Глава 11. Площадь поисков

Наконец-то Закатов окончательно определился с площадью поисковых работ. Она протянулась с юга на север почти на сто километров, захватывая горы и долины полноводных рек. На юге находился участок, выделенный по предложению Фишкина. Север приходился на территорию, которую выбрал Фёдор. Именно здесь в трёх пробах Брукса было обнаружено четыре знака золота.

После долгих раздумий Закатов всё-таки решил оставить площадь Фишкина, но она попала в объект последней очереди, а сначала он наметил полевые работы в центральной и северной частях. Теперь проблемы были связаны только с методикой. А причина заключалась в том, что он не мог выделить вероятный тип оруденения, на который следовало ориентировать поиски. Не зная, чего ищешь, трудно было рассчитывать на получение положительного результата. Литературы по золотоносности древних пород совсем не было, поэтому приходилось определяться методом «тыка». Так Вадим Викторович называл слепое шараханье из стороны в сторону.

Таким нехитрым методом, анализируя сложившуюся ситуацию, Закатов пришёл к заключению, что, кроме руд жильного типа, золото может быть тонкорассеянным и даже субмикроскопическим, содержащимся в других минералах. Поиски таких золоторудных пород нужно было проводить в несколько этапов с разной сетью опробования, сгущая её на перспективных участках. Этого требовала инструкция по методам поисков, которую он основательно проштудировал. Но в ней ничего не говорилось о том, какими методами нужно искать такое тонкое золото.

Подтверждений своим соображениям, по поводу наиболее вероятного типа оруденения, Фёдор пока нигде не находил и из-за этого не мог выбрать не только сеть опробования, но и определиться с методами поисков. Ясно было только одно, что простым шлиховым методом золото этого типа найти практически невозможно. Тем более, его бесполезно искать вслепую на огромной площади, отбирая случайные пробы из разных пород, которых там было великое множество. Найти таким образом золото можно было только при безумном везении. Если же везение не ставить во главу углу, то нужно было что-то придумывать. Несколько раз он встречался с Фишкиным, поговорил и с Мамедовым, но так ни к чему и не пришёл.

В последнее время почему-то часто вспоминался Ачагыров из партии Шурковского. В своё время тот был первым, кому он рассказал о результатах анализов музейных проб. Владимир Николаевич всегда отстаивал и защищал Фёдора, а ещё он был опытным геологом-поисковиком, открывшим ни одно месторождение. Поэтому, не раздумывая, Закатов решил поделиться с ним своими проблемами.

Увидев кабинет с заваленными бумагами столами, стопками книг и рулонами разных карт, Ачагыров отметил основательность, с которой тот трудился на новом месте.

— Ну, давай рассказывай, чем занимаешься, как приняли в коллективе? — спросил он Фёдора. — А то, может, к нам вернёшься? На твоё место шеф до сих пор не взял никого, и, по-моему, жалеет, что тебя отпустил. Если хочешь, я поговорю с ним.

Грустно было сознавать, что работа в партии Шурковского — это уже прошлое, к которому возврата нет. Сейчас он живёт другой жизнью, и решает проблемы, далёкие от тех, какими занимался раньше. А главное — кроме обязательной работы теперь у него была внутренняя установка — открыть месторождение. Ради этого он готов был пожертвовать многим. Фёдор рассказал о своей научной теме и подошёл к тому, ради чего встретились:

— Владимир Николаевич, вот хочу с тобой посоветоваться, — начал он, как со старшим товарищем. — Скоро начинаем поиски золота, про которое рассказал, а я до сих не знаю чего ожидать, и самое неприятное — никакой ясности впереди. У всех сотрудников партии разные мнения. Что делать, на кого ориентироваться? Не знаю. То ли слушать Фишкина, то ли Мамедова, а может послушать свою интуицию. Чтобы продвинуться дальше, мне нужно на что-то решаться.

Ачагыров в ответ улыбнулся, сказав, что всё просто, как наш мир.

— Понимаешь, Федя, раз ты занимаешься этой проблемой, значит, ты её знаешь лучше всех. Из этого и исходи. Ты же сам представляешь, что для поисков золота нужны одни методы, для россыпей касситерита или железорудных проявлений другие. Короче, должна быть какая-то определённая модель месторождения или, проще говоря, ты должен представлять, что ищешь. Надо просчитать все варианты, где может встречаться такое золото. Так сказать, что может служить коллектором. Прикинь возможные механизмы его накопления и тогда у тебя появится картина того, где надо искать.

Закончив со своими бумагами, к ним подсел Афанасий. В последнее время он тоже занимался с фондовыми отчётами, но его задача была более приземлённой — составление сводной геологической карты на площадь предстоящих полевых работ. Для этого из старых отчётов Берестов отбирал материалы по геологическому строению, и интерпретировал под свою схему, составленную накануне. Из мощных разрезов, в которых были самые разные породы, он выделял определённые разности и прослеживал их по площади. В результате кропотливой работы получалось, что среди толщи гнейсов залегают протяжённые поля базальтов, кварцитов и других пород, не показанных на геологических картах. Именно они слагали тот самый зеленокаменный пояс, в котором им предстояло искать золото.

— Я тоже считаю, что должна быть какая-то отправная точка, от которой нужно плясать, — сказал Афанасий. — Если это месторождение жильного типа, должен быть один подход, если рудная залежь — другой. То есть, поиски надо ориентировать на открытие определённого типа месторождений, а не на все сразу, и, соответственно, выбирать методику. Отсюда появится сеть опробования, которая позволит выделить нужный объект.

Фёдор встал из-за стола и, пройдя по узкому кабинету, остановился возле Берестова.

— Только откуда мы знаем, какой это объект? А вдруг это окажется совсем не то, на что мы рассчитываем, и тогда, руководствуясь своими критериями, его пропустим, как, возможно, пропустили другие. Тут я с тобой не согласен: на данном этапе нужно искать все возможные типы оруденения. А для этого придётся применять самые разные методы. Все сразу заговорили. Ачагыров доказывал своё, Берестов пытался выкрутиться и, в конце концов, принял сторону Закатова, а тот, дождавшись, когда все успокоились, продолжал:

— По-моему, неудачи наших предшественников произошли именно из-за того, что они замахнулись на необъятные объекты. Как правило, все смотрят в небо, пытаясь увидеть там журавля, и не замечают птицу поменьше, сидящую рядом. Вообще, на мой взгляд, подход должен быть такой, как будто ты ищешь иголку в стоге сена.