда Город должен быть виден как на ладони. Если бы эта высотка была моей, я бы жила именно там. На самом верху.

Холл встретил меня красотой и роскошью жилья класса люкс. Каким-то образом его внешний вид оказался нетронутым: даже дорогая люстра продолжала спокойно висеть на своём месте, словно и не было никакого конца света… Нет, разруха не коснулась этого здания… как не коснулись его руки мародёров, – всё здесь оставалось таким, каким было полтора года назад.

Я подошла к дверям лифта; на стене рядом с ним горела кнопка двадцать четвёртого этажа. Лифт РАБОТАЛ.

– Как это возможно? – удивлённо прошептала я.

Разве что у этого здания есть свой собственный генератор огромной мощности…

Я нажала на кнопку и с широко раскрытыми глазами наблюдала за тем, как последовательно загораются кнопки этажей… четвёртый, третий, второй, первый. Двери лифта мягко открылись, предлагая мне войти внутрь. Меня ждали. Теперь я это знала. Иначе и быть не могло – у такого здания сто процентов есть кабинет охраны с экранами для видеонаблюдения, а камер у входа была целая куча. Но разве я могла предположить, что они всё ещё работают?!

Что ж, вариант с «сюрпризом» отпадал, но я на него и не рассчитывала: ему уже должны были донести, что мы пересекли его территорию, и раз меня до сих пор не убили и не развернули ещё на подходе… значит, он разрешил мне войти. Как и воспользоваться лифтом.

Дверцы бесшумно разошлись в стороны, и я ступила на пол двадцать четвёртого этажа. Меня никто не встречал, но я кожей чувствовала – за мной следят. Отовсюду. Неприятный холодок пробежал по спине, но я заставила себя пойти вперёд. Я знала, что на его территории живут люди, как знала, что в этом здании обитают другие уникумы. Те, кто предпочёл жить под его крылом. Я пересекла небольшой коридор и распахнула двери в конференц-зал… бывший конференц-зал. Теперь здесь было пустое помещение с невероятным видом на город из тонированных окон, заменявших тут стены.

Он стоял на другом конце зала и смотрел на меня. Садившееся солнце светило ему в спину – потому я не видела выражения его лица, но это было неважно… Для того чтобы замереть с дико бьющимся сердцем, мне не нужно было видеть его лицо… мне достаточно было знать, что он жив и что с ним всё в порядке.

И всё же – я заставила ноги двигаться вперёд, сокращая расстояние между нами и давая ему возможность остановить меня, если он того захочет.

Но он не захотел.

– Здравствуй, – выдавила я, изо всех сил стараясь не показывать, как это больно – стоять рядом с ним и не иметь возможности его коснуться.

– Здравствуй, Яра.

Голос Кира не изменился, он был всё тем же – мягким, глубоким, родным…

Я опустила голову, перебарывая приступ слабости, и через несколько секунд подняла на него спокойный решительный взгляд…

– Мы знаем, зачем ты здесь, – знакомый голос заставил меня вздрогнуть, а затем – прикрыть глаза.

Конечно же, она была здесь. Он бы не оставил её. Она – не я.

Крошечные пылинки начали медленно собираться за спиной Кира, являя миру одно из самых прекрасных созданий на земле…

Её волосы теперь спускались до самых пят, кожа блестела идеальной белизной, а бездонные омуты глаз – пленяли без всякого гипноза. Она стала ещё красивее с тех пор, как я видела её в последний раз.

– Здравствуй, Таня, – тихо сказала я.

– Мы знаем, зачем ты пришла, и мы не дадим тебе этого, – прозвенел её голос в пустом помещении.

– Но… – начала было я.

– Тебе не хватило Тех жертв? – Глаза Тани оставались всё такими же добрыми и наивными, что шло в абсолютный разрез с тем, что произносили её губы. – Тебе не хватило конца света? Ты хочешь продолжать убивать?

– Они проникли в город с оружием, – сдерживая себя, пояснила я.

– Каждый из нас – это оружие. Но мы больше не должны забирать чужие жизни, – ответила Таня.

– Но по-другому мы не сможем их остановить! – повысила голос я.

Что она может знать о том, что происходит вне стен этого здания? Она находится в самом защищённом месте в этом мире – она находится рядом с Киром!

– Это Вы не сможете по-другому, – неожиданно звонко парировала Таня.

Я перевела на Него удивлённый взгляд.

– Ты собираешься взять контроль над городом в свои руки? – изумленно выдохнула я.

– Пора положить конец этим бесконечным уличным разборкам, – ответил Кир, не отрываясь глядя на меня. – У тебя было больше года, чтобы установить здесь порядок. Ты не справилась.

– Я не всесильна, – прошептала я, наконец, начиная понимать, что здесь происходит. – Зачем тебе это?..

– Мы начнём отсюда, а затем продолжим устанавливать порядок в остальных уцелевших городах, – спокойно ответил темноволосый.

– Порядок? Или контроль? – переспросила я.

– Этому новому миру нужны новые лидеры, – ответила Таня, глядя на меня своими огромными прекрасными глазами.

– И этими лидерами… собрались стать вы? – медленно уточнила я.

– Мы положим конец разборкам на улицах, – теперь в её глазах засияла уверенность и радость, – и принесём уцелевшим жителям желанный мир!

Я некоторое время молча смотрела на неё, а затем перевела взгляд на Кира.

– Ты знаешь, к чему приводят подобные идеи, – по слогам произнесла я. – Он рассуждал почти так же.

– Он был безумен, – ответил Кир, спокойно встречая мой взгляд.

– Он был таким не всегда, – напомнила я.

То, о чём они сейчас говорили…

Неужели он не слышит, что эти речи… знакомы до боли?..

– Мы не знаем, что свело его с ума, – сказал Кир, и на его плечо легла маленькая изящная ладошка Тани. – Но мы хотим, чтобы всё это, наконец, прекратилось. Война, грабежи… убийства.

Последнее слово он произнёс, вбивая в меня его смысл своим взглядом.

Я задержала дыхание, а потом не справилась и опустила глаза.

– Ты слаба, Яра, – звонкий колокольчик прекрасного голоса вынудил меня сжать ладони в кулаки. – Тебе не под силу повести за собой народ. Но Кир справится.

– Как долго это происходит?.. – только и спросила я, после того как тишина после её слов стала неуютной.

– Я простил тебя, Яра, – сказал Кир, вынуждая меня резко поднять голову и встретиться с ним растерянным взглядом. – Не заставляй меня делать то, чего я не хочу.

– И чего же ты не хочешь делать? – помертвевшим голосом спросила я.

– Ограничивать… твои действия, – через паузу ответил Кир.

– Ты мне… угрожаешь? – мой голос перешёл на шепот, но я всё равно не смогла с ним справиться и уверена, что темноволосый услышал, как он надломился в конце.

– Я тебя предупреждаю, – спокойно сказал Кир. – Не вставай у меня на пути.

Я сделала шаг назад, потом ещё один.

Я не отрывала от него взгляда – я хотела запомнить его, каждую его черточку… его большие карие глаза, его острые скулы, его красиво очерченные губы, его волосы, которые теперь не падали на лоб длинными прядями, а были аккуратно подстрижены и слегка зачёсаны назад… Он так изменился… Его взгляд смотрел вперёд уверенно и спокойно. Его плечи были расслаблены и, кажется, стали чуть шире – словно он занимался или регулярно поднимал тяжести. Всё в его внешности говорило о том, что передо мной стоит взрослый мужчина, знающий свою силу и твердо уверовавший в правильность своих решений.

Перед глазами на секунду всплыл образ лохматого подростка-одиночки, с невероятной харизмой и пленительной улыбкой на чувственных губах, столь опытных в поцелуях… Я никогда не спрашивала его, откуда он умеет так целоваться? А он никогда не рассказывал мне, как попал в руки Эльзы. Мы верили друг другу, не спеша делиться своим прошлым.

Он не спешил делиться своим прошлым. А я не спешила расспрашивать…

Я сделала ещё один шаг назад.

В памяти неожиданно начали воскресать обрывки самого страшного дня в моей жизни – и это был не конец света, устроенный тем безумным уникумом… Это был день, когда я проявила слабость. Когда я показала ему, насколько была его недостойна. День, когда я получила своё первое ранение, испытала первую настоящую боль… – в тот момент, когда меня не защищала сила Алекса, когда я в полной мере ощутила, что такое, когда кожа рвётся и горит от проникнувшей внутрь пули… когда я закричала, со слезами на глазах… когда я с мольбой произнесла его имя…

И когда он убил их всех ради меня. А потом – осознал, что сделал…

Он говорит, что простил меня?

Пусть так. Но я никогда не прощу себя. Потому что я никогда не смогу забыть выражения его глаз в момент, когда он понял, что сотворил.

Это я была виновата в том, что он потерял контроль.

Это я была виновата в том, что он сорвался, защищая меня.

Это я была виновата в том, что не сдержалась и начала огрызаться на тех тупых ублюдков, не знавших его, не имевших понятия и не желавших разбираться в том, на что он способен, а на что – нет.

Я вынудила его показать это… вот только впечатлиться было уже некому. А я была настолько напугана, что не смогла поддержать его…

Я испугалась его.

Я отступилась – на мгновение – но его было достаточно.

– Прости меня, – прошептала я, изо всех сил сдерживая эмоции, разрывавшие меня изнутри, – прости меня, пожалуйста.

– Уходи. – Таня мгновенно расщепилась, собираясь воедино прямо передо мной и загораживая Его от меня. – Разве ты не видишь, что ему сложно смотреть на тебя?

Я была виновата. Я была так виновата! И я сама пришла к нему – чего я добивалась? Хотела взять его силу? Теперь это казалось таким смешным и нелепым поводом… Я хотела увидеть его. Хотела посмотреть в его глаза и понять, что он простил.

Я увидела. Я поняла – он простил.

Но я не могла простить себя.

Не могла и не смогу никогда.

Я предала его…

Я развернулась на сто восемьдесят градусов и быстро вышла из зала; затем дошла до лифта, нажала кнопку, дождалась, когда дверцы закроются… и разревелась в голос. Я любила его. Я всё ещё любила его! И теперь всё внутри меня разрывалось от отчаяния. Все стены, что я возвела за полтора года, – рушились от одной лишь встречи с ним… Стыд проедал меня до костей; я ощущала, что задыхаюсь, – хотя понимала, что это всего лишь психосоматика.

Таня была права – я была слишком слабой. И кого я могла повести за собой, когда сама презирала себя? Когда не считала себя достойной быть лидером? Небо… я же была простой девчонкой! Я не была героиней! Я не была сильной! Как ещё я могла отреагировать на целое здание трупов?! Почему это произошло со мной? Почему я должна была пройти через Это?!

Дверцы лифта разошлись в стороны, но не успела я сделать и пары шагов, как передо мной вновь появилась Таня, мгновенно собираясь из воздуха.

– Больше никогда не приходи сюда, – тихо, но уверенно сказала она.

Сердце дрогнуло… а потом забилось спокойно и ровно.

– Не приду, можешь не переживать, – холодно ответила я, глядя на неё абсолютно сухими глазами.

Да, я разучилась плакать – разучилась в тот момент, когда поняла, какие у слёз могут быть последствия.

Я обошла Таню по кругу и направилась к выходу. Я больше не буду себя корить. И думать о том, что запрусь за железными дверьми, не показывая носа из дому, – тоже не буду.

Чёрта с два меня ещё раз упрекнут в слабости!

Я вырвалась на свежий воздух и быстро подошла к Алексу:

– Идём.

– Куда? – спросил он, напряжённо глядя на меня.

– Собираем всех своих и отправляемся на тотальную зачистку Города, – спокойно сказала я; затем посмотрела ему в глаза. – Ты был прав. Мне не нужна его сила.

– Что там произошло? – так же напряжённо глядя на меня, спросила Ана.

– Ничего. Просто мне напомнили, каким ничтожеством я была, – процедила я, встретив её взгляд.

– Ключевое слово – «была», – нехорошо усмехнулась Лена.

Я усмехнулась в ответ. Сожаления не помогут выжить в новом мире. Только грубая сила. И уверенность в том, что ты всё делаешь правильно.

Та наивная слабая девочка была давно мертва. А пять минут назад я занималась некромантией. Ничего уже не вернуть. Нас прежних – уже не вернуть.

Я кивнула Максу, чтобы занимал позицию, и первой направилась вперёд.

То, чего хотят Те Двое, – идеалистическая утопия. А я знаю, к чему приводят подобные мечты. Прошла через это, когда восстанавливала разрушенный город. Как весь мир прошёл через это, когда один не в меру одарённый псих решил, что планета должна очиститься от скверны, – и снёс на хрен чуть ли не треть Земли, спровоцировав глобальным взрывом движение подземных плит…

И если Те Двое не одумаются, я буду вынуждена заставить их остановиться… Даже если это сулит новые смерти. Даже если погибну я сама. Миру не нужны вожди-спасители, как народу не нужны поводыри. Люди имеют право решать самостоятельно – как они хотят жить. И я была намерена защитить это право.

Даже если мне придётся встать против него…