Майкл сидел на стуле лицом к своим надзирателям. Солдаты были, можно сказать, на одно лицо, похожие на карикатуры: стриженные «под ноль», с квадратными челюстями и в военной форме. Они молча смотрели в пол; гул от тысячи работающих гробов утомлял.

Не зная, что делать, Майкл размышлял о Вебер, о том, как она собиралась поступить со всеми, чей разум томится в Улье. Она что, сотрет их вместе с хранилищем, одним махом, чтобы следа не осталось? Легко и просто совершит массовое убийство?

Майкл выпрямился. Поразительно, но он забыл про себя. Вебер все талдычила, как он ей нужен, как она его написала, запрограммировала… Но ведь Майкл сам утилита в человеческом теле. И если Вебер затеяла стереть всех подселенцев…

Нет, всех убивать она не станет. В ее планы это не входит, по крайней мере, пока. Вебер нужны одержимые программами люди: она сама говорила, что у нее агенты на ключевых местах, по всему миру, и что она пригласила сегодня к себе в штаб шишек – тех, кто еще не склонился перед СБВ. Нашла предлог заманить их в гробы, – чтобы загрузить им в головы утилиты. Каких-нибудь особых цифровых демонов.

Пока что Майклу ничего не грозит, Вебер не станет им рисковать. Почему – он еще не понял, однако неким образом без него Доктрина смертности потеряет смысл. Вебер что-то там говорила о нематериальной связи. Впрочем, оптимизма это знание не прибавило. По собственной воле Майкл отсюда не выйдет.

Сара…

Сердце стиснуло болью. Вспомнились и живые друзья: Брайсон, Хельга, Гэбби… Он велел им отправиться в Освященную Долину и остановить конвейер Доктрины смертности. Нужно было навсегда прекратить вторжение утилит. Удалось ли друзьям выполнить миссию? Или Майкл их тоже отправил на гибель? А родители? Каин якобы уничтожил их, но ведь и они – строчки кода. Может, папа с мамой еще…

Нужно что-то делать, решил Майкл.

– Ребята, – обратился он к солдатам. – Мне надо в туалет.