12. Кир-ра
– Мое имя есть Кир-ра. И я хочу лететь с тобой на Ши-те, если воля твоя, – сказал кто-то с порога моей уммы.
– Неплохое начало, – ответил я и, кажется, только после этого проснулся.
В предыдущие дни было много событий, каждое из которых вряд ли заслуживает отдельного упоминания, но в моей сегодняшней памяти образует слепок того времени. Не самого плохого времени, в котором еще оставалось немало счастливых иллюзий и светлых ожиданий.
Практически каждый день шестой луны я летал, осваивая новые возможности Ши-те. С первого взгляда изменилось не так уж много, но и незаметными эти изменения назвать трудно. Увеличенная мощность спирали требовала особого обращения, а конструктивные правки и установка турели ощутимо сместили центр тяжести птицы. Для того, чтобы снова чувствовать ее механизмы, как продолжение своих рук и ног, я опять и опять поднимался в небо с любым, кто согласится играть роль наездника на втором седле.
В действительности никому из тех механиков или просто случайных людей никогда не придется стрелять из самострела, но мне это было и не важно. Главное – узнать птицу заново и управлять ею так же умело, как и раньше. Я взлетал, пробовал разные траектории, скорости и нагрузки, на земле в очередной раз регулировал тяги и балансиры, а потом снова взлетал.
Тем временем жизнь на острове продолжалась. Чуть более нервно, заметно тревожнее, чем раньше, но продолжалась. Не могла не продолжаться.
Точно знаю, что практически каждый день в одно и то же время на Площади появлялся Тик-ра со своими рассказами о Вмешательстве и важности приобщения к Храму. Ничего принципиально нового в его речах уже не появлялось, и все меньше случайных и любопытных слушателей собирали его логически грамотные, но монотонные высказывания. Вокруг Тик-ра объединилась группа самых искренних мистиков, но большинство людей Огненного острова слова оратора уже не трогали, а иногда – и раздражали. В его сторону направлены все больше гневных взглядов, хоть трудно было не заметить, как во многих из них появился страх.
Мику-ра я почти не видел. Я точно знал, что целая группа законников готовила предложения для Аракорат-мару, и почти наверняка в этой группе оказался Мику-ра. По крайней мере, я не мог представить, чтобы он остался в стороне, несмотря на скептическое отношение к самой идее Совета Архипелага.
Трижды за эти дни я виделся с Миа-ку. Один раз это была лишь случайная встреча у зерновых ям, и о ней мало что можно рассказать. Но… Время – лучшее лекарство от ссор, пусть даже таких ссор – без слов и взаимных упреков. Так и бывает: оставь двух людей после конфликта в покое друг от друга, и варианта останется ровно два. За это время они могут оказаться слишком далеко от той точки, в которой были вместе, и разговоры станут уже бесполезны, или взаимное притяжение вернет их к этой точке, и разговоры станут уже не нужны.
Мы не обсуждали, что произошло, но вернулись в то состояние, когда злиться не на что и не хочется. Последнее наше свидание остро напомнило те луны шесть или семь солнечных циклов назад, когда мы проводили вместе значительно больше времени, и только приближались к тому, чтобы инициировать новую жизнь. Слишком хорошо я помнил закаты у барьера, прогулки ночью при свете светоспиралей и то, чем часто заканчивались такие встречи в ее умме.
С тех пор многое изменилось. Бывали периоды, когда мы не виделись целую луну или даже больше. Иногда я даже думал, что она выберет кого-то другого для инициации новой жизни. А иногда был уверен, что она выберет Мику-ра. От таких мыслей мне хотелось тут же вскочить на птицу и улететь на самый край Архипелага или еще дальше, но ничего такого не происходило, и потом мы неизменно сближались снова. И теперь, в эту луну между двумя собраниями, я чувствовал себя значительно ближе к тем далеким и радостным солнечным циклам прошлого. Ближе, чем когда-либо.
– Мое имя есть Кир-ра. И я хочу лететь с тобой на Ши-те, если воля твоя, – сказал кто-то с порога моей уммы. Сказал именно так, как говорили наши предки, придерживаясь этого странного, режущего слух порядка слов и мыслей.
– Неплохое начало, – ответил я и, кажется, только после этого проснулся.
В ту пару мгновений, пока гость без приглашения прошел внутрь уммы и сел на подстилку для беседы, у меня был шанс рассмотреть его чуть более внимательно. Рассмотреть и… не заметить ничего, что бы могло говорить в пользу незнакомца или против него. Передо мной – невысокого роста мужчина, слишком худой даже для своего телосложения, но жилистый и подтянутый. Это было заметно, даже несмотря на не очень аккуратно перетянутый хартунг.
Трудно было сделать какие-то выводы, глядя на его лицо. Оно мало говорило о возрасте (хоть и можно было предположить, что Кир-ра все-таки старше меня) и вообще выражало не так уж много эмоций. Пожалуй, черты этого лица – слишком резкие, а взгляд – слишком жесткий. Да, определенно: слишком жесткий взгляд из глубоких глазниц с остро очерченными надбровными дугами. Но это – не моя проблема. Это – проблема тех женщин, которые выбирали Кир-ра для инициации. Если такие, конечно, существовали.
Какая разница, в сущности, насколько глубоко посажены его глаза и что я почувствовал в его взгляде?
Как и рекомендовали правила приличия, я предложил гостю воды, про себя мечтая услышать отказ. К счастью, он и правда отказался. Ту пару глотков, которые чудом сохранились на дне кувшина со вчерашнего дня, я с наслаждением выпил сам.
– Вероятно, ты думаешь, почему воля моя лететь на Ши-те, и способен ли на это, – прервал странное молчание Кир-ра.
– Да, пожалуй, – согласился я, вытирая лицо влажной от утренней росы тканью.
– Я есть наездник, и Солнечный остров есть дом мой, – почти что торжественно сказал гость. – В солнечном цикле прошлом птица моя поломалась в полете. Я сбросил груз и дотянул едва до края земли этой. Где садиться, выбрать было нельзя уже, птица моя разбилась. Я сам должен был отправиться к Началу, но жив остался.
– Ясно, – кивнул я, не зная, что ответить.
Пока Кир-ра говорил, я отчетливо вспомнил эту историю. На нашем острове, где происходит не так уж много заметных событий, авария механической птицы – настоящая сенсация, о которой говорят даже новые жизни во время своих игр.
Тогда, в дни после падения машины, я потратил не один солнечный шаг на изучение конструкции и управления. Она и сейчас там – на площадке перед Полукругом. Занятые своими делами, механики быстро потеряли интерес к изуродованной птице с Солнечного острова, которая, к слову, явно уступала той же Ши-те по всем характеристикам.
Я знал, что потерпевший крушение наездник остался на Огненном острове, но ни разу не встречался с ним лично. До этого дня.
– Почему ты не вернулся на Солнечный остров? – спросил я наконец, сев на пол напротив гостя, как и предполагал этикет серьезных разговоров.
– Нет причины. Я потерял груз ценный и разбил птицу.
– Но ты же сказал, что авария случилась из-за поломки?
– Так есть. Но это не меняет ничего. Груз упал в Ничто, а Ли-те мертва. Ее никто не станет восстанавливать здесь, а я не могу перенести ее на Солнечный остров. Но даже если бы так, механики там не стали бы мне доверять. Они бы отдали птицу наезднику другому. Если так, то и возвращаться нет причины, – немного путанно, но вполне понятно пояснил Кир-ра.
– Да, я понимаю… Но почему ты хочешь лететь со мной? Это опасно и… Буду откровенным: тебя мало что связывает с Огненным островом. Ты должен понимать, зачем тебе это. Не сомневаюсь, что ты это понимаешь на самом деле, но, думаю, о причинах нужно знать и мне.
– Кое-что связывает нас всех. Всех людей Архипелага. Особенно сейчас.
– Ты прав, но это все очень… Абстрактно. Согласен? Я все равно не понимаю, почему ты хочешь рисковать вместе со мной, – настаивал я.
– После того, как птица моя разбилась, я оказался на земле чужой. Я благодарю людей Огненного острова, они дают мне место в умме, пищу и воду. Но это – одна сторона. Другая сторона есть то, что я заперт здесь и не нужен более там, на Солнечном острове. Я могу прожить так много солнечных циклов, состариться и отправиться к Началу. Но я не хочу так – без механической птицы и без цели. Второе седло на Ши-те твоей есть шанс мой снова оказаться в небе.
– Да, это уже больше похоже на правду, – кивнул я.
Интонация и мимика Кир-ра не выражали ничего, но теперь я и вправду лучше понимал, о чем он говорил. Как наезднику, мне было несложно это представить. Наверное, это только наездник и мог представить.
– Ты ведь не надеешься, что я приму решение сразу? – говорю ему.
– Нет? – спрашивает.
– Нет.
– Так есть, воля твоя думать столько, сколько нужно, – спохватился Кир-ра.
– Хорошо. Мы еще поговорим с тобой, – сказал я и поднялся на ноги.
Все это непросто. Сейчас, сразу после этого разговора, и потом, намного позже, я нуждался в аргументах в пользу Кир-ра или против него. В разговоре с ним трудно найти как те, так и другие. Я понимал то, почему он пришел, но не мог найти причин доверять иноземцу так, как доверял, например, Тот-ра. А доверять тому наезднику, который будет защищать мою спину, было просто необходимо.
В какой-то момент в голове промелькнула мысль о том, что Кир-ра может просто использовать меня и мою птицу для того, чтобы вернуться на свою землю. Или даже хочет завладеть Ши-те. Я быстро отогнал худшие опасения, но стал присматриваться к Кир-ра еще внимательнее.
На следующий день решился пролететь с Кир-ра по кругу и, быть может, даже попробовать «оружие». Этот опыт если не снял все страхи, то рассеял некоторые опасения практического характера. По крайней мере те, что касались сноровки второго наездника. Он уверенно держался в седле и не проявлял ни малейшего беспокойства перед бездной под крылом птицы. Самострел тоже не вызвал особых сложностей. Пролетая над пустынным местом Огненного острова, он выпустил пару стрел по заранее подготовленной цели на земле. И если первая из них едва не угодила за барьер, то вторая вонзилась в землю всего в нескольких шагах от старого мешка, подвешенного на жердь.
Тем временем Оту-мару становился все ближе. Других желающих рискнуть не объявлялось, и я понимал, что в этот день именно Кир-ра станет вторым наездником Ши-те. Стремительное приближение нового поворота в этой истории заставляло верить, что за непроницаемым лицом этого чужака не скрывается никакой угрозы.