Глава 9
Евгений Азарович уже минут тридцать прогуливался вдоль унылого серого забора, проклиная дремучий бюрократизм совкового типа, застоявшийся за этим препятствием. С доктором физико-математических наук Селезневым он созвонился два дня назад и договорился о встрече у него на работе – в подмосковном институте сверхвысоких энергий.
Легенда для встречи была выбрана оптимальная: получение консультации по докторской диссертации Селезнева «Принципы установки и эксплуатации атомных реакторов в сейсмоопасных районах». Когда Евгений Азарович говорил с ним по телефону, тот немного удивился и сообщил, что диссертация была написана им двенадцать лет назад. Он давно уже работает немножко в другом направлении. Но на встречу ученый согласился.
Ровно к девяти Евгений Азарович подъехал к проходной института и сдал свои документы на выписку пропуска. Однако девушка, занимавшаяся этим, заметила ему, что придется немного подождать. Директор института еще, видите ли, не приехал, а без его визы оформить документ никак не возможно.
– А когда он появится? – поинтересовался Евгений Азарович.
– Директор обычно приезжает в половине десятого или даже чуть попозже. Так что погуляйте пока. Погода хорошая.
– Спасибо, – хмуро буркнул Евгений Азарович и вышел на улицу, так как стоять в прокуренном тамбуре у проходной ему не хотелось.
Перспектива ждать около часа, как и сама хорошая погода – сырой февральский ветер и слякоть – его нисколько не радовали. Он подошел к проходной и стал изучать вывески, плотно налепленные на заборе. «Научно-исследовательский институт сверхвысоких энергий. Министерство атомной энергетики», «Ремонтно-строительное управление № 5», «Крупногабаритные перевозки», «Информационно-аналитический центр, город Новомосковск», «Домашний компьютер».
«Все понятно. – Евгений Азарович грустно усмехнулся. – Институту урезали финансирование, так они сдают помещения в аренду, чтобы выжить».
К железным воротам около проходной подъехал автофургон «Газель» с надписью на борту «Хлеб».
Водитель в кабине громко прокричал кому-то по телефону:
– Да есть там мой номер, смотри лучше! – Затем он выпрыгнул из машины, раздраженно ругаясь: – Блин, вечно здесь какие-то проблемы! – Водитель резво побежал в проходную.
«Здесь ты прав, – подумал Евгений Азарович, вдруг заметил, как ветер принес к его ногам какую-то бумагу, и поднял ее. – Так, что тут у нас? Накладная на товар. Надо бы вернуть товарищу, а то у него будут проблемы».
Когда разгоряченный водитель автофургона выбежал из проходной, Евгений Азарович притормозил его и сказал:
– Командир, ты так все документы растеряешь.
Водитель выпучил на него глаза, взял накладную, посмотрел на нее, затем на Евгения Азаровича.
– Да, действительно. Спасибо, друг. А ты отсюда?
– Нет, приехал в командировку и уже час торчу, все никак не могут выписать пропуск.
– А тут всегда так, – желчно обронил водитель. – Садись ко мне, – предложил он вдруг. – За ворота провезу контрабандой, а дальше сам дойдешь.
Евгений Азарович решил воспользоваться неожиданной оказией и сел в кабину.
Он добрался до пятого этажа и уперся в железную дверь с картонной табличкой «Институт сверхвысоких энергий». Внизу под названием института шариковой ручкой были написаны дополнительные ценные указания: «В отдел кадров – один звонок, секретарше – два звонка, пирожки – три звонка».
Евгений Азарович три раза нажал на «пирожки», резонно предположив, что это самый верный способ попасть на режимный объект без проблем. Дверь мгновенно открылась, посетитель вошел в длинный полутемный коридор, немного постоял, но так никого и не дождался. Он пошел по коридору и через открытую дверь туалета увидел нескольких молодых людей, дымивших сигаретами и горячо обсуждавших вчерашний футбольный матч. Никто из них даже не посмотрел в сторону незнакомого мужчины, проходящего мимо.
«Да, пропускной режим тут явно не на высоте», – констатировал Евгений Азарович.
Навстречу ему, покачивая бедрами, шла белокурая дива на высоченных каблуках с сигаретой в руке.
– Простите, где мне найти профессора Селезнева? – обратился к ней Евгений Азарович.
– Кого? – удивленно протянула дива.
– Профессор Селезнев Лев Николаевич, – четко произнес Евгений Азарович.
– Так он еще и профессор! – Дива усмехнулась. – Последняя дверь налево. – Она небрежно махнула рукой в направлении конца коридора и продолжила шествие.
Евгений Азарович два раза стукнул в указанную дверь и вошел в комнату. Там сидели пожилой мужчина, который что-то писал, и молодой человек с черными кудрями и в очках, уткнувшийся взглядом в монитор.
– Лев Николаевич? – обратился Евгений Азарович к пожилому человеку.
– Да. – Тот кивнул и вопросительно посмотрел на визитера.
– Здравствуйте! Авакумов Евгений Азарович, мы позавчера с вами созванивались. – Гость быстро подошел к столу и протянул руку для приветствия.
Ладонь профессора была удивительно холодной, а пожатие – вялым и каким-то робким.
– Да, конечно, присаживайтесь. – Лев Николаевич указал на стул между столами, стоявшими друг против друга.
Его молодой коллега оторвался от монитора.
– Лев Николаевич, я сбегаю за пирожками. Вам купить?
– Нет, Миша, не надо. Я вас слушаю. – Лев Николаевич отодвинул в сторону исписанный лист, приветливо улыбнулся гостю.
Евгений Азарович внимательно посмотрел на профессора. Лицо круглое, с резко обозначившимися морщинами, скошенный подбородок, впалые щеки, волосы редкие, небрежно зачесаны назад, серые глаза смотрят приветливо, но настороженно.
Внешний вид и поза однозначно выдавали статус и характер этого человека: старый советский интеллигент, уважающий начальство и трясущийся перед гаишниками.
«Пожалуй, надо брать быка за рога, – подумал Евгений Азарович. – Главное, не напугать его».
Гость подался к собеседнику и тихо произнес:
– Лев Николаевич, я ищу Яна Карловича Медникова.
– А вы кто ему?
От Евгения Азаровича не ускользнуло, что профессор слегка побледнел и внутренне как-то сжался.
«Интересная реакция, – подумал он. – Не “Зачем он вам?”, “Почему вы спрашиваете про него?”, а сразу “Вы кто ему?”».
– Я для него посторонний, и он для меня никто. Вернее, был таковым. Но в настоящий момент это мой объект. Дело в том, что Ян Карлович месяц назад пропал. Бесследно. По заданию родственников я его разыскиваю. Я частный детектив. Показать лицензионное удостоверение?
– Нет, не обязательно. – Лев Николаевич испуганно поднял ладони и помахал ими так, словно отгонял неожиданно налетевшую пчелу.
– Мне кажется, вы могли бы дать мне кое-какую информацию, нужную для поиска.
– Вы знаете, вряд ли я могу чем-либо вам помочь. Мы работали в одном институте, но год назад разошлись и вообще не общались. Так что извините великодушно. – Лев Николаевич с искренним сожалением развел руками.
– Тем не менее вы можете мне что-то рассказать о его прежних связях.
– Я, право, не знаю. – Лев Николаевич втянул голову в плечи. – Мне кажется, вы зря теряете время.
В комнату вошел молодой коллега профессора с пирожками, завернутыми в салфетку.
– Лев Николаевич, если я в ближайшее время его не найду, то к поиску подключится милиция. Она непременно выйдет на вас и будет допрашивать.
Профессор скосил взгляд на молодого коллегу, который снова уткнулся в монитор и принялся за пирожки.
– Давайте встретимся через полтора часа в кафе. Может, вы видели, это напротив института, через дорогу. У нас как раз будет обед.
– Хорошо, я буду ждать вас в кафе. – Евгений Азарович поднялся, пошел к двери, взялся за ручку, обернулся и как можно приветливей улыбнулся Льву Николаевичу.
Взгляд профессора в этот момент был настороженный и испуганный.
– Лев Николаевич! – сразу же приступил к делу Евгений Азарович, как только профессор сел к нему за столик в кафе. – Что вы можете рассказать о Медникове как о человеке? Мне сообщили, что вы вместе с ним работали три года и он был для вас как друг.
– Знаете ли, друг – это, пожалуй, слишком сильно сказано. Мы работали в одной лаборатории в институте имени Лебедева. Были с ним, скажем так, единомышленниками. Он был у меня на кафедре соискателем.
– А какова была тема его диссертации? – мгновенно спросил Евгений Азарович.
– Он занимался проблемой распада радиоактивных элементов. Это вам неинтересно, – заметил Лев Николаевич. – Так вот, тема диссертации была сложная, но чертовски актуальная. Это совершенно новое направление в ядерной физике. Я ему советовал не торопиться с защитой, так как выводы диссертации основывались только на работах некоторых физиков-ядерщиков, причем вовсе не первых лиц в науке, и на его собственных расчетах. Он меня не послушал, в результате защита провалилась.
– А на чем основывались выводы оппонентов, не принявших теорию Медникова?
– Как бы вам попроще объяснить? – задумчиво произнес Лев Николаевич и потер лоб.
– Да как можете, так и объясните. Я постараюсь понять, – заявил Евгений Азарович.
– В общем, есть такая теория спонтанного деления ядер.
– Это академик Георгий Николаевич Флеров.
– Да, правильно. – Профессор с изумлением уставился на собеседника и полюбопытствовал: – А вы откуда знаете?
– Интересовался, – с усмешкой ответил Евгений Азарович.
– Ну так вот, Ян Карлович установил оптимальную массу ядра, подходящую для такой реакции, кроме того, нашел идеальный источник энергии, позволяющий при любой критической массе заряда преодолевать так называемый барьер деления…
– Что?! – не удержавшись, воскликнул Евгений Азарович. – Он рассчитал туннельный эффект?
– Ну да. – Лев Николаевич подозрительно посмотрел на собеседника. – А вы, собственно, кто?
– Да было дело. Я когда-то работал физиком-ядерщиком. Просто обстоятельства сложились так, что мне пришлось сменить профессию.
– Поэтому вы и взялись разыскивать Медникова?
«Однако в проницательности ему не откажешь, – мысленно отметил Евгений Азарович. – А зачем, собственно, я буду ходить вокруг да около? Скобелев сказал, что человек порядочный, в порочащих связях не замечен. Надо рисковать».
– Лев Николаевич! – Евгений Азарович сложил ладони, потер друг о друга, затем раскрыл и посмотрел в них так, словно хотел увидеть там какую-то информацию. – Я не хочу вам пудрить мозги, буду играть с вами с открытыми картами. Просто ситуация очень серьезная. Я действительно был физиком-ядерщиком, а сейчас действую как детектив по заданию одной очень серьезной государственной структуры. У нас есть информация о том, что Медников разработал ядерную бомбу очень малых размеров, как мне сказали, где-то с апельсин. Он сейчас работает на исламскую террористическую организацию, которая дислоцируется на Северном Кавказе. У нас есть подозрение, что этот умник вплотную подошел к практическому изготовлению изделия. Поэтому скажите мне честно: он действительно способен изготовить такую бомбу?
– Да, – тихо, но убежденно произнес профессор. – Как ученый Медников самый настоящий гений. Поверьте мне на слово.
– А вы действительно не знаете, где он может находиться?
– Нет, не знаю. При таких обстоятельствах я бы вам сказал.
– По какому элементу он делал расчеты?
– Сначала по урану, но потом остановился на плутонии.
– Я так и знал. Скажите, Лев Николаевич, а где все три экземпляра диссертации Медникова?
– Они пропали! – Лев Николаевич недоуменно развел руками. – Это непостижимо! Был даже небольшой скандал. Но потом, чтобы не привлекать внимания компетентных органов, дело замяли.
– А у вас остались какие-то записи, может быть, черновики?
– Остались, – чуть слышно сообщил Лев Николаевич и испуганно осмотрелся. – Ян Карлович заносил черновики на диск и отдавал мне, чтоб не было лишней бумажной волокиты.
– А где у вас сейчас этот диск?
– Дома.
– Вот как?! – Евгений Азарович напряженно посмотрел на профессора.
– Да. – Лев Николаевич тоже внимательно посмотрел в глаза собеседнику. – Я понял. – Он покачал головой, затем взял со стола салфетку и что-то написал на ней. – Это мой домашний адрес. Приезжайте ко мне завтра вечером, после семи я всегда дома.
– А сегодня?..
– Извините, сегодня не могу. У внучки день рождения, обещался приехать.
– Хорошо, завтра к семи я к вам подъеду.
– Подъезжайте. А то, знаете ли, эта информация жжет.
– Тогда до завтра, Лев Николаевич. – Евгений Азарович встал и протянул профессору руку.
