Часть II
Ярость

– Как же, наверное, бесит, когда от тебя что-то скрывают! – бормочет Виктра, помогая мне надеть веса на штангу.

Я собираюсь делать жим лежа. Между каменных стен спортивного зала гулко бьется эхо. В зале ничего лишнего, только самое необходимое. Металлические штанги и гантели. Резиновые шины. Скакалки. Месяцы моего пота.

– Разве они не знают, кто ты такая? – спрашиваю я, садясь.

– Ой, да перестань! Это же ты создал упырей! Разве они тебя не послушаются? – спрашивает Виктра, спихивая меня со скамьи, ложится спиной на мягкую поверхность и берется за штангу.

Я снимаю несколько дисков, но она награждает меня таким сердитым взглядом, что я тут же надеваю их обратно.

– Вообще-то, не обязаны, – отвечаю я.

– Да ладно! Слушай, я, вообще-то, серьезно: что надо сделать девушке, чтобы получить волчью шкуру? – спрашивает она, рывком поднимает штангу и начинает делать жим за жимом, выталкивая вверх больше трехсот килограммов. – На позапрошлой миссии я продырявила башку легату. Легату! Видела я твоих упырей! Дети, если не считать Рагнара! – тяжело дыша, продолжает она. – Им нужны ребята посерьезнее, если они и правда надеются одолеть скелетов Адриуса! Или преторов верховной правительницы, – добавляет она, стиснув зубы, выполняет упражнение последний раз и без моей помощи кладет штангу на упоры.

Виктра встает перед зеркалом и показывает на свое отражение. Мощное тело, четкие очертания, ничего лишнего. Расправив плечи, она делает несколько шагов, покачивая бедрами, и обиженно заявляет:

– Я – идеальный с физической точки зрения представитель моей расы, как ни крути! Севро – круглый дурак, если не собирается воспользоваться этим!

– Ну не знаю, – закатываю глаза я. – Может, его смущает твоя неуверенность в себе?

– И ты меня тоже бесишь! – фыркает Виктра, бросая в меня полотенце. – Юпитером клянусь, если он еще раз скажет хоть слово насчет моей «неплодовитости», я ему голову ложкой отрежу! – возмущается она, а я изо всех сил пытаюсь не рассмеяться. – И ты туда же?!

– Ну что ты, госпожа! – предупредительно поднимаю я руки, а Виктра инстинктивно следит за моими жестами.

– Что дальше? Приседания?

После того как над нами поколдовал Микки, обветшалый спортзал стал нам с Виктрой вторым домом. Через несколько недель реабилитации под строгим надзором ваятеля нервная система Виктры восстановилась, и она заново научилась ходить, а потом мы вдвоем под руководством доктора Вирани стали делать все, чтобы набрать вес. Из дальнего угла зала за нами всегда восторженно наблюдали алые и зеленые. Прошло уже два месяца, но публику до сих пор поражает, сколько могут поднять два химически и генетически усовершенствованных аурея.

Пару недель назад наша репутация пошатнулась. Не сказав ни слова, в зал вошел Рагнар и молча принялся навешивать диски на штангу. Когда места больше не осталось, засранец предложил нам сделать то же самое. Виктра не смогла оторвать штангу от земли, я кое-как дотянул до колен. А потом мы еще час слушали пылкие дифирамбы сотни идиотов, которые Рагнару прохода не давали. Впоследствии я узнал, что дядька Нэрол принимал ставки, на сколько килограммов Рагнар меня переплюнет. Родной дядя поставил против меня! Но на самом деле, что бы там ни говорили остальные, это хороший знак! Народ смекнул, что и золотого можно победить.

С помощью Микки и доктора Вирани мы с Виктрой постепенно, продвигаясь вперед маленькими шажками, обрели контроль над собственным телом и умение здраво рассуждать. Нашей первой миссией стала вылазка за провиантом вместе с Холидей и дюжиной телохранителей. Им поручили обеспечить не столько охрану груза, сколько мою личную неприкосновенность. Упырей среди них не было.

– Хочешь попасть в элитный отряд, Жнец, придется потрудиться! Ты уж не подведи нас. – Севро похлопал меня по щеке. – И Юлия пусть покажет, чего она сто́ит, – добавил он, попытался потрепать по щеке и Виктру, но та звонко шлепнула его по ладони, и он отдернул руку.

Десять экспедиций за провиантом, две саботажные миссии и три убийства – только после этого Севро наконец убедился, что Холидей, Виктра и я готовы приступить к службе в отряде класса Б, бойцов которого называют гадюками. Возглавляет сие подразделение дядька Нэрол, который стал для местных алых практически культовой личностью, героем. Рагнара они вообще считают чуть ли не богом, а вот мой дядя для них – самый обычный грубоватый старик, который слишком много пьет и курит, но при этом необычайно хорош в военных делах. Его гадюки – разношерстная команда крутых парней, спецы по саботажу и кражам. Около половины гадюк в прошлом проходчики, остальные – выходцы из других низших цветов. Я выполнил вместе с ними три миссии, подрывал армейские бараки и коммуникационные узлы врага, но никак не мог избавиться от ощущения, что мы подобны змее, пожирающей собственный хвост. Каждый взрыв искажается средствами массовой информации Сообщества. С каждым нашим ударом – очередным булавочным уколом – из Эгеи в шахты и рабочие поселки Марса посылают новые легионы.

Вижу себя не охотником, а дичью.

Хуже того – чувствую себя террористом. Такое со мной второй раз, с тех пор как я отправился на церемонию на Луне с бомбой на груди. Танцор и Теодора уже давно вынуждают Севро искать союзников. Пытаются преодолеть пропасть между Сынами и остальными группировками. Наконец Севро согласился, хоть и неохотно. Поэтому на этой неделе меня и остальных гадюк послали через тоннели на северный континент, Арабия Терра, где в портовом городе Исмения засел Алый легион. Танцор надеялся, что я, в отличие от Севро, смогу договориться с ними и вывести их из-под контроля Гармони, но вместо союзников мы нашли лишь массовое захоронение. Серый, лежащий в руинах город разбомбили прямо с орбиты. У меня до сих пор стоит перед глазами бледная развороченная масса тел у побережья. По трупам боком пробираются крабы, поедая мертвечину, а одинокая струйка дыма все вьется и вьется, поднимаясь к звездам, словно древнее беззвучное эхо войны. Эта картинка преследует меня, а вот Виктра, похоже, уже выкинула ее из головы и полностью сосредоточилась на тренировке. Точнее, не выкинула, а задвинула в огромную камеру в дальнем уголке сознания, где у нее хранится под замком все зло, которое ей довелось увидеть, вся ее боль. Жаль, что я не похож на свою подругу. Притупились бы страх и острота переживаний, так нет же, не выходит из головы та струйка дыма, и первое, о чем я думаю: дальше будет еще хуже. Будто это дурное предзнаменование, будто Вселенная показывает нам, как выглядит конец света, к которому мы несемся на всех парах.

Уже поздно, зеркала в зале запотели, мы заканчиваем тренировку и идем в душ, мирно беседуя через пластиковую перегородку.

– Ну это уже прогресс, – улыбаюсь я. – По крайней мере, она с тобой разговаривает.

– Нет! Твоя мама всегда будет меня ненавидеть! И я ничего не могу с этим сделать!

– Попробуй быть с ней повежливее…

– Я всегда вежлива, – обижается Виктра, выключает душ и выходит из кабинки.

Закрыв глаза, намыливаю голову и жду, что Виктра скажет дальше. Она молчит, поэтому я смываю пену и делаю шаг вперед. Понимаю, что произошло нечто непредвиденное, еще до того, как замечаю обнаженную Виктру на полу. Руки и ноги у нее связаны, на голову накинут мешок. Чувствую за спиной какое-то движение, оборачиваюсь и успеваю увидеть через пар душевой полдюжины фигур в плащах. Затем кто-то с нечеловеческой силой бьет меня, обхватывает сзади и зажимает мне руки. Он дышит мне в затылок, и я застываю от ужаса. Шакал нашел нас! Он здесь! Но как это возможно?!

– Золотые! – кричу я. – Золотые!

Я весь мокрый после душа, пол скользкий. Пользуясь этим, выкручиваюсь из хватки противника словно угорь и врезаю ему локтем в лицо. Раздается стон. Пытаюсь вывернуться еще раз, но спотыкаюсь. Падаю на бетонный пол, разбиваю колено, тут же вскакиваю. Еще двое, тоже в плащах, нападают на меня слева. Подныриваю и бью одного плечом под колени. Он перелетает через меня – прямиком в пластиковую перегородку душа. Второго беру за горло, блокирую удар и швыряю врага в потолок. Третий кидается сбоку, хватает меня за ногу, чтобы вывести из равновесия. Я высоко прыгаю, разворачиваюсь в воздухе движением из кравата, смещаю центр тяжести противника и приземляюсь, зажав его голову между бедрами. Остается слегка сжать ноги, и я сломаю ему шею, но тут появляются еще две пары рук, бьют меня в лицо, кто-то цепляется за ноги. Фигуры в плащах дрожат в тумане. Я ору, отбиваюсь, плююсь, но их слишком много, держат крепко, бьют под колени, чтобы я не дергал ногами, и пережимают нервные волокна на плечах, отчего руки словно наливаются свинцом. Потом мне на голову набрасывают мешок, запястья связывают за спиной. Тяжело дыша, я лежу, охваченный ужасом, не в силах пошевелиться.

– На колени их! – рычит искаженный динамиками голос. – На колени их, на хрен!

На хрен?! Сразу сообразив, кто это, я позволяю им поставить меня на колени. С головы снимают мешок. Свет в душевой погашен, на полу стоит несколько десятков свечей, на стенах танцуют тени. Слева от меня разъяренно сверкает глазами Виктра. Из разбитого носа течет кровь. Справа появляется Холидей – она в одежде, но тоже связана, ее тащат две фигуры в черном. Серую заставляют встать на колени, и она широко улыбается.

Вокруг нас в заполненной паром душевой маячат десять демонов – лица выкрашены черной краской, глаза горят из-под волчьих шкур, свисающих с головы почти до колен. Двое стоят, прислонившись к стене, морщась от боли после моих попыток отбиться. Рядом с Севро возвышается Рагнар, в медвежьей шкуре. Упыри готовы принять в свои ряды новичков и ради этого вырядились на славу.

– Поздравляю, маленькие засранцы! – рычит Севро, снимая синтезатор голоса, выходит из тени и встает перед нами. – До меня дошли слухи, что вы неимоверно коварные, жестокие и совершенно испорченные существа, обладающие выдающимся талантом в искусстве убийства, мастера хаоса и войны! Если я ошибаюсь, поправьте меня!

– Севро, ты нас до смерти напугал! – хмурится Виктра. – Какого черта?

– Не смей профанировать священный момент, – с издевкой произносит Рагнар.

– Ты мне нос сломал! – плюет одному из упырей под ноги Виктра.

– Вообще-то, это я, – подмигивает ей Севро, – а Соня только помог, – кивает он стройному упырю с алыми знаками на руках.

– Ах ты, карлик недоделанный!

– Ты вертелась как уж на сковородке, дорогая, – говорит Крошка, но я не могу обнаружить, где она стоит; голос отражается от стен.

– И если ты не заткнешься, то нам придется защекотать тебя до смерти, – вторит зловещим тоном Клоун. – Так что потише…

Виктра качает головой, но умолкает. Я пытаюсь не расхохотаться, чтобы не испортить торжественный момент. Севро продолжает свою речь, расхаживая взад-вперед:

– За вами наблюдали, и теперь вы призваны! Если вы примете наше приглашение присоединиться к братству, то должны будете присягнуть на верность вашим новым братьям и сестрам! Вы обязуетесь никогда не лгать нам и не предавать нас! Ваши любимые и родные теперь для вас на втором месте, на первом – мы! Если вы не согласны и такой договор не устраивает вас, то скажите об этом сейчас и можете уйти!

Он ждет, но мы молчим. Виктра не говорит ни слова.

– Хорошо! Теперь, согласно уставу, обратимся к нашему священному писанию, – продолжает он, доставая черную книжечку с загнутыми страницами и головой белого воющего волка на обложке. – Вас необходимо очистить от данных ранее клятв и проверить, чего вы сто́ите. – Он воздевает руки. – Добро пожаловать в чистилище!

Упыри вскидывают голову и воют как сумасшедшие. Дальше начинается полный хаос калейдоскопических картинок. Где-то звучит музыка. Мы продолжаем стоять на коленях со связанными руками. К нам бросаются упыри, подносят к нашим губам бутылки, и мы судорожно глотаем, а бойцы разражаются какими-то странными песнопениями, причем Севро уверенно запевает. Рагнар издает удовлетворенный рев, видя, что я осушил бутылку до дна. Меня чуть не выворачивает – спиртное обжигает пищевод и желудок. Где-то за спиной кашляет Виктра. Холидей выпивает свою порцию мелкими быстрыми глотками, и упыри разражаются одобрительными возгласами. Мы с Холидей слегка покачиваемся, а наши мучители, заливаясь соловьями, окружают Виктру. Она давится, судорожно сглатывает, льет алкоголь на себя.

– Это все, на что ты способна, дочь Солнца? – ревет Рагнар. – Пей!

Виктре наконец удается одолеть бутылку, она откашливается и грязно ругается, а вот Рагнар довольно рычит:

– Принести змей и тараканов!

Упыри выводят странные рулады, словно жрецы древнего культа, и тут Крошка вытаскивает вперед большое ведро. Нас подталкивают к нему, и мы встаем вокруг. В мерцающем свете свечей видно, что там внутри кишит что-то живое: жирные блестящие тараканы с крыльями и мохнатыми лапками ползают вокруг гадюки. Я в ужасе отшатываюсь, а вот Холидей, недолго думая, засовывает руку в корзину, хватает змею и колотит ее об пол, пока та не издыхает.

– Какого черта… – Виктра в шоке смотрит на серую.

– Ведро или ящик! – произносит Севро.

– А это еще как понимать?

– Ведро или ящик! Ведро или ящик! – скандируют упыри, и тут Холидей впивается зубами в мертвую змею и начинает рвать ее мясо.

– Да! – ликует Рагнар. – У нее душа истинного упыря! Да!

Я так опьянел, что все плывет перед глазами. Лезу в ведро, содрогаясь от отвращения: по моей руке ползут тараканы. Хватаю одного и засовываю в рот. Тварь еще шевелится, но я заставляю себя раскусить ее и прожевать. Еле сдерживаюсь, чтобы не заплакать. Виктра смотрит на меня, зажав рот рукой. Проглотив таракана, я хватаю подругу за руку и заставляю сунуть ее в эту омерзительную клоаку. Внезапно Виктра дергается, я не сразу соображаю, в чем дело, и ее рвет прямо на меня. От запаха блевотины меня тоже начинает тошнить. Холидей дожевывает змею, а Рагнар продолжает восхищенно кричать, какая она молодец.

Опустошив ведро, мы превращаемся в жалкую массу пьяной плоти, покрытой тараканами и содержимым наших желудков. Севро встает перед нами, раскачивается взад-вперед и что-то там вещает. Или это я раскачиваюсь? Он и правда что-то говорит или мне кажется? Кто-то трясет меня за плечо. Я что, уснул?

– Это наше священное писание, – объявляет мой маленький друг. – Вам предстоит изучить его, и скоро вы будете знать все наизусть. Однако сегодня достаточно запомнить первое правило упырей!

– Никогда не сдаваться! – гордо произносит Рагнар.

– Никогда не сдаваться! – эхом отзываются остальные.

К нам подходит Клоун. У него в руках три плаща. Как и волчьи шкуры времен училища, они меняют вид в зависимости от обстановки и в мерцании свечей кажутся почти черными. Один плащ Клоун протягивает Виктре. Упыри развязывают ее, она пытается встать, но не может. Крошка хочет помочь ей, но Виктра даже не смотрит на нее. Снова поднимается, но вдруг падает на одно колено. Тогда Севро опускается на колени рядом с золотой и протягивает ей руку. Виктра взглядывает на него сквозь спутанные пряди мокрых от пота волос, смеется, понимая, что он имеет в виду, опирается на его руку, выпрямляется и более или менее уверенно делает шаг навстречу Клоуну. Севро берет плащ и набрасывает его на обнаженные плечи Виктры. Некоторое время они смотрят друг другу в глаза, а потом отходят в сторону, уступая место Холидей, которая получает свою волчью шкуру из рук Крошки. Мне надеть плащ помогает Рагнар.

– Братья и сестры! Добро пожаловать в отряд упырей!

Все присутствующие как по команде запрокидывают голову и издают оглушительный вой. Я присоединяюсь к ним и, к своему удивлению, обнаруживаю, что у Виктры неплохо получается! Она без тени стеснения задирает голову в темноте и воет вместе со всеми! Тут вдруг зажигается свет, вой затихает, мы растерянно озираемся по сторонам. В душевую входят Танцор и дядька Нэрол.

– Это что за хрень такая? – спрашивает Нэрол, глядя на раздавленных тараканов, останки змеи и пустые бутылки.

Упыри таращат глаза на весь этот бардак и смущенно переглядываются.

– Мы исполняли тайный оккультный ритуал, – заявляет Севро, – а вы нам помешали, рядовой!

– Да, – немного обиженно кивает Нэрол, – простите, сэр!

– Одна из розовых украла планшет скелета из Эгеи, – поворачивается к Севро Танцор, которого совершенно не тронуло наше шоу. – Мы установили его личность.

– Да ладно! И что, я был прав? – спрашивает Севро.

– Что? О ком вы говорите? – У меня спьяну заплетается язык.

– Таинственным партнером Шакала оказался Квиксильвер! – объясняет Танцор. – Ты был прав, Севро. Наши агенты говорят, что он находится в центральном офисе корпорации на Фобосе, но долго там не задержится. Через два дня он отправится на Луну, и уж там нам его не достать.

– Значит, начинаем операцию «Черный рынок»? – уточняет Севро.

– Начинаем, – неохотно соглашается Танцор.

– Тысяча чертей, наконец-то! – потрясает кулаком в воздухе Севро. – Слышали, ребята? Моемся, трезвеем, перекусываем – и за работу! Надо похитить серебряного и обрушить экономику! – Криво улыбаясь, он смотрит на меня. – Жаркий денек намечается, ох жаркий!